Символы и знаки в рассказе Владимира Набокова "Пильграм"

Сюжет произведения

Героем рассказа В. Набокова является малосимпатичный берлинский бюргер Пильграм. В его фамилии угадывается слово «пилигрим» - синоним к слову «паломник». Пильграм владеет лавкой экзотических вещей. В некотором смысле он – тайный и странный паломник, Мекка которого всегда с ним, хоть сам герой и не отдает себе в этом отчета. Герой рассказа «Пильграм» открывает галерею набоковских персонажей с раздвоенным сознанием, сосуществующих в двух параллельных мирах. Миры эти практически не соприкасаются друг с другом: реальный мир и воображаемый, мир «здесь» и мир «там».

У Пильграма есть всего одна, но пламенная страсть – к бабочкам. Эту же страсть, как известно, разделял и сам писатель. Пильграм является превосходным энтомологом и коллекционером. Он никогда не выезжал за пределы Пруссии и страстно мечтает о том, что когда-нибудь он будет ловить редчайших бабочек далеких стран. Однако судьба (или авторская воля) играет с героем злые шутки. Пильграм дважды собирает средства, чтобы отправиться в паломничество, но дважды теряет их. Наконец, судьба ему улыбается. Пильграм тайком от жены готовится к паломничеству. Он покупает билет, собирает вещи, закрывает лавку. И вот уже когда он готов ехать, Пильграм вдруг вспоминает, что не взял с собой мелочи. Он возвращается в лавку. Копилка падает у него из рук, монеты рассыпаются по полу. Автор прерывает рассказ на фразе «Пильграм нагнулся, чтобы их собрать», оставляет своего героя на пороге счастья. Писатель переходит к жене Пильграма Элеоноре. Женщина вернулась поздно вечером домой и обнаружила прощальную записку мужа, в которой он сообщает, что уехал в Испанию и дает указания кормить ящериц и не трогать «ящиков с алжирскими». Элеонора плачет. Сцену прерывает комментарий автора о том, что Пильграм, вероятно, уехал далеко.

Писатель трижды повторяет слово «вероятно», тем самым отказывается от всеведения. Последняя фраза рассказа «Пильграм» сообщает о том, что герой мертв, но это «в некотором смысле совершенно не важно».

Писатель намекает, что вероятно, жизнь сознания не заканчивается физической смертью. Он единственный из всех крупных писателей, кто превращает смерть в несобытие. А Пильграм – первый из героев, кто уходит в иной мир, мир мечты. Такой же переход границы между миром иным и миром «здешним» совершают герои других произведений В. Набокова, например:

• «Совершенство»;
• «Лик»;
• «Приглашение на казнь»;
• «Защита Лужина»;
• «Под знаком незаконнорожденных» и т.д.

Цветовая и композиционная антитеза в рассказе "Пильграм"

За В. Набоковым закрепилась репутация «художника формы». На первый взгляд, художественное пространство рассказа «Пильграм» отчетливо распадается на внешний мир и внутренний (мир мечты героя). Произведение построено в соответствии с принципом антитезы. В этом плане показательным является факт, что композиционные части «Пильграма», которые соотносятся с течением внешней и внутренней жизни героя, имеют существенные отличия в ассоциативно-цветовой гамме. Например, семантическим знаком размытости, неопределенности окружающей героя действительности является монотонный серый цвет, который окрашивает пейзаж («серый и сырой апрельский день»), интерьер («тусклая квартира», «увядшие» фотографии), внешность героя (серый костюм, седоватые усы) в мертвенно-бледные тона. Внутренний мир Пильграма, в противоположность блеклому, серому внешнему миру, лишенному солнца и света, подчеркнуто контрастен и красочен, окрашен в праздничные, яркие цвета крыльев бабочек: «сапфирные» амазонские бабочки, «красноглазые аполлоны», оранжевые и желтые бабочки Конго.

При этом цветовая антитеза, которая коррелирует в тексте «Пильграма» с композиционной антитезой, несет в себе определенную семантику и выражает авторскую оценку двум мирам. И если «безликая» внешняя жизнь, которая отличается не просто цветовой дифференцированностью и тусклостью, но и эмоциональной атрофией, проявляющейся в полном отсутствии интереса к жизни, Набоковым определяется как «прозябание», то красочная, яркая жизнь мечты героя соотносится писателем с понятием счастья.

В ценностно-эмоциональном плане эта жизнь становится содержательной и значимой благодаря столь любимым Пильграмом бабочкам. Они привносят в жизнь краски и смысл. Для Пильграма счастье заключалось в том, чтобы самому ловить редких бабочек далеких стран, видеть их полет.

Два этих мира, неравнозначных в ценностно-смысловом плане, расходятся по пространственным характеристикам, которые Набоков целенаправленно выстраивает как оппозицию «замкнутое» - «открытое». В отличие от замкнутого пространства реальности, которая представлена конкретными отграниченными друг от друга локусов (лавка, трактир, комната, квартира), внутреннее пространство героя предельно открыто и широко. И не случайно мечтами охоты на бабочек во снах Пильграма являются природные объекты – сосновые леса, горные склоны, вересковые холмы, пастбища, оазисы, долины. По воле художника снова происходит семантизация формального противопоставления «замкнутое» - «открытое»: в тексте рассказа пространство внутреннего мира получает отчетливое значение свободы и бескрайности, а внешняя жизнь героя в себе несет такую же явную идею порабощения, неволи.

В рассказе художественное время соответствует художественному пространству. Время размеренной берлинской жизни циклично, будто задано кем-то извне, оно дублирует, заостряет идею несвободы и заключает Пильграма в замкнутый круг чередой событий: каждую субботу – трактир, каждое воскресенье – молчаливые прогулки с Элеонорой. Автор задает ритм жизни героя, Пильграма-лавочника, через лейтмотив капающей из крана воды и благодаря глаголам несовершенного вида в прошедшем времени, создающих эффект многократно повторяющихся действий: «возвращался», «бормотал», «входил», «кряхтел», «запирал» и т.д. Событийно-словесная ткань произведения в результате почти осязаемо передает ощущение вынужденности, ритуальности происходящего, как следствие, неподлинности существования Пильграма.

Набоков принципиально лишает внутренний мир категории психологического времени и формирует его по своей формуле – «вне дьявольского времени, но внутри божественного пространства».

Подобная организация художественного пространства и времени в произведении Набокова подводит к пониманию специфической художественной логики писателя, согласно которой, внешнее является всего лишь этапом на пути развития более совершенного внутреннего.