Проблемы кодификации написания твердого и мягкого знаков в современной орфографии: норма и узус
Кодификация написания в том или ином случае в орфографии предстает как процесс официального закрепления варианта написания в качестве нормативного.
Проблемы кодификации выступают как факты, которые противоречат установленным условиям кодификации и нарушают принципы, принятые за основу кодификационных норм при обосновании того или иного варианта написания.
Кодификационные принципы представляют собой основания, которыми руководствуются лингвисты при осуществлении нормотворческой деятельности. Принципы кодификации, с одной стороны, опираются на объективные закономерности языковой системы, а с другой стороны, отражают узуальную практику, в частности, традиционный или возникший в противовес традиции принцип употребления языковой единицы или какой-либо вариант.
Написание твердого и мягкого знаков является давним объектом спора в кодификационной практике. Еще в процессе подготовки реформы орфографии в 1912-1916 гг. поднимался вопрос о роли твердого и мягкого знаков в русской графике. Если твердому знаку отводилась разделительная функция, что ограничивало его системно-языковую функцию на фонетическом уровне, то с мягким знаком и его употреблением возник ряд сложностей. В частности, кодификаторы отмечали, что мягкий знак в русской графике выполняет несколько функций:
- Используется как графический показатель мягкости согласного, который предшествует ему. Например: сельдь, степь, коньки, полька, вокальный и проч.
- Выступает в разделительной функции. Например: воробьи, семья, листьев.
- Выполняет функцию морфологического маркера у существительных женского рода, глаголов, наречий на шипящую. К примеру: печь, ночь; намажь, собираешь, стричь; наотмашь, настежь и проч.
Непоследовательность использования мягкого знака в русской графике обусловила стремление кодификаторов унифицировать написания, исключив из перечня часть правил, касающихся употребления мягкого знака после мягких и твердых шипящих в морфологической функции. Однако до конца эти реформы реализованы не были, и написания сохранились в том виде, в каком они существовали. Это привело к ситуации, когда пишущий должен знать все правила употребления твердого и мягкого знака, в том числе и их написание в иноязычных словах, где встречаются обе графемы в разделительной функции: конъюнктура, адъютант, субъект, пьедестал, пьеса, коньяк и проч.
Причины смешения разделительного твердого и мягкого знаков на письме
Исследователи отмечают, что частотность ошибок именно в иноязычных словах при смешении твердого и мягкого знаков предельно высока. Это свидетельствует не о безграмотности большинства пишущих, а о тенденции в русском правописании, которое ориентируется на унификацию нормы. При этом непоследовательность принципов использования твердого и мягкого знаков в словах является причиной того, что пишущий допускает ошибки, не твердо понимая функцию данной графемы в этой позиции.
Можно отметить, что в написании слов с твердым и мягким знаком в зоне их неразличения (например, в случае со словами «пьедестал», «пьеса», «фортепьяно» и проч.) мы имеем дело также с неясной для пишущего морфемной структурой. Школьное правило о написании твердого знака с приставками хорошо применимо к тем случаям, где эти приставки легко вычленяются. Но если морфемный состав слова представляется пишущему не совсем ясным, он автоматически затрудняется с выбором правильного написания. Этими же причинами обусловлена, например, ошибочное написание слова «вьявь» с мягким знаком, хотя норма однозначно требует написания с твердым знаком: «въявь». Дело в том, что пишущий не всегда может опознать «в-» в этом слове как приставку, поэтому и пишет его по аналогии со словами «вьюга», «шью», «пью» и проч. С другой стороны, принципы современного морфемного членения в некоторых словах (например, в словах «объем», «необъятный») уже не позволяют выделить в них корневые морфемы, поэтому школьные словообразовательные словари относят начальный элемент, некогда бывший приставкой, к части корня, хотя написание твердого знака в разделительной функции в них сохраняется. В последнем случае, правда, можно говорить о существовании так называемых связанных корней, которые никогда не употребляется без своей приставки (например, объем – разъем – наем – отъем и проч.).
Возможным выходом из методологической трудности в различении твердого и мягкого знаков в разделительной функции могла бы стать унификация в аспекте выбора только одного разделительного знака вместо двух конкурирующих вариантов. Однако этот вопрос остается открытым, поскольку мягкий знак, используемый в нескольких функциях, не может выступить как универсальный элемент во всех случаях, тем более в таких словах как «предъюбилейный» или «сверхъестественный», где он бы придавал бы предшествующим согласным мягкость.
Таким образом, проблемы кодификации написания твердого и мягкого знака в современной орфографии остаются существенными аспектами методики обучения орфографии, а написание, основанное на стремлении узуса к унификации нормы, не соответствует кодификационной практике.
