Урбанистика

3. Краткий курс лекций по дисциплине "Урбанистика" Раздел 1. Введение в учебную дисциплину Тема 1. Введение в урбанистику Актуальность урбанистики возрастает по объективным причинам – роста городов и распространения городского образа жизни, продолжается процесс урбанизации, и по прогнозам ООН доля горожан на планете достигнет 80% к 2050 году. Другие темы, которые обсуждают в России и зарубежом на протяжении последних лет двадцати-тридцати охватывают широкий диапазон проблем связанных с городами – транспорт, исчезающие города, постиндустриальные площадки, жизнепригодность – в которой мегаполисы соревнуются, пытаясь привлечь лучших горожан мира, городское развитие в холодном климате, вопросы реабилитации исторического наследия в городах, умный город как подход к управлению, включающий темы больших данных и взаимодействия с сообществами, вопросы новой городской экономики – уход от индустриальной базы к иной, выбор стратегии компактного или управления расширяющимся городом, перезагрузка общественных пространств. Над этим всем довлеет вопрос управления городом, процессом разработки стратегий и так далее. Соответственно в данной совсем не-архитектурной области – а обычно урбанистику или градостроительство в России привыкли причислять к сфере архитектурного проектирования, мы можем назвать основных российских экспертов – ученых и практиков, которые создают эту область знаний и деятельности. В их числе, как можно заметить, кроме лиц с архитектурным образованием, но которые десятилетиями практикуют или практиктовали в междисциплинарном поле урбанистики – Высоковского, Мееровича, Глазычева, Баевского можно выделить социологов – Паченкова, географов и экономистов – Зубаревич, Новикова, Вендину, транспортников – Блинкина, городских управленцев – Шаронова, практикующих сравнительно молодых урбанистов (из архитекторов) – Юсупова, Стадникова, Ложкина, консультантов – Муратова. Это представители достаточно разных профессий, сфер развития города, которые работают в одном поле – урбанистике. Александр Высоковский, основатель Высшей Школы Урбанистики, в одной из своих статей пишет о Праге как о примере города, в котором постепенно расширялась зона контроля за развитием – от площади и квартала до системы улиц и всего поселения, а также о выработке практики планирования такого развития, которое предопределило структуру Праги на половину тысячелетия. Теорию и практику планирования и управления развитием городов в широком смысле слова называют урбанистикой. В России также в ходу термины градостроительство, градоустройство, территориальное планирование, которые имеют различные оттенки и профессиональные подтексты. Особенностью урбанистического подхода в отличие от архитектурного является выход за границы проектируемого участка на уровень города – не здание в отдельности, а место в его многообразии и сложности становится предметом планирования. От управленческого волюнтаризма урбанистический подход отличается исследовательской основой на которой принимаются решения. И как пишет Александр Высоковский – баланс текущих задач и перспективных планов, закрепление результатов в регулировании, регламентах – это также характеристики подхода. В этот момент важно различить медийную составляющую урбанистики – со всеми протестами и митингами, велодорожками и красивыми картинками от реальной сложной практики, теоретической работы в которую перекладывается эта практика и обратно – идеальных моделей, которые влияют на жизнь городов. Корпус знаний в русскоязычном варианте существует с начала 20 века, с небольшим перекосом в технократическое градостроительство в середине, но сейчас область навёрстывает упущенное – публикуются переводы классических трудов, создаются современные тексты, в том числе и на российском опыте. Считается, что одной из поворотных книг для современной урбанистики стал текст Джейн Джекобс “Жизнь и смерть больших американских городов”, в котором она описывает конфликт жителей Гринвич-Вилладж и градостроителя Роберта Мозеса. Противостояние 1960х годов недавно стало сюжетом для оперы. Джекобс рассказывает о ценностях жизни в малоэтажном квартальном американском районе, через который муниципалитет планирует проложить магистраль. В тексте она выделяет характеристики комфортной городской среды, принципы ее формирования. Предыдущий планировщик Нью-Йорка Аманда Бёрден пару лет назад заявила, что теперь мы проектируем с помощью современных подходов и проверяем свои идеи принципами Джекобс. Труды Глазычева – “Урбанистика” и “Город без границ” можно считать обобщающими для российской ситуации – он дает мощный обзор всего процесса (начиная с Руси) и ставит в международный контекст. Елена Трубина в монографии “Город в Теории” структурирует зарубежную урбанистику как область знаний, рассматривая основные школы. Есть “авторские” теории – Ян Гейл и Вукан Вучек показывают как развивается современный город на основе прикладных исследований и собственного проектного опыта. “Археология периферии” – издание московского урбанистического форума – посвящено панельным микрорайонам Москвы, содержит такие разделы как социальное, политическое, архитектурное, культурное, экономическое и большие данные. Это целый веер возможных аналитических инструментов, которые можно применять к любому городу мира, а на основе полученных данных уже строить концепции и проекты. “Проектирование городских улиц” – одно из прикладных пособий, сборник рекомендаций по работе с общественными и транзитными пространствами. Если фонд “Городские проекты” выполнил перевод американского издания, то Московский комитет по архитектуре уже подготовил собственный том на российском материале, где приведены не только параметры, но и конкретные технологии. Но это уже область скорее городского проектирования, чем урбанистики как стратегического развития. Создатели образовательных программ по урбанистике уверены, что учиться в них могут представители с разным базовым образованием – не только архитекторы, но и географы, экономисты, журналисты, социологи, транспортники и другие. Существует также и специальность “градостроительство”, которая в настоящее время только вводится в университетах Москвы и Петербурга. Вячеслав Глазычев несколько лет назад основал кафедру и магистратуру в Академии народного хозяйства, она раскрывает аспект муниципального управления. В Высшей школе урбанистики, которая образована в научно исследовательском университете Высшая школа экономики есть магистратура по управлению пространственным развитием – она наиболее близка международным программам и там на днях открывается совместная с испанским институтом современной архитектуры лаборатория. Оставшиеся три постдипломные программы (Новые лидеры территориального развития, Стрелка, Среда) позволяют осмыслить феномен современного города, а иногда и пригорода, они задуманы совместно с серьезными международными и российскими институтами и являются своеобразным mba для урбанистики и архитектуры. Все эти программы позволяют хорошо погрузиться в сферу, получить навыки городских исследований, наработать систему контактов, наладить сотрудничество с институтами и впоследствии участвовать в крупных проектах. Большинство программ завершаются близким к практике проектом или медиа-продуктом. Мне кажется, что решение о поступлении в такие программы должно быть осмысленным, более того – многие требуют от соискателей наличия практического опыта в выбранной сфере. У урбанистики кроме образовательной и теоретической составляющих есть публичная, событийная – это мероприятия, на которых практики и эксперты, иногда и городские активисты могут сверить часы, обсудить текущие и перспективные проблемы разного масштаба – от городского как Урбан-байрам, который фактически стал площадкой опубличивания стратегии развития Уфы и взаимодействия между городом, бизнесом, жителями и республикой; до регионального, как Московский урбанфорум и всероссийского – как Форум стратегов или Урбанфест (Форум живых городов). Есть и образовательные лаборатории, воркшопы, как в рамках больших форумов, так и отдельные – такие как Зимний градостроительный университет в Иркутске, Школа молодых планировщиков. Проектная лаборатория “Город своими руками”, которая была в Омске, например, позволила познакомиться с проблемами развития общественных пространств и начинающие архитекторы, дизайнеры, организаторы событий предложили собственные проекты по их изменению. Как мы видели по типам форумов, так и в городской жизни есть две основные стратегии принятия решений – топ-даун это властные, тоталитарные методы и боттом-ап – это низовые стратегии. Если Московский урбанистический форум или Форум стратегов часто демонстрирует позицию власти, а Проектная лаборатория была нацелена на выявление активистов и их проектов, то Урбан-байрам и Форум живых городов позиционируют себя как площадки, где вырабатывается сбалансированная позиция. В качестве промежуточного итога, давайте зафиксируем, что урбанистика это область знаний и практики по развитию городов. У неё есть в меру самостоятельная теория, экспертное поле, образовательные программы и публичные события. У неё есть и интеллектуальные, проектные центры, о которых я, вероятно, упомяну в контексте проектов. Содержательно урбанистика включает в себя три сферы • внешняя форма города, его композиция; • городская инфраструктура,  том числе транспорт, экономика и управление развитием; • проблемы социальной жизни города, как горожане включены в процесс городского планирования. В практике урбаниста все эти сферы переплетены и неразрывны, поэтому каждый проект или план в этой сфере объединяет столь разные знания, методы и профессии.  Тема 2. Основные исторические этапы развития городов. Теория города включает знания о моделях развития – типы планировок новых поселений, способы реконструкции территорий, идеальные города. Они появились не сразу, а по мере эволюции вырабатывались практиками, теоретиками и профессиональным цехом. Одним из старейших типов считается, например римский лагерь и гипподамова сетка. Гипподамова сетка это квартальная застройка городских территорий, кварталы разделены взаимноперпендикулярными улицами и проездами. Римский военный лагерь имеет в основе две главных улицы – кардо и декуманус, на пересечении которых размещалась главная площадь. Другой пространственный конструкт это город-сад, предложенный теоретиками в конце 19 века, который стал реализованной в пространстве методикой управления территории – парк в центре, жилая застройка вокруг, кольцо садов и школ, производства и аграрные пощади по контуру, кольцевая железная дорога как транспортная система. Понятно, что за этими пространственными концепциями стояли и социальные схемы иерархии или равного общества. Одной из главных утопий двадцатого века стал лучезарный город, предложенный Ле Корбюзье в качестве теории, а потом и концепции реконструкции европейских столиц – Парижа, например. Это высотные башни в зелени, разделение транспортных потоков – пешеходных, автомобильных, скоростных. Этот образ во многом определил застройку мегаполисов в 1960-е и микрорайонную практику в Советском Союзе. Соцгород это форма развития поселений при заводах со своей специфической системой культурного обслуживания, композицией застройки и ведомственным обеспечением. Социалистическая реконструкция городов – явление, которое Советский союз заимствовал от своих предшественников – и Париж, и Рим и Лондон проходили через такой процесс ранее, российские города пережили реконструкцию в 19 веке. 20 век пришел со своим масштабом и идеей манифестации власти в композиции города – массивные ансамбли, снос ветхой застройки, часто борьба с естественным ландшафтом ради красивой панорамы – ее признаки. В Париже этот процесс реализации плана барона Османа, как пишут исследователи, уничтожил средневековый центр, создав новые классические кварталы, а заодно позволил выселить бедноту и снять различные революционные настроения. Таким образом, и у этого процесса была неэстетическая, а социальная подоплёка. Первые тексты, которые можно отнести к урбанистике, принадлежат греческим философам. Так, Платон описывал идеальную модель города, исходя из философских рассуждений о взаимодействиях между людьми. Аристотель исследовал организацию нескольких десятков полисов и привел расчеты по оптимальной численности населения городов. Филарете (Антонио Аверлино), живший в эпоху Возрождения, описывает в своих трудах систему улиц и каналов, нормы жилых помещений, правила организации торговли. В более позднее время к достижениям урбанистики можно отнести создание таких городов, как Петербург и Вашингтон, с самого начала строившихся в согласии с разработанным планом. План Вашингтона был разработан французским архитектором Пьером Ланфаном под руководством президента Томаса Джефферсона. Город спроектирован в стиле барокко, и включает широкие авеню, пересекающие по диагонали прямоугольную сетку улиц. Такая планировка оставляет свободное место для открытого пространства и зелени. Развитие Санкт-Петербурга, вначале происходившее стихийно вокруг Троицкой площади, затем было подчинено плану Петра I, в достаточной степени знакомого с текстами по урбанистике. Реконструкция Парижа, происходившая после французской революции по инициативе Наполеона III, свидетельствовала уже о более сложной схеме мышления, нежели просто эстетической. Ключевым моментом здесь явилось создание крупномасштабной инженерной инфраструктуры, включавшей тридцатикилометровый водовод, сотни километров подземной канализации, газопровод, тысячи газовых фонарей уличного освещения. Ход и результаты этой реконструкции породили большой массив литературной критики и аналитических работ, вследствие чего урбанистика получила дополнительный толчок к развитию. В 1876 году выходят в свет книги Рейнхарда Баумайстера (англ.) «Расширение городов в техническом, строительно-полицейском и хозяйственном отношениях» и Камилло Зитте «Художественные основы градостроительства», а несколько ранее работа Ильдефонса Серды «Теория городской дорожной сети». В 1909 году в Лондоне возникает первая в мире кафедра городского планирования. С начала XX века развитие урбанистики разветвляется на три направления. Одна ветвь, следуя Зитте, акцентирует внимание на внешней форме города и вариантах его композиционной структуры. Другая ветвь сосредотачивает внимание на проблемах городской инфраструктуры, включая транспортные сети, экономику города, девелопмент. Третья — на проблемах социальной жизни города, в частности то, насколько горожане вовлечены в процесс городского планирования. В России это направление представлено книгой Ивана Озерова «Большие города». На Западе наибольшее развитие получила вторая (технологическая) ветвь. Стремительная автомобилизация приводит к вытеснению общественного транспорта и порождает множество проблем, требующих разрешения. Третья ветвь (социальная) здесь практически не развивается вплоть до 1962 года, когда выходит в свет книга Джейн Джекобс «Смерть и жизнь больших американских городов». В Европе, до Второй мировой войны, развитие получает соединение эстетической линии с планово-нормативной. Приобретают популярность модернистские идеи Ле Корбюзье, реализованные разными архитекторами в таких городах, как Чандигарх (Индия), Бразилиа, Тольятти, НабережныеЧелны, Актау, Навои (Узбекистан), Ханты-Мансийск, Когалым. По мнению основателя института «Стрелка» Ильи Осколкова-Ценципера, важное для 2000-х и начала 2010-х годов понятие урбанистики к 2015 году уже «выгорело». Исторические исследования свидетельствуют, что города возникли много тысяч лет назад и стали основой древней цивилизации. Одновременно с возникновением и развитием городов стали создаваться системы городского хозяйства. Исходя из основных периодов развития человечества, выделим следующие этапы развития городов и городского хозяйства: древний, средневековый, индустриальный и постиндустриальный. Отметим, что для характеристики этих исторических периодов автором были использованы материалы проф. Веселовского Б.Б. Древний период Многие века человек не имел постоянного места жительства и только с разделением труда (земледелие, охота, рыболовство, скотоводство и т.п.) произошёл постепенный переход к оседлому образу жизни и образованию поселений. Но они ещё не являлись городами, а служили местом жительства племён. Дальнейшее разделение труда, связанное с возникновением ремёсел и торговли, привело к расслоению племён, образованию социальных слоёв и классов, возникновению государств. Именно в этот период начинают создаваться основы науки и культуры. Для осуществления хозяйственных и торговых функций, выполнения государственных начал, включая поддержание порядка и усмирения рабов, стали возникать поселения особого типа, которые уже можно было называть городами. Характерными чертами города, в отличие от сельских поселений являются: • несельскохозяйственная ориентация; • высокая концентрация населения и строений (построек); • наличие общегородской инфраструктуры, т.е. систем городского хозяйства. По свидетельству историков первые города возникли 4000-3000 лет до нашей эры в Месопотамии (Двуречьи), как центры проживающих там общин и племён. Имеются исторические свидетельства о возникновении и развитии городов 3000-2000 лет до н.э. в древней Индии, Греции, Египте, Китае и, чуть позже, в Финикии. Вошли в историческую литературу и мифологию упоминания о таких городах, как Вавилон, Фивы, Мемфис, Тир, Афины, Коринф, Милет и других. В первом тысячелетии до нашей эры возникли и развивались такие города, как Карфаген и Александрия в Северной Африке, Неаполь и Сиракузы на юге Европы, Феодосия и Херсонес в Крыму, Кёльн, Страсбург и Аугсбург в центральной Европе. Возникли города в Средней Азии и Закавказье. Некоторые из этих городов были достаточно крупными даже по современным меркам. Так численность жителей Вавилона в период его расцвета составляло 500-600 тыс. человек. Самым известным и знаменитым городом древности, конечно, являлся Рим. Он был основан в 8-ом веке до н.э., и получил развитие, как общественный и торговый центр. Бурное развитие Рима продолжалось несколько веков, но своего расцвета он достиг позднее, когда стал столицей могущественной Римской империи, а его численность превысила 1 млн. человек Древние города занимали значительные территории. По историческим описаниям, главный город Ассирии Ниневия занимал пространство «в 3 дня пути». Предание говорит о больших пространствах Мемфиса, о стенах Афин, которые тянулись на десятки километров. Конечно, в этих описаниях было много преувеличений, но и в действительности городские территории были весьма значительны. Большинство древних городов были окружены мощными стенами. Например, стены, окружающие Вавилон, имели толщину в несколько метров. А вдоль стен тянулся глубокий ров с водой. Афины имели высокие и толстые стены вокруг города с 10 воротами. Славились своими мощными стенами финикийские города – Тир и Сидон. Центральное место в городах древнего мира занимали дворцы и храмы. В Афинах центральная часть города была застроена знаменитыми храмами: Парфенон, Эрехтейнон и др. Грандиозные сооружения имелись в Риме: храм Юпитера, Пантеон, Колизей и многие другие. В древних города проживали жрецы, рабовладельцы и рабы, купцы, военные, ремесленники и городская беднота. По мере развития городов и выполняемых ими функций появилась потребность в системах городского хозяйства и градостроительной планировке. Так в Греции архитектор Гипподам в 5 веке до н.э. разработал первые планы развития ряда городов. А несколько позднее градостроительные планы и проекты использовались при строительстве Александрии, Помпеи, при сооружении военных поселений Римской империи. Крупные дворцы и храмы строились из камня, а жилые дома – из дерева. По мере расслоения древнего общества происходила и дифференциация жилищ: наряду с дворцами и роскошными особняками богачей и власть имущих имелись невзрачные строения и жалкие лачуги, в которых ютилась городская беднота. Для рабов сооружались глубокие землянки с узкими окнами. Первыми элементами городского хозяйства явились централизованное водоснабжение и канализационные сооружения, крупные бани, замощение площадей и центральных улиц, содержание общественных зданий, санитарная очистка и уборка территории. Первые водопроводные сооружения возникли ещё в городах древнего Египта и Месопотамии и представляли собой глубокие колодцы и открытые каналы для подведения воды жителям. В Вавилоне существовали уже закрытые кирпичные каналы. Впоследствии водопроводные каналы стали сооружать из металла. Первые канализационные сооружения также возникли в глубокой древности, но в начале представляли собой открытые канавки, отводившие дождевые воды и хозяйственные отходы. Они отводились на поля, в огороды, сады и реки. Наибольшее развитие водопроводно-канализационные сооружения получили в Риме, где существовала разветвлённая сеть каналов и труб, обслуживающих центральные районы города. В Риме существовали и общественные туалеты, которые располагались над канализационными коллекторами. Замощение площадей перед дворцами и храмами существовало ещё в древних городах Двуречья, Египта и Греции, но лишь в Риме и других городах Римской империи оно приняло столь значительные размеры. Во многом оно было вызвано развитием дорог, которое широко практиковалось в Римском государстве. Кроме того, в Риме и ряде других городов возникла и стала активно развиваться такая отрасль городского хозяйства, как санитарная очистка и уборка улиц и территорий города. Таким образом, города древности активно развивались и стали основой цивилизации. По мере их развития возникли первые элементы городского хозяйства, получившие наиболее полное воплощение в крупнейшем городе древне мира – Риме. Города в средневековье В первые века нашей эры произошло крушение рабовладельческих государств и империй, а вместе с ними были разрушены и многие города, составляющие некогда славу и достижение цивилизаций. Нашествие варваров не пощадило даже Рим, который был сильно разрушен и надолго утратил свою ведущую роль в истории. Одновременно с гибелью городов уничтожались системы городского хозяйства. Процесс опустения городов и ликвидации городских систем был повсеместным. Основной возникающего феодализма стали не города, а деревня, мелкие крестьянские хозяйства и общины. Поэтому в ранний период феодализма города практически отсутствуют. Так к 7-му веку в Риме осталось всего 40 тыс. жителей. Но постепенно в обществе возникает потребность в развитии ремёсел и торговли, т.е. тех функций, которые лучше всего развиваются в условиях города. И вскоре начинается процесс образования городов феодального типа. Города стали возникать вокруг замков феодалов, монастырей, на пересечении торговых путей и т.п. Именно так возникли и стали развиваться многие европейские города: Венеция и Пиза в Италии, Арль, Брюгге и Тулуза во Франции, Бремен, Гамбург и Любек в Германии и др. Со временем, в 11-14 веках, города становятся центрами ремесленного производства, торговли, банковских и ростовщических контор в Европе. Наиболее влиятельными городами в тот период являются Аугсбург, Амстердам, Венеция, Флоренция, Милан, Гамбург, Лондон, Лион, Франкфурт и ряд других. Средневековые города были немногочисленны по населению и невелики по занимаемой территории. Так из германских городов лишь несколько имели более 10 тыс. жителей. Крупнейшими городами в то время были Париж – 100 тыс. человек (14 век) и Венеция – 200 тыс. жителей (15 век). Рост городов ограничивали постоянные междоусобные войны, вражеские набеги, а также эпидемии заразных болезней (оспа, чума, тиф, дизентерия). В годы эпидемий города буквально опустошались. По мере развития ремесленного производства и расширения торговли происходила социальная дифференциация городского населения. Среди жителей стали формироваться и обосабливаться социальные группы и классы: духовная и светская знать с их свитами и дружинами, домовладельцы и землевладельцы, купцы, мастера и подмастерья, ученики и чернорабочие, подёнщики и нищие. В процессе расслоения социальных групп стали возникать групповые и профессиональные организации и союзы, выражающие интересы их членов: цеха и гильдии ремесленников и купцов. Именно они стали формировать органы городского самоуправления: городские думы, собрания и прочие. Развитие городов в средневековый период почти не сопровождалось созданием систем городского хозяйства. В результате, планировка городов не осуществлялась, санитарное состояние и благоустройство находились на зачаточном уровне, водопровода в большинстве городов не было. О канализации не приходилось и мечтать. Освещение улиц отсутствовало, замощение городских дорог и тротуаров практически не проводилось, а условия жизни для населения были явно неблагоприятными. Характерными чертами таких городов оставались отсутствие благоустройства, грязь, скученность жителей и построек. Наличие отдельных элементов городского хозяйства в некоторых городах не имели широкого распространения и не решали проблему в целом. Так лишь в 15 веке в Любеке и Нюрнберге впервые появились мостовые и службы по уборке улиц. Именно тогда в ряде европейских городов возникают цехи ассенизаторов и появляются первые элементы городского хозяйства, но это уже период начала следующего исторического этапа. Города в период возрождения и промышленного развития Развитие науки и культуры в период эпохи возрождения, расширение торговли, переход к мануфактурному и промышленному производству в 17-18-м веках, оживление общественной жизни в Европе дали мощный импульс формированию городов и городских поселений. Уже в середине 18 века в Западной Европе насчитывалось 15 городов с населением более 100 тысяч человек, а численность Парижа и Лондона достигло 500 тысяч человек. Изобретение машин и переход к машинному производству резко ускорил процесс роста городов в Англии, Франции, Германии и других странах. Но лишь в 19 веке можно говорить о возникновении процесса урбанизации, который проявляется не только в росте городов и численности городского населения, но и в преобладании городского образа жизни. В городах, особенно крупных, стало выгоднее заниматься хозяйством и выгоднее жить, так как именно в городах проживала основная масса ремесленников и рабочих, необходимых для производственной деятельности, а также, здесь можно было получить нужную профессию и заработать необходимые средства для существования. Процесс урбанизации ярко проявился уже в первой половине 19 века в Англии, а затем – в Германии, Франции, США и Японии. Удельный вес городского населения в общей численности жителей по ряду стран приведен в табл. 3.1. Таблица 1. Удельный вес городского населения в общей численности жителей, % Годы Страны Англия Франция США Германия 1801 32,0 20,5 4,0 н.д. 1851 50,0 25,5 12,5 н.д. 1881 67,9 34,8 28,6 41,4 1901 78,0 40,1 40,0 54,3 1921 79,3 46,7 51,4 62,2 1930 80,0 47,2 56,2 64,4 Рост численности населения наиболее крупных городов в 19 – начале 20 веков приведен в табл. 3.2 Быстрый рост городского населения и потребность в городских землях для строительства привели к соответствующему росту земельной ренты и арендной платы за жилые и нежилые помещения. В центре крупных городов селились обеспеченные слои населения, а бедняки ютились на окраинах. В связи с ростом численности городского населения в 19 веке обострилась жилищная Таблица 2. Рост населения по крупным городам, тыс. чел. Город 1800 г. 1850 г. 1900 г. 1930 г. 1932-1938 Лондон 865 2363 4536 4483 4095 Париж 547 1053 2714 2806 2891 Берлин 172 419 1889 4024 4196 Нью-Йорк 79 696 3437 5620 7474 Чикаго - 30 1699 2702 3589 Глазго 77 389 762 1038 1126 Гамбург 130 132 706 986 1114 Буэнос-Айрес 40 76 821 1577 2206 проблема. Беднота жила в убогих помещениях, а плата за жилье была достаточно высокой. Например, в Германии квартплата у бедняков доходила до 30 % бюджета семьи, тогда как а у состоятельных людей она составляла лишь 18-20 %, причём жилищные условия у них были несравненно лучше. Большинство жилых домов строилось частными застройщиками, которые возводили их как для собственного проживания, так и для сдачи внаем. Кроме того, собственники фабрик, заводов, строили бараки для рабочих, имело место кооперативное строительство и незначительное муниципальное строительство. В целом, жилищный вопрос оставался острым во всех промышленно-развитых странах, но по мере увеличения объемов строительства жилищные условия значительной части горожан постепенно улучшались. Возрождение и развитие систем городского хозяйства началось с большим запозданием. Еще в 15-16 веках городское хозяйство находилось на уровне средневековья. Лишь в 17-18 веках появились первые системы городского хозяйства, которые получили значительное развитие в 19 веке, то есть в период начала процесса урбанизации. Первоочередной системой развития городского хозяйства стала водопроводно-канализационная сфера, так как обеспечение населения водой и отвод сточной жидкости является наиболее насущной коммунальной потребностью жителей города. Так, в Лондоне в 1614 году был сооружен первый водопроводный канал, а к концу 17 века были проложены свинцовые трубы и сооружены водонапорные башни с ветряным двигателем. В конце 18 века в Лондоне действовал водопровод с паровым насосом, а в начале 19 века при строительстве водопроводов стали использовать более безопасные и надежные чугунные трубы. К этому времени в Западной Европе насчитывался уже 21 водопровод, а в городах США – 16. Они обслуживали общественные учреждения и крупные дома. Системы канализации развивались слабо. Если в 19 веке водопроводы появились уже во всех крупных городах Европы и Америки, то первая раздельная система канализации с соответствующей очисткой возникла лишь в 1843 году в Гамбурге. Следует отметить, что во второй половине 19 – начале 20 веков водопроводные системы обеспечивались чугунными трубами, водомерами, паровыми насосами, фильтрами для очистки воды, а канализационные системы обеспечивались паровыми турбинами, механическими и биологическими фильтрами, полями орошения, а также – специальными методами обеззараживания стоков (хлорирования). Важной системой городского хозяйства является благоустройство территории, включающее дорожное хозяйство, санитарную очистку и уборку улиц, садово-парковое хозяйство. Системы благоустройства территории городов стали развиваться лишь в 19 веке. Именно в этот период появились каменные мостовые и брусчатка, асфальт и клинкер для замощения улиц, тротуаров и внутридворовых территорий. В конце 19 века в Милане (1876 год) была построена мусоросжигательная станция, а в Париже с 1893 года стали использоваться уличные моечные машины. В некоторых городах начали обращать внимание на развитие садово-паркового хозяйства. В 19-м веке возник и получил развитие городской пассажирский транспорт. Первые омнибусы появились в Париже в 1819 году, а конки стали использоваться в США с 30-х годов. Причем, уже в 40-х годах в США и Англии стали использоваться паровые конки. Первые речные пассажирские пароходы начали применяться в США с 1807 года. Паровая окружная дорога в Париже была сооружена в 1862 году, а паровое метро в Лондоне стало функционировать с 1867 года. Первый электрический трамвай вышел на линию в Германии в 1881 году, а в США – в 1883 году. Троллейбусное движение возникло в США с 1882 года. Электрическое подземное метро появилось в Лондоне с 1891 года, в Будапеште – с 1896, в Париже – с 1898 года. Автобусное движение в крупных городах Европы и Америки началось уже в 20 веке. Большое значение для функционирования городов имеет коммунальная энергетика. Её возникновение также началось в 19-м веке. Так уже в начале века возникло газовое освещение улиц. Затем для этой цели стали использовать спиртовые и керосиновые фонари, и только к концу 19 века начало применяться электроосвещение улиц. Именно тогда стали использоваться теплофикационные установки для централизованного теплоснабжения жилых и общественных зданий, стали применяться газогенераторы и бытовые электроприборы. Районные электростанции и теплоэлектроцентрали (ТЭЦ) для коммунальных нужд впервые стали применяться в начале 20 века. В системах городского хозяйства активно использовались частные предприятия, которые на правах концессии, или аренды, осуществляли свою деятельность в интересах города, и, кроме того, ряд предприятий и организаций находился в муниципальной (городской) собственности. Таким образом, активный процесс урбанизации стимулировал развитие систем городского хозяйства и заложил основу научно-технического прогресса в данной сфере. Города в постиндустриальный период Развитие городов и городских систем и в постиндустриальный период, который начался в развитых странах во второй половине 20-го века и продолжается до сих пор. По данным Боголюбова В.С. удельный вес горожан в общей численности населения Земли в 1800 году составлял 3,0%, в 1900г. – 6,4%, в 1950г. – 28,9%, а в 1990г. – 43%. По прогнозам ООН, к середине 21-го века удельный вес городского населения превысит 50% жителей Земли. Вместе с тем отметим, что процесс урбанизации в постиндустриальный период приобретает новые черты. Наряду с общим ростом городов появляется тенденция образования и бурного развития городских агломераций. Это обстоятельство связано с увеличением платы за землю и нарастанием социально-экономических и экологических проблем, которые наиболее ярко проявляются в крупных городах. Быстро застраиваются пригороды и близлежащие к городу территории. Вместо точечных городов возникают урбанизированные регионы или городские агломерации. Появляются понятия «муниципальный город», представляющий собой город в классическом понимании и «большой город», включающий городское ядро и пригороды. Причём, во многих агломерациях доля населения, проживающего в точечном городе, постепенно сокращается, а доля жителей пригородов увеличивается. К примеру, доля населения, проживающего непосредственно в Лондоне, составляла в 1801г. 85% от общей численности населения «Большого Лондона», а в 30-х годах 20-го века только 54%. Население Нью-Йорка (7,9 млн. чел.) составляет менее 50% от общей численности Нью-Йоркской агломерации (16 млн. чел.). С развитием пассажирского и личного транспорта расширяются границы расселения жителей по отношению к городскому ядру. Центры городов становятся менее привлекательными для постоянного проживания. Появляются новые престижные районы, которые нередко располагаются в пригородах или на других территориях, отвечающих требованиям безопасности, экологичности и комфортабельности проживания для состоятельных горожан. Одновременно активно развиваются районы для средних слоёв населения, которые в развитых странах составляют большинство жителей. Во многих крупных городах имеются также районы для расселения социально-неблагополучных категорий граждан, но в условиях относительного достатка городской казны и поддержки государства их жизнедеятельность также обеспечивается на необходимом уровне. И хотя проблемы городов, особенно крупных, существуют везде, но в развивающихся странах они проявляются более остро, а пути их решения крайне затруднены. В связи с этим в последние годы наметились особенности процесса урбанизации в развитых и развивающихся странах. По материалам Боголюбова В.С., рост численности населения крупнейших городских агломераций в США и Японии приостанавливается, в то время как численность крупнейших мегаполисов в развивающихся странах быстро растёт. Для развитых стран становится характерным более равномерное размещение социально-экономического потенциала по всей территории и рост малых и средних городов. Потенциал развивающихся стран продолжает концентрироваться в немногих городах-агломерациях, что приводит к обострению многочисленных проблем крупных городов. Особенностью данного период является активное развитие всех систем городского хозяйства, которые входят в число приоритетных сфер развития, как основа инфраструктуры города и важнейшая составляющая качества жизни населения. Тема 3. Теоретические основы урбанистики. В силу многоаспектности и отсутствия общей концептуальной схемы город чаще всего описывают и изучают в отдельных ракурсах, сегментарно. Авторы, безусловно, используют знания о городе, накопленные в урбанистике, но в конкретных текстах часто преобладает узко-дисциплинарная предметность. На наш взгляд можно выделить (с определённой долей условности) следующие предметные ракурсы: 1) территориально-поселенческий, 2) экономический, 3) градостроительный, 4) психологический, 5) историко-культурный, 6) семиотический, 7) философско-методологический, 8) социологический. Что касается социологического ракурса (проблематики), то он формировался в контекстах вышеуказанных подходов, предметность социологии города формировалась по мере становления и развития социологической предметности вообще, урбанистской предметности в частности. Её элементы содержатся в текстах авторов, которые не претендовали на социологическую концептуализацию проблем города. Поэтому в данном курсе будут использованы работы очень разных авторов. Как уже было указано, даже на настоящий момент нет общепринятой социологической концепции города, нет теоретической демаркации предмета. Более того, в силу ряда причин, о которых речь пойдёт далее, это нецелесообразно и даже невозможно. Тем не менее, несмотря на отсутствие чётких контуров предметных областей различных подходов, можно и нужно выделить социологическое содержание вышеуказанных ракурсов изучения города. Предметное ядро социологии города образуют вышеуказанные проблемы. Рассмотрим детально проблематику отдельных ракурсов изучения города. Территориально-поселенческий ракурс. В первом, самом элементарном представлении, город – поселение людей, и первые научно-систематические его описания содержатся в работах географов. До сих пор в справочной литературе используется определение города, данное немецким географом конца XIX в. Ратцелем: город – концентрированное поселение людей, занятых несельскохозяйственной деятельностью. В данном определении содержится указание на социально-экономический фактор возникновения городов – появление других, несельскохозяйственных видов деятельности - и на эмпирический признак выделения поселения городского типа – численность и плотность населения. Указанные основания определения города использовались и развивались в дальнейшем, в том числе и социологами (например, М. Вебером, Л. Виртом и др.). Наиболее традиционная и распространённая типология городов, используемая всеми урбанистами (в том числе и социологического направления), – по производственным функциям и размерам. В качестве частной причины возникновения конкретных городов в этом ракурсе выделяется геоландшафтный фактор; развивается и конкретизируется тезис, что города возникают не на любом месте: функциональная специфика города связана с геоландшафтной спецификой места. Так, например, торговые центры возникали в удобном месте пересечения торговых, а в последствии – транспортных путей. Этот пример достаточно тривиален. В современной же литературе этого направления урбанистики ставятся новые дискуссионные вопросы: геоландшафтные механизмы современного расселения, геополитические особенности территории, социокультурные характеристики современного ландшафта, социально-экологические проблемы современного города, психоментальные особенности территории и другие. Социолог, на наш взгляд, также должен принимать во внимание геоландшафтный аспект территории – интерференцию природной и социокультурной специфики места поселения, проживания людей. Это необходимо в силу следующих причин: 1) специфика территории является одним мотивирующих детерминант выбора места проживания, отношения к данной территории, а значит лучше позволяет понять социальное поведение горожан; 2) информация об отношении населения к территории является важной для принятия проектировочных и управленческих решений; например, известны многочисленные случаи нежелания населения переезжать на другое место, обусловленное отношением к конкретным особенностям ландшафта; 3) геоландшафтные особенности территории являются одним из макрофакторов расселения человечества, что необходимо принять во внимание при глобальном прогнозировании урбанизации: плотность населения, в том числе городского, связана с определёнными ареалами, понимание геоландшафтных механизмов расселения позволяет более адекватно понимать и прогнозировать урбопроцессы. Социально-экологический аспект территории: город как ареал взаимодействия антропогенных и природных элементов среды обитания человека. В качестве междисциплинарных и актуальных проблем можно выделить следующие: 1) соотношения естественных и искусственных компонентов среды: концепции и принципы взаимодействия данных компонентов; 2) соотношение природо- и антропно-охранных пропорций использования территории; 3) социально-эстетический аспект соотношения элементов среды; 4) факторы экологического сознания и поведения и др. Сама средовая парадигма изучения города, как наиболее современная, сформировалась в русле социально-экологической проблематики. Социальные экологи изначально рассматривали город не просто как форму поселения, а как целостный и индивидуальный организм, что оказалось весьма перспективным в методологическом плане. Средовая парадигма позволила в перспективе выдвинуть такие, ныне широко обсуждаемые понятия, как "образ жизни", "качество жизни", "проблемная жизненная ситуация" и др. Специально мы остановимся на них далее. Социально-экологическое основание типологии городской территории – степень интегрированности (гармоничности) вышеуказанных элементов среды и уровень развития самой территории. Социолога в этом аспекте интересует зависимость поведения горожан от состояния среды обитания; состояние экологии является одним из факторов сознания и поведения человека. В этом плане существует социологическая задача создания методик, позволяющих фиксировать и изучать указанную зависимость. Кроме того, социально-экологический комфорт является в настоящее время очень важным показатель уровня жизни. Демографический аспект территории. Для сравнительной характеристики городов и последующей типологии по демографическому основанию используются следующие демографические понятия: плотность населения, демографическая структура (пол, возраст, брачно-семейный статус), профессиональная структура, структура занятости, структура и характер воспроизводства населения, структура, факторы и формы миграций. Социолог в этом аспекте должен обратить внимание: 1) на отклонения статистических показателей от среднего уровня и поставить вопросы о специфике городской территории, обусловившей отклонение протекания демографических процессов, о факторах, тенденциях, последствиях конкретной специфики демографических процессов в конкретных городах; эти вопросы необходимо обсуждать на базе социологической теории города; 2) на социальные последствия структурных диспропорций (проблемы монофункциональных, северных, молодых и др. городов); 3) на специфику, факторы, тенденции и последствия урбомиграций, особенно в нашей стране; на специфику геоландшафтных, культурно-исторических, политических и др. оснований миграций. Необходимо продолжать разрабатывать типологию городов по демографическому основанию. На данный момент наиболее употребительными социолого-демографическими понятиями являются "большой", "средний" и "малый" город; представляется, что этой типологии недостаточно. К тому же их дефиниции и эмпирические индикаторы весьма дискуссионны. Решение данной задачи может быть продвинуто посредством создания более сложных демографических моделей, в содержание которых будут включены не только количественные, но и качественные параметры. Интересной задачей, на наш взгляд, является социологическая экспликация понятия "студенческий" город (или "город науки"), каким является Томск. Данные термины широко употребляются, но их социологическое содержание явно не проработано. В социологии имеются работы по эмпирической экспликации понятий "молодой город", "молодёжный город", "сибирский город" и др. Психоментальный аспект территории. Этот аспект основывается на тезисе о взаимовлиянии и взаимопереходе структур ландшафта и сознания (индивидуального и коллективного, в том числе и бессознательных структур). Ландшафт при этом понимается как "композиция мест, наделённых смыслом" (В.Л. Каганский). В качестве актуально обсуждаемых проблем можно выделить следующие: 1) Топографический фактор сознания и поведения населения: как ландшафт осмысляется, раскодируется людьми в индивидуальных и социально-групповых формах ("социально-ландшафтная топография"); 2) Топонимический фактор сознания и поведения населения: как конкретная физическая территория воспринимается проживающими на ней людьми в связи с теми образами, которые содержат названия данной местности (социокультурная типология территории, "ментально-географическая технология картирования местности" – интерференция семантики территории и структур восприятия территории). Экономический ракурс. В этом ракурсе был усилен и разработан тезис о производственно-экономическом факторе появления и развития города, о производственно-экономических закономерностях расселения и территориальной мобильности. Разработаны теории и методики: 1) типологии городов по производственно-экономическим функциям: моногорода, полифункциональные города, диверсификационные центры, "информационный город", финансовый центр, "глобальный город" и др.; 2) определения ранга территориального статуса и зон влияния города: "решётка Кристаллера", "метрополитенский центр", "мегаполис", "юридический город", "географический город", "пригород", "город-спутник" и др.; 3) морфологической структуры городской территории: "зоны", "сектора", "ядра", "центры", "микрорайоны" и др. Именно в рамках экономической географии городов начался процесс осмысления оснований структурации городской территории. Так основой секторального подхода является социально-экономический статус горожан, основой концентрической зональности территории являются демографические процессы, а множественность городских центров имеет своей предпосылкой культурно-символические различия горожан. Выявление данных обстоятельств уже говорит о полифоничности городской морфологии и ставит задачу интеграции различных подходов и знаний о городе, показывает необходимость использования для объяснения процессов одного типа феноменов другой качественной природы. Например, экономисты долгое время полагали, что выбор жилья полностью детерминирован его ценой и степенью удалённости от места работы. Но по мере накопления конкретного эмпирического материала они же начали убедительно количественно аргументировать значение таких обстоятельств как национальные традиции и престиж места, т.е. указывать на значение культурно-символических факторов территориального поведения (см., например, П. Верлен, 1977; Дж. Голд, 1990). Работы немецких урбоэкономистов не дали прерваться традиции анализа социального пространства, начатого немецким социологом Г. Зиммелем. Ставя задачу объяснить закономерности размещения городов, немецкий урбанист А. Вебер предложил понимать город как геометрическую точку экономического пространства, в которой издержки производственно-экономической жизни минимальны (А. Вебер, 1909). Очень большое влияние на урбанистику оказал другой немецкий исследователь В. Кристаллер. Он понимал город как место, функцией которого является обеспечение окружающего пространства услугами и товарами ("закон урбогравитации"). Но особенно убедительно у него получился "закон ранга": существование прямо пропорциональной зависимости между числом функций и размерами города. (В. Кристаллер, 1933). Его идеи нашли своё социологическое развитие в работах испано-американского социолога М. Кастельса (М. Кастельс, 1989) и американского социолога С. Сассена (С. Сассен, 1994). В качестве конкретных экономических факторов, определяющих городскую структуру и динамику изменений, были взяты и исследованы: дифференциация труда, динамика трудовых и профессиональных ресурсов, транспорт, цены на землю, развитие технических средств связи. Для описания и анализа структуры и динамики города широко используются экономические и политико-экономические понятия, разработку которых (в том числе и в плане урбанистики) начал К. Маркс. Город трактуется в самом широком политико-экономическом смысле как пространственная форма определённого типа социально-экономических отношений, как производственно-экономическая система. Основанием политико-экономической типологии является характер "способа производства", элементами которого являются "производительные силы" и "производственные отношения". В применении к городу два последних понятия конкретизируются. Города различаются продуктом, который они производят в большей степени, а значит доминирующим характером производительных сил: промышленный, финансовый, информационный, рекреационный и др. Характер социально-экономической системы города зависит от характера доминирующего типа производства, а значит и большей представленности определённого вида производительных сил. Так, например, доминирующим производственным продуктом г. Томска являются знания и специалисты, и в нём доминируют такие производительные силы как наука, образование, информационные технологии. Понятие "производственные отношения" в применении к городу конкретизируются через понятие тип политико-экономической системы: либеральной экономики, централизованной плановой экономики, социально ориентированной экономики. Важным экономическим параметром жизни города является характер экономической ситуации (урбоэкономический баланс), влияющей на особенности функционирования и тенденции изменения города. Его экономико-математическим показателем является добавленная стоимость как разница между входящими и исходящими из города финансовыми потоками. С точки зрения экономистов эта ситуация является основным фактором развития города. Другим важным параметром экономической жизни города является бюджет города. Его описывают и анализируют с позиций структуры, источников и механизмов формирования. Экономическая система города характеризуется также по уровню потребления экономических ресурсов (степень экономической самостоятельности), по структуре и объёму производственно-экономических лимитов: природные ресурсы, финансовые ресурсы, промышленные ресурсы, информационные ресурсы, энергетические ресурсы, демографические ресурсы. Наконец, надо отметить большой вклад специалистов в области экономической географии городов в разработку количественных математических методов изучения города. Весьма перспективным было и гносеологическое осмысление возможностей математических методов, как конструктивных возможностей измерения и моделирования, так и их ограниченность. Градостроительный ракурс. Аспектами этого ракурса являются: 1) город как система социально-функционального расселения: места работы, жилья, развлечения и т.п.; 2) город как искусственная среда обитания: совокупность архитектурно-инженерной инфраструктуры; 3) город как объект эстетического восприятия: эстетические основания градостроительства. В этом ракурсе город впервые стал осмысляться как форма социального конструирования, как опредмеченный социокультурный проект (З. Гидион,1975; В.А. Глазычев,1984; З.Н. Яргина,1991; Ж. Бодрийяр, 1995; А.В. Иконников, 1996; Ю.Л. Косенкова, 2001; Г.З. Качанов, 2001 и др.). В проблемно-социологическом плане в этом ракурсе обсуждаются вопросы: 1) взаимовлияние предметно-территориальных (архитектурных) и социокультурных сфер жизнедеятельности человека (мира вещей с миром идей); 2) влияние архитектоники города на внутренний мир и поведение личности; 3) влияние социокультурной атмосферы в обществе на форму и принципы градостроительного проектирования; 4) "метафизическое самочувствие" человека в символическом пространстве города и др. "Любая нетривиальная задача в архитектуре в конечном счёте связана с некой идеальной моделью жизнеустройства. От неё зависят как геометрические параметры и стандарты практического использования, которым должны соответствовать объект, так и смысловая информация, которую должна нести форма объекта". Архитектура несёт "проекцию целостности человеческой личности. Интегрирующим началом целеполагания выступает метафора образа-цели" (А.В. Иконников, 1996). По архитектуре можно и нужно судить о смысловом содержании проектов структур социального взаимодействия. Более подробно мы остановимся на этом в другом разделе. Исторический ракурс. Представляется, что исторический материал как частно-научный в наибольшей степени используется социологией. В большом числе случаев даже невозможно провести черту между историческим и социологическим знанием. Историческая наука традиционно акцентировала внимание на политических аспектах городской жизни. В этом плане историю изучения города можно начать с французских историков О. Тьерри и Ф. Гизо. Их основная идея о том, что возникновение городов знаменует собой зарождение нового социально-политического, а в дальнейшем и экономического строя, что история города есть история борьбы буржуазных слоёв с феодальным строем, надолго закрепилась в урбанистике. Полностью она не преодолена и сейчас, хотя давно уже ясно, что этот тезис является большим упрощением как для понимания причин возникновения городов, так и для понимания их сущности, роли и перспектив в обществе. Однако административно-политическое значение городов, историко-политический пласт городской жизни, безусловно, является весьма существенным. Не изменила принципиально такой взгляд на город и хорошо аргументированная точка зрения немецкого историка Г. Маурера, который полагал, что город формировался из крестьянской общины-марки и являлся исторической формой общинного равенства и самоуправления. Действительно, последние являлись характерными чертами городского социума, однако не следует преувеличивать степень их развития. Статистические методы изучения хозяйственной жизни, которые блестяще продемонстрировал К. Лампрехт, поставили под большое сомнение романтическую картину городского равенства и общинного единства. Была написана страница истории социальных антагонизмов и конфликтов в городах. Проблематика социальных противоречий в городах и сейчас является предметом социологии. Концептуально она выражена в работах французского социолога середины 20 в. Лефевра. Понимание сущности города как общественно-политического и административного центра со ссылками на исторический материал достигло своего наивысшего историко-социологического уровня в работах В. Зомбарта и М. Вебера. В. Зомбарт выделил в качестве самостоятельных объектов исследования город как экономическую систему и город как политико-административную систему. В экономическом плане он впервые подчеркнул различие между "городом потребляющим" и "городом производящим", который, в свою очередь, мог выступать как ремесленный город с локальной или дальней ориентацией на рынок и как "торговый город". Тем самым, появилась традиция не только различать функции города, но выделять для конкретных городов доминирующие функции. Это позволило ослабить момент теоретической конфронтации в обсуждении роли городов в обществе и тенденций её изменения. Эта типология легла в основу наиболее распространённой классификации городов, используемой и поныне. Основное значение этой квалификации городов в том, что в ней содержалась мысль о функциональном различии городов как в конкретно-территориальном, так и конкретно-историческом плане. В то же время, в работах Зомбарта содержалась и другая перспективная мысль: у городов есть магистрально-историческая функция – управление социальными процессами, протекающими на окружающих территориях. М. Вебер, опираясь на Зомбарта и обладая обширными историческими знаниями, в выявлении сущности города пошёл значительно дальше. Он обозначил её, используя современные понятия, как интегративную и коммуникативную. К такому пониманию он пришёл в результате анализа специфики организационно-управленческой и нормативной структуры городской жизни и на основе понимания сущности и значения культуры. Если типология Зомбарта пробила брешь в представлениях об унифицированности структуры города, то историческая социология М. Вебера - первый (и весьма удачный) опыт интегрирования экономических, социальных и политических структур и формирования представления о городе как пространстве коммуникации. Городской социум, по мнению Вебера, можно назвать общиной, но особого, не традиционного, а городского типа. Таким образом, он предложил новое и перспективное основание типологии городов и городских сообществ – социокультурное. Заслугой Вебера также является особая методология использования конкретного исторического материала, которую он называл "понимающей социологией" и задачей которой было "вживание" в социокультурную атмосферу конкретного социального пространства. Тем самым он явился предтечей современной феноменологической социологии, предметом которой являются структуры повседневной жизни. Для современной историографии города также характерна веберовская позиция в вопросе о причине возникновения города: она специфична для каждого конкретного города и многофакторна – и экономические, и политические, и правовые, и другие обстоятельства интегрируются в систему на определённом культурном фоне. Город вообще, конкретные города в частности, возникают в определённой культурно-исторической ситуации. Эта ситуация возникает в результате ряда социальных процессов: демографический рост деревни; возрастание социокультурной мобильности (в том числе и этнической); секуляризации политической власти; распад или трансформация общины; возрастающая дифференциация труда; изменение структуры и средств коммуникации и других. Однако эмпирико-историческое описание не даёт объяснения. Появляется опасность интерпретации истории конкретных городов и города как социокультурного явления как исторической случайности. Но эта "случайность" изменила общество. Городская жизнь принципиально отличается от сельской. Это всегда было очевидно. Но эту очевидность надо эксплицировать в теоретические понятия, т.е. объяснить. Эту работу начали историки школы "Анналов". Объективно они продолжали дело М. Вебера. Специфику европейского города они понимали как специфику ментальности – устойчивого и качественно определённого единства сознания и поведения, формы активности в повседневной жизни. По мнению Ж. Ле Гоффа, оригинальность городской ментальности ярче всего проявляется не в экономической области, а в области культуры, для которой были характерны такие ценности как трудовая этика, прагматизм, деньги, профессионализм, особые представления о времени и пространстве и др. Новые ценностные принципы породили новые формы солидарности, как и новые формы конфронтации. Новые принципы породили новые смыслы и цели, а значит – новые структуры поведения и взаимодействия, формирующиеся в процессе повседневной жизни. В связи с этим в исторической науке проявился повышенный интерес к культурно-этнографическим аспектам городской жизни: образу жизни городских слоев и сообществ; культуре города (мировоззрению, науке, образованию); быту, традициям, нравам, социокультурным кодам поведения (одежда, праздники, ритуалы, сленг). Накопленный эмпирический материал со всей очевидностью поставил теоретико-социологические проблемы механизмов культурной диффузии, социокультурной динамики и мобильности, функционирования субкультурных образований, понимания сущности и структуры социокультурного пространства. Представляется, что не случайно эта городская, по своему генезису, проблематика постоянно пересекалась, например, в работах немецкого социолога Г. Зиммеля. Чувствуется, что его представления о социальном пространстве навеяны "духом города". Психологический ракурс. Широкое понимание города как пространства жизнедеятельности, как среды обитания, а не только как места проживания и производственной деятельности ставит ряд проблем, связанных с психикой и индивидуальным сознанием. Элементами пространства и среды являются феномены, возникающие в результате "встречи" объективной и субъективной реальности. Образное выражение "встреча" на язык науки переводят терминами "восприятие", "образ", "установка", "архетип" "интерпретация", "означивание", "конструирование". Эти понятия разрабатывались социальными психологами. Дадим им самое общее определение. Восприятие – целостное и комплексное отражение предметов, ситуаций и событий, возникающее при соприкосновении с ними личности как с объективной реальностью (в том числе и другими личностями). Со стороны личности восприятие обусловлено целым рядом индивидуально-психологических особенностей (памятью, характером, мотивацией и др.) и социально детерминированной целью. В силу этого восприятие носит интенциональный (направленный на конкретный предмет) характер. Восприятие является не пассивным копированием мгновенного воздействия, а представляет собой структуру перцептивных действий: из потока сенсорной информации человек выбирает личностно значимую, а, в конечном счёте – социально значимую информацию. Восприятие города личностью имеет свою специфику, о которой речь пойдёт далее. Образ – субъектная картина мира или его фрагментов, включающая самого субъекта, других людей, пространственное окружение и временную последовательность событий. Образ есть результат (продукт) восприятия. На формирование образа города оказывают влияние целый ряд факторов. Психологи выделили и исследовали три из них: сенсорные особенности среды, особенности диспозиционной структуры познающего субъекта (установки личности) и архетипы сознания. Более детально вопрос об образе города будет рассмотрен далее. Здесь мы даём определение основных психологических понятий, которые широко используются в урбанистике вообще, в социологии города в частности. Установка – готовность, предрасположенность субъекта, возникающая при предвосхищении им определённого объекта (или ситуации) и обеспечивающая устойчивый целенаправленный характер протекания деятельности по отношению к данному объекту. Установки формируются в группах под влиянием социальной ситуации и представляют коллективное определение ситуации и поведение в ней. Особенно ярко установки проявляются при изменении ситуации, зачастую в виде нежелания людей менять своё привычное поведение Архетипы – бессознательные структуры психики, лежащие в основе первичных схем образов и априорно формирующие активность воображения. Они лежат в основе общечеловеческой символики, выявляются в мифах и верованиях, в сновидениях и произведениях искусства. "Интерпретация", "означивание", "конструирование" - взаимосвязанные термины, статус понятий которым придали сторонники интеракционистской концепции личности и общества. Эти понятия подчёркивают активную и творческую роль личности в процессе восприятия среды и ситуации. Интеракционисты подчёркивают, что человек не реагирует непосредственно на сумму отдельных внешних воздействий, а воспринимает мир в виде целостной и определённой картины мира, в которой чувственные и рациональные компоненты находятся в единой системе. Интерпретация есть придание значений предметам и ситуации, из которых и конструируется картина мира. Особенно символические интеракционисты подчёркивали решающую роль слова, знака, символа в процессе восприятия и формирования отношения к окружающему миру и, в частности, для формирования образа города. Психологами были разработаны собственные основания типологии личности, которые широко используются представителями различных гуманитарных наук. Особо употребительной для описания личности горожанина оказалась типология К. Юнга по характеру отношения к миру и людям: интроверты (внутриличностное дистанцирование от мира) и экстраверты (личностная открытость миру). Вначале сложилась точка зрения, что городская жизнь способствует формированию интровертивного типа личности в силу множественности, интенсивности и противоречивости внешних воздействий. Однако социально-психологические наблюдения и эксперименты показали, что это не столь однозначно, что поведение горожанина ситуативно и обусловлено множеством обстоятельств (см. С. Милграм, 2000). Кроме того, вопрос о типе личности горожанина связан с вопросом, кого считать "типичным горожанином", по каким основаниям его выделять. В то же время, очевидно, существующая специфика городской среды накладывает отпечаток и на тип личности горожанина. По этому вопросу также необходимы междисциплинарные исследования. Другая область городской жизни, изучение которой невозможно без психологических знаний - особенности межличностных отношений в городе. Социальные психологи, изучавшие интерактивный аспект взаимодействия в городах, поставили проблему коммюнити (community): в чём специфика городских сообществ? Проблема возникла после того, как стало очевидно, что межличностное взаимодействие в городах отличается от традиционных семейно-родовых, общинных, товарищеских и других известных форм межличностного взаимодействия. Первоначально был выдвинут тезис, что отличия носят негативный характер, т.е. межличностные отношения в городах качественно хуже, беднее, даже примитивнее, чем в традиционном обществе. Этот тезис психологов в значительной степени был подготовлен высказываниями авторитетных социологов. Ф. Тённис говорил о формализации личностных отношений в городах; Э. Дюркгейм сетовал на ослабление моральных принципов; М. Вебер писал о снижении глубины и интимности межличностных контактов; Ч. Кули полагал, что в больших городах вообще ослабляются первичные межличностные контакты; Г. Зиммель считал, что духовная жизнь в больших городах характеризуется чрезмерным прагматизмом и расчётливостью. Безусловно, их суждения были не беспочвенны, поэтому появился тезис о негативных социально-психологических последствиях урбанизации в области межличностных отношений: отчуждение личности (Л. Вирт), морально-психологическая пустота межличностных контактов (Р. Нисбет), деиндивидуализация и, как следствие, немотивированное насилие в межличностных отношениях (Р. Зимбардо) и др. Однако эмпирическое изучение межличностных контактов ослабляло этот тезис и ориентировало на изучение структуры и механизмов взаимодействия коммюнити как городских сообществ особого рода. Тем самым урбанисты продвигались в изучении городского пространства и специфики городской жизни. При этом дисциплинарная принадлежность исследователя становилась не такой уж и важной. Хороший пример этому – психологи-урбанисты С. Милграм, К. Линч, Дж. Голд и другие. Другой важной проблемой, в изучении которой сотрудничали психологи и социологи (нередко менявшиеся местами), была проблема городского стресса. Тезис о имманентно стрессовом характере городской жизни сменился тезисом о социально-ситуационной и социокультурной обусловленности восприятия параметров городской среды. При этом социологи стали больше учитывать особенности сенсорного восприятия, а психологи – социальную детерминацию сознания и поведения личности. Семиотический ракурс. Семиотика – наука о знаках. Из знаковых систем для изучения нашего объекта мы выделим: собственно язык, язык искусства, знаки сенсорных (в том числе и территориальных) образов. Что касается собственно языка, то социолог прежде всего использует достижения социолингвистики для изучения языка городского сообщества и языков городских субкультур. В языке закодированы: мировоззрение, нормы (правила) взаимодействия, модели (операциональные схемы) поведения. Последние существуют не только в лингвистической, но и в экстралингвистической форме (язык поз, жестов, ритуалов). Изучая поведение горожан, социологи ставят задачу описания указанных социолингвистических структур методами: 1) интервью - респондентов просят пояснить содержание слов, составляется тезаурус (данное понятие мы определим пока как толковый словарь какой-либо группы или субкультуры), 2) наблюдения – описываются действия, следующие за словоупотреблением, а также ситуация (предметный и смысловой контекст) словоупотребления, 3) эксперимента – наблюдаются реакции и действия на словоупотребления в различных социальных и смысловых ситуациях, в том числе искусственных и произвольно сконструированных. Другими важными семиотическими предметами для социолога являются значения и смыслы – вещей, действий, ситуаций. Эти предметы изучаются в разделе семиотики – семантике, центральной задачей которой является установление, прояснение содержательных связей между предметом обозначения (обозначаемым, денотатом), значением предмета (означаемым) для субъекта и смыслом (интенсионалом) знака, побуждающим (ориентирующим) активность субъекта (так называемый "семантический треугольник". У разных авторов имеются различные его модификации). В плане изучения социального поведения существенны две семантические ситуации: 1) различная интерпретация знака (либо в плане значения, либо в плане смысла, либо в обоих планах) представителями разных социальных групп - "семантический диссонанс"; 2) отсутствие содержательных связей между элементами семантического треугольника у субъекта социального действия – "семантический коллапс". Семантические ситуации формируется в процессе коммуникации – диалогическом обмене значениями и смыслами - и возникают при наложении трёх коммуникативных пластов: семиотического (собственное содержание знака), социолингвистического (содержание знака, возникающее в социолингвистическом сообществе), личностного – (индивидуально-психологическое и индивидуально-ситуативное прочтение знаков). В настоящее время формируется междисциплинарная область знаний, которую наш отечественный учёный Т.М. Дридзе предложила назвать семиосоциопсихологией. Объектом семиосоциопсихологии является коммуникативное пространство – сфера выработки интерсубъективных значений и интрасубъективных смыслов, с последующим производством на их базе норм взаимодействия. Предметом семиосоциопсихологии является текст – продукт коммуникативно-семиотической деятельности; семиотическая модель мотивированной активности; семантическая конструкция, на базе которой возникает коммуникативная интенция. Если взаимодействие происходит в коммуникативном пространстве, то оно представляет собой процесс создания понятного для всех субъектов коммуникации интертекста – диалога. Понятие "диалог" характеризует коммуникацию с процессуальной стороны. Со структурной стороны коммуникативное пространство последнее время всё чаще описывают как структуру дискурса (дискурсивной практики), который расширительно можно определить как систему семиотических (содержательно знаковых) действий, конструирующую коммуникативное пространство. В дискурсивную практику входят не только речевые акты, но и невербальные средства коммуникации, физические параметры среды, социокультурная обстановка, драматургия социальной игры и многое другое. Существуют различные теоретические модели дискурса. Это в теоретическом плане, практически же дискурс ситуативен, конкретен и состоит из конечного набора элементов. В эмпирической практике социолог имеет дело с дискурсом определённого типа, который он должен определить и описать. Дискурс – семиотическая конструкция коммуникативного пространства, она создаётся людьми сознательно и бессознательно, целенаправленно и произвольно. Но, будучи сконструированным, дискурс приобретает относительно устойчивое и самостоятельное существование. Коммуникативное пространство как совокупность дискурсов представляет собой сложносоставную и многоуровневую систему различных текстов. Пространство города – это, конечно же и коммуникативное пространство. В семиотическом ракурсе город можно (и нужно) рассматривать как "текст истории" и как "текст социокультурного диалога". Город как текст истории – это вся архитектоника городской среды – совокупность исторических событий, опредмеченных в материальных носителях; это – предметно-территориальные комплексы, обладающие собственным смысловым содержанием, оформленным в особом текстовом материале. Более подробно это будет рассмотрено далее. Социологу-урбанисту необходимо принимать во внимание такие "страницы" городского интертекста, как "архетипы города", "миссия города", "символические референты города" и др. Город как текст социокультурного диалога состоит из таких "страниц" как "местечки", "субкультурные топосы", личного городского пространства ("мой город") и др. Но эти тексты города написаны не обычным языком (по крайней мере, не только), но и языком искусства и языком сенсорных образов. Текст города можно расшифровать только совместными усилиями лингвистов, психологов, историков, социологов и других специалистов. Для понимания социального поведения горожан социологи занимаются такими предметами как смысловое восприятие городской среды, психосемантика пространства, семантика территориальной идентичности, престижно-символическая динамика мест и другими вопросами, предполагающими наличие семиосоциопсихологических знаний. В семиотическом ракурсе город предстаёт как предметный репрезентант отношенческих и ментальных структур взаимодействия. Философско-методологический ракурс. Проблематика этого ракурса пронизывает почти все тексты о городе, так что невозможно перечислить те философские вопросы, которые обсуждают урбанисты всех направлений. И всё-таки наиболее явственно они звучат в двух контекстах рассуждений о городе: 1) гносеологическом – когда обсуждаются вопросы, связанные с самим процессом познания города и 2) системном – когда говорят о городе как системе, о необходимости системного анализа городских процессов, о системном подходе в проектировании и управлении города. Гносеологическая проблематика урбанистики отдельно нами выделяться не будет. Что касается системного подхода в изучении города, то он будет представлен как традиционными принципами комплексности, структурности, иерархичности; так и относительно новыми в системном подходе принципами синергетики. Впрочем, сейчас уже существует точка зрения, что синергетика самостоятельная и особая методология, и даже – наука (см. В.И. Аршинов. Синергетика как феномен постнеклассической науки. М., 1999). Социологический ракурс. Многоаспектность и изменчивость феномена города ориентирует на поиск интегрального, учитывающего все стороны и обстоятельства городской жизни основания его научного определения. Такое, наиболее приемлемое для представителей различных наук, базовое определение города формировалось в русле социологии. Это было обусловлено двумя причинами: 1) социология как научная дисциплина сама возникла в результате синтеза ряда наук и её понятийный аппарат весьма разнообразен и наиболее приспособлен к методологическому синтезу всеобщего и конкретного; 2) социология анализирует отношенческую реальность, которая, фигурально выражаясь, занимает "срединное положение между реальностью субстратных свойств и метафизической реальностью"; все урбанисты согласны, что город – социально-отношенческий по своей онтологической природе феномен. Обозначим еще раз основное предметное ядро социологии города: 1) основания определения города; 2) причины возникновения, факторы и тенденции изменения города как системы и его отдельных феноменов; 3) структура и особенности города как среды обитания 4) специфика города как пространства взаимодействия; 5) особенности городского образа жизни; 5) последствия урбанизации как в плане влияния города на личность, так и в плане влияния города на всё общество; 6) сущность города: что, собственно, делает некоторое поселение городом? Дадим краткую характеристику сути проблем. 1. Проблема дефиниции города. Слово “город” (городское поселение, населенный центр, град, иногда – городище, городок, посад) очень полисемантично. “Городами” в разные эпохи и в разных странах называли явления с весьма различным содержанием и с несходными существенными признаками, вследствие чего современные урбанисты, либо вовсе отказываются от разрешения соответствующей “дефиниционной проблемы”, либо дают городу самые разнообразные определения. Дефиниции города можно сгруппировать по следующим основаниям: территориально-демографическому, политико-административному, экономическому, социоструктурному, социокультурному. Территориально-демографическое основание фиксирует количественные признаки: площадь поселения, число жителей, концентрация населения, специфические особенности организации территории проживания: особая архитектура, транспорт, благоустройство. Однако это определение не может удовлетворить по двум причинам. Во-первых, количественный, т.е. внешний, признак не дает реального понятия о сущности города, и, во-вторых, он сам по себе далеко не всегда может установить действительную грань между городом и деревней. Официальная практика различных государств в этом отношении не однородна. Статистика Германии считает городом всякое поселение свыше 2000 жителей; в Саксонии из 151 общины, имевших в 1900г. более 4000 населения, 78 считались городами, а 73 – селами, из коих Лебтау насчитывает до 33 тысяч жителей. Уже этот пример указывает на всю шаткость количественного признака. Во Франции городом признается всякий центр административного округа независимо от численности населения и, кроме того, всякое поселение свыше 5000 жителей независимо от его административного значения; в Соединенных штатах поселение свыше 8000 жителей уже тем самым считается городом; в дореволюционной России городом признавалось всякое поселение, управляемое по городовому положению, независимо от населенности, причем, с одной стороны, имелись города с населением менее 1000 жителей, и с другой – села, местечки, рудничные усадьбы с населением, превышающим 10 тысяч жителей. Можно приводить аналогичные примеры и по другим количественным признакам. Политическо-административное основание подходит к понятию города с правовой точки зрения и признает городом поселение с определенной территорией, которому государственной властью присвоены особые административные права. Конституирующим моментом в образовании города выдвигается соответствующий акт государственной власти. Данный момент действительно отграничивает всякий официальный “город” от деревни ясным и бесспорным образом: конечно, правительства всех эпох имели в своем распоряжении списки как городов, так и деревень, и применяли к городам, в отличие от деревни, те или иные правила и особую административную и налоговую политику. Однако для нас важен не столько самый факт государственной классификации существующих поселений, сколько понимание тех существенных признаков населенного пункта, по коим она проводится. Между тем известно, что эти признаки были в разных случаях далеко не однородны: власть признавала поселение городом либо по принципу “людности”, либо по стратегическим, политическим, финансовым, религиозным и даже чисто случайным мотивам, как, например, вследствие выбора резиденции каким-либо влиятельным администратором, а в дореволюционной России – подчас вследствие ходатайств, протекции и даже взятки. Известный географ В. Семенов-Тян-Шанский в своей работе “Город и деревня в Европейской России” обстоятельно выяснил, на каких шатких основаниях были построены у нас официальные термины “города” и “деревни” и сколько общественных интересов от этого страдало. Экономическое основание. Экономическими признаками города являются: 1) технико-технологическое разделение труда на сельское хозяйство и промышленность; 2) разделение труда на присваивающий и производящий; 3) степень профессиональной дифференциации труда; 4) финансово-экономический признак - по характеру доминирующего капитала: производственный, торговый, кредитный (ростовщический, банковский); 5) производственно-экономический – по типу производства: материальных ресурсов, услуг, информации и др. Данное основание определения города, пожалуй, наиболее распространённое в урбанистике. Оно исходит из определения, данного ещё Зомбартом: “Город есть поселение людей, практикующих интенсивное разделение труда”. Однако и данное основание вызывает ряд возражений при применении его на конкретный эмпирический материал, особенно во всемирно-историческом масштабе. Во-первых, города существовали и при натуральном хозяйстве. Оно не применимо и к русским так называемым “земледельческим” городам. Что касается современных российских городков, то по отношению к ним весьма справедлив термин "слободизация", предложенный известным отечественным урбанистом Глазычевым. Во-вторых, во многих современных индустриальных поселках разделение труда может быть признано интенсивным. Наконец, самая граница между интенсивным и неинтенсивным разделением труда не установлена, в силу чего различие между городом и сельским поселением остается неясным. В-третьих, на практике весьма сложно разделить экономику города на присваивающую и производящую; по ряду причин вызывает нарекания даже выделение градообразующих предприятий (прежде всего из-за игнорирования социальной сферы и социальной проблематики). Детальный разбор экономических дефиниций города (широко используемых и социологами) не входит в наши задачи. Но здесь надо выделить главное: экономические дефиниции фундированы абсолютизацией значимости экономической мотивации. Социологи не могут с этим согласиться, отказываясь признать, что витальные потребности личности являются базовыми. Два вышеуказанных основания определения города исходят из тезиса, что основным содержанием урбанизации является двуединый процесс дифференциации и интеграции трудовых функций в сети населённых мест. При этом общество понимается как функциональная система, в которой каждая группа занимает определённое место. Социоструктурное основание. Урбанисты в поисках определения города давно столкнулись с ситуацией сложной, гетерогенной (состоящей из различных по своим свойствам элементов), изменчивой, индивидуальной социальной структурой городов. В этом плане город определяют как место концентрации социальных структур (групп и институтов) и ролевых функций. В качестве примера можно привести формулировки известного отечественного урбаниста Н.П. Анциферова: "Город есть место, приспособленное для общежития социальной группы сложного характера, внутренне дифференцированной и получившей определенную правовую форму" и английских урбанистов Н. Абекромби и А. Ярда: "Городская жизнь характеризуется масштабностью, высокой плотностью населения, явно выраженной разнородностью социальных групп, анонимностью, наличием дистанции и формальных отношений между людьми, необходимостью формального регулирования человеческой деятельности скорее с позиции закона, нежели через сообщество и традиции". В этих определениях содержатся и количественные характеристики, и указание на административно-правовую сторону городской жизни, но акцент сделан на особенностях социальной структуры и социальных отношений. Последнее является качественным отличием города от деревни, которое трудно замерять количественно, но именно в этом плане различия особенно очевидны. Однако это измерение не может быть всегда применимо даже к современной эпохе, так как и в наше время встречаются города, преимущественно населенные людьми не только однородных групп и страт, но и одной профессии, а с другой стороны – наблюдаются села с весьма дифференцированным составом населения. То же явление наблюдается особенно часто в европейских не городских поселениях, где население может заниматься трудовой деятельностью даже в другой местности. На практике очень трудно провести грань между городом, посёлком, городком, пригородом, дачной местностью и другими поселениями только на основании социальной структуры проживающих. И тем не менее именно по доминированию "городских" видов деятельности до сих пор чаще всего различают город и "не-город". Социокультурное основание. Продолжая линию поиска качественных отличий города от не-города, урбанисты уже давно обратили внимание на “притягательную силу городов” (attraction). В художественной литературе город представляется в виде какой-то гипнотической силы, властно манящей обывателя “околдованной” деревни желанным, но невыполнимым призраком счастья. Париж гипнотизирует героев Додэ и Золя. “В Москву, в Москву!” повторяют чеховские сестры. Город – это не только количественные параметры проживания и деятельности, но и особая социокультурная атмосфера и обстановка. Экономисты утверждают, что основным фактором урбомиграционных процессов и количественного роста городов является имеющиеся и создаваемые в городах рабочие места. В упрощённом виде их рассуждения выглядят так: сельское хозяйство имеет свой предел интенсивности, промышленность может развиваться бесконечно. Доля истины (прежде всего в отношении рабочих мест – да и то, далеко не во всех случаях) здесь есть. Однако немалому числу урбанистов представляется, что: 1) производственный фактор является не единственной причиной появления и развития города (более подробно об этом – далее в тексте); 2) взаимодействие урбанизационных и экономических процессов неоднозначно и исторически изменчиво: в своё время экономика была одним из факторов появления города, современный город сам порождает новые формы экономики; 3) развитие промышленности имеет свои "пределы роста" (А. Печчеи) и негативные последствия не только для экологического, но и социокультурного пространства. Города привлекают людей не только возможностью трудиться и получать средства к существованию. Помимо витальных потребностей у человека есть потребность в личностном росте и самореализации, в индивидуально-личностной среде, в социально-психологическом комфорте, другие социально-личностные и метафизические потребности. Для их реализации города предоставляют больше возможностей. Город – искусственная среда обитания. Города конструируются людьми исходя из собственных личностных структур. Это понимали уже в древности, о чём свидетельствует сложная семантика слова "Град". Осмысляя это обстоятельство урбанисты, и, в конечном счёте, социологи, разрабатывали понятия "среда обитания", "пространство социокультурной активности", "городской образ жизни". В настоящее время в урбанистской литературе встречается выражение: "город как аттрактор личности и сообщества", которое здесь можно прокомментировать как идеальный проект пространства жизнедеятельности. Привлекательность городского пространства для личности (особенно в современном обществе) обусловлена тем, что город является средой инновационной активности в силу высокого уровня социокультурной динамики и мобильности. Это социокультурные характеристики городского пространства. 2. Проблема генезиса города. Конкретно-исторический материал даёт очень большое разнообразие обстоятельств возникновения городов. Урбанистика как теоретическая дисциплина стремилась к генерализации, т.е. к построению всеохватывающей объяснительной схемы возникновения города. Особенно это характерно для социологии. В полной мере это не удалось, и проблема продолжает обсуждаться и сейчас. В процессе многочисленных дискуссий возникло ряд теорий. Их общесоциологической методологией является выделение социальных функций, которым придаётся градообразующее значение: 1) естественный центр территориальной интеграции людей (хозяйственно-племенной, религиозной, национальной) – этно-территориальная теория; 2) политико-административный центр управления – теория восточного деспотизма, теория города-государства; 3) опорный пункт, защитное сооружение – бурговая теория; 4) пространственная форма разделения труда – экономическая теория; 5) функция интеграции и коммуникации – социокультурная теория. Рассмотрим кратко каждую теорию. Этно-территориальная теория. Любое сообщество имеет свой ареал обитания, который складывается исторически, первоначально на основе родовых и хозяйственных отношений. По мере усложнения социокультурных связей появляется центральное (сакральное, столичное) место повышенной концентрации опредмеченных социальных норм и традиций. Такое место есть даже у кочевых народов. Так, например, Мекка первоначально была местом ежегодных встреч представителей кочевых племён для обмена информацией, а затем она начинает приобретать характер торгового и религиозного центра. Центральное место не обязательно располагается в геометрическом центре сообщества, тем более что контуры ареала обитания меняются. Имеются работы географов, показывающих, что территория центрального места обладает особыми географическими свойствами. Для возникновения городов имеет значение геоландшафтные особенности территории, например, на семи холмах расположен Рим и Томск. Можно привести немало примеров, когда конкретный город неоднократно разрушался, но вновь и вновь возникал на старом месте: девять слоёв Трои, прибрежные города Крыма на месте древнегреческих колоний; Кёльн, Майнц – наследники римского континуитета; неоднократно восстанавливалась Москва. Геоландшафтный фактор возникновения городов ещё недостаточно исследован, но тезис о взаимообусловленности географических и культурных особенностей территории поставлен в урбанистике и разрабатывается, в том числе и отечественными учёными (В.Л. Каганский, Д.М. Замятин). Центры территорий выполняют функции: 1) территориальной интеграции (административного центра, столицы); 2) узла путей сообщений ("перекрёстка дорог"). На их месте и возникают города. Ареал обитания сообщества может меняться, и центр территории смещается. Центры территории представляют собой "наложение", интерференцию природных и культурных параметров среды обитания. В ходе истории эта интерференция становится всё более сложной, приобретает индивидуальный и саморазвивающийся характер. У каждого города складывается своя "судьба". Города древности и раннего средневековья выполняли, прежде всего, функцию политико-административного управления. Эта функция реализовывалась в разных историко-географических формах; наиболее известными являются: древневосточная деспотия и античный полис. Теория восточного деспотизма. Город-крепость примитивных деспотий, названный так его исследователем К. Бюхером, является древнейшим типом известных нам городов. Этот город есть не что иное, как военная резиденция деспотического главы племени – его жилище, а также орудие защиты и господства. Процесс урбанизации протекал по общему правилу: сколько деспотов, столько и городов. Но древнейшие восточные защищённые поселения можно назвать городом достаточно условно. Они представляли собой обширное пространство, обнесённое стеной, в границах которого имеется резиденция деспота, обнесённая новой стеной. На территории всего защищённого пространства растут разбросанные группы дворцов вельмож и домов с усадьбами, пашнями, финиковыми садами. Размеры их поистине колоссальны, хотя и можно допустить, что первые летописцы, легенды и позднейшие путешественники несколько преувеличивают. По Геродоту, например, Вавилон имел в окружности 480 стадий, т.е. 88 километров; согласно пророку Ионе (III, 3), Ниневия была протяжением в три дня пути, а по рассказу Аристотеля, когда Вавилон был взят, то часть его населения узнала о том только через три дня. Однако эти города не имели ничего общего с нашими современными городами-гигантами. Они представляли собой, в сущности, целые простейшие государства, обнесенные стенами, и были своеобразным сочетанием города и деревни. То же самое представляли собой "города" древнеиндийских общин, вроде Калькутты, являвшие собой группы деревень, имеющих в "городе" общее пастбище, или же обнесенные стенами "города" Средней Азии с их пашнями и обширными загонами для скота, которые служили местом спасения и питания людей в случаях неприятельской осады. Самое впечатляющее "ограждение" древности – Великая китайская стена. Все культурные достижения этих центров были, прежде всего, подчинены укреплению деспотического правления. Социальная структура таких "городов" была достаточно однородна, точнее, социальные различия (кроме властного) были несущественны. Управление осуществлялось в основном силовыми методами. По мере усложнения жизнедеятельности и управления появляется письменность и зачатки законодательства. Теория города-государства. Вторым, по времени возникновения, основным типом городского строя является, несомненно, “город-государство” античного мира (по-древнегречески ροιίν , по латыни “civitas” по-немецки Stadtstaat, по-английски citystate). Он был, прежде всего, военно-административным, политическим и юридическим центром. Города античности, являясь экономическим паразитом окружающей сельской местности, занимаются преимущественно войной и политикой, решая за "деревню" все вопросы, не спрашивая и не считаясь с нею. Доминирование управленческой функции накладывало отпечаток на жизнь и духовную атмосферу города-государства. Социальная структура, быт, образ жизни и даже внешний вид античных “полисов” имел весьма мало общего с центрами восточных деспотий. Города античности можно представить как единый управленческий аппарат – "муниципальный". Римская империя оказалась в конце концов, по выражению Н.И. Кареева, "громадной федерацией муниципиев, урбанизировавшей и те области, в которых раньше не было городов". Муниципально-общинная форма управления и самоуправления, впервые зародившаяся в городе-государстве греков и римлян, оказала очень большое влияние на становление западной цивилизации. Историки первоначально полагали, что городское социальное устройство Европы являлось прямым продолжением римского континуитета, рассматривали "римское право" как фундаментальное основание западной культуры. Теперь процесс урбанизации представляется более сложным, но Рим, как первоисточник государственных систем правотворчества, и муниципальной системы управления, остается для современной урбанистики в высшей степени интересным объектом изучения. Бурговая теория. С её точки зрения, генетическая функция города – оборонительная. Кратко и схематично её логика выглядит следующим образом. Среди германо-романского мира, в начале средних веков, не существовало социальной безопасности: передвижение племен, военные нападения, разбои, грабежи были хроническими явлениями. При таких условиях феодальные владельцы для защиты своих земель и построек воздвигали укрепленные замки, в соседстве которых охотно селились земледельцы и ремесленники, искавшие внешней безопасности. Так возникали постепенно вокруг замка все более людные поселения, и наиболее крупные из них, в свою очередь, часто укреплялись, т.е. обносились стенами, рвами, частоколами. Эти поселения со временем превратились в военную общину с определенными правами и обязанностями. Все входящие в этот союз селения были обязаны заботиться о поддержании укреплений городища, а в случае войны защищать их с оружием в руках. За это они пользовались правом, в случае опасности, укрываться за стенами бурга, вместе с семьями и всем движимым имуществом. Это право носило название "Burgrecht", а тот, кто пользовался им, назывался Burger (посадским). Это право постепенно эволюционировало в сторону буржуазного права. До X века городами преимущественно владеет светский сеньор (граф или князь), а далее власть над городами постепенно переходит (особенно в Германии и Италии) к церкви, которая управляет ими при помощи целого ряда должностных лиц: praefectus urbis, advocatus, monetae, magister. Постепенно усиливается борьба городов за свободное самоуправление. Она всё более приобретает идеолого-мировоззренческий, антиклерикальный характер и в ходе "коммунальной революции" города одновременно получают независимость, подрывают основы феодального строя и формируют правовые основы капитализма. Бурговая теория исходит из понимания города первоначально как оборонительного, а затем – как политико-юридическую явления: та же защитная функция, но уже не силовыми, а правовыми средствами. Её современные сторонники полагают, что городское право – один из элементов городской ментальности - было одним из условий формирования западной цивилизации (Ж. Ле Гофф, Ф. Бродель). Однако имеется множество исторических фактов, которые не вписываются в эту теорию. Во-первых, существовало много очень разных городов, не имеющих укреплений: епископские города Германии и Англии, где авторитет культа служил достаточным обеспечением социальной безопасности; ряд таких крупных городов, как Кельн и Мюнстер, города Ганзейского союза. Во-вторых, что гораздо важнее, самый факт обнесения села стенами или постройка "бурга" еще вовсе не предрешал образования города и городского строя: город возникал лишь позднее, вслед за экономическим и социальным развитием поселения. Известно, что в средние века Западная Европа была покрыта целой сетью феодальных замков и укреплений, однако только вокруг небольшого процента их возникали города. Крепость сама по себе еще не предрешала возникновения города, а лишь способствовала скоплению людей в определенном месте, их постоянному проживанию, занятиям ремеслами и торговлей. Экономическая теория. С точки зрения этой теории, фундаментальным основанием возникновения и магистральным путём развития урбанизации и капитализма является дифференциация труда. Это, пожалуй, наиболее распространённая точка зрения, в том числе и в социологии (начиная с К. Маркса и Э. Дюркгейма). Основным фактором дифференциации труда является развитие техники и изменение на этой базе способов производства, с последующим изменением всех других сторон жизни. Технический фактор детерминации социальных отношений более детально будет рассмотрен далее. Здесь необходимо обратить внимание на производственную (в отличие от сельскохозяйственной) функцию города. Ремесленное, а затем промышленное производство приводит к переходу от экстенсивного к интенсивному хозяйствованию, что в свою очередь приводит к появлению прибавочного продукта и рынка (на место сезонного обмена, который в сельской местности был всегда). Экономическим атрибутом города является производство, а не торговля. Социокультурная теория. Постепенное изменение и усложнение социальной структуры (диффузия родо-племенных структур, распад патриархальной и появление нуклеарной семьи, плюрализация общинных форм хозяйствования, появление производственных коллективов и политических сообществ и др.), а также накопление культурных образцов и моделей поведения актуализируют выработку новых форм и механизмов социокультурной интеграции. Меняется также структура и средства коммуникации. Эти социокультурные изменения появляются в новом (в отличие от традиционного) пространстве взаимодействия – городском пространстве. Город являл собой предметно-территориальную форму интеграции новых социальных структур и коммуникативное пространство нового типа, характерными чертами которого были: 1) социокультурная гетерогенность, 2) интенция на разнообразие и инновацию, 3) появление личностного измерения пространства. Предрешены ли какие-то траектории развития людей и социальных групп в силу их существования в городах (и определенных местах в городах)? Или все же их жизненные сценарии открыты изменениям и могут развернуться совсем непредсказуемо? Вот одна из дилемм, волновавших основателей урбанистики. Социальный контроль, доминирование власть имущих, свобода от патриархальных ограничений, влияние технических новшеств на повседневность и искусство – темы, обсуждавшиеся социологами начиная со второй половины ХIХ в. Подчас трудно отделить (да и, кажется, не всегда необходимо) рассуждения социальных теоретиков о жизни людей в период модерности и их собственно урбанистические соображения. Ключевым для возникновения социологии было различение между городским образом жизни, воплощавшим новизну модерности, и традиционно-деревенским образом жизни. Его проработали Фердинанд Теннис и Эмиль Дюркгейм. В целом можно говорить о следующих имеющих отношение к урбанистике проблемах, которые были поставлены в социологии, начиная с ХIХ в. (Savage et al, 2003, Hubbard, 2006, 14): – что представляет собой городской образ жизни и можно ли говорить о том, что он проявляется во всех городах? – способствует ли городской образ жизни возникновению новых социальных групп и вариантов идентичности? 34 – как воздействует городская жизнь на традиционные социальные отношения, в основе которых лежит уважение к обладателям «вышестоящего» классового, гендерного, кастового или расового статуса? – способствует или препятствует город складыванию социальных связей между людьми разного происхождения, места проживания и занятий? – в чем существо истории урбанизации и почему население концентрируется именно в городах и агломерациях городов? – каковы основные черты пространственной организации городов и порождают ли различные ее варианты особые способы социального взаимодействия? – какой диагноз можно поставить городским проблемам, таким как перенаселенность, загрязнение, бедность, бродяжничество, преступность и разбой? – в чем особенность городской политики и ее неравномерного воздействия на разных горожан? К классикам урбанистики относят Карла Маркса и Фридриха Энгельса, о идеях которых идет речь в главе о городской экономике данной книги, Макса Вебера, в работе «Город» продемонстрировавшего связь урбанизации с возникновением союза бюрократии и капитала, Георга Зиммеля, авторов чикагской школы и Анри Лефевра, к которому я обращаюсь в главе о повседневности. Классики сознавали недостаточность фиксации внешней каузальности в осмыслении городской жизни, проявлявшейся во включении людей и социальных групп в большое повествование вроде марксистского. Последнее рисовало людей инструментами и «продуктами» действия масштабных социальных процессов. Люди мыслились способными к историческому творчеству в результате их же, социальных процессов, влияния. Теоретические вызовы, с которыми эти авторы сталкивались, состояли, во-первых, в сложности (граничащей с невозможностью) зафиксировать в понятиях только становящиеся процессы социальной и психологической дифференциации горожан, и во-вторых, вникнуть в парадоксы самого становления новых форм социальности. Эти формы сочетали усиление беспорядочности и хаотичности городской повседневности с вызреванием ее внутренней логики и потенции к самоупорядочиванию и самоорганизации. Трансформация социума, которую города с такой силой и столь стремительно воплощали в конце ХIХ и начале ХХ в., делала неизбежным использование эволюционистских идей, которым отдали дань и Зиммель, и Беньямин, и деятели чикагской школы, но побуждала при этом к поиску достаточно тонко настроенных моделей эволюционизма. Раздел 2. Основы муниципального управления Тема 4. Морфология экономического пространства города. Анализ экономической ситуации на отдельных фрагментах территории города требует выявления факторов местоположения изучаемого участка. Они должны учитывать роль этого участка в системе социально-экономических связей города. Важнейшим из них является общее положение участка относительно доминирующего фокуса: центральное, срединное, периферическое и т.д. Существенным этапом такого подхода является составление схем “ареалов доступности”. Необходимо также принять во внимание и локальные факторы, связанные с состоянием самого участка и его ближайшего окружения (в частности, реализуемые здесь экономические и социальные функции). Цена сопоставимых по форме и размеру участков может сильно различаться в зависимости от того, находится ли участок в составе более крупных комплексов, возможно ли получение экономии масштаба при слиянии нескольких участков. Также весьма важны: характер застройки, технические и юридические возможности перепрофилирования участка (или первичной застройки для неосвоенных участков), геологическая и экологическая обстановка, социальная ситуация, форма участка (ее правильность влияет на тип использования, предназначение, и, тем самым, - цену). В связи с этим возникает задача изучения пространственных особенностей города и конкретного участка его территории. Это важно и для рассмотрения масштабных инвестиционных программ, принимаемых городской администрацией, и при формировании предпринимательских инвестиционных проектов, и при решении вопроса о покупке или продаже квартиры рядовым жителем города. Экономическая привлекательность жилого или нежилого помещения, здания, участка земли существенно зависит от обеспеченности рассматриваемого участка территории различными видами ресурсов природного и антропогенного характера. Такие, как: чистый воздух; удобный для строительства грунт, обеспечивающий высокую надежность фундамента и подземных коммуникаций; вода, тепло, электричество, газ, поставляемые системами инженерного обеспечения города; доступ к общегородской системе канализации, системам телефонной связи, системам обслуживания личного или производственного характера и т.д. В зависимости от функционального назначения рассматриваемого объекта существенным являются также доступность соответствующего рынка сбыта и его уровень конкурентности. Методологические аспекты изучения урбанизированных территорий Для ответа на рассмотренные вопросы необходимо располагать достаточно подробной информацией как о самом участке (локальные факторы), так и о территориях, его окружающих (факторы местоположения, учитывающие ближнее, среднее и дальнее окружение). Соответственно, в рамках эмпирических исследований по экономике города используются две основные модели описания и графического представления знаний о территории города. 1. Территориальное зонирование, рассматривающее участки города в природном, инженерно- техническом и социально-экономическом аспектах и выявляющее типологически значимое различие между участками. 2. Изучение многоаспектных пространственно-функциональных связей различных участков города, выявление относительно целостных, территориально завершенных урбанистических образований. Именно это соответствует проблематике морфологии городского пространства, которая рассматривается в данной главе. Модели 1-ого типа формально представляют собой геометрические схемы зонирования некоторых областей на обычной евклидовой плоскости, модели 2-ого типа формально являются плоскими или трехмерными графами, дополненными соответствующими численными характеристиками вершин и ребер (например, граф подсистемы внеуличного пассажирского городского транспорта). Их использование рассматривалось выше при изучении систем городов в третьей части. Изучение морфологии города требует предварительного выявления собственно территории города и, соответственно, выявления его границы. Однако, на современном уровне урбанизации все труднее устанавливать пространственные границы города по внешним признакам характерной городской застройки или по формальным юридическим признакам административной границы города. Методологическое и методическое значение концепции “реального города” Известно, что пригороды в некоторых отношениях выполняют важные функции города. По существу, они стали его частью, хотя их вид часто не вполне соответствует типично городской территории. Экономический подход требует, чтобы в таких случаях предпочтение было отдано функциональному аспекту. Изучение эволюции городов показывает, что в процессе урбанизации функциональное преобразование отдельных участков территории нередко предшествует морфологическому. Переход к устойчивому режиму функционирования территории на более высоком уровне приводит к изменению ее экономических параметров, прежде всего, к повышению цен земельных участков и объектов недвижимости. Это стимулирует изменения в характере застройки. Происходит реконструкция территории, переход ее на более высокий уровень урбанизированности, которому соответствует увеличение плотности застройки и других показателей. Так, резкое усиление роли центральных кварталов Нью-Йорка во второй половине XIX века стимулировало снос зданий средней этажности (задолго до окончания их срока службы) и замену их небоскребами. При изучении повседневного функционирования и при разработке планов развития городов все в большей степени приходится учитывать связи города с прилегающими населенными пунктами. В первую очередь речь идет об устойчивых социальных связях с крупным городом жителей пригородной зоны. Такие связи проявляются прежде всего в форме регулярных трудовых перемещений городского населения - так называемых маятниковых миграций (трудовых и социально-бытовых поездок, как центростремительного, так и центробежного характера). Подобные повседневные загородные поездки, в принципе не отличаются от обычного использования внутригородского транспорта: часто для этого требуется не больше времени, чем для поездки внутри города. По мнению большинства специалистов именно маятниковые миграции населения являются главным фактором, определяющим фактические границы урбанизированной территории, соответствующей “реальному“ городу. Их можно рассматривать как реальные границы города. При этом, как отмечают многие урбанисты, гигантские мегаполисы, которые являются яркими примерами экономической целостности реального города, редко представляют собой компактную полностью застроенную урбанизированную территорию. Как правило, даже монофокусные мегаполисы по существу являются мини-системами городов, с характерными “разрывами” между достаточно высоко урбанизированными участками. Нередко они представлены полицентрическими конурбациями (например, Рандстат в Голландии, префектура Осака и Большой Токио в Японии, Силиконовая Долина в Калифорнии). Поэтому применительно к реальному городу в урбанистике нередко используют термин городская агломерация. Природно-ландшафтные и функциональные зоны на территории города Классическая концепция функционального зонирования Экономическое значение отдельного здания или сооружения (или некоторой части здания, или участка городской земли с расположенными на нем зданиями и сооружениями), в конечном счете определяется теми функциями, которые выполняет или может выполнять здание или отдельные помещения (жилого или производственного назначения) внутри здания. Существующее здание не всегда полностью соответствует той функции, для которой хотел бы предназначить его владелец, в таком случае в рамках рассматриваемого инвестиционного проекта возникает необходимость перестройки здания или его дооборудования, или даже полного сноса и последующего нового строительства. С аналогичными проблемами нового строительства сталкивается инвестор и при покупке незастроенного участка. Сама возможность выполнения строительных работ (как при новом строительстве, так и при реконструкции), дооборудование или переоборудование здания, а также структура и суммарный объем необходимых затрат, существенно зависят от природно- ландшафтных и инженерно-технических условий и от юридического статуса участка. Проведение подобного экономического анализа инвестиционных проектов (с позиции потенциального инвестора) или проектов продажи участка городской земли или отдельного здания (с позиции владельца недвижимости) существенно облегчается при наличии разработанной классификации участков земли конкретного города. Для построения такой классификации целесообразно предварительно разработать более частные классификации по отдельным аспектам описания территорий. Важнейшим из них является функциональный аспект; выделение на карте города участков, выполняющих однотипные функции, порождает схему функционального зонирования территорий. Такие схемы могут использоваться не только для описания существующего города, но и для проектного описания будущего города или новых районов. Подобные идеи градостроительного функционализма стали активно использоваться на практике с 30-х годов нынешнего столетия. Существенным этапом в становлении этих концепций явилось провозглашение знаменитой Афинской хартии CIAM (Congres Internationaux d`Architecture Moderne) в 1933 году. Эти конгрессы сыграли огромную роль в формировании современной урбанистики, в частности, был выработан понятийный аппарат, позволяющий описывать социально- экономические проблемы городов и возможные пути их разрешения (более подробно о роли конгрессов и Афинской хартии можно прочесть в книге Ле Корбюзье “Архитектура ХХ века”, 1977). На протяжении многих десятилетий практика планировочной организации города исходила из представления о четкой и последовательной дифференциации во времени и пространстве всех основных функциональных процессов, протекающих в городе - труда, быта, отдыха. Это нашло свое отражение в широко распространенной методике функционального зонирования территорий при составлении градостроительных планов. Специфическая роль жилых кварталов и участков территории, предназначенных для перемещения людей, грузов, потоков электроэнергии и информации, заставляет исследователей выделить эти два типа урбанистического обслуживания из общего списка услуг предоставляемых в городе. Таким образом, в самом грубом приближении можно получить три основные типа функционирования территории. 1. Резидентный (селитебные территории, обеспечивающие проживание). 2. Инженерно- инфраструктурный (транспорт и связь). 3. Непосредственное производство товаров или услуг (за исключением услуг первого и второго типа). При этом, однако, по урбанистическим характеристикам предприятия, осуществляющие массовое промышленное производство, как правило, резко отличаются от предприятий обслуживания и мелких предприятий, производящих товары. Промышленное производство часто создает экологически неблагоприятные условия, как на самой территории предприятия, так и в некотором его окружении. Это делает нецелесообразным размещение таких предприятий в жилых кварталах или в зонах обслуживания. Даже если отсутствуют отрицательные экологические эффекты, подобное размещение крупных промышленных предприятий часто оказывается невозможным по причинам экономического характера, так как для них необходимы слишком большие участки территории (такие предприятия называют “пожирателями пространства”). Это заставляет перемещать их в периферийные зоны, где цена земли заметно ниже. Соответственно для крупных городов характерно размещение подобных обширных предприятий и экологически грязных производств в особых промышленных зонах. Тем самым для нужд пространственного экономического анализа оказывается целесообразным выделить подобные виды деятельности в особый подтип внутри третьего типа. Ко второму подтипу можно отнести некоторые “пожирающие” пространство виды обслуживания, связанные с функцией рекреации (к ним относятся в первую очередь лесопарки). К третьему подтипу при этом будут отнесены все остальные виды производства. К четвертому, дополняющему типу можно отнести резервные, неиспользуемые территории. Дальнейшее развитие техники зонирования Новый этап последовательного развития этого подхода связан с углублением детализации в описании функциональных зон, что потребовало разработки более четких и формальных процедур, позволяющих относить изучаемый участок к той или иной зоне. Наличие таких процедур дает возможность выполнять подобные работы с помощью компьютера (они весьма трудоемки для ручной реализации). При изучении функционального взаимодействия участка с ближним и дальним территориальным окружением часто оказывается удобным укрупненное и обобщенное описание этого окружения, при котором стараются выделить достаточно большие однотипные куски территории города (порядка нескольких квадратных километров). Однако здесь возникает проблема мелких функциональных “вкраплений” (например, здание банка или торгового центра среди жилых кварталов). В процессе реконструкции центров многих крупных городов предлагаются, а в некоторых случаях и реализуются, планы строительства в составе общегородских и районных центров многофункциональных комплексов, в которых обслуживающие и деловые учреждения, конторы, магазины, транспортные устройства совмещаются с жильем. Поэтому оказывается удобным отойти от чистой модели зонирования и наряду с классическими зонами (т.е. участками плоскости, ограниченной замкнутыми контурами), рассматривать также точечные фокусы экономической активности и “линейные зоны” (т.е. отрезки линий на плоскости). Им соответствуют на карте города, например, участки транспортных магистралей, при этом грузовые терминалы или пассажирские станции морфологически выделяются как особые функциональные фокусы. В реальных исследованиях при изучении крупных городов на рассматриваемых участках весьма детально различаются типы застройки различного функционального назначения, таким образом, для предварительного первичного описания участков производят расчет по нескольким сотням показателей. Так, например, в одном из исследований при описании территории Москвы учитывались следующие виды и подвиды территорий и объектов. I. Баланс территории. 1) жилая застройка - 7 подвидов; 2 ) производственная застройка - 2; 3) центрообразующие места приложения труда - 9; 4) объекты обслуживания - 8; 5) коммунально-складские предприятия - 11; 6) озелененные территории - 17; 7) дороги - 14. II. Характеристики мест приложения труда и обслуживания. 8) центрообразующие места приложения труда - 4; 9) промышленность - 16; 10) склады; 11) инженерно-технические объекты - 6; 12) объекты обслуживания 17; III. Характеристика жилой застройки 13) здания высотой 1-3 этажа; 14) здания 4-6 эт.; 15) здания 7-9 эт 16) здания 10-12 эт.; 17) здания 13-15 эт.; 18) здания 16-8 эт., 19) здания 19-21 эт.; 20) здания 22-24 эт.; 21) здания 25 этажей и выше. Наряду с наземными необходимо учитывать и подземные объекты городских функциональных систем. Например, станции метро необходимо рассматривать как фокусы транспортной активности на участках территории селитебной (жилой) зоны, а линии метро - как линейные зоны транспортной активности внутри соответствующих плоскостных зональных участков. Проблемы описания центра и концепция каркаса города При выделении монофункциональных зон особую трудность представляют центральные участки города. Специфика общегородского центра заключается не в том, какие именно функции входят в его состав, и не в частоте посещения его объектов, а в максимальной для данного города плотности размещения функций в сочетании с достигнутым на территории центра функциональном разнообразием. С учетом этой специфики типичные участки центра, для которых характерно указанное разнообразие, выделяют в особую зону, соответствующую “функции центра” (т.е. комплексному набору функций, реализуемых общегородским центром). Соответствующие фирмы считают целесообразным размещение в такой зоне, несмотря на высокий уровень арендной платы, порожденной конкуренцией. Следует отметить высокий уровень зависимости экономических параметров этих видов деятельности от вариантов размещения. Речь идет в основном о финансовых услугах, многочисленных специализированных услугах посреднического характера (конторы адвокатов, рекламные агентства, СМИ, коммуникации и т.д.), торговле предметами роскоши, отелях, некоторых видах обслуживания, связанных с культурой и досугом (посольства, некоторые управленческие конторы высокого уровня основные офисы министерств и ведомств, головные офисы-правления крупных предприятий). Для всех этих фирм особенно важны доступность и престижность, которые обеспечиваются юридическим адресом в главном деловом квартале. В то же время, из центральной зоны мегаполисов были выведены предприятия легкой промышленности. В последние десятилетия и происходит и резкая депопуляция центра под давлением роста цен и вреда от различных неблагоприятных воздействий (шум, движение транспорта, проблемы парковки, недостаточная безопасность вечером и в период уик- энда и т.д.), Данный процесс особенно характерен для престижных кварталов, которые превратились в фокусы деловой жизни. Здесь мы видим типичное проявление эксурбанизации многих функций, ранее типичных для центрального города в системе мегаполиса. В частности, это характерно и для некоторых видов услуг, при этом, однако, в большинстве случаев услуги перемещаются в малые города ближнего пригорода. В дальний пригород перемещаются лишь те виды, которые требуют достаточно больших производственных площадей (например, предприятия оптовой торговли, ремонт автомобилей, крупные гаражи). Нередко туда перемещаются также университеты и крупные школы, большие больницы, комплексы отелей, особенно ориентированные на автомобилистов, крупные центры досуга. Помимо отмеченного выше фактора цены, существенными также оказываются следующие причины. Низкое качество зданий (ветхость конструкций, невозможность осуществлять в них новые виды функционирования). Ограниченность или отсутствие резервных производственных площадей, необходимых для расширения предприятия. Деградация условий городской жизни на прилегающей территории. Ограничения на землепользование, вытекающее из новых решений муниципальных властей (в рамках политики благоустройства территории). При этом, высшие функции услуг, относимые к четвертичному сектору, весьма редко выносятся даже в ближнюю пригородную зону. Для средних городов весьма типична общая полифункциональность центральной зоны. Исторически подобная зона в большинстве городов занимала весьма компактную территорию, на которой была сконцентрирована деловая жизнь города. Подобную зону в теории экономики города принято называть центральным деловым районом (ЦДР; CBD: central business district; le centre, CBD). В то же время в мегаполисах (Нью-Йорк, Лондон, Париж и т.п.) существенно усложняется общая форма центральной зоны. В них обычно наблюдается весьма сложная пространственно-функциональная структура центра, где на отдельных участках территории явно доминируют некоторые группы функций. Это дает весьма значительный эффект экономии, обусловленной агломерацией, даже если речь идет о вариантах размещения в пределах зоны в несколько квадратных километров. Особенно чувствительны к этим эффектам финансовые учреждения. Как было отмечено выше, подобная концентрация офисов одного профиля способствует сокращению неопределенности, что обусловлено прежде всего особым значением личных контактов при заключении масштабных сделок. В мировых городах центром финансового фокуса является операционный зал фондовой биржи. Соответственно офисы работающих там брокеров должным быть размещены в непосредственной близости от здания биржи (в пределах достаточно краткого пешего перемещения). Близость к зданию операционного зала фондовой биржи весьма существенна и для работающих на мировом рынке дилеров, осуществляющих операции валютного обмена. Успешное ведение этого бизнеса во многом связано с конкурентными преимуществами быстрой реакции на малые колебания обменных курсов. При этом международный масштаб операций достигается благодаря использованию современных средств дальней связи при доминировании переговоров по телефону. Столь высокая значимость размещения вблизи финансового центра создает мощную конкуренцию покупателей и арендаторов офисных помещений в этом месте, что является причиной крайне высоких цен на производственные помещения и на земельные участки. Такое мощное давление издержек размещения заставляет фирмы выводить из центрального офиса рутинные функции, в тех случаях, когда необходимость в повседневных контактах с высшими руководителями относительно невелика. Так, например, регистрационные департаменты многих банков, осуществляющие обслуживание акционерных компаний (по ведению регистра их акций и рассылки платежей по дивидендам) нередко размещаются даже за пределами того мегаполиса, в котором расположен головной офис банка. При этом жесткая территориальная конкуренция приводит к формированию весьма тонко организованной пространственной структуры, даже в пределах очень компактных зон, специализирующихся на финансовых функциях. В частности, пространственный анализ территории финансовых рынков Нью-Йорка, проведенный еще в конце 50-х годов [Robbins & Terlecky, 1960], позволил выявить ядро этой финансовой зоны, где осуществлялась торговля ценными бумагами, ссудами и некоторые другие операции. Вокруг этого ядра сложилось относительно тонкое кольцо офисных помещений, занятых инвестиционными отделами страховых компаний и теми отделами различных банков, которые занимаются вопросами ссуд и инвестиций. Вокруг этого внутреннего кольца сформировалось следующее, внешнее кольцо, представленное помещениями банков и страховых компаний, офисами брокеров и дилеров, работающих с ценными бумагами и прочими офисами финансового сектора. Аналогичное исследование было проведено в конце 60-х годов во территории лондонского Сити [Goddard, 1968], где также в рамках финансовой зоны было выявлено специализированное ядро и окружающее его кольцо. Подобным образом головные и региональные офисы торговых фирм и предприятий обрабатывающей промышленности получают конкурентные преимущества в случае их размещения в центральной зоне города. Как и в случае финансового сектора это достигается благодаря сокращению неопределенности при личных контактах руководителей различных предприятий (как между собой, так и с ведущими управляющими финансовых учреждений). При этом однако, исследователи подчеркивают особое значение подобных контактов именно для финансового сектора. Давление издержек размещения и в этом случае стимулирует выделение заднего офиса с перемещением его в деловые центры дальнего пригорода или даже в другие города (обычно на расстояние не далее 100 миль). Само понятие центральности является основополагающей концепцией морфологии экономического пространства города. При этом действие центробежных тенденций, обусловленное прежде всего ростом цен на землю и производственные помещения, привело к формированию 397 отдельных зон в срединной и даже периферийной части мегаполисов, в которых сконцентрированы многие виды функций, ранее представленные лишь в центральной части города. При этом, однако, в экономической жизни города такие зоны играют ту же роль, что и соответствующие участки в центральной зоны. Ярким примером такого делового центра, размещенного в пригородной зоне, является Дефанс (к западу от Парижа). Поэтому функции, осуществляемые подобными предприятиями и учреждениями, продолжают называть центральными. Возникает определенное терминологическое расхождение между этим названием и буквальным пониманием центральности, которая связана с представлением об относительно малой части территории города, расположенной вблизи геометрического центра. Этот терминологический кризис преодолевается благодаря расширению понятийного аппарата пространственного анализа территории города. Для этой цели используется термин “каркас города”, который является аналогом понятия каркаса. Здесь в полной мере проявляется методологическое значение использования при анализе мегаполисов теоретического аппарата систем городов. В последние десятилетия в экономической жизни города прослеживается устойчивая тенденция к резкому возрастанию роли видов 398 деятельности, относящихся к четвертичному сектору. Для них особенно существенна пространственная концентрация, среда интенсивных деловых и культурных контактов. Они во многом определяют все возрастающее значение общегородского центра. Усиление неоднородности пространства современного города привело к значительной концентрации экономической активности именно в его центральной зоне. Уже в семидесятые годы в подобных зонах крупнейших городов мирового каркаса было сосредоточено 25% - 30% рабочих мест соответствующих городов, где в расчете на 1 гектар территории городского центра количество рабочих мест достигало 200 - 400 человек (а в деловом центре Нью-Йорка доходило до тысячи человек). Тенденция к изменению функциональной структуры не приводит к уменьшению занятости в городских центрах. Соответственно, архитектурно-пространственная организация центра должна отражать его функциональную ориентацию, обеспечивать возможность его заполнения интенсивными пешеходными потоками. Некоторые крупные города (такие как Москва или Париж) демонстрируют парадоксальную неэффективность схемы землепользования в центральных зонах: гигантские пустующие площади в центральной части таких городов функционально выпадают из общей ориентации окружающей территории. О социально-экономической полноценности центра свидетельствует 399 высокий уровень концентрации различных видов деятельности, что весьма характерно для старых городов Европы. Полифункциональность делает центр значимым для всех, предоставляя свободу выбора для каждого. Таким образом, в качестве морфологических признаков центральности можно назвать активный режим функционирования и высокую посещаемость участка территории, которое свидетельствует о выполнении им типичного набора функций (именуемого “центральной функцией”). Естественным следствием высокого уровня экономической активности этих участков города, для которой характерны непосредственные контакты с клиентурой, является их многолюдность. Природно-ландшафтное зонирование Аналогичным образом составляются схемы природно-ландшафтного зонирования. В частности, на карте города резко выделяются акватории (при этом важно учитывать глубину водоема и особенности донного грунта). Потенциально на акваториях возможно строительство зданий (иногда даже многоэтажных), так, например, один из проектов развития Токио предусматривал создание серии искусственных островов в Токийском заливе и строительство на них высотных зданий. Широко известно также осушение больших участков мелководья в Нидерландах. В рамках комплексного ландшафтного анализа территории производится, в частности, анализ рельефа, по результатам анализа крутизны территория города зонируется по степени ее пригодности для различных видов функционального использования. При помощи нормативных показателей, выделяют площадки с различными условиями освоения для каждой из возможных функций (например, по грубой шкале трех уровней: благоприятные, удовлетворительные и неблагоприятные условия). При застройке территории существенна не только крутизна, но и ориентация склонов, в реальных исследованиях ориентацию подразделяют по восьми румбам (восток, юго-восток, юг и т.д.). С учетом ориентации также группируют участки по степени благоприятности для различных видов функционального использования. При строительстве или реконструкции очень важно исследовать состояние грунта на достаточно большую глубину (до нескольких десятков метров). Во многих крупных городах большую опасность для надежной эксплуатации высоких зданий представляет карстовый тип грунта; в частности, в Москве в пределах МКАД более четверти территории относится к этому типу, особенно опасны участки вдоль русла Москвы- реки и Яузы. Широко известны тяжелые экономические последствия строительства станции метро “Боровицкая”, проведенного при недостаточно детальном инженерно-геологическом обследовании участка; внутренние обрушения карстового грунта вызвали аварийные трещины весьма ценных для города зданий. Большой ущерб могут приносить водоносные песчаные слои, что характерно, например, для Санкт- Петербурга. Во второй половине нашего столетия начинается систематическое изучение экологического состояния различных участков городской территории, составляются экологические схемы зонирования. Подобные схемы позволяют учесть относительную привлекательность этих участков (и расположенных на них зданий) при анализе потребительского спроса на жилье (при покупке или длительной аренде квартир или коттеджей) или на услуги отелей. На подобных схемах в первую очередь бросаются в глаза точечные источники загрязнения (например ТЭЦ) и связанные с ними зоны загрязнения (например, зона воздушного загрязнения ТЭЦ, построенная с учетом розы преобладающих ветров). Однако в большинстве мегаполисов основной источник воздушного загрязнения - автомобильный транспорт, который представлен на схеме линейными источниками вдоль магистралей и лентовидными зонами загрязнения, также фиксирующими преобладающие направления ветров. Известно, что в Европе преобладают ветры с запада, поэтому в европейских крупных городах традиционно считаются престижными западные районы и западные пригороды, Именно в таких районах сконцентрированы особняки элиты и дорогие отели, эта закономерность прослеживается в Лондоне, Москве, Париже и др. К пространственно распределенным источникам можно отнести промышленные зоны города, городские свалки и т.п. Правовое зонирование Рынки объектов городской недвижимости относятся к наиболее регулируемым рынкам. Реконструкция, новое строительство и даже смена доминирующей функции (возможность функционального перепрофилирования) участка городской земли, здания, производственных площадей в соответствующей части здания находятся под жестким контролем городской администрации, а иногда полностью запрещены. Большую роль в экономике города играет политика землепользования, формируемая муниципальными органами, и, в частности, ее аспекты связанные с разработкой и применением достаточно детально оформленных режимов землепользования. Они определяют допустимую форму и степень изменений, т.е. градостроительного вмешательства в социально-экономическую ситуацию, связанную с рассматриваемым участком или зданием. Проблемы землепользования тесно связаны со спецификой размещения на территории города различных видов деятельности. Важно лишь обратить внимание на соответствующие схемы правового зонирования территории, на которой к одной зоне отнесены участки с примерно равными правами владельцев на их эксплуатацию и на возможные инвестиционные проекты, связанные с изменением существующего на этих участках положения. Укрупненно в правовом аспекте можно выделить три группы землепользователей. 1. Частные собственники. Их специфические особенности, например, способ приобретения прав собственности (покупка, наследование и т.д.) оказывают заметное влияние на типы освоения экономического пространства города. 2. Жильцы-арендаторы и другие платные пользователи пространства. 3. Общественные собственники участков земли, представленные органами государственной власти различного уровня. Например, муниципалитет, владеющий территорией улично-дорожной сети, участками земли, на которых располагаются различные городские объекты коллективного бесплатного обслуживания, общественными скверами, парками и т.п. Неопытные инвесторы нередко несут значительные убытки при покупке объектов недвижимости (или покупке прав на их долгосрочную аренду), если при подготовке инвестиционного проекта не были тщательно проработаны правовые условия его реализации. Кризис классического функционального подхода Таким образом, итоговая классификация участков территории получается перекрестным наложением многих схем зонирования, при этом может быть построена классификация, ориентированная либо на существующее положение либо на один из возможных или желательных с точки зрения городской администрации вариантов будущего положения территорий, например, могут изучаться экономические последствия осуществления возможных муниципальных инвестиционных проектов, при сопоставлении соответствующих проектных схем зонирования в рамках задачи оценки и выбора вариантов политики развития крупного города. При этом решающее значение придается схемам функционального зонирования. Однако градостроительная практика 60-70 гг. показала, что реальный процесс функционирования крупных развивающихся городов порой не укладывается в чересчур жесткие рамки “классического” функционального зонирования. Весьма существенные изменения претерпевает в последние десятилетия характер мест активного трудового тяготения. Уже сейчас наблюдается, а в будущем ожидается еще более резкое увеличение занятости в сфере управления и обслуживания, то есть как раз в тех учреждениях, которые по условиям своего размещения в городе больше тяготеют к центру, чем к обособленным производственным зонам. Так, например, за треть века (с 1940 по 1975) в Москве процент занятых в науке и научном обслуживании вырос примерно в 4 раза (с 5% до 20%), при этом доля занятых в промышленном производства сократилась более чем в 1,5 раза (упав ниже уровня 30%). Поэтому становится все труднее локализовать участки заметной концентрации рабочих мест в какой-либо определенной зоне города, она охватывает и промышленные территории и общегородской центр (причем во все возрастающей степени), и жилые районы города; в частности по данным ассоциации регионального плана Нью-Йорка уже в середине 70-х годов в центральной деловой части города было сосредоточено свыше половины населения занятого работой в офисах. Отмечается, что именно в центральной зоне Нью-Йорка создается около 3/4 новых офисных помещений. Наблюдается существенное развитием индустрии отдыха и новых видов общественного обслуживания, которые не локализованы на территории традиционных производственных зон города и нередко выходят даже на рекреационные территории. Именно эти участки, а также жилые кварталы быстро насыщаются сетью учреждений обслуживания. В целом, приходится зафиксировать необратимую тенденцию к пространственному распространению фирм-работодателей по всему городу. Как было отмечено выше многие функции центра, (в первую очередь связанные с обслуживанием населения) активно вторгаются в зоны рекреации и жилые кварталы. Более того, они фактически проникают и на территорию промышленных зон и активно распространяются по всей коммуникативно-транспортной системе города (была выявлена сложившаяся закономерность в поведении потребителей: они охотнее всего обращаются к сфере обслуживания (в частности, торговли) по дороге на работу и домой). Поэтому пересадочные узлы и остановочные пункты городского транспорта вблизи сосредоточения рабочих мест все чаще определяют выбор площадок для размещения крупных торговых и общественных сооружений (как фокусов экономической активности внутри различных зон). В то же время специалисты обнаружили отрицательную реакцию населения обособленных жилых кварталов современных мегаполисов на замкнутость жилых образований, их оторванность от наиболее посещаемых и интенсивно функционирующих мест в структуре современного города. Возникает встречное направление в градостроительной политике (идущее параллельно направлению внедрения деловых и обслуживающих функций в ткань жилой застройки) - возвращение жилья в пределы центров городов. Однако это жилье совсем другого уровня значимости: на смену стагнирующим гетто города-центра многих мегаполисов мира идут кварталы престижной застройки, ориентированной на спрос наиболее богатого слоя потребителей. В частности, представляется весьма перспективной инициатива правительства г. Москвы по возрождению традиционной функциональной ориентации кварталов исторической части города в рамках программы реконструкции центральной зоны. В этих встречных тенденциях современной политики землепользования явно обозначаются процессы возрастающей интеграции в пространстве основных функций городской жизни как проявление процессов внутренней реорганизации городов, связанное с их количественным ростом. Здесь нам важно зафиксировать явный кризис жесткого функционализма, некогда явившегося новаторским прорывом к пониманию города как целостной социально-экономической системы, но застывшего на протяжении многих десятилетий и превратившегося в омертвелый свод методических предписаний и стандартизированных инструкций. Заметные исследователям-градостроителям признаки критического отношения к незыблемым ранее принципам функционального зонирования появились уже в 60-е годы. Непререкаемая установка градостроительных канонов на последовательную дифференциацию различных функциональных зон города и построение его функциональной структуры на основе однозначно фиксированной в пространстве схемы “труд - быт - отдых” (в соответствии с Афинской хартией 1933 года) представляется многим специалистам недопустимым анахронизмом; подобное, жестко качественно разграничивающее зоны, схематизированное описание всего многообразия процессов функционирования современного города представляется особенно неадекватным при изучении экономической жизни на территории мегаполисов, где преимущественно и локализована доминирующая часть всей мировой экономики. Современный этап функционального зонирования Многие теоретики, изучающие вопросы описания территории города, видят выход из этого методологического тупика в резком расширении инструментария самого исследования, в переходе от чисто качественных описаний, характерных для ранней стадии развития многих наук, к количественным замерам значений тех важнейших показателей, которые позволяют выявить важнейшие для муниципальных властей и частных инвесторов территориальные особенности, невыразимые в терминах “чистого” функционального зонирования, например, явные различия между жилыми кварталами Ясенево и кварталами в районе развилки Ленинградского и Волоколамского шоссе у станции метро “Сокол”, или отличие кварталов Монмартра от кварталов парижского района Бельвиль. Таким образом, речь идет об очередном возрастном кризисе прикладных разделов теории экономики города. Переход к численным технико-экономическим показателям (ТЭП). позволяет существенно конкретизировать исследование и выйти на выявление не очевидных, но экономически крайне важных качественных различий, которые в самом кратком виде могут быть зафиксированы понятийной оппозицией “каркас - ткань”. Этот понятийный аппарат, характеризующий высокий теоретический уровень, достигнутый в исходно эмпирических исследованиях территории города, в наиболее законченной форме сложился в работах школы Алексея Гутнова (см. [Гутнов: 1977, 1984]). Они являются завершением многолетних исследований французских, американских и многих других ученых, известных как трудами по теории экономики города, так и работами в сфере эмпирических урбанистических исследований. Сама возможность перехода к обработке огромных массивов территориальной информации, несомненно, является результатом компьютерной революции, однако формирование адекватной системы числовых показателей (без которой отсутствуют сами информационные ресурсы, перерабатываемые на компьютерах) является теоретическим достижением современной урбанистики. Отказ от функционального зонирования территории общегородского центра и четкого определения границ функциональных зон, переход к созданию многофункциональных комплексов, которые несут все функции, присущие городу (жилье, работа, отдых, общественное обслуживание) является одной из основных тенденций ее развития. Тема 5. Сравнительное градоведение. Система городов как каркас территории. По вопросу типологии городов велась нескончаемая дискуссия, казалось бы, сугубо академического характера. И действительно, достаточно долгое время мало кого всерьез волновало, к какому именно типу поселений отнести город N. В самом деле, его судьба складывалась индивидуально, в зависимости от удачной или неудачной локализации, от капризов военно‑политической ситуации, от длинных циклов экономической конъюнктуры, время от времени переживавшей острые кризисы. Разумеется, просматривается определенная закономерность – как правило, наиболее успешными оказывались города, расположенные на пересечении магистральных путей: морских, речных и (со временем) сухопутных. Хотя в наше время на эту систему коммуникаций наложен сложный рисунок глобальных воздушных путей, узлы этого нового рисунка преимущественно остались на прежних местах. Просто добавились новые. Приходится признать, что разнообразие, так сказать, досье городов‑центров исторически приобрели столь индивидуальный характер, что от концентрации внимания на них, как именно на типе, не слишком много толку. На первый план, несомненно, выступает именно индивидуальность таких городов, что и определяет грандиозный объем литературы, посвященной каждому из них «персонально». С первых шагов цивилизации обозначилась специфика административных центров, господствующих над округой. Со времен египетского Древнего царства между ними установилась нормативная дистанция, которую рано научились исчислять от двух оснований. Одним из них стал, говоря условно, радиус эффективного хозяйственного обеспечения. Его протяженность зависела от географических особенностей места, от плодородия почв, и от плотности сельского населения. Другим – расстояние, которое обеспечивало эффективную переброску вооруженных отрядов в пешем строю, или на кораблях, в зависимости от силы гарнизонов, типа вооружения и тактической доктрины. Значение обоих этих факторов к нашему времени существенно ослабело, но большинство административных центров осталось на своих местах, что сразу позволяет увидеть существенный разброс качества. Если в наиболее плотно населенных частях Европы, вроде Нидерландов, среднее расстояние между опорными пунктами государства составляет всего полсотни километров, то во Франции или Германии – около сотни, а в Европейской России или на восточном побережье США – две сотни. По мере того как формировались царства и империи, из ряда административных центров выдвинулась когорта столиц, в которых власть концентрировала инвестиции за счет перекладывания финансовой нагрузки на всю страну. Так было при переносе столицы Римской империи в Константинополь, когда из всех городов туда свозили колонны для строительства дворцов, храмов и рыночных площадей. Так было с формированием ансамблей папского Рима, тогда как создание Петербурга, как мы помним, потребовало ввести запрет на каменное строительство по всей России. Нормы культуры инерционны, так что особое внимание к столицам нисколько не уменьшилось с ходом времени. Напротив, их роль центральных мест только возрастает, что вынуждает повсеместно озаботиться развитием административных центров второго ряда – региональных столиц. История уже выдвигала на первые позиции некоторые из национальных столиц. Иные из них, будь то Лондон, Париж или Рим, по сей день удержали ведущую роль. Иные, как Москва, после двухвековой петербургской интермедии, или Берлин, после четверти века разрыва города надвое, эту роль восстановили. Однако новейшее время выдвинуло особый класс Мировых городов, представляющих собой концентрат экономической силы. Для определения принадлежности к этому классу используют целый ряд показателей, от объема финансовых потоков через их биржи до ежегодного количества конгрессов международного масштаба. В неустойчивом по составу разряде мировых городов есть иные из старых столиц, среди которых те же Лондон и Париж, и отчасти Москва, но здесь же оказываются и Нью‑Йорк, и Барселона, и Сингапур, и Гонконг, и Франкфурт‑на‑Майне, но никак не Вена или Мадрид. Шанхай в спиские Мировых городов уже есть, тогда как Пекина в нем нет. Еще в античности отмечалась особенность сакральных центров, святынь – крупнейших, куда стягивались паломники отовсюду, или локальных, имевших значение для ближайшей округи. Олимпия была общеэллинским центром, куда собирались жители греческих полисов, вечно враждовавших между собой, чтобы насладиться миром, символом которого стали Олимпийские игры. Афинский Акрополь был уже только региональным центром Аттики, хотя, стремясь утвердить свое господство над эллинским миром, Афины пытались поднять престиж его храмов настолько, чтобы он мог потеснить Олимпию. Но были и малые святилища, сугубо местного характера, так что, вопреки обыденным представлениям, в той же Греции не было одного бога Аполлона, а было их множество – у каждого города свой Аполлон. Христианство подхватило эту языческую традицию, вследствие чего через всю Европу протянулись пути паломников в Испанию, к святому Якову Компостельскому, и на этих маршрутах возникали, богатели города, где паломники делали остановку на долгом пути. Россия – не исключение, и такие места, как Троице‑Сергиева Лавра, Оптина пустынь на реке Жиздре, Псково‑Печорский монастырь, монастыри на Соловках или в Сарове, в свою очередь, образуют на карте особый рисунок Центральных мест и связей между ними. Их взаимоотношения с обыденной жизнью малых городов по соседству далеки от идиллии, что отнюдь не упрощает общей картины. Издавна внимательные наблюдатели отмечали специфику жизни портовых городов, замечая, что утрата удобной гавани, что случалось нередко, если отступало море или бухта безнадежно заиливалась рекой, означала упадок города. Ярчайшим примером стал упадок Антверпена в его долгом состязании с Амстердамом. Казалось бы, давно забытая идея порто‑франко, каким была долгое время Одесса, ожила в наше время – через программу создания Особых портовых экономических зон. Изменение политического рисунка Восточной Европы после самороспуска Советского Союза сначала вызвало расцвет портовых городов Прибалтики, но с созданием порта в Усть‑Луге, под Петербургом, и вероятным развитием Мурманских портов, их будущее существенно изменится. К тому же, как и ранее, важен не только сам порт, но и пути дальнейшего движения товаров, так что судьбы портового города зависят теперь от полноты систем логистики, от совершенства мультимодальных терминалов. С античных времен складывалось представление о курортных городах, будь то на морском побережье, как римский Геркуланум, разительно отличавшийся от соседних Помпей, или у целебных источников, как Карловы Вары. Если до середины ХХ в. эти города были ориентированы на относительно скромную численность приезжих, то подлинный бум индустрии здоровья в наше время радикально преобразовал их жизнь – настолько, что экологические проблемы, сопряженные с массификацией санаториев всех видов, создают в этих местах все более серьезные напряжения. Посещение достопримечательностей известно уже более двух тысяч лет, и надписи греческих солдат, процарапанные на египетских памятниках, свидетельствуют об этом однозначно, Большой тур британских джентльменов по Франции и Италии уже к концу XVIII в. приобрел регулярный характер. Однако лишь в наши дни подлинный размах туризма в сочетании с отдыхом привел к тому, что множество городов следует прямо отнести к классу туристических. Столь массовый туризм составляет существенную, а то и основную долю в муниципальном бюджете туристического города – впрочем, лишь в том случае, если в нем проводят хотя бы одну ночь, иначе, как, скажем, в Толедо, куда заезжают на полдня из Мадрида, потерь на содержание инфраструктуры больше, чем выгод. В любом случае позиция туристического города чревата множеством осложнений для его жителей. Современный массовый туризм привел к формированию совершенно специфических «городов», будь то череда отелей по морским побережьям Синайского полуострова в Египте, Туниса, или Турции, или Юкатана в Мексике, Гоа в Индии, или Пукет в Тайланде. Вместе с обеспечивающими эту новую индустрию малыми городами такие комбинаты отелей и всевозможных сопутствующих услуг породили новый тип ядра урбанизации. Наконец, со времен британской промышленной революции развертывался бурный процесс подстройки жизни города под формирование промышленных узлов, возникли города шахтерские и металлургические, городах текстильщиков и машиностроителей. Со второй половины XIX в. участились случаи, когда отдельные предприниматели строили новые малые города в непосредственной связи с новыми заводами. При этом одни руководствовались рациональным расчетом, стремясь всего лишь оптимизировать расходы за счет отказа от дорогой земли существующих городов, от городских налогов и законодательных ограничений. Тогда они создавали фактически новые города, плотно примыкающие к старым – так, начиная с Генри Форда, поступали все создатели автомобильных концернов Детройта. Другие, руководствуясь идеями социальных утопистов Оуэна и Фурье, стремились к тому чтобы, уйдя от пороков современного им города, создать гармонию классовых отношений. Это стремление чаще проявлялось в странах, где индустриализация началась позже, чем в Англии, Германии или Бельгии. В Испании, где навстречу желаниям фабрикантов архитектор‑урбанист Сориа‑и‑Мата выдвинул радикальную идею Линейного города, или в России, где просвещенные наследники купцов Мальцевых, основавших стекольный завод еще в 1750‑е годы, к концу 80‑х годов XIX в. выстроили превосходно спланированный город Гусь Хрустальный. Расширение интеллектуального производства вызвало сначала формирование университетских городков, а затем целых зон, объединяющих исследования, проектные разработки и инновационную технологию, вроде известной Силиконовой долины – на месте абрикосовых и черешневых садов, созданных всего сто лет назад… Суммируя, можно счесть очевидным, что при несомненной полезности всякого рода группировки городов хотя бы для задач поиска и сравнения информации, сама по себе их типология весьма отдаленно имеет отношение к практическим задачам. Отнюдь не случайно авторы исторических трудов строят их как цепочку новелл – примеров, где акцент ставится на некотором городе как образце, которому в большей или меньшей степени соответствует множество сходных городов. Такая позиция оправдана тем более, что в подавляющем большинстве случаев мы имеем дело с таким городом, который действительно соединяет в себе сразу множество перечисленных «типов». Дело обстоит иначе, если мы занимаем не столько познавательную, сколько созидательную, проектную позицию. Когда в игру включается представление о месте того или иного города в стратегии территориального развития, когда затем начинается сценарная разработка вариантов развития города, вопрос о его доминирующих функциях становится определяющим. Иначе и не может быть, так как до сих пор никто не смог предложить другой способ определения ведущего вектора городского развития. Дилемма проста: или отказ от проектной позиции, чего сегодняшнее состояние общества и экономики не допускают, или тонкий анализ функциональной настройки города в его нынешнем состоянии, вместе с прогнозом взаимодействия первичных и обеспечивающих функций. В странах Запада ограниченность только функционального подхода почти и не обсуждалась, поскольку правовой характер городской жизни полагают там естественным и самоочевидным, а рыночный характер экономики задавал и задает свои ограничения. В советской традиции узко функциональный подход господствовал нераздельно. Коль скоро развитие городов трактовалось, в первую очередь, как обеспечение производств рабочей силой, то сама уже ведомственная логика финансирования экономики предполагала акцентировку того или иного производственного профиля поселений. Разумеется, функциональный подход не был советским изобретением, но нигде административно‑производственная трактовка города не могла приобрести такой размах. В связи с этим обстоятельством можно было раздельно говорить о городах Министерства Среднего Машиностроения (закрытые атомные города), городах Министерства энергетики, городах Химпрома или городах Минэнерго и т. д. Сложилась не имеющая аналогов, совершенно своеобразная типология. У всех министерств и ведомств формировалась собственная градостроительная политика, культивировалась своя проектная культура, и ее следы без труда прочитываются в облике наших городов до сих пор. К примеру, наивысшее возможное качество среды городов Минсредмаша было обусловлено не только щедрым финансированием их строительства, но и вкусами ведущих ядерных физиков, и страстью к архитектуре заместителя министра, ответственного за строительство, и, не в последнюю очередь, высокой культурой засекреченного проектного института в Ленинграде, который вел все проекты. Урбанисты‑теоретики неоднократно предпринимали усилия преодолеть парадокс ускользающей типологии городов, и к середине 30‑х годов ХХ в. Вильям Кристаллер осуществил огромную работу в стремлении вывести теорию Центральных Мест из совокупности факторов, определяющих оптимальное управление экономикой. Строгие шестигранники, обведенные вокруг тождественных одно другому центральных мест разного ранга, наподобие пчелиных сот, накрыли всю территорию освоенного мира. Эти схемы не лишены холодного изящества, но, к счастью, оказались невостребованными для практического использования. К счастью – потому что Кристаллер вычерчивал свои фигуры под чудовищную программу нацистского освоения «пустых» земель на Востоке: на территориях Польши. Чехословакии, Украины, России. После окончания войны сходными построениями занимались Джон Форрестер в США, а в Греции Константинос Доксиадис, грезивший о едином супергороде, втягивающем в себя девять десятых населения планеты. Кстати, Доксиадис защитил свою докторскую диссертацию в Берлине в 1936 г. и, будучи твердым антифашистом, каким‑то образом остался под зловещим очарованием своих берлинских учителей. Сходными по размаху работами были заняты и сотрудники ЦНИИП градостроительства в СССР, но вопрос типологии городов так и остался неразрешенным… Поскольку нас интересует практическая сторона дела, а эмпирический материал все же необходимо представить в упорядоченном виде, воспользуемся самой простой, самой очевидной шкалой размерности, ведь размер города означает не только изменение его территории и численности его населения, но и смену качества городской среды. Воспользуемся обычной шкалой, согласно которой к малым относят города до 50 тыс. человек, к средним – до 150 тыс., к крупным – до полумиллиона, к крупнейшим – от миллиона жителей и больше. Параллельно проследим основные характеристики элементов, из которых складывается мозаика городской среды в городах разного масштаба, помня о том, что при всем драматизме быстрых перемен нашего времени цивилизационные стереотипы городского образа жизни доказали свою чрезвычайную устойчивость. Каркас городов (urban framework, armature urbaine) - одно из важнейших понятий пространственного экономического анализа. Сам этот термин был введен во Франции П. Жоржем (P. George) в 50-е годы, в рамках исследований ее регионов. В основе этой концепции лежат два главных тезиса. 1. Города не являются изолированными экономическими агентами, они включены в систему связей с другими городами (эти связи могут быть иерархического, взаимодополняющего или конкурентного типа). 2. В совокупности города и их взаимосвязи определяют характер экономического пространства страны (ее региона и т.п.). Таким образом, понятие каркаса, акцентируя внимание на городах как на полюсах экономической активности (что соответствует традициям немецкой школы, начиная с фон Тюнена), позволяет рассмотреть экономическое пространство как структурно организованное, явно учесть его неоднородность и тем самым перейти от геометрического описания к экономическому. Пространственно распределенная сельскохозяйственная деятельность связана с городами через систему сельских поселений нижнего уровня (поселков), одна из важнейших функция которых - осуществление этой связи (урожай собирают с полей, свозят в деревню, из деревни отправляют на продажу в город). Соответственно, поля, окружающие такую деревню являются элементарной зоной влияния для самых низших центров, с которых начинается каркас. В свою очередь эти деревни входят в зону влияния того города, который является их рынком сбыта. Таким образом, выделение каркаса позволяет представить экономическое пространство как совокупность ячеек (зон) элементарного уровня. Города характеризуются высокой интенсивностью экономической жизни и соответственно высокой плотностью освоения территории. По сравнению с ними территория полей предстает как экономически мало интенсивное, мало освоенное пространство. Именно поэтому города и 305 связывающие их дороги (а в дальнейшем линии телеграфа и телефона, авиалинии и т.д.) уподобляют каркасу, некоторой решетчатой (рамочной) структуре, на которую “натянута” ткань полей. Именно этот образ дал основание для использования пары терминов “каркас - ткань”. Термин “ткань” также широко используется в экономике города и всегда соответствует экономически второстепенным пространственным зонам, которые одновременно являются резервами для развития каркаса. Среди полей может возникнуть новый поселок. поселок может превратиться в малый город, малый - в средний и т.д. В исходной конструкции Кристаллера промышленность не играла серьезной роли, ее размещение в городах легко объяснялось эффектами экономии от агломерации, однако ее влияние на иерархию городов не учитывалось. Как было показано выше, уже в модели Лёша роль промышленности была учтена, но это значительно усложнило описание модели. Конструкции Кристаллера и Лёша можно рассматривать как примеры чисто теоретического описания каркаса городов. Однако, само возникновение этого термина было связано с альтернативным типом исследований по экономике городов, когда акцент переносится с теоретических конструкций на эмпирический анализ. При этом направленность исследований определяется все той же концепцией каркаса, но заранее снимается претензия на теоретическую простоту рассматриваемых конструкций. Реальное обследование каркаса городов Франции в конце 50-х начале 60-х годов проводилось под наблюдением Национальной комиссии благоустройства территории (Comission Nationale d`Amenagement du Territoire). Она предложила некоторое рабочее определение каркаса: иерархизированный набор городов, который обеспечивает обслуживание соответствующей территории с помощью сети различных предприятий (учреждений), относящихся к третичному сектору. Мы видим, что здесь сохраняется преемственность с подходом Кристаллера, мало внимания уделено промышленности, поэтому, это рабочее определение не в коей мере нельзя абсолютизировать. Дальнейшие исследования восполнили узость такого подхода. В частности, была осознана необходимость междисциплинарного анализа функций городов. Если кратко вычленить то общее, что вкладывается в понятие каркаса городов различными исследователями, то можно получить некоторое элементарное формальное определение, которое наполняется конкретным содержанием в рамках реальных исследований. Дерик [Derycke, 1979] вслед за Дрейфусом предлагает называть каркасом просто набор городов некоторой территориальной зоны, рассматриваемой вместе 307 с системой отношений между самими городами, между городами и окружающими их сельскими зонами влияния, а также с внешними связями этих городов (с прочими городами, лежащими вне исходной зоны). Столь пристальный интерес к исследованию каркаса именно во Франции не случаен, и вполне соответствует общей направленности отношений между государственными органами и экономикой. Повышенная ответственность государственной власти за благоустройство территории (за эффективность освоения экономического пространства) привела к осознанию целесообразности масштабного государственного финансирования подобных исследований. Подобное урбанистическое изучение территории, но с менее детальной проработкой, проводилось и в других странах, в частности, в Великобритании. Итак, каркас городов структурирует территорию и является, экономически, ее важнейшей частью. Исторически формирование такого каркаса начиналось с сельскохозяйственного освоения территории. В тот момент эта отрасль была основой народного хозяйства. Постепенно над этой первичной тканью сложилась пирамидальная структура городов различного уровня. Развитие промышленности уже внесло существенные изменения в эту простую, логически стройную схему. Тем не менее, экономическая ситуация Франции того времени позволяла работать в рамках такой классической концепции. Однако, существенные сдвиги в послевоенной экономике Европы ставят вопрос о необходимости развития концепции каркаса и преодолении ограничений, связанных с исходной классической концепцией. Кризис классической концепции и переход к современным представлениям о городах и их взаимосвязях как о каркасе экономической жизни Развитие концепции шло по двум основным направлениям. Была осознана излишняя жесткость строго иерархической схемы Кристаллера, в которой не находилось места для горизонтальных связей городов, и предложены более гибкие схемы пространственных связей, позволяющие более реалистично описать экономику. В то же время, за этими связями стоят явления функциональной специализации и, соответственно, взаимодополнительности городов каркаса. Конкретное изучение функций городов, их дополнительности и конкуренции определяет второе направление развития концепции каркаса. Первая волна интереса к функциям городов породила несколько упрощенные схемы функционализма, в которых каждому городу пытались приписать лишь одну ведущую функцию (градообразующую), рассматривая его прочие функции лишь в контексте обеспечения повседневного существования работников градообразующей отрасли. Однако, в дальнейшем, такой функционализм был признан излишне абстрактным, поскольку из этой схемы выпадали как раз наиболее крупные города, для которых характерна полифункциональность. В то же время, реальное изучение функционирования городов обнаружило не только разнообразие видов деятельности, но и сдвиги в распределении акцентов по такому спектру видов деятельности. Одни виды производства “вытесняют” или “замещают” другие, так что за несколько десятилетий может резко измениться функциональная ориентация города. В частности, в большинстве современных крупных городов констатируется доминирование сектора услуг и вытеснение промышленности за их пределы. Это ставит вопрос о более тонком и динамизированном функциональном анализе, явно учитывающим эти эффекты замещения. Переход к новым формам пространственной организации связей городов Изучение реальной морфологии сетей городов свидетельствует об усилении роли сетевой формы связи горизонтального типа, которая сочетается, тем не менее, с иерархическими отношениями. Такая более сложная конструкция сети звезд (hubs & spokes; moyeux & rayons) рассматривается как наиболее перспективная пространственная форма каркасов городов. В основе этой конструкции узлы (фокусы активности) и лучи, соответствующие потокам товаров, людей и информации. Лучи, выходящие из одного центра, выявляют его зону влияния высокого уровня. Наиболее интересно проанализировать взаимоотношения между достаточно крупными узлами. В некоторых случаях они связаны весьма интенсивными потоками. Подобные потоки отмечены, например, во Франции между такими региональными центрами как Бордо и Тулуза или Страсбург и Нанси. В то же время, бывают ситуации, когда достаточно близкие города не соединены сколько-нибудь заметными потоками. В частности, констатируется отсутствие значимой связи между Нанси и Мецем, Лионом и Греноблем, Марселем и Эксом. Понимание реальных причин, приведших к формированию подобных горизонтальных связей, порождающих сети крупных городов, необходимо для достаточно глубокого описания каркаса страны. В современных условиях становятся менее значимыми связи между центрами разного уровня, выделенными по принципу соответствующего разнообразия видов обслуживания. Меняется, усложняясь, схема разделения труда между городами. Производственные связи не отменяют иерархичности отношений партнеров, но не вписываются более в жесткую пирамидальную структуру квазивоенного типа. В современном производстве происходит расчленение функций, их экстернализация и достаточно сложная организация участников. Расчленение функций позволяет дифференцировать требования к территории, на которой они осуществляются. Возникает менее жесткая концепция каркаса городов, в которой весьма существенна их взаимодополнительность. Наиболее ярко эта дополнительность проявляется на высших уровнях каркаса, в которых представлены международные города. Сети синергии этих городов, к каждому из которых сходятся лучи из его национальной зоны влияния по своей пространственной организации как раз соответствуют новой конфигурации сети звезд. Реальное экономическое функционирование таких сетей связано с переходом производства на принципиально новые, глобализированные организационные схемы. Они характерны, в частности, для многих японских фирм, которым принадлежит приоритет в этой области. Формируется новая структура каркасов, где роль города не соизмеряется более с размерами его ближайшей территориальной зоны влияния и с объемом его производственных мощностей, где уровень города во многом определяется его способностью предоставить развитую инфраструктуру, эффективно включить в свое экономическое пространство различные виды деятельности. Город идет навстречу их требованиям, в условиях жесткой конкуренции урбанизированных территорий, которая стала возможной, благодаря резкому снижению затрат на транспорт и связь. Поэтому, города, обеспечившие свою привлекательность для бизнеса, резко увеличивают диапазон своих связей, вторгаясь тем самым в зоны влияния, примыкающие к весьма отдаленным городам сопоставимого уровня. Эти “длинные” связи и формируют те пучки лучей, которые характеризуют пространственную модель сети звезд. Таким образом, в рамках одной сети существует несколько иерархий, вершины которых лежат в разных местах, нередко каждая из этих иерархий сформирована в рамках отдельного функционального подкаркаса. Наиболее интересные примеры таких функциональных подкаркасов соответствуют случаям, когда верхние узлы лежат в мировых городах. Само возникновение узлов, в которых сходятся достаточно отдаленные лучи, может быть вызвано инновационными процессами, когда реализация масштабных проектов требует определенной “критической массы”, обеспечивающей рентабельность инвестиций. В таких случаях возникают кооперационные связи заинтересованных городов. К этому типу относятся, например, соглашения французских городов относительно размещения аэропортов или вокзалов высокоскоростной железной дороги, такой аэропорт или вокзал оказывается фокусом, к которому тянутся лучи автострад из соседних городов. Тем самым, формируется очередная “звезда”, которая встраивается в сеть более высокого уровня, представленную авиалиниями или железнодорожными магистралями. Подобные зоны влияния в форме звезд могут охватывать огромные участки национальной территории. Так, например, в системе автодорог Франции, числено преобладают дороги, ведущие в Париж. Аналогично в европейской части России доминируют дороги, ведущие в Москву. В свою очередь подобные узлы общенационального значения включены в международные сети транспорта и связи, что опять демонстрирует проявления конфигурации сети звезд. На практике, разумеется, трудно ожидать стопроцентного соответствия с такой, достаточно простой теоретической схемой. Аналогичная сеть характерна для системы международного туризма, ведущие узлы которой представлены мировыми городами. Новое соотношение лидирующих функций в современных системах городов Подробное изучение функций городов позволяет тонко выявить роль каждого конкретного города в каркасе, однако, для крупнейших городов характерна полифункциональность, истоки которой лежат в эффектах агломерации. В то же время, подобная диверсификация деятельности придает городу дополнительную экономическую устойчивость при различных колебаниях конъюнктуры. В частности, концентрация населения, которая явилась следствием концентрации производства, в свою очередь порождает дополнительные рабочие места, связанные с обслуживанием этого населения (градообслуживающие отрасли): в первую очередь торговля, а также строительство жилья, услуги для жилого сектора, городской транспорт и т.д. Поэтому роль важнейших городов каркаса нельзя выявить с достаточной полнотой, если ограничиться последовательным рассмотрением их функций по отдельным видам деятельности. По существу можно поставить вопрос об особой “интегрирующей” функции, которая придает им дополнительное значение и стимулирует дальнейшую концентрацию прочих функций. Возникает кумулятивный эффект поляризации: первичная выделенность полюса стимулирует замыкание на него потоков из окружающей зоны влияния, что в свою очередь усиливает его роль полюса. Эту интегрирующую роль городов-центров отразил уже Кристаллер в свой концепции центральных мест. Именно поэтому он выделял центральные места по принципу торгового и административного обслуживания. Особая роль таких услуг как образование, здравоохранение, административные услуги и т.п. (относящихся к общественному сектору или к “примыкающим” к нему услугам частного сектора) выделяет их в особый комплекс, который в традициях французской урбанистической школы принято называть “обеспечением расширенного воспроизводства”. При изучении каркаса эти функции обычно рассматривают в совокупности, выявляя роль города как центра функционирующего в этом подсекторе. Теория Кристаллера сложилась в довоенный период и не могла достаточно полно отразить роль высоко динамичного четвертичного сектора, который в современных условиях определяет экономическую судьбу крупнейших городов. Анализ экономических показателей, описывающих деятельность города по отраслям этого сектора, дает возможность представить роль города как центра экономического управления. Весьма важная часть услуг этого сектора связана с торговлей (маркетинг, реклама, оптовая торговля, посредничество и т.д.). Поэтому можно сказать, что в схеме Кристаллера четвертичный сектор был отчасти представлен в рамках отрасли торговли. Однако в современных условиях для полноценного описания ведущей части каркаса необходимо принять во внимание весь комплекс услуг четвертичного сектора. Как мы уже отмечали выше, промышленность почти ушла из большинства крупнейших городов. В общей структуре современного каркаса оставшиеся крупные промышленные центры стоят несколько особняком, определяя весьма важный, но в целом вспомогательный подкаркас вторичного сектора. Поэтому на первом этапе описания каркаса можно ограничится анализом двух указанных выше секторов. В совокупности эти две группы отраслей (обслуживание расширенного воспроизводства и услуги для предприятий) представляют не только основную часть рабочих мест современных мегаполисов, но и ту особую интегрирующую функцию города-центра, которую мы упомянули выше. Именно этот подход к каркасу городов позволил преодолеть ограниченность классической модели, что нашло свое отражение уже в работах конца 60-х годов по каркасу Японии выполненных Т. Ямагути (Yamaguchi). В ходе этого исследования было рассмотрено около 200 городов, которые предварительно были описаны по 50 социо-экономическим показателям. Эти данные были обработаны таким образом, чтобы выявить роль каждого города по двум указанным секторам, что позволило агрегированно представить его значение как центра экономического управления и как центрального места, обслуживающего расширенное воспроизводство. В результате города были представлены как двумерные вектора (т.е. как точки на плоскости). Это позволило построить их укрупненную классификацию, проведя по каждому признаку дихотомическое разделение - функция развита “сильно” или “слабо”, что определяет четыре основных типа полюсов каркаса. В современных условиях меняются сами принципы размещения услуг по городам каркаса, это справедливо, в частности, и для отраслей, входящих в две указанные группы. Принцип близости к клиентуре все еще остается важным для многих услуг, предназначенных семьям, и для некоторых услуг для предприятий, осуществляемых по заказу (например, юридические и технические консультации, бухгалтерские расчеты, аудит и т.д.). Однако, бурное развитие средств связи, компьютерной обработки информации, пассажирского транспорта снимает жесткость ограничения близости. Эти услуги не должны более располагаться обязательно в центрах агломераций. Они могут размещаться в периферических городах конурбаций или в более удаленных мелких городах, даже в сельской местности при условии, что расстояние до клиентуры мегаполиса не слишком велико (50 - 100 км.). Это приводит к некоторой децентрализации услуг в развитых странах, определяя своеобразие их каркасов. В этих странах услуги для производства вносят основной вклад в пространственную концентрацию занятости по отраслям услуг в системе фокусов экономической активности. Поэтому именно с четвертичным сектором связаны наиболее интересные современные вопросы проблематики размещения бизнеса, так как локализация таких фирм не может быть объяснена размещением населения, природных ресурсов или физико-географическими характеристиками территории. Конкретные места их нынешней концентрации определились, прежде всего, под влиянием кумулятивных эффектов. Поэтому, для понимания современного четвертичного подкаркаса необходимо обратить внимание на историю становления важнейших управленческих финансовых центров. Рост финансового комплекса в конкретном городе представляется, на первый взгляд, почти случайным. Например, он мог быть основан на его исходном развитии в качестве ведущего морского порта, обслуживавшего экспортно-импортные операции (например, Амстердам), или крупного речного порта, являвшегося перевалочным пунктом внешнеторговых потоков (например, Севилья или Париж). Так, в эпоху возникновения товарного производства и зарождения рыночной экономики ведущими торгово-финансовыми центрами в Европе были Генуя и Венеция. В дальнейшем, на лидирующие позиции среди городов этого типа выдвинулись торгово-финансовые центры, связанные с портовыми городами Испании и Португалии, а затем Фландрии, Голландии и Англии. В таких городах первоначальное развитие комплексов финансовых услуг было стимулировано возникновением различных фирм и учреждений, обеспечивающих нормальное функционирование внешней торговли. В частности, банки приобрели значительный опыт в обслуживании финансовых операций, связанных с этой торговлей. Возникла система страхования судов и их груза, а также складированных на берегу товаров. Выделилась профессия брокеров перевозок. Эта посредническая группа связала судовладельцев (т.е. сферу предложения на рынке перевозок) с торговыми домами (представлявшими на этом рынке сферу спроса). Именно через них происходило распределение контрактов на морские перевозки. Само возникновение банковских и страховых учреждений на раннем этапе развития этого сектора дало главным портам Европы решающее преимущество перед остальными городами в рамках территориальной конкуренции. Все эти фирмы (страхование, банки, брокеры), выйдя на столь мощные рынки и закрепившись на них на длительное время, смогли достичь весьма высокого уровня компетентности и приобрели общеевропейскую репутацию в этой сфере. Дальнейшая динамика этих финансовых комплексов была тесно связана с экономической судьбой соответствующих портов, которая во многом определялась общими тенденциями политической конъюнктуры в Европе последних веков. За этот период среди важнейших портов происходила постепенная смена лидерства. Оно перешло от итальянских портов к испанским, португальским и фламандским, далее к голландским и, наконец, к английским, важнейшим из которых был Лондон. Рост объема внешней торговли стимулировал возникновение новых фирм финансового сектора, в тех же городах. Здесь явственно проявился эффект агломерации. Достигнутый уровень компетентности и престижа позволил ведущим банкам и страховым компаниям портовых городов (например, Ллойду) распространить свои операции на обслуживание бизнеса прилегающей части своей страны, а в дальнейшем, благодаря прогрессу почты и телекоммуникаций, они смогли финансировать и обслуживать всю национальную экономику, и во многом международную торговлю в остальной части мира. Так, например, современные средства связи позволяют брокерам биржи управлять мощными товарными потоками за несколько тысяч километров от биржевого города-резидента. Это возможно, поскольку они работают не с товарами, грузовыми судами и автомобилями, а с правами собственности на товары и их доставку. Это обеспечивает эффективную централизацию дилинга, при одновременном резком расширении сферы влияния такого города. Подобными же соображениями можно объяснить концентрацию фирм финансового сектора в Нью-Йорке. Уже к началу 30-х годов XIX века доля нью-йоркского порта превзошла одну треть всего внешнеторгового оборота США. Таким образом, портовые функции превратились здесь в ведущую градообразующую отрасль. К середине XIX века Нью-Йорк уже стал лидером среди городов США в страховании морских перевозок. Далее страховые фирмы распространили свою деятельность на операции страхования рисков объектов собственности на всей территории США. Аналогично шел процесс усиления конкурентных преимуществ банков этого региона. Наличие банков, страховых компаний, товарных бирж, адвокатских контор и развитое предложение высококвалифицированной рабочей силы (бухгалтеров, специалистов по работе с ценными бумагами, менеджеров офиса и т.д.) стимулировали размещение в таких городах штаб-квартир ведущих компаний общенационального и международного уровня. Революция в методах управления, приведшая к мультилокации и даже глобализации систем производства крупнейших фирм превратила в послевоенный период крупнейшие города финансового подкаркаса одновременно и в ведущие центры управления бизнесом. Эти международные города стали основными центрами принятия решений для всей мировой экономики, объединившись в мировой каркас городов высшего уровня. Тема 6. Основы проектирования городов. Особенности и перспективы современной урбанизации. Строительство городов и посёлков в нашей стране, массовое жилищное строительство, формирование промышленных комплексов осуществляется в соответствии с планами, отражая задачи экономического прогресса общества и изменения материального и культурного уровня жизни населения. Всё большую роль приобретает региональное планирование, рациональное размещение производительных сил, совершенствование систем управления в капитальном строительстве. Один из факторов успешного решения этих задач – градостроительное проектирование, комплексно решающее задачи территориальной организации производства, жизнедеятельности населения, рационального природопользования и охраны окружающей среды. Структура градостроительной деятельности. Градостроительная деятельность состоит из теории и практики, и является комплексной и многосторонней деятельностью по формированию населённых мест и системы расселения. Оно включает связанное со строительством законодательное регулирование, социальное и экономическое планирование, архитектурное и инженерное проектирование, научные исследования, организацию строительного производства. Объектами градостроительного проектирования являются значительные по размеру территории: город и его элементы – жилые районы, производственные и общественные комплексы, а так же обширные региональные системы расселения, включающие ряд населённых мест и прилегающие к ним территорий. Поэтому это позволяет рассматривать их как градостроительные системы. Градостроительство решает пространственно планировочную организацию этих объектов. При этом уже сами размеры этих объектов диктуют форму их проектирования – в виде двухмерных территориальных схемпланов. Поэтому градостроительное проектирование часто называют планировкой населённых мест. Проектно-градостроительная деятельность содержит значительные по объему разделы теоретических обоснований, что сближает ее по характеру с научно-практической дея- тельностью, в частности с разделами социально-экономической географии и территори- ального экономического планирования. Структура градостроительных объектов. В нашей стране к настоящему времени сформировалась сложная система научно- проектных работ по градостроительству, включающая весьма широкий спектр проектно- планировочной документации на различных территориальных уровнях Система научно-проектных работ по градостроительству, получившая распространение в нашей стране неразрывно связана по вертикали (результаты исследований и проектов верхнего уровня являются исходными данными для последующего). Помимо вертикальных связей все виды градостроительных научно-проектных работ имеют и горизонтальные связи с соответствующими им по масштабу работами в других сферах территориального проектирования (отраслевые схемы промышленности, земле- устройства, мелиорации, лесного хозяйства и др.) и планирования. В основе градостроительства лежат три важнейшие социальные категории: труд, быт, и отдых населения. Эти категории диктуют цели, которые разрабатываются генеральным планом города. Комплексное размещение промышленных предприятий, создание новых прогрессивных типов промышленных зданий. Создание наилучших бытовых условий проживания людей, решение жилищной проблемы (в нашей стране). Строительство и размещение дошкольных учреждений, предприятий торговли, питания и бытового обслуживания. Увеличение свободного времени требует расширения мер по его рациональному использованию. Новые виды отдыха требуют создания новых учреждений и системы учреждений. Город нельзя запроектировать в совершенно законченном виде – он неправильно развивается. Поэтому генеральный план города обязательно содержит в себе элементы прогноза и предвидения дальнейшего развития городского организма. Проектные работы и научные исследования в этой области проводятся в тесном сотрудничестве градостроителей со специалистами ряда других профессий – экономистами, социологами, врачами-гигиенистами, специалистами по окружающей среде, инженерами по благоустройству, специалистами по городскому и внешнему транспорту, художниками, дизайнерами, дендрологами, геологами, геодезистами и многими другими. Расселение Наряду с решением комплексных проблем планировочной организации районов решается первостепенная – расселения населения. Расселение - это процесс размещения по территории, а результат этого процесса – сложившаяся сеть населённых мест. Население является непосредственным участникам производственной деятельности, следовательно, существует взаимосвязь между населением и производством: прямая взаимосвязь, когда размещение производства определяет характер расселения, и обратная взаимосвязь, когда расселение определяет размещение производства, таким образом, уже сложившиеся населённые пункты могут «притягивать» к себе рост производства. Причина такого процесса – необходимость в квалифицированной рабочей силе, кадрах. Источникам воспроизводства кадров являются города. Современная урбанизация. Урбанизация как экстенсивный и интенсивный процесс. Урбанизация как фактор формирования объединений городов – агломераций. Для современной урбанизации характерны следующие особенности: 1) Концентрация и рост разнообразия городских видов деятельности в городах и агломерациях. 2) Развитие в первую очередь крупных городских агломераций. 3) Усложнение форм урбанизированного расселения: переход от точечных агломераций к линейным, узловым, полосовым. 4) Увеличение радиусов расселения в пределах агломераций и расширение городских территорий. 5) Распространение городского образа жизни в сельскую местность (рурбанизация) и пригороды (субурбанизация). Первого миллиарда число горожан достигло в 1960 году (население мира тогда составляло 3 млрд. человек), второго миллиарда - в 1985 году, то есть за 25 лет. На увеличение численности городского населения до 3-х миллиардов человек потребовалось 17 лет (к 2002 году). В 1950 г. в мире были лишь две сверхагломерации с населением выше 5 млн. человек: Нью-Йорк и Лондон, к 1990 г. уже 20, из них 14 в развивающихся странах. В результате слияния агломераций, вдоль транспортной магистрали возникают мегалополисы. Отличительные особенности процесса урбанизации в развитых и развивающихся странах. Развитые страны являются высокоурбанизированными странами, однако отличаются низкими темпами урбанизации. Во многих развитых странах мира наряду с процессами субурбанизации характерен и процесс эксурбанизации. Для большой группы развивающихся стран напротив характерна низкая урбанизированность и очень высокие темпы урбанизации. Быстрый рост урбанизации во многих развивающихся странах во второй половине XX века сопровождался исключительно высоким уровнем концентрации населения в очень крупных городах. Подавляющая часть горожан развивающихся стран - вчерашние сельские жители, которые способствуют «деревенизации» города, привнося в него нормы поведения и системы ценностей, свойственные сельской местности. Рост населения в городах, значительно опережая спрос на рабочую силу, сопровождается не только абсолютным, но подчас и относительным увеличением тех социальных слоев, которые не участвуют ни в современном производстве, ни в современном потреблении и остаются неурбанизированными. Урбанизация сопровождается ростом безработицы; в городах наряду с современным сектором растет неорганизованный сектор с массой мелких кустарных предприятий в сфере производства и обслуживания; городское хозяйство не справляется с растущими потребностями. Образуются обширные районы трущоб. Наблюдается явление, обозначаемое в литературе как «ложная урбанизация». Особенности урбанизации в России. В отечественной литературе существуют различные подходы к периодизации процесса урбанизации в советской России (А. В. Дмитриев, А. М. Лола, М. Н. Межевич. 1988., Пивоваров, Ю. Л. 1994). В целом можно выделить три крупных этапа: 1). Первый этап охватывает период индустриализации страны, коллективизации, а также восстановления и реконструкции народного хозяйства в послевоенное время и продолжается вплоть до начала 70-х гг. Его отличает стремительная концентрация производства в крупных городах, создание массы новых городов в регионах интенсивного освоения. Количество городов и городские территории растут достаточно большими темпами. 2). С середины 70-х начинается второй этап, который характеризуется постепенным переходом от экстенсивных форм управления развитием системы городского расселения к интенсивным. Этот переход был вызван истощением ресурсов, необходимых для экстенсивного размещения производства, расселения населения, развития инфраструктуры. 3). С начала 90-х годов можно выделить третий (постсоветский) этап урбанизации. Социально-экономические и политические изменения российского общества привели к серьезным коррективам в развитии городов. Среди проявлений таких коррективов можно назвать существенное замедление динамики роста крупных городов. Ход урбанизации показывает сложность этого процесса, его волнообразный характер, многообразие форм. Будучи весьма многообразным, имея социально- экономические, демографические, политические, этнокультурные и географические составляющие, этот процесс отражает и выражает изменения в территориальной организации жизни общества, его производительных сил, расселения. Он развертывается на основе углубления общественного разделения труда, в том числе территориального или географического. Человечество вступило в 20 в., уже имея представление о градостроительном буме, о тягостных последствиях концентрации населения в крупных городах, об их патологии. Многим казалось, что отчетливо проявившиеся недостатки больших городов не оставляют им шансов на будущее. В начале 21века, урбанизация стремительно развивается, занимает все более обширные территории, но сегодня как и сто лет назад на ее пути встречаются проблемы: • В развивающихся странах урбанизация приняла особо стремительный и неуправляемый характер; • Взрывной рост городов идет с образованием трущобных районов с антисанитарными условиями жизни; • Проявляется кризис городов: концентрация промышленности и автомобильного транспорта резко ухудшила экологические условия жизни в них; • В последующие годы может возникнуть необходимость формирования многофункциональной основы развития структуры городов. Комплексные экономико-географические исследования актуальных проблем урбанизации и регионального расселения, их места в совершенствовании территориальной структуры хозяйства стран помогут процессу урбанизации приобрести сбалансированный характер. Тема 7. Структура управления городским хозяйством. Устойчивое функционирование городов и городских поселений предусматривает наличие двух крупных сфер деятельности: градообразующей, ориентированной на развитие данной территории, и градообслуживающей, нацеленной на обеспечение жизненно важных потребностей этой территории в ресурсах, товарах и услугах. К первой группе относятся базовые отрасли и виды деятельности производственного, интеллектуального и сервисного характера. Это промышленность, включая агропромышленное производство, строительство, грузовые перевозки, крупные научные, культурные, образовательные и медицинские центры, туристический бизнес и ряд других. Все они ориентированы преимущественно на внешний рынок, обеспечивают привлечение ресурсов и новые рабочие места, создают благоприятные возможности для повышения городских доходов, уровня жизни населения. Но их возможности во многом базируются на устойчивом функционировании обеспечивающих отраслей. Ко второй группе относятся многочисленные отрасли, выполняющие обеспечивающие функции для развития данной территории и проживающего там населения. В их число входит комплекс отраслей производственной и социальной инфраструктуры, имеющих местное значение, т.е. предназначенных для решения территориальных задач и обеспечивающих нормальную жизнедеятельность города: местный грузовой и пассажирский транспорт, инженерно-транспортные объекты, торгово-складское хозяйство, местные информационные системы, муниципальное строительство и ремонтно-строительное производство, торговля и общественное питание, градостроительное регулирование и землепользование, жилищно-коммунальное хозяйство и бытовое обслуживание, социально-культурная сфера и ряд других. Отрасли сферы обеспечения вносят значительный вклад в устойчивое функционирование территории и являются необходимым условием и важным фактором для ее развития. Между градообразующими и градообслуживающими сферами городов и территорий нет жёсткой преграды. Они тесно взаимосвязаны между собой и в ряде случаев могут даже переходить одна в другую. Граница между ними весьма подвижна. Так образовательно-культурный комплекс может выполнять местные функции, т.е. обеспечивать потребности местного населения в образовательных и культурных услугах, а может быть ориентирован и на другие регионы и страны по подготовке и переподготовке специалистов, предоставлению возможностей постижения культурного наследия (музеи, культурно-исторические памятники, театры и т.п.). Именно таким образом функционирует образовательно-культурный комплекс Санкт-Петербурга. Основная задача управления состоит в обеспечении пропорциональности обеих сфер городской жизни путём создания благоприятных условий для их функционирования и развития. Для успешного решения этих задач возникает настоятельная необходимость создания эффективной системы управления, основанной на новом механизме территориального хозяйствования. Такой механизм должен быть ориентирован на повышение качества жизни населения, на укрепление экономической самостоятельности и значимости городов, на повышение эффективности и комплексности развития данной территории, на создание благоприятных условий для конкурентного функционирования рыночных структур и привлечения инвестиционных ресурсов. Система городского управления включает ряд целевых, функциональных и обеспечивающих подсистем, ориентированных на достижение актуальных целей и решение поставленных задач. Особое место среди них занимает городское хозяйство. Следует отметить, что состав данной сферы чётко не определён, хотя термин городское хозяйство существует достаточно давно, ещё с дореволюционных времён. Имеются различные точки зрения на содержание данного термина, которые отличаются широтой охвата включаемых отраслей и видов деятельности, а также принципами формирования этих понятий. Можно выделить три подхода к формированию и принципам образования данной сферы: расширительный, ограничительный и рациональный. Согласно первому из них в состав городского хозяйства включается практически всё, что находится на данной территории. Причём, в этой трактовке различают две разновидности. Согласно первой из них городское хозяйство включает все имеющиеся виды деятельности на данной территории, независимо от её характера, муниципальной направленности, форм собственности и т.п. Естественно, что такой «реализм без берегов» размывает границы данного термина, делает его аморфным и практически ненужным для использования, т.к. он полностью совпадает с понятием социально-экономическая сфера города. Поэтому данная трактовка рассматриваемого термина не заслуживает серьёзного рассмотрения. В соответствии со второй разновидностью расширительного подхода в состав городского хозяйства включаются все отрасли и виды деятельности, ориентированные на местный рынок и на местного потребителя в лице городских органов власти, населения и организаций, имеющих местный характер, независимо от форм собственности. В этом случае городское хозяйство полностью совпадает с понятием градообслуживающая (или территориально обслуживающая) сфера. Такое толкование данного понятия получило в настоящее время широкое распространение и заслуживает внимания. В соответствии с ограничительной точкой зрения под городским хозяйством понимают только те отрасли, виды деятельности и объекты, которые находятся в муниципальной (городской) собственности. Теоретически такая позиция может иметь место, но практически это означает заметное сужение границ городского хозяйства в связи с наличием процесса приватизации городских объектов и недоучётом различных предприятий и организаций данной сферы, имеющих альтернативные формы собственности – ремонтно-строительные, жилищно-коммунальные, транспортные и т.д. В соответствии с рациональной позицией, которая принята в настоящем учебном пособии, термин городское хозяйство должен содержать особую качественную определённость и не совпадать с другими понятиями и категориями. Характерными признаками городского хозяйства служат его местный характер, выполнение обеспечивающих функций, экономическая основа функционирования и социальная направленность. Это означает, что городское хозяйство объединяет такие отрасли и виды деятельности, которые ориентируются на местный рынок, выполняют обеспечивающие функции, относятся к группе хозяйствующих субъектов и нацелены на удовлетворение потребностей жителей данного города. Исходя из этого критериального подхода, в состав городского хозяйства будем включать только те отрасли и виды деятельности, которые отвечают приведённым выше принципам, т.е. относятся к градообслуживающей сфере, являются составной частью хозяйственно-экономической деятельности на данной территории, имеют социально-ориентированный характер и находятся в области прямого регулирования городских органов власти. Исходя из вышесказанного сформулируем понятие термина «городское хозяйство». Городское хозяйство представляет собой территориально-отраслевой комплекс, обеспечивающий потребности населения и территории в услугах, работах и продукции, имеющих общественную значимость, а также создающий необходимые условия для развития города. Таким образом, ряд отраслей и объектов обеспечивающей сферы непосредственно входит в состав городского хозяйства, а по отношению к другим создаются необходимые условия для их функционирования. Структура и особенности городского хозяйства В соответствии с содержанием термина «городское хозяйство» в его состав входят общественно-значимые виды хозяйственной жизни города. Основу городского хозяйства составляет жилищно-коммунальный комплекс, включающий жилищное хозяйство и отрасли коммунального обслуживания потребителей. Данный комплекс имеет высокий удельный вес муниципальной (государственной) собственности и выполняет жизненно-важные функции для жизнедеятельности города – содержание и ремонт жилых и общественных зданий, техническое и санитарное содержание городской территории, обеспечение населения и организаций водой, газом, электроэнергией, теплом и т.п. В то же время другие отрасли сферы услуг, например, торговля и общественное питание, практически полностью приватизированные и предоставляющие индивидуальные услуги потребителям на рыночной основе, в состав городского хозяйства не входят. По отношению к ним создаются необходимые условия для развития и осуществляются функции контроля. Итак, в состав городского хозяйства относятся следующие отрасли и комплексы: • жилищное хозяйство, включая систему технического и санитарного содержания жилищного фонда, текущего и капитального ремонта жилых зданий; • водоснабжение и канализация жилого и нежилого фонда города; • коммунальная энергетика, включая тепло-, газо-, электроснабжение городов и населённых пунктов; • благоустройство городской территории, включая дорожное хозяйство, санитарную очистку, уборку и утилизацию бытовых отходов и мусора, садово-парковое хозяйство, содержание малых архитектурных форм, водоёмов, пляжей и других городских объектов; • городской пассажирский транспорт и организация транспортных потоков; • городское (муниципальное) строительство и реконструкция жилых и нежилых объектов на основе городского заказа, а также регулирование частного сектора в строительстве и ремонтно-строительном производстве; • градостроительное регулирование и землеустройство; • управление городским имуществом; • городские информационные системы; • прочие. Кроме этих базовых видов деятельности в состав городского хозяйства входят и внешние функции по содержанию и коммунальному обеспечению ряда городских объектов, не входящих в состав городского хозяйства: • техническое содержание и коммунальное обеспечение объектов социально-культурной сферы города – школ, поликлиник, больниц, библиотек, спортивных объектов и т.п.; • коммунальное обеспечение энергией, водой и отведением канализационных стоков, услугами по благоустройству городской территории предприятий торговли и общественного питания, правоохранительных и военных организаций, промышленных предприятий, коммерческих организаций различного профиля и прочих объектов, находящихся на территории города; • прочие. Как следует из этой группировки, к городскому хозяйству относятся объекты и виды деятельности двух типов: непосредственно обеспечивающие жизненно-важные функции города, а также предоставляющие услуги предприятиям и организациям различного профиля, находящимся на территории города. Особенностями городского хозяйства являются: • высокая социальная значимость, так как практически все виды деятельности в составе городского хозяйства направлены на обеспечение потребностей горожан; • высокий удельный вес городской (муниципальной или государственной) собственности при наличии других форм собственности в городском хозяйстве; • тесная взаимосвязь и взаимозависимость многих отраслей городского хозяйства между собой и с другими сферами деятельности на данной территории; к примеру, водоснабжение и канализация, пассажирский транспорт и дороги, коммунальная энергетика и жилищное хозяйство и т.п.; • взаимосвязь производства и потребления услуг в составе отраслей городского хозяйства: водоснабжение и канализация, пассажирский транспорт и дорожное хозяйство, электроэнергетика и теплоснабжение и т.п.; • особый характер деятельности предприятий городского хозяйства – однородность продукции, трудность образования запасов, отсутствие или ограниченность незавершённой продукции, высокая доля вспомогательных материалов и энергии в составе издержек производства продукции и др.; • наличие естественных локальных монополий при обеспечении функционирования жизненно-важных инженерно-энергетических систем города – водоснабжение и канализация, коммунальная энергетика. Управление муниципальным хозяйством Содержание управленческой деятельности органов местного самоуправления разделяется на два направления (властное и экономическое), поскольку методы деятельности этих органов по реализации групповых интересов граждан напрямую связаны с формами организации субъектов хозяйственной деятельности, с которыми они вынуждены контактировать. Основные сферы жизни муниципального образования - производственно-экономическая, социально-психологическая и духовно-идеологическая. Соответственно им различают четыре вида управления: • управление производством; • экономическое управление; • социально-политическое управление; • управление духовной сферой жизни территории. • Этим видам управления соответствуют следующие виды управленческих отношений: • производственно-управленческие; • экономические; • отношения социально-политической организации населения; • отношения духовной организации населения. В реальной деятельности в процессе муниципального управления эти виды отношений выступают в единстве, основу которого составляют экономические отношения и отношения, складывающиеся при управлении социальными процессами. В связи с этим, по нашему мнению, правильнее разделить управленческую деятельность муниципалитета на хозяйственно-экономическую и социально-политическую составные части. Субъекты хозяйственной деятельности можно разделить: • на муниципальные предприятия и учреждения; • предприятия и учреждения иных форм собственности. Естественно, что права органов местного самоуправления в отношении этих групп и методы управления ими будут различными. Так, права органов местного самоуправления в отношении муниципальных предприятий не должны отличаться от прав любого собственника в отношении принадлежащего ему предприятия; права же на регулирование хозяйственной деятельности других собственников должны быть строго регламентированы законодательством, поскольку здесь речь идет о применении властных полномочий, а сами органы местного самоуправления выступают не как хозяйствующий субъект, а как власть. Полномочия органов местного самоуправления в сфере регулирования хозяйственных отношений не просто разведены по двум видам. Для муниципальных предприятий органы местного самоуправления выступают и как собственник, и как власть, поскольку в отношении общеобязательных норм и правил, принимаемых органами местного самоуправления в пределах их компетенции, все предприятия, и в том числе муниципальные, равны. Органы местного самоуправления при управлении муниципальными предприятиями выступают и как субъект хозяйственной деятельности, и как субъект, наделенный законным правом регулировать эту деятельность на своей территории. В процессе координации деятельности субъектов муниципального хозяйства органы местного самоуправления должны решать вопросы как общего взаимодействия с хозяйствующими субъектами вне зависимости от формы собственности, так и более глубокого регулирования хозяйственных отношений - для муниципальных предприятий и учреждений. Конечной целью всегда является реализация общественных интересов, отнесенных к ведению местного самоуправления. Следовательно, основной вид хозяйственной деятельности органов местного самоуправления - это подчинение деятельности предприятий и учреждений, расположенных на территории муниципального образования, удовлетворению общественных интересов граждан. Таким образом, хозяйственное муниципальное управление - это деятельность органов местного самоуправления, направленная на реализацию общественных интересов, осуществляемая в определенных законом формах посредством муниципального хозяйства. Такое управление должно в обязательном порядке включать не только цель деятельности, но и ее формы, определяемые законом. Муниципальное хозяйство имеет двойственную природу: муниципальный служащий должен обладать как знаниями, необходимыми для управления хозяйственно-экономической деятельностью (эти функции близки к предпринимательству), так и умением распоряжаться полученными средствами, реализуя общественные интересы (эти функции имеют характер, родственный государственной службе). Модели муниципальных хозяйств Коммунальная модель муниципального хозяйства характеризуется тем, что основную тяжесть затрат на реализацию общественных интересов и потребностей несут сами жители муниципального образования (коммуны, общины) и основным ресурсом являются налоги с населения. Главным элементом в этой системе выступает орган местного самоуправления, который осуществляет как накопление ресурсов, так и их расходование. Данная модель наиболее приемлема и существует в благополучных странах Европы, где права органов местного самоуправления на ведение хозяйственной деятельности ограничены. Недостаточность ресурсов для исполнения задач, возложенных на местное самоуправление, восполняется государством. В структуре муниципального хозяйства преобладают предприятия коммунальной отрасли. Коммунально-рентная модель муниципального хозяйства отличается от предыдущей тем, что предусматривает участие органов местного самоуправления в сфере использования ресурсов территории и в ее развитии - через предоставление местной власти ограниченных прав в финансово-кредитной деятельности и права ресурсной ренты, т.е. налоги с населения дополняются налогообложением производителя продукции и услуг, действующего на территории муниципального образования. В структуре муниципального хозяйства организации коммунальной отрасли дополняются предприятиями других сфер деятельности, связанных с ресурсными богатствами территории. Муниципально-рентная модель муниципального хозяйства подразумевает, что основное бремя по обслуживанию интересов населения и решению вопросов местного значения несут органы местного самоуправления, для чего им предоставляется возможность стать полноценным хозяйствующим субъектом на своей территории. Структура муниципального хозяйства при такой модели разнообразна и зависит от предпринимательских способностей работников местного самоуправления. Безусловно, та или иная модель в чистом виде не существует, однако роль и место того или иного элемента в различных странах значительно отличаются друг от друга. Существование той или иной модели зависит от большого числа факторов, главными из которых являются: • объем компетенции органов местного самоуправления, определенный законодательством; • наличие и характер основных ресурсов у данной территории; • наличие квалифицированных кадров в органах местного самоуправления и на муниципальных предприятиях; • способность населения платить налоги. В зависимости от этих факторов формируется конкретный вид муниципального хозяйства. Ресурсы муниципального хозяйства Развитие муниципального хозяйства, как и любая деятельность, должно опираться на определенные ресурсы, соответствующие виду и объемам задач, стоящих перед муниципальным образованием. Под ресурсами муниципального хозяйства понимают совокупность возможностей по развитию хозяйственной деятельности в интересах населения. Поскольку ресурсы муниципального хозяйства обусловлены возможностями местного самоуправления в целом, то для ответа на вопрос об их составе необходимо определить, какие ресурсы формируют основы местного самоуправления. Большинство исследователей выделяют следующие основы местного самоуправления: • правовую, или законодательную (полномочия, предметы ведения и гарантии прав местного самоуправления); • финансовую (комплекс финансовых ресурсов, проявляющийся наиболее ярко в бюджетном процессе); • экономическую (ресурсы, связанные с участием муниципальных образований в хозяйственной деятельности; ключевую роль здесь играет управление муниципальной собственностью); • управленческую (структурно-организационные, информационные и кадровые ресурсы). Кроме того, на наш взгляд, необходимо назвать также социальную основу, включающую в себя комплекс трудовых ресурсов территории, социально-трудовую активность населения, деятельность некоммерческих организаций и их ресурсы. Применительно к хозяйственным отношениям (муниципальному хозяйству в том числе) под ресурсами, как правило, понимают материальные и нематериальные ресурсы территории, которые могут быть использованы в хозяйственной деятельности. В состав материальных ресурсов входят природные ресурсы (земля, недра и др.), производственный потенциал, производственные мощности, инфраструктура данной территории, финансовые ресурсы, инвестиции, вкладываемые в регион. Несмотря на исключительную важность материальных ресурсов для ведения хозяйственной деятельности, последняя невозможна без основного ресурса - кадрового потенциала территории. Важность этого ресурса можно проиллюстрировать на примере послевоенного развития Японии, которая сумела достичь огромных успехов в хозяйственном развитии, не обладая сколько-нибудь серьезными природными ресурсами. Опыт Японии свидетельствует также и о том, что в современном обществе не только профессиональная подготовка кадров, но и обладание современными технологиями - важный нематериальный ресурсдеятельности. Не менее значимым нематериальным ресурсом, без которого невозможна никакая хозяйственная деятельность, является тот объем полномочий, которыми в соответствии с законом наделен хозяйствующий субъект, - другими словами, определенный правовой ресурс. Как без наличия у работников определенных практических навыков и знания технологий нельзя реализовать возможности материальных ресурсов, так и без правового ресурса невозможно осуществлять хозяйственную деятельность. Различные виды муниципальных образований будут обладать разным набором ресурсов. В значительной степени это определяется тем перечнем прав и полномочий, которые законодательство предоставляет муниципальному образованию. Более того, поскольку территория муниципального образования - часть более крупной территориальной единицы, то, например, ресурсы, расположенные внутри границ городского или сельского муниципального образования, могут являться ресурсами различных уровней власти либо частных хозяйств, существующих на данной территории. Принадлежность ресурсов также определяется законом. Именно закон отделяет ресурсы муниципального образования от иных видов ресурсов, расположенных на территории муниципального образования. Следовательно, под ресурсами муниципального хозяйства понимают совокупность материальных и нематериальных возможностей территории муниципального образования, распоряжение которыми отнесено законом к муниципальной компетенции. При этом объем и качество ресурсов муниципального хозяйства должны: • соответствовать объему задач, решаемых органами местного самоуправления данного муниципального образования; • обеспечивать комплексное и эффективное решение социально-экономических задач; • способствовать комплексному и эффективному использованию ресурсов. Так, например, если за местным самоуправлением закреплена задача предоставлять населению коммунальные услуги, то весь производственный потенциал, работающий в этой сфере (инженерные сети, коммуникации, финансовые ресурсы, источники тепла и т.д.), должен быть отнесен к ведению органов местного самоуправления. Исходя из этого же принципа должен решаться и вопрос о наделении органов местного самоуправления муниципальной собственностью.