История новгородской феодальной вотчины

Феодальное устройство Новгородской земли

В развитии новгородской республиканской государственности важную роль играли политические группировки, также влиявшие на пути и интенсивность формирования вотчинного землевладения. В этой связи особый интерес вызывает генеалогия боярства, поскольку в политической жизни Новгорода, и в землевладении это сословие занимало важнейшие позиции.

Восстановление истории любых новгородских семей наталкивается на определенные трудности. Главная из них состоит в отсутствии в Новгороде до середины XV века фамилий или наследственных прозвищ. Источники в редких случаях прямо указывают на родственные связи, а опора на отчества способна привести к ложным построениям. Носители даже редких имен или отчеств идентифицируются лишь при наличии прочих аргументов. В XV веке появились фамилии. Однако они лишь синонимы отчеств, в лучшем случае происходя от имени деда, то есть дают возможности проследить происхождение лица лишь до третьего колена.

До начала XV века новгородские летописцы были внимательны к боярским именам в силу значительности постов тысяцкого и посадника, которые являлись носителями таких имен. Анализ ранних летописных материалов (особенно XIV — начала XV в.) много дает для частичного восстановления родословных бояр. Реформа второй половины 1410-х годов приобщила боярство к участию в республиканском сенате, а количество существующих одновременно посадников и тысяцких достигло нескольких десятков, наблюдалась девальвация высших должностей, повлиявшая на летописцев, практически переставших интересоваться судьбой и личностью бояр. Имена новгородских тысяцких и посадников до начала XV века встречаются в летописных реестрах и летописном рассказе, но затем многих известных по реестрам сановников не обнаруживается в других источниках. Девальвация имени прослеживается и в республиканской сфрагистике. На раннем этапе для сфрагистики тысяцких и посадников характерны именные буллы, но с 1410-х годов их сменяет анонимная «Печать Великого Новгорода», а именные буллы становятся редкими.

Нам известен состав боярства последних лет независимости Новгорода. Многие имена названы в летописном рассказе 1475 года о «мирном походе» Ивана III, когда Новгород организовал на пути следования князя серию почетных встреч, в которых участвовали десятки поименованных бояр. Новгородские писцовые книги практически отражают полный состав землевладельцев Новгорода накануне «боярского вывода».

Многие бояре, фигурирующие в рассказе 1475 года и в писцовых книгах, находились между собой в родственных отношениях и восходили к известным летописцам деятелям XIV — начала XV в., но линии связей не обозначены, а наличие периода пренебрежения летописей боярскими именами создает барьер для попыток проследить родословные землевладельцев.

Новгородское боярство не влилось в состав московского двора великих князей. Поэтому не существует родословных росписей Новгорода, подобных росписям рязанских или тверских бояр.

Для Новгорода были свойственны две формы крупного землевладения: вотчина и городская усадьба.

Изучение городских усадеб стало возможным в результате раскопок в Новгороде и использования разнообразных многочисленных сведений, предоставленных берестяными грамотами.

Бояре

Бояре составляли высший класс, владевший капиталом и землями и ссужавший купцов деньгами. Происходя из древней племенной знати, они, согласно социальному статусу, были наиболее влиятельными людьми и занимали высшие должности.

Наиболее известные нвогородские боярские фамилии:

• Авиновы;
• Анциферовичи;
• Борецкие.

Борецкие — это новгородский посадничий боярский род, принадлежащий к богатейшим родам Новгорода и игравший заметную роль в его судьбе.

Авиновы — это древний новгородский посадничий и боярский род, принадлежавший к наиболее влиятельным семействам Новгорода и игравший заметную роль в его судьбе.

Анциферовичи-Мишиничи — это новгородский посадский и боярский род.

Своеземцы

Такой класс не существовал на территории княжеской Руси, где крестьяне работали на частных господских или государственных землях.

Своеземцы очень походили на крестьян, но владел землями на праве собственности. В Новгородской земле этот класс был довольно многочисленен. По новгородской поземельной книге 1500 года в Новгородском, Ладожском и Ореховском уездах значится 400 земцев, которыми обрабатывалось более 7 тысяч десятин. Это были мелкие землевладельцы с хозяйствами около 18 десятин.

Землевладение земцев отличалось своеобразными чертами. Своеземцы чаще всего сидят землевладельческими товариществами, связанными договором или родством. Многие совместно владеют и пашут землю, иные раздельно, живя в одной деревне, приобретают землю в складчину. Раздельное владение было следствием раздела приобретенной совместно земли.

Своеземцы сами обрабатывали земли, или сдавали их крестьянам-половникам в аренду. По размерам участков и роду занятий своеземцы не отличались от крестьян; но своими землями они владели на правах собственности. Характер землевладения обозначен в писцовых книгах. Своеземцы продавали и меняли свои земли, выкупали, отдавали в приданое; даже женщины, сестры и вдовы, являлись владелицами или совладелицами земель.

Следы происхождения этого класса сохранились в поземельных книгах, составленных московскими писцами после падения Новгорода в конце XV века. По книге 1500 года в городе Орешке, рядом с «городчанами» обозначено 29 дворов своеземцев, некоторые из которых принадлежали к «лутчим людям». Своеземцы в книге отличены даже от «лутчих» горожан. Эти орешковские дворовладельцы владели землями в ближних уездах. Некоторые жили в городе, сдавая земли крестьянам в аренду; другие числились в городском обществе, а жили в деревнях, отдавая городские дворы в аренду постояльцам («дворникам»), которые и тянули за них городское тягло. Среди своеземцев изредка появляются поповичи, отцы которых несли службу при городских церквах. Класс своеземцев преимущественно сформировался из горожан: это были не сельские обыватели, приобретавшие в городах дворы, а горожане, приобретавшие в уездах земли.

В Новгородской и Псковской земле право земельной собственности не было исключительной привилегией высшего служилого класса, так как оно было усвоено и другими разрядами свободного населения.