Психология развития как отрасль психологии

ЛЕКЦИЯ № 1. Психология развития как отрасль психологии Психология развития – раздел психологии, который изучает возрастную динамику развития человеческой психики, онтогенез психических процессов и психологических качеств личности. Психологию развития можно назвать «возрастной психологией», хотя данный термин будет не совсем точным. В возрастной психологии развитие изучается только в связи с определенным хронологическим возрастом. Психология развития изучает не только возрастные этапы человеческого онтогенеза, она также рассматривает различные процессы психического развития вообще. Поэтому правильнее будет считать, что возрастная психология – это один из разделов психологии развития. Практически все исследователи считают, что развитие – это изменение во времени. Психология развития отвечает на вопросы что и как именно изменяется; в качестве предмета психология развития изучает закономерные изменения человека во времени и связанные с этим явления и особенности человеческой жизни. В настоящее время в мире существует множество учебников по детской психологии. Наука о психическом развитии ребенка – детская психология – зародилась как ветвь сравнительной психологии в конце XIX в. Объективные условия становления детской психологии, которые сложились к концу XIX в., были связаны с интенсивным развитием промышленности, с новым уровнем общественной жизни, что создавало необходимость возникновения современной школы. Учителей интересовал вопрос: как учить и воспитывать детей? Родители и учителя перестали рассматривать физические наказания как эффективный метод воспитания – появились более демократические семьи. Задача понимания маленького человека стала одной из главных. Желание ребенка понять себя как взрослого человека побудило исследователей относиться к детству более внимательно. Они пришли к выводу, что только через изучение психологии ребенка лежит путь к пониманию того, что собой представляет психология взрослого человека. Точкой отсчета для систематических исследований детской психологии служит книга немецкого ученого-дарвиниста Вильгельма Прейера «Душа ребенка». В ней он описывает результаты ежедневных наблюдений за развитием собственного сына, обращая внимание на развитие органов чувств, моторики, воли, рассудка и языка. Несмотря на то, что наблюдения за развитием ребенка велись задолго до появления книги В. Прейера, его бесспорный приоритет определяется обращением к изучению самых ранних лет жизни ребенка и введением в детскую психологию метода объективного наблюдения, разработанного по аналогии с методами естественных наук. Взгляды В. Прейера с современной точки зрения воспринимаются как наивные, ограниченные уровнем развития науки XIX в. Он, например, рассматривал психическое развитие ребенка как частный вариант биологического. Однако В. Прейер первый осуществил переход от интроспективного к объективному исследованию психики ребенка. Поэтому, по единодушному признанию психологов, он считается основателем детской психологии. Как правило, возрастная психология изучает закономерности психического развития здорового человека и является отраслью психологических знаний. На этом основании выделяют детскую, подростковую, юношескую психологию, психологию взрослого человека и геронтопсихологию . Онтогенез (от греч. ontos – «сущее, рождение, происхождение») – процесс развития индивидуального организма. В психологии онтогенез – формирование основных структур психики индивида в течение его детства; изучение онтогенеза – главная задача детской психологии. С позиций отечественной психологии основное содержание онтогенеза составляют предметная деятельность и общение ребенка (прежде всего совместная деятельность – общение с взрослым). В ходе интериоризации ребенок «вращивает», «присваивает» социальные, знаково-символические структуры и средства этой деятельности и общения, на основе чего и формируется его сознание и личность. Общим для отечественных психологов является также понимание формирования психики, сознания, личности в онтогенезе как процессов социальных, осуществляющихся в условиях активного, целенаправленного развития. Таким образом, в центре изучения и исследования находится человек – существо, воплощающее высшую ступень развития жизни, субъект общественно-исторической деятельности. Человек является системой, в которой физическое и психическое, генетически обусловленное и прижизненно сформированное, природное, социальное и духовное образуют нерасторжимое единство. Человек выступает как организм, наделенный психикой; индивид (что означает его принадлежность к роду homosapiens); индивидуальность (характеризующая отличие одного индивида от другого); субъект (производящий изменения в окружающем мире, в других людях и в нем самом); носитель ролей (половых, профессиональных, конвенциальных и др.); «я-образ» (система представлений, самооценка, уровень притязаний и др.); личность (как системное социальное качество индивида, его персонализация, отраженная субъектность в других людях и в самом себе как в другом). Человек является предметом изучения ряда наук: антропологии, социологии, этнографии, педагогики, анатомии, физиологии и др. Практически вся психология обращена к проблеме человека как индивида, включенного в социальные связи, его развития в процессах обучения и воспитания, его формирования в деятельности и общении. Объективно существующее многообразие проявлений человека в эволюции природы, истории общества и в его собственной жизни создали его образы, явно или скрыто существующие в культуре на определенных этапах ее развития. В социологических, психологических и педагогических представлениях существуют следующие «образы человека», оказывающие непосредственное влияние на исследование и практическую работу с людьми: 1) «ощущающий человек» – человек как сумма знаний, умений и навыков; человек как «устройство по переработке информации»; 2) «человек-потребитель», т. е. человек нуждающийся, как система инстинктов и потребностей; 3) «запрограммированный человек», т. е. в поведенческих науках человек предстает как система реакций, в социальных – как репертуар социальных ролей; 4) «деятельностный человек» – это такой человек, который осуществляет выбор; 5) человек как выразитель смыслов и ценностей. В педагогике исходят из образа «ощущающего человека», и понятие человека сводится к сумме знаний, его действия расцениваются как продукт прошлого опыта, а процесс воспитания подменяется убеждениями, уговорами, т. е. чисто словесными воздействиями. В результате преобладания подобного подхода в обучении и воспитании происходит процесс «обнищания души при обогащении информацией». Образ человека как вместилища нужд, инстинктов и влечений утвердился в ряде направлений психологии, прежде всего, под влиянием психоанализа. Многие основоположники направлений (индивидуальная психология – А. Адлер, неопсихоанализ – Э. Фромм и др.) исходили в своих концепциях из образа «человека нуждающегося», выводя психологические закономерности из исследования динамики реализации и удовлетворения различных потребностей. Образ «запрограммированного человека» определяет представления о нем в социобиологии, которая, изучает развитие человека как развертывание генетических программ в бихевиоризме, рефлексологии и необихевиоризме, социологических и социально-психологических ролевых концепциях человека (поведение рассматривается как разыгрывание усвоенных в ходе социализации ролевых программ и сценариев жизни). Если трактовка человека в психологии основывается на образе «запрограммированного человека», то воздействие так или иначе сводится к удачному подбору стимулов и подкреплений, на которые должны послушно реагировать живые социальные автоматы. Образ «человека-деятеля» – основа для построения культурно-исторической психологии, системно-деятельностного подхода к пониманию человека, гуманистического психоанализа и экзистенциальной логотерапии. Здесь он понимается как субъект ответственного выбора, порождаемого жизнью в обществе, стремящийся к достижению целей и отстаивающий своими деяниями тот или иной социальный образ жизни. От образов человека в культуре и науке зависят как конкретные действия по отношению к нему, так и теоретические схемы анализа его развития. Преобладание образов «ощущающего человека», «нуждающегося человека» и «запрограммированного человека» во многом обусловило реальный факт несовпадения индивида, личности и индивидуальности и обособленное становление биоэнергетической, социогенетической и персоногенетической ориентаций человекознания. В их обособлении проявляется метафизическая схема детерминации развития человека под влиянием двух факторов – среды и наследственности. В рамках историко-эволюционного подхода разрабатывается принципиально иная схема детерминации развития. В этой схеме свойства человека как индивида рассматриваются как «безличные» предпосылки развития, которые в процессе жизненного пути могут стать продуктом этого развития. Социальная среда также представляет собой источник, а не фактор, непосредственно определяющий поведение человека. Будучи условием осуществления деятельности, социальная среда несет те нормы, ценности, роли, церемонии, орудия, системы знаков, с которыми сталкивается индивид. Основаниями и движущей силой развития человека выступают совместная деятельность и общение, посредством которых осуществляется движение в мире людей, приобщение его к культуре. ЛЕКЦИЯ № 2. Возрастное развитие человека Возрастная психология как научная дисциплина в России начала складываться в середине ХХ в. Получившая, распространение идея воспитания, построенного на знании законов духовного и телесного развития человека, выдвинула на первый план физиологию и психологию. На первоначальном этапе главной задачей было доказательство значимости психологии и педагогики. Необходимо было на основе сведений о духовном и физическом развитии ребенка попытаться ответить на ряд принципиальных вопросов. Попытка их решения нашла наиболее яркое воплощение в трудах Н. И. Пирогова, К. Д. Ушинского, Н. Х. Весселя и П. Д. Юркевича, Л. С. Выготского. Л. С. Выготский избрал областью своего исследования психологию сознания. Он назвал ее «вершинной психологией» и противопоставил ее трем другим: глубинной, поверхностной и объяснительной. Л. С. Выготский разработал учение о возрасте как единице детского развития и показал его структуру и динамику. Он заложил основы детской (возрастной) психологии, в которой реализуется системный подход к изучению детского развития. Учение о психологическом возрасте позволяет избежать биологического и средового редукционизма при объяснении детского развития. Традиционно принято разделять начало жизненного цикла на следующие периоды: внутриутробный период, детство, отрочество, юность. Внутриутробный период делят на 3 стадии: 1) предзародышевую стадию – составляет две недели; 2) зародышевую стадию – до двух месяцев развития. На этой стадии происходит формирование и развитие различных органов; 3) стадию плода – длится до появления младенца на свет. Детство также делится на несколько периодов: 1) младенчество (от 0 до 12–14 месяцев); 2) ранний возраст (от 1 до 3 лет); 3) дошкольный возраст (от 3 до 6–7 лет); 4) младший школьный возраст (от 6–7 до 10–11 лет). Детство – период, продолжающийся от новорожденности до полной социальной и, следовательно, психологической зрелости; это период становления ребенка полноценным членом человеческого общества. При этом продолжительность детства в первобытном обществе не равна продолжительности детства в эпоху Средневековья или в наши дни. Этапы детства человека – продукт истории, и они столь же подвержены изменению, как и тысячи лет назад. Поэтому нельзя изучать детство ребенка и законы его становления вне развития человеческого общества и законов, определяющих его развитие. Продолжительность детства находится в прямой зависимости от уровня материальной и духовной культуры общества. Отрочество включает две стадии: подростковую, или пубертатного развития (длится до 15 лет. У подростка начинает формироваться новое мировоззрение, складывается новое представление об окружающем мире и о себе), и юношескую, или ювенильную (длится до 22–23 лет). Юность – период в развитии человека, соответствующий переходу от подросткового возраста к самостоятельной взрослой жизни. Хронологические границы юности определяются в психологии по-разному, наиболее часто исследователи выделяют раннюю юность , т. е. старший школьный возраст (от 15 до 18 лет), и позднюю юность (от 18 до 23 лет). К концу юношеского периода завершаются процессы физического созревания человека. Психологическое содержание этого этапа связано с развитием самосознания, решением задач профессионального самоопределения и вступлением во взрослую жизнь. В ранней юности формируются познавательные и профессиональные интересы, потребность в труде, способность строить жизненные планы, общественная активность. В юношеском возрасте окончательно преодолевается свойственная предшествующим этапам онтогенеза зависимость от взрослых и утверждается самостоятельность личности. В отношениях со сверстниками наряду с сохранением коллективно-групповых форм общения нарастает значение индивидуальных контактов и привязанностей. Юность – напряженный период формирования нравственного сознания, выработки ценностных ориентаций и идеалов, устойчивого мировоззрения, гражданских качеств личности. Ответственные и сложные задачи, стоящие перед индивидом в юношеском возрасте, при неблагоприятных общественных или макросоциальных условиях могут приводить к острым психологическим конфликтам и глубоким переживаниям, к кризисному протеканию юности, а также к разнообразным отклонениям в поведении юношей и девушек от предписанных общественных нормативов. Аристотель предлагал в качестве критерия возрастной периодизации степень развития души. Он предложил классификацию по «седмицам» (по 7 лет). Возрастную периодизацию предлагал также Ян Амос Коменский (возрастные периоды по 6 лет): 1) от 6 до 12 лет – период отрочества – ребенок посещает школу родного языка; 2) от 12 до 18 лет – юность – подростки обучаются в школе латинского языка; 3) от 18 до 24 лет – период возмужалости – юноша может поступать в академию. Классификация Ж.-Ж. Руссо: 1) от рождения до 2 лет – период физического развития; 2) от 2 до 12 лет – имеет место сон разума; 3) с 12 до 15 лет – активное умственное развитие; 4) с 15 лет и старше – период бурь и страстей. Критерии периодизации, принятые в психологии: 1) внутренний критерий. П.П. Блонский в качестве такого критерия предложил признак появления и смены зубов: а) беззубое детство; б) детство молочных зубов; в) появление постоянных зубов; г) зубы мудрости; 2) внешний критерий. Комплексные критерии возрастной периодизации: а) в отечественной психологии приняты следующие критерии: – социальная ситуация развития; – ведущий вид деятельности; – личностные новообразования; – характер протекания кризиса; б) периодизация З. Фрейда: в основе классификации видел развитие сексуальности. Он рассматривал несколько возрастных периодов, полагая, что в основе критерия развития лежит сексуальное развитие ребенка: – оральный. От рождения до раннего детства; – анальное детство. Возникают проблемы: расточительство, накопительство; – пассивно-сексуальная стадия (5–6 лет). Дети впервые влюбляются; – латентный возрастной этап. В этот период дети утрачивают интерес к сексуальной теме; – активный генитальный. Период активной сексуальности (от 11–12 до 15–16 лет). в) в периодизации Э. Эриксона выделяется 8 фаз развития: – младенчество, первый год жизни. Первая фаза характеризуется доверием или недоверием ребенка к окружающему миру; – раннее детство , 2-3-й годы жизни ребенка. Вторая фаза характеризуется автономией или стыдом и сомнением; – дошкольный возраст, 4-5-й годы жизни ребенка. Третья фаза характеризуется инициативой или чувством вины; – школьный возраст, с 6 до 11–12 лет. Четвертая фаза характеризуется чувством ценности и трудолюбия или малоценности; – юношество, с 13 до 20 лет. Пятая фаза характеризуется личностной индивидуальностью, идентичностью или диффузией идентичности; – молодость, с 20 до 30 лет. Характеризуется близостью, интимностью и солидарностью или изоляцией; – зрелость, с 30 до 40 лет. Характеризуется творческим началом, интегративностью или застоем; – старший взрослый возраст плюс старость. Характеризуется целостностью личности или раздвоенностью, отчаянием; г) в отечественной психологии принята периодизация Д. Б. Эльконина. Периоды и стадии детского развития он классифицировал следующим образом: 1) этап раннего детства состоит из двух стадий. Первая стадия – младенчество, открывается кризисом новорожденности. Именно на кризисе новорожденности развивается мотивационно-потребностная сфера личности. Вторая стадия – ранний возраст. Начало этой стадии – кризис первого года жизни; 2) этап детства. Начало данного этапа – кризис 3 лет, который открывает начало дошкольного возраста. Вторая стадия начинается с кризиса 6–7 лет. Этот кризис – начальный этап младшего школьного возраста; 3) этап отрочества делится на две стадии. Первая – стадия подросткового возраста. Начало – кризис 11–12 лет. Вторая – стадия ранней юности, начинается кризисом 15 лет. Д. Б. Эльконин считал, что кризисы 3 и 11 лет – это кризисы отношений, после которых формируются новые ориентации в человеческих отношениях. Кризисы 1-го года, 7 и 15 лет – это кризисы мировоззрения , меняющие ориентацию в мире вещей. Проблема периодизации развития человеческой психики – крайне интересная и обширная тема, исследовательские работы ведутся и в настоящее время. Среди современных исследователей большой интерес представляет периодизация В. И. Слободчикова, которая была разработана в 80-х гг. ХХ в. В. И. Слободчиков изучал, что именно изменяется в процессе развития. Он предложил схему – «матрицу возраста», в которой каждая ступень – это относительно завершенный цикл развития, выстроенный в логике процесса развития, горизонтальная последовательность периодов (становления и реализации) и стадий (критических и стабильных): 1) оживление. На данном этапе развития родовой возникает кризис: 7-й месяц эмбрионального развития – 3 недели после рождения. Стадия принятия: новорожденность – 0,5—4-й месяц жизни. Кризис новорожденности: 3,5—7-й месяц. Стадия освоения (младенец): 6—12-й месяц; 2) одушевление. На данном этапе развития возникает кризис младенчества в 11–18 месяцев. Стадия принятия – раннее детство: 1 год 3 месяца—3 года. Кризис раннего детства: 2,5–3,5 года. Стадия освоения – дошкольное детство: 3–6,5 лет; 3) персонализация. На данном этапе развития возникает кризис детства: 5,5–7,5 лет. Стадия принятия – отрочество: 7—11,5 лет. Кризис отрочества: 11–14 лет. Стадия освоения – юность: 13,5—18 лет; 4) индивидуализация. На данном этапе развития возникает кризис юности: 17–21 год. Стадия принятия – молодость: 19–28 лет. Кризис молодости: 27 лет—33 года. Стадия освоения – взрослость: 32–42 года; 5) универсализация. На данном этапе развития возникает кризис взрослости: 39–45 лет. Стадия принятия – зрелость: 44 года—66 лет. Кризис зрелости: 55–65 лет. Стадия освоения – старость: 62 года. В данной периодизации последовательность ступеней – это смена режима индивидуальной жизни. Начало новой ступени – это новое рождение в новую форму жизни, кризис рождения – это кризис самоидентичности («так жить нельзя») и поиск новых форм бытия на стадии принятия. ЛЕКЦИЯ № 3. Развитие: этапы, теории, законы и закономерности. Пренатальное и перинатальное развитие Жизнь человека начинается с момента оплодотворения. Это подтверждают многочисленные исследования. С момента оплодотворения в организме женщины зародыш живет своей собственной жизнью, реагирует на голоса, на настроение матери, на внешние стимулы. Существует гипотеза, что зародыш начинает реагировать еще раньше, чем будет сформирована центральная нервная система, потому что клетки живого организма могут улавливать изменения в химическом составе крови матери. А такие изменения неизбежно появляются в связи с любыми положительными или отрицательными эмоциями женщины. Практически сразу после оплодотворения, т. е. через 30 ч зародыш человека становится двуклеточным. Еще через 10 ч зародыш состоит из 4 клеток, через 3 дня – из 12 клеток. Первые клетки (бластомеры) тесно соприкасаются друг с другом, они крупнее, чем обычные соматические клетки человеческого организма. В это время зародыш называется «морулой» (от лат. morum – «тутовая ягода»). Такое название возникло, потому что зародыш похож на ягоду. Нервная система зародыша формируется с 3—4-й недели внутриутробной жизни, развивается на протяжении всего последующего внутриутробного периода. Несмотря на то, что нервная система возникает очень рано, головной мозг будет развиваться на протяжении многих лет после рождения ребенка. Но центральная нервная система начинает функционировать уже в материнском организме. Американский ученый Т. Верни утверждает, что личность человека формируется до его появления на свет. Ребенок чувствует мысли, переживания, эмоции матери, именно эти впечатления впоследствии сформируют его характер, поведение, психику. У 28-недельного плода уже есть мимические реакции. Плод выражает свое отношение к вкусу пищи, которую ест мать. Гримасы неудовольствия возникают на соленое и горькое, и, наоборот, сладкое вызывает у зародыша выражение удовольствия. Плод реагирует особым выражением лица на плач матери, крик, гнев. Многочисленные исследования показали, что в развитии плода играет огромное значение деятельность нервной системы. Если у плода по какой-то причине повреждается мозг, длина и масса уменьшаются, то во время родов плод может погибнуть. Движения плода в организме матери определяются деятельностью развивающейся нервной системы. Выражены глотательные и хватательные движения, подвижны конечности. Хватательный эффект впервые проявляется в возрасте 11,5 недель внутриутробной жизни. Специалисты по проблемам раннего развития мозга, внешней среды и психического здоровья доказали, что ребенок чувствует отрицательные эмоции матери, и они влияют на него самым сильным образом. Основные характеристики мозга зависят не только от наследственности, но и от качества контактов плода с окружающей средой. Если будущий ребенок был не желателен для матери, в период беременности она была озлоблена или раздражена, то плод все это чувствовал. Гормоны, образующиеся в организме женщины, самым негативным образом воздействовали на ребенка. Акт рождения сопровождается сильным стрессом, как для матери, так и для новорожденного. После того как ребенок появился на свет, нервная система глубоко потрясена всем происшедшим. Это дает основание говорить о психологической травме рождения. Понимание того факта, что ребенок чувствует и сознает еще до рождения, дает возможность осознать беременной женщине, что она может повлиять на личность ребенка, может направить его развитие в том или ином направлении с помощью своих мыслей и чувств. Это не означает, что любые мимолетные волнения или тревоги могут навредить ребенку и качественно повлиять на его характер, в некоторых случаях это даже может сыграть положительную роль в развитии ребенка. А значит это только то, что мать ребенка имеет возможность качественно улучшать его эмоциональное развитие. Открытию факта внутриутробного формирования личности способствовал ряд открытий, среди которых открытие существования системы общения между матерью и новорожденным ребенком, названной «привязанностью». Что важно, сделанные открытия по-новому объясняют роль присутствия любящего мужа рядом с беременной женщиной. Для нее общение с ним является постоянным источником эмоциональной поддержки и чувства защищенности, что, в свою очередь, передается ребенку. Возвращаясь к теме о психологической травме рождения с точки зрения данных открытий, становится очевидным, что для ребенка очень важно родиться в теплой, душевной обстановке, рождающей чувства безопасности и защищенности. Однако все эти открытия не означают, что ребёнок в утробе матери обладает полностью сформированной эмоциональной и психической базой. Он не может понять тонкости разговора взрослых людей, однако он понимает этот разговор с точки зрения эмоций, улавливая малейшие изменения, не ограничиваясь сильными и ярко выраженными, такими как любовь или ненависть, но также распознавая такие эмоции, как неуверенность или двойственность чувств. Ребенок в утробе матери является очень способным учеником. Одним из главных источников информации для него являются его чувства. Так, например, если мать ребенка курит – он испытывает негативные эмоции (предположительно это связано с тем, что во время курения ему недостает кислорода). И даже если мать будет просто думать о курении, у ребенка будет наблюдаться волнение (учащенное сердцебиение, повышенная активность) – так называемый условный рефлекс на негативное событие. Другим источником информации для ребенка является речь. Не секрет, что у каждого человека индивидуальный ритм речи. И доказано, что источником рисунка речи человека является речь его матери, звучание которой он копировал. Причем процесс обучения начинается еще в утробе матери, это доказывается тем фактом, что ребенок движется в ритм ее речи. Младенец в возрасте 4–5 месяцев обладает хорошо развитым слухом и может различать не только голоса родителей, но и музыку. Если включить спокойную музыку, то даже достаточно беспокойный ребенок успокоится, в случае с быстрой и громкой музыкой будет наблюдаться резкое изменение поведения плода в сторону повышения его активности. Доктором Домиником Пурпур, профессором медицинского колледжа Альберта Эйнштейна, являющимся главой секции исследования мозга Национальных институтов здоровья, было указано точное время формирования личности ребенка в утробе матери – это период между 28-й и 32-й неделями беременности. Начиная с этого периода, информация поступает в мозг и передается отдельным частям тела. Несколькими неделями позже сигналы мозга ребенка становятся более ярко выражены и могут быть зафиксированы приборами, позволяющими определить, когда ребенок спит, а когда бодрствует. Рождение ребенка резко вносит в его мироощущения новые эмоции, новые впечатления, зачастую не всегда приятные. И то, как поведет себя ребенок в первые минуты после рождения, в большинстве случаев покажет, каково будет его поведение в дальнейшей жизни. Так, ребенок, родившийся и оказавшийся в руках акушера, может развернуться, а может остаться в позе эмбриона, привычной ему по утробе матери. В первом случае ребенок будет активным и деятельным, а во втором – будет психологически замыкаться и отстраняться. Для ослабления кризисности перехода из пренатального в перинатальный период развития необходимо создать условия при рождении и сразу после него близкие к тем, что были у ребенка в последние девять месяцев: положить его сразу после рождения на живот матери, после чего в ванну с теплой водой и т. д. Психология возрастного развития – это отрасль знаний, рассматривающая динамику возрастных изменений. В психологии возрастного развития выделяют 2 типа развития: преформированный , непреформированный . Преформированный тип развития – развитие, при котором заранее заданы и закреплены те стадии, которые организм пройдет в течение некоторого времени, например, эмбриональное развитие. Непреформированный тип – это такой тип развития, когда процесс задан не изнутри, а извне. Развитие происходит благодаря влиянию окружающей среды на организм. Эволюционное изменение психики – это длительное и достаточно медленное развитие, в результате которого происходят устойчивые изменения организма, обогащается словарный запас человека. Революционные изменения – это быстрые, глубокие преобразования психики и поведения человека. Происходят во время возрастных кризисов, сопутствуют им. Ситуационные изменения – это быстрые, но недостаточно устойчивые изменения психики и поведения, требующие подкрепления. Бывают организованные и неорганизованные. Организованные – предполагают разработку оказания обучающего влияния на человека, осуществляются в системе и носят целенаправленный характер. Неорганизованные ситуационные изменения носят, как правило, случайный характер и не предполагают системной работы по обучению и воспитания. В ситуационных изменениях особую роль играют психотравмирующие обстоятельства, накладывающие значительный отпечаток на изменение личности. Детское развитие –непреформированный тип развития. Это качественно своеобразный процесс, который определен той формой развития общества и непосредственно окружающего ребенка социума, в котором ребенок находится. Движущие силы психического развития – это факторы, которые определяют поступательное развитие ребенка. Эти факторы являются причинами и содержат в себе побудительные энергетические источники развития. Условия психического развития – это внутренние и внешние постоянно действующие факторы, которые влияют на процесс развития, направляя его ход и формируя динамику и конечный результат. Законы психического развития – это общие и частные закономерности, с помощью которых можно описать психическое развитие и опираясь на которые можно управлять ходом психического развития. Л. С. Выготский отмечал, что разные стороны психической деятельности ребенка развиваются неравномерно. Например, речевое развитие бурно происходит в раннем детском возрасте, а логическое мышление развивается в подростковом возрасте. Закон метаморфозы детского развития заключается в том, что развитие не сводится к количественным изменениям психики, оно представляет собой цепь качественных изменений. Закон цикличности заключается в том, что возраст как стадия развития представляет собой определенный цикл, каждый цикл имеет свое содержание и свой темп. По проблеме развития мнения большинства зарубежных и отечественных психологов расходятся. Многие зарубежные психологи, например, Ж. Пиаже, считают, что обучение ориентируется на развитие, т. е. при обучении необходимо исходить из того, что ребенок осваивает информацию в соответствии с уровнем развития познавательных процессов в данный период времени. Соответственно, нужно давать ребенку то, что он может «взять». В отечественной психологии взгляд на проблему соотношения обучения и развития принципиально иной. Л. С. Выготский говорил о ведущей роли обучения в процессе развития, т. е. он отмечал, что обучение не должно плестись в хвосте развития. Оно должно несколько опережать его. Обучение Выготский характеризовал как общественный момент развития, имеющий всеобщий характер. Также он выдвигал теорию (идею) о существовании уровня актуального развития и зоны ближайшего развития. Под понятием развития Л. С. Выготский понимал процесс формирования человека или личности и возникновения на каждом этапе развития новых качеств, специфичных для человека и подготовленных ходом предыдущего развития. Следует отметить, что данные качества существуют в готовом виде на предыдущих ступенях развития, для них есть предпосылки. Основоположником исследования эволюционного развития всего живого и конкретно человека является Ч. Дарвин. На основе его учения был разработан закон о том, что онтогенез есть краткое повторение филогенеза. Дж. Холл перенес данный закон на человека, на его психику. Человек в течение своей жизни повторяет все стадии развития человечества. В рамках этого работали Ф. Гетчесон, В. Штерн и другие ученые. Ф. Гетчесон в качестве основного критерия использовал способ добывания пищи. Он считал, что ребенок на протяжении жизни проходит все стадии развития человечества: собирательства, земледелия, одомашнивания животных, строительства жилища и торгово-экономическую стадию. В. Штерн ориентировался на овладение человеком определенным культурным уровнем. Он отмечал, что человек на первоначальном этапе своего развития напоминает млекопитающих, на следующей стадии – обезьяну, затем он овладевает культурными навыками и к началу обучения становится культурным человеком. Данную теорию критиковали за то, что негуманно заставлять человека повторять все стадии развития человеческого общества. Ее критиковали и за то, что она умозрительна, т. е. основана на внешнем сходстве. Тем не менее, теория рекапитуляции – это первая попытка создать эволюционную теорию. Представителями нормативного подхода являлись Н. Гейзелл и У. Термел. На основе многолетнего исследования особенностей социальной адаптации детей, их речевого развития и ряда других показателей с помощью специального оборудования, кино, видео, а также непроницаемого зеркала Гейзелла были составлены психологические портреты отдельных возрастных групп и определены нормативные показатели психического развития. Термел исследовал детей-вундеркиндов. Сторонники нормативного подхода положили начало становлению детской психологии как нормативной дисциплины. Они проследили динамику развития психических функций ребенка с раннего детства до юношеского периода, до наступления взрослости. Большой интерес представляет теория трех ступеней детского развития К. Бюллера. Фактически, теория Бюллера представляет собой своеобразную иерархию отдельных компонентов детского развития. На первой ступени стоит инстинкт, на второй ступени – дрессура (навыки), третья ступень – интеллект. В рамках этой теории обнаруживается сочетание внутренних биологических факторов (задатков) и внешних условий. К. Бюллер считал, что определяющими для развития человека являются: 1) усложнение взаимодействия с окружающей средой; 2) развитие аффективных процессов; 3) созревание мозга. Под развитием аффективных процессов Бюллер понимал возникновение и переживание человеком удовольствия. На первой ступени удовольствие приносит выполненная деятельность. Например, младенец получает удовольствие после кормления. На второй ступени (дрессура) ребенок получает удовольствие в процессе деятельности. Например, ребенок получает удовольствие от сюжетно-ролевой игры. На третьей ступени (интеллект) человек получает удовольствие от предвосхищения деятельности. Основная тенденция: в процессе развития наблюдается переход удовольствия от конца к началу действия. Теорию Бюллера критиковали за необоснованность описанных ступеней и критерия их выделения. Фактически, изучая развитие в рамках зоопсихологии, Бюллер перенес его и охарактеризовал по тому же принципу детское развитие. Постепенно в процессе развития происходит социализация личности. Этот процесс экспериментально изучался многими психологами. Социализация – процесс и результат усвоения и активного воспроизводства индивидом социального опыта, осуществляемый в общении и деятельности. Социализация может происходить как в условиях стихийного воздействия на личность различных обстоятельств жизни, имеющих иногда характер разнонаправленных факторов, так и в условиях образования и воспитания целенаправленного, педагогически организованного, планомерного процесса и результата развития человека, осуществляемого в интересах его и (или) общества, к которому он принадлежит. Воспитание является ведущим и определяющим началом социализации. Понятие «социализация» было введено в социальную психологию в 40—50-е гг. XX в. в работах А. Бандуры, Дж. Кольмана и др. В разных научных школах это понятие получило различную интерпретацию: в необихевиоризме оно трактуется как социальное учение; в школе символического интеракционизма – как результат социального взаимодействия; в гуманистической психологии – как самоактуализация. Явление социализации многоаспектное, и каждое из указанных направлений акцентирует внимание на одной из сторон изучаемого феномена. В российской психологии проблема социализации разрабатывалась в рамках диспозиционной концепции регуляции социального поведения, в которой представлена иерархия диспозиций, синтезирующих систему регуляции социального поведения в зависимости от степени включенности в общество. Формирование ценностных ориентиров также является сложным процессом, зависящим от многих факторов, причем как внутренних, так и внешних. Ценностные ориентации – отражение в сознании человека ценностей, признаваемых им в качестве жизненных стратегических целей и общих мировоззренческих ориентиров. Понятие ценностных ориентаций было введено в послевоенной социальной психологии как аналог философского понятия ценностей, однако четкое концептуальное разграничение между этими понятиями до сих пор отсутствует. Хотя ориентиры рассматривали как индивидуальные формы репрезентации надындивидуальных ценностей, понятия ценностей и ценностных ориентаций различались либо по параметру «общее-индивидуальное», либо по параметру «реально действующее – рефлексивно сознаваемое» в зависимости от того, признавалось ли наличие индивидуально-психологических форм существования ценностей, отличных от их присутствия в сознании. Сейчас, более принятым является восходящее к К. Клакхону определение ценностей как аспекта мотивации, а ценностных ориентиров – как субъективных концепций ценностей или разновидностей аттитюдов (социальных установок). Основу умственного развития в раннем детстве составляют формирующиеся у ребенка новые виды действий восприятия и мыслительных действий. Этот период насыщен впечатлениями. Ребенок активно познает мир, и наиболее яркие образы откладываются у него в памяти. Поэтому очень развита и богата фантазия. Дети любят слушать сказки, они развивают их воображение. Чуть позже они сами стараются их сочинять. Они воспроизводят когда-то увиденный образ сами, не осознавая этого, при этом, думая, что сочиняют сами. Детские сочинения целиком строятся на памяти, но при этом ребенок комбинирует образы, вводит новые. В это время у ребенка начинает формироваться характер, т. е. некоторые черты характера. В психологии характер определяют следующим образом. ЛЕКЦИЯ № 4. Понятие характера Характер (от греч. charaktеr – «печать, чеканка, зарубка») – подструктура личности, образуемая индивидуально-своеобразным комплексом устойчивых личностных особенностей (черт, диспозиций), определяющих присущие личности типичные формы и способы достижения целей (инструментальные проявления характера) и самовыражения в общении с другими людьми (экспрессивные проявления характера). Этимологически слово «характер» употребляется в трех значениях: 1) применительно к любым объектам и явлениям (характер процесса, характер ландшафта) как обозначающее их «образное своеобразие», нечто «характерное» для них; 2) применительно к животным и человеку как обозначающее их душевное (психическое) своеобразие; 3) применительно только к человеку как характеризующее его не только с психологической, но и с морально-этической стороны (хороший или плохой, сильный или слабый характер, «с характером» или бесхарактерный). Наука о характере в психологическом значении слова – характерология – имеет столь же длительную историю, как и сама психология. На протяжении тысячелетий характерология как сфера науки, искусства и житейской мудрости стремилась решить две основные задачи: типологизации характеров (темпераментов) и определения характера (или темперамента) по тем или иным внешним признакам (или «психогностика») (В. Штерн). Различия человеческих характеров, как наиболее существенных cвойств и особенностей человека, определяющих его внешний облик и поведение (индивидуальные различия в широком смысле), с глубокой древности обращали на себя внимание философов и врачей. Древнейшая из известных типологий характеров, основанная на 12 астрологических знаках, которые обозначают особенности жизни и связанные с ними свойства поведения разных животных, приписывается древневавилонскому мудрецу Аккадеру (XXX в. до н. э.). Дальнейшее развитие астрологическая типология получила в труде К. Птолемея «Тетрабиблос», в котором утверждалось, что положение звезд во время рождения человека оказывает решающее влияние на его индивидуальные особенности и на протяжении всей жизни определяет его судьбу, при этом все многообразие характеров и судеб описывалось теми же 12 основными типами, которые практически не изменились до настоящего времени. Основы представления о характере как типе социального поведения заложил Платон, который, исходя из своей теории строения души, описал 5 главных типов характеров: нормальный, тимо-кратический, олигархический, демократический, тиранический. Типологическую традицию Платона продолжил и развил ученик Аристотеля Теофраст (IV–III вв. до н. э.) в знаменитых «Характерах» – трактате, считающемся первым настоящим исследованием характеров. Отталкиваясь от одной доминирующей черты, Теофраст описывал тип характера: насмешник, пустослов, угодник, болтун, тупица, грубиян, ворчун, трус и т. д. Расширенный перенос Теофраста в Новое время осуществил в XVII в. его переводчик и популяризатор Лабрюйер в собственных «Характерах». Представления медицинского естествознания о типах характеров тесно переплетаются с учением о темпераменте и конституции как соматическом типе строения организма человека. Конкретный тип темперамента, так же как и характера, мог объясняться, например, преобладанием в организме определенного «гумора» (Гиппократ, Гален), составом крови (Аристотель), влиянием космогонических факторов (Парацельс), типом сложения (Кречмер), особенностями воли (Клагес) и т. д. Типологии характеров, в основе которых лежит заложенное в античности учение о темпераментах, соединившее в своих основах идеи морфологической (конституция) и физиологической («соки», кровь и проч.) обусловленности психического своеобразия человека, более чем за 2000 лет до настоящего времени не претерпели ничего существенно нового. В Новое время утвердилось собственно психологическое понимание характера как психического (внутреннего) своеобразия человека. Утвердилась мысль о том, что индивидуумы различаются между собой не внешними социально значимыми признаками поведения, а, прежде всего, невидимыми свойствами, которые являются их причиной и образуют характер человека. С XIX в. характерология приобретает черты систематической научной дисциплины, призванной изучать сущностные различия человека, сводя их к некоторой простой форме (типу) или заостряя внимание на неповторимости их комбинации у конкретного индивида. К началу ХХ в. чрезвычайно расширилась палитра объяснения характерологических различий и понимания сути характера. Понимание характера не как типа, а как уникальности конкретного индивидуума было сформулировано в немецкой характерологии. Понимание характера как типа во французской характерологии строилось в основном на морфофизиологической основе. С XIX в. от более умозрительной характерологии отделяется проблема объективно измеряемых формальных человеческих различий (как простых – интеллект, память, внимание и проч., так и более сложных – творческие и организаторские способности, профессиональная пригодность и т. д.). Развитые в работах англичан Ч. Дарвина, Г. Менделя, Гальтона, американца Дж. М. Кеттела, немцев Г. Эббингауза, В. Вундта и др., французов А. Бине, А. Симона методы, получив теоретическое обоснование в работах В. Штерна (1911 г.), образовали отдельную дисциплину – дифференциальную психологию. Непосредственной предшественницей дифференциальной психологии была психогностика, главной задачей которой было, во-первых, установление отношений между внешне воспринимаемыми состояниями, движениями и обликом человека и его индивидуальным психическим своеобразием, во-вторых, распознание на основе этих связей характеров отдельных индивидов. Эмпирическое направление психогностики представлено конституциональным подходом, физиогномикой, френологией и графологией, а также философско-литературной характерологией. Физиогномику практиковал уже Пифагор (VI в. до н. э.). Анаксагор отбирал себе учеников по форме руки. Основоположником европейской физиогномики считается Аристотель. Более специфическим методом определения характера было обращение к конституциональным и физиологическим факторам. Уже Гиппократ при объяснении темпераментов отчасти опирался на особенности строения тела. Законченное выражение конституционально-характерологический подход получил в работах Э. Кречмера (1921 г.) и В. Г. Шелдона (1927 г.). В XIX в. появляется «физиогномика функций», согласно которой характер проявляется в неосознанных целесообразных и функционально обусловленных движениях. Эта позиция широко представлена в немецкой характерологии через анализ мимики (Ф. Лерш, А. Веллек), речи (И. Б. Рифферт), общей экспрессии (Л. Клагес), походки и т. д. В настоящее время это направление развивается в русле социально-психологических исследований аттракции, невербальной коммуникации, теории атрибуции и т. п. Общим недостатком всех психогностических методов является произвольное выделение одной из многих групп внешних признаков как единственного средства познания характера. С развитием в 10—30-е гг. ХХ в. психологии личности встала проблема соотношения понятий личности и характера. В послевоенной американской академической психологии понятие характера практически вышло из употребления, сохранившись только в клинически ориентированных подходах как обозначающее принадлежность к тому или иному типу. В то же время в европейской психологии (Германия, Франция) понятие характера сохраняется как одно из важных общепсихологических понятий, причем в немецкой традиции оно включает в свое определение элементы духовности, а во французской трактуется как совокупность присущих личности характерных форм аффективного реагирования. В российской психологии основы учения о характере были заложены А.Ф. Лазурским, трактовавшим характер как совокупность устойчиво присущих человеку душевных наклонностей. Позже, в 50-е гг. XIX в. характер отождествлялся с индивидуально-своеобразным в личности в противоположность социально-типичному. Новый всплеск интереса к проблеме характера возник в 80-е гг. XIX в., когда ряд авторов начал рассматривать его как подструктуру личности, опираясь на идеи Л. С. Выготского, противопоставившего традиционной идее характера, как неизменного типа, представление о нем, как о динамически развивающейся функционально целесообразной структуре, участвующей в процессах адаптации индивида к миру и формирующейся в ходе этой адаптации. Согласно современным отечественным воззрениям, характер выступает как форма проявления личности в узком смысле слова (содержательной или смысловой сферы личности), как готовность человека осуществлять в более или менее типичных ситуациях при определенных условиях определенные фиксированные формы или способы поведения. Он выступает как защитная оболочка, опосредующая как воздействия внешней среды на личность (смягчая или обостряя их), так и воздействия личности на среду, придавая действиям субъекта те или иные инструментальные или экспрессивные свойства (напористость, мягкость, импульсивность, открытость, осторожность и др.). Представления о характере в клинической психологии, в частности в контексте проблемы психопатий, развиваются в основном в традициях типологически ориентированной характерологии (П. Б. Ганнушкин, К. Леонгард, А. Е. Личко). В социальной психологии используются также понятия социального и национального характера. Понятие социального характера, введенное Э. Фроммом, означает совокупность устойчивых личностных черт, присущих членам некоторой социальной группы и сложившихся в результате основного опыта и способа жизни, общего для этой группы. Понятие национального характера означает совокупность черт, характеризующих представителей одной нации или этнокультурной общности в отличие от другой. Проблемам национального характера было посвящено в 50—80-е гг. XIX в. большое количество экспериментальных исследований, в которых не удалось обнаружить значимых и устойчивых характерологических различий между нациями; тем самым проблема национального характера перешла в плоскость социально-психологических стереотипов. Особенности поведения заключаются в том, что человек действует, повинуясь исключительно импульсам, абсолютно не задумываясь над поступками. Это отличает детей от взрослых, которые, в свою очередь, действуют осознанно. Ребенка можно легко отвлечь. Если пару минут назад он горько плакал от боли, то в следующую минуту он может смеяться от радости, взяв в руки любимую игрушку. Именно в этом возрасте у ребенка начинает формироваться любовь к близким людям – к матери, отцу. В дошкольном возрасте особую роль играет общение между мальчиками и девочками. Ребенок начинает чувствовать свою принадлежность к женскому или мужскому полу. Мальчики стараются подражать мужчинам, а девочки – женщинам. В семьях им внушают общепринятые нормы поведения. Они зависят конкретно от национальной культуры воспитания. В целом, от девочек ожидают доброты, душевности, мальчикам же позволяют проявлять больше агрессии. Это усиливается еще и приобщением к деятельности. Дети начинают понимать, что мальчики должны делать «мужскую» работу, а девочки – «женскую». Психологическое обретение пола начинается именно в дошкольном возрасте, но развивается на протяжении всей жизни. Сначала ребенок начинает присваивать, копировать модели поведения взрослых мужчин и женщин, их интересы. Экспериментально доказано, что начиная с четырехлетнего возраста дети осознают свою принадлежность к женскому или мужскому полу. И это осознание очень важно для дальнейшего формирования личности и поэтому необходимым является образец для подражания: для девочек – это мама, для мальчиков – папа, с которыми дети могли бы себя идентифицировать. Мышление детей в этот период находится на уровне конкретных операций, т. е. оно наглядно-образное. ЛЕКЦИЯ № 5. Основные направления психического развития ребенка Развитие ребенка – это процесс, который реализуется в любой ситуации взаимодействия ребенка с окружающим миром, с родителями, педагогами, взрослыми, другими детьми. Как констатирует С. В. Маланов в своей книге «Развитие умений и способностей у детей дошкольного возраста. Теоретические и методические материалы», если в процессах обучения центральную роль играют совместная деятельность и способы совместного выполнения различных действий, то в процессах личностного развития центральную роль приобретают образцы, средства и способы общения и организации межличностных взаимодействий. В отечественной психологии различными авторами в качестве важнейших выделяется следующий ряд психических новообразований, которые формируются в дошкольном возрасте (об этом говорит Л. Ф. Обухова в исследовании «Детская психология: теории, факты, проблемы»): 1) возникновение цельного детского мировоззрения; 2) возникновение первичных этических инстанций; 3) возникновение соподчинения мотивов; 4) возникновение произвольного поведения; 5) появление внутреннего плана умственных действий; 6) возникновение личного сознания. В качестве основных линий развития ребенка, определяющих его включение в новый вид деятельности – учебную деятельность, принято указывать: 1) формирование произвольного поведения; 2) овладение средствами и эталонами познавательной деятельности; 3) переход от эгоцентризма к децентрации (способности видеть мир с точки зрения другого человека, считаться с интересами других людей); 4) мотивационное развитие познавательной деятельности. Считается, что именно эти линии развития ребенка определяют его готовность к школьному обучению. Исследователи выделяют ряд направлений образовательной деятельности и умения, которые являются показателем развития у детей дошкольного и младшего школьного возраста: 1) развитие умений включаться в достойные формы общения и взаимодействия с другими людьми, а также умений считаться с интересами других людей. 2) развитие речевых умений и способностей: а) фонематические и грамматические умения: – умение дифференцировать звуковой состав речи; – умение согласовывать слова в предложениях; – устанавливать значения слов; б) регулятивные функции речи: – выполнение действий по словесной инструкции; – организация действий другого человека с помощью речи; – выполнение действий на основе самостоятельного речевого планирования; – умение подчиняться правилам и следить за этим; в) коммуникативные функции речи: – речевое описание каких-либо предметов; – умение передавать содержание какого-либо впечатления, события, сказки; – совместное планирование действий в речевом общении; – понимание смысла сообщений; г) коммуникативно-личностные и рефлексивные функции речи: – умение рассказать о поведении другого и объяснить его; – умение рассказать о переживаниях другого и объяснить их; – умение рассказать о своем поведении, переживаниях и объяснить их причины; 3) формирование и развитие умений выполнять знаково-символические действия и умений выполнять действия во внутреннем умственном пространстве: а) умение обозначать и замещать различными знаками явления, процессы и события; б) умение разводить обозначаемое содержание и средства обозначения; в) умение «наполнять» условные знаковые схемы и модели содержанием; г) умение выполнять простые действия схематизации и моделирования; д) умение объективировать представления; е) умение использовать речь как средство преобразования внешней формы ориентировки в умственное действие; 4) развитие простых логических и математических умений и способностей – дифференциация качественных и количественных характеристик предметов: а) умение сравнивать множество предметов; б) умение выделять и классифицировать свойства и признаки предметов по различным основаниям; в) использование эталонов измерения с целью сравнения предметов и их количества; г) умение использовать простые математические знаки; д) умение выполнять последовательности математических действий по речевой инструкции. 5) Развитие двигательных умений и способностей: а) умение выполнять действия, требующие ориентировки тела в пространстве; б) умение ориентировать локомоторные действия во внешнем пространстве; в) умение выполнять точные, «прицельные» действия в пространственном поле с предметами; г) умение изменять, поддерживать и произвольно регулировать тонус мускулатуры; д) развитие «тонкой моторики» манипулятивных действий; е) умение осознавать выполняемые действия (рассказать о выполняемом действии); ж) умение выполнять последовательности действий в соответствии с речевой инструкцией и намеченным планом; 6) развитие художественно-изобразительных умений и способностей. Умения, связанные с техникой использования орудий художественно-изобразительной деятельности: а) умение пользоваться карандашом; б) умение пользоваться кисточкой и красками; 7) умения, связанные с техникой построения изображения: а) умение ориентироваться в пространстве листа бумаги; б) умение передавать изображение в цвете; в) умение соблюдать пропорции между изображаемыми предметами и использовать «глубину». 8) умения рассказывать о замысле будущего изображения и переносить его во внешний план рисунка: а) умение рассказать о сюжете предъявляемого изображения; б) умение рассказать о своем сюжете изображаемого и перечислить элементы сюжета; в) умение отразить в рисунке сюжет и его элементы в соответствии с планом; 9) развитие музыкально-выразительных умений и способностей: а) умение ориентироваться в ритмических характеристиках музыки; б) умение ориентироваться в звуковысотных отношениях; в) умение рассказать об объективных особенностях музыкального произведения; г) умение рассказать о переживаниях и образах, которые вызывает музыкальное произведение; д) умение выражать свои эмоционально-ценностные переживания, отношения и представления через музыкальные произведения; е) умение самостоятельно воспроизводить и интонировать мелодии, песни; ж) умение двигаться в соответствии с характером музыки. ЛЕКЦИЯ № 6. Формирование внутреннего плана умственных действий Овладение умениями использовать в различных видах деятельности и общения язык, а позднее и другие знаково-символические средства, обеспечивает формирование и развитие у ребенка внутреннего плана умственных действий. Часто это психическое образование в психологии называют сознанием. В умственном плане человек может выполнять действия над представлениями и понятиями в отсутствии реальных предметов или явлений. По словам С.В.Маланова, при этом внутренний план умственных действий лежит в основе совокупности всех умений и способностей человека, которые связаны с абстрактными формами мышления, с произвольными формами регуляции и планирования своего поведения и деятельности, с возможностью приобретения различных знаний на основе речевого общения и т. д. Умение выполнять простые действия во внутреннем, умственном плане считается одним из необходимых условий готовности ребенка к учебной деятельности. Содержание психических образов, представлений, понятий и их умственные преобразования порождаются в ходе реализации различных видов внешних предметных практических действий, а также действий перцептивных по мере перехода их во внутренний план мышления (сознания). В умственную форму может быть преобразовано как предметное содержание, так и способы действий с ним. В многочисленных психологических исследованиях по формированию зрительных, слуховых, осязательных образов и представлений убедительно показано, что внешние практические, предметные, двигательно-исполнительные действия с опорой на перцептивные действия, которые реализуются органами чувств, как бы уподобляются структурным особенностям воспринимаемых предметов и явлений. Далее развернутая во времени последовательность двигательных и перцептивных действий и операций сворачивается в одновременно обозреваемую структуру – образ. Вслед за этим такая структура уже в качестве представления начинает выполнять функцию ориентировочной основы для выполнения определенного диапазона действий. Как указывает С.В.Маланов, сформировавшиеся образы становятся исходным материалом для более высокого уровня психологической ориентировки во внутреннем плане представлений. Произвольно воспроизводимая человеком сокращенная фиксированная последовательность перцептивных познавательно-ориентировочных действий и операций «про себя» становится способом внутренней психической ориентировки и субъективно воспринимается как представление. Формирование знаково-символических функций и включение их в психическую ориентировку ведет к формированию и развитию внутреннего плана действий. Считается, что это происходит по мере овладения человеком речью. Речевые, а позднее и другие знаково-символические средства начинают обозначать целостные, достаточно дискретные образные структуры и их признаки, а также способы их преобразований и способы установления связей и отношений. Знаково-символические средства позволяют: 1) абстрагировать из перцептивного опыта (образов и представлений) отдельные элементы и произвольно устанавливать между ними связи и отношения по различным основаниям; это ведет к формированию понятий более высокого уровня обобщения; 2) осуществлять последующую психологическую ориентировку, организованную знаково-символическими средствами. В психологии существуют эффективные способы обучения, основу которых составляет произвольное и контролируемое использование знаково-символических средств, и которые позволяют разумно и целенаправленно формировать и развивать у ребенка умения выполнять действия во внутреннем умственном плане. Такие способы обучения различным действиям разрабатывались под руководством П. Я. Гальперина и получили название планомерного поэтапного формирования умственных действий. Основные закономерности этого метода с большим успехом применяются для уяснения и отработки знаний в процессе обучения детей различным умениям. Основу метода составляет организация последовательной психической ориентировки. Такая ориентировка протекает сначала во внешней перцептивно-двигательной форме с использованием либо реальных предметов, знания о которых усваивают учащиеся, либо с опорой на замещающие их знаково-символические средства. При этом центральная роль отводится речевому проговариванию, в котором в максимально развернутой форме фиксируется последовательность выполняемых перцептивно-двигательных действий и устанавливаемых на их основе связей и отношений. Когда такой способ внешней развернутой ориентировки начинает выполняться без затруднений и достаточно надежно фиксируется в речевой форме, его постепенно замещают ориентировкой в плане представлений, убирая внешние предметы и знаково-символические опоры, но сохраняя при этом внешнеречевое проговаривание. Организованная речью психическая ориентировка, т. е. система речевых действий, позволяющая устанавливать свойства, связи, отношения, далее постепенно сокращается, переходит под контроль речи «про себя», а затем перестает требовать для своего осуществления и сокращенного речевого контроля. Формируется действие умственное, которое приобретает сокращенную, схематизированную (симультанную) форму и включает в свой состав способы и результаты выполнения перцептивно-двигательной и речевой ориентировки. Автоматизация выполнения такого умственного действия ведет к формированию мыслительной операции, мыслительного навыка, мыслительной схемы, которые становятся способами предварительной ориентировки в выполнении определенных действий, а также интеллектуальным средством выполнения разнообразных других мыслительных действий. Такой психологический механизм формирования умственных действий получил название интериоризации. Процесс интериоризации может протекать как стихийно, неорганизованно, так и относительно целенаправленно регулироваться со стороны субъектов учебной деятельности. В связи с такой общепсихологической закономерностью формирования умственных действий уже в детском возрасте обычно стремятся научить детей использовать речь как средство преобразования внешней формы ориентировки в умственное действие. Для этого в игровые и учебные взаимодействия с детьми включают совместные со взрослыми, а также самостоятельные рассказы ребенка: 1) о различных выполняемых действиях вслед за их выполнением; 2) о действиях и последовательностях их выполнения перед реализацией таких действий; 3) стремятся указывать основные, существенные ориентиры, важные для верного выполнения определенных действий (По материалам С. В. Маланова). ЛЕКЦИЯ № 7. Общение в дошкольном возрасте как показатель успешного развития личности Общение – это специфическая форма взаимодействия индивида с другими индивидами, как членами общества. Процедура общения состоит из нескольких составляющих: 1) потребность в общении – индивиду необходимо повлиять на собеседника, узнать или сообщить некую информацию, для этого ему необходимо начать процесс общения; 2) ориентирование в целях и ситуации общения; 3) ориентирование в личности собеседника – для общения необходимо понимать некоторые качества собеседника, хотя бы на интуитивном уровне; 4) планирование содержания сообщения – при общении собеседники зачастую сознательно (или бессознательно) продумывают дальнейшие свои высказывания; 5) выбор средств – как и планирование содержания, может быть сознательным и бессознательным – представляет собой обдумывание конкретных семантических и стилистических структур построения сообщения; 6) анализ ответной реакции – восприятие и оценка реакции собеседника на высказанное сообщение. Анализ эффективности выбранного направления и стиля общения; 7) корректировка направления, стиля, методов общения – является следствием анализа ответной реакции. При общении главным носителем информации являются мимика и жесты – 60 %, поэтому речь ребенка, не содержащая сложных семантических структур, но наполненная мимическим содержанием, воспринимается взрослыми и, в большинстве случаев, адекватно распознается. Ранний дошкольный возраст ребенка характеризуется обретением речи как средства развития самосознания и личности ребенка в целом. Посредством речевого общения ребенок получает информацию, необходимую для развития его как личности. Речь сама по себе содержит средства поощрения или наказания, самоконтроля и дисциплины. Она также доносит до ребенка нормы и правила, принятые в окружающем его обществе. В процессе усвоения речи у ребенка наблюдается качественный прорыв в возможности самоконтроля и самореализации, подтверждаемый усиленным развитием личностных показателей. Поэтому не вызывает удивление тот факт, что в раннем возрасте у ребенка наблюдаются качественные изменения психологии мышления. Общение состоит из двух составляющих: так называемого «говорения» и понимания. Понимание позволяет усвоить нормы и требования, предъявляемые ребенку со стороны взрослых или сверстников. Оно позволяет корректировать свое поведение в зависимости от усвоенной информации. И чем более развит ребенок, т. е. чем более сложные структуры способен понимать, тем более тонко он сможет реагировать на воздействия, оказываемые с помощью общения. «Говорение» позволяет ребенку самому вносить корректировки в поведение окружающих, уточнять требования, предъявляемые к нему, и формировать диалог в виде, соответствующем его личностному развитию. Потребность в общении основывается на желании ребенка познать себя и других людей. Успешное общение с взрослыми и детьми влияет на его самооценку. В возрасте 3–5 лет у ребенка складывается внеситуативно-познавательная форма общения с окружающими, которая основывается на «теоретическом» сотрудничестве ребенка с взрослыми. Такое сотрудничество приходит на смену сотрудничеству «практическому». «Теоретическое» сотрудничество – это совместное обсуждение с взрослыми событий, явлений, взаимоотношений окружающего мира. У ребенка активно проявляется познавательная деятельность, появляется желание узнать больше нового. В возрасте 3–5 лет у ребенка появляется потребность в уважении взрослого. В этот период у детей появляется множество вопросов о предметах и их разнообразных взаимосвязях. Особенностью общения в дошкольном возрасте является внеситуативность. Ребенок активно интересуется предметами и явлениями, даже если они не связаны с ним в данный момент. Во время общения дети узнают собственные качества и качества других людей. Согласно исследованиям, дети дошкольного возраста понимают вопросы о личностных качествах человека и могут подметить свои недостатки. Чаще всего самооценка детей дошкольного возраста не является устойчивой, но в данный момент это является положительным фактором, потому что критическое отношение к себе говорит об успешном становлении самосознания ребенка. Поскольку ребенок начинает нуждаться в уважении со стороны взрослых, возможно появление особой обидчивости, выражающейся в прекращении той или иной деятельности после замечаний со стороны взрослых. И, наоборот, похвала взрослого вызывает у ребенка особый восторг. В дошкольном возрасте общение детей и взрослых особенно часто носит познавательный характер. Взрослый человек чему-то учит ребенка, дает ему новую информацию. В связи с этим в представлении ребенка взрослый выглядит как источник особых сведений. После 3 лет у ребенка появляется потребность в общении со сверстниками, которая носит избирательный характер. Р. А. Смирнова свидетельствует о том, что дети в возрасте 3–7 лет предпочитают общаться с ровесниками, которые относятся к ним доброжелательно. Исследователи выделяют несколько комплексов проявления детей в адрес сверстников, что дает возможность классифицировать их как типы или варианты общения со сверстниками. Первый комплекс. Ребенок стремится осуществить совместную деятельность со сверстниками. Он активно помогает сверстнику, дает ему советы, делится своими предложениями и т. д. Данный комплекс основывается на трех вариантах проявления : 1) ребенок учится чему-либо у сверстника. В данном случае ребенок выступает как младший в общении; 2) ребенок сам предлагает сверстнику сценарий деятельности, выступает организатором, но при этом принимает предложения сверстника. В данном случае дети являются равноправными партнерами; 3) ребенок выступает как старший, чему-либо учит партнера, направляет его деятельность. Первый комплекс показывает, насколько ребенок стремится к совместной деятельности и сотрудничеству с окружающими. Ребенок говорит о своих действиях: «Мы сделали», «Мы построили», «У нас получилось» и т. д. Второй комплекс. Проявляется в том, что ребенок начинает отделять себя от своих сверстников. Ребенок всячески стремится демонстрировать свои истинные или мнимые таланты. Ребенок заявляет: «Я сделал», «У меня получилось» и т. д. К сверстникам ребенок относится критически, оценивая их способности и умения: «А ты умеешь?». Исследователи определяют поведения ребенка как феномен соревновательного подражания. Ребенок проделывает то же самое, что и другие, но заявляет, что результаты именно его деятельности – лучшие. В данном случае ребенок стремится перехватить инициативу у сверстников, не желает соглашаться на предложения других. Распоряжения, отданные сверстником, им игнорируются. Ребенок стремится командовать сам, не желает, чтобы его действия и слова обсуждались, зато сам активно критикует сверстников. Если с ребенком сверстники не соглашаются, он прекращает с ними общаться, показывает обиду. Данный комплекс показывает потребность детей дошкольного возраста добиться уважения сверстников. В поведении детей проявляется стремление выделить собственную личность, осознание и высокая оценка своих умений, постоянное сравнивание себя со сверстником, критика окружающих. Исследователи связывают такое поведение с потребностью в признании и тщеславием ребенка. Третий комплекс. Основывается на том, что сверстники постоянно находятся в поле внимания. Ребенок стремится поделиться со сверстниками своими впечатлениями, эмоциями и т. д. Он стремится предугадать действия партнера. Когда ребенок что-либо рассказывает, то наблюдает за партнером и его реакцией, хочет увидеть, какое впечатление производит его рассказ. В третьем комплексе отражается потребность в сопереживании со стороны сверстников. Четвертый комплекс. Основывается на том, что поведение ребенка переходит от серьезного к фантазированию. Ребенок сочиняет небылицы, развивает шутки и фантазии сверстников. Одобрение собеседника вызывает у ребенка еще больший прилив воображения. Это отражает стремление ребенка к сотворчеству со сверстником. Именно в дошкольном возрасте происходит обогащение чувственного опыта ребенка, он овладевает специфическими человеческими формами восприятия и мышления. Активно развивается речь, воображение, память. ЛЕКЦИЯ № 8. Формирование психики в дошкольном возрасте Формирование психики в дошкольном возрасте является весьма сложным и многообразным процессом. Поэтому было бы неправильно думать, что только изменение общего строения деятельности, происходящее вследствие возникающих связей, мотивов нового высшего типа, исчерпывает содержание этого процесса. По словам А. Н. Леонтьева, это изменение характеризует его лишь с одной стороны и к тому же лишь в самой общей форме. Тем не менее, выделение этого изменения в строении деятельности ребенка является решающим. Оно позволяет понять и установить взаимосвязи между теми конкретно-психологическими изменениями, которые наблюдаются в дошкольном возрасте, и подойти к этим изменениям, как к единому процессу психологического развития личности ребенка. А только так и следует подходить к вопросу, потому что реальным субъектом развития, конечно, является ребенок, а не его отдельные психические процессы сами по себе. Развитие возможности управлять своим поведением составляет один из существенных моментов, образующих психологическую готовность ребенка к обучению в школе. Обучение в школе требует от ребенка, чтобы он не только владел определенным кругом представлений и знаний и имел известный уровень развития физических сил, но и предъявляет определенные требования к развитию его психики, к особенностям его памяти, к восприятию и ко многим другим процессам. Например, уже с первых дней школьного обучения ребенок должен следить за своим внешним поведением: правильно строиться в линейку и сидеть за партой, подчиняться определенным правилам поведения во время перемен. Все это предполагает умение сдерживать свои импульсивные двигательные реакции, умение контролировать свое поведение, управлять своими движениями. Ребенку в 6–7 лет далеко не всегда легко выполнить эти требования. Эти умения воспитываются, а отнюдь не формируются сами по себе. Необходимо правильно воспитать их у ребенка-дошкольника, чтобы и с этой стороны подготовить его к школе. На первый взгляд может показаться, что эта задача не заслуживает внимания психолога, что она не ставит никаких существенных психологических вопросов. Это, однако, не так. Речь идет здесь не о привитии чисто механических навыков, не о простой дрессировке. Это подчеркивал еще К. Д. Ушинский. Говоря об умении управлять своим двигательным поведением, мы имеем в виду относительно очень сложный процесс. «Управляемое» поведение – это не просто закрепленное в навыке, а сознательно контролируемое поведение, причем этот контроль не должен требовать специально направленного на него внимания. Ученик должен на уроке вести себя надлежащим образом – правильно сидеть за партой, не вертеться, не перебирать руками лежащие перед ним предметы, не болтать ногами – словом, ни на одну минуту не забываться, как бы ни было поглощено его внимание тем, что рассказывает в классе учитель. Экспериментальные исследования, специально посвященные изучению произвольности двигательного поведения ребенка, показали, что формирование произвольности, начинаясь в младшем дошкольном возрасте, проходит ряд качественно своеобразных стадий. При этом развитие произвольности двигательного поведения представляет собой одну из тех специальных форм, в которых находит свое выражение изменение общего строения деятельности ребенка, о котором мы говорили выше. Методика этого исследования заключалась в том, что дети ставились перед задачей произвольно удержать определенную позу (позу часового). С этой задачей дети в возрасте от 3 до 7 лет сталкивались в различных условиях, что и позволило вскрыть не только фактический ход развития умения управлять своим поведением, но также и некоторые важные психологические предпосылки этого процесса. Оказалось, что если задача произвольного сохранения позы ставится перед ребенком в форме прямого задания, то самые маленькие дошкольники практически не справляются с ней, даже когда они принимают ее с охотой. Эта задача имеет для них определенный мотив, заключающийся в их отношении к требованиям взрослого, который делает ее для них вполне осмысленной. Значит, причина того, что они не справляются с этой задачей и уже через несколько секунд непроизвольно нарушают позу, объясняется не тем, что они внутренне не принимают ее. Как показывает более подробный анализ, они не в состоянии длительно контролировать свои движения, контролировать их не со стороны внешнего результата, который нужно достичь, а со стороны самого двигательного процесса, как он протекает. Другое дело – более старшие дети. Уже дети среднего дошкольного возраста легко подчиняют свою активность этой своеобразной задаче. Для них, однако, сохранение позы является действительно особой задачей, требующей специальной внутренней активности, и она поглощает их целиком. Достаточно поэтому ввести какие-нибудь отвлекающие моменты, чтобы задача сохранить неподвижность оказалась невыполненной и требуемая поза нарушенной. А. Н. Леонтьев утверждает, что процесс управления своей позой у детей старшего дошкольного возраста протекает иначе. Они оказываются в состоянии управлять своей позой также и при условии отвлечения своего внимания на что-нибудь другое: их двигательное поведение может становиться подлинно подконтрольным, они могут по-настоящему свободно владеть собой. От каких же основных психологических моментов зависит развитие процесса произвольного управления своим поведением? На этот вопрос был получен ответ благодаря исследованиям, которые были построены таким образом, что задача произвольного сохранения той же самой позы часового вытекала из игровой роли, которую принимал на себя ребенок. В этих условиях даже дети 4 лет, которым в условиях первой серии задача произвольного сохранения позы сколько-нибудь длительное время была недоступна, отлично с ней справлялись. Это объясняется тем, что в условиях игры отношение между целью – сохранить позу – и тем мотивом, которому она подчинена, является психологически более простым для ребенка. В самой задаче вести себя «как часовой» для ребенка уже содержится и задача стоять «хорошо» – не допускать резких, нарушающих принятую позу движений и т. д. Одно прямо вытекает здесь из другого. Напротив, задача сохранить позу и мотив выполнить как можно лучше взрослого находятся между собой психологически в гораздо более сложных отношениях. Это объяснение было тщательно проверено путем сопоставления экспериментальных данных, полученных в других специально проведенных для этого исследованиях. А. Н. Леонтьев указывает, что непосредственность отношения, связывающего между собой мотив, побуждающий ребенка выполнять задачу, и выделяющуюся в ней новую для него цель – следить за собой, играет решающую роль только на этапе первоначального формирования произвольности двигательного поведения. Для старших же детей, у которых механизм произвольности уже сформировался, указанное обстоятельство не имеет решающего значения. Управление своим поведением становится у них свободным не только в том отношении, что оно не занимает всего их внимания, но также и в том, что оно не ограничено рамками определенных предметно-смысловых связей. Изучение развития произвольности двигательного поведения в дошкольном возрасте позволяет обнаружить внутренние связи этого процесса с общим ходом развития ребенка в двух направлениях. Прежде всего, поведение связано с формированием высших механизмов самого движения. Специальные исследования А. В. Запорожца и его сторонников, посвященные изучению двигательной сферы, позволяют прийти к выводу, что общая перестройка ее, наблюдаемая в дошкольном возрасте, представляет собой не результат независимо происходящего вызревания соответствующих нервных механизмов, а осуществляется в связи с тем, что ребенок начинает в своем поведении сознательно выделять и ставить перед собой специальные «двигательные цели». Иначе говоря, высшие механизмы движения формируются у него именно в связи с развитием управляемости своим двигательным поведением. Уже в указанном выше исследовании З. В. Мануйленко эта связь выступила с полной очевидностью. Например, у младших детей, которые сознательно направляли свою активность на цель сохранить требуемую позу, сам механизм управления собой еще строился по типу управления внешними, предметными действиями: он проходил почти под непрерывным контролем зрения. Этим, кстати сказать, и объясняются огромная «связанность» ребенка и немедленно наступающая потеря контроля над собой, как только что-нибудь извне отвлекало его. Таким образом, вначале сознательное и произвольное управление своей позой опирается еще на механизм сознательного управления движениями, направленными на внешне предметные цели, который формируется гораздо раньше. На следующем этапе развитие управления собой передается уже на другие нервные механизмы. Управление осуществляется под контролем двигательных ощущений. Конечно, этим ощущениям и прежде принадлежала решающая роль в движениях, в их координации, но теперь они начинают обслуживать именно произвольный, сознательный контроль, хотя и в особой форме. Раньше происходит фактическое складывание новых внутренних связей и отношений в деятельности еще на прежней неврологической основе, а затем перестраивается и сама основа, а это, в свою очередь, открывает новые возможности для дальнейшего развития управления своим поведением. Оставаясь подконтрольным сознанию и полностью произвольно регулируемым, управление вместе с тем приобретает черты автоматически протекающего процесса: не требует непрерывного усилия и не занимает собой сознания. Именно таким и становится управление собой у старших дошкольников, и именно такое управление требуется от ребенка в школе. Связи другого рода, как показывает исследование, это связи между происходящей перестройкой двигательного поведения и теми изменениями, которые происходят на протяжении дошкольного возраста во внутренних, психических процессах ребенка – изменениями в его памяти, восприятии и других процессах. (По материалам А. Н. Леонтьева.) ЛЕКЦИЯ № 9. Развитие памяти у детей-дошкольников Память – это особенность человека, которая определяется способностью накапливать, хранить и воспроизводить полученный опыт и информацию; способность воспроизводить события, произошедшие в прошлом с уточнением места, времени происходящего события, а также все эмоциональные переживания, сопутствующие данному событию, в сочетании с событиями окружающего мира, происходящими в тот момент времени. Составляющими памяти являются следующие процессы: 1) создание – возникновение непосредственно самого факта наличия информации, которую необходимо запомнить; 2) сохранение – фиксирование информации в ячейках памяти; 3) воспроизведение – процесс «проигрывания» события (факта), которое было запомнено; 4) сокрытие – всегда относительно, так как некоторая информация хранится в нашей памяти в течении всей жизни, однако «воспроизвести» ее без посторонней помощи мы уже не можем. Только возникновение каких-либо событий, напоминающих требуемый факт, может вызвать его воспроизведение в памяти. Также память обладает качественными и количественными характеристиками: 1) длительность – период времени, в течении которого память хранит информацию и извлекает ее в нужный момент без постороннего вмешательства; 2) точность – показатель достоверности и детализации вспоминаемой информации; 3) объем – количество запоминаемой информации за единицу времени; 4) быстрота – скорость, с которой информация переходит из состояния «создание» в состояние «сохранение». 5) готовность воспроизведения – скорость, с которой необходимая информация извлекается из памяти. Все эти характеристики зависят от личности человека. Человек внимательный и кропотливый будет обладать высокой точностью, однако, быстрота запоминания будет низкой. А человек импульсивный будет запоминать быстро, но детализация информации будет намного ниже, чем у первого. Существует три мнения по вопросу памяти детей-дошкольников. Первое мнение, высказанное рядом психологов, говорит о существовании у детей двух видов памяти, где первая – это физиологическая составляющая, а вторая – психологическая (духовная). Согласно второму мнению, память ребенка достигает развития в раннем возрасте, после чего ее активность резко снижается. Третье мнение высказывают сторонники кульминационной идеи, которые утверждают, что развитие памяти достигает своего апогея в возрасте 10 лет, после чего постепенно снижается. П. П. Блонский высказал свою теорию о строении памяти ребенка, разделив ее на четыре временные составляющие. Самая первая – моторная (двигательная)  – представляет собой условные рефлексы, начиная с первых движений новорожденного. Следующей составляющей является эмоциональная память ребенка, которая основана на запоминании информации и ее усвоении в виде эмоций, вызываемых этой информацией. По ходу формирования сознания и развития образности мышления ребенка его память становится образной, где информация хранится в виде образов и понятий. И по мере развития у ребенка такого механизма, как общение, память становится словесной. Исследование З. М. Истоминой, посвященное развитию памяти у детей-дошкольников, показало, что главная особенность процессов памяти, которые происходят в этот период, заключается именно в том, что процессы запоминания, припоминания из непроизвольных превращаются в намеренные, произвольные. А это значит, что перед ребенком выделяется сознательная цель запомнить, припомнить, и он научается активно достигать этой цели. Совершенно аналогичная перестройка процесса происходит, как показывают данные Н. Л. Агеносовой, и в процессах восприятия, которые также становятся в этом возрасте управляемыми, приобретают черты подлинной произвольности. А. Н. Леонтьев указывает, что сам по себе факт формирования произвольной памяти в дошкольном возрасте не является неожиданным, но самое важное заключается в том, как протекает этот процесс и чем он внутренне обусловлен. З. М. Истомина, изучая память у детей-дошкольников разного возраста, начиная от самых маленьких и до старших, меняла у них мотивы запоминания. Она показала, что перестройка детской памяти также стоит в связи с развитием общего внутреннего строения деятельности ребенка, о котором мы говорили выше, и что переломный в этом отношении момент также обычно падает на возраст около 4 лет. Она показала, что активное выделение и осознание ребенком цели запомнить, припомнить сознаются раньше на таких условиях, когда смысл этой цели для ребенка прямо вытекает из мотива, побуждающего его деятельность. В условиях данного исследования таковы были условия игры, требующей запоминания поручения и его припоминания, что прямо вытекало из взятой на себя ребенком игровой роли. В других случаях это могут быть, разумеется, условия какой-нибудь другой содержательной для ребенка деятельности. Большие трудности испытывают дети, когда цель стоит в более отвлеченных отношениях к мотиву, как это имеет место в случае запоминания в условиях лабораторных опытов. Изменения, происходящие на протяжении дошкольного возраста в различных по своему характеру процессах, внутренне связаны друг с другом и имеют общую природу. Очевидно, что эта общность изменений создается тем, что они связаны с одними и теми же обстоятельствами. Данные, полученные в исследованиях, позволяют уяснить связь изученных изменений с одним центральным фактом. Этот факт состоит в том, что ребенок в ходе своего развития активно проникает в окружающий его мир человеческих отношений, усваивая – первоначально в очень конкретной и действенной форме – общественные функции людей, общественно выработанные нормы и правила поведения. Эта, первоначально обязательная конкретность и действенность формы, в какой происходит овладение ребенком высшими процессами человеческого поведения, непременно требуют, чтобы задачи, которые воспитатель ставит перед ребенком, были содержательны для него, чтобы связь между тем, что он должен сделать, тем, ради чего он действует, и условиями его действия была не формальной, не условной и не слишком сложной, но возможно более непосредственной и близкой. Только при этом условии первоначально и могут завязываться новые высшие внутренние связи и соотношения в деятельности ребенка, отвечающие тем сложным задачам, которые ставят перед человеком общественно-исторические условия его жизни. А. Н. Леонтьев считает, что на первоначальных этапах овладения ребенком новой для него задачей воспитание не должно идти по линии усиления самого мотива. Этот путь не ведет к успеху. Сила самого мотива и вызванного им у ребенка стремления не является на этих этапах решающим фактором, а действительно решающим является здесь сознательная смысловая связь между побуждением ребенка и тем действием, которое он должен подчинить данному побуждению, данному мотиву. Дальнейший процесс развития идет как раз в направлении преодоления такой ограниченности, и это тоже должно учитываться в воспитании. Поэтому, например, если на первых шагах развития произвольно-двигательной сферы ребенка-дошкольника с полным основанием пользуются «предметно-ролевыми», как их иногда называют, задачами («ходить, как мышка», «скакать, как лошадка» и т. д.), то далее следует давать также и задачи на движения гимнастического типа, т. е. двигательные задачи, гораздо более абстрактные. То же самое и в других сферах воспитания. Ведь те более высокие требования, которые предъявит в будущем школа ребенку, поставят перед ним такие задачи и заставят его стремиться к достижению таких целей, которые далеко не всегда прямо и непосредственно вытекают для ребенка из его общего стремления учиться и далеко не всегда прямо связаны в его сознании с побуждающими его учение конкретными мотивами. (По материалам А. Н. Леонтьева.) ЛЕКЦИЯ № 10. Кризис 6–7 лет В возрасте 6 лет у ребенка формируется готовность к обучению. Л. С. Выготский выделил кризис 6–7 лет. Согласно исследованиям Л. С. Выготского, старшего дошкольника отличает манерничанье, капризность, вычурное, искусственное поведение. У ребенка проявляется упрямство, негативизм. Исследуя эти особенности характера, Л. С. Выготский объяснил их тем, что детская непосредственность утрачивается. В данный период также возникает осмысленность в собственных переживаниях. Ребенку вдруг становится ясно, что у него присутствуют собственные переживания. Ребенок понимает, что они принадлежат только ему, сами переживания приобретают для него смысл. Это связано с весьма специфическим новообразованием – обобщением переживания, т. е. меняется отношение ребенка к окружающему миру. По мнению Л. И. Божович, кризис 6–7 лет вызван появлением новообразования – так называемой внутренней позиции. До настоящего возраста ребенок практически не задумывался о своем месте в жизни. Но в возрасте 6–7 лет эти вопросы становятся для него актуальными. В данном возрасте у детей появляется осознание своего социального «я». Дети подражают взрослым, стремятся утвердить свою значимость. Л. И. Божович указывала, что у ребенка в возрасте 6–7 лет появляется потребность в деятельности, которая обеспечивает его социальную позицию. Внутренняя позиция входит в противоречия с той социальной ситуацией, в которой находится ребенок в данный момент. С точки зрения взрослых он еще мал, а оттого беспомощен и несамостоятелен. Но в своих глазах ребенок уже взрослый, а потому может осуществлять социально значимую деятельность. Как считает Божович, в основе кризиса 6–7 лет находится конфликт, который возникает от столкновения появившихся в процессе развития новых потребностей и неизменившего образа жизни ребенка и отношения к нему окружающих людей. Отношения окружающих взрослых людей не дают возможности ребенку удовлетворить потребности, которые у него появились. Это приводит к возникновению фрустрации, депривации потребностей, которые порождаются появившимися к этому времени психическими новообразованиями. В старшем дошкольном возрасте дети могут быть подразделены на две группы: 1) дети, которые по внутренним предпосылкам уже готовы к учебной деятельности; 2) дети, которые по внутренним предпосылкам еще не готовы к учебной деятельности, находятся на уровне игровой деятельности. Для детей, принадлежащих к первой группе, кризис 6–7 лет становится следствием необходимости замены игровой деятельности на деятельность учебную. У детей, принадлежащих ко второй группе, негативных симптомов не будет, если не стремиться слишком быстро начать учебную деятельность. Если же дети, принадлежащие ко второй группе, начнут учиться с 6 лет, то произойдет насильственный слом деятельности. Это станет заметно по кризисным проявлениям. Соответственно, часть детей приходит в школу «из кризиса», а часть – «в кризис». Л. С. Выготский изучал стабильные и критические возрасты. Он указывал, что стабильные возрасты состоят из двух этапов. На первом этапе идет накопление изменений, формирование предпосылок нового возраста. На втором этапе уже имеющиеся предпосылки реализуются, т. е. ведут за собой значительные изменения личности. Выготский считал, что у всех критических возрастов есть трехчленное строение, т. е. они состоят из следующих фаз: предкритической, собственно критической, посткритической. Кризис 6–7 лет можно рассмотреть согласно знанию об этих фазах. На докритической фазе ребенка уже не устраивает «чистая» игра как ведущий тип деятельности. Ребенок пока не осознает, с чем связана эта неудовлетворенность. Уже есть все предпосылки для того, чтобы от игровой деятельности переходить к учебной. На докритической фазе начинается период модификации игры, приспособления ее к новым задачам освоения норм, мотивов, целей деятельности. Игра видоизменяется, приближается к имитации деятельности. Существенно изменяются в лучшую сторону отношения между ребенком и окружающими людьми (имеется в виду совершенствование коммуникативных умений и навыков). Идет активный процесс подготовки ребенка к обучению в школе. Во время докритической фазы еще недостаточно сформированы предпосылки перехода от игровой к учебной деятельности. Ребенка вполне устраивает игра, его устраивает позиция, которую он занимает в обществе, т. е. ребенка не тяготит, что окружающие взрослые считают его маленьким. Тем не менее, в процессе общения с друзьями-школьниками, в процессе подготовки в детском саду или дома к школе, а также под воздействием других причин у ребенка формируется субъективное желание пойти в школу. После модификации игровой деятельности у ребенка проявляется заметный интерес к неигровым формам деятельности, например к конструированию, лепке, рисованию, а затем постепенно ребенок переходит к деятельности, которая положительно оценивается взрослыми людьми. Например, ребенок стремится что-то сделать по дому, выполняет поручения взрослых, желает чему-то научиться и т. д. В данный период у ребенка формируется стремление пойти в школу, он уже имеет определенное представление об учебной деятельности. Но у старшего дошкольника сам переход в школу – событие, которое возможно только в будущем. Соответственно, дошкольник попадает в латентный период. Ребенок готов учиться, но сам процесс обучения еще не начат. Чем дальше отстоят друг от друга сроки готовности и возможности пойти в школу, тем сильнее в поведении ребенка проявляются негативные симптомы. Критическая фаза характеризуется дискредитацией мотивов игровой деятельности. Они уже практически не интересуют ребенка, у него появляется желание пойти в школу. Ребенок воспринимает себя как взрослого. Его тяготит несоответствие занимаемой социальной позиции и своих устремлений. Для данный фазы характерен психологический дискомфорт и негативные симптомы в поведении. Нередко складывается впечатление, что у ребенка тяжелый характер. Негативные симптомы имеют функцию – привлечь внимание к себе, к своим переживаниям, а также внутренние причины – у ребенка происходит переход на новый возрастной этап. Критическая фаза связана с началом обучения в школе. Ребенок может ощущать, что вполне готов к школе. Ему может быть интересно готовиться к школе, вполне возможно, что у ребенка есть определенные успехи в подготовке к школьным занятиям. Но во время начала обучения у ребенка возникают проблемы. Они могут быть как серьезными, так и не очень, например, замечания учителя, неудачи в выполнении заданий и т. д. После нескольких неудач ребенок уже отказывается идти в школу. Он переживает несоответствие позиции школьника и своих желаний и возможностей. Постепенно у ребенка появляется все больше причин для того, чтобы не желать идти в школу. Ребенку может быть трудно сидеть и выполнять задания учителя, его не устраивает распорядок дня, установленный для школьника. Соответственно, ребенок утрачивает интерес к учебе. Нередко в этом случае родители усложняют ситуацию дополнительными занятиями, которые проводят самостоятельно дома. В поведении ребенка появляются негативные дополнительные симптомы, капризы, упрямство. Только постепенно благодаря игровой деятельности, которая очень важна для ребенка в такой период, и благодаря учебной деятельности, которую ребенок постепенно осваивает, происходит подготовка предпосылок перехода к учебной деятельности. Посткритическая фаза характеризуется тем, что с началом школьного обучения у ребенка появляется осознание своего нового социального положения. Негативная кризисная симптоматика исчезает, ребенок понимает, что отношение к нему изменилось. Он уже «взрослый», у него есть занятия и обязанности. У некоторых детей кризис начинается в самом начале школьного обучения. В этом случае схема протекания кризиса будет иной. Посткритическая фаза возможна только при постепенном освоении учебной деятельности. Ребенок постепенно осознает соответствие своих возможностей требованиям в школе, создается мотивация. Первые успехи приводят к тому, что ребенок начинает комфортно чувствовать себя в школе. Невнимание к ребенку во время кризиса 6–7 лет может привести к риску заболевания неврозом. ЛЕКЦИЯ № 11. Деятельностный подход к формированию личности. Становление самооценки Действия человека, его активность существенно отличаются от действий животного. Главная отличительная черта психики человека – наличие сознания, а сознательное отражение – это такое отражение предметной действительности, в которой выделяются ее объективные устойчивые свойства вне зависимости от отношений к ней субъекта. Любой совместный труд людей подразумевает разделение труда, выполнение каждым человеком индивидуального набора операций. Некоторые из них под результатом подразумевают некое благо, являющееся биологически полезным для человека. Некоторые же выполняют работу, целью которой является приведение некоего предмета к промежуточной стадии для дальнейшей его переработки. В любом случае каждый человек, как отдельный субъект группы, осознает свою деятельность как некоторую составляющую всего процесса, одновременно предполагая некую завершенность своей, индивидуальной цели, которая достигается посредством выполнения некоторого вида деятельности. Деятельность – это активное взаимодействие человека со средой, в которой он достигает сознательно поставленной цели, возникшей в результате появления у него определенной потребности, мотива. Один из первых видов деятельности, возникающий в процессе развития человека, – это общение. Оно корректирует и направляет речевое взаимодействие людей, способствует становлению личности ребенка, позволяет осознать себя индивидуальностью. Игра, учение и труд также являются видами деятельности, способствующими развитию личности, целями которых также является приобретение некоторых благ, в случае учения – информации, труда – материальных и духовных благ, а в случае игры – это некое состояние заинтересованности и увлеченности. В понимании А. Н. Леонтьева деятельность не есть отправление какого-то сугубо внутреннего – психического или физиологического – механизма, а есть процесс, организуемый предметами внешней среды. Эти предметы не представляют собой источника сугубо внешних физических или культурных воздействий на организм. Как указывает Д. И. Фельдштейн, предметом выступает только тот аспект определенного фактора внешнего мира, который может быть включен в структуру деятельности на определенном этапе. Предметная деятельность не представляет собой ни проявления изначально внутренних генетических свойств организма, ни эффекта внешних воздействий среды. В ходе деятельности, включающей в себя полюс субъекта и полюс объекта, происходят процессы «опредмечивания», субъект воплощает свои замыслы, т. е. в конечном счете, свои психологические качества, в предмете, и «распредмечивания», т. е. субъект присваивает качества объекта деятельности. Именно деятельность обеспечивает адекватность психического отражения деятельности. Будучи всегда сопряжена с определенной потребностью объекта, деятельность отличается пластичностью и уподобляемостью, тесно связываясь с «нащупыванием» потребности своего предмета, что ведет к ее опредмечиванию, формированию конкретного мотива деятельности. Внешнюю, предметную и внутреннюю деятельность отличают общность строения и функциональная связь, выражающаяся во взаимопереходах и взаимопревращениях. Поэтому при изучении внешней деятельности психология имеет возможность проникать во внутреннюю деятельность человека, формирующуюся в процессе интериоризации внешней деятельности. Под интериоризацией Л. С. Выготский, как и французские ученые, понимал, прежде всего, социализацию, формирование социальных структур когнитивных процессов ребенка в целом. По словам Д. И. Фельдштейна, своеобразие деятельности состоит в том, что результаты составляющих ее действий при некоторых условиях оказываются более значительными, чем их мотивы. Общий механизм смены видов деятельности можно проиллюстрировать примером из игровой деятельности детей. В игре у ребенка-дошкольника совершенствуются игровые действия, а также ряд психических функций, повышается уровень развития восприятия, памяти, воли и т. д. Например, для проведения некоторых игр детям нужно специально знакомиться со свойствами и особенностями отношений людей, явлений природы и т. п. Первоначально такое знакомство выступает только как конкретная цель действия, мотивированного игровой ситуацией. Но постепенно у старших дошкольников значение результатов такой познавательной активности как бы перерастает обусловливающие это действие игровые мотивы, и ребенок начинает интересоваться сведениями об окружающем сам по себе, вне ситуации игры. Произошел сдвиг мотива на цель, и тем самым действие «ознакомления» приобрело иной характер. Таким образом, активная позиция деятельности заключается в формировании новых мотивов, их целенаправленной перестройке. Цель, даже самая близкая, выводит человека за пределы непосредственного настоящего, строит проект будущего, т. е. того, что еще только нужно сделать для отсроченного во времени удовлетворения потребности. Это положение относится и к действиям взрослого, и к действиям ребенка, с той только разницей, что ребенок в процессе психического развития постепенно переходит от простых и близких целей к целям более отдаленным и перспективным. В отличие от мотивов, которые далеко не всегда осознаются, выражаясь косвенно, существуя в виде стремления к цели, переживания, желания, цель деятельности выступают в виде обязательного осознанного компонента и несут особенно активную нагрузку. Каждая развернутая деятельность предполагает достижение ряда конкретных целей, которые выделяются из общей цели. Когда роль такой общей цели выполняет осознанный мотив, он превращается в мотив-цель. В мотивах опредмечиваются те или иные потребности человека. Развитие личности предполагает формирование иерархической мотивационно-потребностной структуры, где доминируют высшие духовные потребности. Д. И. Фельдштейн подчеркивает, что процесс развития деятельности, ее расширения и усложнения наиболее интенсивно протекает у растущего человека, определяя становление его как личность. Причем это не простое движение, осуществляемое в виде перехода от одной суммы частных видов деятельности к другой при их накоплении и взаимопроникновении, а закономерное развитие, процесс которого обеспечивает освоение ребенком как действий, операций, так и мотивов, целей, социальных норм, приводя к овладению миром вещей и одновременно вырабатывая соответствующую позицию в мире людей, представляя условие развития личности, способ реализации социальной формы движения. Каждый период в развитии ребенка характеризуется своим, присущим только ему типом субъектности. Так, в младенческом возрасте субъектность выступает в форме «прамы», т. е. некоторого недифференцированного ощущения своей общности с взрослым, смутного противопоставления этой общности остальному миру, как указывает Л. С. Выготский. Е. З. Басина утверждает, что в раннем возрасте складывается индивидуальная деятельность ребенка, он становится относительно самостоятельным субъектом. Но осознание себя как субъекта деятельности возникает позже – лишь к концу раннего возраста, в период кризиса 3 лет. На протяжении всего дошкольного возраста это осознание остается очень мало дифференцированным. Как указывает В. С. Мухина, ребенок осознает себя лишь в самых общих, неиндивидуализированных категориях: «Я хороший мальчик (хорошая девочка)». В типе субъектности ребенка происходят изменения в период кризиса 7 лет. Л. С. Выготский предполагал, что именно в этом возрасте начинает складываться самооценка – обобщенное (т. е. устойчивое, внеситуативное) и вместе с тем дифференцированное отношение ребенка к себе. Самооценка опосредует отношение ребенка к самому себе, интегрирует опыт его деятельности, общения с другими людьми. Это важнейшая личностная инстанция, позволяющая контролировать собственную деятельность с точки зрения нормативных критериев, строить свое целостное поведение в соответствии с социальными нормами. Р. Бернс, анализируя большое число исследований, отмечает, что на грани дошкольного и младшего школьного возраста происходит качественный скачок в развитии «Я-концепции». Однако расширительное толкование этого понятия лишает выводы конкретности, не позволяет достаточно содержательно охарактеризовать происходящие изменения. Как констатирует Е. З. Басина, проблемы, связанные с самооценкой и образом «я», в отечественной психологии традиционно рассматриваются в контексте изучения самосознания (Л. С. Выготский, С. Л. Рубинштейн, В. В. Столин, И. И. Чеснокова ). Доминирует следующее понимание этих проблем: они образования познавательной природы и констатирующего характера, т. е. в них фиксируются представления ребенка о его наличных качествах и возможностях (Е. И. Савонько, М. И. Лисина, А. И. Силвестру). В специальных экспериментальных исследованиях изучается преимущественно самооценка детей в конкретных видах деятельности. Анализ результатов исследований показывает, что к 7 годам самооценка детей начинает тяготеть к адекватности или уже становится таковой (И. И. Чеснокова, Е. И. Савонько). Данные, характеризующие формирование познавательных представлений ребенка о самом себе, меру успешности самопознания и адекватности самооценки в деятельности, изучаются в контексте развития когнитивной сферы психики. Однако представление ребенка о самом себе не исчерпывается чисто познавательными аспектами, тем более что подлинное самопознание едва ли присуще детскому возрасту. Е. З. Басина утверждает, что существуют принципиальные различия между способностью более или менее адекватно оценивать себя в конкретной деятельности при внешнем провоцировании самооценки (в условиях эксперимента) и склонностью осмысливать себя самостоятельно, спонтанно, причем не в сфере конкретных занятий, а в целом. Именно такое целостное представление о себе максимально приближается к понятию «важная личностная инстанция», ибо в нем опосредованы отношения субъекта с самим собой. Достаточно очевидно, что оценка себя не существует изолированно от представления о самих оцениваемых качествах. Поэтому самооценку следует рассматривать в аспекте общего представления о себе. Согласно имеющимся в науке данным в состав содержательных представлений субъекта о том, каков он, не входят ценностно-нейтральные качества, лишенные для субъекта личностного смысла. Эти качества наделяются субъектом высокой позитивной или негативной ценностью. По словам Е. З. Басиной, вполне правомерным видится и различие между общим представлением о себе – образом «Я» – и его аспектами: содержательным («Я-концепция») и оценочным (самооценкой). Развитому образу «я» должно предшествовать осознание ребенком своей индивидуальности, себя как индивида: представление о физической отдельности, выделенности из мира, субъектности, о себе как о субъекте деятельности и психических переживаний. Более высокому уровню осознания себя как индивида (индивидуальности) должно соответствовать представление о том, каков этот индивид (в чем состоит индивидуальность). Образ «я» в этом смысле может рассматриваться в качестве ответа на вопрос: «Каков я как индивидуальное существо, индивидуальный субъект?» Аффективное осмысление себя, эмоциональное самоощущение, самочувствие возникают в онтогенезе прежде содержательного представления о себе, о собственных индивидуальных качествах и в большей мере связаны с самооценкой, чем с «Я-концепцией». Вместе с тем, представляется правомерным считать, что аффективное самоощущение не сливается с самооценкой, не отождествляется с ней, ибо экспериментатика и феноменология дают весьма обширные данные об их качественном несовпадении. Существуют принципиальные различия в генезисе этих двух психических образований. Аффективное самоощущение едва ли изначально связано с отношением к себе как к объекту осмысления. Оно скорее представляет собой ассимиляцию ребенком отношения к нему окружающих людей, их обращения с ним. Можно полагать, что период перехода от дошкольного возраста к младшему школьному характеризуется не появлением аффективного отношения к себе (оно складывается раньше, на протяжении самого дошкольного возраста), а формированием обобщенных содержательных и оценочных представлений, связанным с созреванием когнитивных предпосылок рефлексивного осмысления себя. Если рассматривать представления ребенка о себе лишь как констатирующие наличный уровень и характер его индивидуальных возможностей, то естественно предположить, что они составлены преимущественно из суждений ребенка о своих умениях, знаниях и т. п. Однако представления ребенка о себе как об индивиде могут носить и предвосхищающий характер, так же как представления подростка о своих личностных характеристиках. Развитие человеческой психики совершается благодаря процессу интериоризации, «присвоению» ребенком социальных по своей природе отношений. Система отношений ребенка с взрослыми строится, в первую очередь, именно на их ожиданиях, предвосхищающих формирование у него отдельных психических качеств. Поэтому можно предполагать, что ранний образ «я» характеризуется, в основном, предвосхищающими представлениями о себе. По-видимому, они играют весьма важную роль в психическом развитии ребенка: в них проецируются ценностные ориентации детей, касающиеся качеств человеческой индивидуальности и личности, которые оказывают существенное формирующее влияние на личность ребенка. (По материалам Е. З. Басиной.) ЛЕКЦИЯ № 12. Изучение развития процессов запоминания Проблема развития памяти давно занимает центральное место в психологии. Научная разработка этой проблемы непосредственно связана с изучением психологической природы процессов памяти, с характеристикой возрастных особенностей памяти у детей, с выяснением путей и способов ее воспитания. По словам П. И. Зинченко, уже давно за терминами «механическая» и «логическая» память закрепилась не только характеристика определенных особенностей процесса запоминания, но и возрастная характеристика. Именно поэтому эти два вида памяти обычно выступали в качестве двух генетических ступеней в ее развитии. В классической ассоциативной психологии проблема развития памяти фактически снималась. Сведение памяти к механическому запечатлению мозгом различных воздействий исключало с самого начала предположение о каких-либо качественных изменения в ней. Речь шла только о количественных изменениях, связанных с постепенным накоплением индивидуального опыта человека. Но уже внутри эмпирической психологии складывались условия для возникновения концепции о двух формах памяти – механической и логической. Понимание сознания как простой ассоциативной совокупности ощущений и представлений, а памяти как простой функции пластичности мозга не удовлетворяло многих психологов, так как не отражало действительной сложности и, прежде всего, активности процессов сознания у человека. Попытки преодолеть пассивность, механистичность классической ассоциативной психологии шли разными путями, но сходились в одном: к механистически понимаемой деятельности мозга добавлялось активное, деятельное начало сознания. У В. Вундта таким началом выступала апперцепция (1912 г.), у Х. Геффдинга – воля (1904 г.). Э. Мейман пытался дополнить механистические представления о памяти активностью внимания, образованием вспомогательных ассоциаций, стремлением к наблюдению, к запечатлению и прочим (1909, 1913 гг.). Однако все это выступало в качестве различных спонтанных форм проявления активности сознания. Они просто добавлялись к механистически понимаемой деятельности мозга как особые силы, могущие использовать по-своему эту деятельность. Оформлению и закреплению концепции механической и логической памяти особенно способствовали представители так называемой функциональной психологии наряду с представителями Вюрцбургской школы. Концепция механической и логической памяти упрочилась в результате сохранения для низших форм памяти механизма ассоциаций в старом классическом его понимании и надстройки над ним различных форм активности сознания (произвольность, осмысленность и пр.) – для высших форм памяти. Ассоциативные, якобы не смысловые связи и смысловые, будто бы не ассоциативные связи, представляли собой конкретную форму выражения этой концепции в памяти. Механическая и логическая память и заостренные их формы – физиологическая и духовная (А. Бергсона) – рассматривались как две формы памяти принципиально разной природы, как по содержанию, так и по механизмам. Проблема этих двух форм памяти продолжает обсуждаться. В признании механической и логической памяти надо различать, по крайней мере, две стороны. Человек имеет дело с материалом различной степени сложности, который фиксируется в памяти в различных формах отражения: в единичных и общих представлениях, в понятиях различной степени обобщенности и пр. Разный материал предъявляет и разные по степени сложности требования к умственной деятельности человека, к процессам его памяти, к физиологическим ее основам. Материал, таким образом, выступает как одно из важных условий успешности памяти. Известно, что связанный по своему содержанию материал, вызывающий более или менее сложные процессы понимания, осмысливания, запоминается значительно эффективнее, чем совокупность бессвязных элементов. В последнем случае снижается значение процессов осмысливания при запоминании, возрастает роль повторений. С этой точки зрения можно говорить условно о механическом запоминании в противоположность осмысленному, логическому. Это чисто эмпирическое различие процессов памяти, определяющееся особенностями материала, имеет важное практическое значение, так как оно связано с разными условиями запоминания и различной его успешностью. Одно дело – запоминать серию бессмысленных слогов и другое дело запоминать систему мыслей, фактов, выраженных в связном тексте. Концепция механической и логической памяти в разных формах получила широкое распространение не только в зарубежной, но и в отечественной психологии. Она определяла собой содержание и направление многих исследований и длительное время тормозила разработку, как общей теории памяти, так и проблемы ее развития. В исследованиях так называемой механической памяти внимание психологов было направлено на выявление способности мозга к запечатлению, к образованию следов, их сохранению в отрыве от осмысленной деятельности человека с определенным материалом. Такой же характер носили и исследования логической памяти. Они были направлены на обнаружение способностей сознания к схватыванию и удержанию смысла, мыслей в отрыве от мозговой деятельности. Предметом многих исследований, как указывает П. И. Зинченко, было изучение различий в продуктивности логической и механической памяти, изменения с возрастом объема той или другой, различия в объеме памяти на разные по смыслу объекты. В такого рода исследованиях устанавливались факты, имевшие значение для характеристики таких сторон памяти, как ее продуктивность по отношению к разному материалу, связь памяти с пониманием, вниманием, эмоциями и т. п. Однако в них не изучались сами процессы памяти, их состав, возникновение и развитие. В связи с этим факты исследований часто не могли получить необходимого теоретического раскрытия и правильной оценки. С позиции концепции механической и логической памяти длительное время давалась во многом ложная характеристика возрастным особенностям развития памяти детей. Память не только дошкольников, но и младших школьников крайне обеднялась. Известно утверждение Меймана о том, что память до подросткового возраста является преимущественно механической. В другой форме, но та же мысль проводилась другими авторами (В. Штерн, 1922 г.; Лобзин, 1901 г.; Польман, 1906 г.; Брунсвик, Гольдшейдер и Пилек, 1932 г., и др.). Как указывает П. И. Зинченко, широкие возможности для плодотворных исследований процессов памяти длительное время ограничивались серьезными ошибками в понимании учения Павлова о высшей нервной деятельности. В этих условиях не мог быть полностью преодолен ни классический ассоционизм, ни идеализм в трактовке сущности памяти и ее развития. Ошибки того и другого порядка продолжали сохраняться в утвердившемся в отечественной психологии положении о том, что основу процессов памяти составляют два рода связей – ассоциативные и смысловые; ассоциативные связи считались механическими, не смысловыми, а смысловые – не ассоциативными. Деление связей на ассоциативные и смысловые сохраняло, прежде всего, серьезные ошибки в трактовке физиологических основ памяти. Условные рефлексы считались физиологической основой ассоциативных процессов, характерных якобы только для низшей памяти. В качестве основы смысловых связей, характерных якобы только для высшей формы памяти, допускались какие-то, еще неизученные закономерности нервных процессов, принципиально отличные от закономерностей образования условных рефлексов. Ассоциативные и смысловые связи противопоставлялись со стороны своего психологического содержания. Ассоциации трактовались как чисто внешние, механические связи. Считалось, что их образование не зависит ни от содержания связываемых объектов, ни от значения, смысла для субъекта. Низшая форма памяти лишалась осмысленности. Осмысленный характер память приобретала якобы только на высших ступенях своего развития благодаря участию в ней развернутых процессов понимания, мышления. Это привело к противопоставлению низших и высших форм памяти со стороны развития ее осмысленности. П. И. Зинченко указывает, что отечественные психологи правильно связывали память с активной деятельностью человека, с ее целями, мотивами и способами. Однако и в трактовке активности субъекта в процессах памяти допускались серьезные ошибки, вытекавшие из признания двух видов связей – ассоциативных и смысловых. В характеристике условий образования ассоциаций подчеркивалась только необходимость совпадения или последовательного во времени действия объектов. Игнорировалась определяющая роль условий жизни, отношения субъекта к этим условиям, а в связи с этим, и его активность в образовании связей. Такая трактовка процессов образования ассоциаций была связана с неправильной оценкой условно-рефлекторной деятельности как механической деятельности. Она вступала в явное противоречие с теми условиями образования временных нервных связей, которые раскрыты в учении Павлова, и, в первую очередь, с необходимостью подкрепления условных раздражителей, проявления к ним ориентировки и т. п. Деление связей на ассоциативные и смысловые было одной из причин недооценки теоретического и практического значения непроизвольного запоминания. Непроизвольную память обычно сопоставляли с ассоциативными связями, произвольную – со смысловыми. Так как ассоциативные связи понимались как не смысловые, случайные, не требовавшие активности субъекта, а основанные только на смежности во времени действующих раздражителей, то и непроизвольная память получала характеристику как память пассивная и случайная. Между тем, непроизвольная память, являющаяся единственной формой у животных и не теряющая своего значения у человека на всех этапах его исторического и онтогенетического развития, не может быть случайной. Она не может быть и пассивной, так как образование временных связей включено в активную жизнедеятельность субъекта. Деление связей на ассоциативные и смысловые является антигенетическим. Оно исключает преемственность в развитии физиологических механизмов памяти и характеристику основных особенностей памяти на разных ступенях ее развития. Низшая форма памяти, опирающаяся на ассоциативные связи, лишается осмысленности. Ассоциативные связи не связываются с пониманием, с начальными формами мышления, они противопоставляются смысловым связям. Последние, как и понимание, отрываются от своих генетических истоков, поэтому исключается возможность изучения их постепенного усложнения и развития на разных этапах фило- и онтогенеза. Активность высших форм памяти также отрывается от предшествующих ступеней развития. По этим же основаниям исключается генетическая преемственность и в характеристике произвольной и непроизвольной памяти со стороны физиологических основ и психологических особенностей этих видов памяти. Сведение низшей памяти к механическим ассоциациям создало у психологов видимость того, что они знают эту память. Главное внимание исследователей было направлено на изучение высших форм памяти. Однако это изучение не могло быть до конца плодотворным по той простой причине, что высшее, более сложное нельзя как следует понять, не разобравшись в низшем, более простом. Смысловая, логическая память надстраивалась над механической. Положение Павлова об универсальном характере условно-рефлекторных связей, лежащих в основе ассоциаций в качестве их физиологических механизмов, широкая биологическая трактовка сущности этих связей и условий их образования полностью исключают имевшее место противопоставление ассоциативных связей смысловым. Все связи, которыми оперирует память на всех этапах своего развития, являются ассоциативными, условно-рефлекторными по своей природе и условиям образования и вместе с тем смысловыми по своему содержанию и жизненному значению. (По материалам А. И. Зинченко.) ЛЕКЦИЯ № 13. Эмоциональность речи и развитие структуры ее понимания и порождения Выразительность и эмоциональность речи является важной ее составляющей. Часто речь ребенка содержит множество восклицаний, резких прерываний, многократные построения, ускоренность темпа речи – словом, все обороты речи, выражающие эмоциональность. Подобные обороты не являются признаком четко продуманного стилистического приема или средства, это показатели эмоциональности речи ребенка, который посредством перечисленных средств пытается передать наполненную эмоциями картину слушателю. Его не сдерживают рамки поведения, указывающие на необходимость сдерживать свои эмоции в обществе. В его речи нет четко установленных правил построения предложения, как нет и мотивации для сдерживания своей эмоциональности. И взамен упорядоченности и семантическому построению предложения приходит эмоциональное построение: эмоциональная составляющая слова выдвигает его на первый план, отодвигая другое, таким образом, выстраивается структура, не отвечающая никаким правилам, но тем не менее являющаяся информационно и эмоционально наполненной. В дальнейшем, по мере взросления ребенка, он присматривается к людям, окружающим его, и начинает копировать их манеру речи, подмечает отличия, в том числе сокращает свою излишнюю эмоциональность, делая свою речь более регламентируемой, в виду чего яркость и выразительность речи снижается, становится более сглаженной. В результате встает обратная ситуация: после того как излишняя выразительность речи спадает – если не обращать на это внимания родителей – речь ребенка может стать крайне маловыразительной. Одно из средств выразительности, часто встречающееся в общении, – это интонация. Слушая интонации родителей – эмоциональный ребенок начинает копировать их, и в его речи появляются просительная, гневная и многие другие интонации. Часто излишняя эмоциональность речи проявляется в ее ускоренности. Желая рассказать как можно больше, некоторые дети начинают говорить очень быстро, что приводит к эффекту «смазывания» речи. Область исследования эмоциональности детской речи заинтересовала многих лингвистов в последнее десятилетие XX в. Эта, лингвистическая категория имеет большие перспективы в толковании многих необъясненных фактов и явлений в речи детей. Этот интерес вызван рядом причин. Во-первых, эмоциональные средства являются способом выражения вербального выражения чувств у детей; во-вторых, отсутствуют универсальные схемы и критерии, которые позволили бы изучить эмоциональное поведение детей. В психологии существуют и активно развиваются два направления в изучении эмоций и их проявлений у детей: 1) эмоциональное детское мышление; 2) соотношение эмоций и мышления как основа формирования детского языка и интеллекта. В процессе развития личности жизненный опыт находит свое интеллектуальное и языковое выражение как сознательно, так и на бессознательном уровне. С появлением новой отрасли науки – онтолингвистики – тезис о соотношении эмоций и мышления может объяснить процессы формирования и развития эмоциональной компетенции, языковой картины мира и языковой личности ребенка. Проявление тех или иных форм поведения зависит от психического развития ребенка и подтверждает тезис о том, что мышление и эмоции находятся в балансирующем соотношении. Таким образом, поведение ребенка в конкретной ситуации зависит от мотивации, обусловленной эмоциями либо рациональным познанием. Л. С. Рубинштейн писал о том, что психические процессы носят не только познавательный характер, но и аффективный, эмоционально-волевой. Исследуя структуры, функции эмоциональных процессов у ребенка, А. В. Запорожец и Я. З. Неверович пришли к выводу о том, что эмоциональные процессы на всех генетических стадиях сохраняют центральный характер. Также они установили, что у детей до 6 лет происходит запаздывающая эмоциональная коррекция, т. е. ребенок постоянно нуждается в поощрении результатов собственных поступков. Учитывая все вышесказанное, а также результаты исследования Л. С. Выготского о кризисе 7 лет, когда у детей происходит формирование самооценки и логики чувств, можно сделать вывод, что возрастной рубеж у детей 6–7 лет ознаменован активизацией когнитивных процессов. Именно в этом возрасте познавательные процессы детского сознания начинают контролировать не только освоение ребенком окружающего мира, но и его эмоциональную сферу. При этом эмоциональное мышление ребенка в большей степени, нежели рациональное, влияет на формирование его личностной языковой картины мира и играет определяющую роль в выборе речевых средств для ее обозначения. Развитие речевой функции в онтогенезе в настоящее время понимается как развитие языковой способности. Языковая способность рассматривается как сложная обобщенная психологическая система, коррелирующая с системой языка. Как указывает Н. И. Чуприкова, в настоящее время накоплено много фактических данных, показывающих становление и развитие языковой способности у детей. Эти факты, собранные вместе, показывают, что все компоненты языковой способности развиваются из первичного общего исходного ядра – зародыша. Из фактов следует, что языковая способность не складывается из суммы независимо развивающихся компонентов, но что, наоборот, компоненты лишь постепенно выделяются из первичных слитных интегральных и грубо-глобальных примитивных образований. Фактов развития разных компонентов и аспектов языковой способности очень много, и все они ярко демонстрируют универсальность закона развития от общего к частному. Согласно современным исследованиям ребенок овладевает многими речевыми функциями еще на дословесной стадии развития, когда в качестве коммуникативных средств используются не слова и не звуки языка, а так называемые протознаки – движения тела, мимика, жесты, звуки, не относящиеся к словесной речи. Исследователи выделили до 7 коммуникативных функций, наблюдаемых у детей еще до того, как они начинают овладевать словесной речью. Это: инструментальная – для удовлетворения материальных потребностей; регуляторная – для контроля действий близких для ребенка взрослых; взаимодействия – для достижения и упрочения контакта с ними; личностная – для выражения собственной индивидуальности и ряд других. Один из исследователей, М. Хэллидей, полагает, что эти функции являются универсалиями человеческой культуры, а овладение ими в дословесном периоде он считает необходимой предпосылкой овладения речью. Таким образом, как указывает Н. И. Чуприкова, существенно важный итог исследований дословесного периода речи состоит в обосновании положения, что здесь уже складывается некоторая первичная, еще очень грубая и примитивная, но именно система самых общих коммуникативных функций и прагматических умений, внутри которой в дальнейшем будет развиваться звуковая речь ребенка и которая сама по мере развития будет становиться все более богатой, тонкой, дифференцирований. Сначала ребенок обладает чувствительностью к регулярным мелодическим формам, воспринимает высказывания как единое звуковое целое, опираясь на нефонемные акустические признаки. А при овладении активной речью сначала продуцируются грубо приближенные артикуляционные комплексы, соответствующие крупным элементам речи (фразы, слова), а затем на основе этого уточняются их отдельные компоненты (слоги, звуки). Имеется много данных, что ребенок довольно долго не дифференцирует интонационные и фонемные составляющие речи. Замена словарного состава обращенных к нему требований взрослого при сохранении их ритмико-мелодической интонационной структуры до определенного возраста не вызывает изменений в выработанных на эти требований реакциях ребенка, а изменение интонации при неизмененном содержании высказываний, наоборот, приводит к полному отсутствию выработанных на слово реакций. Выделение в первоначально едином, слитном звучании интонационного и фонемного содержания происходит только в возрасте 10–11 месяцев. Существует много данных, что развитие фонематического строя языка идет как многозвенная иерархическая дифференциация, расщепление некоторых исходных фонем, которых вначале всего 2, затем 3, 4 и т. д. Процесс овладения ребенком фонематическим строем языка очень сложен и зависит от многих факторов. На порядок появления в его речи отдельных фонем влияют такие обстоятельства, как частота их встречаемости в языке и легкость их восприятия и произношения. Но все же при всех этих внешних обстоятельствах в данном процессе явно проступают черты внутренне закономерного пути развития, основанного на принципе дифференциации. Развитие активной речи ребенка, выполняющей сигнально-сигнификативную функцию, начинается с однословных высказываний, с этапа отдельных слов-предложений. Со стороны содержания первые слова-предложения относятся к целостной ситуации, а со стороны формы в них слиты в неразрывном единстве субъект и предикат, номинация и предикация, элементы семантики, грамматики и синтаксиса. Здесь нет ни расчленения ситуации, ни расчленения речевой формы. Все это соединено в единое нерасторжимое целое. Вместе с тем большинство исследователей сходятся во мнении, что в однословных предложениях-высказываниях содержатся зачатки всего того, что предстоит развить ребенку при усвоении ими взрослого языка, что однословное предложение – это исходная конструкция во многих отношениях. Развертывание однословных высказываний в двусловные и многословные предложения носит закономерный характер, в значительной мере универсальный для разных языков, и идет по нескольким внутренне связанным направлениям. Одно из них – это последовательность появления слов разных грамматических категорий. Согласно многим данным слово-ситуация раньше всего членится на слова-предметы, затем появляются слова-действия, слова-признаки, слова-отношения. Это грамматическое членение речи свидетельствует о познавательном расчленении целостных ситуаций, в которых последовательно выделяются такие составляющие, как объекты и агенты действий, их свойства, сами действия, результаты действий, отношения. Другое направление членения однословных высказываний, неразрывно связанное с появлением в речи слов разных грамматических категорий, это вычленение из потока речи и использование специфических языковых средств (окончание, порядок слов, служебные слова) для выражения грамматических и синтаксических связей между словами. Со стороны содержания за этим стоят вычленение и разграничение разных пространственных, временных и других отношений между явлениями действительности. Последовательность появления в речи ребенка разных грамматических категорий и грамматических средств полностью отвечает закону развития от целого к частям, от общего к частному. В фундаментальном классическом труде о развитии детской речи А. Н. Гвоздев пришел к выводу, что сначала усваиваются более общие грамматические категории, что многообразные грамматические формы возникают из первично более широких малодифференцированных форм, которые постепенно все больше специализируются. В современной психолингвистике это положение названо Д. Слобиным сверхрегуляризацией. Ее суть в том, что правила, предназначенные для более широких классов языковых явлений, формируются раньше, чем правила, относящиеся к подклассам, т. е. общие правила усваиваются раньше, чем частные. Как констатирует Н. И. Чуприкова, значения слов ребенка проходят длительный путь развития, прежде чем они совпадут с нормативными значениями взрослого языка, и многие аспекты этого пути могут быть поняты с точки зрения принципа дифференциации. В процессе онтогенетического развития значений неразрывно переплетаются несколько направлений дифференциации, которые, однако, все же можно попытаться в определенной мере выделить и теоретически отделить друг от друга. Первое направление дифференциации – это постепенное высвобождение слов как самостоятельных сигналов определенных значений из включающего обстановочного контекста. Как известно, примерно на 8-м месяце жизни дети дают ряд адекватных реакций на обращенные к ним слова взрослых. В ответ на вопрос: «Где мама?» и «Где папа?» ребенок оборачивается в сторону лица, о котором спрашивают; в ответ на просьбы «Покажи носик» или «Покажи ушки» ребенок делает требуемое движение. В ответ на обращение «Сделай ладушки» он начинает оживленно хлопать в ладоши. Как показывают многие наблюдения, на этом этапе развития слово является лишь компонентом целостного комплексного раздражителя, составленного наряду со словом многими элементами ситуации, в которой оно употребляется. Иначе говоря, то, что можно назвать значением, это еще не значение слова как такового, а значение комплексного сигнала, состоящего из нескольких раздражителей, включая слово. Лишь постепенно значение все больше переходит к слову, а роль обстановочных сопутствующих элементов комплекса нивелируется. Второе направление дифференциации при развитии значений слов – это их постепенная «объективация», освобождение значений от связанной с ними собственной активности ребенка. Это направление составляет главное содержание теории раннего концептуального развития и овладения языком, как считает один из исследователей, К. Нельсон. Другие два направления дифференциации значения слов связаны с установлением более четкого их содержания. Так, в частности, идет преодоление синкретизма значений первых слов ребенка, который проявляется в двух несколько разных формах. Одна форма синкретизма значений слов состоит в том, что словоназывание относится не к какому-либо одному определенному предмету, но к нескольким разным предметам, если они входят в какую-то общую для них целостную ситуацию. Например, ребенок называет словом «киса» и кошку, и пушистые игрушки, которые напоминает ему кошку. Преодоление этого вида синкретизма обеспечивается усвоением разных слов, относящихся к разным элементам ситуативно-целостных образов восприятия. Второй тип синкретизма значений первых слов ребенка проистекает из соединения релевантных и иррелевантных, с точки зрения взрослого, признаков объектов, называемых определенных словом. Второе направление развития значений слов состоит в сужении первоначально чрезмерно широкой, генерализованной зоны их предметных значений. Здесь ярко выражен принцип развития от общего к частному, от целого к частям. Одним из ярких примеров этого пути дифференциации значений слов является развитие системы наименований цветов. Согласно выводам Н. И. Чуприковой наименования цветов в активной речи ребенка появляются сравнительно поздно, не ранее 2, а чаще не ранее 2,5 лет. Вместе с тем дети, которые спонтанно еще не употребляют цветовых названий, на вопрос о цвете отвечают, хотя иногда и неправильно, но названием именно цвета. Они могут употреблять один термин для многих цветов или отвечать просто повторением слова «цвет», но не используют каких-либо других прилагательных, относящихся, например, к форме или величине предметов. Когда ребенок знает уже несколько цветовых названий, он достаточно долго (от 2,5 до 4 лет) применяет их беспорядочно, и лишь примерно в 4–7 лет они начинают употребляться правильно. При этом вначале правильные названия устанавливаются по отношению к основным цветам, а затем – к промежуточным. Н. И. Чуприкова указывает на такие данные, что вначале ребенок перестает путать наименования цветов теплой и холодной частей спектра, хотя внутри них названия могут смешиваться. Таким образом, видно, что общее семантическое поле цветовых названий выделено в вербальном плане значительно раньше, чем произошла его дифференциация на отдельные составляющие. Другим примером хода развития значений по тому же типу их постепенного сужения является развитие значений в ассоциированных парах слов-антомимов. Дети часто смешивают значения предлогов «над» и «под», глаголов «на – дай», «потерял – нашел», наречий «завтра – вчера» и т. п. Рассматривая подобные случаи смешения значений слова, Т. Н. Ушакова считает их причиной то обстоятельство, что оба противоположных слова обладают общим глобальным (ситуационным) значением. Отсюда становится понятным путь формирования точных значений слов в подобных ассоциированных парах. Согласно теории Е. Кларк, значения многих слов маленького ребенка отличаются от значений слов взрослого тем, что в их состав входит меньшее число признаков объектов, причем это наиболее общие признаки, относящиеся к широким семантическим связкам. Новые дополнительные признаки, все более специфические и характеризующие более узкие классы объектов, входят в состав значений позднее, и там, где сначала было всего одно слово, появляется несколько. Согласно выводам Н. И. Чуприковой, усвоение значений слов в большой мере зависит от того, какие слова ребенок слышит наиболее часто, какие из называемых предметов в наибольшей степени привлекают его внимание и становятся объектами исследовательской активности и практической деятельности. Но при всем влиянии этих внешних факторов, которые откладывают свой отпечаток на ход развития значений слов, все же явно видно действие общего универсального закона развития систем: от общего к частному, от целого к частям. После накопления ребенком определенного запаса слов и усвоения некоторых общих грамматических правил происходит членение слов на более мелкие значимые элементы – морфемы. В словах выделяются корни, приставки, суффиксы и окончания, способные в качестве самостоятельных единиц вступать в разнообразные новые комбинации. Свидетельством этого служат детские неологизмы, отмечаемые всеми исследователями. Употребление детьми слов, не встречающихся в речи взрослых и представляющих собой свободное комбинирование корней и аффиксов, говорит о происшедшем членении слов на более дробные звукозначения, являющиеся их элементами. Хотя с возрастом детское словотворчество затухает, признается, что морфемы, как минимальные звукозначения, хранятся в долговременной памяти наряду со словами, и что морфемная решетка играет существенную роль в понимании речи и может использоваться в некоторых случаях также для синтеза слова при ее порождении. (По материалам Н. И. Чуприковой.) ЛЕКЦИЯ № 14. Развитие речи ребенка Одним из главных умений, которым необходимо овладеть ребенку при познании речи, – это умение комбинировать слова. Многие исследователи, например, Кольцова, Рыбников, Гвоздев, Люблинский, отмечают как характерный этап развития детской речи факт, что первые фразы ребенка совершенно стереотипны и представляют собой воспроизведения словосочетаний, наиболее часто повторяемых окружающими людьми. Это фразы, подобные следующим: «иди сюда»; «дай мне» и т. д. М. М. Кольцова указывает, что для детей 2-го года жизни подобные фразы являются нерасчлененными единицами речи, только в возрасте 2 лет и старше ребенок начинает более свободно использовать слова во фразе, комбинируя их различным образом. Н. И. Чуприкова констатирует, что таким образом можно отметить еще одно направление дифференциации в развитии речи ребенка, которое характерно для этапа двусловных предложений: выделение отдельных слов из первоначально целостно-интегральных высказываний. Только при этом условии слова могут объединяться как относительно независимые единицы в новые разнообразные высказывания. И у более старших детей вновь обнаруживаются стереотипность и нерасчлененность целостных речевых образований, теперь уже более крупных, соответствующих некоторым законченным текстам. Исследования показывают, что дети испытывают большие трудности в разбиении текстов на отдельные смысловые элементы. Только в возрасте примерно 6 лет все дети начинают правильно отвечать на разные вопросы, вычленяя соответствующие им элементы текста, что говорит о достигнутой более высокой степени аналитико-расчлененного восприятия текста. Как указывает Н. И. Чуприкова, в раннем возрасте речь ребенка непосредственно связана с практической деятельностью, осуществляемой им, и с ситуацией общения. Только постепенно речь высвобождается из конкретной ситуации, и у ребенка развивается способность передавать в речи множество содержаний, не связанных с непосредственной деятельностью его и собеседников, а также не связанных с непосредственно наблюдаемыми событиями. Отсюда выделение двух форм речи – ситуативной и контекстной. Согласно выводам Н. И. Чуприковой, ситуативная речь не отражает полностью содержания мысли в речевых формах. Содержание ее понятно собеседнику только при учете им той ситуации, о которой рассказывает ребенок, а также при учете жестов, движений, мимики, интонации и т. д. Контекстная речь характеризуется тем, что ее содержание раскрывается исключительно речевыми средствами в самом контексте высказываний и поэтому понятно слушателю вне учета им той или другой ситуации. Несмотря на то, что во всех возрастных группах в определенных условиях могут наблюдаться черты и той и другой речи, все же показатели ситуативности заметно снижаются на протяжении дошкольного возраста, а показатели контекстности, наоборот, нарастают. Таким образом, идет процесс выделения собственно речевых средств из первоначального комплекса, объединяющего речевые и неречевые средства передачи содержания сообщений. С этим связана также дифференциация речи на диалогическую и монологическую, выделение монологической речи из диалогической, которая является первичной формой речи ребенка. Контекстную и ситуативную речь нельзя противопоставлять друг другу. Любая речь в той или иной форме имеет контекст, пусть даже не столь понятный слушателю сколь понятный самому рассказчику, и любая речь обладает той или иной степенью ситуа-тивности либо в виде описания какой-либо конкретной ситуации, либо в виде понимания некой общей, абстрактной ситуации, как зарождение некоего течения и т. д. Две эти составляющие речи всегда находятся во взаимосвязи, и по ходу развития ребенка, по мере овладения им возможностями контекстной и ситуативной речи, в зависимости от ситуации, одна составляющая речи становится более ярко выраженной, не перекрывая при этом вторую, выступающую в качестве дополняющего элемента. Общение ребенка на ранних этапах его развития сводится к общению с родителями и близкими, причем на вполне конкретные темы – удовлетворение возникающих потребностей. В связи с этим, речь ребенка – на начальных стадиях – является ситуативной, так как ребенок говорит о конкретном месте, конкретном предмете и конкретном его применении. И по мере взросления у ребенка возникают менее конкретные потребности, все более осложняются мыслительные процессы, и в общении он уже может приводить примеры, добавлять подробные описания, т. е. включать в свою речь контекст. И по мере взросления речь ребенка не перестанет быть ситуативной, и, если он рассказывает о конкретном событии, к оборотам речи, необходимым для непосредственного описания времени, места и действа, добавятся контекстные обороты – примеры, аналогии, описания и т. д. Переход к контекстной речи, как основной, у ребенка происходит постепенно. Вначале он не видит никакой необходимости пояснять что-либо. Он сказал, и если его не поняли, будет повторять то же самое, что и говорил. По мере взросления, он начинает понимать необходимость того, чтобы его поняли. Поэтому он добавляет уточняющие обороты, вначале на примитивном уровне – вместо «Она поиграет» уже «Пусть она – эта девочка – поиграет». Ребенок интуитивно строит свою речь, исходя из ложного представления, что все знают то же, что и он. Соответственно, все должны понимать что «она» – это «девочка», а «он» – это «шарик». Но постепенно он начинает анализировать поведение слушателей и осознает необходимость того, чтобы его поняли, и вносит в свою речь уточнения. По мере развития речевой функции происходит еще одна крупная дифференциация двух ее форм, которая была убедительно основана Л. С. Выготским в его полемике с Пиаже по вопросу о природе эгоцентрической речи. В нескольких убедительных экспериментах Л.С.Выготский показал, что, вопреки мнению Пиаже, так называемая эгоцентрическая речь ребенка является на самом деле речью социально направленной, т. е. обосновал тезис об изначальной социальности детской речи. Л.С.Выготский также сформировал представление о первичной изначальной слитности у маленького ребенка двух форм речи, которые явно дифференцированы у взрослых: речи для других (внешняя звуковая речь) и речи для себя (внутренняя беззвучная речь). Л.С.Выготский говорил о возрастной дифференциации этих двух речевых функций, об обособлении речи для себя и речи для других из общей нерасчлененной речевой функции, выполняющей в раннем возрасте оба эти назначения почти совершенно одинаковым образом. С этой точки зрения то, что Пиаже назвал эгоцентрической речью, это уже в какой-то мере выделившаяся в функциональном и структурном отношении внутренняя речь, которая, однако, по своему проявлению еще не отделилась окончательно от социальной речи. Иначе говоря, эгоцентрическая речь – это смешанная, переходная форма. По своей функции она уже в определенной мере отделена от социальной речи. С психологической стороны это также уже самостоятельная форма речи, однако не до конца, так как не осознается еще как внутренняя речь и не выделяется ребенком из речи для других. По мере развития строение и способ деятельности внутренней речи становятся все более определенными, все больше отличается она от речи внешней. В конце концов, отмирает ее внешняя звучащая сторона, и эгоцентрическая речь окончательно превращается во внутреннюю. Так заканчивается достаточно длительная дифференциация двух видов речи из их общего источника. (По материалам Н. И. Чуприковой.) Речь как основной механизм взаимодействия с обществом выполняет следующие функции: 1) коммуникативная – это функция речи, отражающая ее роль в общении. Посредством речи человек общается, начиная с детства, когда его речь ситуативна и выражает необходимый минимум информации, зачастую непонятной окружающим, заканчивая взрослой полноценной речью, являющейся гибким механизмом общения с отдельными индивидами и с обществом в целом; 2) планирующая – с точки зрения этой функции, речь выступает в качестве средства планирования и регулирования поведения ребенка; 3) знаковая – речь дает возможность заменить отсутствующий предмет неким знаковым смыслом, раскрывающим функциональное назначение указанного предмета; 4) экспрессивная – эмоциональность речи, самая ранняя и самая главная ее составляющая. Маленький ребенок, еще не умеющий скрывать свои эмоции и не видящий в этом необходимости, наполняет свою примитивную речь эмоциональным контекстом, позволяющим взрослым интуитивно понять о чем идет речь. Экспрессивность речи делает ее выразительной, интуитивно более понятной и интересной. ЛЕКЦИЯ № 15. Проблемы детского возраста Одна из главных проблем, возникающих в общении с ребенком в процессе его развития, – детская агрессия. В психологии проблема агрессии изучалась многими специалистами. Разработка ее велась и ведется в рамках разных направлений. Поэтому существует масса различных концепций, разработчики которых предлагают и свои методы коррекции этого психологического явления. Агрессивность можно определить, как стремление одного существа причинить вред другому. В животном мире она является средством утверждения своего господства в среде себе подобных, признанием силы, мощи и власти той или иной особи. В этом ее биологический смысл. У людей же агрессия всегда оценивалась как негативное явление. Человек не должен жить, заставляя страдать других и тем более испытывая от этого удовольствие. Детская агрессивность – явление специфическое и отнюдь не неизбежное. Так или иначе, психологи выделяют 3 формы, в которых может проявиться агрессивное поведение: 1) агрессивные действия; 2) словесная агрессия; 3) агрессивные мысли, намерения, которые развиваются в двух направлениях – на себя и на других. У дошкольников чаще других встречаются первые две формы (агрессивные действия и словесная агрессия). Родители и учителя стараются наказывать и перевоспитывать детей, направляющих свою агрессию на других, т. е. драчунов, забияк, невеж, сквернословов. Но в практике встречаются и другие формы проявления агрессии. Реагировать на проявление агрессии у маленьких детей, несомненно, нужно, но можно и предотвратить формирование у них такой черты характера. Для этого существует очень много разных методик и разработок. Но, прежде всего, нужно попытаться найти причину самостоятельно. У детей ограничен выбор источников моделей поведения, это, в первую очередь, семья, которая может выработать у ребенка агрессивную манеру поведения, развить ее и закрепить. Часто это вызвано психологическим отторжением ребенка родителями, нежелание участвовать в его развитии и воспитании, что ребенок на подсознательном уровне воспринимает и, в свою очередь, пытается преодолеть, используя любые доступные средства, в том числе агрессию. Также семья прививает нормы и правила поведения как в формальном виде, посредством общения, так и в неформальном – собственным примером. И агрессивное поведение одного из родителей может восприняться ребенком как норма. Другим источником поведенческой модели могут стать сверстники. Здесь наблюдаются две ситуации возникновения агрессивного поведения. Первая ситуация – это когда ребенком осознаются преимущества агрессивного поведения, вседозволенность и безнаказанность которого может привести к закреплению этого чувства в подсознании. Вторая ситуация – это месть, когда посредством агрессии обиженный пытается наказать обидчика. При некоторых способствующих факторах вторая модель может перерасти в первую, т. е. обиженный может стать обидчиком, поняв все привилегии этого положения и ощутив возможность закрепления статуса «сильного» среди окружающих его сверстников. Третьим источником примера агрессивного поведения являются так называемые символические образы – телевидение, книги, игрушки, влияние которых уже не оспаривается. Главная проблема, возникающая в подобных ситуациях, – это неспособность родителей предотвратить агрессию со стороны ребенка и определить ее причину. Часто в воспитательных целях к ребенку применяют физические наказания. Однако ребенок по примеру родителей начинает применять силу по направлению к более слабым детям для достижения собственных целей. И если не пресечь это в самом начале, он может и в дальнейшем применять силу для достижения своих целей. Однако, противоположностью физического наказания является излишняя избалованность ребенка, которому дозволено все, и наряду с таким чувствами как нетерпимость, эгоизм и вседозволенность появляется и агрессия, в этом случае направленная как на более слабого ребенка, так и на родителей. Но всякого ли ребенка можно назвать агрессивным? Существует ряд показателей агрессии ребенка: 1) в большинстве ситуаций не осуществляется контроль эмоций; 2) слабо проявляются все эмоции, кроме гнева; 3) не несется ответственность за свои поступки, склонность обвинять в своих ошибках окружающих; 4) гипертрофированное чувство собственного достоинства; 5) резкая реакция на негативную оценку своих действий; 6) угрозы физические, словесные окружающим; 7) жестокость по отношению к животным; 8) намеренное проявление непослушания; 9) излишняя завистливость и ревность. Детские слезы – явление вполне обычное. Это своеобразный язык, усвоенный ребенком еще в младенчестве и успешно применяемый и в более позднем возрасте. Но даже столь привычное явление, как слезы становится проблемой для родителей и окружающих. Плач лишь дополняет арсенал человеческих средств общения, делая его более разнообразным, гибким и универсальным. Другое дело, что не всем доступны его приемы, поскольку они сложны для понимания и правильной интерпретации. Тогда-то первые результаты неудачного взаимодействия с взрослыми дополняются и искажаются оттенками обиды, разочарования, желания усилить вызванную реакцию. Реакции ребенка в кризисном возрасте иногда выявляются с очень большой силой и остротой, особенно при неправильном воспитании. Обычно ребенок, которому в чем-нибудь отказано или которого не поняли, обнаруживает резкое нарастание аффекта, заканчивающегося часто тем, что ребенок ложится на пол, начинает неистово кричать, отказывается ходить, бьет ногами об пол, но ни потери сознания, ни энуреза, ни других признаков, характеризующих эпилептические припадки, не бывает. Это только тенденция (которая и делает реакцию гипобулической), иногда направленная против известных запретов, отказов и т. д. и выражающаяся, как ее обычно описывают, в некоторой регрессии поведения; ребенок как бы возвращается к более раннему периоду (когда он бросается на пол, барахтается, отказывается ходить и т. д.), но использует он это, конечно, совершенно иначе. Любой человек плачет, когда ему плохо, когда его что-то сильно расстроило, слезы – это внешнее проявление расстройства. Зачастую взрослому человеку сложно сдержать слезы, а у ребенка нет даже мотивации для их сдерживания, не говоря уж о возможности. Дети не знают, что свои страдания и переживания нужно скрывать, даже наоборот они очень часто излишне громко плачут, чтобы привлечь внимание родителей к своему горю и вызвать у них жалость и сострадание. И качественно не правильно требовать от ребенка прекратить плач, потому что для этого есть причины, и ребенок ждет от вас помощи, жалости и любви, а не криков и уж тем более наказаний. Необходимо объяснить ребенку, что все можно исправить, переключить его внимание на другой объект, и самое главное, в первую очередь ласково поговорить. У детского плача множество оттенков и смыслов: выделяют плач-испуг, плач-обиду, плач-боль, плач-желание, плач-горе, плач – способ привлечь внимание, плач-недовольство, плач-каприз, плач-манипуляцию, плач – требование свободы, плач дискомфорта, плач непонятности другими, плач-разочарование, плач - не достижения желаемого, плач – осознание невозможности чего-либо и т. п. Каждая из этих причин для ребенка является очень важным аспектом жизни – упал, поранился, сломалась игрушка, не пошли на прогулку – для него это все непоправимо и в его глазах не существует никакого выхода из этой ситуации, так как он живет сегодняшним днем: «хочу сегодня и сейчас». И если кто-то из родителей найдет выход из ситуации ставшей причиной слез – игрушку можно починить, гулять пойти завтра и не просто гулять, а в зоопарк, и т. д. – то слезы стихнут, и он забудет о них через минуту. Только для постороннего уха плач – это неприятный раздражитель, своеобразная какофония звуков – от всхлипываний и прерывистого дыхания до завываний и рева. Близкие же люди умеют вычленить в нем не только призыв о помощи, но часто и конкретную причину, породившую слезы. По тембру, громкости, модуляциям плача они умеют определить, что ребенок упал и ушибся, что его обидели несправедливо или он куда-то не успел. Поэтому очень важно уметь по плачу ребенка понять, чего он хочет, поскольку плачущий малыш говорит с трудом, если вообще на это способен, а мимика его искажена общим выражением страдания. Если же взрослые любыми средствами стараются лишь прекратить этот процесс, поскольку слезы, крики, плач детей действуют им на нервы, то они рискуют не просто увеличить дистанцию между собой и ребенком, а воздвигнуть настоящую стену равнодушия и непонимания. Можно выделить несколько общих категорий плача с точки зрения причин, их порождающих, и привести варианты прекращения плача. Плач-отчаянье – когда в понимании ребенка случилось событие, на которое он не может повлиять: испуг (что-то его напугало, а рядом есть человек, которому можно на это пожаловаться), потеря (потерял любимую игрушку), запрет (запретили залезать на стол). В таком случае необходимо переключить внимание ребенка на совершенно другой предмет, который для него обязательно будет интересным. Плач-боль – причин боли, может быть, масса, однако одно дело когда ребенок упал и ударился – такая боль быстро проходит, и другое дело когда он заболел и у него болит живот, или растут зубы – такая боль будет длиться долго. В первом случае нужно просто ласково успокоить ребенка, посидеть с ним, что-то рассказать, просто проявить к нему внимание, и слезы пройдут. Во втором случае необходимо как можно быстрее снять боль и, самое главное, ни в коем случае не ругать его, нельзя требовать прекратить плач, это вызовет у ребенка еще большее расстройства, потому что добавится еще и обида на человека, который не желает ему помочь. В таком случае можно прочитать ему сказку про бесстрашного героя (героиню), терпевшую боль (или заточение), и сравнить ребенка с этим героем (героиней), сказать ему, что он такой же храбрый и сильный. Плач-обида – дети, как и взрослые, могут страдать не только от физической боли, но и от одиночества, несправедливого отношения, безразличия и многого другого. И плач в таком случае больше напоминает всхлипывания. Здесь тоже можно применить способ отвлечения, однако, у ребенка чувство обиды может накапливаться, задача родителей вовремя распознать признаки обиды и либо что-то изменить в своем поведении, либо объяснить ребенку, что для обиды нет причины. Плач-каприз – ошибочно думать, что плач ребенка является намеренным и четко продуманным действом. Он плачет от того, что чего-то очень сильно хочет, а это что-то ему не дают. Он начинает расстраиваться, потому что все его мысли занимает именно желаемый предмет, и ничто другое его сейчас не интересует, вследствие чего начинает плакать, и, если вовремя не предпринять меры, его плач может перерасти в истерику. Единственно возможный выход в такой ситуации со стороны родителей – это снятие сосредоточенности ребенка на желаемом объекте. Плач ребенка до определенного возраста является естественным состоянием, потому что всегда находится что-либо, что вызывает у него обиду, боль, страх и т. д. Однако есть дети, которые плачут явно чаще и больше других. Известный чешский психолог образно называет их «юдоль слез». Они исторгают слезы по любому поводу, сочувствуя персонажам любимой сказки или кинофильма, видя мертвого жука или птичку, слыша громкие, раздраженные возгласы, сталкиваясь с трудностями или несправедливостью, безутешно рыдают, испытав физическую боль или вступая в конфликтное взаимодействие с кем-либо. Папы и мамы таких ребят испытывают постоянную не уменьшающуюся тревогу за них. Но как помочь таким детям? Однозначного ответа здесь нет и быть не может. Однако можно с уверенностью сказать, что чувствительность и ранимость являются признаками специфического психического склада таких детей, свойствами их нервной системы. Изменить эти врожденные особенности по своему желанию нельзя. И тем более не помогут такие средства воспитательного воздействия, как уговоры, упреки, наказания, насмешки. Любые насильственные меры вызовут лишь большую напряженность, волнение, а значит, еще сильнее ослабят нервную систему ребенка, отнимут у него силы, уверенность в себе. Даже самые любящие родители не смогут оградить детей от всех жизненных неприятностей. Поэтому самая лучшая тактика в общении со сверхчувствительными детьми – это дать им право оставаться такими, какие они есть, не проявлять свою раздражительность в ответ на их непрерывные слезы, рев и плач. А вот побыть с ними рядом, дать им почувствовать вашу готовность прийти на помощь – это очень важно для таких детей. Можно попробовать переключить внимание малыша на что-то другое, но не абстрактное, а сугубо конкретное (другой вид деятельности, другой круг общения, дать ему простое, но четкое предметное задание). Как правило, чрезмерно высокая чувствительность проходит со временем. Вряд ли кто-то останется слезливым, эмоционально незащищенным на всю жизнь. Когда у ребенка начнут активно формироваться механизмы волевой регуляции своего поведения (обычно это происходит к 10–15 годам), то нежелательные эффекты исчезнут сами собой, без специальных усилий со стороны взрослых. Лучшее, что можно посоветовать родителям, бабушкам и дедушкам, – это терпение и еще раз терпение. И не забывайте о том, что высокая эмоциональная чувствительность самым тесным образом связана с отзывчивостью, добротой, сердечностью, готовностью прийти на помощь, встать на защиту слабого, а это очень ценные человеческие качества. Поэтому, как ни странно звучит этот призыв, – прислушайтесь к детскому плачу, вникните в его смысл, а не пытайтесь как можно быстрее прервать его, осушить ребячьи слезы. Плач и слезы – это язык детского общения, так не будьте глухи к нему лишь потому, что разучились говорить на нем сами. ЛЕКЦИЯ № 16. Влияние знаково-символических средств на развитие психики человека в онтогенезе По мере познания знаков языка человеком они приобретают следующие характеристики: 1) предметную привязку – знаки замещают собой обозначаемый предмет, вбирают в себя его характеристики, являются его речевой моделью. 2) значение – концентрируют, суммируют в себе обобщенные понятия, сходные в их функциональном назначении. Любой предмет представляет собой объект некоторого набора операций, значений, методов, которыми пользуется человек, воспринимая, используя или ссылаясь на этот предмет. Он представляет собой некое значение, сформированное в сознании человека, приписываемое этому предмету. Предмет не может существовать в психике человека безотносительно к его значению, а вот значение может замещать собой предмет, обладать его функциями и свойствами. Значение развивается в онтогенезе, совершенствуется и наполняется новыми знаниями. Вначале значение приобретает смысл в результате непосредственного ознакомления с предметом, явлением, ему приписывается некий знаково-символический образ. Далее, по мере ознакомления со свойствами и атрибутами предмета, явления, значение вбирает в себя полученные знания. Позднее, по мере познания новых знаков, присвоения им неких значений, они образуют новые значения. Образы, объединяясь в структурированную систему, образуют образно-символическую систему представлений воспоминаний прошлого или возможного будущего. Познавательные функции человека получают должное развитие с использованием знаково-символических представлений, мышление его приобретает образность, разносторонность. Благодаря аккумулированию в сознании человека образов, символов и присущих им значений, свойств и функциональных особенностей, человек имеет возможность анализировать полученную информацию, проводить аналогии, делать предположения, в конечном итоге – мыслить, представляя в своем сознании полную картину, созданную из познанных образов, сгруппированных в должном порядке. Для развития способностей к познанию новых явлений, предметов, понятий у ребенка, необходимо ознакомить его с реальным носителем значения этого явления или понятия или их изображением. Родители (учителя) могут комментировать действия, которые необходимо выполнить ребенку, тем самым задавать верный путь исследования данного явления. Со временем нужно передать функцию речевого сопровождения процесса ребенку, переключить его на самостоятельное выполнение работы. После этого в качестве задания попросить ребенка прокомментировать проведенную работу уже в отсутствии явления, основываясь на воспоминания, образы, сформированные в сознании. Далее можно попросить провести аналогии, сделать предположения о возможности перенесения полученных умений на работу с другим явлением. Впоследствии, при анализе проведенной работы, ребенок будет вспоминать произведенные действия и сделанные выводы в виде комплекса образов, ассоциированных с данным явлением. Г. А. Глотова в исследовании «Человек и знак» сформулировала теоретические положения, которые объясняют факты и явления, связанные с развитием человеческой психики. На них ссылается С. В. Маланов в своей книге «Развитие умений и способностей у детей дошкольного возраста. Теоретические и методические материалы». Механизмы поддержания всех основных форм жизнедеятельности у животных и у человека определяются, формируются, фиксируются и передаются разными средствами и способами: 1) у животных основные формы жизнедеятельности определяются в основном генетической программой, которая заложена в организме животного. У человека основные формы жизнедеятельности определяются знаково-символическими кодами, которые находятся вне человека и которыми человек должен овладеть; 2) животные имеют возможность незначительно модифицировать наследственно-генетически заданные формы жизнедеятельности. У человека генетически фиксированные элементы жизнедеятельности лишь незначительно могут модифицировать заданные извне формы жизнедеятельности; 3) у животных видов развитие идет по пути дифференцирования и формирования знаково-символических образований и средств. Понятие языка и знака могут иметь три взаимосвязанных значения. Соответственно, следует выделять три основных типа знаково-символических действий: 1) в широком смысле – вся окружающая человека действительность, реальные акты жизнедеятельности человека, в которых он приобретает механизмы своей собственной индивидуальной жизнедеятельности (другие люди, орудия труда, предметы потребления и т. д.). Освоение механизмов знаково-символических действий первого типа опирается на жизнедеятельность самого организма – механизм дыхания, пищеварения и т. д.; 2) в промежуточном смысле – такие свойства других людей и предметов, которые формируют механизмы анализаторно-ориентационной деятельности человека на основе естественных анатомо-физиологических образований человеческого тела (естественная речь, мимика, жесты, зрительные образы, запахи, эмоциональные переживания и т. д.). Освоение механизмов знаково-символических действий второго типа опирается на анализаторный (органы чувств) уровень жизнедеятельности; 3) в узком смысле – специально выделенные внешние по отношению к телу человека предметы (знаково-символические средства), максимально приспособленные к выполнению и повышению эффективности отражательной функции и имеющие лишь одно применение – отражать собой нечто качественно иное (письменность, математические, химические и другие знаково-символические системы). Освоение механизмов знаково-символических действий третьего типа основывается на включении человека в активные формы общения и деятельности с другими людьми. Историческое развитие языков и знаков, а также их освоение человеком в онтогенезе идут в направлении от знаков в широком смысле через знаки в промежуточном смысле к знакам в узком смысле. Человек как материальный носитель способов и механизмов человеческой жизнедеятельности является генетически первичным «знаком» для младенца. Во взаимодействии с другими людьми каждый человек реализует четыре основные, взаимосвязанные функции, которые могут быть неосознанными или сознаваемыми: 1) быть знаком для другого человека – образцы поведения, саморегуляции, образа жизни; 2) быть знаком для самого себя – ориентировка в механизмах своего поведения; 3) относиться к другому человеку, как к знаку, – ориентировка в значении и смысле поведения другого человека; 4) относиться к себе самому, как к знаку, – ориентировка в значении и смысле своего собственного поведения. Познаваемые человеком объекты и знаково-символические средства начинают представлять определенный единый класс объектов: «объект-отражатель». Это позволяет использовать знаково-символические средства для познания всех других объектов данного класса. В каждый исторический момент за каждым знаковым образованием стоят механизмы наилучших и наиболее эффективных способов деятельности с определенными объектами. Такие способы деятельности могут быть интериоризированы субъектом в разных формах: 1) в формах схем действий с предметами; 2) в формах схем действий с образами предметов; 3) в формах схем действий с внешними знаковыми образованиями; 4) в формах схем действий с образами знаковых образований. Такие схемы действий могут быть усвоены человеком: 1) на уровне их воспроизведения и функционирования; 2) на уровне их творческого использования, развития и совершенствования. Механизм интериоризации включает: 1) переход от коллективных форм деятельности к индивидуальным: формирование устойчивых индивидуальных внутренних механизмов осуществления внешней практической деятельности в процессе реализации такой деятельности совместно с другими людьми; 2) переход от материальных форм действий к идеальным: процесс перехода от действий с предметами к действиям с их образами, а также к действиям с заместителями таких действий и образов – знаками и символами. ЛЕКЦИЯ № 17. Страхи детей К концу дошкольного возраста поведение ребенка начинает резко меняться. Если раньше малыш беззаботно предавался играм, беготне, а желание двигаться, шуметь было одним из его основных желаний, если его очень мало интересовали происходящие вокруг него события, и он еще не улавливал взаимосвязи между явлениями, а закономерности, по которым протекают явления, еще совсем были ему недоступны, то постепенно ребенок постигает мир с его законами, взаимозависимостями, взаимопереходами, противоречиями и сложностями. И это первое постижение мира во многом стимулируется чувствами, которые называют интеллектуальными. Возникают эти чувства в процессе познания окружающего мира, в процессе решения тех задач, с которыми человек сталкивается в жизни. Это – и удивление перед сложным или непонятным явлением, и желание узнать что-то новое, еще не познанное, и сомнение в правильности найденного решения, и радость по поводу сделанного открытия, уверенность или неуверенность в правомерности того или иного вывода и т. д. Перечисленные чувства далеко не однозначны, отличаются по своему содержанию, по сложности, и потому, естественно, они далеко не сразу возникают у ребенка. Одни из них формируются и проявляются уже в дошкольном возрасте, другие можно наблюдать лишь у взрослого человека. Но все-таки малыш начинает испытывать удивление перед непонятным и неведомым, радость при решении хотя и простейшей, но уже задачи, любознательное стремление познавать, чувство удовольствия от своих первых, еще робких интеллектуальных действий. К 4–5 годам раньше почти безразличный ко всему, кроме игр малыш вдруг начинает нас буквально засыпать вопросами: «Отчего Луна то круглая, то остренькой становится?»; «Откуда звезды берутся?»; «А кто качает деревья?»; «Что такое граница, зачем ее охраняют, кто живет за границей, какая она – граница?»; «Почему рыбы живут в воде, а почему они умирают, если их вытащить из воды? А как это – умирают? А что рыбы кушают? А осьминог – это тоже рыба? Неужели кит – не рыба, и как это может быть?». У ребенка дошкольного возраста в процессе познания действительности включается эмоциональный компонент, делающий этот процесс захватывающе интересным. Поэтому ребенок не просто наблюдает события – он хочет узнать их причину, ему интересно выяснить, что вокруг него происходит и почему именно так, а не иначе. Ребенок полон доверия к словам взрослого, убежден, что мама, папа, бабушка все знают, и о чем бы их ни спросил, могут дать исчерпывающий и ясный ответ. Все волнует ребенка, на все он жаждет услышать ответ, и потому теребит взрослого: «А почему?», «Отчего?», «Зачем?». И тут позиция взрослого должна быть абсолютно четкой: или точный, ясный, понятный ребенку этого возраста ответ, или ссылка на то, что данное явление еще и взрослым не совсем ясно, или сознательное завуалирование того, что ребенку еще не следует знать. Иногда при этом надо и самому заглянуть в энциклопедию или в соответствующие справочники, книги, сходить в библиотеку, чтобы объяснить ребенку то, о чем он так настойчиво спрашивает. Но все же в тех ситуациях, где содержание или причина явления могут быть легко установлены самим ребенком без помощи взрослого, просто необходимы наши настойчивые требования: «А ты сам подумай», «Рассмотри внимательно сама, может быть, и догадаешься»; «Сам попытайся сделать, тебе это уже под силу». Именно таким путем мы и будем стимулировать в ребенке желание самостоятельно что-то узнать, о чем-то догадаться, установить что-то общее, закономерное, что неразрывно затем соединится с интеллектуальными чувствами, а в дальнейшем станет основой интереса, любознательности, а затем и творчества. Но никогда нельзя на вопросы ребенка отвечать: «Отстань», «Не мешай мне со своими дурацкими вопросами», «Я занята, потом». А «потом» уже и не надо, потому что если интерес к познанию не будет вовремя поддержан, согрет и разожжен, то будет уже поздно. Хорошо, если ребенок сам стремится к познанию, сам что-то ищет в книгах, спрашивает у других. А если этого страстного желания познать у него не будет? Boт, тогда-то мы и столкнемся: «Я не хочу учить эту ненавистную химию, не буду решать задачи, надоело», «Не стану я читать „Войну и мир“ – достаточно того, что смотрел по телевизору». И мы волнуемся, переживаем, нервничаем, ужасаемся: «Не желает сын учиться! Так бы хотелось, чтобы закончил 10 классов, но хотя бы до 8 дотянул!»; «Ни за что дочка не хочет заканчивать десятилетку, уперлась – пойду в торговлю работать: это интереснее, чем целыми днями зубрить!» Может быть, причина этого – то равнодушие к вопросам ребенка, к его интересам, к его жадному и бескорыстному стремлению познать, которое мы так бездумно подавляли, когда он был маленьким? Необходимо поддерживать в ребенке это зарождающееся чувство познания, стимулировать любознательность, пробуждать чувство удивления перед неизвестным, умение увидеть новое, разобраться в непонятном, вызывать самостоятельное желание понять неясное, сделать для себя известным неизвестное. Такие чувства в дальнейшем будут стимулировать интеллектуальный поиск ребенка. Уже в дошкольном возрасте начинает развиваться процесс мышления, а далее он будет все большее место занимать в психике ребенка, и потому интеллектуальные чувства, неразрывно связанные с процессом мышления, будут все более и более необходимы ребенку. Они станут основой его интересов, а значит, и жизненных целей, они будут стимулировать не только учебную деятельность и процесс познания, но и творчество. «Какой бы неустойчивой и шаткой ни казалась нам (особенно в первые годы) умственная жизнь ребенка, мы все же не должны забывать, что ребенок „от двух до пяти“ – самое пытливое существо на земле и что большинство вопросов, с которыми он обращается к нам, вызвано насущной потребностью его неутомимого мозга возможно скорее постичь окружающее», – пишет К. И. Чуковский. Но если интеллектуальные чувства только формируются в дошкольном возрасте, то нравственные уже достигают определенной «зрелости». Мы уже говорили о том, что к 6 годам у ребенка достаточно определенно проявляется чувство сострадания, что он уже испытывает это чувство и под его влиянием соответственно поступает по отношению к окружающим людям. У детей дошкольного возраста начинает закрепляться также чувство стыда, формируются первые элементы совести как острого переживания своей вины, чувство симпатии к сверстнику перерастает в устойчивую привязанность, ребенок остро переживает разлуку с матерью, отцом, с близкими, он скучает, будучи лишенным общения со сверстниками, может обижаться, испытывать ревность во взаимоотношениях с друзьями, т. е. палитра его чувств становится все более яркой и многоцветной. Все это свидетельствует о том, что ребенок постепенно осваивает все те эмоциональные состояния, которые свойственны человеку. В общении со сверстниками, близкими, знакомыми и незнакомыми людьми ребенок испытывает различные чувства: радость, обиду, гнев, страх, печаль, сострадание, жалость, стыд и др. Одни из них мимолетны, преходящи, другие оставляют какой-то след в психике ребенка, третьи прочно и основательно закрепляются и могут давать о себе знать спустя длительный промежуток времени. Особенно часто такое случается с чувством страха. В специальной педагогической литературе довольно обстоятельно описаны факты проявления чувства страха у детей, а в медицинской – нервозность детей как последствие таких страхов. Первые проявления этого чувства (а может быть, еще и не чувства?) появляются у очень маленького ребенка: он может испугаться какого-то резкого звука, страх у него может возникнуть в каких-то новых и непривычных для него условиях, его может испугать даже неожиданное появление известного предмета. По мере развития ребенка чувство страха не исчезает, оно лишь видоизменяется и переключается на другие объекты. Да, действительно, некоторые страхи уходят, когда дети становятся старше, а вот некоторые остаются, и остаются надолго. Из воспоминаний взрослых людей можно лучше понять нашего собственного малыша и извлечь для себя кое-какие уроки. Прежде всего, то, что страх, пережитый ребенком, не такое уж невинное чувство, и если малыш плачет, упирается, если он приходит в аффективное состояние, стоит задуматься над тем, надо ли его тащить именно сейчас на прививку, надо ли долго и обстоятельно ругать или бить за какой-то поступок, надо ли держать в вечном страхе. Ведь какими-то неведомыми путями часто переживаемый страх, а особенно если это страх наказания, постепенно «расползается», сковывает инициативу, волю ребенка, сдерживает его свободу, убивает самостоятельность и уверенность в себе. Сильное чувство страха может навсегда «вонзиться» в психику ребенка, острые приступы страха человек будет испытывать не только в реальных ситуациях, но и в воображаемых. Конечно, есть немало ситуаций, в которых ребенок может испугаться и которые мы, родители, к сожалению, просто не в силах предусмотреть: на ребенка неожиданно набросилась собака, он увидел в лесу змею, он испугался грозы, ему стало страшно в темной комнате. Но есть и ситуации, подвластные нам. Конечно, не стоит из-за каждого пустякового случая наказывать ребенка, тем более бить, не следует из-за каждой плохой оценки подвергать ребенка суровой каре, лучше попытаться выяснить причины неуспеваемости. Стоит подумать над тем, оставлять ли маленького ребенка одного дома, особенно зимой, когда рано наступают сумерки. Не надо запугивать ребенка уколами, врачами, милицией – вряд ли такая мера даст положительные результаты. Все-таки немало страхов у детей вызываем мы сами, то ли в силу непонимания того, что может ребенка испугать, то ли из-за своей жестокости, то ли из-за простой беззаботности. Подумайте, нет ли в вашем поведении по отношению к вашему ребенку того, что рождает его страхи. Есть немало данных о том, что причина таких недугов детей, как неврозы, заикания, бессонница, раздражительность, что такие черты характера, как трусливость, робость, неуверенность в себе и своих силах, заключена в тех остроаффективных переживаниях страха, которые испытал ребенок в своем общении с людьми или в своем восприятии окружающей действительности. К врачу-психоневрологу очень часто обращаются родители и объясняют, что ребенок стал заикаться или у него появилась «нервность» после того как на него выскочила из-за забора огромная собака и громко залаяла; другой стал просыпаться по ночам, звать мать, кричать, после того как за ним погнался козел; третий капризничает, после того как старший брат переоделся в вывернутый наизнанку тулуп и заревел, как медведь. Долгое время считалось, что причиной неврозов у ребенка является исключительно испуг, особенно у впечатлительного, чувствительного ребенка, имеющего слабую нервную систему. Однако хотя невроз у ребенка развивается большей частью вслед за психической травмой или испугом, причины возникновения нервного расстройства более сложны и связаны со всем процессом воспитания. Есть смысл остановиться более подробно на этих причинах, так как, оказывается, многие из них вызваны ошибками воспитания. Событий, которые могут у ребенка вызвать испуг, вполне достаточно, но интересно то, что не у каждого ребенка одно и то же событие может вызнать чувство страха, и, кроме того, часто не само по себе событие вызывает страх, а та пугающая оценка, которую ему дают взрослые. Вот почему необходима спокойная реакция родителей даже в тех случаях, когда ситуация действительно может вызвать у ребенка чувство страха. Ведь дети храбрее нас, взрослых: они не боятся упасть с балкона, перевешиваются с перил лестницы, нисколько не опасаясь перевернуться, высоко взлетают на качелях. Детям не страшно просто потому, что они еще не осознают опасности – не оценивают расстояния, не предвидят боли, не понимают того, что могут упасть. Ребенок может спокойно стоять возле огня, но достаточно ему хотя бы один раз испытать боль от ожога, чтобы он стал бояться всего горячего. Конечно, мы заранее должны предупреждать возможные опасности: «не подходи к плите», «не трогай спички», «слезь с подоконника, а то упадешь», «не дразни собаку – укусит». Все это мы говорим спокойно, объясняем ребенку доброжелательно и доступно. Но стоит нам показать свой ужас, обнаружить тревогу, беспокойство, и ребенок вслед за нами может пережить аффективное состояние страха. Врачи советуют для предохранения детей от нервных срывов как можно спокойнее относиться к всякого рода происшествиям, которые могут испугать ребенка, объясняя, что в них нет ничего страшного, не запугивать детей, стараться по возможности выполнять разумную просьбу ребенка, выраженную в спокойной форме, и в то же время внимательно следить, чтобы нервные проявления никогда не приносили ему каких-либо выгод. В медицинской литературе описаны и так называемые навязчивые страхи у детей. Но если ребенок при этом не переживает острого состояния со всеми симптомами аффекта (дрожь, бледность, расширенные зрачки, холодные конечности и др.), то можно и не очень опасаться – невротического здесь ничего нет. Но если страх действительно навязчив, и ребенок не может от него избавиться, если он каждый раз дрожит от ужаса, когда сталкивается с предметами, вызывающими у него чувство страха, то необходимо обратиться к врачу-психоневрологу. Это важно еще и потому, что скоро ребенок пойдет в школу. Личностные кризисы 1 года, 3 и 7 лет имеют большое значение для дальнейшего развития ребенка. Поэтому очень важно, чтобы взрослые с пониманием и терпением относились к ребенку в это время. Для этого рекомендуется избегать крайностей в общении с ребенком (нельзя все позволять малышу или все запрещать). Важно согласовать стиль поведения со всеми членами семьи. Нельзя оставлять без внимания то, что происходит с ребенком, но при этом надо постараться объяснить ему, что у его родителей и других родственников есть другие дела, кроме заботы о нем, и что в решении некоторых проблем он может помочь. Важно давать ребенку выполнять самостоятельно задания, чтобы он почувствовал свою автономность. Нужно поощрять его инициативу, побуждать к ней (если ее нет). Но при этом ребенок должен всегда чувствовать поддержку и одобрение значимого для него взрослого. Нужно помнить, что запрет и повышение голоса – самые неэффективные средства воспитания, и попытаться обходиться без них. Когда ребенок станет чуть-чуть старше, важно расширять круг знакомств ребенка, чаще давать ему поручения, связанные с общением с другими взрослыми и сверстниками. При этом следует укреплять уверенность ребенка в своих силах. Но надо помнить, что ребенок в своем поведении и поступках подражает взрослым, и постараться подавать ему хороший личный пример. Однако все это возможно только в том случае, если у ребенка с взрослым (родителем) установлен тесный эмоциональный контакт. Поступление в школу считается переломным моментом в жизни ребенка. Если раньше, в дошкольном периоде дети считают себя практически свободными, то в школе к ним сразу же предъявляют ряд определенных требований, прежде всего организационного характера. Их жизнь подчиняется системе правил. Ребенок должен не только регулярно получать новые знания, новую информацию, иногда в очень большом объеме, но и нести определенную ответственность перед учителями, родителями и одноклассниками. Все это, несомненно, приводит к стрессовым ситуациям. У всех детей это проявляется по-разному. Некоторые долгое время не могут привыкнуть к новой обстановке. Основным новообразованием младшего школьного возраста является отвлеченное словесно-логическое и рассуждающее мышление, а также способность детей произвольно регулировать свое поведение и управлять им. Первое помогает ребенку в дальнейшем осваивать научные понятия и оперировать ими. А второе становится важным качеством личности ребенка. В дошкольном возрасте возникает сознательное управление поведением, но волевые действия зачастую перемежаются с действиями непреднамеренными. Также в этот период закладывается умение удерживать цель в центре внимания. Помимо этого, развивается саморегуляция, дети обучаются в определенной степени управлять своим поведением. Развивается рефлексия, т. е. умение ребенка осознавать то, что он делает, и аргументировать каждый свой поступок. У него формируется внутренний план действий. Накапливаются умения чтения, письма, способности совершать математические вычисления. Также формируется уверенность в себе или, наоборот, при затруднениях неуверенность в своих силах. На этом же этапе происходит формирование уровня самооценки. Появляются новые отношения в коллективе, классе, новые авторитеты. Чаще всего это учитель. Игры занимают уже вторичную позицию. В это время ребенок активно должен привлекаться к домашнему и общественному труду с целью овладения навыками домашнего труда. ЛЕКЦИЯ № 18. Влияние семьи и воспитания на формирование личности Семейное воспитание, как основная функция семьи в отношении к ребенку, является системой, формирующей и прививающей нормативную, этическую, моральную, психическую базу воспитываемому ребенку. Семья на начальных стадиях жизни ребенка выступает в качестве главенствующей структуры, влияющей на всю жизнедеятельность и развитие ребенка. Она выполняет следующие задачи: 1) создание условий для оптимального роста и развития ребенка; 2) защита ребенка от социально-экономических, психологических, агрессивно-физических факторов; 3) интуитивное обучение созданию семьи, сохранению в ней благополучия, правильному отношению к старшим и воспитанию детей на примере уже существующего порядка данной семьи; 4) воспитание самоуважения, самодостаточности, чувства собственного достоинства. Семейное воспитание само по себе также является сложной системой и обладает следующими принципами: 1) ребенок должен быть вовлечен в функционирование и распорядок семьи как равноправный ее член; 2) воспитание должно осуществляться разумно и гуманно в доверительной среде; 3) принципы воспитания не должны противоречить друг другу (даже если принципы высказаны разными ее членами); 4) в процессе воспитания должна осуществляться помощь каждого члена семьи ребенку в необходимых вопросах. 5) относиться к ребенку, как к человеку с не устоявшейся личностной системой норм и порядков, не требовать от него невозможного, всячески оберегать его покой, создавая здоровую и спокойную атмосферу внутри семьи. У семейного воспитания помимо принципов выделяют методы. На первом месте – личный пример. Помимо примера к методам относят доверие, любовь, поручение, традиции, контроль, юмор, похвала, сочувствие, обсуждение, сопереживание и т. д. Семья осуществляет воспитание и развивает в ребенке умственные, физические, нравственные, моральные, этические стороны личности. Недопустимым является применение в качестве воспитательной меры физического наказания. Применение силы приводит к развитию у ребенка психологических, физических, нравственных комплексов и травм, что может привести к осложнению общения ребенка, как с наказывающими родителями, так и с другими людьми. Ребенок может стать замкнутым, резким, недоверчивым. Это явление выделяется в отдельный феномен называемый синдром опасного обращения с детьми. В психологии традиционно выделяют несколько типов семей: 1) благополучная семья; 2) распадающаяся семья; 3) распавшаяся семья; 4) семья конфликтная; 5) семья неполная. Благополучная семья – семья, реализующая гиперопеку. Дети в таких семьях, как правило, привередливые, капризные, инфантильные, слабо усваивающие житейские принципы. Распадающаяся семья также характеризуется гиперопекой. Это порождает безнадзорность; не формируются социальные навыки у детей. Из таких детей вырастают тунеядцы. Распавшаяся семья характеризуется эмоциональным отвержением (воспитание по типу Золушки.) Ребенка не любят или никак не проявляют чувства к нему. Дети становятся навязчивыми, некоторые дети озлобляются, мстят взрослым. Такие дети уходят в мир сказочных фантазий, в котором они окружены любовью. Конфликтная семья характеризуется противоречивым воспитанием. Дети становятся двуличными, становятся на сторону того родителя, чью точку зрения им поддерживать выгодно, и, в конечном счете, приобретают невроз. Неполная семья характеризуется сухим и строгим воспитанием. Дети становятся навязчивыми и ожесточаются. Любой конфликт в семье, не говоря о ее деформации, пагубно сказывается на психике ребенка. Выделяют два вида деформации семьи: структурную и психологическую. Структурная деформация – нарушение целостности семьи, дробление и разделение, вызванное смертью одного из родителей, уходом из дома одного из членов семьи, разводом родителей и т. д. Психологическая деформация – нарушение целостности системы ценностей, наличие ненормативных установок, непонимание друг друга членами семьи, может быть вызвано пристрастием одного из членов семьи к наркотикам или алкоголю, вступление в религиозную секту, объявление бойкота родителями друг другу и т. д. Влияние матери на развитие ребенка является основополагающим. Выделяют следующие типы матерей: 1) мать «Снежная королева» – мать холодная, неприступная, повелевающая, непреклонная; 2) «унтер Пришибеев» – мать, постоянно наказывающая, грубая, часто прибегающая к физическим наказаниям; 3) мать-«наседка» – опекающая; 4) мать «Царевна Несмеяна» – мать принципиальная, любящая читать нотации, вечно чем-то обеспокоенная, иронизирующая; 5) «суматошная мать» – мать взбалмошная, делающая из мухи слона, невротизирующая; 6) мать- «вечный ребенок» – постоянно драматизирует ситуацию, несамостоятельная, обидчивая. Отдает своего ребенка на поруки более сильному, любому, кто готов взять на себя ответственность. В психологии выделяют пять стилей воспитания: 1) авторитарный – полное подавление воли ребенка, полный контроль его действий со стороны родителей, ограничение самостоятельности, применение физических наказаний. В такой семье ребенок может вырасти морально подавленным, безынициативным, во всем полагающимся на других. В случае, когда ребенок пытается противостоять такому стилю воспитание – он рано уходит из дома, перестает поддерживать отношения с семьей, полностью от них независим; 2) демократический – родителями поддерживается любая инициатива ребенка (в разумных пределах), ему оказывается всевозможная посильная помощь. Ребенок выступает в качестве полноценного члена семьи, однако, в свою очередь, от него требуется ответственность за свои поступки, дисциплинированность, послушность; 3) попустительский – снисходительное отношение к любым действиям и инициативам ребенка. Предоставление его самому себе. Отсутствие ограничений. Нежелание принимать участие в воспитании ребенка, поддерживать и опекать его, разделять с ним его переживания. Ребенок воспринимает такое отношение как равнодушие, отдаляется от родителей, теряет уважение в ним. Возможно попадание под влияние более сильного человека; 4) опекающий – принятие на себя родителями всех решений за ребенка, чрезмерное оберегание и опека. У родителей жизнь ребенка вызывает излишнюю тревожность, они стараются всячески оградить ребенка, решая за него все возникающие трудности. В связи с чем он вырастает беспомощным, неспособным самостоятельно принимать решение, избалованным, неспособным полноценно общаться со сверстниками. Сильно развито чувство эгоцентризма; 5) хаотический – непредсказуемость и разрозненность воспитательных мер. Отсутствие единого направления, разногласия в требованиях к ребенку. В такой семье у ребенка повышается тревожность, неуверенность в себе, импульсивность, занижается самооценка, вяло осуществляется самоконтроль и слабо развито чувство ответственности. ЛЕКЦИЯ № 19. Развитие психики в онтогенезе. Движущие силы развития психики ребенка Толчком к развитию психики человека является наличие культурных, общественных, деятельностных факторов, окружающих человека в повседневной жизни и являющихся неотъемлемой частью окружающего мира. Развитие и формирование психики человека выводит его из разряда животных в разряд разумно мыслящих. И передача историко-культурных знаний и опыта человечества, составляющих процесс формирования психики, коренным образом меняют структуру деятельности человека, его личностную составляющую. Процесс развития психики подразумевает прохождение человеческим индивидом следующих этапов: 1) овладение способами изготовления и применение предметов, увеличивающих функциональность человеческого организма (орудия труда); 2) обретение способности использовать культурные достижения человечества; 3) изучение и применение знаково-речевых средств для структуризации сознания и рационального управления психическими и эмоциональными процессами; 4) овладение способами личностной организации, регуляции собственного поведения; 5) овладение способами межличностного и социального взаимодействия. Уровень познавательного развития человека часто подразумевает под собой умение человеком использовать приобретенный опыт для организации межличностного и социального взаимодействия, примененят познанную информацию в виде знаково-симво-лических средств. Личностно-совершенным человеком можно назвать человека, умеющего ставить перед собой цели с последующим их достижением, с использованием приобретенного широкого спектра знаний и развитого межличностного взаимодействия. Овладение широким спектром умений и знаний у человека происходит в процессе обучения и воспитания. В ходе развития ребенка под влиянием конкретных обстоятельств его жизни меняется место, которое он занимает в системе человеческих отношений. Как утверждает А. Н. Леонтьев, дошкольное детство является порой жизни, когда перед ребенком открывается окружающий мир человеческой действительности. Именно теперь он проникает в окружающий мир, осваивает его в действенной форме. В данный период ребенок испытывает свою зависимость от окружающих людей, жизненные потребности удовлетворяются взрослыми, а он должен считаться с требованиями, которые окружающие люди предъявляют к его поведению. В этот период жизни ребенка мир окружающих его людей как бы распадается для него на два круга. Первый круг составляют те близкие люди, отношение с которыми определяют его отношения со всем остальным миром. Второй круг составляют все другие люди, отношение к которым опосредствованы для ребенка его отношениями, устанавливающимися в первом, малом круге. Так происходит не только в условиях воспитания ребенка в семье. Даже если дошкольника, который воспитывался дома, отдают в детский сад, и образ жизни ребенка меняется, психологически деятельность ребенка остается в своих основных чертах прежней. Отношения детей этого возраста к воспитательнице своеобразны, для ребенка необходимо ее внимание лично к нему, он часто прибегает к ее посредству в своих отношениях со сверстниками. Поэтому можно сказать, что отношения к воспитательнице входят в малый, интимный круг его общения. Ребенок-дошкольник может хорошо уметь читать, его знания могут быть относительно велики. Но это не стирает и не может стереть в нем детского, истинно дошкольного. Если основные отношения ребенка к жизни перестроятся, например, на его руках окажется маленькая сестренка, а мать обратится к нему как к своему помощнику, участнику взрослой жизни, то общий психический облик ребенка изменится. В нормальных случаях переход от дошкольного детства к следующей стадии развития психической жизни происходит в связи с поступлением ребенка в школу. Значение этого события очень велико, вся система жизненных отношений ребенка перестраивается. Теперь у него появляются обязанности не только перед родителями и воспитателями, но и обязанности и перед обществом. Это обязанности, от выполнения которых будут зависеть его место в жизни, его общественная функция и роль, а отсюда и содержание всей его дальнейшей жизни. Обычно ребенок знает об этом еще задолго до начала учения. Однако действительный и психологически действенный смысл эти требования приобретают для него лишь тогда, когда он начинает учиться, причем первоначально они выступают еще в очень конкретной форме – в форме требований учителя. Когда ребенок садится за приготовление уроков, он чувствует себя занятым по-настоящему важным делом. Меняется реальное место, которое ребенок занимает в повседневной жизни, окружающих его взрослых, в жизни своей семьи. А. Н. Леонтьев указывал, что изменение места, занимаемого ребенком в системе общественных отношений, есть то первое, что надо отметить, пытаясь подойти к решению вопроса о движущих силах развития его психики. Однако само по себе это место не определяет развития; оно только характеризует наличную, уже достигнутую ступень. То, что непосредственно определяет развитие психики ребенка, – это сама его жизнь, развитие реальных процессов этой жизни, иначе говоря, развитие деятельности ребенка как внешней, так и внутренней. Леонтьев считал, что в изучении развития психики ребенка следует исходить из анализа развития его деятельности, так как она складывается в данных конкретных условиях его жизни. Только при таком подходе может быть выяснена роль как внешних условий жизни ребенка, так и задатков, которыми он обладает. Жизнь или деятельность в целом не складываются механически из отдельных видов деятельности. Одни виды деятельности являются на данном этапе ведущими и имеют большее значение для дальнейшего развития личности, другие – меньшее. Одни играют главную роль в развитии, другие – подчиненную. Поэтому нужно говорить о зависимости развития психики не от деятельности вообще, а от ведущей деятельности. Признаком перехода от одной стадии к другой является именно изменение ведущего типа деятельности, ведущего отношения ребенка к деятельности. Признаком ведущей деятельности не являются чисто количественные показатели. Ведущая деятельность – это не просто деятельность, наиболее часто встречающаяся на данном этапе развития. Ведущая действительность – это вид деятельности, который характеризуется следующим признаком: это деятельность, в форме которой возникают и внутри которой дифференцируются другие, новые виды деятельности. Например, обучение, в более тесном значении этого слова, впервые появляющееся уже в дошкольном детстве, прежде возникает в игре, т. е. именно в ведущей на данной стадии развития деятельности. Ребенок начинает учиться, играя. Ведущая деятельность – это такая деятельность, в которой формируются или перестраиваются частные психические процессы. Например, в игре впервые формируются процессы активного воображения ребенка, в учении – процессы отвлеченного мышления. Из этого не следует, что формирование или перестройка всех психических процессов происходят только внутри ведущей деятельности. Некоторые психические процессы формируются и перестраиваются не непосредственно в самой ведущей деятельности, а и в других видах деятельности, генетически с ней связанных. Например, процессы абстрагирования и обобщения цвета формируются в дошкольном возрасте не в самой игре, а в рисовании, цветной аппликации и т. п., т. е. в тех видах деятельности, которые лишь в своем истоке связаны с игровой деятельностью. Ведущая деятельность – это деятельность, от которой ближайшим образом зависят наблюдаемые в данный период развития основные психологические изменения личности ребенка. Например, ребенок-дошкольник именно в игре отстаивает общественные функции и соответствующие нормы поведения людей, а это является важным моментом формирования его личности. Таким образом, как указывает А. Н. Леонтьев, ведущая деятельность – это такая деятельность, развитие которой обусловливает главнейшие изменения в психических процессах и психологических особенностях личности ребенка на данной стадии его развития. Стадии развития психики ребенка характеризуются не только определенным содержанием ведущей деятельности ребенка, но и определенной последовательностью во времени, т. е. определенной связью с возрастом детей. Ни содержание стадий, ни их последовательность во времени не являются чем-то раз и навсегда данным и неизменным. Как и всякое новое поколение, так и каждый отдельный человек, принадлежащий данному поколению, застает уже готовыми известные условия жизни. Они и делают возможным то или иное содержание его деятельности. Поэтому, хотя и можно отметить известную стадиальность в развитии психики ребенка, однако содержание стадий отнюдь не является не зависимым от конкретно-исторических условий, в которых протекает развитие ребенка. Оно зависит, прежде всего, именно от этих условий. Влияние конкретно-исторических условий сказывается как на конкретном содержании той или другой отдельной стадии развития, так и на всем протекании процесса психического развития в целом. Например, продолжительность и содержание того периода развития, который является подготовкой человека к его участию в общественно-трудовой жизни, – периода воспитания и обучения – исторически далеко не всегда были одинаковыми. Продолжительность эта менялась от эпохи к эпохе, удлиняясь по мере того, как возрастали требования общества, предъявляемые к этому периоду. Значит, хотя стадии развития и распределяются определенным образом во времени, но их возрастные границы зависят от их содержания, а оно в свою очередь определяется теми конкретно-историческими условиями, в которых протекает развитие ребенка. Таким образом, не возраст ребенка как таковой определяет содержание стадии развития, а сами возрастные границы стадии зависят от их содержания и изменяются вместе с изменением общественно-исторических условий. Эти условия определяют, какая именно деятельность ребенка становится ведущей на данной стадии развития его психики. Овладение непосредственно окружающей ребенка предметной деятельностью, игра, в которой ребенок овладевает более широким кругом явлений и человеческих отношений, систематическое учение в школе и далее специальная подготовительная или трудовая деятельность – такова последовательная смена ведущих деятельностей, ведущих отношений, которые можно констатировать. Ведущий тип деятельности ребенка и реальное место, которое занимает ребенок в системе общественных отношений, взаимосвязаны. Изменение этого места и изменение ведущей деятельности ребенка, также тесно взаимосвязаны. Как утверждает А. Н. Леонтьев, в самой общей форме ответ на этот вопрос состоит в том, что в ходе развития прежнее место, занимаемое ребенком в окружающем его мире человеческих отношений, начинает сознаваться им как не соответствующее его возможностям, и он стремится изменить его. Возникает открытое противоречие между образом жизни ребенка и его возможностями, уже определившими этот образ жизни. В соответствии с этим его деятельность перестраивается. Тем самым совершается переход к новой стадии развития его психической жизни. Кризисы – кризис 3 лет, 7 лет, кризис подросткового возраста, кризис юности – всегда связаны со сменой стадий. Они в яркой и очевидной форме показывают, что существует именно внутренняя необходимость этих смен, этих переходов от одной стадии ребенка к другой. (По материалам А. Н. Леонтьева.) ЛЕКЦИЯ № 20. Смена ведущей деятельности Деятельность – это процессы, которые, осуществляя то или иное отношение человека к миру, отвечают особой, соответствующей им потребности. Эти процессы характеризуются психологически тем, что- то, на что направлен данный процесс в целом (его предмет), всегда совпадает с тем объективным, что побуждает субъекта к данной деятельности, т. е. с мотивом. А. Н. Леонтьев указывал, что важная психологическая особенность деятельности состоит в том, что с деятельностью специфически связан особый класс психических переживаний – эмоции и чувства. Эти переживания зависят не от отдельных частных процессов, но всегда определяются предметом, течением и судьбой той деятельности, в состав которой они входят. По словам А. Н. Леонтьева, от деятельности отличаются процессы, называемые действиями. Действие – это такой процесс, мотив которого не совпадает с его предметом (т. е. с тем, на что оно направлено), а лежит в той деятельности, в которую данное действие включено. Существует своеобразное отношение между деятельностью и действием. Мотив деятельности может, сдвигаясь, переходить на предмет (цель) действия. В результате этого действие превращается в деятельность. Этот момент представляется исключительно важным. Именно этим путем и рождаются новые деятельности, возникают новые отношения к действительности. Этот процесс как раз и составляет ту конкретно психологическую основу, на которой возникают изменения ведущей деятельности и, следовательно, переходы от одной стадии развития к другой. Смена ведущей деятельности служит основой дальнейших изменений, характеризующих развитие психики ребенка. Согласно выводам А. Н. Леонтьева, для того чтобы действие возникло, необходимо, чтобы его предмет (непосредственная цель) был осознан в своем отношении к мотиву деятельности, в которую это действие включено. Цель одного и того же действия может сознаваться по-разному в зависимости от того, в связи с каким именно мотивом она возникает. Тем самым меняется и смысл действия для субъекта. Предположим, что ребенок занят приготовлением уроков и решает заданную ему задачу. Он, конечно, сознает цель своего действия. Она состоит для него в том, чтобы найти требуемое решение и записать его. Именно на это и направлено его действие. Как при этом сознается эта цель, т. е. какой смысл имеет для ребенка данное действие? Чтобы ответить на этот вопрос, надо знать, в какую деятельность включено данное действие ребенка или, что-то же самое, в чем состоит мотив этого действия. Может быть, мотив состоит здесь в том, чтобы научиться арифметике; может быть, в том, чтобы не огорчить учителя; может быть, наконец, просто в том, чтобы получить возможность пойти играть с товарищами. Объективно во всех этих случаях цель остается той же самой: решить заданную задачу. Но смысл этого действия для ребенка будет всякий раз различным; поэтому психологически различными будут и сами его действия. В зависимости от того, в какую деятельность включено действие, оно получает ту или иную психологическую характеристику. Это основной закон процесса развития действий. Осознание – осмысливание ребенком явлений действительности – происходит в связи с его деятельностью. На каждой стадии развития ребенка оно ограничено кругом его деятельности, зависящим в свою очередь от ведущего отношения, от ведущей деятельности, которая характеризует данную стадию в целом. Как указывает А. Н. Леонтьев, речь здесь идет именно об осознании, т. е. о том, какой личностный смысл имеет для ребенка данное явление, а не о знании им этого явления. По словам А. Н. Леонтьева, следующая группа изменений, наблюдаемых в процессе развития ребенка, – изменения в области операций. Операции – это способ выполнения действия. Операция представляет собой необходимое содержание всякого действия, но она не тождественна с действием. Одно и то же действие может осуществляться разными операциями, и, наоборот, одними и теми же операциями осуществляются иногда разные действия. Это объясняется тем, что в то время как действие определяется целью, операция зависит от условий, в которых эта цель дана. Операция определяется задачей, т. е. целью, данной в условиях, требующих определенного способа действия. Для развития сознательных операций характерно, что, как показывают экспериментальные исследования, всякая сознательная операция впервые формируется в качестве действия и иначе возникнуть не может. Сознательные операции формируются сначала как целенаправленные процессы, которые лишь затем могут в некоторых случаях приобретать форму автоматизированного навыка. Для того чтобы превратить действие ребенка в операцию, надо поставить ребенка перед такой новой целью, при которой данное его действие станет способом выполнения другого действия. Иначе говоря, то, что было целью данного действия, должно превратиться в одно из условий действия, требуемого новой целью. (По материалам А. Н. Леонтьева). ЛЕКЦИЯ № 21. Условия развития личности и изменения психофизиологических функций Физиологические функции осуществляют высшую форму жизни организма. Сюда относятся сенсорные функции, мнемическая функция, функция тоническая и т. д. По словам А. Н. Леонтьева, никакая психическая деятельность не может осуществиться без участия этих функций. Все эти функции составляют основу соответствующих субъективных явлений сознания: ощущений, эмоциональных переживаний, чувственных явлений, памяти, образующих как бы субъективную «материю сознания», чувственное богатство, многокрасочность и рельефность картины мира в сознании человека. Как показывают исследования, всякая функция развивается и перестраивается внутри процесса, который она осуществляет. Развитие ощущений, например, происходит в связи с развитием процессов целенаправленного восприятия. Именно поэтому ощущения могут активно воспитываться у ребенка, причем их воспитание не может в силу указанного заключаться в простой механической их тренировке, в формальных упражнениях. Как констатирует А. Н. Леонтьев, многочисленные экспериментальные данные, полученные разными авторами, доказывают факт зависимости развития функций от того конкретного процесса, в который они включены. Исследования позволили установить, что резкие сдвиги в развитии функции происходят лишь в том случае, если данная функция занимает определенное место в деятельности, а именно: если она включена в операцию так, что определенный уровень ее развития становится необходимым для выполнения соответствующего действия. В этом случае пределы возможности сдвигов, в частности, в области сенсорных функций, т. е. чувствительности, оказываются чрезвычайно широкими, так что «нормальные» величины порогов, установленные классической психофизикой, могут быть значительно перейдены. Если перейти от лабораторных факторов, полученных на взрослых, к рассмотрению фактов детского развития, то достаточной иллюстрацией сказанного может служить процесс формирования у ребенка так называемого фонематического слуха. В ходе своего развития ребенок приобретает способность чрезвычайно тонко дифференцировать фонемы, т. е. значимые звуки языка, но именно потому, что их различение составляет необходимое условие различения сходных по звучанию, но разных по значению слов. Дифференциация же звуков, различение которых не является для ребенка реальным способом дифференциации слов по значению, остается у него гораздо менее совершенной. Поэтому впоследствии, когда он приступает к изучению иностранного языка, он вначале вовсе не слышит различия между новыми для него сходными фонемами. Таким образом, как указывает А. Н. Леонтьев, развитие психофизиологических функций ребенка закономерно связано с общим ходом развития его деятельности. В отношении психологического определения личности мы встречаемся с большими противоречиями в науке. По поводу понятия личности высказывались различные взгляды и мнения в зависимости от того направления в своих основных воззрениях, которого держались различные психологические школы. Некоторые из английских ассоционистов, например, Дж. Милл, понимают личность как ряд представлений, из которых все, от первого до последнего, ассоциативно сцеплены друг с другом и могут воспроизводиться памятью, образуя собою как бы один сознательный ряд. В связи с этим память и личность рассматриваются как различные явления одного и того же порядка. По Дж. Джеймсу, личность является также функцией памяти, но сущность личности сводится к тому, что каждая мысль является обладательницей содержания всех предшествовавших мыслей, причем, не зная самое себя, она в свою очередь будет узнана после своего отживания последующей мыслью. По Б. Сидису, чистое «я», или личность, не представляет собою ряда мыслей, потому что несвязанный ряд не может образовать единства личности; также личность – не простой синтез проходящих мыслей, потому что в каждой пробегающей волне сознания могут существовать синтез или память, а личности все-таки не быть. Центральный пункт «я» или личности заключается в том факте, что мысль осознается и критически контролируется в самом процессе мышления, в самый момент своего существования. Одним словом, только момент самосознания делает сознание личностью. Другие авторы чрезмерно расширяют понятие личности, отождествляя с этим понятием все процессы психической деятельности. Например, профессор Я. А. Анфимов, говоря о личности, или «я», замечает, что к характеристике личности относятся все психические процессы, составляющие в целом наши умственные способности. Наше «я» не представляет собой отдельной сущности в психической жизни человека: это, вероятно, только особая функция сознания, формирующая сложную картину нашего душевного мира. Оно со строго психологической точки зрения есть частное явление в жизни сознания, которое может быть, а может и не быть. Психология личности, по Р.С.Анфимову, включает в себя в практическом смысле все, что составляет ум человека, а в научном – все те сложнейшие процессы, которые рассматриваются в психологии в отделе познания, чувства и воли. Другие авторы в личности видели нечто объединяющее и синтезирующее в психической жизни. По Ф. Джанету, личность есть не что иное, как соединение в психической жизни индивида всего прошедшего, настоящего и предвидимого будущего. Такой вывод им сделан из анализа расчленения психических процессов при болезнях личности. С его точки зрения для фактов удвоения и утроения личности следует признать отличительной особенностью координацию психических процессов. Единство координации и отсутствие координации – две крайности, среди которых вращается личность. Некоторые авторы, развивающие тот же взгляд, отличительными признаками личности признают наиболее полную гармонию, наивысший синтез и объединение и рассматривают саму личность как выражение гармонии и единства психических отправлений. Как указывает В. М. Бехтерев, кроме объединяющего начала, под личностью следует понимать и направляющее начало, которое руководит мыслями, действиями и поступками человека. Кроме внутреннего объединения и координации, личность как понятие содержит в себе и активное отношение к окружающему миру, основанное на индивидуальной переработке внешних воздействий. В этом определении наряду с субъективной стороной выдвигается и объективная сторона личности. Как утверждает В. М. Бехтерев, в вопросах психологических нельзя пользоваться одними субъективными определениями. Психическая жизнь есть не только ряд субъективных переживаний, она вместе с тем выражается всегда определенным рядом объективных явлений. В этих объективных явлениях, собственно, и содержится то обогащение, которое вносит личность в окружающий ее внешний мир. Только объективные проявления личности доступны внешнему наблюдению, и только они одни составляют объективную ценность. По Риботу, реальная личность – это организм, и его высший представитель – мозг, заключающий в себя остатки всего, чем мы были, и задатки всего, чем мы будем. В нем начертан индивидуальный характер со всеми своими деятельными и пассивными способностями и антипатиями, своим гением, талантом и глупостью, добродетелями и пороками, неподвижностью и деятельностью. В. М. Бехтерев утверждает, что личность с объективной точки зрения есть психический индивид со всеми его самобытными особенностями – индивид, представляющийся самодеятельным существом по отношению к окружающим внешним условиям. Ни оригинальность ума, ни творческие способности, ни то, что известно под названием воли, в отдельности ничто не составляет личности, но общая совокупность психических явлений со всеми их особенностями, выделяющая данное лицо от других и обусловливающая его самодеятельность, характеризует личность с объективной ее стороны. Умственный кругозор представляется неодинаковым между лицами различно образованными, но ни один из них не теряет права на признание в нем личности, если только он проявляет в той или другой мере свое индивидуальное отношение к окружающим условиям, представляясь самодеятельным существом. Только утрата этой самодеятельности делает человека вполне безличным; при слабом же проявлении самодеятельности можно говорить о слабо развитой или пассивной личности. Личность с объективной точки зрения есть не что иное, как самодеятельная особь со своим психическим укладом и с индивидуальным отношением к окружающему миру. (По материалам В. М. Бехтерева.) Говоря о личности, подразумевают под ней уже состоявшуюся и сформированную личность самостоятельного человека. Но логично задуматься, когда же эта личность начинает формироваться. Общепринято называть временем формирования личности возраст от 2 до 3 лет. С точки зрения поведения ребенка это вполне очевидно. Именно в этот период времени он начинает высказывать собственное мнение, отличное от мнения окружающих, пытаться проявить собственное «я». Однако разве можно говорить о том, что личность возникает спонтанно? Вполне очевидно, что для такого резкого проявления качеств, присущих цельной личности, необходим длительный процесс, скрытого аккумулирования личностного потенциала. Одним из главных источников получения информации, необходимой для формирования личности ребенка, является поведение и непосредственно личности людей, окружающих ребенка. Большое влияние на самооценку любого человека оказывает одобрение или неодобрение любых его действий. Личность детей, родители которых часто их хвалили, оберегали, любили, чьи развивается в наиболее сильную и самостоятельную личность, а дети, родители которых наказывали их, не уделяли им должного внимания, приобретают комплексы и страхи, получают неполноценное и некачественное развитие. И впоследствии отсутствие нормального общения с родителями приводит к отторжению человеком любого проявление внимания, он становится замкнутым и порой грубым. После осознания себя как личности, отдельной от родителей, ребенок начинает проводить сравнение себя, своих качеств и качеств других людей, окружающих его, следствием чего становится стремление ребенка к выполнению требований, неосознанно предъявляемых к нему в первую очередь родителями. И в зависимости от успешности достижения этого уровня, у него возникает чувство уверенности, гордости в случае успеха, или же, наоборот, некоторая обида и замкнутость в случае неудачи. При дальнейшем развитии личности ребенок он проходит несколько стадий, таких как резкое повышение самостоятельности и ухудшение поведения. Самостоятельность ребенка логична, так как он осознал себя, осознал свою независимость и пытается показать ее окружающим и любую попытку вмешаться воспринимает как посягательство на свою независимость. Непослушание в раннем возрасте вызвано обилием информации, которую ребенок стал понимать. Он готов к большим познаниям, чем ему разрешают родители, следствием чего становится ухудшение поведения, непослушание, так как для ребенка в большинстве случаев это единственно возможное проявление протеста. ЛЕКЦИЯ № 22. Причины, пагубно влияющие на развитие ребенка В. М. Бехтерев указывает, что вопрос о том, какое влияние на личность оказывает окружающая ее природа, очень широк. В частности, не подлежит сомнению факт, что умеренный климат для развития личности является более благоприятным, чем нелегкий суровый климат севера и жаркий климат тропиков. Наряду с климатом важное значение имеют географические условия. Великие пустыни, малопригодные для человеческого жилья, и все те местности, где человеку приходится затрачивать много сил и энергии на борьбу с окружающей природой, не благоприятствуют развитию личности. Равным образом неблагоприятные почвенные и метеорологические условия, характеризующиеся эндемическим развитием тех или других общих болезней, не могут не отражаться пагубно на развитии личности, подтачивая в корне физическое здоровье организма. Уже в антропологических особенностях расы кроются те основы, которые определяют развитие личности. Внимания заслуживает другой фактор, влияющий на развитие личности, – фактор биологический, связанный с условиями зачатия и развития человеческого организма. Здесь, как указывает В. М. Бехтерев, нельзя не отметить важного значения в развитии личности тех элементов, которые известны под названием вырождения и которые коренятся в условиях неблагоприятного зачатия и развития плода. От каких бы причин эти условия ни зависели – от неблагоприятной психо– или невропатической наследственности, физических недостатков, болезней матери во время зачатия и беременности, алкоголизма родителей, тяжелых физических и психических моментов в течение беременности – последствием их являются дегенеративные особенности потомства, которые, в конце концов, сводятся к разложению личности и к ее упадку. Вполне понятно, что развитие личности как высшего проявления психики находится в зависимости от физических условий. Нельзя не принимать во внимание тот факт, что только гармоническое развитие тела и духа обеспечивает правильное совершенствование личности. Если физическое развитие от природы слабо, если человек с раннего возраста подвергается физическим невзгодам и целому ряду общих инфекционных болезней, особенно с затяжным течением, если вместе с тем у него развиваются общие болезненные поражения, коренящиеся в недостаточном и неправильном питании организма, то полный расцвет личности будет в той или иной мере задержан. Если затем в зрелом возрасте продолжаются физические невзгоды, то упадок личности обнаруживается уже вполне ясно. Пагубно на развитие личности влияют общие неврозы, в особенности истерия и эпилепсия, развивающиеся главным образом на почве неблагоприятных физических и психических моментов. Некоторые авторы не без основания рассматривают истерию как явление, суживающее сферу сознания (Ф. Джанет) или как выражение упадка личности (доктор Л. Н. Радин). Что касается эпилепсии, то влияние этого невроза на развитие личности представляется очевидным уже из того, что более тяжелые формы эпилепсии обязательно сопровождаются так называемым дегенеративным эпилептическим характером и более или менее очевидным ослаблением умственных сил и даже состоянием ясно выраженного слабоумия, приводящего к постепенному угасанию и перерождению личности. На развитие личности оказывают существенное влияние неблагоприятные экономические условия, приводящие последовательно к физическому ослаблению организма. На почве этого развивается ряд истощающих физических болезней, подрывающих в корне питание организма и нарушающих правильное развитие мозга, а следовательно, и личности. Да и помимо этих болезней недостаточное питание населения, подрывающее физические его силы и приводящее к развитию физического истощения и малокровия, – это условие, содействующее ослаблению питания мозга, быстрой истощаемости умственных сил и, вместе с тем, препятствующее полному расцвету личности. Другими важными факторами, влияющими на развитие личности, являются все хронические отравления, в особенности те из них, которые поражают в первую очередь мозг. Алкоголь, достигший такого гигантского развития в современном обществе, по мнению В. М. Бехтерева, есть то зло, которое несет в себе зародыш упадка личности. Алкоголь, парализуя сферу чувства, интеллекта и воли, подрывает в корне основные устои личности и является в то же время одной из важнейших причин, приводящих к развитию душевных болезней, вырождению и преступности. Немаловажную роль в развитии личности играют и иные моменты. Здесь, прежде всего, имеются в виду воспитание и образование. На воспитание вообще, по-видимому, мало обращают внимание в смысле развития личности, а между тем можно ли сомневаться в том, что воспитанием впервые устанавливаются основные особенности будущей личности? Между прочим, воспитанием, играющим столь видную роль в дошкольном возрасте, закладываются основы большей или меньшей самодеятельности будущей личности, что имеет существенное значение для ее дальнейшей судьбы. Что касается образования, по словам В. М. Бехтерева, в этом отношении, по-видимому, более заботятся о загромождении головы знаниями, подчас совершенно ненужными, при более или менее пассивном отношении к этим знаниям, нежели о развитии критики и самостоятельного мышления, которые составляют истинный залог самодеятельности будущей личности. (По материалам В. М. Бехтерева.) На психологическое и физическое здоровье детей влияет семья. Она играет важную, чуть ли не главенствующую роль. Она является социально-культурной средой воспитания и развития личности. Воспитание в семье должно основываться на некоторых принципах, прежде всего, на принципе гуманного отношения между ее членами. Ведь семья – это важнейший институт социализации общества, так как первый опыт общения с окружающим миром ребенок получает в семье. И если он не был благополучным, то это повлияет на дальнейшее психическое развитие. И только гораздо позднее в жизни ребенка появляется школа, улица, в более взрослом возрасте – какие-либо группировки. Семьи различаются не только по составу (полные, неполные, многодетные, бездетные и т. д.), но и по характеру взаимоотношений между членами семьи. Исследователи выделяют разные типы семей. Например, М. И. Буянов выделяет следующие типы семей: гармоничную, распадающуюся, распавшуюся и неполную. Другой исследователь Ю. П. Азаров выделяет 3 типа семей: идеальную, среднюю и негативную. Но чаще всего психологи делят семьи не по признаку благополучности – неблагополучности, а по признаку воспитательного потенциала. Г. М. Миньковский выделяет 10 типов семей: 1) воспитательно-сильные; 2) воспитательно-устойчивые; 3) воспитательно-неустойчивые; 4) воспитательно-слабые. Наблюдается утрата контакта с детьми; 5) семьи с постоянной конфликтной атмосферой; 6) семьи с агрессивно-негативной атмосферой; 7) семьи с алкогольной, сексуальной деморализацией; 8) преступные; 9) правонарушительные; 10) психически нездоровые. Естественно, что все неблагоприятные факторы влияют на развитие личности ребенка. В критических случаях развитие затормаживается, и ребенок не развивается совсем. И все это в своей совокупности влияет на успехи детей в школе, на положение в обществе, среди сверстников. Существует ряд причин неправильного воспитания детей в семье. Э. Г. Эйдемиллер выделяет 2 наиболее важные: 1) психические отклонения у родителей чаще приводят к неправильному воспитанию и развитию ребенка в семье. При таком отклонении наблюдаются пониженные требования к ребенку либо доминирующая роль родителей, где главным фактором является жестокое обращение с ребенком. Иногда наблюдается противоречивый стиль воспитания. В обществе, в присутствии людей родители проявляют чрезмерную заботу о ребенке, а в их отсутствии – полное игнорирование. Психологу в таких случаях необходимо выяснить причину и характер таких отклонений родителей и проследить их взаимосвязь с отклонениями в воспитании и развитии ребенка; 2) проблемы родителей личного характера, решаемые за счет ребенка. Это является наиболее трудным для психолога. Нужно выявить, прежде всего, личную проблему родителя. Расспросы и уговоры, как правило, являются безрезультатными. В таких случаях психолог должен призвать на помощь весь свой профессионализм. Среди вышеназванных проблем можно назвать следующие: 1) страх потери ребенка. Это может быть вызвано трудными родами, долгим ожиданием ребенка, болезненностью. При этом родители проявляют излишнюю опеку, что чаще всего является раздражающим фактором для ребенка; 2) отсутствие взаимопонимания между супругами тоже является причиной негативного отношения к ребенку. Ответственность за конфликты, ссоры между матерью и отцом перекладываются на детей, что, несомненно, травмирует его психику. Сюда же можно отнести и недовольство одного супруга методами воспитания другого; 3) проекцию на подростка собственных качеств. При этом нужно оговориться, что качества могут быть как желаемые, так и не желаемые. Так, один из родителей может бороться с реальными или мнимыми качествами у ребенка, которые он не признает сам в себе. Такими качествами можно признать лень, алкоголизм, агрессивность и т. д. На подсознательном уровне такой человек борется с этими качествами у себя самого. Также проецироваться могут и желаемые качества, чаще не реализованные самим родителем мечты детства. Это проявляется в том, что родитель навязывает ребенку свою точку зрения, пытается принимать за него решения; 4) расширение родительских чувств наблюдается в семьях, где отношения между супругами по каким-либо причинам нарушены: развод, смерть одного из супругов и т. д. Тогда родитель хочет, чтобы ребенок стал чем-то большим. Это проявляется в усиленном внимании, отказе ради ребенка от повторного брака, ревности к друзьям или каким-либо другим увлечениям сына или дочери, предпочтении в подростке детских качеств, поддержка инфантильности. В этом случае родители значительно снижают требования к ребенку, считая его еще маленьким. Это приводит к тому, что он старается не взрослеть, выглядеть по-детски, потворствуя капризам родителей; 5) воспитательная неуверенность родителей. В этом случае речь идет о доминирующей роли ребенка в семье. Это может быть связано с тем, что когда родители были детьми, то в их семье была похожая картина воспитания. Как правило, ребенок в таких семьях очень быстро понимает, что власть в его руках, находит слабые места родителей и пользуется этим для достижения своих целей. Родитель на фоне ребенка выглядит слабым и безвольным, а тот, в свою очередь, – самоуверенным и порой даже деспотичным. ЛЕКЦИЯ № 23. Основные типы неправильного воспитания ребенка. Умственные различия детей как следствие При полном отсутствии контроля при воспитании родители занимаются своими делами и не уделяют ребенку должного внимания, поэтому он вынужден искать общение и поддержку на стороне, и часто такие дети попадают в неблагоприятные компании. Другая крайность – это гиперопека. Родители контролируют каждый шаг ребенка, пытаются принимать участие во всех его делах. Подчас это граничит с деспотичностью и жестоким обращением. Ребенок растет в постоянной атмосфере злости, что, естественно, влияет на формирование характера. Как вариант этого вида можно выделить тип воспитания, когда ребенка ставят во главу угла, и он начинает привыкать, что все в семье крутится вокруг него. Такие дети вырастают эгоистами и самоуверенными, не способными в будущем трезво оценить свои реальные возможности. Иногда с детства родители внушают ребенку, что он должен оправдать их надежды и ожидания, тем самым, накладывая на него повышенную моральную ответственность. В итоге дети становятся нервными и переживают психологические срывы. Концепция рационального воспитания, основанного на строгой дисциплине, проникла в семейную жизнь в XVII в. Внимание родителей начали привлекать все стороны детской жизни. Но функцию организованной подготовки детей к взрослой жизни приняла на себя не семья, а специальное общественное учреждение – школа, призванная воспитывать квалифицированных работников и примерных граждан. Всего выделяют 7 типов неправильного воспитания: 1) безнадзорность. Со стороны родителей: полное или частичное отсутствие внимания к ребенку, отсутствие ответственности за его поступки, отсутствие или наличие неправильного воспитания. Со стороны ребенка: отсутствие авторитета родителей, пренебрежение моральными и этическими нормами. В младшем дошкольном и начальном школьном возрастах наблюдаются попытки привлечь внимание родителей в виде истерик, хулиганского поведения, откровенного неповиновения. В более позднем возрасте – уход из дома, опасность впадения в наркотическую или алкогольную зависимость; 2) гиперопека. Со стороны родителей: постоянный неусыпный контроль и чрезмерная забота о ребенке. Несколько вариантов развития: а) потворство любому его желанию. Ребенок растет избалованным, эгоистичным, конфликтным, жадным, не способным к общению со сверстниками; б) чрезмерная забота о здоровье ребенка. У ребенка развиваются комплексы неполноценности, он сложно общается со сверстниками, замкнут, молчалив; в) усиленная опека, постоянные указы, полный контроль, отсутствие самостоятельности и самовыражения. Ребенок становится неинициативным, подавленным, малоподвижным, а в случае сильной личности ребенка – постоянные скандалы с родителями по поводу свободы, уход из дома; 3) потворствующая опека. Со стороны родителей: потворство желаниям ребенка, безнаказанность любого проступка. Переложение ответственности на других, отрицание любой возможности виновности ребенка. Со стороны ребенка: неприспособленность, вседозволенность, безответственность; 4) воспитание Золушки. Со стороны родителей: безразличие, отсутствие внимания, постоянные упреки и замечания. Со стороны ребенка: ревность к более любимым детям, озлобленность, обидчивость; 5) жесткое воспитание. Со стороны родителей: жестокое обращение, полное подчинение ребенка воле родителей, нередко воспитание с применением физического наказания. Со стороны ребенка: угрюмость, вялость, боязливость, затаенный гнев; 6) повышенная моральная ответственность. Со стороны родителей: требования и запросы, не соответствующие возрасту ребенка. Желание видеть в ребенке ответственность, самостоятельность, независимость, переложение на него ответственности за дела других членов семьи. Со стороны ребенка: агрессивное отношение к опекаемому члену семьи, затаённая злость, агрессия в случае неустойчивого психического состояния ребенка. Возможны ситуации, когда ребенок берет на себя роль «главы семьи». Часто такой стиль воспитания характерен в неполной семье, где мать перекладывает ответственность на сына; 7) противоречащее воспитание. Со стороны родителей: применение несовместимых стилей воспитания. Постоянный конфликт на этой почве. Со стороны ребенка: раздвоенность, избалованность, часто проявляется неспособность развить слабые стороны характера, в связи, с чем повышенная незащищенность и восприимчивость. Говоря о поведении матери, здесь также можно выделить несколько типов неправильного поведения: 1) положение «главы семьи» – перенос всех функций главы семьи на сына, ревность, подозрительность, повышенное внимание, желание постоянно находится в курсе всех событий в жизни сына. Со временем отторжение супруги сына, полное вмешательство в его личную, семейную жизнь; 2) симбиоз – желание удержать ребенка как можно дольше рядом с собой, лишить его любого проявления самостоятельности, преуменьшение его способностей. Такое воспитание развивает в ребенке комплекс неполноценности, не дает полноценно развиваться, приводит к регрессии психического развития, апатии; 3) нарочитое лишение любви – игнорирование ребенка родителями в качестве наказания за провинность приводит к приступам агрессии у ребенка, попытке заявить о себе, насильственно заставить обратить на себя внимание. В случае слабохарактерного и неуверенного в себе ребенка приводит к появлению комплексов неполноценности, ощущения себя ненужным; 4) воспитание чувством вины – постоянное обвинение ребенка в неблагодарном поведении, нарушении порядка, плохой учебе и т. д. Вызывает у ребенка комплекс, он боится любого проявления самостоятельности, опасаясь оказаться причиной неблагополучия семьи. Основополагающие принципы, которых необходимо придерживаться в семье, сформулировал П. Ф. Лесгафт. Первоначальную заботу семьи составляет обеспечение правильных гигиенических условий детского развития. Вторым условием является отсутствие произвола в действиях воспитателя. Третьим требованием является строгое соответствие слов и дел при обращении с ребенком. «Необходимо твердо помнить, что на ребенка главным образом влияет дело, а не слово; он настолько реален, что все у него слагается под влиянием поступков, которые видит…». Нельзя забывать, что семья для ребенка является на начальном этапе моделью общества. Для ребенка важна, прежде всего, любовь родителей, доверие между членами семьи и искренность в отношениях. Необходимо также вовлекать ребенка в жизнедеятельность семьи и считать его равноправным ее членом. Очень важным принципом является и готовность помочь ребенку в трудностях и неудачах, ответить на интересующие и волнующие его вопросы. И это касается не только школьных уроков. Дети должны чувствовать себя любимыми и желанными. Нельзя физически наказывать ребенка, что бы он ни совершил. Но не рекомендуется потакать ему во всех его капризах. В семье ребенок получает все виды воспитания: физическое, трудовое, умственное, эстетическое и нравственное. Из-за отклонений в семье зачастую формируется аномальное поведение, которое требует психологической помощи специалиста. С биологической точки зрения психические расстройства являются болезнью, которую, в свою очередь, обязана исследовать и лечить медицина. Превалирующим фактором при таких заболеваниях является генетический: хромосомные аномалии, аномалии пренатального периода, гены психических болезней. Отношение к людям, страдающими психическими расстройствами, зависело от конкретной исторической эпохи. В период Средневековья их считали от дьявола. На Руси называли юродивыми, хотя и не отрицали неких способностей к провидению и предсказаниям, и поэтому таких людей боялись. Это продолжалось вплоть до XVII в. В 1792 г. французский врач Ф. Пинель начал исследовать безумных и пытался найти корни болезней. Уже в XIX в. медики всерьез занялись классификацией психических расстройств. Таким образом, возник медицинский подход. В начале XX в. возник и стал развиваться психологический подход. Этой проблемой активно занимались видные психологи того времени, такие как психолог З. Фрейд с его теорией бессознательного и К. Юнг, изучающий коллективное подсознание. Также возникло много так называемых течений: например бихевиоризм, представители которого считали, что аномальное поведение – это реакция на внешние факторы окружения и воспитания. Представители когнитивного направления считали, что причиной аномального поведения является неспособность больного объективно оценивать ситуацию. Но в 1960 г. была принята международная классификация психических расстройств. Выделяли неврозы, которые возникают при внутренних психологических противоречиях; органические психозы – при нарушениях нервной системы; функциональные психозы, которые, еще до конца не исследованы. В настоящее время многие болезни уже исследованы и описаны. Так, например, болезнь Дауна вызвана лишней хромосомой из 21 пары. От того, является ли ген доминантным или рецессивным, зависит передача болезней генами. Если ген доминантный, то болезнь проявляется, если же ген рецессивный, т. е. подавляемый, то ребенок является носителем болезни, но в течение жизни она может и не проявиться. Детям с задержкой психического развития трудно даются познавательные процессы. Они начинают ходить, говорить позже, чем дети с нормальным уровнем развития. Среди форм нарушения интеллектуальной деятельности у детей выделяют следующие: связанные с нарушением условий среды и воспитания, с длительными астеническими состояниями, с разными видами инфантилизма или с нарушениями речи, слуха, чтения и письма, вызванные соматическими заболеваниями. В национальной классификации обнаруживаются значимые групповые различия в способах воспитания детей, эмоциональных реакциях, сексуальном поведении, интересах и т. д. и в выполнении множества тестов на оценку способностей. При всех таких исследованиях характер и степень различия групп зависят от исследуемой черты. Так как каждая культура или субкультура создает условия для развития специфической для нее совокупности способностей и личностных черт, сравнение индивидов по таким глобальным показателям, как IQ или общий эмоциональный настрой, может не иметь большого смысла. Расы – это популяции, которые отличаются по относительной частоте определенных генов. Они формируются всякий раз, когда группа по географическим или социальным причинам становится изолированной. Таким образом, вклады культурных и биологических факторов в происхождении различий трудно разделить. При сравнениях рас средние различия между группами намного меньше диапазона индивидуальных различий внутри каждой группы. Следовательно, распределения групп значительно перекрываются. Получается, что принадлежность индивида к какой-либо группе служит плохим основанием для ожидания у него сильного развития какой-либо психологической черты. Однако разделение по умственному уровню развития существует, и зачастую необходимо выявить те или иные крайности этого сравнения. В случае возникновения у детей задержки развития необходимо ее выявление для своевременного лечения и обучения по специальной программе. Главной проблемой в таком выборе является выявление показателя, некой характеристики, по которой можно провести дифференциацию уровней умственного развития детей. Попытку выявить детей с отстающим уровнем развития сделал А. Бине, проводивший анализ способностей учеников, после чего пытался аккумулировать данные и привести их к единому показателю, т. е. найти ряд вопросов, ответив на которые ребенок продемонстрирует уровень своего интеллекта и позволит сделать прогноз о дальнейшем развитии способностей. Эти вопросы были объединены в тесты, различающиеся по возрастным категориям и определяющие так называемый коэффициент интеллекта (IQ). Однако применимость коэффициента интеллекта в качестве параметра, разделяющего детей по уровню развития, не всегда актуальна, так как у человека множество интеллектуальных способностей которые нельзя рассматривать в сочетании со всеми остальными, а тесты IQ как раз коррелируют способности друг с другом. В психологии интеллект (от лат. intellectus – «разумение, понимание, постижение») – относительно устойчивая структура умственных способностей индивида. В ряде психологических концепций интеллект отождествляют с системой умственных операций, со стилем и стратегией решения проблем, с эффективностью индивидуального подхода к ситуации, требующего познавательной активности, с когнитивным стилем и др. В современной западной психологии наиболее распространенным является понимание интеллекта как биопсихической адаптации к наличным обстоятельствам жизни (В. Штерн, Ж. Пиаже и др.). Попытка изучения продуктивных творческих компонентов интеллекта была предпринята представителями гештальтпсихологии (М. Вертгеймер, В. Келер), разработавшими понятие инсайта. В начале ХХ в. французские психологи А. Бине и Т. Симон предложили определять степень умственной одаренности посредством специальных тестов. Их работы положили начало широко распространенной до настоящего времени прагматистской трактовке интеллекта как способности справляться с соответствующими заданиями, эффективно включаться в социокультурную жизнь, успешно приспосабливаться. При этом выдвигается представление о существовании базовых структур интеллекта независимо от культурных влияний. С целью совершенствования методики диагностики интеллекта были проведены (как правило, с помощью факторного анализа) различные исследования его структуры. При этом разными авторами выделяется различное количество базовых «факторов интеллекта»: от 1–2 до 120. Такое дробление интеллекта на множество составляющих препятствует пониманию его целостности. Ч. П. Сноу (1986 г.) предложил в качестве структуры интеллекта систему шести составляющих: Мышление – способность получать информацию о предмете, не поддающемся непосредственному физическому восприятию. Понимание – способность увязать полученную информацию с личным опытом и ранее полученной информацией. Модификация стратегии – способность приспосабливаться к изменяющимся событиям, принимать волевые решения, изменять промежуточные цели. Аналитическое рассуждение – способность рассмотреть изучаемое событие со всех сторон, сделать логическое умозаключение и привести полученные данные к законченной структурированной форме. Нестандартность – желание, вызванное в следствие возникшего интереса к постановке цели, отличной от общепринятых, для получения интеллектуального удовольствия. Идиосинкразическое обучение – способность развиваться с помощью обучения и развивать методы обучения. Отечественная психология исходит из принципа единства интеллекта, его связи с личностью. Большое внимание уделяется исследованию взаимоотношения практического и теоретического интеллекта, их зависимости от эмоционально-волевых особенностей личности. Содержательное определение самого интеллекта и особенности инструментов его измерения зависят от характера соответствующей общественно значимой активности сферы индивида (учение, производство, политика и др.). ЛЕКЦИЯ № 24. Роль питания, окружающей среды и общества в развитии ребенка Научно доказано, что занятия с раннего детства, раннее развитие умственных способностей и способностей сконцентрироваться на чем-либо в совокупности с искусством постоянно будить и поддерживать интерес ребенка к какому-либо виду деятельности способствуют обнаружению и развитию таланта нового человека. Всем известно, что неправильное питание наносит вред не только физическому состоянию человека. Это сильно сказывается также на психическом и социальном развитии. Поэтому питание в обязательном порядке должно быть достаточным и полноценным. Исследования развития мозга показывают, что недоедание во время беременности вредит размножению клеток. Это особенно существенно в период с 10-й по 18-ю неделю беременности. Именно в этот период клетки плода активно размножаются и к концу этого периода достигают того же числа, что и у взрослого. Нарушения в этот период необратимы. Чем больше дефицит питания, тем меньше вес мозга. Недостаток питания оказывает тормозящее воздействие и на учебу. Часто пропускаются занятия по болезни. Из-за сниженной мотивации, несобранности, чрезмерной напряженности сильно страдает прилежание. Пониженная активность и апатия усиливаются также недостаточным привлечением таких детей к умственной деятельности. Полноценное же питание детей и их матерей во время беременности и кормления ребенка создает базу для нормального развития интеллекта. В обществе, где такое питание не может быть обеспечено, это отрицательно влияет на интеллектуальное развитие подрастающего поколения. Помимо полноценного питания для только что родившегося малыша, нормальными условиями его развития являются чистота и богатый кислородом воздух. В этом немаловажно влияние окружающей среды. Стимулирование умственного развития в первые дни жизни ограничивается тем, что должна быть обеспечена чистая, эмоционально теплая внешняя среда, свободная от грязи, шума, беспокойства, нервозности и т. п. С этого взрослые и начинают поощрение умственного развития ребенка. Роль семьи трудно переоценить в формировании и развитии человека. Роль педагога в воспитании неизмеримо велика. Но насколько трудны и иногда даже бессмысленны все его хлопоты, если в домашних условиях ребенок не получает соответствующего подкрепления стараниям учителя. Иными словами, родители сделают очень существенный вклад в воспитание своего чада, если активно будут участвовать в его школьной жизни, его подготовительном этапе к ней (как в плане приготовления домашних заданий, так и во время дошкольного периода вообще). Социальное положение семьи играет определенную, хотя не первостепенную, роль в становлении личности. Стратегия воспитания в родительском доме и специально созданная система образования с ее конкретно-историческими различиями являются подоплекой для более высоких или низких показателей интеллекта. Однако различия в умственном развитии между отдельными людьми существуют независимо от этого. До сих пор не доказано, где больше различий в способностях: между слоями или внутри отдельных слоев. Многие исследования показывают, что интеллектуальные задатки, позволяющие добиться выдающихся успехов, являются принадлежностью всех социальных слоев, и их распределение не зависит от социального происхождения. Положительным воздействием на всех детей является добросовестное, требовательное отношение родителей и педагогов к их воспитанию и обучению. Кроме того, накопленный годами общественный потенциал все более эффективно влияет на развитие интеллектуальных способностей всех детей. В семье, где растут и развиваются несколько детей, должны быть предоставлены одинаковые условия развития. Такие условия будут способствовать приближению часто более низкого интеллектуального уровня позже родившихся детей к более высокому уровню первенцев. Более низкий коэффициент интеллектуальности объясняется тем, что внимание взрослых к каждому следующему ребенку обычно существенно ниже. Чем больше детей, тем меньше внимания достается каждому в отдельности. Однако разница в степени интеллектуальности компенсируется, если старшие дети участвуют в развитии младших, делясь своим практическим опытом. Кроме того, у родителей и других постоянно окружающих взрослых накапливается большой опыт в общении с детьми и их обучении и развитии. Для эффективного воспитания в семье должны царить дружеская атмосфера, поддержка и взаимовыручка. Большую роль в воспитании и развитии ребенка играют дошкольные учреждения и школа. Уже в яслях родителям и воспитателям необходимо стимулировать развитие ребенка раннего возраста. Прежде всего, нужно способствовать дифференцированию деятельности органов чувств. К примеру, визуальному развитию способствуют пестрые и блестящие предметы, которыми манипулируют на расстоянии метра от ребенка. При этом ребенок знакомится с новыми предметами и вспоминает уже известные. Предметы, вызывающие шум, стимулируют еще и акустическое восприятие. Это учит ребенка ориентироваться в пространстве. Позже ребенок учится опознавать как можно больше предметов, различать знакомые и незнакомые, выражать свое отношение к определенным звукам, шумам и предметам, оценивать различное расстояние между предметами в пространстве. Развитию речи способствует медленное и внятное проговаривание слов, напевная манера разговора, пение, называние окружающих предметов и обозначение используемых видов деятельности. Для стимулирования познавательной деятельности ребенка нужно стараться не ограничивать его свободное перемещение в пространстве и привлекать к участию в различного рода хозяйственной деятельности. Это способствует восприятию все более сложных явлений и постижению их при помощи разнообразных органов чувств. Главное, чтобы развитие ребенка сопровождалось вниманием и любовью со стороны взрослых, а воздействие на его умственные и физические способности было максимально, но не чрезмерно (т. е. не препятствовало усвоению), разнообразным. Детский сад ребенок также посещает по желанию родителей. В детском саду есть младшие, средние и старшие группы. Воспитание базируется на результатах работы, проделанной в яслях. Кроме этого, учитывается, что не все дети посещали ясли. Воспитатель знакомит малышей с явлениями и предметами окружающего мира с помощью наблюдения, поиска, отбора, собирания, приведения в систему. При помощи сравнения дети учатся обобщать, понимать простые взаимосвязи. В средних группах велика роль манипуляций с предметами. Дети начинают считать предметы, сравнивать их по длине, ширине и высоте. Их опыт постоянно пополняется. Они учатся понимать качественные и количественные соотношения между предметами, их свойствами и массами. При этом развиваются дифференцированное мироощущение, умственная активность и сообразительность детей, удовольствие, получаемое от игр. В старшей группе дети занимаются сравнением множества предметов, которые различны по многим признакам: от 1 до 4. С ними проводят разнообразные содержательные виды деятельности. Конечно, все обычно происходит в игровой форме. В этом возрасте дети участвуют во всех событиях повседневной жизни. Они хотят знать все. Они охотно играют, но при монотонной деятельности быстро устают и теряют желание заниматься этим дальше. В этом возрасте они уже хорошо говорят, легко понимают устные объяснения, особенно если они сопровождаются наглядными иллюстрациями. Они очень активны, стремятся все делать самостоятельно. Важно поддерживать стремление ребенка к деятельности. На каждой прогулке ребенок узнает что-то новое, если взрослые обращают его внимание на это и отвечают на его вопросы. Главное, чтобы объяснения давались в понятной ребенку форме. Многое зависит и от целенаправленности и систематичности в деятельности ребенка. Готовность ребенка заниматься чем-либо зависит от позитивной оценки его действий, от успешности выполнения этой деятельности, от радостного чувства в процессе конкретных действий, от поощрений взрослыми. В стимулировании ребенка к конкретному виду деятельности нужно учитывать эти факторы. Кроме того, важно научить ребенка побеждать и проигрывать. Решающим фактором в развитии личности является обучение в общеобразовательной школе. Здесь закладывается потенциал для реализации творческих задач, стремления к совершенству. Поэтому помощь опытных наставников во время перехода к интенсивному самовоспитанию просто необходима. Решающим значением для достижения высокого уровня развития интеллекта имеет качество обучения. Даже самые одаренные дети не всегда проявляют свои способности, если не заниматься их развитием. Современные психологи дают множество советов по поводу воспитания способностей ребенка. Конечно, их советам следует прибегать с учетом конкретной ситуации, индивидуальных особенностей и возраста ребенка. Однако в психологии существуют общие положения, которых следовало бы придерживаться при развитии как ребенка, так и взрослого. В целом они сводятся к следующим моментам: 1) прежде всего следует исходить из уже проявленных ребенком способностей. Выделить их можно из тех видов деятельности, которые не только получаются у него наиболее хорошо, но и вызывают искренний интерес. Этим направлением ребенок будет заниматься с особым удовольствием; 2) максимально использовать и поддерживать заинтересованность ребенка. Ведь гораздо труднее помочь ребенку сохранить интерес, чем вызвать заинтересованность. Кроме того, интерес ребенка нужно сделать целенаправленным, поскольку значительно проще достичь цели, если ее ясно представляешь; 3) чтобы достичь высоких результатов, необходимо постоянно стимулировать занятия выбранной деятельностью. Всевозможные препятствия не должны останавливать при достижении цели – к этому очень важно приучить ребенка. Причем мотивация должна постоянно расширяться: на основе достигнутого необходимо стремиться к более важным целям; 4) нужно ориентировать ребенка на общественную значимость деятельности. Осознание внесения собственного вклада в развитие своего общества и даже человечества стимулирует занятия выбранным направлением, облегчает преодоление многих трудностей; 5) направлять процесс развития способностей нужно очень осторожно, искренне веря в его силы и способность достигать задуманного. Ребенок должен ощущать поддержку взрослых; 6) развивать способности нужно организованно и целенаправленно. Даже в самом начале занятия ребенка нужно направлять в определенное русло. Комплект лекций по курсу: «Возрастная психология» для студентов, обучающихся по дополнительной квалификации «Преподаватель» Конспект лекций по курсу «Возрастная психология» соответствует требованиям Государственного образовательного стандарта высшего профессионального образования РФ и предназначен для освоения студентами вузов специальной дисциплины. ЛЕКЦИЯ № 1. Психология развития как отрасль психологии Психология развития – раздел психологии, который изучает возрастную динамику развития человеческой психики, онтогенез психических процессов и психологических качеств личности. Психологию развития можно назвать «возрастной психологией», хотя данный термин будет не совсем точным. В возрастной психологии развитие изучается только в связи с определенным хронологическим возрастом. Психология развития изучает не только возрастные этапы человеческого онтогенеза, она также рассматривает различные процессы психического развития вообще. Поэтому правильнее будет считать, что возрастная психология – это один из разделов психологии развития. Практически все исследователи считают, что развитие – это изменение во времени. Психология развития отвечает на вопросы что и как именно изменяется; в качестве предмета психология развития изучает закономерные изменения человека во времени и связанные с этим явления и особенности человеческой жизни. В настоящее время в мире существует множество учебников по детской психологии. Наука о психическом развитии ребенка – детская психология – зародилась как ветвь сравнительной психологии в конце XIX в. Объективные условия становления детской психологии, которые сложились к концу XIX в., были связаны с интенсивным развитием промышленности, с новым уровнем общественной жизни, что создавало необходимость возникновения современной школы. Учителей интересовал вопрос: как учить и воспитывать детей? Родители и учителя перестали рассматривать физические наказания как эффективный метод воспитания – появились более демократические семьи. Задача понимания маленького человека стала одной из главных. Желание ребенка понять себя как взрослого человека побудило исследователей относиться к детству более внимательно. Они пришли к выводу, что только через изучение психологии ребенка лежит путь к пониманию того, что собой представляет психология взрослого человека. Точкой отсчета для систематических исследований детской психологии служит книга немецкого ученого-дарвиниста Вильгельма Прейера «Душа ребенка». В ней он описывает результаты ежедневных наблюдений за развитием собственного сына, обращая внимание на развитие органов чувств, моторики, воли, рассудка и языка. Несмотря на то, что наблюдения за развитием ребенка велись задолго до появления книги В. Прейера, его бесспорный приоритет определяется обращением к изучению самых ранних лет жизни ребенка и введением в детскую психологию метода объективного наблюдения, разработанного по аналогии с методами естественных наук. Взгляды В. Прейера с современной точки зрения воспринимаются как наивные, ограниченные уровнем развития науки XIX в. Он, например, рассматривал психическое развитие ребенка как частный вариант биологического. Однако В. Прейер первый осуществил переход от интроспективного к объективному исследованию психики ребенка. Поэтому, по единодушному признанию психологов, он считается основателем детской психологии. Как правило, возрастная психология изучает закономерности психического развития здорового человека и является отраслью психологических знаний. На этом основании выделяют детскую, подростковую, юношескую психологию, психологию взрослого человека и геронтопсихологию . Онтогенез (от греч. ontos – «сущее, рождение, происхождение») – процесс развития индивидуального организма. В психологии онтогенез – формирование основных структур психики индивида в течение его детства; изучение онтогенеза – главная задача детской психологии. С позиций отечественной психологии основное содержание онтогенеза составляют предметная деятельность и общение ребенка (прежде всего совместная деятельность – общение с взрослым). В ходе интериоризации ребенок «вращивает», «присваивает» социальные, знаково-символические структуры и средства этой деятельности и общения, на основе чего и формируется его сознание и личность. Общим для отечественных психологов является также понимание формирования психики, сознания, личности в онтогенезе как процессов социальных, осуществляющихся в условиях активного, целенаправленного развития. Таким образом, в центре изучения и исследования находится человек – существо, воплощающее высшую ступень развития жизни, субъект общественно-исторической деятельности. Человек является системой, в которой физическое и психическое, генетически обусловленное и прижизненно сформированное, природное, социальное и духовное образуют нерасторжимое единство. Человек выступает как организм, наделенный психикой; индивид (что означает его принадлежность к роду homosapiens); индивидуальность (характеризующая отличие одного индивида от другого); субъект (производящий изменения в окружающем мире, в других людях и в нем самом); носитель ролей (половых, профессиональных, конвенциальных и др.); «я-образ» (система представлений, самооценка, уровень притязаний и др.); личность (как системное социальное качество индивида, его персонализация, отраженная субъектность в других людях и в самом себе как в другом). Человек является предметом изучения ряда наук: антропологии, социологии, этнографии, педагогики, анатомии, физиологии и др. Практически вся психология обращена к проблеме человека как индивида, включенного в социальные связи, его развития в процессах обучения и воспитания, его формирования в деятельности и общении. Объективно существующее многообразие проявлений человека в эволюции природы, истории общества и в его собственной жизни создали его образы, явно или скрыто существующие в культуре на определенных этапах ее развития. В социологических, психологических и педагогических представлениях существуют следующие «образы человека», оказывающие непосредственное влияние на исследование и практическую работу с людьми: 1) «ощущающий человек» – человек как сумма знаний, умений и навыков; человек как «устройство по переработке информации»; 2) «человек-потребитель», т. е. человек нуждающийся, как система инстинктов и потребностей; 3) «запрограммированный человек», т. е. в поведенческих науках человек предстает как система реакций, в социальных – как репертуар социальных ролей; 4) «деятельностный человек» – это такой человек, который осуществляет выбор; 5) человек как выразитель смыслов и ценностей. В педагогике исходят из образа «ощущающего человека», и понятие человека сводится к сумме знаний, его действия расцениваются как продукт прошлого опыта, а процесс воспитания подменяется убеждениями, уговорами, т. е. чисто словесными воздействиями. В результате преобладания подобного подхода в обучении и воспитании происходит процесс «обнищания души при обогащении информацией». Образ человека как вместилища нужд, инстинктов и влечений утвердился в ряде направлений психологии, прежде всего, под влиянием психоанализа. Многие основоположники направлений (индивидуальная психология – А. Адлер, неопсихоанализ – Э. Фромм и др.) исходили в своих концепциях из образа «человека нуждающегося», выводя психологические закономерности из исследования динамики реализации и удовлетворения различных потребностей. Образ «запрограммированного человека» определяет представления о нем в социобиологии, которая, изучает развитие человека как развертывание генетических программ в бихевиоризме, рефлексологии и необихевиоризме, социологических и социально-психологических ролевых концепциях человека (поведение рассматривается как разыгрывание усвоенных в ходе социализации ролевых программ и сценариев жизни). Если трактовка человека в психологии основывается на образе «запрограммированного человека», то воздействие так или иначе сводится к удачному подбору стимулов и подкреплений, на которые должны послушно реагировать живые социальные автоматы. Образ «человека-деятеля» – основа для построения культурно-исторической психологии, системно-деятельностного подхода к пониманию человека, гуманистического психоанализа и экзистенциальной логотерапии. Здесь он понимается как субъект ответственного выбора, порождаемого жизнью в обществе, стремящийся к достижению целей и отстаивающий своими деяниями тот или иной социальный образ жизни. От образов человека в культуре и науке зависят как конкретные действия по отношению к нему, так и теоретические схемы анализа его развития. Преобладание образов «ощущающего человека», «нуждающегося человека» и «запрограммированного человека» во многом обусловило реальный факт несовпадения индивида, личности и индивидуальности и обособленное становление биоэнергетической, социогенетической и персоногенетической ориентаций человекознания. В их обособлении проявляется метафизическая схема детерминации развития человека под влиянием двух факторов – среды и наследственности. В рамках историко-эволюционного подхода разрабатывается принципиально иная схема детерминации развития. В этой схеме свойства человека как индивида рассматриваются как «безличные» предпосылки развития, которые в процессе жизненного пути могут стать продуктом этого развития. Социальная среда также представляет собой источник, а не фактор, непосредственно определяющий поведение человека. Будучи условием осуществления деятельности, социальная среда несет те нормы, ценности, роли, церемонии, орудия, системы знаков, с которыми сталкивается индивид. Основаниями и движущей силой развития человека выступают совместная деятельность и общение, посредством которых осуществляется движение в мире людей, приобщение его к культуре. ЛЕКЦИЯ № 2. Возрастное развитие человека Возрастная психология как научная дисциплина в России начала складываться в середине ХХ в. Получившая, распространение идея воспитания, построенного на знании законов духовного и телесного развития человека, выдвинула на первый план физиологию и психологию. На первоначальном этапе главной задачей было доказательство значимости психологии и педагогики. Необходимо было на основе сведений о духовном и физическом развитии ребенка попытаться ответить на ряд принципиальных вопросов. Попытка их решения нашла наиболее яркое воплощение в трудах Н. И. Пирогова, К. Д. Ушинского, Н. Х. Весселя и П. Д. Юркевича, Л. С. Выготского. Л. С. Выготский избрал областью своего исследования психологию сознания. Он назвал ее «вершинной психологией» и противопоставил ее трем другим: глубинной, поверхностной и объяснительной. Л. С. Выготский разработал учение о возрасте как единице детского развития и показал его структуру и динамику. Он заложил основы детской (возрастной) психологии, в которой реализуется системный подход к изучению детского развития. Учение о психологическом возрасте позволяет избежать биологического и средового редукционизма при объяснении детского развития. Традиционно принято разделять начало жизненного цикла на следующие периоды: внутриутробный период, детство, отрочество, юность. Внутриутробный период делят на 3 стадии: 1) предзародышевую стадию – составляет две недели; 2) зародышевую стадию – до двух месяцев развития. На этой стадии происходит формирование и развитие различных органов; 3) стадию плода – длится до появления младенца на свет. Детство также делится на несколько периодов: 1) младенчество (от 0 до 12–14 месяцев); 2) ранний возраст (от 1 до 3 лет); 3) дошкольный возраст (от 3 до 6–7 лет); 4) младший школьный возраст (от 6–7 до 10–11 лет). Детство – период, продолжающийся от новорожденности до полной социальной и, следовательно, психологической зрелости; это период становления ребенка полноценным членом человеческого общества. При этом продолжительность детства в первобытном обществе не равна продолжительности детства в эпоху Средневековья или в наши дни. Этапы детства человека – продукт истории, и они столь же подвержены изменению, как и тысячи лет назад. Поэтому нельзя изучать детство ребенка и законы его становления вне развития человеческого общества и законов, определяющих его развитие. Продолжительность детства находится в прямой зависимости от уровня материальной и духовной культуры общества. Отрочество включает две стадии: подростковую, или пубертатного развития (длится до 15 лет. У подростка начинает формироваться новое мировоззрение, складывается новое представление об окружающем мире и о себе), и юношескую, или ювенильную (длится до 22–23 лет). Юность – период в развитии человека, соответствующий переходу от подросткового возраста к самостоятельной взрослой жизни. Хронологические границы юности определяются в психологии по-разному, наиболее часто исследователи выделяют раннюю юность , т. е. старший школьный возраст (от 15 до 18 лет), и позднюю юность (от 18 до 23 лет). К концу юношеского периода завершаются процессы физического созревания человека. Психологическое содержание этого этапа связано с развитием самосознания, решением задач профессионального самоопределения и вступлением во взрослую жизнь. В ранней юности формируются познавательные и профессиональные интересы, потребность в труде, способность строить жизненные планы, общественная активность. В юношеском возрасте окончательно преодолевается свойственная предшествующим этапам онтогенеза зависимость от взрослых и утверждается самостоятельность личности. В отношениях со сверстниками наряду с сохранением коллективно-групповых форм общения нарастает значение индивидуальных контактов и привязанностей. Юность – напряженный период формирования нравственного сознания, выработки ценностных ориентаций и идеалов, устойчивого мировоззрения, гражданских качеств личности. Ответственные и сложные задачи, стоящие перед индивидом в юношеском возрасте, при неблагоприятных общественных или макросоциальных условиях могут приводить к острым психологическим конфликтам и глубоким переживаниям, к кризисному протеканию юности, а также к разнообразным отклонениям в поведении юношей и девушек от предписанных общественных нормативов. Аристотель предлагал в качестве критерия возрастной периодизации степень развития души. Он предложил классификацию по «седмицам» (по 7 лет). Возрастную периодизацию предлагал также Ян Амос Коменский (возрастные периоды по 6 лет): 1) от 6 до 12 лет – период отрочества – ребенок посещает школу родного языка; 2) от 12 до 18 лет – юность – подростки обучаются в школе латинского языка; 3) от 18 до 24 лет – период возмужалости – юноша может поступать в академию. Классификация Ж.-Ж. Руссо: 1) от рождения до 2 лет – период физического развития; 2) от 2 до 12 лет – имеет место сон разума; 3) с 12 до 15 лет – активное умственное развитие; 4) с 15 лет и старше – период бурь и страстей. Критерии периодизации, принятые в психологии: 1) внутренний критерий. П.П. Блонский в качестве такого критерия предложил признак появления и смены зубов: а) беззубое детство; б) детство молочных зубов; в) появление постоянных зубов; г) зубы мудрости; 2) внешний критерий. Комплексные критерии возрастной периодизации: а) в отечественной психологии приняты следующие критерии: – социальная ситуация развития; – ведущий вид деятельности; – личностные новообразования; – характер протекания кризиса; б) периодизация З. Фрейда: в основе классификации видел развитие сексуальности. Он рассматривал несколько возрастных периодов, полагая, что в основе критерия развития лежит сексуальное развитие ребенка: – оральный. От рождения до раннего детства; – анальное детство. Возникают проблемы: расточительство, накопительство; – пассивно-сексуальная стадия (5–6 лет). Дети впервые влюбляются; – латентный возрастной этап. В этот период дети утрачивают интерес к сексуальной теме; – активный генитальный. Период активной сексуальности (от 11–12 до 15–16 лет). в) в периодизации Э. Эриксона выделяется 8 фаз развития: – младенчество, первый год жизни. Первая фаза характеризуется доверием или недоверием ребенка к окружающему миру; – раннее детство , 2-3-й годы жизни ребенка. Вторая фаза характеризуется автономией или стыдом и сомнением; – дошкольный возраст, 4-5-й годы жизни ребенка. Третья фаза характеризуется инициативой или чувством вины; – школьный возраст, с 6 до 11–12 лет. Четвертая фаза характеризуется чувством ценности и трудолюбия или малоценности; – юношество, с 13 до 20 лет. Пятая фаза характеризуется личностной индивидуальностью, идентичностью или диффузией идентичности; – молодость, с 20 до 30 лет. Характеризуется близостью, интимностью и солидарностью или изоляцией; – зрелость, с 30 до 40 лет. Характеризуется творческим началом, интегративностью или застоем; – старший взрослый возраст плюс старость. Характеризуется целостностью личности или раздвоенностью, отчаянием; г) в отечественной психологии принята периодизация Д. Б. Эльконина. Периоды и стадии детского развития он классифицировал следующим образом: 1) этап раннего детства состоит из двух стадий. Первая стадия – младенчество, открывается кризисом новорожденности. Именно на кризисе новорожденности развивается мотивационно-потребностная сфера личности. Вторая стадия – ранний возраст. Начало этой стадии – кризис первого года жизни; 2) этап детства. Начало данного этапа – кризис 3 лет, который открывает начало дошкольного возраста. Вторая стадия начинается с кризиса 6–7 лет. Этот кризис – начальный этап младшего школьного возраста; 3) этап отрочества делится на две стадии. Первая – стадия подросткового возраста. Начало – кризис 11–12 лет. Вторая – стадия ранней юности, начинается кризисом 15 лет. Д. Б. Эльконин считал, что кризисы 3 и 11 лет – это кризисы отношений, после которых формируются новые ориентации в человеческих отношениях. Кризисы 1-го года, 7 и 15 лет – это кризисы мировоззрения , меняющие ориентацию в мире вещей. Проблема периодизации развития человеческой психики – крайне интересная и обширная тема, исследовательские работы ведутся и в настоящее время. Среди современных исследователей большой интерес представляет периодизация В. И. Слободчикова, которая была разработана в 80-х гг. ХХ в. В. И. Слободчиков изучал, что именно изменяется в процессе развития. Он предложил схему – «матрицу возраста», в которой каждая ступень – это относительно завершенный цикл развития, выстроенный в логике процесса развития, горизонтальная последовательность периодов (становления и реализации) и стадий (критических и стабильных): 1) оживление. На данном этапе развития родовой возникает кризис: 7-й месяц эмбрионального развития – 3 недели после рождения. Стадия принятия: новорожденность – 0,5—4-й месяц жизни. Кризис новорожденности: 3,5—7-й месяц. Стадия освоения (младенец): 6—12-й месяц; 2) одушевление. На данном этапе развития возникает кризис младенчества в 11–18 месяцев. Стадия принятия – раннее детство: 1 год 3 месяца—3 года. Кризис раннего детства: 2,5–3,5 года. Стадия освоения – дошкольное детство: 3–6,5 лет; 3) персонализация. На данном этапе развития возникает кризис детства: 5,5–7,5 лет. Стадия принятия – отрочество: 7—11,5 лет. Кризис отрочества: 11–14 лет. Стадия освоения – юность: 13,5—18 лет; 4) индивидуализация. На данном этапе развития возникает кризис юности: 17–21 год. Стадия принятия – молодость: 19–28 лет. Кризис молодости: 27 лет—33 года. Стадия освоения – взрослость: 32–42 года; 5) универсализация. На данном этапе развития возникает кризис взрослости: 39–45 лет. Стадия принятия – зрелость: 44 года—66 лет. Кризис зрелости: 55–65 лет. Стадия освоения – старость: 62 года. В данной периодизации последовательность ступеней – это смена режима индивидуальной жизни. Начало новой ступени – это новое рождение в новую форму жизни, кризис рождения – это кризис самоидентичности («так жить нельзя») и поиск новых форм бытия на стадии принятия. ЛЕКЦИЯ № 3. Развитие: этапы, теории, законы и закономерности. Пренатальное и перинатальное развитие Жизнь человека начинается с момента оплодотворения. Это подтверждают многочисленные исследования. С момента оплодотворения в организме женщины зародыш живет своей собственной жизнью, реагирует на голоса, на настроение матери, на внешние стимулы. Существует гипотеза, что зародыш начинает реагировать еще раньше, чем будет сформирована центральная нервная система, потому что клетки живого организма могут улавливать изменения в химическом составе крови матери. А такие изменения неизбежно появляются в связи с любыми положительными или отрицательными эмоциями женщины. Практически сразу после оплодотворения, т. е. через 30 ч зародыш человека становится двуклеточным. Еще через 10 ч зародыш состоит из 4 клеток, через 3 дня – из 12 клеток. Первые клетки (бластомеры) тесно соприкасаются друг с другом, они крупнее, чем обычные соматические клетки человеческого организма. В это время зародыш называется «морулой» (от лат. morum – «тутовая ягода»). Такое название возникло, потому что зародыш похож на ягоду. Нервная система зародыша формируется с 3—4-й недели внутриутробной жизни, развивается на протяжении всего последующего внутриутробного периода. Несмотря на то, что нервная система возникает очень рано, головной мозг будет развиваться на протяжении многих лет после рождения ребенка. Но центральная нервная система начинает функционировать уже в материнском организме. Американский ученый Т. Верни утверждает, что личность человека формируется до его появления на свет. Ребенок чувствует мысли, переживания, эмоции матери, именно эти впечатления впоследствии сформируют его характер, поведение, психику. У 28-недельного плода уже есть мимические реакции. Плод выражает свое отношение к вкусу пищи, которую ест мать. Гримасы неудовольствия возникают на соленое и горькое, и, наоборот, сладкое вызывает у зародыша выражение удовольствия. Плод реагирует особым выражением лица на плач матери, крик, гнев. Многочисленные исследования показали, что в развитии плода играет огромное значение деятельность нервной системы. Если у плода по какой-то причине повреждается мозг, длина и масса уменьшаются, то во время родов плод может погибнуть. Движения плода в организме матери определяются деятельностью развивающейся нервной системы. Выражены глотательные и хватательные движения, подвижны конечности. Хватательный эффект впервые проявляется в возрасте 11,5 недель внутриутробной жизни. Специалисты по проблемам раннего развития мозга, внешней среды и психического здоровья доказали, что ребенок чувствует отрицательные эмоции матери, и они влияют на него самым сильным образом. Основные характеристики мозга зависят не только от наследственности, но и от качества контактов плода с окружающей средой. Если будущий ребенок был не желателен для матери, в период беременности она была озлоблена или раздражена, то плод все это чувствовал. Гормоны, образующиеся в организме женщины, самым негативным образом воздействовали на ребенка. Акт рождения сопровождается сильным стрессом, как для матери, так и для новорожденного. После того как ребенок появился на свет, нервная система глубоко потрясена всем происшедшим. Это дает основание говорить о психологической травме рождения. Понимание того факта, что ребенок чувствует и сознает еще до рождения, дает возможность осознать беременной женщине, что она может повлиять на личность ребенка, может направить его развитие в том или ином направлении с помощью своих мыслей и чувств. Это не означает, что любые мимолетные волнения или тревоги могут навредить ребенку и качественно повлиять на его характер, в некоторых случаях это даже может сыграть положительную роль в развитии ребенка. А значит это только то, что мать ребенка имеет возможность качественно улучшать его эмоциональное развитие. Открытию факта внутриутробного формирования личности способствовал ряд открытий, среди которых открытие существования системы общения между матерью и новорожденным ребенком, названной «привязанностью». Что важно, сделанные открытия по-новому объясняют роль присутствия любящего мужа рядом с беременной женщиной. Для нее общение с ним является постоянным источником эмоциональной поддержки и чувства защищенности, что, в свою очередь, передается ребенку. Возвращаясь к теме о психологической травме рождения с точки зрения данных открытий, становится очевидным, что для ребенка очень важно родиться в теплой, душевной обстановке, рождающей чувства безопасности и защищенности. Однако все эти открытия не означают, что ребёнок в утробе матери обладает полностью сформированной эмоциональной и психической базой. Он не может понять тонкости разговора взрослых людей, однако он понимает этот разговор с точки зрения эмоций, улавливая малейшие изменения, не ограничиваясь сильными и ярко выраженными, такими как любовь или ненависть, но также распознавая такие эмоции, как неуверенность или двойственность чувств. Ребенок в утробе матери является очень способным учеником. Одним из главных источников информации для него являются его чувства. Так, например, если мать ребенка курит – он испытывает негативные эмоции (предположительно это связано с тем, что во время курения ему недостает кислорода). И даже если мать будет просто думать о курении, у ребенка будет наблюдаться волнение (учащенное сердцебиение, повышенная активность) – так называемый условный рефлекс на негативное событие. Другим источником информации для ребенка является речь. Не секрет, что у каждого человека индивидуальный ритм речи. И доказано, что источником рисунка речи человека является речь его матери, звучание которой он копировал. Причем процесс обучения начинается еще в утробе матери, это доказывается тем фактом, что ребенок движется в ритм ее речи. Младенец в возрасте 4–5 месяцев обладает хорошо развитым слухом и может различать не только голоса родителей, но и музыку. Если включить спокойную музыку, то даже достаточно беспокойный ребенок успокоится, в случае с быстрой и громкой музыкой будет наблюдаться резкое изменение поведения плода в сторону повышения его активности. Доктором Домиником Пурпур, профессором медицинского колледжа Альберта Эйнштейна, являющимся главой секции исследования мозга Национальных институтов здоровья, было указано точное время формирования личности ребенка в утробе матери – это период между 28-й и 32-й неделями беременности. Начиная с этого периода, информация поступает в мозг и передается отдельным частям тела. Несколькими неделями позже сигналы мозга ребенка становятся более ярко выражены и могут быть зафиксированы приборами, позволяющими определить, когда ребенок спит, а когда бодрствует. Рождение ребенка резко вносит в его мироощущения новые эмоции, новые впечатления, зачастую не всегда приятные. И то, как поведет себя ребенок в первые минуты после рождения, в большинстве случаев покажет, каково будет его поведение в дальнейшей жизни. Так, ребенок, родившийся и оказавшийся в руках акушера, может развернуться, а может остаться в позе эмбриона, привычной ему по утробе матери. В первом случае ребенок будет активным и деятельным, а во втором – будет психологически замыкаться и отстраняться. Для ослабления кризисности перехода из пренатального в перинатальный период развития необходимо создать условия при рождении и сразу после него близкие к тем, что были у ребенка в последние девять месяцев: положить его сразу после рождения на живот матери, после чего в ванну с теплой водой и т. д. Психология возрастного развития – это отрасль знаний, рассматривающая динамику возрастных изменений. В психологии возрастного развития выделяют 2 типа развития: преформированный , непреформированный . Преформированный тип развития – развитие, при котором заранее заданы и закреплены те стадии, которые организм пройдет в течение некоторого времени, например, эмбриональное развитие. Непреформированный тип – это такой тип развития, когда процесс задан не изнутри, а извне. Развитие происходит благодаря влиянию окружающей среды на организм. Эволюционное изменение психики – это длительное и достаточно медленное развитие, в результате которого происходят устойчивые изменения организма, обогащается словарный запас человека. Революционные изменения – это быстрые, глубокие преобразования психики и поведения человека. Происходят во время возрастных кризисов, сопутствуют им. Ситуационные изменения – это быстрые, но недостаточно устойчивые изменения психики и поведения, требующие подкрепления. Бывают организованные и неорганизованные. Организованные – предполагают разработку оказания обучающего влияния на человека, осуществляются в системе и носят целенаправленный характер. Неорганизованные ситуационные изменения носят, как правило, случайный характер и не предполагают системной работы по обучению и воспитания. В ситуационных изменениях особую роль играют психотравмирующие обстоятельства, накладывающие значительный отпечаток на изменение личности. Детское развитие –непреформированный тип развития. Это качественно своеобразный процесс, который определен той формой развития общества и непосредственно окружающего ребенка социума, в котором ребенок находится. Движущие силы психического развития – это факторы, которые определяют поступательное развитие ребенка. Эти факторы являются причинами и содержат в себе побудительные энергетические источники развития. Условия психического развития – это внутренние и внешние постоянно действующие факторы, которые влияют на процесс развития, направляя его ход и формируя динамику и конечный результат. Законы психического развития – это общие и частные закономерности, с помощью которых можно описать психическое развитие и опираясь на которые можно управлять ходом психического развития. Л. С. Выготский отмечал, что разные стороны психической деятельности ребенка развиваются неравномерно. Например, речевое развитие бурно происходит в раннем детском возрасте, а логическое мышление развивается в подростковом возрасте. Закон метаморфозы детского развития заключается в том, что развитие не сводится к количественным изменениям психики, оно представляет собой цепь качественных изменений. Закон цикличности заключается в том, что возраст как стадия развития представляет собой определенный цикл, каждый цикл имеет свое содержание и свой темп. По проблеме развития мнения большинства зарубежных и отечественных психологов расходятся. Многие зарубежные психологи, например, Ж. Пиаже, считают, что обучение ориентируется на развитие, т. е. при обучении необходимо исходить из того, что ребенок осваивает информацию в соответствии с уровнем развития познавательных процессов в данный период времени. Соответственно, нужно давать ребенку то, что он может «взять». В отечественной психологии взгляд на проблему соотношения обучения и развития принципиально иной. Л. С. Выготский говорил о ведущей роли обучения в процессе развития, т. е. он отмечал, что обучение не должно плестись в хвосте развития. Оно должно несколько опережать его. Обучение Выготский характеризовал как общественный момент развития, имеющий всеобщий характер. Также он выдвигал теорию (идею) о существовании уровня актуального развития и зоны ближайшего развития. Под понятием развития Л. С. Выготский понимал процесс формирования человека или личности и возникновения на каждом этапе развития новых качеств, специфичных для человека и подготовленных ходом предыдущего развития. Следует отметить, что данные качества существуют в готовом виде на предыдущих ступенях развития, для них есть предпосылки. Основоположником исследования эволюционного развития всего живого и конкретно человека является Ч. Дарвин. На основе его учения был разработан закон о том, что онтогенез есть краткое повторение филогенеза. Дж. Холл перенес данный закон на человека, на его психику. Человек в течение своей жизни повторяет все стадии развития человечества. В рамках этого работали Ф. Гетчесон, В. Штерн и другие ученые. Ф. Гетчесон в качестве основного критерия использовал способ добывания пищи. Он считал, что ребенок на протяжении жизни проходит все стадии развития человечества: собирательства, земледелия, одомашнивания животных, строительства жилища и торгово-экономическую стадию. В. Штерн ориентировался на овладение человеком определенным культурным уровнем. Он отмечал, что человек на первоначальном этапе своего развития напоминает млекопитающих, на следующей стадии – обезьяну, затем он овладевает культурными навыками и к началу обучения становится культурным человеком. Данную теорию критиковали за то, что негуманно заставлять человека повторять все стадии развития человеческого общества. Ее критиковали и за то, что она умозрительна, т. е. основана на внешнем сходстве. Тем не менее, теория рекапитуляции – это первая попытка создать эволюционную теорию. Представителями нормативного подхода являлись Н. Гейзелл и У. Термел. На основе многолетнего исследования особенностей социальной адаптации детей, их речевого развития и ряда других показателей с помощью специального оборудования, кино, видео, а также непроницаемого зеркала Гейзелла были составлены психологические портреты отдельных возрастных групп и определены нормативные показатели психического развития. Термел исследовал детей-вундеркиндов. Сторонники нормативного подхода положили начало становлению детской психологии как нормативной дисциплины. Они проследили динамику развития психических функций ребенка с раннего детства до юношеского периода, до наступления взрослости. Большой интерес представляет теория трех ступеней детского развития К. Бюллера. Фактически, теория Бюллера представляет собой своеобразную иерархию отдельных компонентов детского развития. На первой ступени стоит инстинкт, на второй ступени – дрессура (навыки), третья ступень – интеллект. В рамках этой теории обнаруживается сочетание внутренних биологических факторов (задатков) и внешних условий. К. Бюллер считал, что определяющими для развития человека являются: 1) усложнение взаимодействия с окружающей средой; 2) развитие аффективных процессов; 3) созревание мозга. Под развитием аффективных процессов Бюллер понимал возникновение и переживание человеком удовольствия. На первой ступени удовольствие приносит выполненная деятельность. Например, младенец получает удовольствие после кормления. На второй ступени (дрессура) ребенок получает удовольствие в процессе деятельности. Например, ребенок получает удовольствие от сюжетно-ролевой игры. На третьей ступени (интеллект) человек получает удовольствие от предвосхищения деятельности. Основная тенденция: в процессе развития наблюдается переход удовольствия от конца к началу действия. Теорию Бюллера критиковали за необоснованность описанных ступеней и критерия их выделения. Фактически, изучая развитие в рамках зоопсихологии, Бюллер перенес его и охарактеризовал по тому же принципу детское развитие. Постепенно в процессе развития происходит социализация личности. Этот процесс экспериментально изучался многими психологами. Социализация – процесс и результат усвоения и активного воспроизводства индивидом социального опыта, осуществляемый в общении и деятельности. Социализация может происходить как в условиях стихийного воздействия на личность различных обстоятельств жизни, имеющих иногда характер разнонаправленных факторов, так и в условиях образования и воспитания целенаправленного, педагогически организованного, планомерного процесса и результата развития человека, осуществляемого в интересах его и (или) общества, к которому он принадлежит. Воспитание является ведущим и определяющим началом социализации. Понятие «социализация» было введено в социальную психологию в 40—50-е гг. XX в. в работах А. Бандуры, Дж. Кольмана и др. В разных научных школах это понятие получило различную интерпретацию: в необихевиоризме оно трактуется как социальное учение; в школе символического интеракционизма – как результат социального взаимодействия; в гуманистической психологии – как самоактуализация. Явление социализации многоаспектное, и каждое из указанных направлений акцентирует внимание на одной из сторон изучаемого феномена. В российской психологии проблема социализации разрабатывалась в рамках диспозиционной концепции регуляции социального поведения, в которой представлена иерархия диспозиций, синтезирующих систему регуляции социального поведения в зависимости от степени включенности в общество. Формирование ценностных ориентиров также является сложным процессом, зависящим от многих факторов, причем как внутренних, так и внешних. Ценностные ориентации – отражение в сознании человека ценностей, признаваемых им в качестве жизненных стратегических целей и общих мировоззренческих ориентиров. Понятие ценностных ориентаций было введено в послевоенной социальной психологии как аналог философского понятия ценностей, однако четкое концептуальное разграничение между этими понятиями до сих пор отсутствует. Хотя ориентиры рассматривали как индивидуальные формы репрезентации надындивидуальных ценностей, понятия ценностей и ценностных ориентаций различались либо по параметру «общее-индивидуальное», либо по параметру «реально действующее – рефлексивно сознаваемое» в зависимости от того, признавалось ли наличие индивидуально-психологических форм существования ценностей, отличных от их присутствия в сознании. Сейчас, более принятым является восходящее к К. Клакхону определение ценностей как аспекта мотивации, а ценностных ориентиров – как субъективных концепций ценностей или разновидностей аттитюдов (социальных установок). Основу умственного развития в раннем детстве составляют формирующиеся у ребенка новые виды действий восприятия и мыслительных действий. Этот период насыщен впечатлениями. Ребенок активно познает мир, и наиболее яркие образы откладываются у него в памяти. Поэтому очень развита и богата фантазия. Дети любят слушать сказки, они развивают их воображение. Чуть позже они сами стараются их сочинять. Они воспроизводят когда-то увиденный образ сами, не осознавая этого, при этом, думая, что сочиняют сами. Детские сочинения целиком строятся на памяти, но при этом ребенок комбинирует образы, вводит новые. В это время у ребенка начинает формироваться характер, т. е. некоторые черты характера. В психологии характер определяют следующим образом. ЛЕКЦИЯ № 4. Понятие характера Характер (от греч. charaktеr – «печать, чеканка, зарубка») – подструктура личности, образуемая индивидуально-своеобразным комплексом устойчивых личностных особенностей (черт, диспозиций), определяющих присущие личности типичные формы и способы достижения целей (инструментальные проявления характера) и самовыражения в общении с другими людьми (экспрессивные проявления характера). Этимологически слово «характер» употребляется в трех значениях: 1) применительно к любым объектам и явлениям (характер процесса, характер ландшафта) как обозначающее их «образное своеобразие», нечто «характерное» для них; 2) применительно к животным и человеку как обозначающее их душевное (психическое) своеобразие; 3) применительно только к человеку как характеризующее его не только с психологической, но и с морально-этической стороны (хороший или плохой, сильный или слабый характер, «с характером» или бесхарактерный). Наука о характере в психологическом значении слова – характерология – имеет столь же длительную историю, как и сама психология. На протяжении тысячелетий характерология как сфера науки, искусства и житейской мудрости стремилась решить две основные задачи: типологизации характеров (темпераментов) и определения характера (или темперамента) по тем или иным внешним признакам (или «психогностика») (В. Штерн). Различия человеческих характеров, как наиболее существенных cвойств и особенностей человека, определяющих его внешний облик и поведение (индивидуальные различия в широком смысле), с глубокой древности обращали на себя внимание философов и врачей. Древнейшая из известных типологий характеров, основанная на 12 астрологических знаках, которые обозначают особенности жизни и связанные с ними свойства поведения разных животных, приписывается древневавилонскому мудрецу Аккадеру (XXX в. до н. э.). Дальнейшее развитие астрологическая типология получила в труде К. Птолемея «Тетрабиблос», в котором утверждалось, что положение звезд во время рождения человека оказывает решающее влияние на его индивидуальные особенности и на протяжении всей жизни определяет его судьбу, при этом все многообразие характеров и судеб описывалось теми же 12 основными типами, которые практически не изменились до настоящего времени. Основы представления о характере как типе социального поведения заложил Платон, который, исходя из своей теории строения души, описал 5 главных типов характеров: нормальный, тимо-кратический, олигархический, демократический, тиранический. Типологическую традицию Платона продолжил и развил ученик Аристотеля Теофраст (IV–III вв. до н. э.) в знаменитых «Характерах» – трактате, считающемся первым настоящим исследованием характеров. Отталкиваясь от одной доминирующей черты, Теофраст описывал тип характера: насмешник, пустослов, угодник, болтун, тупица, грубиян, ворчун, трус и т. д. Расширенный перенос Теофраста в Новое время осуществил в XVII в. его переводчик и популяризатор Лабрюйер в собственных «Характерах». Представления медицинского естествознания о типах характеров тесно переплетаются с учением о темпераменте и конституции как соматическом типе строения организма человека. Конкретный тип темперамента, так же как и характера, мог объясняться, например, преобладанием в организме определенного «гумора» (Гиппократ, Гален), составом крови (Аристотель), влиянием космогонических факторов (Парацельс), типом сложения (Кречмер), особенностями воли (Клагес) и т. д. Типологии характеров, в основе которых лежит заложенное в античности учение о темпераментах, соединившее в своих основах идеи морфологической (конституция) и физиологической («соки», кровь и проч.) обусловленности психического своеобразия человека, более чем за 2000 лет до настоящего времени не претерпели ничего существенно нового. В Новое время утвердилось собственно психологическое понимание характера как психического (внутреннего) своеобразия человека. Утвердилась мысль о том, что индивидуумы различаются между собой не внешними социально значимыми признаками поведения, а, прежде всего, невидимыми свойствами, которые являются их причиной и образуют характер человека. С XIX в. характерология приобретает черты систематической научной дисциплины, призванной изучать сущностные различия человека, сводя их к некоторой простой форме (типу) или заостряя внимание на неповторимости их комбинации у конкретного индивида. К началу ХХ в. чрезвычайно расширилась палитра объяснения характерологических различий и понимания сути характера. Понимание характера не как типа, а как уникальности конкретного индивидуума было сформулировано в немецкой характерологии. Понимание характера как типа во французской характерологии строилось в основном на морфофизиологической основе. С XIX в. от более умозрительной характерологии отделяется проблема объективно измеряемых формальных человеческих различий (как простых – интеллект, память, внимание и проч., так и более сложных – творческие и организаторские способности, профессиональная пригодность и т. д.). Развитые в работах англичан Ч. Дарвина, Г. Менделя, Гальтона, американца Дж. М. Кеттела, немцев Г. Эббингауза, В. Вундта и др., французов А. Бине, А. Симона методы, получив теоретическое обоснование в работах В. Штерна (1911 г.), образовали отдельную дисциплину – дифференциальную психологию. Непосредственной предшественницей дифференциальной психологии была психогностика, главной задачей которой было, во-первых, установление отношений между внешне воспринимаемыми состояниями, движениями и обликом человека и его индивидуальным психическим своеобразием, во-вторых, распознание на основе этих связей характеров отдельных индивидов. Эмпирическое направление психогностики представлено конституциональным подходом, физиогномикой, френологией и графологией, а также философско-литературной характерологией. Физиогномику практиковал уже Пифагор (VI в. до н. э.). Анаксагор отбирал себе учеников по форме руки. Основоположником европейской физиогномики считается Аристотель. Более специфическим методом определения характера было обращение к конституциональным и физиологическим факторам. Уже Гиппократ при объяснении темпераментов отчасти опирался на особенности строения тела. Законченное выражение конституционально-характерологический подход получил в работах Э. Кречмера (1921 г.) и В. Г. Шелдона (1927 г.). В XIX в. появляется «физиогномика функций», согласно которой характер проявляется в неосознанных целесообразных и функционально обусловленных движениях. Эта позиция широко представлена в немецкой характерологии через анализ мимики (Ф. Лерш, А. Веллек), речи (И. Б. Рифферт), общей экспрессии (Л. Клагес), походки и т. д. В настоящее время это направление развивается в русле социально-психологических исследований аттракции, невербальной коммуникации, теории атрибуции и т. п. Общим недостатком всех психогностических методов является произвольное выделение одной из многих групп внешних признаков как единственного средства познания характера. С развитием в 10—30-е гг. ХХ в. психологии личности встала проблема соотношения понятий личности и характера. В послевоенной американской академической психологии понятие характера практически вышло из употребления, сохранившись только в клинически ориентированных подходах как обозначающее принадлежность к тому или иному типу. В то же время в европейской психологии (Германия, Франция) понятие характера сохраняется как одно из важных общепсихологических понятий, причем в немецкой традиции оно включает в свое определение элементы духовности, а во французской трактуется как совокупность присущих личности характерных форм аффективного реагирования. В российской психологии основы учения о характере были заложены А.Ф. Лазурским, трактовавшим характер как совокупность устойчиво присущих человеку душевных наклонностей. Позже, в 50-е гг. XIX в. характер отождествлялся с индивидуально-своеобразным в личности в противоположность социально-типичному. Новый всплеск интереса к проблеме характера возник в 80-е гг. XIX в., когда ряд авторов начал рассматривать его как подструктуру личности, опираясь на идеи Л. С. Выготского, противопоставившего традиционной идее характера, как неизменного типа, представление о нем, как о динамически развивающейся функционально целесообразной структуре, участвующей в процессах адаптации индивида к миру и формирующейся в ходе этой адаптации. Согласно современным отечественным воззрениям, характер выступает как форма проявления личности в узком смысле слова (содержательной или смысловой сферы личности), как готовность человека осуществлять в более или менее типичных ситуациях при определенных условиях определенные фиксированные формы или способы поведения. Он выступает как защитная оболочка, опосредующая как воздействия внешней среды на личность (смягчая или обостряя их), так и воздействия личности на среду, придавая действиям субъекта те или иные инструментальные или экспрессивные свойства (напористость, мягкость, импульсивность, открытость, осторожность и др.). Представления о характере в клинической психологии, в частности в контексте проблемы психопатий, развиваются в основном в традициях типологически ориентированной характерологии (П. Б. Ганнушкин, К. Леонгард, А. Е. Личко). В социальной психологии используются также понятия социального и национального характера. Понятие социального характера, введенное Э. Фроммом, означает совокупность устойчивых личностных черт, присущих членам некоторой социальной группы и сложившихся в результате основного опыта и способа жизни, общего для этой группы. Понятие национального характера означает совокупность черт, характеризующих представителей одной нации или этнокультурной общности в отличие от другой. Проблемам национального характера было посвящено в 50—80-е гг. XIX в. большое количество экспериментальных исследований, в которых не удалось обнаружить значимых и устойчивых характерологических различий между нациями; тем самым проблема национального характера перешла в плоскость социально-психологических стереотипов. Особенности поведения заключаются в том, что человек действует, повинуясь исключительно импульсам, абсолютно не задумываясь над поступками. Это отличает детей от взрослых, которые, в свою очередь, действуют осознанно. Ребенка можно легко отвлечь. Если пару минут назад он горько плакал от боли, то в следующую минуту он может смеяться от радости, взяв в руки любимую игрушку. Именно в этом возрасте у ребенка начинает формироваться любовь к близким людям – к матери, отцу. В дошкольном возрасте особую роль играет общение между мальчиками и девочками. Ребенок начинает чувствовать свою принадлежность к женскому или мужскому полу. Мальчики стараются подражать мужчинам, а девочки – женщинам. В семьях им внушают общепринятые нормы поведения. Они зависят конкретно от национальной культуры воспитания. В целом, от девочек ожидают доброты, душевности, мальчикам же позволяют проявлять больше агрессии. Это усиливается еще и приобщением к деятельности. Дети начинают понимать, что мальчики должны делать «мужскую» работу, а девочки – «женскую». Психологическое обретение пола начинается именно в дошкольном возрасте, но развивается на протяжении всей жизни. Сначала ребенок начинает присваивать, копировать модели поведения взрослых мужчин и женщин, их интересы. Экспериментально доказано, что начиная с четырехлетнего возраста дети осознают свою принадлежность к женскому или мужскому полу. И это осознание очень важно для дальнейшего формирования личности и поэтому необходимым является образец для подражания: для девочек – это мама, для мальчиков – папа, с которыми дети могли бы себя идентифицировать. Мышление детей в этот период находится на уровне конкретных операций, т. е. оно наглядно-образное. ЛЕКЦИЯ № 5. Основные направления психического развития ребенка Развитие ребенка – это процесс, который реализуется в любой ситуации взаимодействия ребенка с окружающим миром, с родителями, педагогами, взрослыми, другими детьми. Как констатирует С. В. Маланов в своей книге «Развитие умений и способностей у детей дошкольного возраста. Теоретические и методические материалы», если в процессах обучения центральную роль играют совместная деятельность и способы совместного выполнения различных действий, то в процессах личностного развития центральную роль приобретают образцы, средства и способы общения и организации межличностных взаимодействий. В отечественной психологии различными авторами в качестве важнейших выделяется следующий ряд психических новообразований, которые формируются в дошкольном возрасте (об этом говорит Л. Ф. Обухова в исследовании «Детская психология: теории, факты, проблемы»): 1) возникновение цельного детского мировоззрения; 2) возникновение первичных этических инстанций; 3) возникновение соподчинения мотивов; 4) возникновение произвольного поведения; 5) появление внутреннего плана умственных действий; 6) возникновение личного сознания. В качестве основных линий развития ребенка, определяющих его включение в новый вид деятельности – учебную деятельность, принято указывать: 1) формирование произвольного поведения; 2) овладение средствами и эталонами познавательной деятельности; 3) переход от эгоцентризма к децентрации (способности видеть мир с точки зрения другого человека, считаться с интересами других людей); 4) мотивационное развитие познавательной деятельности. Считается, что именно эти линии развития ребенка определяют его готовность к школьному обучению. Исследователи выделяют ряд направлений образовательной деятельности и умения, которые являются показателем развития у детей дошкольного и младшего школьного возраста: 1) развитие умений включаться в достойные формы общения и взаимодействия с другими людьми, а также умений считаться с интересами других людей. 2) развитие речевых умений и способностей: а) фонематические и грамматические умения: – умение дифференцировать звуковой состав речи; – умение согласовывать слова в предложениях; – устанавливать значения слов; б) регулятивные функции речи: – выполнение действий по словесной инструкции; – организация действий другого человека с помощью речи; – выполнение действий на основе самостоятельного речевого планирования; – умение подчиняться правилам и следить за этим; в) коммуникативные функции речи: – речевое описание каких-либо предметов; – умение передавать содержание какого-либо впечатления, события, сказки; – совместное планирование действий в речевом общении; – понимание смысла сообщений; г) коммуникативно-личностные и рефлексивные функции речи: – умение рассказать о поведении другого и объяснить его; – умение рассказать о переживаниях другого и объяснить их; – умение рассказать о своем поведении, переживаниях и объяснить их причины; 3) формирование и развитие умений выполнять знаково-символические действия и умений выполнять действия во внутреннем умственном пространстве: а) умение обозначать и замещать различными знаками явления, процессы и события; б) умение разводить обозначаемое содержание и средства обозначения; в) умение «наполнять» условные знаковые схемы и модели содержанием; г) умение выполнять простые действия схематизации и моделирования; д) умение объективировать представления; е) умение использовать речь как средство преобразования внешней формы ориентировки в умственное действие; 4) развитие простых логических и математических умений и способностей – дифференциация качественных и количественных характеристик предметов: а) умение сравнивать множество предметов; б) умение выделять и классифицировать свойства и признаки предметов по различным основаниям; в) использование эталонов измерения с целью сравнения предметов и их количества; г) умение использовать простые математические знаки; д) умение выполнять последовательности математических действий по речевой инструкции. 5) Развитие двигательных умений и способностей: а) умение выполнять действия, требующие ориентировки тела в пространстве; б) умение ориентировать локомоторные действия во внешнем пространстве; в) умение выполнять точные, «прицельные» действия в пространственном поле с предметами; г) умение изменять, поддерживать и произвольно регулировать тонус мускулатуры; д) развитие «тонкой моторики» манипулятивных действий; е) умение осознавать выполняемые действия (рассказать о выполняемом действии); ж) умение выполнять последовательности действий в соответствии с речевой инструкцией и намеченным планом; 6) развитие художественно-изобразительных умений и способностей. Умения, связанные с техникой использования орудий художественно-изобразительной деятельности: а) умение пользоваться карандашом; б) умение пользоваться кисточкой и красками; 7) умения, связанные с техникой построения изображения: а) умение ориентироваться в пространстве листа бумаги; б) умение передавать изображение в цвете; в) умение соблюдать пропорции между изображаемыми предметами и использовать «глубину». 8) умения рассказывать о замысле будущего изображения и переносить его во внешний план рисунка: а) умение рассказать о сюжете предъявляемого изображения; б) умение рассказать о своем сюжете изображаемого и перечислить элементы сюжета; в) умение отразить в рисунке сюжет и его элементы в соответствии с планом; 9) развитие музыкально-выразительных умений и способностей: а) умение ориентироваться в ритмических характеристиках музыки; б) умение ориентироваться в звуковысотных отношениях; в) умение рассказать об объективных особенностях музыкального произведения; г) умение рассказать о переживаниях и образах, которые вызывает музыкальное произведение; д) умение выражать свои эмоционально-ценностные переживания, отношения и представления через музыкальные произведения; е) умение самостоятельно воспроизводить и интонировать мелодии, песни; ж) умение двигаться в соответствии с характером музыки. ЛЕКЦИЯ № 6. Формирование внутреннего плана умственных действий Овладение умениями использовать в различных видах деятельности и общения язык, а позднее и другие знаково-символические средства, обеспечивает формирование и развитие у ребенка внутреннего плана умственных действий. Часто это психическое образование в психологии называют сознанием. В умственном плане человек может выполнять действия над представлениями и понятиями в отсутствии реальных предметов или явлений. По словам С.В.Маланова, при этом внутренний план умственных действий лежит в основе совокупности всех умений и способностей человека, которые связаны с абстрактными формами мышления, с произвольными формами регуляции и планирования своего поведения и деятельности, с возможностью приобретения различных знаний на основе речевого общения и т. д. Умение выполнять простые действия во внутреннем, умственном плане считается одним из необходимых условий готовности ребенка к учебной деятельности. Содержание психических образов, представлений, понятий и их умственные преобразования порождаются в ходе реализации различных видов внешних предметных практических действий, а также действий перцептивных по мере перехода их во внутренний план мышления (сознания). В умственную форму может быть преобразовано как предметное содержание, так и способы действий с ним. В многочисленных психологических исследованиях по формированию зрительных, слуховых, осязательных образов и представлений убедительно показано, что внешние практические, предметные, двигательно-исполнительные действия с опорой на перцептивные действия, которые реализуются органами чувств, как бы уподобляются структурным особенностям воспринимаемых предметов и явлений. Далее развернутая во времени последовательность двигательных и перцептивных действий и операций сворачивается в одновременно обозреваемую структуру – образ. Вслед за этим такая структура уже в качестве представления начинает выполнять функцию ориентировочной основы для выполнения определенного диапазона действий. Как указывает С.В.Маланов, сформировавшиеся образы становятся исходным материалом для более высокого уровня психологической ориентировки во внутреннем плане представлений. Произвольно воспроизводимая человеком сокращенная фиксированная последовательность перцептивных познавательно-ориентировочных действий и операций «про себя» становится способом внутренней психической ориентировки и субъективно воспринимается как представление. Формирование знаково-символических функций и включение их в психическую ориентировку ведет к формированию и развитию внутреннего плана действий. Считается, что это происходит по мере овладения человеком речью. Речевые, а позднее и другие знаково-символические средства начинают обозначать целостные, достаточно дискретные образные структуры и их признаки, а также способы их преобразований и способы установления связей и отношений. Знаково-символические средства позволяют: 1) абстрагировать из перцептивного опыта (образов и представлений) отдельные элементы и произвольно устанавливать между ними связи и отношения по различным основаниям; это ведет к формированию понятий более высокого уровня обобщения; 2) осуществлять последующую психологическую ориентировку, организованную знаково-символическими средствами. В психологии существуют эффективные способы обучения, основу которых составляет произвольное и контролируемое использование знаково-символических средств, и которые позволяют разумно и целенаправленно формировать и развивать у ребенка умения выполнять действия во внутреннем умственном плане. Такие способы обучения различным действиям разрабатывались под руководством П. Я. Гальперина и получили название планомерного поэтапного формирования умственных действий. Основные закономерности этого метода с большим успехом применяются для уяснения и отработки знаний в процессе обучения детей различным умениям. Основу метода составляет организация последовательной психической ориентировки. Такая ориентировка протекает сначала во внешней перцептивно-двигательной форме с использованием либо реальных предметов, знания о которых усваивают учащиеся, либо с опорой на замещающие их знаково-символические средства. При этом центральная роль отводится речевому проговариванию, в котором в максимально развернутой форме фиксируется последовательность выполняемых перцептивно-двигательных действий и устанавливаемых на их основе связей и отношений. Когда такой способ внешней развернутой ориентировки начинает выполняться без затруднений и достаточно надежно фиксируется в речевой форме, его постепенно замещают ориентировкой в плане представлений, убирая внешние предметы и знаково-символические опоры, но сохраняя при этом внешнеречевое проговаривание. Организованная речью психическая ориентировка, т. е. система речевых действий, позволяющая устанавливать свойства, связи, отношения, далее постепенно сокращается, переходит под контроль речи «про себя», а затем перестает требовать для своего осуществления и сокращенного речевого контроля. Формируется действие умственное, которое приобретает сокращенную, схематизированную (симультанную) форму и включает в свой состав способы и результаты выполнения перцептивно-двигательной и речевой ориентировки. Автоматизация выполнения такого умственного действия ведет к формированию мыслительной операции, мыслительного навыка, мыслительной схемы, которые становятся способами предварительной ориентировки в выполнении определенных действий, а также интеллектуальным средством выполнения разнообразных других мыслительных действий. Такой психологический механизм формирования умственных действий получил название интериоризации. Процесс интериоризации может протекать как стихийно, неорганизованно, так и относительно целенаправленно регулироваться со стороны субъектов учебной деятельности. В связи с такой общепсихологической закономерностью формирования умственных действий уже в детском возрасте обычно стремятся научить детей использовать речь как средство преобразования внешней формы ориентировки в умственное действие. Для этого в игровые и учебные взаимодействия с детьми включают совместные со взрослыми, а также самостоятельные рассказы ребенка: 1) о различных выполняемых действиях вслед за их выполнением; 2) о действиях и последовательностях их выполнения перед реализацией таких действий; 3) стремятся указывать основные, существенные ориентиры, важные для верного выполнения определенных действий (По материалам С. В. Маланова). ЛЕКЦИЯ № 7. Общение в дошкольном возрасте как показатель успешного развития личности Общение – это специфическая форма взаимодействия индивида с другими индивидами, как членами общества. Процедура общения состоит из нескольких составляющих: 1) потребность в общении – индивиду необходимо повлиять на собеседника, узнать или сообщить некую информацию, для этого ему необходимо начать процесс общения; 2) ориентирование в целях и ситуации общения; 3) ориентирование в личности собеседника – для общения необходимо понимать некоторые качества собеседника, хотя бы на интуитивном уровне; 4) планирование содержания сообщения – при общении собеседники зачастую сознательно (или бессознательно) продумывают дальнейшие свои высказывания; 5) выбор средств – как и планирование содержания, может быть сознательным и бессознательным – представляет собой обдумывание конкретных семантических и стилистических структур построения сообщения; 6) анализ ответной реакции – восприятие и оценка реакции собеседника на высказанное сообщение. Анализ эффективности выбранного направления и стиля общения; 7) корректировка направления, стиля, методов общения – является следствием анализа ответной реакции. При общении главным носителем информации являются мимика и жесты – 60 %, поэтому речь ребенка, не содержащая сложных семантических структур, но наполненная мимическим содержанием, воспринимается взрослыми и, в большинстве случаев, адекватно распознается. Ранний дошкольный возраст ребенка характеризуется обретением речи как средства развития самосознания и личности ребенка в целом. Посредством речевого общения ребенок получает информацию, необходимую для развития его как личности. Речь сама по себе содержит средства поощрения или наказания, самоконтроля и дисциплины. Она также доносит до ребенка нормы и правила, принятые в окружающем его обществе. В процессе усвоения речи у ребенка наблюдается качественный прорыв в возможности самоконтроля и самореализации, подтверждаемый усиленным развитием личностных показателей. Поэтому не вызывает удивление тот факт, что в раннем возрасте у ребенка наблюдаются качественные изменения психологии мышления. Общение состоит из двух составляющих: так называемого «говорения» и понимания. Понимание позволяет усвоить нормы и требования, предъявляемые ребенку со стороны взрослых или сверстников. Оно позволяет корректировать свое поведение в зависимости от усвоенной информации. И чем более развит ребенок, т. е. чем более сложные структуры способен понимать, тем более тонко он сможет реагировать на воздействия, оказываемые с помощью общения. «Говорение» позволяет ребенку самому вносить корректировки в поведение окружающих, уточнять требования, предъявляемые к нему, и формировать диалог в виде, соответствующем его личностному развитию. Потребность в общении основывается на желании ребенка познать себя и других людей. Успешное общение с взрослыми и детьми влияет на его самооценку. В возрасте 3–5 лет у ребенка складывается внеситуативно-познавательная форма общения с окружающими, которая основывается на «теоретическом» сотрудничестве ребенка с взрослыми. Такое сотрудничество приходит на смену сотрудничеству «практическому». «Теоретическое» сотрудничество – это совместное обсуждение с взрослыми событий, явлений, взаимоотношений окружающего мира. У ребенка активно проявляется познавательная деятельность, появляется желание узнать больше нового. В возрасте 3–5 лет у ребенка появляется потребность в уважении взрослого. В этот период у детей появляется множество вопросов о предметах и их разнообразных взаимосвязях. Особенностью общения в дошкольном возрасте является внеситуативность. Ребенок активно интересуется предметами и явлениями, даже если они не связаны с ним в данный момент. Во время общения дети узнают собственные качества и качества других людей. Согласно исследованиям, дети дошкольного возраста понимают вопросы о личностных качествах человека и могут подметить свои недостатки. Чаще всего самооценка детей дошкольного возраста не является устойчивой, но в данный момент это является положительным фактором, потому что критическое отношение к себе говорит об успешном становлении самосознания ребенка. Поскольку ребенок начинает нуждаться в уважении со стороны взрослых, возможно появление особой обидчивости, выражающейся в прекращении той или иной деятельности после замечаний со стороны взрослых. И, наоборот, похвала взрослого вызывает у ребенка особый восторг. В дошкольном возрасте общение детей и взрослых особенно часто носит познавательный характер. Взрослый человек чему-то учит ребенка, дает ему новую информацию. В связи с этим в представлении ребенка взрослый выглядит как источник особых сведений. После 3 лет у ребенка появляется потребность в общении со сверстниками, которая носит избирательный характер. Р. А. Смирнова свидетельствует о том, что дети в возрасте 3–7 лет предпочитают общаться с ровесниками, которые относятся к ним доброжелательно. Исследователи выделяют несколько комплексов проявления детей в адрес сверстников, что дает возможность классифицировать их как типы или варианты общения со сверстниками. Первый комплекс. Ребенок стремится осуществить совместную деятельность со сверстниками. Он активно помогает сверстнику, дает ему советы, делится своими предложениями и т. д. Данный комплекс основывается на трех вариантах проявления : 1) ребенок учится чему-либо у сверстника. В данном случае ребенок выступает как младший в общении; 2) ребенок сам предлагает сверстнику сценарий деятельности, выступает организатором, но при этом принимает предложения сверстника. В данном случае дети являются равноправными партнерами; 3) ребенок выступает как старший, чему-либо учит партнера, направляет его деятельность. Первый комплекс показывает, насколько ребенок стремится к совместной деятельности и сотрудничеству с окружающими. Ребенок говорит о своих действиях: «Мы сделали», «Мы построили», «У нас получилось» и т. д. Второй комплекс. Проявляется в том, что ребенок начинает отделять себя от своих сверстников. Ребенок всячески стремится демонстрировать свои истинные или мнимые таланты. Ребенок заявляет: «Я сделал», «У меня получилось» и т. д. К сверстникам ребенок относится критически, оценивая их способности и умения: «А ты умеешь?». Исследователи определяют поведения ребенка как феномен соревновательного подражания. Ребенок проделывает то же самое, что и другие, но заявляет, что результаты именно его деятельности – лучшие. В данном случае ребенок стремится перехватить инициативу у сверстников, не желает соглашаться на предложения других. Распоряжения, отданные сверстником, им игнорируются. Ребенок стремится командовать сам, не желает, чтобы его действия и слова обсуждались, зато сам активно критикует сверстников. Если с ребенком сверстники не соглашаются, он прекращает с ними общаться, показывает обиду. Данный комплекс показывает потребность детей дошкольного возраста добиться уважения сверстников. В поведении детей проявляется стремление выделить собственную личность, осознание и высокая оценка своих умений, постоянное сравнивание себя со сверстником, критика окружающих. Исследователи связывают такое поведение с потребностью в признании и тщеславием ребенка. Третий комплекс. Основывается на том, что сверстники постоянно находятся в поле внимания. Ребенок стремится поделиться со сверстниками своими впечатлениями, эмоциями и т. д. Он стремится предугадать действия партнера. Когда ребенок что-либо рассказывает, то наблюдает за партнером и его реакцией, хочет увидеть, какое впечатление производит его рассказ. В третьем комплексе отражается потребность в сопереживании со стороны сверстников. Четвертый комплекс. Основывается на том, что поведение ребенка переходит от серьезного к фантазированию. Ребенок сочиняет небылицы, развивает шутки и фантазии сверстников. Одобрение собеседника вызывает у ребенка еще больший прилив воображения. Это отражает стремление ребенка к сотворчеству со сверстником. Именно в дошкольном возрасте происходит обогащение чувственного опыта ребенка, он овладевает специфическими человеческими формами восприятия и мышления. Активно развивается речь, воображение, память. ЛЕКЦИЯ № 8. Формирование психики в дошкольном возрасте Формирование психики в дошкольном возрасте является весьма сложным и многообразным процессом. Поэтому было бы неправильно думать, что только изменение общего строения деятельности, происходящее вследствие возникающих связей, мотивов нового высшего типа, исчерпывает содержание этого процесса. По словам А. Н. Леонтьева, это изменение характеризует его лишь с одной стороны и к тому же лишь в самой общей форме. Тем не менее, выделение этого изменения в строении деятельности ребенка является решающим. Оно позволяет понять и установить взаимосвязи между теми конкретно-психологическими изменениями, которые наблюдаются в дошкольном возрасте, и подойти к этим изменениям, как к единому процессу психологического развития личности ребенка. А только так и следует подходить к вопросу, потому что реальным субъектом развития, конечно, является ребенок, а не его отдельные психические процессы сами по себе. Развитие возможности управлять своим поведением составляет один из существенных моментов, образующих психологическую готовность ребенка к обучению в школе. Обучение в школе требует от ребенка, чтобы он не только владел определенным кругом представлений и знаний и имел известный уровень развития физических сил, но и предъявляет определенные требования к развитию его психики, к особенностям его памяти, к восприятию и ко многим другим процессам. Например, уже с первых дней школьного обучения ребенок должен следить за своим внешним поведением: правильно строиться в линейку и сидеть за партой, подчиняться определенным правилам поведения во время перемен. Все это предполагает умение сдерживать свои импульсивные двигательные реакции, умение контролировать свое поведение, управлять своими движениями. Ребенку в 6–7 лет далеко не всегда легко выполнить эти требования. Эти умения воспитываются, а отнюдь не формируются сами по себе. Необходимо правильно воспитать их у ребенка-дошкольника, чтобы и с этой стороны подготовить его к школе. На первый взгляд может показаться, что эта задача не заслуживает внимания психолога, что она не ставит никаких существенных психологических вопросов. Это, однако, не так. Речь идет здесь не о привитии чисто механических навыков, не о простой дрессировке. Это подчеркивал еще К. Д. Ушинский. Говоря об умении управлять своим двигательным поведением, мы имеем в виду относительно очень сложный процесс. «Управляемое» поведение – это не просто закрепленное в навыке, а сознательно контролируемое поведение, причем этот контроль не должен требовать специально направленного на него внимания. Ученик должен на уроке вести себя надлежащим образом – правильно сидеть за партой, не вертеться, не перебирать руками лежащие перед ним предметы, не болтать ногами – словом, ни на одну минуту не забываться, как бы ни было поглощено его внимание тем, что рассказывает в классе учитель. Экспериментальные исследования, специально посвященные изучению произвольности двигательного поведения ребенка, показали, что формирование произвольности, начинаясь в младшем дошкольном возрасте, проходит ряд качественно своеобразных стадий. При этом развитие произвольности двигательного поведения представляет собой одну из тех специальных форм, в которых находит свое выражение изменение общего строения деятельности ребенка, о котором мы говорили выше. Методика этого исследования заключалась в том, что дети ставились перед задачей произвольно удержать определенную позу (позу часового). С этой задачей дети в возрасте от 3 до 7 лет сталкивались в различных условиях, что и позволило вскрыть не только фактический ход развития умения управлять своим поведением, но также и некоторые важные психологические предпосылки этого процесса. Оказалось, что если задача произвольного сохранения позы ставится перед ребенком в форме прямого задания, то самые маленькие дошкольники практически не справляются с ней, даже когда они принимают ее с охотой. Эта задача имеет для них определенный мотив, заключающийся в их отношении к требованиям взрослого, который делает ее для них вполне осмысленной. Значит, причина того, что они не справляются с этой задачей и уже через несколько секунд непроизвольно нарушают позу, объясняется не тем, что они внутренне не принимают ее. Как показывает более подробный анализ, они не в состоянии длительно контролировать свои движения, контролировать их не со стороны внешнего результата, который нужно достичь, а со стороны самого двигательного процесса, как он протекает. Другое дело – более старшие дети. Уже дети среднего дошкольного возраста легко подчиняют свою активность этой своеобразной задаче. Для них, однако, сохранение позы является действительно особой задачей, требующей специальной внутренней активности, и она поглощает их целиком. Достаточно поэтому ввести какие-нибудь отвлекающие моменты, чтобы задача сохранить неподвижность оказалась невыполненной и требуемая поза нарушенной. А. Н. Леонтьев утверждает, что процесс управления своей позой у детей старшего дошкольного возраста протекает иначе. Они оказываются в состоянии управлять своей позой также и при условии отвлечения своего внимания на что-нибудь другое: их двигательное поведение может становиться подлинно подконтрольным, они могут по-настоящему свободно владеть собой. От каких же основных психологических моментов зависит развитие процесса произвольного управления своим поведением? На этот вопрос был получен ответ благодаря исследованиям, которые были построены таким образом, что задача произвольного сохранения той же самой позы часового вытекала из игровой роли, которую принимал на себя ребенок. В этих условиях даже дети 4 лет, которым в условиях первой серии задача произвольного сохранения позы сколько-нибудь длительное время была недоступна, отлично с ней справлялись. Это объясняется тем, что в условиях игры отношение между целью – сохранить позу – и тем мотивом, которому она подчинена, является психологически более простым для ребенка. В самой задаче вести себя «как часовой» для ребенка уже содержится и задача стоять «хорошо» – не допускать резких, нарушающих принятую позу движений и т. д. Одно прямо вытекает здесь из другого. Напротив, задача сохранить позу и мотив выполнить как можно лучше взрослого находятся между собой психологически в гораздо более сложных отношениях. Это объяснение было тщательно проверено путем сопоставления экспериментальных данных, полученных в других специально проведенных для этого исследованиях. А. Н. Леонтьев указывает, что непосредственность отношения, связывающего между собой мотив, побуждающий ребенка выполнять задачу, и выделяющуюся в ней новую для него цель – следить за собой, играет решающую роль только на этапе первоначального формирования произвольности двигательного поведения. Для старших же детей, у которых механизм произвольности уже сформировался, указанное обстоятельство не имеет решающего значения. Управление своим поведением становится у них свободным не только в том отношении, что оно не занимает всего их внимания, но также и в том, что оно не ограничено рамками определенных предметно-смысловых связей. Изучение развития произвольности двигательного поведения в дошкольном возрасте позволяет обнаружить внутренние связи этого процесса с общим ходом развития ребенка в двух направлениях. Прежде всего, поведение связано с формированием высших механизмов самого движения. Специальные исследования А. В. Запорожца и его сторонников, посвященные изучению двигательной сферы, позволяют прийти к выводу, что общая перестройка ее, наблюдаемая в дошкольном возрасте, представляет собой не результат независимо происходящего вызревания соответствующих нервных механизмов, а осуществляется в связи с тем, что ребенок начинает в своем поведении сознательно выделять и ставить перед собой специальные «двигательные цели». Иначе говоря, высшие механизмы движения формируются у него именно в связи с развитием управляемости своим двигательным поведением. Уже в указанном выше исследовании З. В. Мануйленко эта связь выступила с полной очевидностью. Например, у младших детей, которые сознательно направляли свою активность на цель сохранить требуемую позу, сам механизм управления собой еще строился по типу управления внешними, предметными действиями: он проходил почти под непрерывным контролем зрения. Этим, кстати сказать, и объясняются огромная «связанность» ребенка и немедленно наступающая потеря контроля над собой, как только что-нибудь извне отвлекало его. Таким образом, вначале сознательное и произвольное управление своей позой опирается еще на механизм сознательного управления движениями, направленными на внешне предметные цели, который формируется гораздо раньше. На следующем этапе развитие управления собой передается уже на другие нервные механизмы. Управление осуществляется под контролем двигательных ощущений. Конечно, этим ощущениям и прежде принадлежала решающая роль в движениях, в их координации, но теперь они начинают обслуживать именно произвольный, сознательный контроль, хотя и в особой форме. Раньше происходит фактическое складывание новых внутренних связей и отношений в деятельности еще на прежней неврологической основе, а затем перестраивается и сама основа, а это, в свою очередь, открывает новые возможности для дальнейшего развития управления своим поведением. Оставаясь подконтрольным сознанию и полностью произвольно регулируемым, управление вместе с тем приобретает черты автоматически протекающего процесса: не требует непрерывного усилия и не занимает собой сознания. Именно таким и становится управление собой у старших дошкольников, и именно такое управление требуется от ребенка в школе. Связи другого рода, как показывает исследование, это связи между происходящей перестройкой двигательного поведения и теми изменениями, которые происходят на протяжении дошкольного возраста во внутренних, психических процессах ребенка – изменениями в его памяти, восприятии и других процессах. (По материалам А. Н. Леонтьева.) ЛЕКЦИЯ № 9. Развитие памяти у детей-дошкольников Память – это особенность человека, которая определяется способностью накапливать, хранить и воспроизводить полученный опыт и информацию; способность воспроизводить события, произошедшие в прошлом с уточнением места, времени происходящего события, а также все эмоциональные переживания, сопутствующие данному событию, в сочетании с событиями окружающего мира, происходящими в тот момент времени. Составляющими памяти являются следующие процессы: 1) создание – возникновение непосредственно самого факта наличия информации, которую необходимо запомнить; 2) сохранение – фиксирование информации в ячейках памяти; 3) воспроизведение – процесс «проигрывания» события (факта), которое было запомнено; 4) сокрытие – всегда относительно, так как некоторая информация хранится в нашей памяти в течении всей жизни, однако «воспроизвести» ее без посторонней помощи мы уже не можем. Только возникновение каких-либо событий, напоминающих требуемый факт, может вызвать его воспроизведение в памяти. Также память обладает качественными и количественными характеристиками: 1) длительность – период времени, в течении которого память хранит информацию и извлекает ее в нужный момент без постороннего вмешательства; 2) точность – показатель достоверности и детализации вспоминаемой информации; 3) объем – количество запоминаемой информации за единицу времени; 4) быстрота – скорость, с которой информация переходит из состояния «создание» в состояние «сохранение». 5) готовность воспроизведения – скорость, с которой необходимая информация извлекается из памяти. Все эти характеристики зависят от личности человека. Человек внимательный и кропотливый будет обладать высокой точностью, однако, быстрота запоминания будет низкой. А человек импульсивный будет запоминать быстро, но детализация информации будет намного ниже, чем у первого. Существует три мнения по вопросу памяти детей-дошкольников. Первое мнение, высказанное рядом психологов, говорит о существовании у детей двух видов памяти, где первая – это физиологическая составляющая, а вторая – психологическая (духовная). Согласно второму мнению, память ребенка достигает развития в раннем возрасте, после чего ее активность резко снижается. Третье мнение высказывают сторонники кульминационной идеи, которые утверждают, что развитие памяти достигает своего апогея в возрасте 10 лет, после чего постепенно снижается. П. П. Блонский высказал свою теорию о строении памяти ребенка, разделив ее на четыре временные составляющие. Самая первая – моторная (двигательная)  – представляет собой условные рефлексы, начиная с первых движений новорожденного. Следующей составляющей является эмоциональная память ребенка, которая основана на запоминании информации и ее усвоении в виде эмоций, вызываемых этой информацией. По ходу формирования сознания и развития образности мышления ребенка его память становится образной, где информация хранится в виде образов и понятий. И по мере развития у ребенка такого механизма, как общение, память становится словесной. Исследование З. М. Истоминой, посвященное развитию памяти у детей-дошкольников, показало, что главная особенность процессов памяти, которые происходят в этот период, заключается именно в том, что процессы запоминания, припоминания из непроизвольных превращаются в намеренные, произвольные. А это значит, что перед ребенком выделяется сознательная цель запомнить, припомнить, и он научается активно достигать этой цели. Совершенно аналогичная перестройка процесса происходит, как показывают данные Н. Л. Агеносовой, и в процессах восприятия, которые также становятся в этом возрасте управляемыми, приобретают черты подлинной произвольности. А. Н. Леонтьев указывает, что сам по себе факт формирования произвольной памяти в дошкольном возрасте не является неожиданным, но самое важное заключается в том, как протекает этот процесс и чем он внутренне обусловлен. З. М. Истомина, изучая память у детей-дошкольников разного возраста, начиная от самых маленьких и до старших, меняла у них мотивы запоминания. Она показала, что перестройка детской памяти также стоит в связи с развитием общего внутреннего строения деятельности ребенка, о котором мы говорили выше, и что переломный в этом отношении момент также обычно падает на возраст около 4 лет. Она показала, что активное выделение и осознание ребенком цели запомнить, припомнить сознаются раньше на таких условиях, когда смысл этой цели для ребенка прямо вытекает из мотива, побуждающего его деятельность. В условиях данного исследования таковы были условия игры, требующей запоминания поручения и его припоминания, что прямо вытекало из взятой на себя ребенком игровой роли. В других случаях это могут быть, разумеется, условия какой-нибудь другой содержательной для ребенка деятельности. Большие трудности испытывают дети, когда цель стоит в более отвлеченных отношениях к мотиву, как это имеет место в случае запоминания в условиях лабораторных опытов. Изменения, происходящие на протяжении дошкольного возраста в различных по своему характеру процессах, внутренне связаны друг с другом и имеют общую природу. Очевидно, что эта общность изменений создается тем, что они связаны с одними и теми же обстоятельствами. Данные, полученные в исследованиях, позволяют уяснить связь изученных изменений с одним центральным фактом. Этот факт состоит в том, что ребенок в ходе своего развития активно проникает в окружающий его мир человеческих отношений, усваивая – первоначально в очень конкретной и действенной форме – общественные функции людей, общественно выработанные нормы и правила поведения. Эта, первоначально обязательная конкретность и действенность формы, в какой происходит овладение ребенком высшими процессами человеческого поведения, непременно требуют, чтобы задачи, которые воспитатель ставит перед ребенком, были содержательны для него, чтобы связь между тем, что он должен сделать, тем, ради чего он действует, и условиями его действия была не формальной, не условной и не слишком сложной, но возможно более непосредственной и близкой. Только при этом условии первоначально и могут завязываться новые высшие внутренние связи и соотношения в деятельности ребенка, отвечающие тем сложным задачам, которые ставят перед человеком общественно-исторические условия его жизни. А. Н. Леонтьев считает, что на первоначальных этапах овладения ребенком новой для него задачей воспитание не должно идти по линии усиления самого мотива. Этот путь не ведет к успеху. Сила самого мотива и вызванного им у ребенка стремления не является на этих этапах решающим фактором, а действительно решающим является здесь сознательная смысловая связь между побуждением ребенка и тем действием, которое он должен подчинить данному побуждению, данному мотиву. Дальнейший процесс развития идет как раз в направлении преодоления такой ограниченности, и это тоже должно учитываться в воспитании. Поэтому, например, если на первых шагах развития произвольно-двигательной сферы ребенка-дошкольника с полным основанием пользуются «предметно-ролевыми», как их иногда называют, задачами («ходить, как мышка», «скакать, как лошадка» и т. д.), то далее следует давать также и задачи на движения гимнастического типа, т. е. двигательные задачи, гораздо более абстрактные. То же самое и в других сферах воспитания. Ведь те более высокие требования, которые предъявит в будущем школа ребенку, поставят перед ним такие задачи и заставят его стремиться к достижению таких целей, которые далеко не всегда прямо и непосредственно вытекают для ребенка из его общего стремления учиться и далеко не всегда прямо связаны в его сознании с побуждающими его учение конкретными мотивами. (По материалам А. Н. Леонтьева.) ЛЕКЦИЯ № 10. Кризис 6–7 лет В возрасте 6 лет у ребенка формируется готовность к обучению. Л. С. Выготский выделил кризис 6–7 лет. Согласно исследованиям Л. С. Выготского, старшего дошкольника отличает манерничанье, капризность, вычурное, искусственное поведение. У ребенка проявляется упрямство, негативизм. Исследуя эти особенности характера, Л. С. Выготский объяснил их тем, что детская непосредственность утрачивается. В данный период также возникает осмысленность в собственных переживаниях. Ребенку вдруг становится ясно, что у него присутствуют собственные переживания. Ребенок понимает, что они принадлежат только ему, сами переживания приобретают для него смысл. Это связано с весьма специфическим новообразованием – обобщением переживания, т. е. меняется отношение ребенка к окружающему миру. По мнению Л. И. Божович, кризис 6–7 лет вызван появлением новообразования – так называемой внутренней позиции. До настоящего возраста ребенок практически не задумывался о своем месте в жизни. Но в возрасте 6–7 лет эти вопросы становятся для него актуальными. В данном возрасте у детей появляется осознание своего социального «я». Дети подражают взрослым, стремятся утвердить свою значимость. Л. И. Божович указывала, что у ребенка в возрасте 6–7 лет появляется потребность в деятельности, которая обеспечивает его социальную позицию. Внутренняя позиция входит в противоречия с той социальной ситуацией, в которой находится ребенок в данный момент. С точки зрения взрослых он еще мал, а оттого беспомощен и несамостоятелен. Но в своих глазах ребенок уже взрослый, а потому может осуществлять социально значимую деятельность. Как считает Божович, в основе кризиса 6–7 лет находится конфликт, который возникает от столкновения появившихся в процессе развития новых потребностей и неизменившего образа жизни ребенка и отношения к нему окружающих людей. Отношения окружающих взрослых людей не дают возможности ребенку удовлетворить потребности, которые у него появились. Это приводит к возникновению фрустрации, депривации потребностей, которые порождаются появившимися к этому времени психическими новообразованиями. В старшем дошкольном возрасте дети могут быть подразделены на две группы: 1) дети, которые по внутренним предпосылкам уже готовы к учебной деятельности; 2) дети, которые по внутренним предпосылкам еще не готовы к учебной деятельности, находятся на уровне игровой деятельности. Для детей, принадлежащих к первой группе, кризис 6–7 лет становится следствием необходимости замены игровой деятельности на деятельность учебную. У детей, принадлежащих ко второй группе, негативных симптомов не будет, если не стремиться слишком быстро начать учебную деятельность. Если же дети, принадлежащие ко второй группе, начнут учиться с 6 лет, то произойдет насильственный слом деятельности. Это станет заметно по кризисным проявлениям. Соответственно, часть детей приходит в школу «из кризиса», а часть – «в кризис». Л. С. Выготский изучал стабильные и критические возрасты. Он указывал, что стабильные возрасты состоят из двух этапов. На первом этапе идет накопление изменений, формирование предпосылок нового возраста. На втором этапе уже имеющиеся предпосылки реализуются, т. е. ведут за собой значительные изменения личности. Выготский считал, что у всех критических возрастов есть трехчленное строение, т. е. они состоят из следующих фаз: предкритической, собственно критической, посткритической. Кризис 6–7 лет можно рассмотреть согласно знанию об этих фазах. На докритической фазе ребенка уже не устраивает «чистая» игра как ведущий тип деятельности. Ребенок пока не осознает, с чем связана эта неудовлетворенность. Уже есть все предпосылки для того, чтобы от игровой деятельности переходить к учебной. На докритической фазе начинается период модификации игры, приспособления ее к новым задачам освоения норм, мотивов, целей деятельности. Игра видоизменяется, приближается к имитации деятельности. Существенно изменяются в лучшую сторону отношения между ребенком и окружающими людьми (имеется в виду совершенствование коммуникативных умений и навыков). Идет активный процесс подготовки ребенка к обучению в школе. Во время докритической фазы еще недостаточно сформированы предпосылки перехода от игровой к учебной деятельности. Ребенка вполне устраивает игра, его устраивает позиция, которую он занимает в обществе, т. е. ребенка не тяготит, что окружающие взрослые считают его маленьким. Тем не менее, в процессе общения с друзьями-школьниками, в процессе подготовки в детском саду или дома к школе, а также под воздействием других причин у ребенка формируется субъективное желание пойти в школу. После модификации игровой деятельности у ребенка проявляется заметный интерес к неигровым формам деятельности, например к конструированию, лепке, рисованию, а затем постепенно ребенок переходит к деятельности, которая положительно оценивается взрослыми людьми. Например, ребенок стремится что-то сделать по дому, выполняет поручения взрослых, желает чему-то научиться и т. д. В данный период у ребенка формируется стремление пойти в школу, он уже имеет определенное представление об учебной деятельности. Но у старшего дошкольника сам переход в школу – событие, которое возможно только в будущем. Соответственно, дошкольник попадает в латентный период. Ребенок готов учиться, но сам процесс обучения еще не начат. Чем дальше отстоят друг от друга сроки готовности и возможности пойти в школу, тем сильнее в поведении ребенка проявляются негативные симптомы. Критическая фаза характеризуется дискредитацией мотивов игровой деятельности. Они уже практически не интересуют ребенка, у него появляется желание пойти в школу. Ребенок воспринимает себя как взрослого. Его тяготит несоответствие занимаемой социальной позиции и своих устремлений. Для данный фазы характерен психологический дискомфорт и негативные симптомы в поведении. Нередко складывается впечатление, что у ребенка тяжелый характер. Негативные симптомы имеют функцию – привлечь внимание к себе, к своим переживаниям, а также внутренние причины – у ребенка происходит переход на новый возрастной этап. Критическая фаза связана с началом обучения в школе. Ребенок может ощущать, что вполне готов к школе. Ему может быть интересно готовиться к школе, вполне возможно, что у ребенка есть определенные успехи в подготовке к школьным занятиям. Но во время начала обучения у ребенка возникают проблемы. Они могут быть как серьезными, так и не очень, например, замечания учителя, неудачи в выполнении заданий и т. д. После нескольких неудач ребенок уже отказывается идти в школу. Он переживает несоответствие позиции школьника и своих желаний и возможностей. Постепенно у ребенка появляется все больше причин для того, чтобы не желать идти в школу. Ребенку может быть трудно сидеть и выполнять задания учителя, его не устраивает распорядок дня, установленный для школьника. Соответственно, ребенок утрачивает интерес к учебе. Нередко в этом случае родители усложняют ситуацию дополнительными занятиями, которые проводят самостоятельно дома. В поведении ребенка появляются негативные дополнительные симптомы, капризы, упрямство. Только постепенно благодаря игровой деятельности, которая очень важна для ребенка в такой период, и благодаря учебной деятельности, которую ребенок постепенно осваивает, происходит подготовка предпосылок перехода к учебной деятельности. Посткритическая фаза характеризуется тем, что с началом школьного обучения у ребенка появляется осознание своего нового социального положения. Негативная кризисная симптоматика исчезает, ребенок понимает, что отношение к нему изменилось. Он уже «взрослый», у него есть занятия и обязанности. У некоторых детей кризис начинается в самом начале школьного обучения. В этом случае схема протекания кризиса будет иной. Посткритическая фаза возможна только при постепенном освоении учебной деятельности. Ребенок постепенно осознает соответствие своих возможностей требованиям в школе, создается мотивация. Первые успехи приводят к тому, что ребенок начинает комфортно чувствовать себя в школе. Невнимание к ребенку во время кризиса 6–7 лет может привести к риску заболевания неврозом. ЛЕКЦИЯ № 11. Деятельностный подход к формированию личности. Становление самооценки Действия человека, его активность существенно отличаются от действий животного. Главная отличительная черта психики человека – наличие сознания, а сознательное отражение – это такое отражение предметной действительности, в которой выделяются ее объективные устойчивые свойства вне зависимости от отношений к ней субъекта. Любой совместный труд людей подразумевает разделение труда, выполнение каждым человеком индивидуального набора операций. Некоторые из них под результатом подразумевают некое благо, являющееся биологически полезным для человека. Некоторые же выполняют работу, целью которой является приведение некоего предмета к промежуточной стадии для дальнейшей его переработки. В любом случае каждый человек, как отдельный субъект группы, осознает свою деятельность как некоторую составляющую всего процесса, одновременно предполагая некую завершенность своей, индивидуальной цели, которая достигается посредством выполнения некоторого вида деятельности. Деятельность – это активное взаимодействие человека со средой, в которой он достигает сознательно поставленной цели, возникшей в результате появления у него определенной потребности, мотива. Один из первых видов деятельности, возникающий в процессе развития человека, – это общение. Оно корректирует и направляет речевое взаимодействие людей, способствует становлению личности ребенка, позволяет осознать себя индивидуальностью. Игра, учение и труд также являются видами деятельности, способствующими развитию личности, целями которых также является приобретение некоторых благ, в случае учения – информации, труда – материальных и духовных благ, а в случае игры – это некое состояние заинтересованности и увлеченности. В понимании А. Н. Леонтьева деятельность не есть отправление какого-то сугубо внутреннего – психического или физиологического – механизма, а есть процесс, организуемый предметами внешней среды. Эти предметы не представляют собой источника сугубо внешних физических или культурных воздействий на организм. Как указывает Д. И. Фельдштейн, предметом выступает только тот аспект определенного фактора внешнего мира, который может быть включен в структуру деятельности на определенном этапе. Предметная деятельность не представляет собой ни проявления изначально внутренних генетических свойств организма, ни эффекта внешних воздействий среды. В ходе деятельности, включающей в себя полюс субъекта и полюс объекта, происходят процессы «опредмечивания», субъект воплощает свои замыслы, т. е. в конечном счете, свои психологические качества, в предмете, и «распредмечивания», т. е. субъект присваивает качества объекта деятельности. Именно деятельность обеспечивает адекватность психического отражения деятельности. Будучи всегда сопряжена с определенной потребностью объекта, деятельность отличается пластичностью и уподобляемостью, тесно связываясь с «нащупыванием» потребности своего предмета, что ведет к ее опредмечиванию, формированию конкретного мотива деятельности. Внешнюю, предметную и внутреннюю деятельность отличают общность строения и функциональная связь, выражающаяся во взаимопереходах и взаимопревращениях. Поэтому при изучении внешней деятельности психология имеет возможность проникать во внутреннюю деятельность человека, формирующуюся в процессе интериоризации внешней деятельности. Под интериоризацией Л. С. Выготский, как и французские ученые, понимал, прежде всего, социализацию, формирование социальных структур когнитивных процессов ребенка в целом. По словам Д. И. Фельдштейна, своеобразие деятельности состоит в том, что результаты составляющих ее действий при некоторых условиях оказываются более значительными, чем их мотивы. Общий механизм смены видов деятельности можно проиллюстрировать примером из игровой деятельности детей. В игре у ребенка-дошкольника совершенствуются игровые действия, а также ряд психических функций, повышается уровень развития восприятия, памяти, воли и т. д. Например, для проведения некоторых игр детям нужно специально знакомиться со свойствами и особенностями отношений людей, явлений природы и т. п. Первоначально такое знакомство выступает только как конкретная цель действия, мотивированного игровой ситуацией. Но постепенно у старших дошкольников значение результатов такой познавательной активности как бы перерастает обусловливающие это действие игровые мотивы, и ребенок начинает интересоваться сведениями об окружающем сам по себе, вне ситуации игры. Произошел сдвиг мотива на цель, и тем самым действие «ознакомления» приобрело иной характер. Таким образом, активная позиция деятельности заключается в формировании новых мотивов, их целенаправленной перестройке. Цель, даже самая близкая, выводит человека за пределы непосредственного настоящего, строит проект будущего, т. е. того, что еще только нужно сделать для отсроченного во времени удовлетворения потребности. Это положение относится и к действиям взрослого, и к действиям ребенка, с той только разницей, что ребенок в процессе психического развития постепенно переходит от простых и близких целей к целям более отдаленным и перспективным. В отличие от мотивов, которые далеко не всегда осознаются, выражаясь косвенно, существуя в виде стремления к цели, переживания, желания, цель деятельности выступают в виде обязательного осознанного компонента и несут особенно активную нагрузку. Каждая развернутая деятельность предполагает достижение ряда конкретных целей, которые выделяются из общей цели. Когда роль такой общей цели выполняет осознанный мотив, он превращается в мотив-цель. В мотивах опредмечиваются те или иные потребности человека. Развитие личности предполагает формирование иерархической мотивационно-потребностной структуры, где доминируют высшие духовные потребности. Д. И. Фельдштейн подчеркивает, что процесс развития деятельности, ее расширения и усложнения наиболее интенсивно протекает у растущего человека, определяя становление его как личность. Причем это не простое движение, осуществляемое в виде перехода от одной суммы частных видов деятельности к другой при их накоплении и взаимопроникновении, а закономерное развитие, процесс которого обеспечивает освоение ребенком как действий, операций, так и мотивов, целей, социальных норм, приводя к овладению миром вещей и одновременно вырабатывая соответствующую позицию в мире людей, представляя условие развития личности, способ реализации социальной формы движения. Каждый период в развитии ребенка характеризуется своим, присущим только ему типом субъектности. Так, в младенческом возрасте субъектность выступает в форме «прамы», т. е. некоторого недифференцированного ощущения своей общности с взрослым, смутного противопоставления этой общности остальному миру, как указывает Л. С. Выготский. Е. З. Басина утверждает, что в раннем возрасте складывается индивидуальная деятельность ребенка, он становится относительно самостоятельным субъектом. Но осознание себя как субъекта деятельности возникает позже – лишь к концу раннего возраста, в период кризиса 3 лет. На протяжении всего дошкольного возраста это осознание остается очень мало дифференцированным. Как указывает В. С. Мухина, ребенок осознает себя лишь в самых общих, неиндивидуализированных категориях: «Я хороший мальчик (хорошая девочка)». В типе субъектности ребенка происходят изменения в период кризиса 7 лет. Л. С. Выготский предполагал, что именно в этом возрасте начинает складываться самооценка – обобщенное (т. е. устойчивое, внеситуативное) и вместе с тем дифференцированное отношение ребенка к себе. Самооценка опосредует отношение ребенка к самому себе, интегрирует опыт его деятельности, общения с другими людьми. Это важнейшая личностная инстанция, позволяющая контролировать собственную деятельность с точки зрения нормативных критериев, строить свое целостное поведение в соответствии с социальными нормами. Р. Бернс, анализируя большое число исследований, отмечает, что на грани дошкольного и младшего школьного возраста происходит качественный скачок в развитии «Я-концепции». Однако расширительное толкование этого понятия лишает выводы конкретности, не позволяет достаточно содержательно охарактеризовать происходящие изменения. Как констатирует Е. З. Басина, проблемы, связанные с самооценкой и образом «я», в отечественной психологии традиционно рассматриваются в контексте изучения самосознания (Л. С. Выготский, С. Л. Рубинштейн, В. В. Столин, И. И. Чеснокова ). Доминирует следующее понимание этих проблем: они образования познавательной природы и констатирующего характера, т. е. в них фиксируются представления ребенка о его наличных качествах и возможностях (Е. И. Савонько, М. И. Лисина, А. И. Силвестру). В специальных экспериментальных исследованиях изучается преимущественно самооценка детей в конкретных видах деятельности. Анализ результатов исследований показывает, что к 7 годам самооценка детей начинает тяготеть к адекватности или уже становится таковой (И. И. Чеснокова, Е. И. Савонько). Данные, характеризующие формирование познавательных представлений ребенка о самом себе, меру успешности самопознания и адекватности самооценки в деятельности, изучаются в контексте развития когнитивной сферы психики. Однако представление ребенка о самом себе не исчерпывается чисто познавательными аспектами, тем более что подлинное самопознание едва ли присуще детскому возрасту. Е. З. Басина утверждает, что существуют принципиальные различия между способностью более или менее адекватно оценивать себя в конкретной деятельности при внешнем провоцировании самооценки (в условиях эксперимента) и склонностью осмысливать себя самостоятельно, спонтанно, причем не в сфере конкретных занятий, а в целом. Именно такое целостное представление о себе максимально приближается к понятию «важная личностная инстанция», ибо в нем опосредованы отношения субъекта с самим собой. Достаточно очевидно, что оценка себя не существует изолированно от представления о самих оцениваемых качествах. Поэтому самооценку следует рассматривать в аспекте общего представления о себе. Согласно имеющимся в науке данным в состав содержательных представлений субъекта о том, каков он, не входят ценностно-нейтральные качества, лишенные для субъекта личностного смысла. Эти качества наделяются субъектом высокой позитивной или негативной ценностью. По словам Е. З. Басиной, вполне правомерным видится и различие между общим представлением о себе – образом «Я» – и его аспектами: содержательным («Я-концепция») и оценочным (самооценкой). Развитому образу «я» должно предшествовать осознание ребенком своей индивидуальности, себя как индивида: представление о физической отдельности, выделенности из мира, субъектности, о себе как о субъекте деятельности и психических переживаний. Более высокому уровню осознания себя как индивида (индивидуальности) должно соответствовать представление о том, каков этот индивид (в чем состоит индивидуальность). Образ «я» в этом смысле может рассматриваться в качестве ответа на вопрос: «Каков я как индивидуальное существо, индивидуальный субъект?» Аффективное осмысление себя, эмоциональное самоощущение, самочувствие возникают в онтогенезе прежде содержательного представления о себе, о собственных индивидуальных качествах и в большей мере связаны с самооценкой, чем с «Я-концепцией». Вместе с тем, представляется правомерным считать, что аффективное самоощущение не сливается с самооценкой, не отождествляется с ней, ибо экспериментатика и феноменология дают весьма обширные данные об их качественном несовпадении. Существуют принципиальные различия в генезисе этих двух психических образований. Аффективное самоощущение едва ли изначально связано с отношением к себе как к объекту осмысления. Оно скорее представляет собой ассимиляцию ребенком отношения к нему окружающих людей, их обращения с ним. Можно полагать, что период перехода от дошкольного возраста к младшему школьному характеризуется не появлением аффективного отношения к себе (оно складывается раньше, на протяжении самого дошкольного возраста), а формированием обобщенных содержательных и оценочных представлений, связанным с созреванием когнитивных предпосылок рефлексивного осмысления себя. Если рассматривать представления ребенка о себе лишь как констатирующие наличный уровень и характер его индивидуальных возможностей, то естественно предположить, что они составлены преимущественно из суждений ребенка о своих умениях, знаниях и т. п. Однако представления ребенка о себе как об индивиде могут носить и предвосхищающий характер, так же как представления подростка о своих личностных характеристиках. Развитие человеческой психики совершается благодаря процессу интериоризации, «присвоению» ребенком социальных по своей природе отношений. Система отношений ребенка с взрослыми строится, в первую очередь, именно на их ожиданиях, предвосхищающих формирование у него отдельных психических качеств. Поэтому можно предполагать, что ранний образ «я» характеризуется, в основном, предвосхищающими представлениями о себе. По-видимому, они играют весьма важную роль в психическом развитии ребенка: в них проецируются ценностные ориентации детей, касающиеся качеств человеческой индивидуальности и личности, которые оказывают существенное формирующее влияние на личность ребенка. (По материалам Е. З. Басиной.) ЛЕКЦИЯ № 12. Изучение развития процессов запоминания Проблема развития памяти давно занимает центральное место в психологии. Научная разработка этой проблемы непосредственно связана с изучением психологической природы процессов памяти, с характеристикой возрастных особенностей памяти у детей, с выяснением путей и способов ее воспитания. По словам П. И. Зинченко, уже давно за терминами «механическая» и «логическая» память закрепилась не только характеристика определенных особенностей процесса запоминания, но и возрастная характеристика. Именно поэтому эти два вида памяти обычно выступали в качестве двух генетических ступеней в ее развитии. В классической ассоциативной психологии проблема развития памяти фактически снималась. Сведение памяти к механическому запечатлению мозгом различных воздействий исключало с самого начала предположение о каких-либо качественных изменения в ней. Речь шла только о количественных изменениях, связанных с постепенным накоплением индивидуального опыта человека. Но уже внутри эмпирической психологии складывались условия для возникновения концепции о двух формах памяти – механической и логической. Понимание сознания как простой ассоциативной совокупности ощущений и представлений, а памяти как простой функции пластичности мозга не удовлетворяло многих психологов, так как не отражало действительной сложности и, прежде всего, активности процессов сознания у человека. Попытки преодолеть пассивность, механистичность классической ассоциативной психологии шли разными путями, но сходились в одном: к механистически понимаемой деятельности мозга добавлялось активное, деятельное начало сознания. У В. Вундта таким началом выступала апперцепция (1912 г.), у Х. Геффдинга – воля (1904 г.). Э. Мейман пытался дополнить механистические представления о памяти активностью внимания, образованием вспомогательных ассоциаций, стремлением к наблюдению, к запечатлению и прочим (1909, 1913 гг.). Однако все это выступало в качестве различных спонтанных форм проявления активности сознания. Они просто добавлялись к механистически понимаемой деятельности мозга как особые силы, могущие использовать по-своему эту деятельность. Оформлению и закреплению концепции механической и логической памяти особенно способствовали представители так называемой функциональной психологии наряду с представителями Вюрцбургской школы. Концепция механической и логической памяти упрочилась в результате сохранения для низших форм памяти механизма ассоциаций в старом классическом его понимании и надстройки над ним различных форм активности сознания (произвольность, осмысленность и пр.) – для высших форм памяти. Ассоциативные, якобы не смысловые связи и смысловые, будто бы не ассоциативные связи, представляли собой конкретную форму выражения этой концепции в памяти. Механическая и логическая память и заостренные их формы – физиологическая и духовная (А. Бергсона) – рассматривались как две формы памяти принципиально разной природы, как по содержанию, так и по механизмам. Проблема этих двух форм памяти продолжает обсуждаться. В признании механической и логической памяти надо различать, по крайней мере, две стороны. Человек имеет дело с материалом различной степени сложности, который фиксируется в памяти в различных формах отражения: в единичных и общих представлениях, в понятиях различной степени обобщенности и пр. Разный материал предъявляет и разные по степени сложности требования к умственной деятельности человека, к процессам его памяти, к физиологическим ее основам. Материал, таким образом, выступает как одно из важных условий успешности памяти. Известно, что связанный по своему содержанию материал, вызывающий более или менее сложные процессы понимания, осмысливания, запоминается значительно эффективнее, чем совокупность бессвязных элементов. В последнем случае снижается значение процессов осмысливания при запоминании, возрастает роль повторений. С этой точки зрения можно говорить условно о механическом запоминании в противоположность осмысленному, логическому. Это чисто эмпирическое различие процессов памяти, определяющееся особенностями материала, имеет важное практическое значение, так как оно связано с разными условиями запоминания и различной его успешностью. Одно дело – запоминать серию бессмысленных слогов и другое дело запоминать систему мыслей, фактов, выраженных в связном тексте. Концепция механической и логической памяти в разных формах получила широкое распространение не только в зарубежной, но и в отечественной психологии. Она определяла собой содержание и направление многих исследований и длительное время тормозила разработку, как общей теории памяти, так и проблемы ее развития. В исследованиях так называемой механической памяти внимание психологов было направлено на выявление способности мозга к запечатлению, к образованию следов, их сохранению в отрыве от осмысленной деятельности человека с определенным материалом. Такой же характер носили и исследования логической памяти. Они были направлены на обнаружение способностей сознания к схватыванию и удержанию смысла, мыслей в отрыве от мозговой деятельности. Предметом многих исследований, как указывает П. И. Зинченко, было изучение различий в продуктивности логической и механической памяти, изменения с возрастом объема той или другой, различия в объеме памяти на разные по смыслу объекты. В такого рода исследованиях устанавливались факты, имевшие значение для характеристики таких сторон памяти, как ее продуктивность по отношению к разному материалу, связь памяти с пониманием, вниманием, эмоциями и т. п. Однако в них не изучались сами процессы памяти, их состав, возникновение и развитие. В связи с этим факты исследований часто не могли получить необходимого теоретического раскрытия и правильной оценки. С позиции концепции механической и логической памяти длительное время давалась во многом ложная характеристика возрастным особенностям развития памяти детей. Память не только дошкольников, но и младших школьников крайне обеднялась. Известно утверждение Меймана о том, что память до подросткового возраста является преимущественно механической. В другой форме, но та же мысль проводилась другими авторами (В. Штерн, 1922 г.; Лобзин, 1901 г.; Польман, 1906 г.; Брунсвик, Гольдшейдер и Пилек, 1932 г., и др.). Как указывает П. И. Зинченко, широкие возможности для плодотворных исследований процессов памяти длительное время ограничивались серьезными ошибками в понимании учения Павлова о высшей нервной деятельности. В этих условиях не мог быть полностью преодолен ни классический ассоционизм, ни идеализм в трактовке сущности памяти и ее развития. Ошибки того и другого порядка продолжали сохраняться в утвердившемся в отечественной психологии положении о том, что основу процессов памяти составляют два рода связей – ассоциативные и смысловые; ассоциативные связи считались механическими, не смысловыми, а смысловые – не ассоциативными. Деление связей на ассоциативные и смысловые сохраняло, прежде всего, серьезные ошибки в трактовке физиологических основ памяти. Условные рефлексы считались физиологической основой ассоциативных процессов, характерных якобы только для низшей памяти. В качестве основы смысловых связей, характерных якобы только для высшей формы памяти, допускались какие-то, еще неизученные закономерности нервных процессов, принципиально отличные от закономерностей образования условных рефлексов. Ассоциативные и смысловые связи противопоставлялись со стороны своего психологического содержания. Ассоциации трактовались как чисто внешние, механические связи. Считалось, что их образование не зависит ни от содержания связываемых объектов, ни от значения, смысла для субъекта. Низшая форма памяти лишалась осмысленности. Осмысленный характер память приобретала якобы только на высших ступенях своего развития благодаря участию в ней развернутых процессов понимания, мышления. Это привело к противопоставлению низших и высших форм памяти со стороны развития ее осмысленности. П. И. Зинченко указывает, что отечественные психологи правильно связывали память с активной деятельностью человека, с ее целями, мотивами и способами. Однако и в трактовке активности субъекта в процессах памяти допускались серьезные ошибки, вытекавшие из признания двух видов связей – ассоциативных и смысловых. В характеристике условий образования ассоциаций подчеркивалась только необходимость совпадения или последовательного во времени действия объектов. Игнорировалась определяющая роль условий жизни, отношения субъекта к этим условиям, а в связи с этим, и его активность в образовании связей. Такая трактовка процессов образования ассоциаций была связана с неправильной оценкой условно-рефлекторной деятельности как механической деятельности. Она вступала в явное противоречие с теми условиями образования временных нервных связей, которые раскрыты в учении Павлова, и, в первую очередь, с необходимостью подкрепления условных раздражителей, проявления к ним ориентировки и т. п. Деление связей на ассоциативные и смысловые было одной из причин недооценки теоретического и практического значения непроизвольного запоминания. Непроизвольную память обычно сопоставляли с ассоциативными связями, произвольную – со смысловыми. Так как ассоциативные связи понимались как не смысловые, случайные, не требовавшие активности субъекта, а основанные только на смежности во времени действующих раздражителей, то и непроизвольная память получала характеристику как память пассивная и случайная. Между тем, непроизвольная память, являющаяся единственной формой у животных и не теряющая своего значения у человека на всех этапах его исторического и онтогенетического развития, не может быть случайной. Она не может быть и пассивной, так как образование временных связей включено в активную жизнедеятельность субъекта. Деление связей на ассоциативные и смысловые является антигенетическим. Оно исключает преемственность в развитии физиологических механизмов памяти и характеристику основных особенностей памяти на разных ступенях ее развития. Низшая форма памяти, опирающаяся на ассоциативные связи, лишается осмысленности. Ассоциативные связи не связываются с пониманием, с начальными формами мышления, они противопоставляются смысловым связям. Последние, как и понимание, отрываются от своих генетических истоков, поэтому исключается возможность изучения их постепенного усложнения и развития на разных этапах фило- и онтогенеза. Активность высших форм памяти также отрывается от предшествующих ступеней развития. По этим же основаниям исключается генетическая преемственность и в характеристике произвольной и непроизвольной памяти со стороны физиологических основ и психологических особенностей этих видов памяти. Сведение низшей памяти к механическим ассоциациям создало у психологов видимость того, что они знают эту память. Главное внимание исследователей было направлено на изучение высших форм памяти. Однако это изучение не могло быть до конца плодотворным по той простой причине, что высшее, более сложное нельзя как следует понять, не разобравшись в низшем, более простом. Смысловая, логическая память надстраивалась над механической. Положение Павлова об универсальном характере условно-рефлекторных связей, лежащих в основе ассоциаций в качестве их физиологических механизмов, широкая биологическая трактовка сущности этих связей и условий их образования полностью исключают имевшее место противопоставление ассоциативных связей смысловым. Все связи, которыми оперирует память на всех этапах своего развития, являются ассоциативными, условно-рефлекторными по своей природе и условиям образования и вместе с тем смысловыми по своему содержанию и жизненному значению. (По материалам А. И. Зинченко.) ЛЕКЦИЯ № 13. Эмоциональность речи и развитие структуры ее понимания и порождения Выразительность и эмоциональность речи является важной ее составляющей. Часто речь ребенка содержит множество восклицаний, резких прерываний, многократные построения, ускоренность темпа речи – словом, все обороты речи, выражающие эмоциональность. Подобные обороты не являются признаком четко продуманного стилистического приема или средства, это показатели эмоциональности речи ребенка, который посредством перечисленных средств пытается передать наполненную эмоциями картину слушателю. Его не сдерживают рамки поведения, указывающие на необходимость сдерживать свои эмоции в обществе. В его речи нет четко установленных правил построения предложения, как нет и мотивации для сдерживания своей эмоциональности. И взамен упорядоченности и семантическому построению предложения приходит эмоциональное построение: эмоциональная составляющая слова выдвигает его на первый план, отодвигая другое, таким образом, выстраивается структура, не отвечающая никаким правилам, но тем не менее являющаяся информационно и эмоционально наполненной. В дальнейшем, по мере взросления ребенка, он присматривается к людям, окружающим его, и начинает копировать их манеру речи, подмечает отличия, в том числе сокращает свою излишнюю эмоциональность, делая свою речь более регламентируемой, в виду чего яркость и выразительность речи снижается, становится более сглаженной. В результате встает обратная ситуация: после того как излишняя выразительность речи спадает – если не обращать на это внимания родителей – речь ребенка может стать крайне маловыразительной. Одно из средств выразительности, часто встречающееся в общении, – это интонация. Слушая интонации родителей – эмоциональный ребенок начинает копировать их, и в его речи появляются просительная, гневная и многие другие интонации. Часто излишняя эмоциональность речи проявляется в ее ускоренности. Желая рассказать как можно больше, некоторые дети начинают говорить очень быстро, что приводит к эффекту «смазывания» речи. Область исследования эмоциональности детской речи заинтересовала многих лингвистов в последнее десятилетие XX в. Эта, лингвистическая категория имеет большие перспективы в толковании многих необъясненных фактов и явлений в речи детей. Этот интерес вызван рядом причин. Во-первых, эмоциональные средства являются способом выражения вербального выражения чувств у детей; во-вторых, отсутствуют универсальные схемы и критерии, которые позволили бы изучить эмоциональное поведение детей. В психологии существуют и активно развиваются два направления в изучении эмоций и их проявлений у детей: 1) эмоциональное детское мышление; 2) соотношение эмоций и мышления как основа формирования детского языка и интеллекта. В процессе развития личности жизненный опыт находит свое интеллектуальное и языковое выражение как сознательно, так и на бессознательном уровне. С появлением новой отрасли науки – онтолингвистики – тезис о соотношении эмоций и мышления может объяснить процессы формирования и развития эмоциональной компетенции, языковой картины мира и языковой личности ребенка. Проявление тех или иных форм поведения зависит от психического развития ребенка и подтверждает тезис о том, что мышление и эмоции находятся в балансирующем соотношении. Таким образом, поведение ребенка в конкретной ситуации зависит от мотивации, обусловленной эмоциями либо рациональным познанием. Л. С. Рубинштейн писал о том, что психические процессы носят не только познавательный характер, но и аффективный, эмоционально-волевой. Исследуя структуры, функции эмоциональных процессов у ребенка, А. В. Запорожец и Я. З. Неверович пришли к выводу о том, что эмоциональные процессы на всех генетических стадиях сохраняют центральный характер. Также они установили, что у детей до 6 лет происходит запаздывающая эмоциональная коррекция, т. е. ребенок постоянно нуждается в поощрении результатов собственных поступков. Учитывая все вышесказанное, а также результаты исследования Л. С. Выготского о кризисе 7 лет, когда у детей происходит формирование самооценки и логики чувств, можно сделать вывод, что возрастной рубеж у детей 6–7 лет ознаменован активизацией когнитивных процессов. Именно в этом возрасте познавательные процессы детского сознания начинают контролировать не только освоение ребенком окружающего мира, но и его эмоциональную сферу. При этом эмоциональное мышление ребенка в большей степени, нежели рациональное, влияет на формирование его личностной языковой картины мира и играет определяющую роль в выборе речевых средств для ее обозначения. Развитие речевой функции в онтогенезе в настоящее время понимается как развитие языковой способности. Языковая способность рассматривается как сложная обобщенная психологическая система, коррелирующая с системой языка. Как указывает Н. И. Чуприкова, в настоящее время накоплено много фактических данных, показывающих становление и развитие языковой способности у детей. Эти факты, собранные вместе, показывают, что все компоненты языковой способности развиваются из первичного общего исходного ядра – зародыша. Из фактов следует, что языковая способность не складывается из суммы независимо развивающихся компонентов, но что, наоборот, компоненты лишь постепенно выделяются из первичных слитных интегральных и грубо-глобальных примитивных образований. Фактов развития разных компонентов и аспектов языковой способности очень много, и все они ярко демонстрируют универсальность закона развития от общего к частному. Согласно современным исследованиям ребенок овладевает многими речевыми функциями еще на дословесной стадии развития, когда в качестве коммуникативных средств используются не слова и не звуки языка, а так называемые протознаки – движения тела, мимика, жесты, звуки, не относящиеся к словесной речи. Исследователи выделили до 7 коммуникативных функций, наблюдаемых у детей еще до того, как они начинают овладевать словесной речью. Это: инструментальная – для удовлетворения материальных потребностей; регуляторная – для контроля действий близких для ребенка взрослых; взаимодействия – для достижения и упрочения контакта с ними; личностная – для выражения собственной индивидуальности и ряд других. Один из исследователей, М. Хэллидей, полагает, что эти функции являются универсалиями человеческой культуры, а овладение ими в дословесном периоде он считает необходимой предпосылкой овладения речью. Таким образом, как указывает Н. И. Чуприкова, существенно важный итог исследований дословесного периода речи состоит в обосновании положения, что здесь уже складывается некоторая первичная, еще очень грубая и примитивная, но именно система самых общих коммуникативных функций и прагматических умений, внутри которой в дальнейшем будет развиваться звуковая речь ребенка и которая сама по мере развития будет становиться все более богатой, тонкой, дифференцирований. Сначала ребенок обладает чувствительностью к регулярным мелодическим формам, воспринимает высказывания как единое звуковое целое, опираясь на нефонемные акустические признаки. А при овладении активной речью сначала продуцируются грубо приближенные артикуляционные комплексы, соответствующие крупным элементам речи (фразы, слова), а затем на основе этого уточняются их отдельные компоненты (слоги, звуки). Имеется много данных, что ребенок довольно долго не дифференцирует интонационные и фонемные составляющие речи. Замена словарного состава обращенных к нему требований взрослого при сохранении их ритмико-мелодической интонационной структуры до определенного возраста не вызывает изменений в выработанных на эти требований реакциях ребенка, а изменение интонации при неизмененном содержании высказываний, наоборот, приводит к полному отсутствию выработанных на слово реакций. Выделение в первоначально едином, слитном звучании интонационного и фонемного содержания происходит только в возрасте 10–11 месяцев. Существует много данных, что развитие фонематического строя языка идет как многозвенная иерархическая дифференциация, расщепление некоторых исходных фонем, которых вначале всего 2, затем 3, 4 и т. д. Процесс овладения ребенком фонематическим строем языка очень сложен и зависит от многих факторов. На порядок появления в его речи отдельных фонем влияют такие обстоятельства, как частота их встречаемости в языке и легкость их восприятия и произношения. Но все же при всех этих внешних обстоятельствах в данном процессе явно проступают черты внутренне закономерного пути развития, основанного на принципе дифференциации. Развитие активной речи ребенка, выполняющей сигнально-сигнификативную функцию, начинается с однословных высказываний, с этапа отдельных слов-предложений. Со стороны содержания первые слова-предложения относятся к целостной ситуации, а со стороны формы в них слиты в неразрывном единстве субъект и предикат, номинация и предикация, элементы семантики, грамматики и синтаксиса. Здесь нет ни расчленения ситуации, ни расчленения речевой формы. Все это соединено в единое нерасторжимое целое. Вместе с тем большинство исследователей сходятся во мнении, что в однословных предложениях-высказываниях содержатся зачатки всего того, что предстоит развить ребенку при усвоении ими взрослого языка, что однословное предложение – это исходная конструкция во многих отношениях. Развертывание однословных высказываний в двусловные и многословные предложения носит закономерный характер, в значительной мере универсальный для разных языков, и идет по нескольким внутренне связанным направлениям. Одно из них – это последовательность появления слов разных грамматических категорий. Согласно многим данным слово-ситуация раньше всего членится на слова-предметы, затем появляются слова-действия, слова-признаки, слова-отношения. Это грамматическое членение речи свидетельствует о познавательном расчленении целостных ситуаций, в которых последовательно выделяются такие составляющие, как объекты и агенты действий, их свойства, сами действия, результаты действий, отношения. Другое направление членения однословных высказываний, неразрывно связанное с появлением в речи слов разных грамматических категорий, это вычленение из потока речи и использование специфических языковых средств (окончание, порядок слов, служебные слова) для выражения грамматических и синтаксических связей между словами. Со стороны содержания за этим стоят вычленение и разграничение разных пространственных, временных и других отношений между явлениями действительности. Последовательность появления в речи ребенка разных грамматических категорий и грамматических средств полностью отвечает закону развития от целого к частям, от общего к частному. В фундаментальном классическом труде о развитии детской речи А. Н. Гвоздев пришел к выводу, что сначала усваиваются более общие грамматические категории, что многообразные грамматические формы возникают из первично более широких малодифференцированных форм, которые постепенно все больше специализируются. В современной психолингвистике это положение названо Д. Слобиным сверхрегуляризацией. Ее суть в том, что правила, предназначенные для более широких классов языковых явлений, формируются раньше, чем правила, относящиеся к подклассам, т. е. общие правила усваиваются раньше, чем частные. Как констатирует Н. И. Чуприкова, значения слов ребенка проходят длительный путь развития, прежде чем они совпадут с нормативными значениями взрослого языка, и многие аспекты этого пути могут быть поняты с точки зрения принципа дифференциации. В процессе онтогенетического развития значений неразрывно переплетаются несколько направлений дифференциации, которые, однако, все же можно попытаться в определенной мере выделить и теоретически отделить друг от друга. Первое направление дифференциации – это постепенное высвобождение слов как самостоятельных сигналов определенных значений из включающего обстановочного контекста. Как известно, примерно на 8-м месяце жизни дети дают ряд адекватных реакций на обращенные к ним слова взрослых. В ответ на вопрос: «Где мама?» и «Где папа?» ребенок оборачивается в сторону лица, о котором спрашивают; в ответ на просьбы «Покажи носик» или «Покажи ушки» ребенок делает требуемое движение. В ответ на обращение «Сделай ладушки» он начинает оживленно хлопать в ладоши. Как показывают многие наблюдения, на этом этапе развития слово является лишь компонентом целостного комплексного раздражителя, составленного наряду со словом многими элементами ситуации, в которой оно употребляется. Иначе говоря, то, что можно назвать значением, это еще не значение слова как такового, а значение комплексного сигнала, состоящего из нескольких раздражителей, включая слово. Лишь постепенно значение все больше переходит к слову, а роль обстановочных сопутствующих элементов комплекса нивелируется. Второе направление дифференциации при развитии значений слов – это их постепенная «объективация», освобождение значений от связанной с ними собственной активности ребенка. Это направление составляет главное содержание теории раннего концептуального развития и овладения языком, как считает один из исследователей, К. Нельсон. Другие два направления дифференциации значения слов связаны с установлением более четкого их содержания. Так, в частности, идет преодоление синкретизма значений первых слов ребенка, который проявляется в двух несколько разных формах. Одна форма синкретизма значений слов состоит в том, что словоназывание относится не к какому-либо одному определенному предмету, но к нескольким разным предметам, если они входят в какую-то общую для них целостную ситуацию. Например, ребенок называет словом «киса» и кошку, и пушистые игрушки, которые напоминает ему кошку. Преодоление этого вида синкретизма обеспечивается усвоением разных слов, относящихся к разным элементам ситуативно-целостных образов восприятия. Второй тип синкретизма значений первых слов ребенка проистекает из соединения релевантных и иррелевантных, с точки зрения взрослого, признаков объектов, называемых определенных словом. Второе направление развития значений слов состоит в сужении первоначально чрезмерно широкой, генерализованной зоны их предметных значений. Здесь ярко выражен принцип развития от общего к частному, от целого к частям. Одним из ярких примеров этого пути дифференциации значений слов является развитие системы наименований цветов. Согласно выводам Н. И. Чуприковой наименования цветов в активной речи ребенка появляются сравнительно поздно, не ранее 2, а чаще не ранее 2,5 лет. Вместе с тем дети, которые спонтанно еще не употребляют цветовых названий, на вопрос о цвете отвечают, хотя иногда и неправильно, но названием именно цвета. Они могут употреблять один термин для многих цветов или отвечать просто повторением слова «цвет», но не используют каких-либо других прилагательных, относящихся, например, к форме или величине предметов. Когда ребенок знает уже несколько цветовых названий, он достаточно долго (от 2,5 до 4 лет) применяет их беспорядочно, и лишь примерно в 4–7 лет они начинают употребляться правильно. При этом вначале правильные названия устанавливаются по отношению к основным цветам, а затем – к промежуточным. Н. И. Чуприкова указывает на такие данные, что вначале ребенок перестает путать наименования цветов теплой и холодной частей спектра, хотя внутри них названия могут смешиваться. Таким образом, видно, что общее семантическое поле цветовых названий выделено в вербальном плане значительно раньше, чем произошла его дифференциация на отдельные составляющие. Другим примером хода развития значений по тому же типу их постепенного сужения является развитие значений в ассоциированных парах слов-антомимов. Дети часто смешивают значения предлогов «над» и «под», глаголов «на – дай», «потерял – нашел», наречий «завтра – вчера» и т. п. Рассматривая подобные случаи смешения значений слова, Т. Н. Ушакова считает их причиной то обстоятельство, что оба противоположных слова обладают общим глобальным (ситуационным) значением. Отсюда становится понятным путь формирования точных значений слов в подобных ассоциированных парах. Согласно теории Е. Кларк, значения многих слов маленького ребенка отличаются от значений слов взрослого тем, что в их состав входит меньшее число признаков объектов, причем это наиболее общие признаки, относящиеся к широким семантическим связкам. Новые дополнительные признаки, все более специфические и характеризующие более узкие классы объектов, входят в состав значений позднее, и там, где сначала было всего одно слово, появляется несколько. Согласно выводам Н. И. Чуприковой, усвоение значений слов в большой мере зависит от того, какие слова ребенок слышит наиболее часто, какие из называемых предметов в наибольшей степени привлекают его внимание и становятся объектами исследовательской активности и практической деятельности. Но при всем влиянии этих внешних факторов, которые откладывают свой отпечаток на ход развития значений слов, все же явно видно действие общего универсального закона развития систем: от общего к частному, от целого к частям. После накопления ребенком определенного запаса слов и усвоения некоторых общих грамматических правил происходит членение слов на более мелкие значимые элементы – морфемы. В словах выделяются корни, приставки, суффиксы и окончания, способные в качестве самостоятельных единиц вступать в разнообразные новые комбинации. Свидетельством этого служат детские неологизмы, отмечаемые всеми исследователями. Употребление детьми слов, не встречающихся в речи взрослых и представляющих собой свободное комбинирование корней и аффиксов, говорит о происшедшем членении слов на более дробные звукозначения, являющиеся их элементами. Хотя с возрастом детское словотворчество затухает, признается, что морфемы, как минимальные звукозначения, хранятся в долговременной памяти наряду со словами, и что морфемная решетка играет существенную роль в понимании речи и может использоваться в некоторых случаях также для синтеза слова при ее порождении. (По материалам Н. И. Чуприковой.) ЛЕКЦИЯ № 14. Развитие речи ребенка Одним из главных умений, которым необходимо овладеть ребенку при познании речи, – это умение комбинировать слова. Многие исследователи, например, Кольцова, Рыбников, Гвоздев, Люблинский, отмечают как характерный этап развития детской речи факт, что первые фразы ребенка совершенно стереотипны и представляют собой воспроизведения словосочетаний, наиболее часто повторяемых окружающими людьми. Это фразы, подобные следующим: «иди сюда»; «дай мне» и т. д. М. М. Кольцова указывает, что для детей 2-го года жизни подобные фразы являются нерасчлененными единицами речи, только в возрасте 2 лет и старше ребенок начинает более свободно использовать слова во фразе, комбинируя их различным образом. Н. И. Чуприкова констатирует, что таким образом можно отметить еще одно направление дифференциации в развитии речи ребенка, которое характерно для этапа двусловных предложений: выделение отдельных слов из первоначально целостно-интегральных высказываний. Только при этом условии слова могут объединяться как относительно независимые единицы в новые разнообразные высказывания. И у более старших детей вновь обнаруживаются стереотипность и нерасчлененность целостных речевых образований, теперь уже более крупных, соответствующих некоторым законченным текстам. Исследования показывают, что дети испытывают большие трудности в разбиении текстов на отдельные смысловые элементы. Только в возрасте примерно 6 лет все дети начинают правильно отвечать на разные вопросы, вычленяя соответствующие им элементы текста, что говорит о достигнутой более высокой степени аналитико-расчлененного восприятия текста. Как указывает Н. И. Чуприкова, в раннем возрасте речь ребенка непосредственно связана с практической деятельностью, осуществляемой им, и с ситуацией общения. Только постепенно речь высвобождается из конкретной ситуации, и у ребенка развивается способность передавать в речи множество содержаний, не связанных с непосредственной деятельностью его и собеседников, а также не связанных с непосредственно наблюдаемыми событиями. Отсюда выделение двух форм речи – ситуативной и контекстной. Согласно выводам Н. И. Чуприковой, ситуативная речь не отражает полностью содержания мысли в речевых формах. Содержание ее понятно собеседнику только при учете им той ситуации, о которой рассказывает ребенок, а также при учете жестов, движений, мимики, интонации и т. д. Контекстная речь характеризуется тем, что ее содержание раскрывается исключительно речевыми средствами в самом контексте высказываний и поэтому понятно слушателю вне учета им той или другой ситуации. Несмотря на то, что во всех возрастных группах в определенных условиях могут наблюдаться черты и той и другой речи, все же показатели ситуативности заметно снижаются на протяжении дошкольного возраста, а показатели контекстности, наоборот, нарастают. Таким образом, идет процесс выделения собственно речевых средств из первоначального комплекса, объединяющего речевые и неречевые средства передачи содержания сообщений. С этим связана также дифференциация речи на диалогическую и монологическую, выделение монологической речи из диалогической, которая является первичной формой речи ребенка. Контекстную и ситуативную речь нельзя противопоставлять друг другу. Любая речь в той или иной форме имеет контекст, пусть даже не столь понятный слушателю сколь понятный самому рассказчику, и любая речь обладает той или иной степенью ситуа-тивности либо в виде описания какой-либо конкретной ситуации, либо в виде понимания некой общей, абстрактной ситуации, как зарождение некоего течения и т. д. Две эти составляющие речи всегда находятся во взаимосвязи, и по ходу развития ребенка, по мере овладения им возможностями контекстной и ситуативной речи, в зависимости от ситуации, одна составляющая речи становится более ярко выраженной, не перекрывая при этом вторую, выступающую в качестве дополняющего элемента. Общение ребенка на ранних этапах его развития сводится к общению с родителями и близкими, причем на вполне конкретные темы – удовлетворение возникающих потребностей. В связи с этим, речь ребенка – на начальных стадиях – является ситуативной, так как ребенок говорит о конкретном месте, конкретном предмете и конкретном его применении. И по мере взросления у ребенка возникают менее конкретные потребности, все более осложняются мыслительные процессы, и в общении он уже может приводить примеры, добавлять подробные описания, т. е. включать в свою речь контекст. И по мере взросления речь ребенка не перестанет быть ситуативной, и, если он рассказывает о конкретном событии, к оборотам речи, необходимым для непосредственного описания времени, места и действа, добавятся контекстные обороты – примеры, аналогии, описания и т. д. Переход к контекстной речи, как основной, у ребенка происходит постепенно. Вначале он не видит никакой необходимости пояснять что-либо. Он сказал, и если его не поняли, будет повторять то же самое, что и говорил. По мере взросления, он начинает понимать необходимость того, чтобы его поняли. Поэтому он добавляет уточняющие обороты, вначале на примитивном уровне – вместо «Она поиграет» уже «Пусть она – эта девочка – поиграет». Ребенок интуитивно строит свою речь, исходя из ложного представления, что все знают то же, что и он. Соответственно, все должны понимать что «она» – это «девочка», а «он» – это «шарик». Но постепенно он начинает анализировать поведение слушателей и осознает необходимость того, чтобы его поняли, и вносит в свою речь уточнения. По мере развития речевой функции происходит еще одна крупная дифференциация двух ее форм, которая была убедительно основана Л. С. Выготским в его полемике с Пиаже по вопросу о природе эгоцентрической речи. В нескольких убедительных экспериментах Л.С.Выготский показал, что, вопреки мнению Пиаже, так называемая эгоцентрическая речь ребенка является на самом деле речью социально направленной, т. е. обосновал тезис об изначальной социальности детской речи. Л.С.Выготский также сформировал представление о первичной изначальной слитности у маленького ребенка двух форм речи, которые явно дифференцированы у взрослых: речи для других (внешняя звуковая речь) и речи для себя (внутренняя беззвучная речь). Л.С.Выготский говорил о возрастной дифференциации этих двух речевых функций, об обособлении речи для себя и речи для других из общей нерасчлененной речевой функции, выполняющей в раннем возрасте оба эти назначения почти совершенно одинаковым образом. С этой точки зрения то, что Пиаже назвал эгоцентрической речью, это уже в какой-то мере выделившаяся в функциональном и структурном отношении внутренняя речь, которая, однако, по своему проявлению еще не отделилась окончательно от социальной речи. Иначе говоря, эгоцентрическая речь – это смешанная, переходная форма. По своей функции она уже в определенной мере отделена от социальной речи. С психологической стороны это также уже самостоятельная форма речи, однако не до конца, так как не осознается еще как внутренняя речь и не выделяется ребенком из речи для других. По мере развития строение и способ деятельности внутренней речи становятся все более определенными, все больше отличается она от речи внешней. В конце концов, отмирает ее внешняя звучащая сторона, и эгоцентрическая речь окончательно превращается во внутреннюю. Так заканчивается достаточно длительная дифференциация двух видов речи из их общего источника. (По материалам Н. И. Чуприковой.) Речь как основной механизм взаимодействия с обществом выполняет следующие функции: 1) коммуникативная – это функция речи, отражающая ее роль в общении. Посредством речи человек общается, начиная с детства, когда его речь ситуативна и выражает необходимый минимум информации, зачастую непонятной окружающим, заканчивая взрослой полноценной речью, являющейся гибким механизмом общения с отдельными индивидами и с обществом в целом; 2) планирующая – с точки зрения этой функции, речь выступает в качестве средства планирования и регулирования поведения ребенка; 3) знаковая – речь дает возможность заменить отсутствующий предмет неким знаковым смыслом, раскрывающим функциональное назначение указанного предмета; 4) экспрессивная – эмоциональность речи, самая ранняя и самая главная ее составляющая. Маленький ребенок, еще не умеющий скрывать свои эмоции и не видящий в этом необходимости, наполняет свою примитивную речь эмоциональным контекстом, позволяющим взрослым интуитивно понять о чем идет речь. Экспрессивность речи делает ее выразительной, интуитивно более понятной и интересной. ЛЕКЦИЯ № 15. Проблемы детского возраста Одна из главных проблем, возникающих в общении с ребенком в процессе его развития, – детская агрессия. В психологии проблема агрессии изучалась многими специалистами. Разработка ее велась и ведется в рамках разных направлений. Поэтому существует масса различных концепций, разработчики которых предлагают и свои методы коррекции этого психологического явления. Агрессивность можно определить, как стремление одного существа причинить вред другому. В животном мире она является средством утверждения своего господства в среде себе подобных, признанием силы, мощи и власти той или иной особи. В этом ее биологический смысл. У людей же агрессия всегда оценивалась как негативное явление. Человек не должен жить, заставляя страдать других и тем более испытывая от этого удовольствие. Детская агрессивность – явление специфическое и отнюдь не неизбежное. Так или иначе, психологи выделяют 3 формы, в которых может проявиться агрессивное поведение: 1) агрессивные действия; 2) словесная агрессия; 3) агрессивные мысли, намерения, которые развиваются в двух направлениях – на себя и на других. У дошкольников чаще других встречаются первые две формы (агрессивные действия и словесная агрессия). Родители и учителя стараются наказывать и перевоспитывать детей, направляющих свою агрессию на других, т. е. драчунов, забияк, невеж, сквернословов. Но в практике встречаются и другие формы проявления агрессии. Реагировать на проявление агрессии у маленьких детей, несомненно, нужно, но можно и предотвратить формирование у них такой черты характера. Для этого существует очень много разных методик и разработок. Но, прежде всего, нужно попытаться найти причину самостоятельно. У детей ограничен выбор источников моделей поведения, это, в первую очередь, семья, которая может выработать у ребенка агрессивную манеру поведения, развить ее и закрепить. Часто это вызвано психологическим отторжением ребенка родителями, нежелание участвовать в его развитии и воспитании, что ребенок на подсознательном уровне воспринимает и, в свою очередь, пытается преодолеть, используя любые доступные средства, в том числе агрессию. Также семья прививает нормы и правила поведения как в формальном виде, посредством общения, так и в неформальном – собственным примером. И агрессивное поведение одного из родителей может восприняться ребенком как норма. Другим источником поведенческой модели могут стать сверстники. Здесь наблюдаются две ситуации возникновения агрессивного поведения. Первая ситуация – это когда ребенком осознаются преимущества агрессивного поведения, вседозволенность и безнаказанность которого может привести к закреплению этого чувства в подсознании. Вторая ситуация – это месть, когда посредством агрессии обиженный пытается наказать обидчика. При некоторых способствующих факторах вторая модель может перерасти в первую, т. е. обиженный может стать обидчиком, поняв все привилегии этого положения и ощутив возможность закрепления статуса «сильного» среди окружающих его сверстников. Третьим источником примера агрессивного поведения являются так называемые символические образы – телевидение, книги, игрушки, влияние которых уже не оспаривается. Главная проблема, возникающая в подобных ситуациях, – это неспособность родителей предотвратить агрессию со стороны ребенка и определить ее причину. Часто в воспитательных целях к ребенку применяют физические наказания. Однако ребенок по примеру родителей начинает применять силу по направлению к более слабым детям для достижения собственных целей. И если не пресечь это в самом начале, он может и в дальнейшем применять силу для достижения своих целей. Однако, противоположностью физического наказания является излишняя избалованность ребенка, которому дозволено все, и наряду с таким чувствами как нетерпимость, эгоизм и вседозволенность появляется и агрессия, в этом случае направленная как на более слабого ребенка, так и на родителей. Но всякого ли ребенка можно назвать агрессивным? Существует ряд показателей агрессии ребенка: 1) в большинстве ситуаций не осуществляется контроль эмоций; 2) слабо проявляются все эмоции, кроме гнева; 3) не несется ответственность за свои поступки, склонность обвинять в своих ошибках окружающих; 4) гипертрофированное чувство собственного достоинства; 5) резкая реакция на негативную оценку своих действий; 6) угрозы физические, словесные окружающим; 7) жестокость по отношению к животным; 8) намеренное проявление непослушания; 9) излишняя завистливость и ревность. Детские слезы – явление вполне обычное. Это своеобразный язык, усвоенный ребенком еще в младенчестве и успешно применяемый и в более позднем возрасте. Но даже столь привычное явление, как слезы становится проблемой для родителей и окружающих. Плач лишь дополняет арсенал человеческих средств общения, делая его более разнообразным, гибким и универсальным. Другое дело, что не всем доступны его приемы, поскольку они сложны для понимания и правильной интерпретации. Тогда-то первые результаты неудачного взаимодействия с взрослыми дополняются и искажаются оттенками обиды, разочарования, желания усилить вызванную реакцию. Реакции ребенка в кризисном возрасте иногда выявляются с очень большой силой и остротой, особенно при неправильном воспитании. Обычно ребенок, которому в чем-нибудь отказано или которого не поняли, обнаруживает резкое нарастание аффекта, заканчивающегося часто тем, что ребенок ложится на пол, начинает неистово кричать, отказывается ходить, бьет ногами об пол, но ни потери сознания, ни энуреза, ни других признаков, характеризующих эпилептические припадки, не бывает. Это только тенденция (которая и делает реакцию гипобулической), иногда направленная против известных запретов, отказов и т. д. и выражающаяся, как ее обычно описывают, в некоторой регрессии поведения; ребенок как бы возвращается к более раннему периоду (когда он бросается на пол, барахтается, отказывается ходить и т. д.), но использует он это, конечно, совершенно иначе. Любой человек плачет, когда ему плохо, когда его что-то сильно расстроило, слезы – это внешнее проявление расстройства. Зачастую взрослому человеку сложно сдержать слезы, а у ребенка нет даже мотивации для их сдерживания, не говоря уж о возможности. Дети не знают, что свои страдания и переживания нужно скрывать, даже наоборот они очень часто излишне громко плачут, чтобы привлечь внимание родителей к своему горю и вызвать у них жалость и сострадание. И качественно не правильно требовать от ребенка прекратить плач, потому что для этого есть причины, и ребенок ждет от вас помощи, жалости и любви, а не криков и уж тем более наказаний. Необходимо объяснить ребенку, что все можно исправить, переключить его внимание на другой объект, и самое главное, в первую очередь ласково поговорить. У детского плача множество оттенков и смыслов: выделяют плач-испуг, плач-обиду, плач-боль, плач-желание, плач-горе, плач – способ привлечь внимание, плач-недовольство, плач-каприз, плач-манипуляцию, плач – требование свободы, плач дискомфорта, плач непонятности другими, плач-разочарование, плач - не достижения желаемого, плач – осознание невозможности чего-либо и т. п. Каждая из этих причин для ребенка является очень важным аспектом жизни – упал, поранился, сломалась игрушка, не пошли на прогулку – для него это все непоправимо и в его глазах не существует никакого выхода из этой ситуации, так как он живет сегодняшним днем: «хочу сегодня и сейчас». И если кто-то из родителей найдет выход из ситуации ставшей причиной слез – игрушку можно починить, гулять пойти завтра и не просто гулять, а в зоопарк, и т. д. – то слезы стихнут, и он забудет о них через минуту. Только для постороннего уха плач – это неприятный раздражитель, своеобразная какофония звуков – от всхлипываний и прерывистого дыхания до завываний и рева. Близкие же люди умеют вычленить в нем не только призыв о помощи, но часто и конкретную причину, породившую слезы. По тембру, громкости, модуляциям плача они умеют определить, что ребенок упал и ушибся, что его обидели несправедливо или он куда-то не успел. Поэтому очень важно уметь по плачу ребенка понять, чего он хочет, поскольку плачущий малыш говорит с трудом, если вообще на это способен, а мимика его искажена общим выражением страдания. Если же взрослые любыми средствами стараются лишь прекратить этот процесс, поскольку слезы, крики, плач детей действуют им на нервы, то они рискуют не просто увеличить дистанцию между собой и ребенком, а воздвигнуть настоящую стену равнодушия и непонимания. Можно выделить несколько общих категорий плача с точки зрения причин, их порождающих, и привести варианты прекращения плача. Плач-отчаянье – когда в понимании ребенка случилось событие, на которое он не может повлиять: испуг (что-то его напугало, а рядом есть человек, которому можно на это пожаловаться), потеря (потерял любимую игрушку), запрет (запретили залезать на стол). В таком случае необходимо переключить внимание ребенка на совершенно другой предмет, который для него обязательно будет интересным. Плач-боль – причин боли, может быть, масса, однако одно дело когда ребенок упал и ударился – такая боль быстро проходит, и другое дело когда он заболел и у него болит живот, или растут зубы – такая боль будет длиться долго. В первом случае нужно просто ласково успокоить ребенка, посидеть с ним, что-то рассказать, просто проявить к нему внимание, и слезы пройдут. Во втором случае необходимо как можно быстрее снять боль и, самое главное, ни в коем случае не ругать его, нельзя требовать прекратить плач, это вызовет у ребенка еще большее расстройства, потому что добавится еще и обида на человека, который не желает ему помочь. В таком случае можно прочитать ему сказку про бесстрашного героя (героиню), терпевшую боль (или заточение), и сравнить ребенка с этим героем (героиней), сказать ему, что он такой же храбрый и сильный. Плач-обида – дети, как и взрослые, могут страдать не только от физической боли, но и от одиночества, несправедливого отношения, безразличия и многого другого. И плач в таком случае больше напоминает всхлипывания. Здесь тоже можно применить способ отвлечения, однако, у ребенка чувство обиды может накапливаться, задача родителей вовремя распознать признаки обиды и либо что-то изменить в своем поведении, либо объяснить ребенку, что для обиды нет причины. Плач-каприз – ошибочно думать, что плач ребенка является намеренным и четко продуманным действом. Он плачет от того, что чего-то очень сильно хочет, а это что-то ему не дают. Он начинает расстраиваться, потому что все его мысли занимает именно желаемый предмет, и ничто другое его сейчас не интересует, вследствие чего начинает плакать, и, если вовремя не предпринять меры, его плач может перерасти в истерику. Единственно возможный выход в такой ситуации со стороны родителей – это снятие сосредоточенности ребенка на желаемом объекте. Плач ребенка до определенного возраста является естественным состоянием, потому что всегда находится что-либо, что вызывает у него обиду, боль, страх и т. д. Однако есть дети, которые плачут явно чаще и больше других. Известный чешский психолог образно называет их «юдоль слез». Они исторгают слезы по любому поводу, сочувствуя персонажам любимой сказки или кинофильма, видя мертвого жука или птичку, слыша громкие, раздраженные возгласы, сталкиваясь с трудностями или несправедливостью, безутешно рыдают, испытав физическую боль или вступая в конфликтное взаимодействие с кем-либо. Папы и мамы таких ребят испытывают постоянную не уменьшающуюся тревогу за них. Но как помочь таким детям? Однозначного ответа здесь нет и быть не может. Однако можно с уверенностью сказать, что чувствительность и ранимость являются признаками специфического психического склада таких детей, свойствами их нервной системы. Изменить эти врожденные особенности по своему желанию нельзя. И тем более не помогут такие средства воспитательного воздействия, как уговоры, упреки, наказания, насмешки. Любые насильственные меры вызовут лишь большую напряженность, волнение, а значит, еще сильнее ослабят нервную систему ребенка, отнимут у него силы, уверенность в себе. Даже самые любящие родители не смогут оградить детей от всех жизненных неприятностей. Поэтому самая лучшая тактика в общении со сверхчувствительными детьми – это дать им право оставаться такими, какие они есть, не проявлять свою раздражительность в ответ на их непрерывные слезы, рев и плач. А вот побыть с ними рядом, дать им почувствовать вашу готовность прийти на помощь – это очень важно для таких детей. Можно попробовать переключить внимание малыша на что-то другое, но не абстрактное, а сугубо конкретное (другой вид деятельности, другой круг общения, дать ему простое, но четкое предметное задание). Как правило, чрезмерно высокая чувствительность проходит со временем. Вряд ли кто-то останется слезливым, эмоционально незащищенным на всю жизнь. Когда у ребенка начнут активно формироваться механизмы волевой регуляции своего поведения (обычно это происходит к 10–15 годам), то нежелательные эффекты исчезнут сами собой, без специальных усилий со стороны взрослых. Лучшее, что можно посоветовать родителям, бабушкам и дедушкам, – это терпение и еще раз терпение. И не забывайте о том, что высокая эмоциональная чувствительность самым тесным образом связана с отзывчивостью, добротой, сердечностью, готовностью прийти на помощь, встать на защиту слабого, а это очень ценные человеческие качества. Поэтому, как ни странно звучит этот призыв, – прислушайтесь к детскому плачу, вникните в его смысл, а не пытайтесь как можно быстрее прервать его, осушить ребячьи слезы. Плач и слезы – это язык детского общения, так не будьте глухи к нему лишь потому, что разучились говорить на нем сами. ЛЕКЦИЯ № 16. Влияние знаково-символических средств на развитие психики человека в онтогенезе По мере познания знаков языка человеком они приобретают следующие характеристики: 1) предметную привязку – знаки замещают собой обозначаемый предмет, вбирают в себя его характеристики, являются его речевой моделью. 2) значение – концентрируют, суммируют в себе обобщенные понятия, сходные в их функциональном назначении. Любой предмет представляет собой объект некоторого набора операций, значений, методов, которыми пользуется человек, воспринимая, используя или ссылаясь на этот предмет. Он представляет собой некое значение, сформированное в сознании человека, приписываемое этому предмету. Предмет не может существовать в психике человека безотносительно к его значению, а вот значение может замещать собой предмет, обладать его функциями и свойствами. Значение развивается в онтогенезе, совершенствуется и наполняется новыми знаниями. Вначале значение приобретает смысл в результате непосредственного ознакомления с предметом, явлением, ему приписывается некий знаково-символический образ. Далее, по мере ознакомления со свойствами и атрибутами предмета, явления, значение вбирает в себя полученные знания. Позднее, по мере познания новых знаков, присвоения им неких значений, они образуют новые значения. Образы, объединяясь в структурированную систему, образуют образно-символическую систему представлений воспоминаний прошлого или возможного будущего. Познавательные функции человека получают должное развитие с использованием знаково-символических представлений, мышление его приобретает образность, разносторонность. Благодаря аккумулированию в сознании человека образов, символов и присущих им значений, свойств и функциональных особенностей, человек имеет возможность анализировать полученную информацию, проводить аналогии, делать предположения, в конечном итоге – мыслить, представляя в своем сознании полную картину, созданную из познанных образов, сгруппированных в должном порядке. Для развития способностей к познанию новых явлений, предметов, понятий у ребенка, необходимо ознакомить его с реальным носителем значения этого явления или понятия или их изображением. Родители (учителя) могут комментировать действия, которые необходимо выполнить ребенку, тем самым задавать верный путь исследования данного явления. Со временем нужно передать функцию речевого сопровождения процесса ребенку, переключить его на самостоятельное выполнение работы. После этого в качестве задания попросить ребенка прокомментировать проведенную работу уже в отсутствии явления, основываясь на воспоминания, образы, сформированные в сознании. Далее можно попросить провести аналогии, сделать предположения о возможности перенесения полученных умений на работу с другим явлением. Впоследствии, при анализе проведенной работы, ребенок будет вспоминать произведенные действия и сделанные выводы в виде комплекса образов, ассоциированных с данным явлением. Г. А. Глотова в исследовании «Человек и знак» сформулировала теоретические положения, которые объясняют факты и явления, связанные с развитием человеческой психики. На них ссылается С. В. Маланов в своей книге «Развитие умений и способностей у детей дошкольного возраста. Теоретические и методические материалы». Механизмы поддержания всех основных форм жизнедеятельности у животных и у человека определяются, формируются, фиксируются и передаются разными средствами и способами: 1) у животных основные формы жизнедеятельности определяются в основном генетической программой, которая заложена в организме животного. У человека основные формы жизнедеятельности определяются знаково-символическими кодами, которые находятся вне человека и которыми человек должен овладеть; 2) животные имеют возможность незначительно модифицировать наследственно-генетически заданные формы жизнедеятельности. У человека генетически фиксированные элементы жизнедеятельности лишь незначительно могут модифицировать заданные извне формы жизнедеятельности; 3) у животных видов развитие идет по пути дифференцирования и формирования знаково-символических образований и средств. Понятие языка и знака могут иметь три взаимосвязанных значения. Соответственно, следует выделять три основных типа знаково-символических действий: 1) в широком смысле – вся окружающая человека действительность, реальные акты жизнедеятельности человека, в которых он приобретает механизмы своей собственной индивидуальной жизнедеятельности (другие люди, орудия труда, предметы потребления и т. д.). Освоение механизмов знаково-символических действий первого типа опирается на жизнедеятельность самого организма – механизм дыхания, пищеварения и т. д.; 2) в промежуточном смысле – такие свойства других людей и предметов, которые формируют механизмы анализаторно-ориентационной деятельности человека на основе естественных анатомо-физиологических образований человеческого тела (естественная речь, мимика, жесты, зрительные образы, запахи, эмоциональные переживания и т. д.). Освоение механизмов знаково-символических действий второго типа опирается на анализаторный (органы чувств) уровень жизнедеятельности; 3) в узком смысле – специально выделенные внешние по отношению к телу человека предметы (знаково-символические средства), максимально приспособленные к выполнению и повышению эффективности отражательной функции и имеющие лишь одно применение – отражать собой нечто качественно иное (письменность, математические, химические и другие знаково-символические системы). Освоение механизмов знаково-символических действий третьего типа основывается на включении человека в активные формы общения и деятельности с другими людьми. Историческое развитие языков и знаков, а также их освоение человеком в онтогенезе идут в направлении от знаков в широком смысле через знаки в промежуточном смысле к знакам в узком смысле. Человек как материальный носитель способов и механизмов человеческой жизнедеятельности является генетически первичным «знаком» для младенца. Во взаимодействии с другими людьми каждый человек реализует четыре основные, взаимосвязанные функции, которые могут быть неосознанными или сознаваемыми: 1) быть знаком для другого человека – образцы поведения, саморегуляции, образа жизни; 2) быть знаком для самого себя – ориентировка в механизмах своего поведения; 3) относиться к другому человеку, как к знаку, – ориентировка в значении и смысле поведения другого человека; 4) относиться к себе самому, как к знаку, – ориентировка в значении и смысле своего собственного поведения. Познаваемые человеком объекты и знаково-символические средства начинают представлять определенный единый класс объектов: «объект-отражатель». Это позволяет использовать знаково-символические средства для познания всех других объектов данного класса. В каждый исторический момент за каждым знаковым образованием стоят механизмы наилучших и наиболее эффективных способов деятельности с определенными объектами. Такие способы деятельности могут быть интериоризированы субъектом в разных формах: 1) в формах схем действий с предметами; 2) в формах схем действий с образами предметов; 3) в формах схем действий с внешними знаковыми образованиями; 4) в формах схем действий с образами знаковых образований. Такие схемы действий могут быть усвоены человеком: 1) на уровне их воспроизведения и функционирования; 2) на уровне их творческого использования, развития и совершенствования. Механизм интериоризации включает: 1) переход от коллективных форм деятельности к индивидуальным: формирование устойчивых индивидуальных внутренних механизмов осуществления внешней практической деятельности в процессе реализации такой деятельности совместно с другими людьми; 2) переход от материальных форм действий к идеальным: процесс перехода от действий с предметами к действиям с их образами, а также к действиям с заместителями таких действий и образов – знаками и символами. ЛЕКЦИЯ № 17. Страхи детей К концу дошкольного возраста поведение ребенка начинает резко меняться. Если раньше малыш беззаботно предавался играм, беготне, а желание двигаться, шуметь было одним из его основных желаний, если его очень мало интересовали происходящие вокруг него события, и он еще не улавливал взаимосвязи между явлениями, а закономерности, по которым протекают явления, еще совсем были ему недоступны, то постепенно ребенок постигает мир с его законами, взаимозависимостями, взаимопереходами, противоречиями и сложностями. И это первое постижение мира во многом стимулируется чувствами, которые называют интеллектуальными. Возникают эти чувства в процессе познания окружающего мира, в процессе решения тех задач, с которыми человек сталкивается в жизни. Это – и удивление перед сложным или непонятным явлением, и желание узнать что-то новое, еще не познанное, и сомнение в правильности найденного решения, и радость по поводу сделанного открытия, уверенность или неуверенность в правомерности того или иного вывода и т. д. Перечисленные чувства далеко не однозначны, отличаются по своему содержанию, по сложности, и потому, естественно, они далеко не сразу возникают у ребенка. Одни из них формируются и проявляются уже в дошкольном возрасте, другие можно наблюдать лишь у взрослого человека. Но все-таки малыш начинает испытывать удивление перед непонятным и неведомым, радость при решении хотя и простейшей, но уже задачи, любознательное стремление познавать, чувство удовольствия от своих первых, еще робких интеллектуальных действий. К 4–5 годам раньше почти безразличный ко всему, кроме игр малыш вдруг начинает нас буквально засыпать вопросами: «Отчего Луна то круглая, то остренькой становится?»; «Откуда звезды берутся?»; «А кто качает деревья?»; «Что такое граница, зачем ее охраняют, кто живет за границей, какая она – граница?»; «Почему рыбы живут в воде, а почему они умирают, если их вытащить из воды? А как это – умирают? А что рыбы кушают? А осьминог – это тоже рыба? Неужели кит – не рыба, и как это может быть?». У ребенка дошкольного возраста в процессе познания действительности включается эмоциональный компонент, делающий этот процесс захватывающе интересным. Поэтому ребенок не просто наблюдает события – он хочет узнать их причину, ему интересно выяснить, что вокруг него происходит и почему именно так, а не иначе. Ребенок полон доверия к словам взрослого, убежден, что мама, папа, бабушка все знают, и о чем бы их ни спросил, могут дать исчерпывающий и ясный ответ. Все волнует ребенка, на все он жаждет услышать ответ, и потому теребит взрослого: «А почему?», «Отчего?», «Зачем?». И тут позиция взрослого должна быть абсолютно четкой: или точный, ясный, понятный ребенку этого возраста ответ, или ссылка на то, что данное явление еще и взрослым не совсем ясно, или сознательное завуалирование того, что ребенку еще не следует знать. Иногда при этом надо и самому заглянуть в энциклопедию или в соответствующие справочники, книги, сходить в библиотеку, чтобы объяснить ребенку то, о чем он так настойчиво спрашивает. Но все же в тех ситуациях, где содержание или причина явления могут быть легко установлены самим ребенком без помощи взрослого, просто необходимы наши настойчивые требования: «А ты сам подумай», «Рассмотри внимательно сама, может быть, и догадаешься»; «Сам попытайся сделать, тебе это уже под силу». Именно таким путем мы и будем стимулировать в ребенке желание самостоятельно что-то узнать, о чем-то догадаться, установить что-то общее, закономерное, что неразрывно затем соединится с интеллектуальными чувствами, а в дальнейшем станет основой интереса, любознательности, а затем и творчества. Но никогда нельзя на вопросы ребенка отвечать: «Отстань», «Не мешай мне со своими дурацкими вопросами», «Я занята, потом». А «потом» уже и не надо, потому что если интерес к познанию не будет вовремя поддержан, согрет и разожжен, то будет уже поздно. Хорошо, если ребенок сам стремится к познанию, сам что-то ищет в книгах, спрашивает у других. А если этого страстного желания познать у него не будет? Boт, тогда-то мы и столкнемся: «Я не хочу учить эту ненавистную химию, не буду решать задачи, надоело», «Не стану я читать „Войну и мир“ – достаточно того, что смотрел по телевизору». И мы волнуемся, переживаем, нервничаем, ужасаемся: «Не желает сын учиться! Так бы хотелось, чтобы закончил 10 классов, но хотя бы до 8 дотянул!»; «Ни за что дочка не хочет заканчивать десятилетку, уперлась – пойду в торговлю работать: это интереснее, чем целыми днями зубрить!» Может быть, причина этого – то равнодушие к вопросам ребенка, к его интересам, к его жадному и бескорыстному стремлению познать, которое мы так бездумно подавляли, когда он был маленьким? Необходимо поддерживать в ребенке это зарождающееся чувство познания, стимулировать любознательность, пробуждать чувство удивления перед неизвестным, умение увидеть новое, разобраться в непонятном, вызывать самостоятельное желание понять неясное, сделать для себя известным неизвестное. Такие чувства в дальнейшем будут стимулировать интеллектуальный поиск ребенка. Уже в дошкольном возрасте начинает развиваться процесс мышления, а далее он будет все большее место занимать в психике ребенка, и потому интеллектуальные чувства, неразрывно связанные с процессом мышления, будут все более и более необходимы ребенку. Они станут основой его интересов, а значит, и жизненных целей, они будут стимулировать не только учебную деятельность и процесс познания, но и творчество. «Какой бы неустойчивой и шаткой ни казалась нам (особенно в первые годы) умственная жизнь ребенка, мы все же не должны забывать, что ребенок „от двух до пяти“ – самое пытливое существо на земле и что большинство вопросов, с которыми он обращается к нам, вызвано насущной потребностью его неутомимого мозга возможно скорее постичь окружающее», – пишет К. И. Чуковский. Но если интеллектуальные чувства только формируются в дошкольном возрасте, то нравственные уже достигают определенной «зрелости». Мы уже говорили о том, что к 6 годам у ребенка достаточно определенно проявляется чувство сострадания, что он уже испытывает это чувство и под его влиянием соответственно поступает по отношению к окружающим людям. У детей дошкольного возраста начинает закрепляться также чувство стыда, формируются первые элементы совести как острого переживания своей вины, чувство симпатии к сверстнику перерастает в устойчивую привязанность, ребенок остро переживает разлуку с матерью, отцом, с близкими, он скучает, будучи лишенным общения со сверстниками, может обижаться, испытывать ревность во взаимоотношениях с друзьями, т. е. палитра его чувств становится все более яркой и многоцветной. Все это свидетельствует о том, что ребенок постепенно осваивает все те эмоциональные состояния, которые свойственны человеку. В общении со сверстниками, близкими, знакомыми и незнакомыми людьми ребенок испытывает различные чувства: радость, обиду, гнев, страх, печаль, сострадание, жалость, стыд и др. Одни из них мимолетны, преходящи, другие оставляют какой-то след в психике ребенка, третьи прочно и основательно закрепляются и могут давать о себе знать спустя длительный промежуток времени. Особенно часто такое случается с чувством страха. В специальной педагогической литературе довольно обстоятельно описаны факты проявления чувства страха у детей, а в медицинской – нервозность детей как последствие таких страхов. Первые проявления этого чувства (а может быть, еще и не чувства?) появляются у очень маленького ребенка: он может испугаться какого-то резкого звука, страх у него может возникнуть в каких-то новых и непривычных для него условиях, его может испугать даже неожиданное появление известного предмета. По мере развития ребенка чувство страха не исчезает, оно лишь видоизменяется и переключается на другие объекты. Да, действительно, некоторые страхи уходят, когда дети становятся старше, а вот некоторые остаются, и остаются надолго. Из воспоминаний взрослых людей можно лучше понять нашего собственного малыша и извлечь для себя кое-какие уроки. Прежде всего, то, что страх, пережитый ребенком, не такое уж невинное чувство, и если малыш плачет, упирается, если он приходит в аффективное состояние, стоит задуматься над тем, надо ли его тащить именно сейчас на прививку, надо ли долго и обстоятельно ругать или бить за какой-то поступок, надо ли держать в вечном страхе. Ведь какими-то неведомыми путями часто переживаемый страх, а особенно если это страх наказания, постепенно «расползается», сковывает инициативу, волю ребенка, сдерживает его свободу, убивает самостоятельность и уверенность в себе. Сильное чувство страха может навсегда «вонзиться» в психику ребенка, острые приступы страха человек будет испытывать не только в реальных ситуациях, но и в воображаемых. Конечно, есть немало ситуаций, в которых ребенок может испугаться и которые мы, родители, к сожалению, просто не в силах предусмотреть: на ребенка неожиданно набросилась собака, он увидел в лесу змею, он испугался грозы, ему стало страшно в темной комнате. Но есть и ситуации, подвластные нам. Конечно, не стоит из-за каждого пустякового случая наказывать ребенка, тем более бить, не следует из-за каждой плохой оценки подвергать ребенка суровой каре, лучше попытаться выяснить причины неуспеваемости. Стоит подумать над тем, оставлять ли маленького ребенка одного дома, особенно зимой, когда рано наступают сумерки. Не надо запугивать ребенка уколами, врачами, милицией – вряд ли такая мера даст положительные результаты. Все-таки немало страхов у детей вызываем мы сами, то ли в силу непонимания того, что может ребенка испугать, то ли из-за своей жестокости, то ли из-за простой беззаботности. Подумайте, нет ли в вашем поведении по отношению к вашему ребенку того, что рождает его страхи. Есть немало данных о том, что причина таких недугов детей, как неврозы, заикания, бессонница, раздражительность, что такие черты характера, как трусливость, робость, неуверенность в себе и своих силах, заключена в тех остроаффективных переживаниях страха, которые испытал ребенок в своем общении с людьми или в своем восприятии окружающей действительности. К врачу-психоневрологу очень часто обращаются родители и объясняют, что ребенок стал заикаться или у него появилась «нервность» после того как на него выскочила из-за забора огромная собака и громко залаяла; другой стал просыпаться по ночам, звать мать, кричать, после того как за ним погнался козел; третий капризничает, после того как старший брат переоделся в вывернутый наизнанку тулуп и заревел, как медведь. Долгое время считалось, что причиной неврозов у ребенка является исключительно испуг, особенно у впечатлительного, чувствительного ребенка, имеющего слабую нервную систему. Однако хотя невроз у ребенка развивается большей частью вслед за психической травмой или испугом, причины возникновения нервного расстройства более сложны и связаны со всем процессом воспитания. Есть смысл остановиться более подробно на этих причинах, так как, оказывается, многие из них вызваны ошибками воспитания. Событий, которые могут у ребенка вызвать испуг, вполне достаточно, но интересно то, что не у каждого ребенка одно и то же событие может вызнать чувство страха, и, кроме того, часто не само по себе событие вызывает страх, а та пугающая оценка, которую ему дают взрослые. Вот почему необходима спокойная реакция родителей даже в тех случаях, когда ситуация действительно может вызвать у ребенка чувство страха. Ведь дети храбрее нас, взрослых: они не боятся упасть с балкона, перевешиваются с перил лестницы, нисколько не опасаясь перевернуться, высоко взлетают на качелях. Детям не страшно просто потому, что они еще не осознают опасности – не оценивают расстояния, не предвидят боли, не понимают того, что могут упасть. Ребенок может спокойно стоять возле огня, но достаточно ему хотя бы один раз испытать боль от ожога, чтобы он стал бояться всего горячего. Конечно, мы заранее должны предупреждать возможные опасности: «не подходи к плите», «не трогай спички», «слезь с подоконника, а то упадешь», «не дразни собаку – укусит». Все это мы говорим спокойно, объясняем ребенку доброжелательно и доступно. Но стоит нам показать свой ужас, обнаружить тревогу, беспокойство, и ребенок вслед за нами может пережить аффективное состояние страха. Врачи советуют для предохранения детей от нервных срывов как можно спокойнее относиться к всякого рода происшествиям, которые могут испугать ребенка, объясняя, что в них нет ничего страшного, не запугивать детей, стараться по возможности выполнять разумную просьбу ребенка, выраженную в спокойной форме, и в то же время внимательно следить, чтобы нервные проявления никогда не приносили ему каких-либо выгод. В медицинской литературе описаны и так называемые навязчивые страхи у детей. Но если ребенок при этом не переживает острого состояния со всеми симптомами аффекта (дрожь, бледность, расширенные зрачки, холодные конечности и др.), то можно и не очень опасаться – невротического здесь ничего нет. Но если страх действительно навязчив, и ребенок не может от него избавиться, если он каждый раз дрожит от ужаса, когда сталкивается с предметами, вызывающими у него чувство страха, то необходимо обратиться к врачу-психоневрологу. Это важно еще и потому, что скоро ребенок пойдет в школу. Личностные кризисы 1 года, 3 и 7 лет имеют большое значение для дальнейшего развития ребенка. Поэтому очень важно, чтобы взрослые с пониманием и терпением относились к ребенку в это время. Для этого рекомендуется избегать крайностей в общении с ребенком (нельзя все позволять малышу или все запрещать). Важно согласовать стиль поведения со всеми членами семьи. Нельзя оставлять без внимания то, что происходит с ребенком, но при этом надо постараться объяснить ему, что у его родителей и других родственников есть другие дела, кроме заботы о нем, и что в решении некоторых проблем он может помочь. Важно давать ребенку выполнять самостоятельно задания, чтобы он почувствовал свою автономность. Нужно поощрять его инициативу, побуждать к ней (если ее нет). Но при этом ребенок должен всегда чувствовать поддержку и одобрение значимого для него взрослого. Нужно помнить, что запрет и повышение голоса – самые неэффективные средства воспитания, и попытаться обходиться без них. Когда ребенок станет чуть-чуть старше, важно расширять круг знакомств ребенка, чаще давать ему поручения, связанные с общением с другими взрослыми и сверстниками. При этом следует укреплять уверенность ребенка в своих силах. Но надо помнить, что ребенок в своем поведении и поступках подражает взрослым, и постараться подавать ему хороший личный пример. Однако все это возможно только в том случае, если у ребенка с взрослым (родителем) установлен тесный эмоциональный контакт. Поступление в школу считается переломным моментом в жизни ребенка. Если раньше, в дошкольном периоде дети считают себя практически свободными, то в школе к ним сразу же предъявляют ряд определенных требований, прежде всего организационного характера. Их жизнь подчиняется системе правил. Ребенок должен не только регулярно получать новые знания, новую информацию, иногда в очень большом объеме, но и нести определенную ответственность перед учителями, родителями и одноклассниками. Все это, несомненно, приводит к стрессовым ситуациям. У всех детей это проявляется по-разному. Некоторые долгое время не могут привыкнуть к новой обстановке. Основным новообразованием младшего школьного возраста является отвлеченное словесно-логическое и рассуждающее мышление, а также способность детей произвольно регулировать свое поведение и управлять им. Первое помогает ребенку в дальнейшем осваивать научные понятия и оперировать ими. А второе становится важным качеством личности ребенка. В дошкольном возрасте возникает сознательное управление поведением, но волевые действия зачастую перемежаются с действиями непреднамеренными. Также в этот период закладывается умение удерживать цель в центре внимания. Помимо этого, развивается саморегуляция, дети обучаются в определенной степени управлять своим поведением. Развивается рефлексия, т. е. умение ребенка осознавать то, что он делает, и аргументировать каждый свой поступок. У него формируется внутренний план действий. Накапливаются умения чтения, письма, способности совершать математические вычисления. Также формируется уверенность в себе или, наоборот, при затруднениях неуверенность в своих силах. На этом же этапе происходит формирование уровня самооценки. Появляются новые отношения в коллективе, классе, новые авторитеты. Чаще всего это учитель. Игры занимают уже вторичную позицию. В это время ребенок активно должен привлекаться к домашнему и общественному труду с целью овладения навыками домашнего труда. ЛЕКЦИЯ № 18. Влияние семьи и воспитания на формирование личности Семейное воспитание, как основная функция семьи в отношении к ребенку, является системой, формирующей и прививающей нормативную, этическую, моральную, психическую базу воспитываемому ребенку. Семья на начальных стадиях жизни ребенка выступает в качестве главенствующей структуры, влияющей на всю жизнедеятельность и развитие ребенка. Она выполняет следующие задачи: 1) создание условий для оптимального роста и развития ребенка; 2) защита ребенка от социально-экономических, психологических, агрессивно-физических факторов; 3) интуитивное обучение созданию семьи, сохранению в ней благополучия, правильному отношению к старшим и воспитанию детей на примере уже существующего порядка данной семьи; 4) воспитание самоуважения, самодостаточности, чувства собственного достоинства. Семейное воспитание само по себе также является сложной системой и обладает следующими принципами: 1) ребенок должен быть вовлечен в функционирование и распорядок семьи как равноправный ее член; 2) воспитание должно осуществляться разумно и гуманно в доверительной среде; 3) принципы воспитания не должны противоречить друг другу (даже если принципы высказаны разными ее членами); 4) в процессе воспитания должна осуществляться помощь каждого члена семьи ребенку в необходимых вопросах. 5) относиться к ребенку, как к человеку с не устоявшейся личностной системой норм и порядков, не требовать от него невозможного, всячески оберегать его покой, создавая здоровую и спокойную атмосферу внутри семьи. У семейного воспитания помимо принципов выделяют методы. На первом месте – личный пример. Помимо примера к методам относят доверие, любовь, поручение, традиции, контроль, юмор, похвала, сочувствие, обсуждение, сопереживание и т. д. Семья осуществляет воспитание и развивает в ребенке умственные, физические, нравственные, моральные, этические стороны личности. Недопустимым является применение в качестве воспитательной меры физического наказания. Применение силы приводит к развитию у ребенка психологических, физических, нравственных комплексов и травм, что может привести к осложнению общения ребенка, как с наказывающими родителями, так и с другими людьми. Ребенок может стать замкнутым, резким, недоверчивым. Это явление выделяется в отдельный феномен называемый синдром опасного обращения с детьми. В психологии традиционно выделяют несколько типов семей: 1) благополучная семья; 2) распадающаяся семья; 3) распавшаяся семья; 4) семья конфликтная; 5) семья неполная. Благополучная семья – семья, реализующая гиперопеку. Дети в таких семьях, как правило, привередливые, капризные, инфантильные, слабо усваивающие житейские принципы. Распадающаяся семья также характеризуется гиперопекой. Это порождает безнадзорность; не формируются социальные навыки у детей. Из таких детей вырастают тунеядцы. Распавшаяся семья характеризуется эмоциональным отвержением (воспитание по типу Золушки.) Ребенка не любят или никак не проявляют чувства к нему. Дети становятся навязчивыми, некоторые дети озлобляются, мстят взрослым. Такие дети уходят в мир сказочных фантазий, в котором они окружены любовью. Конфликтная семья характеризуется противоречивым воспитанием. Дети становятся двуличными, становятся на сторону того родителя, чью точку зрения им поддерживать выгодно, и, в конечном счете, приобретают невроз. Неполная семья характеризуется сухим и строгим воспитанием. Дети становятся навязчивыми и ожесточаются. Любой конфликт в семье, не говоря о ее деформации, пагубно сказывается на психике ребенка. Выделяют два вида деформации семьи: структурную и психологическую. Структурная деформация – нарушение целостности семьи, дробление и разделение, вызванное смертью одного из родителей, уходом из дома одного из членов семьи, разводом родителей и т. д. Психологическая деформация – нарушение целостности системы ценностей, наличие ненормативных установок, непонимание друг друга членами семьи, может быть вызвано пристрастием одного из членов семьи к наркотикам или алкоголю, вступление в религиозную секту, объявление бойкота родителями друг другу и т. д. Влияние матери на развитие ребенка является основополагающим. Выделяют следующие типы матерей: 1) мать «Снежная королева» – мать холодная, неприступная, повелевающая, непреклонная; 2) «унтер Пришибеев» – мать, постоянно наказывающая, грубая, часто прибегающая к физическим наказаниям; 3) мать-«наседка» – опекающая; 4) мать «Царевна Несмеяна» – мать принципиальная, любящая читать нотации, вечно чем-то обеспокоенная, иронизирующая; 5) «суматошная мать» – мать взбалмошная, делающая из мухи слона, невротизирующая; 6) мать- «вечный ребенок» – постоянно драматизирует ситуацию, несамостоятельная, обидчивая. Отдает своего ребенка на поруки более сильному, любому, кто готов взять на себя ответственность. В психологии выделяют пять стилей воспитания: 1) авторитарный – полное подавление воли ребенка, полный контроль его действий со стороны родителей, ограничение самостоятельности, применение физических наказаний. В такой семье ребенок может вырасти морально подавленным, безынициативным, во всем полагающимся на других. В случае, когда ребенок пытается противостоять такому стилю воспитание – он рано уходит из дома, перестает поддерживать отношения с семьей, полностью от них независим; 2) демократический – родителями поддерживается любая инициатива ребенка (в разумных пределах), ему оказывается всевозможная посильная помощь. Ребенок выступает в качестве полноценного члена семьи, однако, в свою очередь, от него требуется ответственность за свои поступки, дисциплинированность, послушность; 3) попустительский – снисходительное отношение к любым действиям и инициативам ребенка. Предоставление его самому себе. Отсутствие ограничений. Нежелание принимать участие в воспитании ребенка, поддерживать и опекать его, разделять с ним его переживания. Ребенок воспринимает такое отношение как равнодушие, отдаляется от родителей, теряет уважение в ним. Возможно попадание под влияние более сильного человека; 4) опекающий – принятие на себя родителями всех решений за ребенка, чрезмерное оберегание и опека. У родителей жизнь ребенка вызывает излишнюю тревожность, они стараются всячески оградить ребенка, решая за него все возникающие трудности. В связи с чем он вырастает беспомощным, неспособным самостоятельно принимать решение, избалованным, неспособным полноценно общаться со сверстниками. Сильно развито чувство эгоцентризма; 5) хаотический – непредсказуемость и разрозненность воспитательных мер. Отсутствие единого направления, разногласия в требованиях к ребенку. В такой семье у ребенка повышается тревожность, неуверенность в себе, импульсивность, занижается самооценка, вяло осуществляется самоконтроль и слабо развито чувство ответственности. ЛЕКЦИЯ № 19. Развитие психики в онтогенезе. Движущие силы развития психики ребенка Толчком к развитию психики человека является наличие культурных, общественных, деятельностных факторов, окружающих человека в повседневной жизни и являющихся неотъемлемой частью окружающего мира. Развитие и формирование психики человека выводит его из разряда животных в разряд разумно мыслящих. И передача историко-культурных знаний и опыта человечества, составляющих процесс формирования психики, коренным образом меняют структуру деятельности человека, его личностную составляющую. Процесс развития психики подразумевает прохождение человеческим индивидом следующих этапов: 1) овладение способами изготовления и применение предметов, увеличивающих функциональность человеческого организма (орудия труда); 2) обретение способности использовать культурные достижения человечества; 3) изучение и применение знаково-речевых средств для структуризации сознания и рационального управления психическими и эмоциональными процессами; 4) овладение способами личностной организации, регуляции собственного поведения; 5) овладение способами межличностного и социального взаимодействия. Уровень познавательного развития человека часто подразумевает под собой умение человеком использовать приобретенный опыт для организации межличностного и социального взаимодействия, примененят познанную информацию в виде знаково-симво-лических средств. Личностно-совершенным человеком можно назвать человека, умеющего ставить перед собой цели с последующим их достижением, с использованием приобретенного широкого спектра знаний и развитого межличностного взаимодействия. Овладение широким спектром умений и знаний у человека происходит в процессе обучения и воспитания. В ходе развития ребенка под влиянием конкретных обстоятельств его жизни меняется место, которое он занимает в системе человеческих отношений. Как утверждает А. Н. Леонтьев, дошкольное детство является порой жизни, когда перед ребенком открывается окружающий мир человеческой действительности. Именно теперь он проникает в окружающий мир, осваивает его в действенной форме. В данный период ребенок испытывает свою зависимость от окружающих людей, жизненные потребности удовлетворяются взрослыми, а он должен считаться с требованиями, которые окружающие люди предъявляют к его поведению. В этот период жизни ребенка мир окружающих его людей как бы распадается для него на два круга. Первый круг составляют те близкие люди, отношение с которыми определяют его отношения со всем остальным миром. Второй круг составляют все другие люди, отношение к которым опосредствованы для ребенка его отношениями, устанавливающимися в первом, малом круге. Так происходит не только в условиях воспитания ребенка в семье. Даже если дошкольника, который воспитывался дома, отдают в детский сад, и образ жизни ребенка меняется, психологически деятельность ребенка остается в своих основных чертах прежней. Отношения детей этого возраста к воспитательнице своеобразны, для ребенка необходимо ее внимание лично к нему, он часто прибегает к ее посредству в своих отношениях со сверстниками. Поэтому можно сказать, что отношения к воспитательнице входят в малый, интимный круг его общения. Ребенок-дошкольник может хорошо уметь читать, его знания могут быть относительно велики. Но это не стирает и не может стереть в нем детского, истинно дошкольного. Если основные отношения ребенка к жизни перестроятся, например, на его руках окажется маленькая сестренка, а мать обратится к нему как к своему помощнику, участнику взрослой жизни, то общий психический облик ребенка изменится. В нормальных случаях переход от дошкольного детства к следующей стадии развития психической жизни происходит в связи с поступлением ребенка в школу. Значение этого события очень велико, вся система жизненных отношений ребенка перестраивается. Теперь у него появляются обязанности не только перед родителями и воспитателями, но и обязанности и перед обществом. Это обязанности, от выполнения которых будут зависеть его место в жизни, его общественная функция и роль, а отсюда и содержание всей его дальнейшей жизни. Обычно ребенок знает об этом еще задолго до начала учения. Однако действительный и психологически действенный смысл эти требования приобретают для него лишь тогда, когда он начинает учиться, причем первоначально они выступают еще в очень конкретной форме – в форме требований учителя. Когда ребенок садится за приготовление уроков, он чувствует себя занятым по-настоящему важным делом. Меняется реальное место, которое ребенок занимает в повседневной жизни, окружающих его взрослых, в жизни своей семьи. А. Н. Леонтьев указывал, что изменение места, занимаемого ребенком в системе общественных отношений, есть то первое, что надо отметить, пытаясь подойти к решению вопроса о движущих силах развития его психики. Однако само по себе это место не определяет развития; оно только характеризует наличную, уже достигнутую ступень. То, что непосредственно определяет развитие психики ребенка, – это сама его жизнь, развитие реальных процессов этой жизни, иначе говоря, развитие деятельности ребенка как внешней, так и внутренней. Леонтьев считал, что в изучении развития психики ребенка следует исходить из анализа развития его деятельности, так как она складывается в данных конкретных условиях его жизни. Только при таком подходе может быть выяснена роль как внешних условий жизни ребенка, так и задатков, которыми он обладает. Жизнь или деятельность в целом не складываются механически из отдельных видов деятельности. Одни виды деятельности являются на данном этапе ведущими и имеют большее значение для дальнейшего развития личности, другие – меньшее. Одни играют главную роль в развитии, другие – подчиненную. Поэтому нужно говорить о зависимости развития психики не от деятельности вообще, а от ведущей деятельности. Признаком перехода от одной стадии к другой является именно изменение ведущего типа деятельности, ведущего отношения ребенка к деятельности. Признаком ведущей деятельности не являются чисто количественные показатели. Ведущая деятельность – это не просто деятельность, наиболее часто встречающаяся на данном этапе развития. Ведущая действительность – это вид деятельности, который характеризуется следующим признаком: это деятельность, в форме которой возникают и внутри которой дифференцируются другие, новые виды деятельности. Например, обучение, в более тесном значении этого слова, впервые появляющееся уже в дошкольном детстве, прежде возникает в игре, т. е. именно в ведущей на данной стадии развития деятельности. Ребенок начинает учиться, играя. Ведущая деятельность – это такая деятельность, в которой формируются или перестраиваются частные психические процессы. Например, в игре впервые формируются процессы активного воображения ребенка, в учении – процессы отвлеченного мышления. Из этого не следует, что формирование или перестройка всех психических процессов происходят только внутри ведущей деятельности. Некоторые психические процессы формируются и перестраиваются не непосредственно в самой ведущей деятельности, а и в других видах деятельности, генетически с ней связанных. Например, процессы абстрагирования и обобщения цвета формируются в дошкольном возрасте не в самой игре, а в рисовании, цветной аппликации и т. п., т. е. в тех видах деятельности, которые лишь в своем истоке связаны с игровой деятельностью. Ведущая деятельность – это деятельность, от которой ближайшим образом зависят наблюдаемые в данный период развития основные психологические изменения личности ребенка. Например, ребенок-дошкольник именно в игре отстаивает общественные функции и соответствующие нормы поведения людей, а это является важным моментом формирования его личности. Таким образом, как указывает А. Н. Леонтьев, ведущая деятельность – это такая деятельность, развитие которой обусловливает главнейшие изменения в психических процессах и психологических особенностях личности ребенка на данной стадии его развития. Стадии развития психики ребенка характеризуются не только определенным содержанием ведущей деятельности ребенка, но и определенной последовательностью во времени, т. е. определенной связью с возрастом детей. Ни содержание стадий, ни их последовательность во времени не являются чем-то раз и навсегда данным и неизменным. Как и всякое новое поколение, так и каждый отдельный человек, принадлежащий данному поколению, застает уже готовыми известные условия жизни. Они и делают возможным то или иное содержание его деятельности. Поэтому, хотя и можно отметить известную стадиальность в развитии психики ребенка, однако содержание стадий отнюдь не является не зависимым от конкретно-исторических условий, в которых протекает развитие ребенка. Оно зависит, прежде всего, именно от этих условий. Влияние конкретно-исторических условий сказывается как на конкретном содержании той или другой отдельной стадии развития, так и на всем протекании процесса психического развития в целом. Например, продолжительность и содержание того периода развития, который является подготовкой человека к его участию в общественно-трудовой жизни, – периода воспитания и обучения – исторически далеко не всегда были одинаковыми. Продолжительность эта менялась от эпохи к эпохе, удлиняясь по мере того, как возрастали требования общества, предъявляемые к этому периоду. Значит, хотя стадии развития и распределяются определенным образом во времени, но их возрастные границы зависят от их содержания, а оно в свою очередь определяется теми конкретно-историческими условиями, в которых протекает развитие ребенка. Таким образом, не возраст ребенка как таковой определяет содержание стадии развития, а сами возрастные границы стадии зависят от их содержания и изменяются вместе с изменением общественно-исторических условий. Эти условия определяют, какая именно деятельность ребенка становится ведущей на данной стадии развития его психики. Овладение непосредственно окружающей ребенка предметной деятельностью, игра, в которой ребенок овладевает более широким кругом явлений и человеческих отношений, систематическое учение в школе и далее специальная подготовительная или трудовая деятельность – такова последовательная смена ведущих деятельностей, ведущих отношений, которые можно констатировать. Ведущий тип деятельности ребенка и реальное место, которое занимает ребенок в системе общественных отношений, взаимосвязаны. Изменение этого места и изменение ведущей деятельности ребенка, также тесно взаимосвязаны. Как утверждает А. Н. Леонтьев, в самой общей форме ответ на этот вопрос состоит в том, что в ходе развития прежнее место, занимаемое ребенком в окружающем его мире человеческих отношений, начинает сознаваться им как не соответствующее его возможностям, и он стремится изменить его. Возникает открытое противоречие между образом жизни ребенка и его возможностями, уже определившими этот образ жизни. В соответствии с этим его деятельность перестраивается. Тем самым совершается переход к новой стадии развития его психической жизни. Кризисы – кризис 3 лет, 7 лет, кризис подросткового возраста, кризис юности – всегда связаны со сменой стадий. Они в яркой и очевидной форме показывают, что существует именно внутренняя необходимость этих смен, этих переходов от одной стадии ребенка к другой. (По материалам А. Н. Леонтьева.) ЛЕКЦИЯ № 20. Смена ведущей деятельности Деятельность – это процессы, которые, осуществляя то или иное отношение человека к миру, отвечают особой, соответствующей им потребности. Эти процессы характеризуются психологически тем, что- то, на что направлен данный процесс в целом (его предмет), всегда совпадает с тем объективным, что побуждает субъекта к данной деятельности, т. е. с мотивом. А. Н. Леонтьев указывал, что важная психологическая особенность деятельности состоит в том, что с деятельностью специфически связан особый класс психических переживаний – эмоции и чувства. Эти переживания зависят не от отдельных частных процессов, но всегда определяются предметом, течением и судьбой той деятельности, в состав которой они входят. По словам А. Н. Леонтьева, от деятельности отличаются процессы, называемые действиями. Действие – это такой процесс, мотив которого не совпадает с его предметом (т. е. с тем, на что оно направлено), а лежит в той деятельности, в которую данное действие включено. Существует своеобразное отношение между деятельностью и действием. Мотив деятельности может, сдвигаясь, переходить на предмет (цель) действия. В результате этого действие превращается в деятельность. Этот момент представляется исключительно важным. Именно этим путем и рождаются новые деятельности, возникают новые отношения к действительности. Этот процесс как раз и составляет ту конкретно психологическую основу, на которой возникают изменения ведущей деятельности и, следовательно, переходы от одной стадии развития к другой. Смена ведущей деятельности служит основой дальнейших изменений, характеризующих развитие психики ребенка. Согласно выводам А. Н. Леонтьева, для того чтобы действие возникло, необходимо, чтобы его предмет (непосредственная цель) был осознан в своем отношении к мотиву деятельности, в которую это действие включено. Цель одного и того же действия может сознаваться по-разному в зависимости от того, в связи с каким именно мотивом она возникает. Тем самым меняется и смысл действия для субъекта. Предположим, что ребенок занят приготовлением уроков и решает заданную ему задачу. Он, конечно, сознает цель своего действия. Она состоит для него в том, чтобы найти требуемое решение и записать его. Именно на это и направлено его действие. Как при этом сознается эта цель, т. е. какой смысл имеет для ребенка данное действие? Чтобы ответить на этот вопрос, надо знать, в какую деятельность включено данное действие ребенка или, что-то же самое, в чем состоит мотив этого действия. Может быть, мотив состоит здесь в том, чтобы научиться арифметике; может быть, в том, чтобы не огорчить учителя; может быть, наконец, просто в том, чтобы получить возможность пойти играть с товарищами. Объективно во всех этих случаях цель остается той же самой: решить заданную задачу. Но смысл этого действия для ребенка будет всякий раз различным; поэтому психологически различными будут и сами его действия. В зависимости от того, в какую деятельность включено действие, оно получает ту или иную психологическую характеристику. Это основной закон процесса развития действий. Осознание – осмысливание ребенком явлений действительности – происходит в связи с его деятельностью. На каждой стадии развития ребенка оно ограничено кругом его деятельности, зависящим в свою очередь от ведущего отношения, от ведущей деятельности, которая характеризует данную стадию в целом. Как указывает А. Н. Леонтьев, речь здесь идет именно об осознании, т. е. о том, какой личностный смысл имеет для ребенка данное явление, а не о знании им этого явления. По словам А. Н. Леонтьева, следующая группа изменений, наблюдаемых в процессе развития ребенка, – изменения в области операций. Операции – это способ выполнения действия. Операция представляет собой необходимое содержание всякого действия, но она не тождественна с действием. Одно и то же действие может осуществляться разными операциями, и, наоборот, одними и теми же операциями осуществляются иногда разные действия. Это объясняется тем, что в то время как действие определяется целью, операция зависит от условий, в которых эта цель дана. Операция определяется задачей, т. е. целью, данной в условиях, требующих определенного способа действия. Для развития сознательных операций характерно, что, как показывают экспериментальные исследования, всякая сознательная операция впервые формируется в качестве действия и иначе возникнуть не может. Сознательные операции формируются сначала как целенаправленные процессы, которые лишь затем могут в некоторых случаях приобретать форму автоматизированного навыка. Для того чтобы превратить действие ребенка в операцию, надо поставить ребенка перед такой новой целью, при которой данное его действие станет способом выполнения другого действия. Иначе говоря, то, что было целью данного действия, должно превратиться в одно из условий действия, требуемого новой целью. (По материалам А. Н. Леонтьева). ЛЕКЦИЯ № 21. Условия развития личности и изменения психофизиологических функций Физиологические функции осуществляют высшую форму жизни организма. Сюда относятся сенсорные функции, мнемическая функция, функция тоническая и т. д. По словам А. Н. Леонтьева, никакая психическая деятельность не может осуществиться без участия этих функций. Все эти функции составляют основу соответствующих субъективных явлений сознания: ощущений, эмоциональных переживаний, чувственных явлений, памяти, образующих как бы субъективную «материю сознания», чувственное богатство, многокрасочность и рельефность картины мира в сознании человека. Как показывают исследования, всякая функция развивается и перестраивается внутри процесса, который она осуществляет. Развитие ощущений, например, происходит в связи с развитием процессов целенаправленного восприятия. Именно поэтому ощущения могут активно воспитываться у ребенка, причем их воспитание не может в силу указанного заключаться в простой механической их тренировке, в формальных упражнениях. Как констатирует А. Н. Леонтьев, многочисленные экспериментальные данные, полученные разными авторами, доказывают факт зависимости развития функций от того конкретного процесса, в который они включены. Исследования позволили установить, что резкие сдвиги в развитии функции происходят лишь в том случае, если данная функция занимает определенное место в деятельности, а именно: если она включена в операцию так, что определенный уровень ее развития становится необходимым для выполнения соответствующего действия. В этом случае пределы возможности сдвигов, в частности, в области сенсорных функций, т. е. чувствительности, оказываются чрезвычайно широкими, так что «нормальные» величины порогов, установленные классической психофизикой, могут быть значительно перейдены. Если перейти от лабораторных факторов, полученных на взрослых, к рассмотрению фактов детского развития, то достаточной иллюстрацией сказанного может служить процесс формирования у ребенка так называемого фонематического слуха. В ходе своего развития ребенок приобретает способность чрезвычайно тонко дифференцировать фонемы, т. е. значимые звуки языка, но именно потому, что их различение составляет необходимое условие различения сходных по звучанию, но разных по значению слов. Дифференциация же звуков, различение которых не является для ребенка реальным способом дифференциации слов по значению, остается у него гораздо менее совершенной. Поэтому впоследствии, когда он приступает к изучению иностранного языка, он вначале вовсе не слышит различия между новыми для него сходными фонемами. Таким образом, как указывает А. Н. Леонтьев, развитие психофизиологических функций ребенка закономерно связано с общим ходом развития его деятельности. В отношении психологического определения личности мы встречаемся с большими противоречиями в науке. По поводу понятия личности высказывались различные взгляды и мнения в зависимости от того направления в своих основных воззрениях, которого держались различные психологические школы. Некоторые из английских ассоционистов, например, Дж. Милл, понимают личность как ряд представлений, из которых все, от первого до последнего, ассоциативно сцеплены друг с другом и могут воспроизводиться памятью, образуя собою как бы один сознательный ряд. В связи с этим память и личность рассматриваются как различные явления одного и того же порядка. По Дж. Джеймсу, личность является также функцией памяти, но сущность личности сводится к тому, что каждая мысль является обладательницей содержания всех предшествовавших мыслей, причем, не зная самое себя, она в свою очередь будет узнана после своего отживания последующей мыслью. По Б. Сидису, чистое «я», или личность, не представляет собою ряда мыслей, потому что несвязанный ряд не может образовать единства личности; также личность – не простой синтез проходящих мыслей, потому что в каждой пробегающей волне сознания могут существовать синтез или память, а личности все-таки не быть. Центральный пункт «я» или личности заключается в том факте, что мысль осознается и критически контролируется в самом процессе мышления, в самый момент своего существования. Одним словом, только момент самосознания делает сознание личностью. Другие авторы чрезмерно расширяют понятие личности, отождествляя с этим понятием все процессы психической деятельности. Например, профессор Я. А. Анфимов, говоря о личности, или «я», замечает, что к характеристике личности относятся все психические процессы, составляющие в целом наши умственные способности. Наше «я» не представляет собой отдельной сущности в психической жизни человека: это, вероятно, только особая функция сознания, формирующая сложную картину нашего душевного мира. Оно со строго психологической точки зрения есть частное явление в жизни сознания, которое может быть, а может и не быть. Психология личности, по Р.С.Анфимову, включает в себя в практическом смысле все, что составляет ум человека, а в научном – все те сложнейшие процессы, которые рассматриваются в психологии в отделе познания, чувства и воли. Другие авторы в личности видели нечто объединяющее и синтезирующее в психической жизни. По Ф. Джанету, личность есть не что иное, как соединение в психической жизни индивида всего прошедшего, настоящего и предвидимого будущего. Такой вывод им сделан из анализа расчленения психических процессов при болезнях личности. С его точки зрения для фактов удвоения и утроения личности следует признать отличительной особенностью координацию психических процессов. Единство координации и отсутствие координации – две крайности, среди которых вращается личность. Некоторые авторы, развивающие тот же взгляд, отличительными признаками личности признают наиболее полную гармонию, наивысший синтез и объединение и рассматривают саму личность как выражение гармонии и единства психических отправлений. Как указывает В. М. Бехтерев, кроме объединяющего начала, под личностью следует понимать и направляющее начало, которое руководит мыслями, действиями и поступками человека. Кроме внутреннего объединения и координации, личность как понятие содержит в себе и активное отношение к окружающему миру, основанное на индивидуальной переработке внешних воздействий. В этом определении наряду с субъективной стороной выдвигается и объективная сторона личности. Как утверждает В. М. Бехтерев, в вопросах психологических нельзя пользоваться одними субъективными определениями. Психическая жизнь есть не только ряд субъективных переживаний, она вместе с тем выражается всегда определенным рядом объективных явлений. В этих объективных явлениях, собственно, и содержится то обогащение, которое вносит личность в окружающий ее внешний мир. Только объективные проявления личности доступны внешнему наблюдению, и только они одни составляют объективную ценность. По Риботу, реальная личность – это организм, и его высший представитель – мозг, заключающий в себя остатки всего, чем мы были, и задатки всего, чем мы будем. В нем начертан индивидуальный характер со всеми своими деятельными и пассивными способностями и антипатиями, своим гением, талантом и глупостью, добродетелями и пороками, неподвижностью и деятельностью. В. М. Бехтерев утверждает, что личность с объективной точки зрения есть психический индивид со всеми его самобытными особенностями – индивид, представляющийся самодеятельным существом по отношению к окружающим внешним условиям. Ни оригинальность ума, ни творческие способности, ни то, что известно под названием воли, в отдельности ничто не составляет личности, но общая совокупность психических явлений со всеми их особенностями, выделяющая данное лицо от других и обусловливающая его самодеятельность, характеризует личность с объективной ее стороны. Умственный кругозор представляется неодинаковым между лицами различно образованными, но ни один из них не теряет права на признание в нем личности, если только он проявляет в той или другой мере свое индивидуальное отношение к окружающим условиям, представляясь самодеятельным существом. Только утрата этой самодеятельности делает человека вполне безличным; при слабом же проявлении самодеятельности можно говорить о слабо развитой или пассивной личности. Личность с объективной точки зрения есть не что иное, как самодеятельная особь со своим психическим укладом и с индивидуальным отношением к окружающему миру. (По материалам В. М. Бехтерева.) Говоря о личности, подразумевают под ней уже состоявшуюся и сформированную личность самостоятельного человека. Но логично задуматься, когда же эта личность начинает формироваться. Общепринято называть временем формирования личности возраст от 2 до 3 лет. С точки зрения поведения ребенка это вполне очевидно. Именно в этот период времени он начинает высказывать собственное мнение, отличное от мнения окружающих, пытаться проявить собственное «я». Однако разве можно говорить о том, что личность возникает спонтанно? Вполне очевидно, что для такого резкого проявления качеств, присущих цельной личности, необходим длительный процесс, скрытого аккумулирования личностного потенциала. Одним из главных источников получения информации, необходимой для формирования личности ребенка, является поведение и непосредственно личности людей, окружающих ребенка. Большое влияние на самооценку любого человека оказывает одобрение или неодобрение любых его действий. Личность детей, родители которых часто их хвалили, оберегали, любили, чьи развивается в наиболее сильную и самостоятельную личность, а дети, родители которых наказывали их, не уделяли им должного внимания, приобретают комплексы и страхи, получают неполноценное и некачественное развитие. И впоследствии отсутствие нормального общения с родителями приводит к отторжению человеком любого проявление внимания, он становится замкнутым и порой грубым. После осознания себя как личности, отдельной от родителей, ребенок начинает проводить сравнение себя, своих качеств и качеств других людей, окружающих его, следствием чего становится стремление ребенка к выполнению требований, неосознанно предъявляемых к нему в первую очередь родителями. И в зависимости от успешности достижения этого уровня, у него возникает чувство уверенности, гордости в случае успеха, или же, наоборот, некоторая обида и замкнутость в случае неудачи. При дальнейшем развитии личности ребенок он проходит несколько стадий, таких как резкое повышение самостоятельности и ухудшение поведения. Самостоятельность ребенка логична, так как он осознал себя, осознал свою независимость и пытается показать ее окружающим и любую попытку вмешаться воспринимает как посягательство на свою независимость. Непослушание в раннем возрасте вызвано обилием информации, которую ребенок стал понимать. Он готов к большим познаниям, чем ему разрешают родители, следствием чего становится ухудшение поведения, непослушание, так как для ребенка в большинстве случаев это единственно возможное проявление протеста. ЛЕКЦИЯ № 22. Причины, пагубно влияющие на развитие ребенка В. М. Бехтерев указывает, что вопрос о том, какое влияние на личность оказывает окружающая ее природа, очень широк. В частности, не подлежит сомнению факт, что умеренный климат для развития личности является более благоприятным, чем нелегкий суровый климат севера и жаркий климат тропиков. Наряду с климатом важное значение имеют географические условия. Великие пустыни, малопригодные для человеческого жилья, и все те местности, где человеку приходится затрачивать много сил и энергии на борьбу с окружающей природой, не благоприятствуют развитию личности. Равным образом неблагоприятные почвенные и метеорологические условия, характеризующиеся эндемическим развитием тех или других общих болезней, не могут не отражаться пагубно на развитии личности, подтачивая в корне физическое здоровье организма. Уже в антропологических особенностях расы кроются те основы, которые определяют развитие личности. Внимания заслуживает другой фактор, влияющий на развитие личности, – фактор биологический, связанный с условиями зачатия и развития человеческого организма. Здесь, как указывает В. М. Бехтерев, нельзя не отметить важного значения в развитии личности тех элементов, которые известны под названием вырождения и которые коренятся в условиях неблагоприятного зачатия и развития плода. От каких бы причин эти условия ни зависели – от неблагоприятной психо– или невропатической наследственности, физических недостатков, болезней матери во время зачатия и беременности, алкоголизма родителей, тяжелых физических и психических моментов в течение беременности – последствием их являются дегенеративные особенности потомства, которые, в конце концов, сводятся к разложению личности и к ее упадку. Вполне понятно, что развитие личности как высшего проявления психики находится в зависимости от физических условий. Нельзя не принимать во внимание тот факт, что только гармоническое развитие тела и духа обеспечивает правильное совершенствование личности. Если физическое развитие от природы слабо, если человек с раннего возраста подвергается физическим невзгодам и целому ряду общих инфекционных болезней, особенно с затяжным течением, если вместе с тем у него развиваются общие болезненные поражения, коренящиеся в недостаточном и неправильном питании организма, то полный расцвет личности будет в той или иной мере задержан. Если затем в зрелом возрасте продолжаются физические невзгоды, то упадок личности обнаруживается уже вполне ясно. Пагубно на развитие личности влияют общие неврозы, в особенности истерия и эпилепсия, развивающиеся главным образом на почве неблагоприятных физических и психических моментов. Некоторые авторы не без основания рассматривают истерию как явление, суживающее сферу сознания (Ф. Джанет) или как выражение упадка личности (доктор Л. Н. Радин). Что касается эпилепсии, то влияние этого невроза на развитие личности представляется очевидным уже из того, что более тяжелые формы эпилепсии обязательно сопровождаются так называемым дегенеративным эпилептическим характером и более или менее очевидным ослаблением умственных сил и даже состоянием ясно выраженного слабоумия, приводящего к постепенному угасанию и перерождению личности. На развитие личности оказывают существенное влияние неблагоприятные экономические условия, приводящие последовательно к физическому ослаблению организма. На почве этого развивается ряд истощающих физических болезней, подрывающих в корне питание организма и нарушающих правильное развитие мозга, а следовательно, и личности. Да и помимо этих болезней недостаточное питание населения, подрывающее физические его силы и приводящее к развитию физического истощения и малокровия, – это условие, содействующее ослаблению питания мозга, быстрой истощаемости умственных сил и, вместе с тем, препятствующее полному расцвету личности. Другими важными факторами, влияющими на развитие личности, являются все хронические отравления, в особенности те из них, которые поражают в первую очередь мозг. Алкоголь, достигший такого гигантского развития в современном обществе, по мнению В. М. Бехтерева, есть то зло, которое несет в себе зародыш упадка личности. Алкоголь, парализуя сферу чувства, интеллекта и воли, подрывает в корне основные устои личности и является в то же время одной из важнейших причин, приводящих к развитию душевных болезней, вырождению и преступности. Немаловажную роль в развитии личности играют и иные моменты. Здесь, прежде всего, имеются в виду воспитание и образование. На воспитание вообще, по-видимому, мало обращают внимание в смысле развития личности, а между тем можно ли сомневаться в том, что воспитанием впервые устанавливаются основные особенности будущей личности? Между прочим, воспитанием, играющим столь видную роль в дошкольном возрасте, закладываются основы большей или меньшей самодеятельности будущей личности, что имеет существенное значение для ее дальнейшей судьбы. Что касается образования, по словам В. М. Бехтерева, в этом отношении, по-видимому, более заботятся о загромождении головы знаниями, подчас совершенно ненужными, при более или менее пассивном отношении к этим знаниям, нежели о развитии критики и самостоятельного мышления, которые составляют истинный залог самодеятельности будущей личности. (По материалам В. М. Бехтерева.) На психологическое и физическое здоровье детей влияет семья. Она играет важную, чуть ли не главенствующую роль. Она является социально-культурной средой воспитания и развития личности. Воспитание в семье должно основываться на некоторых принципах, прежде всего, на принципе гуманного отношения между ее членами. Ведь семья – это важнейший институт социализации общества, так как первый опыт общения с окружающим миром ребенок получает в семье. И если он не был благополучным, то это повлияет на дальнейшее психическое развитие. И только гораздо позднее в жизни ребенка появляется школа, улица, в более взрослом возрасте – какие-либо группировки. Семьи различаются не только по составу (полные, неполные, многодетные, бездетные и т. д.), но и по характеру взаимоотношений между членами семьи. Исследователи выделяют разные типы семей. Например, М. И. Буянов выделяет следующие типы семей: гармоничную, распадающуюся, распавшуюся и неполную. Другой исследователь Ю. П. Азаров выделяет 3 типа семей: идеальную, среднюю и негативную. Но чаще всего психологи делят семьи не по признаку благополучности – неблагополучности, а по признаку воспитательного потенциала. Г. М. Миньковский выделяет 10 типов семей: 1) воспитательно-сильные; 2) воспитательно-устойчивые; 3) воспитательно-неустойчивые; 4) воспитательно-слабые. Наблюдается утрата контакта с детьми; 5) семьи с постоянной конфликтной атмосферой; 6) семьи с агрессивно-негативной атмосферой; 7) семьи с алкогольной, сексуальной деморализацией; 8) преступные; 9) правонарушительные; 10) психически нездоровые. Естественно, что все неблагоприятные факторы влияют на развитие личности ребенка. В критических случаях развитие затормаживается, и ребенок не развивается совсем. И все это в своей совокупности влияет на успехи детей в школе, на положение в обществе, среди сверстников. Существует ряд причин неправильного воспитания детей в семье. Э. Г. Эйдемиллер выделяет 2 наиболее важные: 1) психические отклонения у родителей чаще приводят к неправильному воспитанию и развитию ребенка в семье. При таком отклонении наблюдаются пониженные требования к ребенку либо доминирующая роль родителей, где главным фактором является жестокое обращение с ребенком. Иногда наблюдается противоречивый стиль воспитания. В обществе, в присутствии людей родители проявляют чрезмерную заботу о ребенке, а в их отсутствии – полное игнорирование. Психологу в таких случаях необходимо выяснить причину и характер таких отклонений родителей и проследить их взаимосвязь с отклонениями в воспитании и развитии ребенка; 2) проблемы родителей личного характера, решаемые за счет ребенка. Это является наиболее трудным для психолога. Нужно выявить, прежде всего, личную проблему родителя. Расспросы и уговоры, как правило, являются безрезультатными. В таких случаях психолог должен призвать на помощь весь свой профессионализм. Среди вышеназванных проблем можно назвать следующие: 1) страх потери ребенка. Это может быть вызвано трудными родами, долгим ожиданием ребенка, болезненностью. При этом родители проявляют излишнюю опеку, что чаще всего является раздражающим фактором для ребенка; 2) отсутствие взаимопонимания между супругами тоже является причиной негативного отношения к ребенку. Ответственность за конфликты, ссоры между матерью и отцом перекладываются на детей, что, несомненно, травмирует его психику. Сюда же можно отнести и недовольство одного супруга методами воспитания другого; 3) проекцию на подростка собственных качеств. При этом нужно оговориться, что качества могут быть как желаемые, так и не желаемые. Так, один из родителей может бороться с реальными или мнимыми качествами у ребенка, которые он не признает сам в себе. Такими качествами можно признать лень, алкоголизм, агрессивность и т. д. На подсознательном уровне такой человек борется с этими качествами у себя самого. Также проецироваться могут и желаемые качества, чаще не реализованные самим родителем мечты детства. Это проявляется в том, что родитель навязывает ребенку свою точку зрения, пытается принимать за него решения; 4) расширение родительских чувств наблюдается в семьях, где отношения между супругами по каким-либо причинам нарушены: развод, смерть одного из супругов и т. д. Тогда родитель хочет, чтобы ребенок стал чем-то большим. Это проявляется в усиленном внимании, отказе ради ребенка от повторного брака, ревности к друзьям или каким-либо другим увлечениям сына или дочери, предпочтении в подростке детских качеств, поддержка инфантильности. В этом случае родители значительно снижают требования к ребенку, считая его еще маленьким. Это приводит к тому, что он старается не взрослеть, выглядеть по-детски, потворствуя капризам родителей; 5) воспитательная неуверенность родителей. В этом случае речь идет о доминирующей роли ребенка в семье. Это может быть связано с тем, что когда родители были детьми, то в их семье была похожая картина воспитания. Как правило, ребенок в таких семьях очень быстро понимает, что власть в его руках, находит слабые места родителей и пользуется этим для достижения своих целей. Родитель на фоне ребенка выглядит слабым и безвольным, а тот, в свою очередь, – самоуверенным и порой даже деспотичным. ЛЕКЦИЯ № 23. Основные типы неправильного воспитания ребенка. Умственные различия детей как следствие При полном отсутствии контроля при воспитании родители занимаются своими делами и не уделяют ребенку должного внимания, поэтому он вынужден искать общение и поддержку на стороне, и часто такие дети попадают в неблагоприятные компании. Другая крайность – это гиперопека. Родители контролируют каждый шаг ребенка, пытаются принимать участие во всех его делах. Подчас это граничит с деспотичностью и жестоким обращением. Ребенок растет в постоянной атмосфере злости, что, естественно, влияет на формирование характера. Как вариант этого вида можно выделить тип воспитания, когда ребенка ставят во главу угла, и он начинает привыкать, что все в семье крутится вокруг него. Такие дети вырастают эгоистами и самоуверенными, не способными в будущем трезво оценить свои реальные возможности. Иногда с детства родители внушают ребенку, что он должен оправдать их надежды и ожидания, тем самым, накладывая на него повышенную моральную ответственность. В итоге дети становятся нервными и переживают психологические срывы. Концепция рационального воспитания, основанного на строгой дисциплине, проникла в семейную жизнь в XVII в. Внимание родителей начали привлекать все стороны детской жизни. Но функцию организованной подготовки детей к взрослой жизни приняла на себя не семья, а специальное общественное учреждение – школа, призванная воспитывать квалифицированных работников и примерных граждан. Всего выделяют 7 типов неправильного воспитания: 1) безнадзорность. Со стороны родителей: полное или частичное отсутствие внимания к ребенку, отсутствие ответственности за его поступки, отсутствие или наличие неправильного воспитания. Со стороны ребенка: отсутствие авторитета родителей, пренебрежение моральными и этическими нормами. В младшем дошкольном и начальном школьном возрастах наблюдаются попытки привлечь внимание родителей в виде истерик, хулиганского поведения, откровенного неповиновения. В более позднем возрасте – уход из дома, опасность впадения в наркотическую или алкогольную зависимость; 2) гиперопека. Со стороны родителей: постоянный неусыпный контроль и чрезмерная забота о ребенке. Несколько вариантов развития: а) потворство любому его желанию. Ребенок растет избалованным, эгоистичным, конфликтным, жадным, не способным к общению со сверстниками; б) чрезмерная забота о здоровье ребенка. У ребенка развиваются комплексы неполноценности, он сложно общается со сверстниками, замкнут, молчалив; в) усиленная опека, постоянные указы, полный контроль, отсутствие самостоятельности и самовыражения. Ребенок становится неинициативным, подавленным, малоподвижным, а в случае сильной личности ребенка – постоянные скандалы с родителями по поводу свободы, уход из дома; 3) потворствующая опека. Со стороны родителей: потворство желаниям ребенка, безнаказанность любого проступка. Переложение ответственности на других, отрицание любой возможности виновности ребенка. Со стороны ребенка: неприспособленность, вседозволенность, безответственность; 4) воспитание Золушки. Со стороны родителей: безразличие, отсутствие внимания, постоянные упреки и замечания. Со стороны ребенка: ревность к более любимым детям, озлобленность, обидчивость; 5) жесткое воспитание. Со стороны родителей: жестокое обращение, полное подчинение ребенка воле родителей, нередко воспитание с применением физического наказания. Со стороны ребенка: угрюмость, вялость, боязливость, затаенный гнев; 6) повышенная моральная ответственность. Со стороны родителей: требования и запросы, не соответствующие возрасту ребенка. Желание видеть в ребенке ответственность, самостоятельность, независимость, переложение на него ответственности за дела других членов семьи. Со стороны ребенка: агрессивное отношение к опекаемому члену семьи, затаённая злость, агрессия в случае неустойчивого психического состояния ребенка. Возможны ситуации, когда ребенок берет на себя роль «главы семьи». Часто такой стиль воспитания характерен в неполной семье, где мать перекладывает ответственность на сына; 7) противоречащее воспитание. Со стороны родителей: применение несовместимых стилей воспитания. Постоянный конфликт на этой почве. Со стороны ребенка: раздвоенность, избалованность, часто проявляется неспособность развить слабые стороны характера, в связи, с чем повышенная незащищенность и восприимчивость. Говоря о поведении матери, здесь также можно выделить несколько типов неправильного поведения: 1) положение «главы семьи» – перенос всех функций главы семьи на сына, ревность, подозрительность, повышенное внимание, желание постоянно находится в курсе всех событий в жизни сына. Со временем отторжение супруги сына, полное вмешательство в его личную, семейную жизнь; 2) симбиоз – желание удержать ребенка как можно дольше рядом с собой, лишить его любого проявления самостоятельности, преуменьшение его способностей. Такое воспитание развивает в ребенке комплекс неполноценности, не дает полноценно развиваться, приводит к регрессии психического развития, апатии; 3) нарочитое лишение любви – игнорирование ребенка родителями в качестве наказания за провинность приводит к приступам агрессии у ребенка, попытке заявить о себе, насильственно заставить обратить на себя внимание. В случае слабохарактерного и неуверенного в себе ребенка приводит к появлению комплексов неполноценности, ощущения себя ненужным; 4) воспитание чувством вины – постоянное обвинение ребенка в неблагодарном поведении, нарушении порядка, плохой учебе и т. д. Вызывает у ребенка комплекс, он боится любого проявления самостоятельности, опасаясь оказаться причиной неблагополучия семьи. Основополагающие принципы, которых необходимо придерживаться в семье, сформулировал П. Ф. Лесгафт. Первоначальную заботу семьи составляет обеспечение правильных гигиенических условий детского развития. Вторым условием является отсутствие произвола в действиях воспитателя. Третьим требованием является строгое соответствие слов и дел при обращении с ребенком. «Необходимо твердо помнить, что на ребенка главным образом влияет дело, а не слово; он настолько реален, что все у него слагается под влиянием поступков, которые видит…». Нельзя забывать, что семья для ребенка является на начальном этапе моделью общества. Для ребенка важна, прежде всего, любовь родителей, доверие между членами семьи и искренность в отношениях. Необходимо также вовлекать ребенка в жизнедеятельность семьи и считать его равноправным ее членом. Очень важным принципом является и готовность помочь ребенку в трудностях и неудачах, ответить на интересующие и волнующие его вопросы. И это касается не только школьных уроков. Дети должны чувствовать себя любимыми и желанными. Нельзя физически наказывать ребенка, что бы он ни совершил. Но не рекомендуется потакать ему во всех его капризах. В семье ребенок получает все виды воспитания: физическое, трудовое, умственное, эстетическое и нравственное. Из-за отклонений в семье зачастую формируется аномальное поведение, которое требует психологической помощи специалиста. С биологической точки зрения психические расстройства являются болезнью, которую, в свою очередь, обязана исследовать и лечить медицина. Превалирующим фактором при таких заболеваниях является генетический: хромосомные аномалии, аномалии пренатального периода, гены психических болезней. Отношение к людям, страдающими психическими расстройствами, зависело от конкретной исторической эпохи. В период Средневековья их считали от дьявола. На Руси называли юродивыми, хотя и не отрицали неких способностей к провидению и предсказаниям, и поэтому таких людей боялись. Это продолжалось вплоть до XVII в. В 1792 г. французский врач Ф. Пинель начал исследовать безумных и пытался найти корни болезней. Уже в XIX в. медики всерьез занялись классификацией психических расстройств. Таким образом, возник медицинский подход. В начале XX в. возник и стал развиваться психологический подход. Этой проблемой активно занимались видные психологи того времени, такие как психолог З. Фрейд с его теорией бессознательного и К. Юнг, изучающий коллективное подсознание. Также возникло много так называемых течений: например бихевиоризм, представители которого считали, что аномальное поведение – это реакция на внешние факторы окружения и воспитания. Представители когнитивного направления считали, что причиной аномального поведения является неспособность больного объективно оценивать ситуацию. Но в 1960 г. была принята международная классификация психических расстройств. Выделяли неврозы, которые возникают при внутренних психологических противоречиях; органические психозы – при нарушениях нервной системы; функциональные психозы, которые, еще до конца не исследованы. В настоящее время многие болезни уже исследованы и описаны. Так, например, болезнь Дауна вызвана лишней хромосомой из 21 пары. От того, является ли ген доминантным или рецессивным, зависит передача болезней генами. Если ген доминантный, то болезнь проявляется, если же ген рецессивный, т. е. подавляемый, то ребенок является носителем болезни, но в течение жизни она может и не проявиться. Детям с задержкой психического развития трудно даются познавательные процессы. Они начинают ходить, говорить позже, чем дети с нормальным уровнем развития. Среди форм нарушения интеллектуальной деятельности у детей выделяют следующие: связанные с нарушением условий среды и воспитания, с длительными астеническими состояниями, с разными видами инфантилизма или с нарушениями речи, слуха, чтения и письма, вызванные соматическими заболеваниями. В национальной классификации обнаруживаются значимые групповые различия в способах воспитания детей, эмоциональных реакциях, сексуальном поведении, интересах и т. д. и в выполнении множества тестов на оценку способностей. При всех таких исследованиях характер и степень различия групп зависят от исследуемой черты. Так как каждая культура или субкультура создает условия для развития специфической для нее совокупности способностей и личностных черт, сравнение индивидов по таким глобальным показателям, как IQ или общий эмоциональный настрой, может не иметь большого смысла. Расы – это популяции, которые отличаются по относительной частоте определенных генов. Они формируются всякий раз, когда группа по географическим или социальным причинам становится изолированной. Таким образом, вклады культурных и биологических факторов в происхождении различий трудно разделить. При сравнениях рас средние различия между группами намного меньше диапазона индивидуальных различий внутри каждой группы. Следовательно, распределения групп значительно перекрываются. Получается, что принадлежность индивида к какой-либо группе служит плохим основанием для ожидания у него сильного развития какой-либо психологической черты. Однако разделение по умственному уровню развития существует, и зачастую необходимо выявить те или иные крайности этого сравнения. В случае возникновения у детей задержки развития необходимо ее выявление для своевременного лечения и обучения по специальной программе. Главной проблемой в таком выборе является выявление показателя, некой характеристики, по которой можно провести дифференциацию уровней умственного развития детей. Попытку выявить детей с отстающим уровнем развития сделал А. Бине, проводивший анализ способностей учеников, после чего пытался аккумулировать данные и привести их к единому показателю, т. е. найти ряд вопросов, ответив на которые ребенок продемонстрирует уровень своего интеллекта и позволит сделать прогноз о дальнейшем развитии способностей. Эти вопросы были объединены в тесты, различающиеся по возрастным категориям и определяющие так называемый коэффициент интеллекта (IQ). Однако применимость коэффициента интеллекта в качестве параметра, разделяющего детей по уровню развития, не всегда актуальна, так как у человека множество интеллектуальных способностей которые нельзя рассматривать в сочетании со всеми остальными, а тесты IQ как раз коррелируют способности друг с другом. В психологии интеллект (от лат. intellectus – «разумение, понимание, постижение») – относительно устойчивая структура умственных способностей индивида. В ряде психологических концепций интеллект отождествляют с системой умственных операций, со стилем и стратегией решения проблем, с эффективностью индивидуального подхода к ситуации, требующего познавательной активности, с когнитивным стилем и др. В современной западной психологии наиболее распространенным является понимание интеллекта как биопсихической адаптации к наличным обстоятельствам жизни (В. Штерн, Ж. Пиаже и др.). Попытка изучения продуктивных творческих компонентов интеллекта была предпринята представителями гештальтпсихологии (М. Вертгеймер, В. Келер), разработавшими понятие инсайта. В начале ХХ в. французские психологи А. Бине и Т. Симон предложили определять степень умственной одаренности посредством специальных тестов. Их работы положили начало широко распространенной до настоящего времени прагматистской трактовке интеллекта как способности справляться с соответствующими заданиями, эффективно включаться в социокультурную жизнь, успешно приспосабливаться. При этом выдвигается представление о существовании базовых структур интеллекта независимо от культурных влияний. С целью совершенствования методики диагностики интеллекта были проведены (как правило, с помощью факторного анализа) различные исследования его структуры. При этом разными авторами выделяется различное количество базовых «факторов интеллекта»: от 1–2 до 120. Такое дробление интеллекта на множество составляющих препятствует пониманию его целостности. Ч. П. Сноу (1986 г.) предложил в качестве структуры интеллекта систему шести составляющих: Мышление – способность получать информацию о предмете, не поддающемся непосредственному физическому восприятию. Понимание – способность увязать полученную информацию с личным опытом и ранее полученной информацией. Модификация стратегии – способность приспосабливаться к изменяющимся событиям, принимать волевые решения, изменять промежуточные цели. Аналитическое рассуждение – способность рассмотреть изучаемое событие со всех сторон, сделать логическое умозаключение и привести полученные данные к законченной структурированной форме. Нестандартность – желание, вызванное в следствие возникшего интереса к постановке цели, отличной от общепринятых, для получения интеллектуального удовольствия. Идиосинкразическое обучение – способность развиваться с помощью обучения и развивать методы обучения. Отечественная психология исходит из принципа единства интеллекта, его связи с личностью. Большое внимание уделяется исследованию взаимоотношения практического и теоретического интеллекта, их зависимости от эмоционально-волевых особенностей личности. Содержательное определение самого интеллекта и особенности инструментов его измерения зависят от характера соответствующей общественно значимой активности сферы индивида (учение, производство, политика и др.). ЛЕКЦИЯ № 24. Роль питания, окружающей среды и общества в развитии ребенка Научно доказано, что занятия с раннего детства, раннее развитие умственных способностей и способностей сконцентрироваться на чем-либо в совокупности с искусством постоянно будить и поддерживать интерес ребенка к какому-либо виду деятельности способствуют обнаружению и развитию таланта нового человека. Всем известно, что неправильное питание наносит вред не только физическому состоянию человека. Это сильно сказывается также на психическом и социальном развитии. Поэтому питание в обязательном порядке должно быть достаточным и полноценным. Исследования развития мозга показывают, что недоедание во время беременности вредит размножению клеток. Это особенно существенно в период с 10-й по 18-ю неделю беременности. Именно в этот период клетки плода активно размножаются и к концу этого периода достигают того же числа, что и у взрослого. Нарушения в этот период необратимы. Чем больше дефицит питания, тем меньше вес мозга. Недостаток питания оказывает тормозящее воздействие и на учебу. Часто пропускаются занятия по болезни. Из-за сниженной мотивации, несобранности, чрезмерной напряженности сильно страдает прилежание. Пониженная активность и апатия усиливаются также недостаточным привлечением таких детей к умственной деятельности. Полноценное же питание детей и их матерей во время беременности и кормления ребенка создает базу для нормального развития интеллекта. В обществе, где такое питание не может быть обеспечено, это отрицательно влияет на интеллектуальное развитие подрастающего поколения. Помимо полноценного питания для только что родившегося малыша, нормальными условиями его развития являются чистота и богатый кислородом воздух. В этом немаловажно влияние окружающей среды. Стимулирование умственного развития в первые дни жизни ограничивается тем, что должна быть обеспечена чистая, эмоционально теплая внешняя среда, свободная от грязи, шума, беспокойства, нервозности и т. п. С этого взрослые и начинают поощрение умственного развития ребенка. Роль семьи трудно переоценить в формировании и развитии человека. Роль педагога в воспитании неизмеримо велика. Но насколько трудны и иногда даже бессмысленны все его хлопоты, если в домашних условиях ребенок не получает соответствующего подкрепления стараниям учителя. Иными словами, родители сделают очень существенный вклад в воспитание своего чада, если активно будут участвовать в его школьной жизни, его подготовительном этапе к ней (как в плане приготовления домашних заданий, так и во время дошкольного периода вообще). Социальное положение семьи играет определенную, хотя не первостепенную, роль в становлении личности. Стратегия воспитания в родительском доме и специально созданная система образования с ее конкретно-историческими различиями являются подоплекой для более высоких или низких показателей интеллекта. Однако различия в умственном развитии между отдельными людьми существуют независимо от этого. До сих пор не доказано, где больше различий в способностях: между слоями или внутри отдельных слоев. Многие исследования показывают, что интеллектуальные задатки, позволяющие добиться выдающихся успехов, являются принадлежностью всех социальных слоев, и их распределение не зависит от социального происхождения. Положительным воздействием на всех детей является добросовестное, требовательное отношение родителей и педагогов к их воспитанию и обучению. Кроме того, накопленный годами общественный потенциал все более эффективно влияет на развитие интеллектуальных способностей всех детей. В семье, где растут и развиваются несколько детей, должны быть предоставлены одинаковые условия развития. Такие условия будут способствовать приближению часто более низкого интеллектуального уровня позже родившихся детей к более высокому уровню первенцев. Более низкий коэффициент интеллектуальности объясняется тем, что внимание взрослых к каждому следующему ребенку обычно существенно ниже. Чем больше детей, тем меньше внимания достается каждому в отдельности. Однако разница в степени интеллектуальности компенсируется, если старшие дети участвуют в развитии младших, делясь своим практическим опытом. Кроме того, у родителей и других постоянно окружающих взрослых накапливается большой опыт в общении с детьми и их обучении и развитии. Для эффективного воспитания в семье должны царить дружеская атмосфера, поддержка и взаимовыручка. Большую роль в воспитании и развитии ребенка играют дошкольные учреждения и школа. Уже в яслях родителям и воспитателям необходимо стимулировать развитие ребенка раннего возраста. Прежде всего, нужно способствовать дифференцированию деятельности органов чувств. К примеру, визуальному развитию способствуют пестрые и блестящие предметы, которыми манипулируют на расстоянии метра от ребенка. При этом ребенок знакомится с новыми предметами и вспоминает уже известные. Предметы, вызывающие шум, стимулируют еще и акустическое восприятие. Это учит ребенка ориентироваться в пространстве. Позже ребенок учится опознавать как можно больше предметов, различать знакомые и незнакомые, выражать свое отношение к определенным звукам, шумам и предметам, оценивать различное расстояние между предметами в пространстве. Развитию речи способствует медленное и внятное проговаривание слов, напевная манера разговора, пение, называние окружающих предметов и обозначение используемых видов деятельности. Для стимулирования познавательной деятельности ребенка нужно стараться не ограничивать его свободное перемещение в пространстве и привлекать к участию в различного рода хозяйственной деятельности. Это способствует восприятию все более сложных явлений и постижению их при помощи разнообразных органов чувств. Главное, чтобы развитие ребенка сопровождалось вниманием и любовью со стороны взрослых, а воздействие на его умственные и физические способности было максимально, но не чрезмерно (т. е. не препятствовало усвоению), разнообразным. Детский сад ребенок также посещает по желанию родителей. В детском саду есть младшие, средние и старшие группы. Воспитание базируется на результатах работы, проделанной в яслях. Кроме этого, учитывается, что не все дети посещали ясли. Воспитатель знакомит малышей с явлениями и предметами окружающего мира с помощью наблюдения, поиска, отбора, собирания, приведения в систему. При помощи сравнения дети учатся обобщать, понимать простые взаимосвязи. В средних группах велика роль манипуляций с предметами. Дети начинают считать предметы, сравнивать их по длине, ширине и высоте. Их опыт постоянно пополняется. Они учатся понимать качественные и количественные соотношения между предметами, их свойствами и массами. При этом развиваются дифференцированное мироощущение, умственная активность и сообразительность детей, удовольствие, получаемое от игр. В старшей группе дети занимаются сравнением множества предметов, которые различны по многим признакам: от 1 до 4. С ними проводят разнообразные содержательные виды деятельности. Конечно, все обычно происходит в игровой форме. В этом возрасте дети участвуют во всех событиях повседневной жизни. Они хотят знать все. Они охотно играют, но при монотонной деятельности быстро устают и теряют желание заниматься этим дальше. В этом возрасте они уже хорошо говорят, легко понимают устные объяснения, особенно если они сопровождаются наглядными иллюстрациями. Они очень активны, стремятся все делать самостоятельно. Важно поддерживать стремление ребенка к деятельности. На каждой прогулке ребенок узнает что-то новое, если взрослые обращают его внимание на это и отвечают на его вопросы. Главное, чтобы объяснения давались в понятной ребенку форме. Многое зависит и от целенаправленности и систематичности в деятельности ребенка. Готовность ребенка заниматься чем-либо зависит от позитивной оценки его действий, от успешности выполнения этой деятельности, от радостного чувства в процессе конкретных действий, от поощрений взрослыми. В стимулировании ребенка к конкретному виду деятельности нужно учитывать эти факторы. Кроме того, важно научить ребенка побеждать и проигрывать. Решающим фактором в развитии личности является обучение в общеобразовательной школе. Здесь закладывается потенциал для реализации творческих задач, стремления к совершенству. Поэтому помощь опытных наставников во время перехода к интенсивному самовоспитанию просто необходима. Решающим значением для достижения высокого уровня развития интеллекта имеет качество обучения. Даже самые одаренные дети не всегда проявляют свои способности, если не заниматься их развитием. Современные психологи дают множество советов по поводу воспитания способностей ребенка. Конечно, их советам следует прибегать с учетом конкретной ситуации, индивидуальных особенностей и возраста ребенка. Однако в психологии существуют общие положения, которых следовало бы придерживаться при развитии как ребенка, так и взрослого. В целом они сводятся к следующим моментам: 1) прежде всего следует исходить из уже проявленных ребенком способностей. Выделить их можно из тех видов деятельности, которые не только получаются у него наиболее хорошо, но и вызывают искренний интерес. Этим направлением ребенок будет заниматься с особым удовольствием; 2) максимально использовать и поддерживать заинтересованность ребенка. Ведь гораздо труднее помочь ребенку сохранить интерес, чем вызвать заинтересованность. Кроме того, интерес ребенка нужно сделать целенаправленным, поскольку значительно проще достичь цели, если ее ясно представляешь; 3) чтобы достичь высоких результатов, необходимо постоянно стимулировать занятия выбранной деятельностью. Всевозможные препятствия не должны останавливать при достижении цели – к этому очень важно приучить ребенка. Причем мотивация должна постоянно расширяться: на основе достигнутого необходимо стремиться к более важным целям; 4) нужно ориентировать ребенка на общественную значимость деятельности. Осознание внесения собственного вклада в развитие своего общества и даже человечества стимулирует занятия выбранным направлением, облегчает преодоление многих трудностей; 5) направлять процесс развития способностей нужно очень осторожно, искренне веря в его силы и способность достигать задуманного. Ребенок должен ощущать поддержку взрослых; 6) развивать способности нужно организованно и целенаправленно. Даже в самом начале занятия ребенка нужно направлять в определенное русло.