Натуральная школа — это условное название начального этапа развития критического реализма в русской литературе 1840-х годов.
Влияние А. С. Пушкина на творчество Н. В. Гоголя
Творческое общение А.С. Пушкина и Н.В. Гоголя было постоянным и в определенной степени непредсказуемым состязанием. Например, известно, что сюжеты двух главных произведений были подарены Гоголю Пушкиным. Но лишь Гоголь мог заложить в основу этих сюжетов такую «вакуумную призрачность»: ничтожество, которое ошибочно приняли за грозного ревизора, и нечто не существующее, получившее коммерческую ценность.
Литературоведы неоднократно подвергали исследованию тему «маленького человека», и подчеркивали, что здесь Гоголь опирался на пушкинский опыт, в частности, на повесть «Станционный смотритель». Это справедливо, но гоголевский взгляд на «маленького человека» принципиально отличается от пушкинского. Так, у Гоголя персонаж, ничтожный по своему социальному статусу, всегда сохраняет стремление к возвеличиванию: Хлестаков – ревизор, Попрыщин – испанский король.
Гоголь, в отличие от Пушкина, постоянно прибегает к условным формам искусства:
- освобождению от жестко детерминированной реальности;
- фантастическому сопряжению несопоставимого;
- гротесковому отображению жизненных противоречий.
Первые книги прозы Гоголя и Пушкина вышли практически одновременно – первая часть «Вечеров на хуторе близ Диканьки» и «Повести покойного Ивана Петровича Белкина». Г. А. Гуковский отмечает, что в «Вечерах на хуторе близ Диканьки» Гоголь перенимает трехступенчатую композицию «Повестей Белкина». Но Е. Н. Купреянова считает, что Гоголь не мог взять за основу произведение Пушкина, так как первую часть «Вечеров на хуторе близ Диканьки» он сдал в типографию еще до знакомства с Пушкиным, и вышло произведение Гоголя несколько раньше.
Но факты из биографии писателей свидетельствуют о том, что Пушкин все же оказал влияние на оформление «Вечеров на хуторе близ Диканьки». Так, известно, что П. А. Плетнев посоветовал Гоголю публиковать произведение под «строжайшим инкогнито», чтобы спасти произведение от предубеждения людей, знавших Гоголя. А опасение насчет предвзятого отношения критиков к книге было продиктовано сходными размышлениями Пушкина, которые он изложил в письме к Плетневу ранее. В этом письме Пушкин сообщает, что публиковать повести под своим именем не будет.
Сравнение «Вечеров на хуторе близ Диканьки» с «Повестями Белкина»
Гоголь в литературу вошел в атмосфере пушкинской эпохи. Но нельзя не отметить разные направления художественных исканий писателей в конце 1830-х годов. первые прозаические циклы А. С. Пушкина и Н. В. Гоголя, оформленные в зоне непосредственных творческих контактов, все же относятся к разным эпохам русской литературы. Преувеличена их, на первый взгляд очевидная, типологическая общность. У двух книг несхож принцип циклизации: Гоголь использует поверенный способ объединения рассказов, будто бы рассказанных в дружеской компании. Этот способ был обычным для практики русских писателей того времени. В то время как «Повести Белкина» строятся принципиально иначе: здесь нет дружеского круга собеседников, а рассказчик – хронист, который передает истории, услышанные им в разное время от едва знакомых лиц.
Гоголь близок к миру своих персонажей. В первой части «Вечеров на хуторе близ Диканьки» голос автора звучит непосредственно и прямо, вступая в противоречие с мировоззрением условного «издателя», несмотря на установку в предисловии на неавторские образ мыслей и речь. Литературоведы неоднократно отмечали, что Рудый Панько не мог передать напряженно-лирическую манеру поэта и мечтателя, рассказчика «Майской ночи» и «Сорочинской ярмарки». Гоголь, не желавший жертвовать двумя самыми поэтичным повестями «Вечеров», в предисловии раскрывает конфликтную несовместимость двух стилистических пластов своей книги. Таким образом выясняется, что четные повести «Вечеров» рассказывает дьячок церкви, а нечетные – приезжий из Полтавы. В приезжем из Полтавы писатель иронически персонифицирует самого себя. Эти два оригинала находятся в ссоре, а Рудый Панько занимает сторону дьяка. Во второй части «Вечеров на хуторе близ Диканьки» приезжий из Полтавы изгоняется с хутора, а значит, и из книги.
Гоголь первоначально был убежден, что имея запас «малороссийских былей», он сможет продолжать «Вечера» на протяжении нескольких выпусков. Но в начале второй части он заявляет: «Вот вам и другая книжка, а лучше сказать, последняя».
Во второй части мир предания прямо сталкивается с современностью и оказывается условным, призрачным, хрупким, незащищенным. Здесь современные подробности представлены чрезмерно, но опыт бытописи Гоголь черпает в повестях Пушкина, доводя его до гротеска.
Влияние «пушкинских уроков» на творчество Гоголя в 1830-е гг.
Невозможно в полной мере воссоздать творческие контакты Гоголя и Пушкина, но пушкинское начало в повестях, вошедших во вторую часть «Вечеров», необходимо выделить.
Перекличка повести «Ночь перед Рождеством» с поэмой Пушкина «Монах», написанной в лицейские годы, может показаться случайной. Однако в том, что Гоголь, изображая черта, одураченного Вакулой, вспоминал бесенка из пушкинской сказки о Балде, исследователи не сомневаются. А тот факт, что Гоголь читал свои произведения Пушкину, свидетельствует о том, что совпадения не случайны.
Все критики, откликнувшиеся на первую часть «Вечеров на хуторе близ Диканьки», отмечали «напряженность» гоголевского стиля во второй части: здесь описания становятся строже. Несомненно, это произошло под влиянием уроков пушкинской прозы, а возможно, была даже прямая пушкинская правка.
Известно, что А. С. Пушкин взялся за прозу, чтобы «быть проще в описаниях».
Исследователи предполагают, что окончательное оформление повести «Страшная смерть» произошло в обстановке царкосельских бесед. Замысел повести относится к периоду работы Гоголя над первой частью «Вечеров», однако туда писатель ее не включил. Летом-осенью 1831 года Гоголь завершил окончательную обработку повести. Это произведение, стилизованное под народную легенду, не имеет аналогов в украинском и русском фольклоре. Этот ключевой для творчества Гоголя мотив появился в зоне творческих контактов с Пушкиным.
