Фрагмент – это часть художественного творения, способная обретать самостоятельность, получать черты собственного произведения.
Евангельские мотивы в романе Ф. М. Достоевского
Роман «Идиот» считается самым загадочным произведением Ф.М. Достоевского. Из множества проблем, составляющих христианскую основу этого произведения, наиболее актуальной и важной является проблема духовного воскресения человека. Идея воскресения и спасения пронизывает собой все пространство русской литературы, а творчество Ф.М. Достоевского как православно ориентированного писателя несет в себе переживания, направленные на спасение.
Все произведения «великого пятикнижия» Достоевского наполнены множеством евангельских мотивов и реминисценций. Действие всех романов писателя, за исключением «Подростка», организовано вокруг определенного евангельского фрагмента, который становится структурной моделью и символическим образом для сюжета. По мнению многих исследователей, в романе «Идиот» таким образом является описание казни Христа. А.Б. Криницын считает, что символическим изображением судьбы Мышкина в романе является картина «Христос в гробу» Ганса Гольбейна. Повествование о муках и казни Христа является идейным центром романа «Идиот». Но роман намного многозначнее и шире и в философско-религиозном, и в идейно-эстетическом, и в структурном отношении, что позволяет интерпретировать сюжет произведения в соответствии с одним из фрагментов Евангелия, а именно – повествованием о последней неделе земной жизни Христа.
Многие исследователи называют роман «Идиот» самым мрачным произведением писателя, в котором «великая миссия князя Мышкина терпит неудачу, а надежда на воскресение в романе отсутствует. Такой пессимизм обусловлен наличием в романе евангельского фрагмента о распятии Христа, который, по мнению исследователей, писатель проецирует на трагический финал своего произведения.
Однако главная идея произведения – не страдание и смерть Христа, а Его Воскресение.
В связи с этим финал произведения указывает читателю на надежду, которая зарождается в душах молодого поколения романа, друзей Мышкина. Деяние главного героя стало звеном в цепи надежде, на что указывают слова Достоевского в набросках к произведению. «Цепь и надежда» - именно так писатель определяет главную идею романа «Идиот».
Таким образом, определяющей в романе Достоевского является идея воскресения, а евангельский фрагмент о Воскресении Спасителя является сюжетной схемой, по которой строится произведение.
Воплощению в романе Достоевского идеи воскресения человека служит восходящая композиция романа. Об этом же свидетельствуют и основные события в сюжете. Первая часть произведения – приезд князя Мышкина в Петербург и упоминания о некоей своей миссии. А разговоры князя с героями произведения напоминают последние беседы Христа с учениками и народом.
Вторая часть романа, сцена разговора Мышкина с Рогожиным, когда князь угадывает в собеседнике своего будущего убийцу, напоминает Великий Четверг Страстной седмицы, где Христос предсказал свою смерть.
Структурная модель третьей части романа напоминает Великую пятницу и Великую субботу Страстной недели. А «Заключение» напоминает Пасху – в евангельском повествовании она венчает события Страстной седмицы. Именно в «Заключении» можно увидеть воплощение евангельской идеи Воскресения. Возможно, князь Мышкин, подобно Христу, покидает этот мир, и оставляет, подобно Спасителю, «учеников» - молодое поколение, в чьих сердцах идеи князя оставили глубочайший след.
Библейские архетипы в романе «Идиот»
Библейские цитаты у Ф.М. Достоевского хорошо известны. Это, главным образом, отдельные строки из Евангелий, евангельские притчи, приведенные целиком, данные в качестве эпиграфов («Бесы») или приведенные внутри текста романа («Преступление и наказание»). Значимость обоих типов цитации заключается в том, что именно они формируют тематическую систему произведений.
Своеобразие романа «Идиот» в том, что в нем большая часть отсылок к Библии – непрямые аллюзии. С евангельской темой в целом связана христоподобность князя Мышкина. А позднее толкование Откровения Иоанна Богослова Лебедевым обращает внимание именно на этот евангельский текст. В «Идиоте», по сравнению с другими романа Достоевского, прямых цитат из Библии относительно немного.
Отношения Мышкина и Настасьи Филипповны – это архетип истории Адама и Евы. Предысторией романа является невинное, идиллическое прошлое: у Мышкина – Швейцария, у Настасьи Филипповны – Отрадное. Несмотря на то, что драма падения каждого из героев в романе не явлена, грехопадение Адама и Евы отражается в судьбах Мышкина и Настасьи Филипповны. Героиня к началу романа уже соблазнена, опозорена, изгнана из рая. А падение князя не столь очевидно. Во второй части произведения изначальная доверчивость и невинность князя Мышкина сменяются склонностью к «двойным мыслям» и подозрительностью.
Через сходство князя Мышкина с Иосифом в «Идиоте» проявляется архетип праведника.
Большое количество вставных повествований в произведении приводит к выводу, что важную роль в нем играет стремление к воскрешению. Рассказанные Мышкиным в первой части романа открывают тему повествования. Мышкин рассказывает о мыслях человека, которого приговорили к смерти.
Рассказ Мышкина про водопад – это отсылка к двум библейским фрагментам:
- Возвращению человечеству вод жизни в конце Книги Откровений;
- Источнику Эдемских рек из Книги Бытия.
А город видений князя Мышкина напоминает Новый Иерусалим из Книги Откровений. Так утверждаются две линии, которые связывают видение главного героя и модель абсолютного восстановления, что завершает цикл библейской макроструктуры. Эта же связь продолжается и во второй части произведения, когда истоки способностей князя к прозрению иных реальностей становятся очевидными.
Отсылки в романе к Книге Бытия создают контекст для мотивов Спасителя и Апокалипсиса, возникает единая библейская система произведения, основанная на динамике воскресения. Таким образом, воскресение - не только тема романа, но и его структурная доминанта.
