Русская литература восемнадцатого века

Русская литература восемнадцатого века: отличительные особенности

Русская литература XVIII века была верным зеркалом русской общественной жизни: все изменения в характере этой жизни полно и точно отразились в литературе. По литературным произведениям этой эпохи можно проследить, как зародилось русское общество, еще отсутствовавшее при Петре Великом, как оно воспиталось под влиянием «просвещенного абсолютизма», как доросло, наконец, до такой степени самосознания, что, при императрице Екатерине II, рискнуло бороться с этим «просвещенным абсолютизмом» во имя самостоятельности своего развития (Новиков, Радищев).

В связи с этим пробуждением самосознания, проснулись в русском обществе и националистические стремления, – вражда к чрезмерному и нелепому преклонению перед иностранным (Фонвизин, Новиков и др.), интерес к русской старине и к простому народу, его быту и творчеству (Екатерина, Чулков, Новиков). Это привело к формированию в русском обществе двух противоположных мировоззрений – консервативного и либерального. Вне этих политических направлений сложились у нас, под влиянием Запада, стремления:

• масонством обновить христианство, якобы затуманенное «обрядностью», –
• найти счастье в идеализме чистого сердца и в своей «прекрасной душе» (Карамзин).

С развитием общественной жизни в России быстро начали складываться литературные направления, стали созидаться литературные школы. Это указывает на то, как быстро наши литературные вкусы достигли высокой степени развития:

• за один век мы сравнялись в литературном развитии с западной Европой,
• в течение одного XVIII века мы покончили со схоластикой средних веков, с классицизмом Возрождения, с сентиментализмом и подошла к романтизму и реализму.

Таким образом, русская литература отразила в себе последовательно влияния немецкие (при Петре и его преемниках), французские (при Елизаветеи Екатерине), англо-немецкие (вторая половина царствования Екатерины) и подошла к попыткам создать национальную русскую литературу путем скрещения творчества литературного с народной поэзией и древней письменностью (Чулков, Новиков).

Интересы к живой действительности, проснувшиеся националистические тенденции, стремление к реализму, определившееся в русской литературе еще с XVII в., привели к тому, что ложный классицизм выразился у нас слабее, чем в других европейских странах: даже самые яркие псевдоклассики (Ломоносов, Сумароков и др.) сознательно шли в своем литературном развитии к поэзии действительности.

С развитием общественной и политической жизни интересы русского общества расширяются. И литература тоже захватывает все более широкие области, – она теперь делается художественным творчеством, поэзией в широком смысле слова, – родной сестрой живописи, музыки и других изобразительных искусств. С этого века она впервые приобретает титул, «изящной», – указывающий на характер её, а также титул «новой», свидетельствующий о том, что она отвечала потребностям не древнерусской жизни, а жизни новой, обновленной быстрым культурным порывом вперед.

«Церковный» характер русского миросозерцания, ослабленный уже XVII веком и при Петре, теперь, к концу XVIII века, окончательно уступает место «светскому». Литература освобождается от служения церкви, хотя долго еще не достигает самостоятельности, – на первых порах она переменяет лишь «хозяина»: теперь она служит не церковному благочестию, а той морали, которая была занесена к нам с Запада вместе с камзолами и париками. Весь XVIII век представит нам поучительную картину того, как эта мораль будет входить в плоть и кровь русского общества, как от зубрения прописных правил, переведенных с немецкого, русский человек дойдет до глубокого и ясного идеализма сердца.

Древняя Русь расправлялась с язычеством, Московская уже хлопотала об исправлении нравов. Россия XVIII века принесла проповедь всечеловеческой нравственности, проповедь служения добру, истине и красоте. Этот век был у нас «эпохой великих открытий»: русские люди и в одах, и в романах, и в драме повторяли на разные лады, что государь – «человек», что он должен служить государству, что он должен подчиняться законам... Такая точка зрения демонстрировала, как далеко отошло русское общество XVIII в. от взглядов Московской Руси на своих державных владык. В этот же век сделали мы другое, не менее важное «открытие» – «и крестьяне чувствовать умеют». Как ни наивно звучат эти слова в наше время, культурное значение их огромно. Они свидетельствуют о том, что в XVIII в. стало определяться в нашей литературе то гуманное отношение к «униженным и оскорбленным» (Чулков, Новиков), которое делается характернейшей чертой многих великих писателей XIX столетия (Гоголь, Достоевский и др.).

Постепенно освобождаясь от полубессознательного «служения» идеалам чужой, заимствованной морали, от тенденций отвлеченной нравоучительности, наша литература во вторую половину XVIII века делается вполне сознательной, так как отражает не взятые напрокат настроения и идеалы, но истинные убеждения иной, улучшенной, акклиматизированной у нас, породы людей. Благодаря деятельности Карамзина, русская литература делается «идеалистической», по мировоззрению, – делается свободными изящным искусством, которое широко захватывает действительность. Она становится зеркалом души писателя, – в литературу вводится глубокий и тонкий психологический анализ, новая манера письма, поэзия природы.

Значение русской литературы восемнадцатого века

• Именно в восемнадцатом веке были заложены основы современной русской литературы, а также созданы языковые нормы написания.
• Получили свое зарождение множество направлений русской литературы: начиная от классицизма и заканчивая романтизмом.
• Создавались различные жанры, определившие в дальнейшем самобытность русской литературы как явления.
• Безусловно, все произведения того времени имеют большую истоиическую и культурную ценность.

Таким образом, можно прийти к выводу, что значение русской литературы восемнадцатого века огромно.