Политическая нестабильность и реформы
В начале XVIII в. Ванский трон в Сеуле занимал 19-й представитель династии Ли – король Сукчон (1675-1720), который во время своего довольно длительного правления пытался укрепить авторитет династии и всячески подчеркивал ее суверенитет.
Он даже начал чеканить собственную монету, но, чтобы не дразнить лишний раз цинского Богдыхана Канси (1662-1722), приказал полностью копировать при этом цинские деньги. Однако стабильность ванской власти была довольно относительной, поскольку за правительственные должности при сеульском дворе соревновались сразу четыре регионально-чиновничьи кланы – северный, южный, западный и восточный.
Политическая нестабильность крайне негативно отразилась на социально-экономической ситуации в стране. Власть не могла больше мириться с обострением внутренней ситуации, и когда на сеульский престол взошел энергичный ван Ёнджо (1724-1776), он взялся за коренную реорганизацию чосонского (корейского) общества.
Новый король начал свою деятельность по нормализации политического климата. Параллельно начался процесс реформирования законодательства, судопроизводства и принципов экономической политики правительства. Сначала власть пыталась действовать старыми методами: усилением административного давления и контроля, мелочной регламентацией и тому подобное.
Как и любые реформы, нововведения Ёнджо имели неоднозначные последствия. Уменьшение налогового давления на производителей способствовало технологическому обновлению хозяйства, совершенствовались агротехнические приемы, почти втрое увеличилась площадь обрабатываемых земель. Получили распространение новые агрокультуры (томаты, сладкий картофель-батат и др.). Гуманизация законов и политика «примирения партий» ослабили напряжение кровавых придворных усобиц и способствовали определенному повышению культурной жизни страны.
Но несмотря на все негативы, реформы Ёнджо позволили возродить экономику страны и сохранить государственное единство Чосон. Прекратились изнурительные дворцовые смуты, Корее удалось избежать участия в войнах, поэтому следующий ван Чонджо (1777-1800) продолжил политику своего предшественника и юридически закрепил результаты реформационных новшеств в грандиозном «Этном строительстве Большого кодекса» (Тэджон тхонпхьон), принятом в 1785 году.
Чосон (Корея) во власти и андонских Кимов
После смерти короля Чонджо (1800) новым корейским ваном был провозглашен его второй сын – 11-летний принц Кон (ван Сунджо, 1801- 1834).
Однако учитывая его несовершеннолетний возраст, временным официальным правителем страны с титулом Теван-Тебе («великая королева – большая государыня») стала королева-вдова Чонсун. Фактически же власть в Корее перешла к королевскому деду (по линии матери) Пак Чунвона и приближенному к Чонсун Ким Чосун.
Формирование новой социально-политической конфигурации Чосон завершили события 1802, когда за вана Сунджо выдали замуж в статусе официальной королевы дочь Ким Чосун, а вскоре отменили и институт регентства «великой королевы – большой государыни». С тех пор реальным властителем страны стал род Ким с области Андон.
Кризис традиционного общества
Правление андонских Кимов (1802-1863) пришлось на времена обострения постсредневекового кризиса традиционного корейского общества. Разгосударствление экономики и связанное с ним сокращение податного состояния заставило власть увеличивать налоги, количество которых перевалило за три десятка, поэтому в лучшем случае, заплатив их, корейский крестьянин мог рассчитывать на половину выращенного урожая.
В результате – потеря рычагов централизованного государственного руководства хозяйством и негативное влияние на состояние ирригационной системы.
Последним толчком, который привел к падению режима Кимов, стала порчи монеты. Андонская клика впервые начала издаваться в 1832 году. (Тогда 210 тыс. старых монет перечеканили на 784 тыс. новых того же номинала), продолжая эту традицию до последних дней своего владычества.
В условиях углубления внутреннего кризиса активизировалась деятельность христианских миссионеров, которая сопровождалась попытками «открыть» Корею и в других аспектах бытия. Пионерами в этом деле обычно выступили англичане, чья промышленность бурно развивалась и требовала постоянного расширения рынков сбыта для своих товаров. В 1816 году британские корабли впервые подошли к берегам Кореи с предложением установления регулярных торговых контактов, однако Кимы категорически отказались от любых переговоров.
Кимы упорно цеплялись за режим самоизоляции как единственное средство сохранить неизменными внутренние порядки в Чосон, но назойливые вторжения европейцев продемонстрировали их существенное военно-технологическое превосходство, поэтому перед правящей элитой страны поднялся вопрос немедленной модернизации страны. Но клика андонских Кимов и слышать об этом не хотела. Правящий режим в Корее требовал перемен.
