Культурный код — это универсальная знаковая структура. Он представляет собой систему упорядоченных символов, которая отличается самодостаточностью и открытостью. Этот феномен действует благодаря принципам иерархичности и экономичности.
Бессознательные мотивы формирования культурного кода
Анализируя бессознательные механизмы формирования и частичной детерминации культурного кода, у исследователей неизбежно возникал вопрос, почему и каким образом работа данных механизмов не достигает сознания. В целом культурное и социальное бессознательное необходимо рассматривать в рамках психоаналитической формы, обращая внимание на фрейдовскую модель психики.
Вопросы культурного и социального бессознательного в рамках отделения данных механизмов от сознания являются логическим следствием самой категории бессознательного. Это связано с тем, что без них оно бы не способно было функционировать как бессознательное. Наряду с этим, для исключения введения новых искусственных понятий, данные механизмы чаще всего обозначают фрейдовскими категориями «подавления» и «сопротивления».
Для обеспечения эффективности механизмы сопротивления, подавления и скрытия должны оставаться вне горизонта сознания. Так, они могут подпадать под определение бессознательного и начинают формировать его вторую имманентную составляющую.
В то же время подобная маскировка зарождения механизмов генерации, включая само-сокрытие сконструированности и идеологичности, представляет собой сущностный и неотъемлемый элемент в структуре и функционировании культуры. Без их понимания адекватный анализ культурного кода едва ли может быть возможен.
Понимание существования культурного и социального бессознательного помогает в объяснении многих сложностей, с которыми анализ культурного кода неизбежно сталкивается в повседневном сознании. Разумеется, не только состав данного конкретного сопротивления — это продукт бессознательного культурного конструирования, но и, в первую очередь, его конкретные типы. По этой причине, считается, что универсализация (онтологизация) модальностей сопротивления будет ошибочной.
Формы сопротивления отражению бессознательных механизмов
Культурное и социальное бессознательное характерно для той культуры, в которой человек живет и в которой он в значительной степени создан. Здесь важно рассмотреть такое направление, как утопический образ субъекта.
Первая из стратегий представлена утопическим «само-образом» эмпирического субъекта в качестве автономного и единого. О центральной составляющей данного образа не только в общем представлении о самом себе, но и в повседневном функционировании личности много писал Лакан и все его последователи.
Как известно, Лакан возвел свое представление к «стадии зеркала». Он считал, что младенец, который еще находится в состоянии функциональной дискординации и органической зависимости от взрослых, начинает узнавать собственное отражение, выделяя себя в качестве независимого субъекта из мира.
Это узнавание сопровождалось своего рода ликованием, которое невозможно объяснить с помощью чисто практических терминов. Являлась ли для ученого «стадия зеркала» формой генеалогического разъяснения происхождения воображаемых образов субъекта или метафорой определенного состояния человека, в целом, долгое время вызывало бурные споры.
Существенной в этом плане считается роль, которую такие представления играют в воображаемом образе самого себя. Он характерен для современных людей и включает радикальные противоречия аналитическому пониманию человека в качестве субъекта, который сформирован и частично детерминирован различными бессознательными силами, схемами, факторами и отношениями.
Эпистемологический нарциссизм
Роль культурного и социального бессознательного, рассматриваемая с помощью само-образа эмпирического субъекта, тесно связана с явлением, которое можно назвать эпистемологическим нарциссизмом.
В культурном коде, который неотделим от идеологии инструментальности, субъекты воспитываются с острым осознанием собственных прав на последовательную и непротиворечивую картину мира. Помимо этого, если отказывать миру в праве на непонятность и отсутствие прозрачности, участник культуры склонен проецировать на мир самого себя и начинает воспринимать все происходящее с ним и ближайшим кругом с помощью знаков, которые подлежат осознанной расшифровке.
Такое восприятие сознательного, представляющее собой основу тотализирующей герменевтической активности, считается полной противоположностью аналитического понимания конструированной сознательной природы. Кроме уверенности в своем праве понимать окружающее и выносить мнения по любым проблемам, связанным с ним, эмпирический субъект невозможно отделить от «права собственности» в отношении «своих» желаний и мыслей. Данное отношение уже нельзя связать лишь с культурой постиндустриальной цивилизации. Оно начинает быть одним из самых центральных атрибутов, присущих для Нового времени.
Еще одна стратегия сокрытия представлена репрезентацией как иное. На этапе формирования современной антропологии ученые показали, что в культурном коде присутствуют «резидентные» зоны. Они остались от прошлого и начинают часто репрезентироваться как актуальные и значимые. Это может относиться к суевериям, донаучным представлениям и образам исчезнувших социальных отношений.
Считается, что деятельность и отношения субъектов в настоящем зависит от культурного и социального бессознательного. Эти конструкции функционально относятся к системам прошлого и только частично перестраиваются под отношения в настоящем. Сами участники исторического процесса, как правило, не осознают данный процесс.
Пример этого феномена представлен многочисленными случаями, когда интересы власти репрезентировались в качестве «культуры» или «знание».
