Демократура

Понятие демократуры

«Диктабланда» — игра слов: на испанском слово «диктатура» имеет окончание «dura» - значит «жёсткая», в то время как «blandа» - «мягкая». Первоначально так назывался недолговечный режим генерала Дамасо Беренгера в Испанском государстве, но в последующем политологи испанского происхождения и испанисты иных государств охотным образом пользовались данным термином и для понимания и толкования режима Франсиско Франко, в особенности в поздней стадии его развития.

Слово «демокрадура» первоначально было предложено писателем уругвайского происхождения Эдуардо Галеано, образовалось посредством контаминации слов «демократия» «democracia» и «диктатура» «dictadura». По позже это слово подхватилось политологами американского происхождения Гильермо О'Доннеллом и Филиппом Шмиттером, которые переосмыслили его внутреннюю форму, придали ему наиболее сложный смысл, — начало полагалось в совместном труде О'Доннелла и Шмиттера «Стадии выхода из авторитарного правления: Осторожные заключения о сомнительных демократиях».

Терминология «демократура» введена политологом-африканистом швейцарского происхождения Максом Линижером-Гума в книге «Демократура: замаскированная диктатура, подменённая демократия», Париж, 1992г. — по всей видимости, вне зависимости от выдвинутой Эдуардо Галеано терминологии «демокрадура». В этот же период в России уже в 1994 году отмечено частое применение в публицистике и журналистике слова «демократура», снова изобретаемого разнообразными авторами.

Демокрадура и диктабланда

Для Шмиттера и О'Доннелла устройство демократии - конечная фаза развития общества, а авторитарное — начальной; какие-либо промежуточные и нечеткие формы они видят в образе переходных. Притом меж диктатурой и демократией выделены следующие промежуточные стадии:

• диктабланда;
• демокрадура.

Объясняя значение терминологии, Шмиттер пишет: В случаях, когда переходная периодика инициируется, навязывается сверху, предыдущие управители делают попытки защиты своих интересов посредством «прививки» авторитарных приемов вновь образующемуся режиму. В случаях, когда они производят либерализацию без демократизации, то есть когда они делают уступки в некоторых индивидуальных правах без согласия на подотчетность гражданам, образующийся гибридный режим обретает название «диктабланда» «dictablanda». В тех же случаях, когда они, по-видимому, производят демократизацию без либерализации, то есть когда выборы производятся, но при условиях гаранта победы управляющей партии, исключения конкретных общественных политических групп из участия в них, или при лишении избранных граждан возможности подлинного управления, предлагался неологизм «демокрадура» «democradura».

В российской науке политики замечено употребление в том же смысле терминологии «диктократия», то есть либерализация без демократизации, и «демократура», то есть демократизация без либерализации, с примерами из африканской (речь идет о Кении и Кот-д’Ивуаре) и центральной американской (речь идет о Сальвадоре и Гватемале 1980—1990 годов) политики соответственно.

В государствах на постсоветском пространстве последовательным образом пользовался для описания нынешней политической ситуации словом «демократура» политолог Георгий Сатаров: статья с этим названием, которая описывает сложенный в России «тупик авторитарной модернизации», опубликовалась в «Новой газете» 25 октября 2004 года, в этом же году под этим наименованием издавался сборник статей Сатарова. В соответствии с мнением Фёдора Бурлацкого, «демократура не предоставляет собой исключительным образом русское явление. Она возникает и угасает во множестве государств, которые осуществляют радикальные реформы, — в Бразилии и Аргентине, в Южной Корее и на Тайване»; в это же время, считает Бурлацкий, «демократура как бы созревает в самой душе россиянина по степени обретения им власти конкретно потому, что сам он внутренне не является свободным».

На Западе к реальностям России настоящего времени данная терминология была применена уже политологом канадского происхождения Мишелем Рошем, который опубликовал статью «Демократура Владимира Путина» в монреальской газете «La Presse» 12 марта 2004 года. Яркий международный резонанс вызвала статья журналиста шотландского происхождения Нила Ашерсона в журнале «London Review of Books» 6 января 2005 года, в ней подверглись обсуждению вариации демократуры в государствах на постсоветском пространстве, перспективы перехода от демократуры к демократии в Украине; Ашерсон использовал написание англ. demokratura, который указывает на заимствованный, неанглийский характер слова. В итоге в 2006 году книгу под наименованием «Демократура Путина» издал журналист немецкого происхождения Борис Райтшустер.

Нил Ашерсон писал: у большей части из этих государств существует демократическая мебель, то есть:

• конституционные документы;
• парламенты;
• формальным образом существующая независимая судебная власть;
• на регулярной основе выборные процессии;
• гарантированные свободное волеизъявление и собрания.

Но практическим образом все эти институты подвергнуты манипуляциям в целях сохранения привилегий посткоммунистической элиты. В различных демократурах, по типу азиатских, манипуляции — бесстыжие и всеобъемлющие. В иных, подобно Украине или России, фальсификация выборов и применение государственного насилия против политических вызовов обычным образом протекают под неким прикрытием. Главная цель — сохранность своей шайки у кормушки власти и при этом убедить внешний мир и народ страны в том, что политический процесс, пусть в грубой форме, но отражает желания населения.