Мир М. Горького: ночлежка и пещера Платона

Ночлежка в пьесе "На дне"

Во время подготовки пьесы Горького «На дне» к постановке в МХАТе режиссер К. С. Станиславский, который привык к воссозданию на сцене максимального правдоподобия обстановки, костюмов, деталей вместе с актерами отправился в главное пристанище золоторотцев – на Хитров рынок. Вместе с ним отправился туда и В. А. Гиляровский, знаменитый репортер, знаток Москвы, друг А. П. Чехова. В «На дне» Станиславский должен был играть Сатина. Режиссер вырос в богатой купеческой семье, затем практически все свое время проводил в театре и мало представлял себе жизнь, которая течет за его стенами. Потому Станиславский, отправляясь в самый центр жизни «бывших людей», представлял себе образ босяка, подобный тому, что был описан в ранних рассказах Горького: «Религия босяка — свобода; его сфера — опасности, грабежи, приключения, убийства, кражи. Все это создает вокруг него атмосферу романтики и своеобразной дикой красоты, которую мы в то время искали».

Ранние рассказы М. Горького:

• «Челкаш»
• «Макар Чудра»
• «Старуха Изергиль»
• «Песня о Сокроле»
• «Девушка и смерть» и т.д.

Отчасти ожидания Станиславского оправдались. Среди хитровцев оказался красивый элегантный конногвардеец, знавший многие языки. Он прокутил все свое состояние, опустился на самое дно, затем «снова стал человеком», сумел выбраться, но несколько лет спустя снова вернулся в ночлежку. Однако в основном Станиславский увидел на Хитровке «большие дротуары с бесконечными нарами, на которых лежали уставшие люди, похожие на трупы». После того, как они познакомились с так называемой «босяцкой интеллигенцией» и сообщили о цели своего посещения, вместо романтических монологов о свободе услышали лишь реплики забитых людей. Они удивлялись «да что же в нас интересного?». Станиславский вспоминал, что разговор шел о том, что вот когда они бросят пить и сделаются людьми, выйдут отсюда и т.д.

Спектакль имел оглушительный успех. Однако это посещение ночлежки отчетливо показало расхождение между искусством и жизнью. На сцену невозможно было перенести образы усталых, похожих на трупы, бессвязно говорящих людей. Поэтому даже реализм воссоздает, преображает художественно жизнь согласно авторской задаче, а не просто копирует ее.

Писателю такие экскурсии были ни к чему. Максим Горький отлично помнил этот быт и в подробных деталях воссоздавал его в ремарках к действиям пьесы.

Пьеса начинается утром, захватывает два вечера и заканчивается ночью. Течение времени в произведении будто подчиняется песне, которую поют в самом начале второго действия и в конце: «Солнце всходит и заходит... / А в тюрьме моей темно!».

Герои пьесы возвращаются в ночлежку после тюрьмы (Сатин), воспринимают ее как родной дом (Васька Пепел), опасаются тюрьмы (Лука), но по своей сущности их каждодневный быт от тюрьмы отличается мало чем. В конце третьего акта Наташа отчаянно кричит: «Возьмите и меня... в тюрьму меня! Христа ради... в тюрьму меня!..». Искалеченная, потерявшая всякую надежду, девушка уверена, что хуже уже не будет.

Мрачный образ ночлежки создают разные детали: свет сверху, нары по стенам, распоротые брюки, тряпье, растрепанная книга, изодранная картонка из-под шляпы, грязь.

Даже когда действие переносится на улицу, ночлежники все равно не забывают о своем пристанище – они сидят с другой стороны этой же стены, на пустыре, который больше напоминает тюремный двор.

В произведении М. Горького много других конкретно-исторических деталей, например:

• упоминания о голоде;
• «отчаянные» студенты, которые недавно бунтовали в Киеве и Петербурге;
• отсутствие работы.

"Пещера Платона"

Однако первое предложение обстановочной ремарки в начале первой картины – «Подвал, похожий на пещеру» - вызывает и иные ассоциации. Критик Ю. И. Айхенвальд, который недоброжелательно относился к писателю, в своей книге «Силуэты русских писателей», сделал весьма интересное наблюдение. Если жители «дна» живут в подвале, «похожем на пещеру», то это – пещера Платона. Все босяки Горького – философы, а большая часть из них, странники, бродяги и беглецы – философы-перипатетики. Все они идут по миру во всех смыслах, решают мировые вопросы и от своих личных страданий и своей судьбы они все время переходят к обобщениям. Босяки в монотонной беседе, несущей отвлеченно-этический характер, говорят о правде, о совести, о душе. То есть герои М.Горького занимаются миросозерцанием. Так рассуждает Айхенвальд о произведениях Горького.

Об объективном – истинном, то есть о мире идей, люди могут судить лишь по смутным теням на стенах пещеры. И только мыслитель, просвещенный человек, может получить правильное представление о мире идей, задавая вопросы и получая ответы на них.

Жизнь – пещера является одной из центральных мифологем 19-20 веков. Символ пещеры сыграл большую роль в осмыслении бытийных вопросов, касающихся времени.

М. Горький при помощи скрытой цитации мифа о пещере прибегает к платоновской аллегории.

Критик Айхенвальд горьковскому сравнению склонен придавать символический смысл. Однако это сделано небезосновательно. В пьесе Горького «На дне» босяки все время оказываются философами, а ночлежка в этом случае – платоновской пещерой.

Философема Человек была принципиально значимой для писателя, и потому она оказалась в центре пьесы «На дне». Эта мифологема сцепляет мировоззренческую систему представлений о человеке во вселенной и является стержнем для новой философской концепции, которую пытается сформулировать начинающий драматург.

С одной стороны, писатель подхватывает гуманистическую традицию отечественной и мировой литературы, обращается к фундаментальному вопросу – «Зачем вы живете?». С другой стороны, он предлагает свою концепцию человека и мира, основываясь на традиции философских поисков в мировой истории.