Человек в научной картине мира

Странная вещь происходит в современной философии: многие философы не верят, что есть такая вещь, как человеческая природа. Что делает это странным, так это то, что новое отношение не только противоречит большей части истории философии, но – несмотря на громкие заявления об обратном – оно также противоречит выводам современной науки. Это имеет серьезные последствия, начиная от того, как мы видим себя и свое место в космосе, до того, какую философию жизни мы могли бы принять.

Концепция человека в философии

Существование человеческой природы, отделяющей нас от остального животного мира, часто подразумевалось, а иногда прямо заявлялось на протяжении всей истории философии:

• Аристотель считал, что главная функция человека – мыслить рационально, из чего он вывел идею о том, что высшая доступная нам жизнь - это созерцание, то есть философствование, что вряд ли было неожиданным для философа;
• Эпикурейцы утверждали, что квинтэссенция человеческой природы в том, что мы счастливы, когда испытываем удовольствие, и особенно когда не испытываем боли;
• Томас Гоббс считал, что нам нужно сильное централизованное правительство, чтобы держать нас в узде, потому что иначе наша природа привела бы нас к жизни, которую он охарактеризовал как одинокую, бедную, противную, грубую и короткую;
• Жан-Жак Руссо включил идею человеческой природы в свою концепцию благородного дикаря;
• Конфуций и Мэн-цзы считали, что человеческая природа по существу добра, в то время как Сюнь-цзы считал ее по существу злой.

Человеческая природа в научной картине мира

Сточки зрения эволюционной биологии мы должны отвергнуть любую эссенциалистскую концепцию, такую как аристотелевская. Во всем животном мире нет неизменной, четко определенной сущности, характеризующей человека, и только его. Начиная с Чарльза Дарвина, научный консенсус был довольно ясен: мы всего лишь один вид из миллионов на Земле, члены не особенно многочисленной ветви древа жизни, наделенные необычайно большим и структурно сложным мозгом. Наша конкретная родословная дала начало виду человека разумного по крайней мере 300 000 лет назад, в результате длительного эволюционного периода, который развернулся в течение миллионов лет с точки расхождения с нашим последним общим предком с шимпанзе, нашими ближайшими филогенетическими кузенами.

Картина, возникающая из эволюционной биологии, вопреки широко распространенному среди современных философов мнению, очень сильно поддерживает идею человеческой природы, но не эссенциалистскую. Человеческая природа лучше всего понимается как совокупность гомеостатических свойств, то есть признаков, которые динамически изменяются и все же достаточно стабильны в течение эволюционного времени, чтобы быть статистически четко распознаваемыми. Эти свойства включают в себя характеристики, которые либо уникальны для человеческого вида, либо настолько количественно отличаются от чего-либо подобного, найденного у других животных, что наша версия бесспорно и исключительно человеческая.

Если человеческая природа реальна, каковы ее последствия с точки зрения философии? Давайте рассмотрим этот вопрос путем краткого обсуждения двух философий, которые особенно сильно защищают человеческую природу и которые согласуются с когнитивной наукой:

• экзистенциализм,
• стоицизм.

Человек с позиции экзистенциализма

Искушение связать экзистенциализм с идеей человека как чистого листа понятно. В основе экзистенциализма лежит идея Жан-Поля Сартра о том, что "существование предшествует сущности", что означает, что мы не выбирали рождение, но мы свободны, чтобы выяснить, что с этим делать. Сартр воспринял это очень серьезно, говоря о свободе как о недостатке – или разрыве – в сердце сознания, и утверждая, что мы свободны, даже будучи в цепях. Неудивительно, что Сартра часто высмеивают за то, что он преувеличивает степень нашей свободы.

Хотя де Бовуар также признавала, что существование предшествует сущности, она была более настроена, чем Сартр, на то, как факты нашего существования влияют на нашу жизнь. Например, мы не можем выбирать свое тело или экономические и социальные ситуации, в которых мы находимся, и часто мы видим других людей как непреложные запреты нашего существования. Де Бовуар утверждает, что, хотя мы и не свободны от нашего естественного состояния, оно не определяет нашу сущность, то есть то, как мы создаем себя из нашей фактичности. Мы живем не только для того, чтобы размножаться, как животные, скорее, мы существа, которые ищут смысл в своей жизни, и мы делаем это, рискуя преодолеть себя и свои ситуации. Такова человеческая природа: постоянно стремиться вырваться из своего естественного состояния, превзойти данное, стремиться к самоизбранным, конкретным целям. Но это совсем не просто, и это одна из причин, почему тревога является фундаментальной темой экзистенциализма. Быть человеком - значит жить в неопределенности, потому что мы всегда находимся в состоянии между фактами нашей жизни и волей их преодолеть.

Человек с позиции стоицизма

Интересный контраст здесь обеспечивает философия, которая в некоторых отношениях очень отличается, но имеет удивительное сходство с экзистенциализмом: древний греко-римский стоицизм, который в последние годы пережил возрождение. Стоики считали, что есть два аспекта человеческой природы, которые должны быть приняты как определяющие понятия, что значит жить хорошей жизнью. Поэтому "жить в согласии с природой", как нам советовали, означает применять разум к улучшению человеческого общества. В свою очередь, чтобы достичь последнего, нужно улучшить свое суждение и использовать четыре основных добродетели практической мудрости, мужества, справедливости и умеренности.

На первый взгляд, может показаться, что природа человека играет гораздо более важную роль в стоицизме, чем в экзистенциализме. В самом деле, можно обвинять стоиков в совершении элементарного заблуждения, отстаивать определенный образ жизни, апеллируя к природе. При ближайшем рассмотрении становится ясно, что для стоиков человеческая природа играла ту же роль, что и концепция фактичности для экзистенциалистов: она ограничивает то, что могут делать люди, а также то, к чему они склонны. Но параметры, налагаемые нашей природой, довольно широки, и стоики согласились с экзистенциалистами в том, что достойную человеческую жизнь можно прожить, следуя различными путями.