Мотив и другие понятия сюжетологии. Мотив и структура произведения

Мотив как понятие сюжетологии

Все элементы сюжета могут неоднократно повторятся как в рамках одного произведения, так и в пределах определенной художественной традиции. Таким образом возникает мотив.

Существуют мотивы, являющиеся характерными для какого-либо рода литературы:

• Лирические
• Эпические
• Драматические
• Индивидуальные.

К лирическим мотивам относятся, например, мгновения (в частности, новое видение мира, мгновенное озарение). Также сюда относятся жанровые мотивы, например, элегические – быстротечность и кратковременность жизни, ее быстрое увядание, приближение осени, вечера и т.д.

К эпическим мотивам относится, например, поединок. Примерами жанровых мотивов эпических произведений являются убийство, месть, преступление, наказание как мотивы криминальных и готических произведений.

К драматическим мотивам относятся разоблачение и узнавание. Жанровые мотивы:

• вина, возмездие, вражда между родственниками – в трагедии;
• подмена, веселый обман – в комедии.

Примерами индивидуальных мотивов являются: испытание человека смертью в произведениях Толстого, свидание – в произведениях Тургенева.

Мотив тесно связан с темой. Темой называется ситуация или событие, а также коллизия, конфликт, которые изображаются этим высказыванием, описываются и оцениваются им.

В сущности, тема представляет собой мотив, в частности, главный мотив, который может быть вынесен в название произведения (например, «Преступление и наказание», «Гроза», «Война и мир» и т.д.).

Мотив и структура произведения

Термин «мотив» в литературоведческой практике соотносится с двумя аспектами произведения:

• С элементом сюжета –событием или ситуацией - который в составе произведения повторяется или известен из традиции;
• С избранным словесным обозначение такого рода ситуаций и событий, которое в качестве элемента входит в состав текста, а не сюжета.

Необходимость в разграничении данных аспектов в изучении сюжета впервые была отражена В. Я. Проппом. их несоответствие заставило исследователя ввести такое понятие, как функция. По мнению Проппа, поступки героев волшебной сказки, являющиеся одинаковыми с точки зрениях значения для хода действия, могут иметь различные словесные обозначения. Сложность состоит в том, чтобы верно определить одинаковые действия. Ученый называет такие действия функциями и подчеркивает, что их определение обязано быть логически правильным. Он отмечает, что в чем именно состоит функция можно увидеть только из того, какое значение этот поступок имеет для хода действия. Данные разъяснения показывают, что мотивы, данные в тексте в традиционном выражении, необходимо воспринимать как знаки, обозначающие другие мотивы, с более абстрактным значением, устанавливаемым логически. Другими словами, мотивы первого типа – традиционные словесные формулы – прежде всего входят в структуру текста. Структура текста направляет фантазию и воображение читателя, но при этом не зависит от него. И наоборот, мотивы второго типа – функции – являются результатом сотворчества создателя текста и автора и принадлежат не тексту, а структуре сюжета – миру героя.

Прямое значение мотивов - функций является неизменным, в то время как их опосредованное словесное выражение может меняться – его вариант выбирается рассказчиком или повествователем из общего арсенала традиционных словесных знаков. Таким образом, по внешним пластом словесных обозначений находится внутренний слой. Конкретно взятый сюжет состоит не из последовательно читаемых или произносимых формул, а из функций, следующих друг за другом, то есть событий и поступков. Отсюда видно, что правомерно идентифицировать мотив не только по его словесным обозначениям, но и по значимости обозначаемых действий (событий жизни персонажей, их поступков) в разворачивании сюжета. В таком случае сопоставляются не слова, а «шаги», которые продвигают сюжет к намеченной цели.

Близкий смысл имеет разграничение сюжетных архетипов и литературных формул у Дж. Г. Кавелти. В словаре Фишера «Литература» предложен подход к идентификации мотива, близкий к подходу Проппа. Если готового устоявшегося наименования нет, интерпретатору приходится выбирать между общим и более узким возможным обозначением. Например, в произведении Флобера «Простое сердце» мотив назвать «женщина и птица» или «женщина и попугай»? В подобных случаях необходимо учитывать, что только более широкое обозначение может раскрыть определенные значения и вариации.

О. М. Фрейденберг обнаружил более глубокий пласт мотивной структуры сюжета. По ее мнению, любой архаический сюжет является системой метафор, развернутых в действие. Суть состоит в том, что данные метафоры являются системой иносказаний основного образа. В случае, когда образ словесно выражен и развернут, он уже подвержен интерпретации. Выражение – это облечение в форму, транскрипция, соответственно, уже известная иносказательность.

Если рассмотреть два ряда метафор, которые составляют архаические эпические сюжеты, приведенные в исследовании О. М. Фрейденберг: «разлука – поиск – соединение» в греческом романе и «исчезновение-поиск-нахождение» в эпопее, то видно, что они являются двумя системами иносказаний основного образа.

Элементы, названные Проппом функциями, можно разделить на схемообразующие и варьирующие. Избираемые функции в волшебных сказках группируются вокруг сюжетных узлов, которые неизменно следуют друг за другом. Такими «узлами» являются:

• Отправка
• Переход
• Сложные задачи или битва и победа, то есть общее значение испытания
• Обратный переход границы двух миров
• Возвращение, которое включает в себя воцарение и брак.

Эти основные мотивы составляют единую сюжетную схему. Сюжетная схема волшебной сказки является «средним» уровнем мотивной структуры. Современными литературоведами выделяются три испытания: предварительное, основное, испытание на идентификацию героя.