Общественные движения, революции и гражданские войны. Культурные и технологические трансферы, модернизация и вестернизация (конец XVIII-XIX вв.)

Тема 11. Лекция. Хаос и порядок в управлении персоналом. Порядок неизменно связан с организацией, структурой учреждения. «Порядок» – слово, часто звучащее, как правило, в устах директора, руководителя организации. Это – термин, ставший по существу символом прочности управления, он ассоциируется у нас с хорошей организованностью. Однако «слишком большая организованность также вредна, как и отсутствие таковой», - утверждает Алан Лакейн в известной книге «Искусство успевать». Противоположность порядку – хаос. Хаос в организации – это, наверное, плохо? Великий Ф. Ницше (1844-1900) был мастером философских афоризмов. Один из них гласит: «Нужно носить в себе еще хаос, чтобы быть в состоянии родить танцующую звезду». Он имел в виду, что без хаотического движения элементов, составляющих систему, она не обретет новое качество, не добьется успеха, будет не в состоянии изобрести невиданное новое – «танцующую звезду». Значит, обыденного понимания не вполне достаточно, чтобы определить «порядок в доме», в организации. «Что мы имеем в виду, когда говорим о порядке? Что мы имеем в виду, когда говорим о беспорядке? - задаются вопросами Илья Пригожин и Изабелла Стенгерс. - Наши определения порядка и беспорядка, - отвечают они, - включают в себя и культурные суждения, и науку…». Следует разобраться в этом. 1. Традиционный взгляд. «Порядок – это место для всего, где все находится на своем месте», - говорит Анри Файоль в «Принципах управления». Ясно, что это – метафора, упрощающая суть дела. Простота хороша для начального понимания. Но простота, возведенная в абсолют, опасна, ибо мир необычайно сложен. Например, «у фашизма есть внеэкономические причины, - замечает Петр Авен, - стремление воплотить какую-то простую и понятную модель социального бытия; я называю фашизм "бунтом простоты" против непонятной и ненужной сложности демократической жизни», - резюмирует Авен.  «Умственный порядок патологичен», - утверждают ученые. Оценки порядка, таким образом, не однозначны и приводят к вопросу: является ли он синонимом строгой простоты, или же он - «родственник» изящной сложности? Если в учреждении все кипит, письменные столы завалены деловыми бумагами, среди которых не сразу разберешь, где и что лежит, и для чего какие предназначены; если в офис без конца входят и выходят работники и бесконечные посетители; если трещат факсы, работают телексы, гудят компьютеры, беспрерывно звонят телефоны; если вы, случайно оказавшись здесь, слышите обрывки самых непонятных разговоров и фраз, то невольно задаетесь вопросом, есть ли в этом учреждении порядок? Если офис блестит, отделанный модными материалами, служащие одеты чинно и строго в соответствии с указаниями директора: пиджак, галстук, свежая рубашка, никаких свитеров и легкомысленных блузок; если люди разговаривают вполголоса, боясь беспокоить друг друга повышенным тоном, для посетителей отведены специальные дни и часы; если все бумаги аккуратно уложены в специальные шкафы, а на столе лишь стопка самых необходимых для работы сегодня, - есть ли в этом учреждении порядок?   2. Новое понимание. Синергетика утверждает, что хаос внутренне структурирован, содержит в себе собственный, внутренний порядок. К тому же, именно хаос, может порождать и порождает порядок принципиально нового уровня в любой структуре, в любой организации! Например, на протяжении долгого времени считалось, что турбулентные потоки жидкости – это прототип беспорядка. С другой стороны, кристалл принято было считать воплощением порядка. Теперь ученые вынуждены отказаться от такой прямолинейной точки зрения. Турбулентная система оказывается внутренне упорядоченной, так как в, казалось бы, совершенно неорганизованном движении молекул жидкости, образующем завихренные потоки, существует тонкая структура, неразличимая для невооруженного человеческого взгляда. Атомы же, образующие кристалл, как показывают физические исследования, совершают колебания около равновесных положений, причем делают это несогласованным образом, то есть, с точки зрения теплового движения, кристалл неупорядочен. Подобное понимание относительности хаоса и порядка, внутренней структурированности хаоса можно попытаться экстраполировать на социальные объекты. К примеру, наши города есть олицетворение хаоса и порядка одновременно. С одной стороны, они нарушают естественную устойчивость человеческой жизни, вырывая нас из природного окружения. Кажется, что город – это олицетворение хаоса. Но одновременно город – источник социальных, культурных, технических, интеллектуальных новаций. Жизнь в городах бурлит, здесь создаются новые технологии, позволяющие в конечном счете облегчить человеческое существование, сделать жизнь человека более комфортной, наполнить ее творческим смыслом. С этой точки зрения, города – само воплощение порядка. Любой хаос хоть в чем-то, но упорядочен, а любой порядок имеет собственную степень хаоса. Хаос в сложных системах самой разной природы, изучаемых синергетикой, всегда относителен. Он содержит в себе определенную меру хаотичности и меру упорядоченности. Хаос определенным образом организован. Это – детерминированный, или динамический, хаос. Хаос может иметь тонкую структуру, как в случае турбулентности, Или же хаос может быть организован в красивую фрактальную структуру, обладающую свойством самоподобия, или масштабной инвариантности. Порядок и беспорядок в мире тесно взаимосвязаны, взаимообусловлены и порождают друг друга. Издавна считалось, что своего рода мерой беспорядка в мире является черт. Черт опрокидывает планы, вносит сумятицу и путаницу (как говорят, черт попутал), умножает беспорядок, в общем, является энтропийным принципом. Черт как бы прощупывает возможности, а человек реализует одну из них. Черт вступает в игру с миром, получает доступ к сокровищнице потенций (зияющей бездне хаоса), причем, быть может, зловещих и гибельных потенций хода событий, а человек его осаживает, усмиряет. Но дело-то в том, что частица черта, чудовищных демонических сил живет в каждом из нас, и она может прорываться, проявлять себя, поражая фейерверком блестящих креативных или мрачных дестабилизирующих сил. Хаос как сложная взаимосвязь порядка и беспорядка в реальных системах выполняет множество различных функций в процессах самоорганизации в природе, психике человека и обществе: ■ хаос как способ выхода на тенденцию самоструктурализации открытой нелинейной среды; ■ хаос как способ синхронизации темпов эволюции подсистем внутри сложной системы и тем самым как способ сохранения ее целостности; ■ балансирование на краю хаоса как способ поддержания сложной организации (самоорганизованная критичность);  ■ хаос как фактор приспособления к изменчивым условиям окружающей среды; ■ переход от порядка к хаосу, от симметрии к асимметрии, и обратно, как способ рождения красоты; ■ хаос, точнее доля внутреннего хаоса, как необходимое дополнение к внешнему управлению, контролю, планированию как способ самоуправления сложной системы; ■ хаотичность, разбросанность, разнообразие элементов как основа достижения их единства, организации (единство через разнообразие как принцип теории систем, порядок через хаос /И. Пригожин/, порядок через шум /Х. фон Фёрстер/, организующая случайность /А. Атлан/); ■ выпадение в хаос как способ выхода из эволюционного тупика; ■ хаос как стимул, толчок эволюции, спонтанность как жизненный порыв; ■ и, наконец, именно на стадии спада активности и возрастания диссипативных, рассеивающих, хаотических процессов могут устанавливаться новые связи, возникать новые структуры, инициироваться процессы морфогенеза, словом, хаос – это фактор обновления сложной организации. Безграничность познания хаоса связана с раскрытием и изучением самых разнообразных функций хаоса, как способствующих самоорганизации и эволюции, так и тормозящих их, как конструктивных и творческих, так и деструктивных и разрушительных. В связи с развитием теории самоорганизованной критичности (П. Бак, С. Кауффман) в настоящее время появилась красивая метафора «самоорганизация на краю хаоса». Сложные адаптивные системы не только допускают хаос, который делает их достаточно гибкими и податливыми, дает возможность хорошо приспосабливаться к изменчивым условиям окружающей среды, но и балансируют на краю хаоса, существуют как на лезвии бритвы. Сложные адаптивные системы, в особенности живые существа, чрезвычайно хрупки, так что даже наилучший шаг в направлении улучшения их организации может привести к быстрому спонтанному распаду и гибели. С. Кауффман отмечает, что жизнь есть эмерджентный феномен, в основе которого лежит «порядок для свободы», или самоорганизация, а последняя характерна для режима эволюции системы  «на краю хаоса»[1]. Существует ли «единица измерения» хаоса? Таковой является энтропия. Этот термин пришел из термодинамики, а само слово имеет греческое происхождение [εν означает в, внутри + τροπη, переводимое как поворот, перемена, превращение]. Энтропия – это мера внутреннего беспорядка в системе. Итак, мерой хаотичности (дезорганизации) системы является величина, называемая энтропией, а мерой порядка (организации) – отрицательная энтропия, называемая негэнтропией, или «информацией». Термин «информация» взят здесь в кавычки, чтобы подчеркнуть неправомерность простого отождествления информации с негэнтропией. Хотя количественно они совпадают, в качественном отношении между ними есть существенное различие: информация появляется только там и тогда, где и когда одна упорядоченная система «отражается» в другой, т.е. где имеется отношение одного порядка к другому порядку. Порядок же сам по себе как объективное свойство материальной системы отождествлять с информацией не вполне корректно. Как уже отмечалось выше, в закрытых системах, являющихся, вообще говоря, идеализацией действительности, энтропия возрастает (второе начало термодинамики), то есть тепло переходит от горячего тела к холодному, а обратный процесс невозможен. Синергетика показала границы действия второго начала классической (равновесной) термодинамики. В открытых системах, далеких от состояния термодинамического равновесия, могут возникать упорядоченные структуры не за счет уменьшения хаоса, а благодаря диссипации, хаотическим процессам. Сложные диссипативные структуры возникают и развиваются на основе интенсивного «выжигания» среды, т.е. как раз за счет производства энтропии, роста хаоса на микроуровне, проявляющегося в виде макроскопических диссипативных процессов. Таким образом, без хаоса не рождается ничего нового. Без хаоса преобразований нельзя создать новый структурный порядок в организации. Ученые пришли к выводу, что на определенных этапах развития в открытых системах из их хаотического состояния вдруг, словно по мановению волшебной палочки, возникает новый порядок, новая структура этих систем, новая организация. Это неожиданное и непредсказуемое возникновение вдруг называется эмерджентностью – особым свойством открытых систем. Раскрывая закономерности возникновения порядка из хаоса, синергетика вселяет в нас бóльшую уверенность в наше будущее, в возможность эффективного социального управления и прогнозирования того, что ожидает нас завтра, построения сценариев будущего развития. 3. Как возникает новый порядок? Без поиска нового, без напряженного творчества и первоначального блуждания в поле хаоса, без многочисленных случайностей, без риска и временного пребывания в нерешительности руководитель организации не сможет достичь существенного успеха в организации живого, стимулирующего к творчеству порядка в руководимой им области. Для нормального функционирования всей жизнедеятельности сложных систем, характерен некий промежуточный режим между хаосом и порядком, режим детерминированного хаоса. Так дыхание человека, биение его сердца, кроветворение, ритмы сна и бодрствования, гормональные ритмы, психическое равновесие – для всех этих процессов свойственна определенная мера хаоса, необходимая для поддержания здоровья человека. К примеру, аритмия сердца опасна, но не менее опасны, чрезмерно упорядоченные ритмы биения сердца, которые также свидетельствуют о его болезни. Слишком регулярно бьющееся сердце не способно гибко реагировать на изменяющееся внешние условия, его адаптационные способности снижаются. Здоровье, таким образом, – это тонкий баланс между хаосом и порядком. (Х. Майнхард. Доклад на первой конференции Немецкого общества сложных систем и нелинейных динамик (1998).) Исследователи приходят к выводу, что социальное здоровье общественных организаций и государственных структур, любых социальных сфер во многом определяется способностью руководителя гибко балансировать между хаосом и порядком в поддержании метастабильности открытых социальных систем и культивировании их способности к динамичному развитию.  «Как ни печально, но в экономике все еще доминируют линейные модели», - констатирует по этому поводу Клаус Майнцер. Между тем, по его словам, модель свободного рынка, предложенная Адамом Смитом, с качественной точки зрения может быть объяснена самоорганизацией. «В отличие от централизованной экономической системы, - говорит ученый, - равновесие спроса и предложения не управляется программируемым центральным процессом, а является результатом действий «невидимой руки» (А. Смит), то есть не чем иным, как нелинейным взаимодействием потребителей и производителей». Не без основания утверждается, что в хаосе отечественных социальных преобразований виноват М.С. Горбачев, виноват своей управленческой нерешительностью, отсутствием достаточной политической воли. Выводы такие резонны: власти было много – определенности мало. И все же обвинять Горбачева во всем не вполне грамотно. При реформировании сложнейшей социальной системы, нуждавшейся в явной реорганизации, можно было ожидать и не такого хаоса. Следует со всей определенностью понять, что без хаоса преобразований один порядок из другого непосредственно не возникает. Даже перестановка шкафов в кабинете или мебели в квартире сопровождается неизбежной полосой хаоса. Искусство социального управления состоит в том, чтобы совершить меньшее число ошибок в ходе «перестановок», реформ, социальных преобразований. Предвидеть максимально возможное качество и число последствий, производимых изменений; удерживать хаос в детерминированном, обусловленном, управляемом состоянии. Порядок общественной демократии, социальной свободы с развитым экономическим рынком не мог возникнуть непосредственно из старого порядка авторитарной социальной организации. Ахиллесова пята советского общества 1980-х годов проявилась в том, что десятилетия стабильного существования при стабильном авторитарном режиме привели к чрезвычайному ослаблению способности общества к самоорганизации. Итак, стремление к жесткому, во всем определенному социальному порядку и замершей, фиксированной стабильности в управлении заканчивается неизбежно крахом такой «стабильности». Подлинная стабильность неизбежно пролегает через область разумного консерватизма и управленческих инноваций одновременно («детерминированный хаос»), через перманентный поиск новейших форм и способов дальнейшего существования при удержании всех прежде достигнутых организационных, культурных, технических, и в целом, – социальных ценностей. Таким образом: 1. Важнейшая особенность социальной открытой и диссипативной системы состоит в том, что она сочетает в себе порядок и хаос. 2. Социальная система существует за счет поглощения порядка из окружающей среды (из биологического, природного мира в целом, в том числе из неживой природы, как, например, полезные ископаемые, атомная энергия). Социальная сфера словно «питается» порядком природной сферы. 3. Но социальная сфера также и порождает порядок, это новый, культурный порядок, который представляет собой: а) технические системы (технический уровень управления), б) организации людей (менеджеральный уровень управления), в) политические партии и государства, гражданское общество (институциональный уровень управления), г) сообщества народов и государств (социетальный уровень управления). При этом самым, пожалуй, значимым видом порядка социальных систем является информация. 4. Синтез порядка и хаоса, осуществляемый социальной сферой, состоит в том, что ни одна организация (как упорядоченная структура) не может существовать без хаоса. Порядок и хаос в социальной организации не исключают, а дополняют и предполагают друг друга. 5. Открытые системы в природе и в социальном мире стремятся достигнуть устойчивого состояния, но не абсолютного порядка и полного равновесия, а определенным образом упорядоченного хаоса или в определенной мере хаотического порядка, то есть своеобразного, динамического синтеза порядка и хаоса. Естественным свойством любой открытой системы является стремление перейти от менее устойчивого к более устойчивому состоянию и, в конечном счете, к достижению максимально устойчивого (при данных условиях) состояния. Но устойчивость остается таковой, если она зиждется на неустойчивости, если она опирается на достаточное разнообразие и хаотичность элементов. Устойчивость вырастает из неустойчивости, в результате неустойчивости, ибо рождение всякого нового структурного образования связано со случайностью, хаосом, неустойчивостью.  6. Чем сложнее социальная система или организация, тем она более неустойчива. Сверхсложные социальные системы балансируют «на краю хаоса» как на лезвии бритвы так, что даже малейший шаг к улучшению их организации может привести к их распаду, к гибели, к прекращению жизни как самостоятельной социальной единицы. 4. Практическое значение. Знания о порядке и хаосе имеют важное практическое значение для понимания сути и управления социальной сферой. В современном мире существует множество организаций и фирм как «упорядоченных», так и «хаотичных». Какие быстрее достигнут успеха? Те, где блестит паркет, все лежит на своих местах, а служащие, одетые в строгие костюмы, одновременно начинают и строго вовремя заканчивают работу? С.Н. Паркинсон рисует следующую картину. Возьмем, к примеру, такую организацию, как издательство, говорит он. Известно, что издатели любят работать в развале и скудости. Посетителя, ткнувшегося в двери, попросят обогнуть дом сзади, спуститься куда-то вниз и подняться на три пролета. Научный институт, утверждает он же, помещается чаще всего в полуподвале чьего-то бывшего дома, откуда шаткий дощатый переход ведет к железному сараю в бывшем саду. Что это? Развал науки в ухоженной Англии? Но вот другая картина с британских земель. «Утопая по щиколотку в коврах, - говорит тот же автор, - вы долго идете к директорскому столу, на котором в безупречном порядке разложены бумаги. Немигающий директорский взгляд завораживает вас, Матисс на стене устрашает, и вы понимаете, что здесь-то, наконец, работают по-настоящему. И ошибаетесь». Наука доказала, что административное здание может достичь совершенства только к тому времени, когда учреждение приходит в упадок. Каскад исторических примеров от античности до современности убеждает в правоте этого вывода. Совершенное устройство – симптом упадка. Пока работа кипит, всем не до этого. Об идеальном расположении комнат начинают думать позже, когда главное сделано. Совершенство – это завершенность, а завершенность – смерть, говорит С.Н. Паркинсон. «Вот, например, Лига Наций. Большие надежды на нее возлагали с 1920 по 1930 годы, пишет Паркинсон. Году в 33-м, не позже, стало ясно, что опыт не удался. Однако воплощение его – Дворец Наций – открыли только в 1937-м. Дворец хорош, восклицает автор, все в нем продумано – здесь есть и секретариат, и большие залы, и малые, есть и кафе. Здесь есть все, что может измыслить мастерство, кроме самой Лиги. К тому году она практически перестала существовать». Теперь то и дело возникают учреждения с полным набором начальства, консультантов и служащих со специально построенным зданием, итожит писатель-исследователь. Опыт показывает: такие учреждения обречены. Совершенство убьет их. Им некуда пустить корни. Они не могут расти, так как уже выросли. Они и цвести не могут, а плодоносить – тем более. Итак, именно хаос рождает новое, за которым – успех. Но не следует засиживаться в созданном уюте: за ним – верная гибель. «Движение вперед» – вот лозунг руководителя организации. 5. Порядок и хаос рынка: значение для управления персоналом. Что такое рынок с точки зрения порядка и хаоса в социальной сфере? Вырастая из спонтанного, неуправляемого обмена, построенного на свободном балансе спроса и предложения, рынок в действительности постепенно пронизал всю экономику, охватывая своим влиянием все больше людей, торговых операций, укрепляя единство социальной сферы. Порядок рыночного хаоса есть словно постоянно длящийся «референдум» по центральным вопросам хозяйственной деятельности, говорит петербургский ученый Г.Л. Тульчинский. Рынок дает ответ на вопросы, в какую сферу направить экономические ресурсы общества, производство каких товаров расширять, а каких – сворачивать, оплату каких специалистов следует увеличить, а какие уже не нужны обществу и должны переучиваться. Воля отдельного человека, выраженная им в покупке определенного товара, наряду с аналогичным выражением воли других людей, передает через хаос рынка производителю, предпринимателю, менеджеру сигналы и команды на устроение нового порядка в их производстве и организации обмена. Порядок и хаос рынка способны, таким образом, интегрировать и перерабатывать, не упрощая, такой объем самой разнородной информации, который в принципе не доступен никаким самым мощным системам централизованного планирования и управления, потерпевшим историческое фиаско в организации порядка подобного типа. Именно в «хаосе рынка» рождается порядок принципиально иного типа. И более того, только теперь мы стали отчетливо понимать, что обществу нужен рынок в самом широком плане: не только товаров и услуг, но и научных, технических экономических идей, политических платформ и стратегий социальных действий. Нам нужен рынок как саморегулирующийся хаос взаимодействия множества элементов различных социальных систем. «Рыночный хаос» является необходимым условием поиска и вывода множества политических, социальных, общественно-государственных систем на магистральный путь их обновленного или принципиально нового (и одновременно устойчивого) развития. И потому прав А. Лакейн, утверждая, что «слишком большая организованность также вредна, как и отсутствие таковой».