Неомифологизм – это тип художественного сознания, художественная система, в которой провозглашаются художественные приемы и творческие принципы, направленные на формирование неомифа.
Мифологический материал романа «Погребенный великан»
Кадзуо Исигуро до создания романа «Погребенный великан» в своей прозе не обращался напрямую к мифологическому материалу. Возможно, именно это обстоятельство и обусловило внимание исследователей к мифопоэтическому слою произведения К. Исигуро. Наибольший интерес исследователей среди всех мифопоэтических аспектов романа вызывает интерпретация легенд о короле Артуре. Но мифология романа не исчерпывается только этой линией.
В современной литературе миф предстает в форме вторичной художественной условности. Именно благодаря мифу в произведении создаются разные планы:
- Низкий и высокий;
- Современный и мифологический;
- Преходящий и вечный;
- Универсальный и локальный.
Подобное сопряжение требует введения ряда соотносимых с мифом приемов художественной условности: «маски», «зеркала», использование игрового начала».
Мифологический слой романа «Погребенный великан» не ориентирован на какой-то один мифологический сюжет – он представляет собой синтез элементов различных мифов. Это и черты восточного мифа, и реминисценции из западной мифологии, и модель мономифа Дж. Кэмпбелла.
Артуриана как один из мифологических источников романа
Артуриана – один из основных мифологических источников романа. Образ сэра Гавейна, племянника короля Артура, занимает в системе персонажей романа важное место. Встреча с Гавейном того или иного персонажа способствует актуализации интертекстуального кода, который связывает роман К. Исигуро с кельтской мифологией и средневековой рыцарской литературой.
Сэр Гавейн в романе К. Исигуро переосмысливается писателем в ироническом ключе. В эпизоде первой встречи персонажей с сэром Гавейном деструктивная роль принадлежит не только описаниям, но и репликам в полилоге героев, так как они характеризуют также внутренние и внешние качества рыцаря.
Описание внешнего облика Гавейна, его доспехов и одежды способствует усилению антитезы между мифологическим образом сэра Гавейна и его образом в романе Исигуро.
Оппозиция авторского и традиционного образа усиливается благодаря контрастности эпитетов, используемых в описаниях. Так, старые, ржавые доспехи и латанная туника Гавейна из романа противоположны яркой стали, отполированным элементам обмундирования Гавейна в традиционном изображении.
Исследователи отмечают и аллюзивную связь образа сэра Гавейна с Дон Кихотом. Она обнаруживается и в описаниях внешнего облика героя, и в его психологических качествах.
В романе «Погребенный великан» интертекстуальный синтез отличается взаимодействием литературных и полимифолоических включений, приводящих к появлению палимпсестных аллюзий, который соединяют литературно-образные и мифологические реминисценции.
Актуализирующаяся благодаря рыцарю литературная интертекстуальность не исчерпывается его связью с Рыцарем печального образа. Гавейн в романе Исигуро оказывается продолжением ряда персонажей предыдущих произведений писателя, которые подменяют или отрицают свой болезненный опыт прошлого (мистер Хоффман, Райдер).
Во второй половине повествования рыцаря начинают преследовать воспоминания об этнических чистках саксов. В них рыцари Артура не знали жалости и пощады, не жалели ни детей, ни женщин. Несмотря на утверждения Гавейна, что он не участвовал в массовых убийствах, основываясь на его эмоциональной реакции на слова Беатрис о детских черепах, на оправданиях, повторяющихся во внутреннем монологе рыцаря, можно сделать противоположный вывод. Высказывание Гавейна намекает на приоритет долга перед нравственными принципами.
Воссозданию кельтского мировоззрения, где сосуществуют историческое, реальное и фантастическое, способствуют особенности хронотопа произведения. В начале произведения пространственно-временная установка дополняется образами фантастических существ, распространенных в фольклоре и мифологии народов всего мира. При этом в романе «Погребенный великан» сосуществование реальных и сверхъестественных объектов является обычным фактом.
Имманентное включение в обстановку артуровской Британии фантастического характеризует не только пейзаж, но и особенности мировосприятия того времени.
Используя мифопоэтику, К. Исигуро не ставит цел воссоздания какого-либо мифа в целостности сюжета или системы персонажей. Он представляет читателям историзованный миф, миф как исторически детерминированную реальность.
Архаические эпосы кельтов, поэма «Беовульф»
В романе К. Исигуро актуализированы и ранние архаические эпосы кельтов, а также англосаксонская поэма «Беовульф». Саксонский воин Вистан одерживает победу над огром, оторвав ему руку. Ее он демонстрирует жителям деревни. В «Беовульфе» герой отрывает у Гренделя лапу. Затем он отправляется сразиться с «женочудовищем» - матерью Гренделя и в качестве трофея отрубает ей голову. Оба трофея – и острокогтистая лапа, и голова чудовища в трофее Вистана совмещаются благодаря эффекту зрения Акселя.
Убийство дракона Квериг – третий подвиг Вистана, тоже совмещает два подвига Беовульфа – убийство дракона и убийство матери Гренделя.
Битва с драконом при этом является ключевым эпизодом основного архаического мифа, рассказывающего о деяниях бога-демиурга или культурного героя. Например, в японской мифологии это битва Сусаноо с восьмиглавым драконом Ямото-Оротти. Герой побеждает дракона, погрузив его в сон. В романе К. Исигуро Вистан убивает спящую дракониху. Здесь битва с драконом сублимирована в битве с хранителем дракона и «хмари», которое ее дыхание распространяет по всей Англии. Рыцарь Гавейн – хранитель сна дракона – не несет зло, он не олицетворяет врага. Он просто выполняет приказ, данный королем Артуром во время правления. Но деяния Артура уже принадлежат к мифологическому прошлому, а время изменилось и требует обретения памяти, пробуждения. В действиях Вистана – убийцы дракона- воплощается новое требование времени.
