Конкретная метафизика П. А. Флоренского

Биография Флоренского

П. А. Флоренский родился в Грузии. Его отец был инженером путей сообщения, а мать – из рода карабахских беков. Он окончил Тифлисскую гимназию, где увлекался естественными науками, занимался экспериментированием. Летом 1899 года Флоренский пережил духовный кризис, в результате которого пришел к вере в Бога, к вере своих дедов и прадедов по отцовской линии, которые были священнослужителями Костромской епархии.

В 1900 году Флоренский поступил в Московский университет на физико-математический факультет.

В 1904 году Флоренский познакомился со своим будущим духовником, епископом-старцем Антонием Флоренсовым, который жил на покое в Донском монастыре. Епископ Антоний не благословил Флоренского на принятие монашества, к которому он стремился, а также дал благословение на обучение в Московской духовной академии, находившейся в Сергиевом Посаде.

Революция не стала неожиданностью для Флоренского. Он много писал о духовном кризисе возрожденческой цивилизации, часто говорил о надвигавшемся крушении России в связи с потерей духовных и национальных устоев.

В декабре 1937 года Флоренского расстреляли по ложному обвинению. Однако научные, литературные и философские труды его хорошо сохранились, их по сей день издают его наследники и ученые-последователи, расширяя культурный кругозор читателей.

Конкретная метафизика Флоренского

Живая истина – это одна из фундаментальных категорий русской религиозной философии, которая была введена И.В. Киреевским. Отрицание отвлеченности и симпатия к конкретности были характерными чертами для многих отечественных философов. Например, это ярко отражено в работе Соловьева «Критика отвлеченных начал», в «Конкретном идеализме» Трубецкого, «Конкретном спиритуализме» Лопатина, «Конкретном идеал-реализме» Лосского и др. Сюда же может быть отнесена и «Конкретная метафизика» Флоренского, которую сам он характеризовал в качестве процесса прокладки путей к будущему целостному мировоззрению. В этом смысле он мог назвать себя философом, так как у него широкие перспективы всегда были связаны и конкретными, поставленными вплотную обследованиями отдельных, иногда крайне специфических, вопросов.

В связи с этим, мировоззрение, которое он активно развивал, выстраивалось контрапунктически, то есть из определенного числа тем миропонимания, которые тесно связаны между собой диалектически, но при этом не поддаются краткому систематическому изложению. Его построение является органическим, а не логическим по своему происхождению, поэтому отдельные формулировки не могут быть обособлены от конкретного материала. При этом, отрицая отвлеченную логичность мыслей, Флоренский отмечал ценность мысли, заключенную в ее конкретном явлении, как раскрытии характера личности.

Часто воплощение конкретной метафизики в России было своеобразным, отличным от монадологии Лейбница. Как известно, Лейбниц определял монады в качестве замкнутых субстанций, в которые невозможно проникнуть или выти из них. То есть отношения между ними – это отношения так называемой предустановленной гармонии, то есть данного свыше соответствия состояния любой монады и состояния всех остальных монад и целого мира.

Флоренский в своей монадологии сумел преодолеть самотождество, поскольку, по его мнению, монада могла выйти из себя посредством истощающей любви. Эта система не была логически сконструированной, содержащей метафизическую терминологию. Она была способом символически описать то, что переживает душа. Принципиально новым, внесенным Флоренским в монадологию, было обогащение ее интуициями теории множеств Кантора. Флоренский понимал под сложной монадой множество, то есть новую единицу-множество, которая выстроена из нескольких элементов-единиц. Иерархией монад охвачено все сущее от энергетического кванта и атома до человека, ангелов и Бога, который является по своей сути Божественной Монадой-Единицей. Теория множеств является готовым математическим аппаратом, способным к адекватному описанию всей этой иерархии. Флоренский видел в сплаве монадологии с теорией множеств возможность открыть перспективу синтеза науки и философии с богословием. В ранние годы он считал, что скоро наступят времена, о которых мечтали все философы, начиная со времен Пифагора. ТО есть философия станет схожа с математикой, превратившись в строгую научную дисциплину.

Флоренский под познанием понимал процессы во взаимоотношениях конкретных монад, например, души познающего с монадой познающего, которая может являться всем, чем угодно: вещью, живым существом, человеком, произведением искусства, Богом. Акт познания по своей природе онтологичен: он является реальным выхождением познающего из себя и реальным вхождением познаваемого в познающее, что выражается актами веры и любви.

Флоренский под любовью понимал не гносеологическую категорию. Любовь он понимал не абстрактной категорией, а конкретной, в качестве любви между двумя монадами. В первую очередь, истинное познание представляет собой свободный выбор, совершаемый монадой, которая венчает иерархию монад Живой Божественной Монады. Истину он видел, как нечто бесконечное, что мыслится как целокупное единство, как единый, законченный в себе субъект. Только это Высшее, по мнению Флоренского, может привести низшее к Истине.