Диссиденты — это граждане СССР, выражавшие политические взгляды, существенно отличавшиеся от господствовавшей в государстве коммунистической идеологии, за что многие из них подвергались преследованиям.
Представители и идеи
Диссиденты были людьми разных взглядов, главным образом объединенными невозможностью открыто высказывать собственные убеждения. Никогда не существовало единой организации или идеологии диссидентов.
Среди направлений деятельности диссидентов можно выделить национальные, религиозные, правозащитное «движения».
Елена Боннэр полагала, что диссидентство 1960—70-х надо прежде всего считать нравственно-этическим движением, члены которого хотели быть свободны «от официальной лжи». Многие из диссидентов не стремились к участию в политической деятельности и ушли от неё с появлением возможности.
Не причислявший себя к диссидентам Леонид Бородин, давал следующую характеристику:
Диссидентство зародилось в среде московской интеллигенции, в в той её части, которая в конце тридцатых годов пережила трагедию отцов, испытала чувство реванша на волне «оттепели» и последовавшее разочарование. На первой стадии диссидентство не было антикоммунистическим, но либеральным, если под этим понимать совокупность добрых пожеланий, не удостоверенных политическим мировоззрением, политическим опытом, политическими знаниями.
Людмила Алексеева выделила «идеологические типы» диссидентов:
- «истинные коммунисты», ориентировавшиеся на марксистско-ленинское учение, но считавшие, что в СССР оно исказилось (Валерий Ронкин, Рой Медведев, осуждённые по делу журнала «Колокол», НКПСС, Группа революционного коммунизма, «Молодые социалисты»);
- «либералы-западники», считавшие «правильным» капитализм американского или западноевропейского образца. Часть являлись сторонниками «теории конвергенции» — учения о неизбежном сближении и слияния социализма и капитализма, однако большая часть считала социализм «плохим» политическим и экономическим строем;
- «эклектики» — сочетали взгляды, противоречившие официальной советской идеологии;
- русские националисты, бывшие сторонниками идеи об «особом пути»; многие большое значение придавали возрождению православия;
- иные националисты (в Украине, Прибалтике, Грузии, Азербайджане, Армении) варьировали собственные требования от развития национальной культуры до отделения от СССР. Они часто провозглашали себя либералами, но, добившись власти после распада Союза, некоторые превратились в идеологов этнократических режимов.
К диссидентам причислялись активисты сионистского движения («отказники»), активисты крымско-татарского движения (лидер — М. А. Джемилев), религиозные деятели-нонконформисты: православные — Д. С. Дудко, Б. В. Талантов, С. А. Желудков, А. И. Огородников, А. Э Краснов-Левитин, В.С. Русак, Г. П. Якунин, «истинно-православные христиане», баптистские — Совет церквей евангельских христиан-баптистов, католические в Литве, адвентисты-реформисты, руководимые В. А. Шелковым, пятидесятники (в частности, И. П. Федотов, В. И. Белых, Сибирская семёрка), кришнаиты.
В конце 1960-х годов смыслом деятельности многих диссидентов стала борьба за признание прав человека — прежде всего, права на свободу совести, свободу эмиграции, свободу слова, за освобождение «узников совести».
Численность диссидентов невозможно определить, поскольку многие не любили использовать слово «диссидент».
По сведениям КГБ, «потенциально враждебный контингент» «составлял около 8,5 млн. человек». Более многочисленная часть оппозиции стремилась не к уничтожению существующей системы, а к реформированию.
«Словарь диссидентов СССР» относил к диссидентам 1956—1975 годов 3,4 тысячи человек. Этот список является неполным, и одновременно в него включены персоналии, которые находились на границе диссидентского движения, или не входили в него (Игорь Тамм и Пётр Капица). Владимир Буковский полагал, что диссидентское движение насчитывало не более 10 тысяч человек. Активная часть диссидентов была ещё малочисленнее.
Оценки
Большинство советских граждан не обладали информацией о деятельности диссидентов. Диссидентские издания были недоступны для жителей СССР, западное радиовещание подвергалось глушению до 1988 года.
Деятельность диссидентов привлекла внимание зарубежной общественности к нарушениям прав человека в СССР. Требования освобождения политических заключённых выдвигались иностранными политиками, включая даже членов коммунистических партий, что беспокоило советское руководство.
К началу 1980-х годов, по свидетельству участников движения, с диссидентством как организованной оппозицией было окончательно покончено.
В середине 1980-х годов начались демократические реформы, приведшие к распаду СССР и началу построения демократических форм устройства государства на постсоветском пространстве.
В 1986—1987 годах по инициативе М. С. Горбачёва из ссылок и заключения были выпущены многие диссиденты, в том числе А. Сахаров. Некоторые диссиденты эмигрировали, но другие (К. Любарский, Л. Алексеева) возвратились из эмиграции. Ряд диссидентов влились в политическую жизнь, став народными депутатами СССР (Сахаров), РСФСР (Р. И. Пименов, С. А. Ковалёв, М. М. Молоствов), УССР (В. Черновол), возродилась деятельность правозащитных организаций.
По свидетельству освобождённого Р. Б. Евдокимова, с них при освобождении брали подписку, что они не будут участвовать в «противоправной деятельности».
С. Э. Кургинян полагает, что «демократы» середины 1980-х годов были людьми Пятого и Шестого управления КГБ.
Крушение режима, обретение некоторых политических прав привели к тому, что часть диссидентов, признав свою задачу выполненной, интегрировалась в политическую систему.
Бывшие диссиденты не сумели стать влиятельной политической силой.
Многие диссиденты продолжали активную политическую деятельность в новой России — Валерия Новодворская, Людмила Алексеева, Александр Подрабинек.
Однако часть советских диссидентов не приняли постсоветский режим — Александр Тарасов, Адель Найденович, или вовсе не были реабилитированы — Игорь Огурцов, или подверглись новым репрессиям за оппозиционную деятельность — Сергей Григорьянц, Андрей Деревянкин, Владимир Осипов, Эдуард Самойлов.
