Деревенская проза — это направление в русской литературе 50—80-х годов, которое связано с обращением к традиционным ценностям при изображении жизни современной деревни.
Место «деревенской прозы» в российской литературе 1960-1980-х годов. «Новая волна» «деревенской прозы»
«Деревенская проза» и с точки зрения своеобразия и глубины, и в художественном отношении – наиболее значительное и яркое явление русской литературы 1960-1980-х годов.
«Деревенская проза» по характеру нравственно-философского и социального содержания является наиболее глубоким противовесом идеологии «развитого социализма», поэтому она стала литературной почвой «молодогвардейского» направления литературно-общественной мысли.
Деревенская проза с художественной точки зрения – это резкий и решительный отказ от ключевых принципов соцреализма не только в нормативно-догматическом варианте, но и в трактовке концепции мира и человека. Однако «деревенская проза» в отличие от «новомировского» направления была возвращением не столько к традициям «натуральной школы», сколько к принципам «высокого реализма» Толстого, Чехова, Достоевского, Лескова.
К «новой волне» «деревенской прозы» относятся такие талантливые писатели, как: В. Астафьев, Ф. Абрамов, В. Белов, В. Распутин, В. Шукшин, Б. Можаев, В. Солоухин, Е. Носов, В. Тендряков.
Писатели «новой волны» на деревню смотрят иначе, чем их предшественники, видят в ней то, что не видели другие. Им по-прежнему важно и то, что занимало писателей 50-х годов, но это уже не главное.
Если в литературе 1930-1950-х годов преобладающим был пафос преодоления с помощью города всего косного, отсталого, темного, собственнического, индивидуалистического в деревенском укладе жизни, то в 1960-е годы на переднем плане оказывается пафос сохранения всего ценного в традициях русской деревни:
- Национального уклада хозяйственной жизни;
- Трудовых навыков;
- Связи с природой;
- Народной крестьянской морали.
В произведениях 1960-х годов поднимается проблема противостояния тому, что несет город.
Таким образом, в 1960-е годы произошла существенная переакцентировка темы деревни. В начале этого процесса стоят произведения М. Шолохова «Поднятая целина» (вторая книга) и А. Солженицына «Матренин двор».
«Деревенская проза» в качестве духовной оппозиции
В «деревенской прозе» есть все, что присуще «оппозиции»: литература «в стол», «самиздат», диссидентство, но, как и в «новомировском» крыле, основная борьба в ней елась средствами искусства, в подцензурной сфере.
«Новая волна» оказалась глубоким выражением протеста, неприятия системы, которая уничтожает крестьянство, выражение духовной оппозиции к власти. Она встала на защиту крестьянина. «Новая волна» защищала крестьянина от новых напастей и бед, навалившихся на деревню во времена Хрущева и Брежнева. Например, Хрущев решил прижать так называемых «мелких собственников»: урезать приусадебные участки, запретить сенокосы на государственных и колхозных землях с целью сокращения количества голов скота в личных хозяйствах. Яркий пример этого – трагедия Ивана Африкановича и Катерины из произведения Белова «Привычное дело»: героиня умерла от того, что надорвалась от непосильного труда, когда по ночам косила сено для коровы Рогули, единственной кормилицы семьи.
Писатели-деревенщики в 60-70-е годы выступили против нового удара – кампании по уничтожение «неперспективных деревень». И удар этот был не менее страшен коллективизации. В результате этой кампании исчезли тысячи деревень, количество деревень сократилось в 7 раз.
Выступления писателей-деревенщиков немалую роль сыграли в предотвращении экологической катастрофы, которая грозила в случае осуществления проекта «поворота рек» из Сибири в Среднюю Азию.
Кроме того, «новая волна» «деревенской прозы» явилась выражением протеста писателей против позиции либерально-демократической интеллигенции, которая в тот момент, когда уничтожалась русская деревня, или принимала в этом процессе активное участие, или не обращала на это внимания. Именно поэтому «деревенщики» были в оппозиции к городу, что отразилось в их поэзии и прозе.
Две ветви развития «деревенской прозы»
«Деревенская поза» подразделяется на две ветви:
- Лирическую;
- Социально-аналитическую.
Однако это деление условно, так как четкое разграничение «деревенской прозы» на лирическую и социально-аналитическую невозможно – практически все писатели «новой волны» на ранних этапах творчества прошли через лирическую стадию.
Поэтому лирическая и социально-аналитическая ветвь – это скорее этапы развития «деревенской прозы», при этом границы между ними размыты. Лирическая стадия укладывается целиком в рамки 1960-х годов, а социально-аналитическая вбирает в себя открытия лирической, и проходит через 1960, 1970 и первую половину 1980-х годов.
Эти два направления, две стадии «деревенской прозы» отличаются друг от друга принципами и способами художественной обработки материала, но едины в своем негативном отношении к общей духовной ситуации:
- По социально-философскому содержанию;
- По своему пафосу;
- По характеру идеала;
- По ориентации в современной литературе.
Поэтому лирическая и социально-аналитическая «деревенская проза» - это две ипостаси одного целого.
Лирическое направление возникло на начальном этапе и стало первой стадией развития новой деревенской волны, эмоциональной реакцией на проблемы и процессы современной жизни. Содержание произведений этой ветви «деревенской прозы» эмоциональное. Это особое настроение, связанное с мотивом возвращения в родную деревню или расставания с ней. Этот мотив присутствует в цикле рассказов «Сельские жители» В. Шукшина, в рассказах В. Белова, в рассказе «Деревянные кони» В. Абрамова, «Угощаю рябиной» А. Яшина и т.д.
Такие произведения по сравнению с остро конфликтной деревенской прозой 1950-х годов кажутся беспроблемными. В этих произведениях нет жгучих вопросов, попыток социального анализа отношений, острых проблем жизни современной деревни. В эмоциональном настроении произведений прослеживается не только радость и грусть, но и затаенная боль, подспудная тревога.
Основными типами произведений «новой волны» деревенской прозы являются:
- Элегия в прозе («Бобришный угор» В. Белова, «Брянские» В. Лихоносова, «Шумит луговая овсяница» Е. Носова и т.д.);
- Автобиографические рассказы («Затеси», «Последний поклон» В. Астафьева, «Капля росы» В. Солоухина»);
- Лирический дневник («24 дня в раю» М. Рощина»);
- Серия картин сельской жизни, объединенных образом рассказчика («Своя земля и в горсти мила» Ю. Сбитнева);
- Хроники села, эпизоды из семейной хроники («Родные» В. Лихоносова, «Лиляги» С. Крутилина, «Хлеб-имя существительное» М. Алексеева).
