Литература русского зарубежья - это ветвь отечественной литературы, которая возникла после событий 1917 года за пределами Советской России.
Проблемы литературы в эмиграции
После Октябрьской революции и Гражданской войны по разным подсчетам за границей оказалось до трех миллионов эмигрантов. Некоторые эмигранты там задержались еще с царских времен, другие уехали в самом начале революционных событий, а третьи разными путями бежали за границу уже из Советской России. Значительная часть эмигрировала после поражения белых в Гражданской войне. В 1921 году вышел декрет, который лишил эмигрантов гражданства РСФСР и превратил их в апатридов.
Апатриды – это лица без гражданства.
Последняя большая группа интеллигентов была выслана из России в 1922 году по специальному решению партии. Перед этой операцией Главного политического управления в партийной газете «Правда» вышла анонимная статья под названием «Демократия, где твой хлыст?». Новая власть будто напоминала о временах крепостного права, когда можно было наказывать подданных, не боясь наказания.
«Философский пароход» летом и осенью 1922 года доставил из Петрограда в Германию университетских профессоров, русских философов, а также несколько литераторов, которые под угрозой смертной казни были лишены права на возвращение в страну.
С каждым годом надежда на скорое возвращение обратно в Россию становилась все призрачнее. Эмигранты начали пытаться как-то налаживать жизнь в чужих странах. Большие группы беженцев оказались в Германии, Франции, Чехословакии, на Балканах. В начале 1920-х годов Берлин стал столицей русского зарубежья. В 1930-е годы роль столицы русских эмигрантов перешла к Парижу. Таким образом, возникла литература первой волны русской эмиграции.
Эмигранты пытались сохранить свою культуру и свою Россию. Их культура в большой степени являлась продолжением культуры Серебряного века. они активно переиздавали классические произведения 19 века, изучали ее, писали труды по философии, истории, лингвистике. Современная литература публиковалась в журнале «Современные записки», выходившем в Париже в 1920-1940 гг.
Даже в названии «Современные записки» обозначалась связь с журналами «Современник» и «Отечественные записки» - главными периодическими литературными изданиями 19 века.
В эмигрантской литературе особенно выделялись следующие писатели:
- З. Н. Гиппиус
- Д. С. Мережковский
- К. Д. Бальмонт
- Б. К. Зайцев
- И. А. Бунин
- И. С. Шмелев.
Эти писатели получили известность еще в России. Одним из наиболее популярных авторов был публицист и исторический романист М. А. Алданов. В своих исторических очерках и романах он создавал панораму европейской и русской жизни от времен наполеоновских войн до октябрьской революции и ее последствий («Святая Елена, маленький остров», «Бегство», «Ключ»). Но большинство писателей жило памятью о прошлом. Молодые, начинающие писатели, которые не имели ни литературной репутации, ни этой памяти, оказались в драматическом положении.
Эмигрантские журналы, газеты, издательства были крайне слабыми, выпускались небольшими тиражами, читательская аудитория была немногочисленной и склонной скорее к развлекательному чтению, нежели к серьезной работе и духовному отклику, которым был избалованы авторы рубежа 19-20 века. Поэтому новая литература оказалась в таком безвоздушном пространстве, без читателя, практически без средств к существованию.
Один самых известных критиков и поэтов эмиграции В. Ф. Ходасевич в 1933 году написал:
Русская литература разделена надвое. Обе ее половины еще живут, подвергаясь мучительствам, разнородным по форме, но одинаковым по последствиям.
Печатание книг стало практически невозможным. В Варшаве выпускались брошюры, которые отпечатывались на гектографе. Однако это было только одной стороной проблемы. Кроме материальной проблемы существовала еще одна – духовная, на которое обратил свое внимание молодой автор Гайто Газданов. В своей статье «О молодой эмигрантской литературе» он пишет о том, что главная проблема его сверстников – это отсутствие мировоззрения. А без мировоззрения нет и большого писателя. Газданов пишет: «Если предположить, что за границей были бы люди, способные стать гениальными писателями, то следовало бы, продолжая эту мысль, прийти к выводу, что им нечего было бы сказать; им помешала бы писать „честность с самим собой“».
Он делает вывод, что требовать от эмигрантских писателей литературу, подобную творчеству Белого, Блока, Горького, так как выполнение этого требования невозможно. Он считает, что спасти молодое литературное поколение эмигрантов может только чуда, однако этого чуда не произошло.
Многие, в первую очередь, писатели старшего поколения, спорили с Газдановым. Однако собственная творческая судьба Газданова стала подтверждением точности его диагноза. В первом его романе «Вечер у Клэр» критики усмотрели влияние Бунина, Достоевского, Пруста и называли автора надеждой эмигрантской прозаической литературы. Однако в скором времени Газданов надолго замолчал, работал мойщиком паровозов, грузчиком, парижским таксистом. В конце концов литературное наследие Газданова составило девять романов, но успеха первой книги не удалось достичь ни одному из них.
«Мы не в изгнаньи, мы в посланьи»
В эмигрантской прозе Газданов выделял лишь одного автора – В. В. Набокова. А Н. Н. Берберова в Набокове видела оправдание не только этого поколения, но эмигрантской словесности в целом.
Однако это было скорее показательным исключением, уникальной особенностью писательского «Дара».
«Дар» - лучший и последний роман Набокова, написанный на русском языке.
Набоков выстраивает свой художественный мир, в котором главной темой стало изгнание, автопсихологический образ художника, поэта – доминантой мира, а память о России стала лейтмотивом. Набоков, в конце концов, эмигрировал еще раз, уже из русской литературы, и стал англоязычным писателем и американским профессором.
При всех сложностях зарубежные писатели чувствовали долг перед русской культурой. Присуждение И. А. Бунину Нобелевской премии было тожеством всей русской литературы. В совей речи Бунин благодарил за присуждение этой награды изгнаннику и выступал за защиту «свободы мысли и совести» как аксиому писательского труда.
Для многих русских литераторов, которые оказались в эмиграции, девизом стал афоризм Берберовой: «Мы не в изгнаньи, мы в посланьи». Собственное творчество писатели воспринимали не просто как обращенное к немногочисленным читателям слово, а как послание, обращенное в будущее.
Русскую литературу в эту непростую эпоху объединял язык, человеческое измерение и верность классическим традициям. Несмотря на существование в разных условиях, русская литература 20 века была едина.
