Методы подчинения народов северо-восточной Сибири
Двигаясь на Северо-Восток, русские использовали методы подчинения местного населения своей власти уже испытанные в Сибири, в основном в ее северной части.
Первоначальное проникновение на новую «землю» осуществлялось в основном небольшими отрядами русских, численность которых составляла обычно от 20 до 40 человек, а иногда и меньше. Большие отряды были редкостью:
- экспедиция Попова-Дежнева (по разным данным от 90 до 210 человек),
- поход М. Стадухина на Охотское море (50 человек),
- поход В. Атласова на Камчатку (60 русских и 60 юкагиров).
Небольшая численность отрядов, в свою очередь, была вызвана следующими обстоятельствами:
- Во-первых, на Северо-Востоке русских было мало.
- Во-вторых, прикомандированные лица обычно набирались волонтерами, в некоторой степени за их собственный счет, но в основном за счет организаторов кампании. Следовательно, материальные возможности организатора неизбежно ограничивали размер отряда.
- В-третьих, небольшой отряд был более мобильным, мог легко и быстро перемещаться. Организаторы должны были это понимать, ведь от скорости передвижения могла зависеть жизнь всех участников кампании.
- В-четвертых, небольшому отряду в условиях значительного удаления от баз снабжения было проще вооружиться всем необходимым (оружие, боеприпасы и т.д.) и прокормиться, используя собирательство (грибы, ягоды), ловлю рыбы и охоту.
Добровольный набор отрядов и их преобладающая самодостаточность привели к тому, что среди исследователей, наряду с государственными служилыми людьми, были и промышленники. Например, в отряде Э. Буза, ушедшего на Яну в 1636 г., было 6 солдат и 40 промышленников, в отряде И. К. Беляна на р. Алазее в 1643 г. – один казак и 6 промышленников, экспедиция Попова-Дежнева состояла в основном из промышленников.
Русские активно использовали практику союзов с одними «племенами» (кланами, территориальными группами) против других. Для русских ссоры между туземцами оказались чрезвычайно выгодными: поэтому они охотно поддерживали одну группу против другой и, внушая всем большой страх, разоряли их обоих.
Некоторые историки отмечают, что русские наоборот стремились положить конец распрям и установить мир в регионе, руководствуясь простыми принципами: ясаки должны быть защищены, аборигены должны быть покорены и обращены на плательщиков ясака и подданных Российского государства.
В этом регионе, как и везде в Сибири, русские, насколько позволяла ситуация, использовали практику привлечения объясаченных аборигенов в походы и военные действия против немирных аборигенов.
Подчиняя аборигенов, русские неизменно сначала действовали мирно. В случае отказа казаки прекращали с ними все переговоры и, если позволяли силы, брались за оружие, подчиняя «предателей» «боевым оружием». Но каким бы ни был исход первого столкновения, будь то мирный или военный, русские попытались захватить аборигенов. Затем казаки брали заложников и, если позволяли обстоятельства, среди старейшин.
Из редких казачьих сообщений также следует, что в случае вооруженного столкновения русские сначала пытались «отрезать» или взять в плен «лучших людей» врага. Такая тактика была оправдана: потеряв своих вождей, аборигены впадали в панику и теряли способность сопротивляться. Кроме того, в ходе боя русские стремились уничтожить как можно больше «немирных» аборигенов, иногда прибегая к очень жестоким мерам (убивая пленных, женщин, стариков, детей).
Взаимоотношения русских с народами северо-восточной Сибири
Историки причины противостояния русских и аборигенов сводили к тому, что туземцы выступали против ясачьего режима и злоупотреблений ясачьих сборщиков. Чукчи, коряки и ительмены большей частью вступали в вооруженные столкновения с первопроходцами, они сопротивлялись русской экспансии упорно и отчаянно.
Быстро осознав, что аборигены далеко не всегда способны противостоять огнестрельному оружию и русскому «военному сражению», казаки и промышленники либо просто грабили их, забирая меха, либо «силой» заставляли обменять меха на российские товары, что, по сути, было той же кражей, но замаскированной. Также было обычным делом поимка «ясыров», которых тоже можно было продать или заплатить за долги.
Вся предшествующая история присоединения Сибири отмечена многочисленными актами «воровства», когда русские, используя свое превосходство во власти, грабили и унижали туземцев.
Именно желание защитить свои родные земли было одним из факторов, объясняющих, почему колымо-алазейские чукчи так упорно пытались выжить русских со своей земли, неоднократно осаждая Нижнеколымский острог.
Точно так же коряки, особенно из Пенжина и Олюторска, неоднократно атаковали отряды, двигавшиеся по их землям на Камчатку, а в 1715 году пытались разрушить русский острог. Ительмены тоже пытались ликвидировать Большерецкий острог, воздвигнутый на их земле. Все дело в том, что коренные жители видели главный источник опасности для своего существования в русских острогах, поскольку именно там базировались отряды военных и промышленников. Известные факты свидетельствуют о том, что русские использовали вражду между ительменами и привлекли одну часть ительменов к подчинению другой. В свою очередь, одна из воюющих сторон, опираясь на помощь России, быстрее установила мирные контакты с русскими, а другая, увидев своих врагов рядом с русскими, оказала сопротивление.
На Нижней Колыме, как выяснили исследователи, чукчи в борьбе с русскими решительно отстаивали свои жизненные интересы – право на ловлю рыбы и животноводство. Ситуация в Анадыре была аналогичной, но здесь произошли столкновения после вторжения России на территорию чукчей с целью добычи моржовой кости и соперничества за право охоты на оленей в низовьях Анадыря. Дело в том, что до 1727 года продовольственное снабжение Анадырского острога вообще не было организовано, и все русские «кормились» рыбной ловлей и охотой на дикого оленя. Это мешало привычному образу жизней чукчей и вызывало конфликты.
