Вера и чудотворство
Вера – это признание истинным какого-либо положения, независимо от наличия фактических или логических обоснований, основанное на субъективном отношении к предмету веры.
Характерными чертами религиозной веры выступают:
- наличие символов, вызывающих у верующих чувство почтения и благоговейный страх;
- участие этих символов в ритуалах и обрядах, которые проводит община верующих. Религиозные ритуалы крайне разнообразны. Ритуальными атаками считают молитвы, песнопения, употребление определенной пищи или пост – полный отказ от пищи не некоторый промежуток времени;
- официальные церемонии религиозной веры проводят в специализированных местах.
Чудотворцы – это люди, возведенные в ранг святых и обладающие даром сотворения чуда.
Чудотворцы – эпитет святых, которые особо прославились даром чудотворения, заступники, к которым обращаются в случае крайней необходимости. Можно сказать, что у всех святых есть дар чудотворения, так как засвидетельствованные чудеса – основное условие канонизации.
Чудо – это момент восстановления гармонии, нарушенной грехом, совершенным человеком.
Чудеса и знамения издревле считают Божественными знамениями, его присутствия в мире людей и благодатной любви Бога к человеку. В религиозной и светской литературе, искусстве и истории сохранены рассказы об этом с глубокой древности и до наших дней. В современном мире тоже можно встретить чудо, особенно подкрепленной верой, надеждой и желанием увидеть божий промысел в техногенном мире.
Философские и научные подходы к пониманию чуда
Проблема чуда не может быть философски решена без исследований в области гносеологии и метафизики, а значит, предполагает определенное миросозерцание, основа которого – понимание причинности. Разнообразные необычные и необъяснимые явления превращаются в чудо только в ситуации их особого толкования. Но если имеет место скептическая или естественнонаучная оценка, всегда можно отрицать наличие чуда и объяснить это явлением подтасовкой фактов, галлюцинациями или еще не открытыми законами природы.
Древнегреческие философы рассматривали чудо как религиозно-мистического представления. В таком случае понятие чуда не вступало в противоречие ни с гносеологическими, ни с метафизическими постулатами своего временного отрезка.
Только в Новое время понятие чуда встретило резкий протест. Например, Б. Спиноза отождествлял чудо и неведение. Еще более резко возражали против чуда последователи со стороны представителей эмпиризма, которые считали законы природы всеобщими и необходимыми ступенями в протекании естественных явлений.
Также решительным противником был Кант, который осмеял в своем труде «Грезы духовидца» видения Сведенборга. Мир невозможно представить иначе как подчиненным неизменным правилам последовательности, выраженным законами природы. В соответствии со взглядами Канта, чудо не просто маловероятно, оно немыслимо.
Фихте и Гегель считали, что вера в чудотворство не просто не нужна религиозному благочестию, но и вредит ему, и не соответствует возвышенному характеру духовной религии. Только дух, его проявление в разумности и свободе, может считаться проявлением сверхъестественного, а не явления чувственного мира.
Также и материалистические и позитивистские философские системы высказывают отрицательное отношение к чуду. В этих взглядах вся познаваемая действительность сведена к связи материальных феноменов с психическими.
Шопенгауэр, напротив, выступал защитником чудес, сильным и остроумным. Он объяснял ясновидение и духовидение с позиций своей теории сна. Новейшие теории чудесного представлены «философией мистики» дю Преля – немецкого оккультного писателя, который выделял в человеческой природе чувственный и трансцендентальный субъекты, обладающие способности интуитивно созерцать вещи.
В целом новейшая философия религии имеет несомненную склонность к построению религиозного миросозерцания без помощи каких-то супранатуралистических воззрений и даже устранение их в качестве побочного мифологического элемента.
В ХХ веке интерес к чудотворчеству снова возрождается, его толкование расширяется благодаря достижениям в области этнографии и антропологии, а также психологизация понятия чудесного, апофеоз которого – учение К.Г. Юнга об архетипах. Помимо этого, возросшее осознание того, что окружающий мир объективно неоднозначен, дало толчок экспансии вероятностных методов и вероятностного мышления в естественных науках, что заставило философов пересматривать свое понимание причинности по отношению к понятию чуда.
В соответствии со взглядами Лосева – русского мыслителя – явление, вытекающее из системы мирового механизма представляет гораздо большее чудо, чем нечто труднообъяснимое. Кроме механистической теории Лосев обращал внимание еще на целый ряд объяснений чуда, у которых есть общий весомый недостаток: в них анализ самого понятия заменяется манифестацией собственного отношения к этому понятию. То есть чудо рассматривается как результат первобытного анимизма, гипноза, вымысла, внушения и пр.
Лосев утверждал, что в чудотворстве человек имеет дело, в первую очередь, с совпадениями или, как минимум, с взаимоотношением и столкновением двух разных планов действительности, что и заставляло предполагать вмешательство высших сил и нарушение законов природы. Однако чудо, в первую очередь, - это взаимоотношение двух личностных планов.
В чуде встречаются:
- сама по себе личность, вне своих изменений, какой-то истории, то есть личность, как идея или принцип, смысл всего становления, непреложное правило, на которое равняется реальное протекание;
- история рассматриваемой личности, реальный процесс ее протекания и становления.
Иными словами, точки зрения на природу чудотворчества обладают внутренней дополнительностью, чем помогают полнее и глубже понять этот феномен. Чудо представляется невообразимым событием, а не необъяснимым или маловероятным. Такое событие выпадает из привычного хода вещей или кардинально изменяет этот ход. При этом ясно стало, что предельность понятия чудотворчества выходит за рамки гуманитарных наук и коренного переосмысления знания, которые были накоплены в философии, психологии, физиологии и пр.
