Метод перевода.

Лекция 4. Метод перевода. План: 1. Драматичная роль переводчика. 2. Реализация переводчиком коммуникативного задания автора исходного текста. 3. Метод перевода. 4. Специфика метода перевода - не оценка, а фиксация фактов несовпадения. 5. Специфика материала исследования. 6. Сопоставление исходного и переводного текстов по аспектам. 6.1. Синтаксис. 6.2. Семантика. 6.3. Прагматика. 7. Список речевых стратегий скрытого воздействия автора текста на его получателя, их планы и речевые сигналы в тексте. 1. Драматичная роль переводчика. В речевой ситуации письменного перевода позиции Отправителя и Получателя заполняются дважды: с одной стороны, позиция Отправителя заполняется автором исходного текста (ИТ), позиция Получателя - переводчиком как получателем ИТ. С другой стороны, позиция Отправителя текста заполняется переводчиком как отправителем нового переводного текста (ПТ), а позиция Получателя текста - читателем ПТ. Здесь мы вынуждены говорить о сложной, драматичной, фатальной роли переводчика. Переводчик должен не только воспринять и понять сложную смысловую структуру и воздействующую силу ИТ. Сделать он это должен так, как задумал автор ИТ для воздействия на получателя своей культуры. А затем переводчик должен актуализировать эту сложную смысловую структуру в такой форме и на ином языке ПТ так, чтобы текст перевода отвечал ряду критериев. Текст перевода должен быть: - корректен с точки зрения ПТ, - адекватен отображаемой действительности с учетом картины мира языка ПТ, т.е. с точки зрения семантики ПТ, - успешен с точки зрения прагматики ПТ. Причем с позиции прагматики можно говорить о двух её сторонах: о сознательном речевом воздействии т.е. об открытом навязывании получателю текста своего намерения путем продуманного выбора иллокуций и выбора речевых способов их актуализаций. Это - одна сторона. Но есть и другая сторона прагматики. Она состоит в неосознаваемом речевом воздействии путём машинального автоматического мгновенного выбора речевых способов актуализации скрытой интенции. Поговорим об этих двух сторонах прагмалингвистики. 2. Реализация переводчиком коммуникативного замысла автора исходного текста. Сложность передачи открытого намерения, или коммуникативного замысла автора ИТ, состоит в том, что переводчик является квазиавтором, или псевдоавтором ИТ. Он должен достичь успешного воздействия на получателя текста иной культуры средствами иного языка; с опорой на иные национальные, культурные, исторические, ассоциативные традиции; с учетом иных пресуппозитивных, ситуативных и нормативных условий речевого общения. Что касается средств иного языка, то эту сторону семиотической теории мы уже обговаривали и знаем, что речь идёт о семантическом и синтаксическом аспектах. Традиционная лингвистика достаточно хорошо изучила эти лексико-грамматические соответствия при переводе. Мы их здесь касаться не будем. Рассмотрим зависимость выбора языковых единиц от национальных, исторических и культурных традиций, а также от ассоциативных влияний. Несмотря на то, что этот выбор лежит на поверхности переводческой деятельности, он достаточно сложен. Приведём пример проявления в речевой деятельности национальных традиций. « - Вы настоящая египтянка? - спросил он. - Конечно. - Ага. Конечно, - ответил он, уплетая за обе щёки. - Знаете, только французы да уроженцы Востока так отвечают: «Конечно». Вы не обижаетесь? Англичанин сказал бы: «В сущности, да» или «Как будто». - Но ведь я, в самом деле, англичанка! Почему же мне нельзя сказать «конечно»? У англичан не принято категорически утверждать что-либо о себе, - сказал Пикок, немножко поддразнивая её: надо же ей отплатить, пусть не смотрит на него, как тётушка на мальчишку. - Принято только категорически отрицать. - То есть как? - Дайте подумать. Например, я спрошу: «Вы немножко синий чулок?» - И как я должна ответить? Он окинул её критическим взором. - Безусловно, нет! - сказал он. - Прекрасно, - откликнулась Элен. - Я, безусловно, не синий чулок. А что это значит? …» (Дж. Олдридж, с 44-45) . Рассмотрим другой пример, связанный с речевой традицией японской культуры. Здесь не принято вообще говорить «нет», так как это невежливо. А вежливость - японская национально-культурная традиция. Она даже зафиксирована в грамматических формах японского языка. Поэтому представитель другой культуры, например, русской, может даже попасть впросак. В «Ветке сакуры» описан случай с русским туристом: возвращаемся в отель. «- Мне никто не звонил? - Да». В теоретической литературе можно найти примеры «советизирования» понятий в научно-технических переводах. Эти понятия в ИТ относятся к описанию капиталистических отношений. Однако слово budget было переведено «промфинплан» вместо «бюджет» или «смета», а слово order как «наряд-заказ» вместо «наряд» или «заказ» (Рецкер Я., с.14-15). Можно привести примеры, когда переводчик пользуется переводимыми текстами для защиты и укрепления своих собственных социальных позиций. Так, по данным работы К.Чуковского казахские националисты переводили слово «революция» безобидным словом «изменения»; слово «баррикада» словом «загародка». В русско-марийском словаре 1928 г. слово «большевик» передано словом «зазнавшийся». И о других примерах трудностей, с которыми приходиться сталкиваться переводчику при передаче исторических традиций, можно прочесть в работе Г.И.Чуковского. У каждой эпохи свой стиль, и недопустим, чтобы в повести, относящейся, скажем, к тридцатым годам прошлого века, встречались такие типичные слова декадентских девяностых годов предшествующего века, как «настроения», «переживания», «искания», «сверхчеловек». Невозможно, чтобы итальянские карабинеры и британские лорды говорили «тятенька», «куфарка», «вот так фрукт», «ужо», «инда», «ась». Сюда же относится работа с пословицами и поговорками. Их, по мнению К.И.Чуковского, следует переводить с иностранного дословно, а не заменять русскими параллелями. Если у Эрвинга сказано «К чему негру мыло, а глупцу совет», то нельзя переводить «Черного кобеля не отмоешь до бела». Потому что народные пословицы и поговорки дороги тем, что в них самобытная живопись, национальные приемы мышления (с.77-80). Учет национальной самобытности очень важен. Перекройка пословиц нарушает всякую бытовую и культурно-историческую правду. Можно ли представить себе, чтобы Санчо Пансо говорил: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!» или «Пропал, как швед под Полтавой!» или «незваный гость хуже татарина!». Нельзя, чтобы в переводном тексте просвечивал социальный уклад той страны, на язык которой делается перевод. Переводчику трудно бороться и с собственным творчеством. Об этой борьбе превосходно сказал знаменитый переводчик «Илиады» Гнедич: «Очень легко украсить, а лучше всего подкрасить стих Гомера краскою нашей палитры; он покажется щеголеватее, пышнее, лучше для нашего вкуса; но несравненно труднее сохранить его Гомеровским, как он есть, ни хуже, ни лучше. Вот обязанность переводчика, и труд, кто его испытал, нелегкий. Квинтиллион понимал его, Он говорил: легче сделать более, чем то же». Что касается ассоциаций, то можно привести примеры попыток комментариев и разъяснений того, что переводчику показалось неясным в подлиннике. «…всякий раз, когда Тургеневу приходилось наталкиваться у французского автора на какое-нибудь малознакомое слово, он считал своим долгом тут же в тексте своего перевода пояснить это слово, оставляя читателя в том заблуждении, что все эти пояснения находятся в подлиннике. У Флобера, например, написано: Митра. Тургенев переводит: Персидский бог Митра. У Флобера - катаракты. У Тургенева: катаракты Нила. При переводе чужого смысла переводчик не может избавиться от собственных пресуппозиций, которые просто не могут совпадать с пресуппозициями автора оригинала, если, конечно, это не один и тот же человек. Он машинально неосознанно и интуитивно будет формировать у своего читателя свое собственное положительное, отрицательное или нейтральное отношение к передаваемой информации. Это интенциональное скрытое воздействие переводчика зависит от того, как сам переводчик относится к информации, как на него самого воздействовал автор оригинала. Кроме того, это скрытое воздействие зависит от таких собственных свойств переводчика, как уровень владения иностранной и родной языковой системой, уровень владения темой изложения, особенно, если речь идет о научно-технических текстах, уровень владения данным функциональным стилем, уровень проникновения в обе культуры, уровень владения нормами речеупотребления в текстах соответствующих речевых жанров, ориентация в ситуативных условиях речевого акта общения в ИТ и ПТ. Переводчик, например, может не принимать идей автора в силу своего непрофессионализма, речевой некомпетентности, принадлежности к иной научной школе. Он может просто не понимать идей автора или быть к ним равнодушен. И всё это отношение всегда отразится в тексте перевода, хочет этого переводчик или нет. Что может получиться, если в тексте перевода не найдут отражение пресуппозитивные свойства переводящего субъекта? Для ответа на этот вопрос вспомним машинные переводы. Возьмём известное пятистишие А.С.Пушкина: Богат и славен Кочубей. Его поля необозримы, Там табуны его коней Пасутся вольны, нехранимы… И много у него добра, Мехов, атласа, серебра. В результате перевода этого пятистишия с русского на немецкий и обратно, по свидетельству К.И.Чуковского, получилось вот что: Был Кочубей богат и горд, Его поля обширны были, И очень много конских морд, Мехов, сатина первый сорт, Его потребностям служили. Значит, переводчик с его пресуппозициями важен и нужен. К.И.Чуковский называет роль переводчика фатальной: нередко переводимые поэты становятся двойниками переводчиков. В частности, сколько переводчиков, столько и Гомеров: «У Чапмена Гомер витиеват, у Попа напыщен, как Поп, у Каупера сух и лаконичен, как Каупер»..Анализируя переводы грузинских поэтов на русский язык, К.И Чуковский считал, что у Брика все грузины неоклассики, у Пастернака - сомнамбулы, моменталисты и гении, у Тихонова - лохматые крикуны, кривоногие дьяволы, яростно продирающиеся сквозь чащу репейников» (с.26). В каждом из этих переводов своя доминанта отклонения от подлинника. А переводчик, по мнению К.И.Чуковского, должен подавить свое Эго. Он должен возлюбить переводимого автора больше самого себя, и беззаветно, самозабвенно служить воплощению его мыслей и образов. Он должен проявлять своё Эго только в этом служении, а отнюдь не в навязывании подлиннику собственных вкусов и чувств. Достичь этого можно, если мировоззрение и темперамент переводчика близок к авторскому и если переводчик будет сознательно бороться с собственным творчеством. Однако, с другой стороны, переводчик должен не только передавать сложное тематическое и смысловое содержание текста, но для поддержания коммуникативной ситуации он должен придавать текста перевода такую форму, к которой привык получатель в текстах аналогичного назначения на родном языке. Поэтому, например, переводчик книги Дж. Лайонза «Введение в теоретическую лингвистику» вносит изменения в текст перевода по сравнению. С текстом оригинала и оговаривает в примечании причины отклонения. Ср.: «В оригинале данный раздел называется „Comparativ philologie“ «Сравнительная филология». Поскольку это словосочетание не принято в русской лингвистической традиции, мы заменили его более привычным термином «Сравнительно-историческое языкознание». Однако наша задача не в том, чтобы давать рецепты, как должен вести себя переводчик, а в том, чтобы исследовать речевое поведение автора ИТ и автора ПТ. Результаты исследования речевого поведения переводчика показывают, что переводчик на свой текст всегда накладывает свою собственную историческую, социально-культурную индивидуальную парадигму. Тем самым он создает собственный «фоновый» шум, который и есть актуализация его собственных пресуппозиций. Изучая этот фоновый шум, мы сможем обнаружить отличия индивидуальности переводчика от индивидуальности автора ИТ. Эти индивидуальности актуализируются неосознанно, а, следовательно, в скрытых значениях, Эти скрытые значения мы называем речевыми стратегиями скрытого воздействия отправителя текста на его получателя и считаем, что проявляются эти скрытые стратегии как нюансы смысла, которые машинально привносит в текст каждый отправитель текста. 3. Метод перевода. Выявлять эти скрытые нюансы смысла мы будем методом перевода. Нам сейчас придется сделать над собой усилие и изменить привычное отношение к переводу. До сих пор вы занимались переводом практически. Это была особая речевая деятельность, которая обычно оценивается по критерию «правильно/неправильно» (синтаксис) или адекватно/неадекватно» (семантика). Сейчас мы возьмём за критерий оценки факт: в ИТ мы имеем какой-либо речевой факт, и в ПТ мы имеем также речевой факт. Необходимо эти речевые факты сопоставить по содержанию и способу выражения. Перевод мы рассматриваем как метод анализа. Обычно под методом понимают определенный подход к изучаемому явлению, определенный комплекс положений, научных и чисто практических приемов, применение которых дает возможность изучить данное явление. Специфика научно-исследовательского метода определяется объектом и целью исследования (Б.А.Серебрянников, с.18). Следовательно, метод - это подход к объекту анализа. Метод состоит из набора правил и приемов. Приемы могут быть чисто технические, но с их помощью можно изучить явление. Своеобразие любого метода определяется особенностями исследуемого материала. Теоретическими предпосылками метода перевода является методологическое положение о коммуникативной функции языка и его отражательной природе. Отражательная природа состоит в том, что язык является общественно значимой формой отражения человеком окружающей действительности и самого себя. Коммуникативная же функция языка является одной из главных функций и состоит в том, чтобы «быть важным средством человеческого общения». В основе метода перевода и лежат эти два положения. Теоретическими предпосылками метода перевода является методологическое положение о коммуникативной функции языка и его отражательной природе. Отражательная природа состоит в том, что язык является общественно значимой формой отражения человеком окружающей действительности и самого себя. Основной категорией метода перевода является категория выбора. Его совершает отправитель текста одновременно двумя путями: обдумывая коммуникативно-речевые формы для реализации открытого намерения, или коммуникативного замысла, и неосознанно актуализируя скрытые интенции в виде речевых воздействующих стратегий. Научным приемом изучения материала в методе перевода является сопоставление в широком смысле слова как процесса речевой деятельности, так и запечатленного в текстах результата этого процесса. Особо следует подчеркнуть, что при драматичной роли переводчика в ситуации перевода, на самом деле в процессе создания переводного текста его речевая деятельность принципиально не отличается от процесса речевой деятельности автора исходного текста, как и не отличается от процесса речевой деятельности любого автора всякого текста. Поэтому мы называем переводчика квазиавтором ИТ, но автором ПТ. В любом случае речевая деятельность осуществляется с целью наиболее точного отражения смысла коммуникации и решения интенциональных задач коммуникантов. Иначе говоря, она осуществляется с целью наиболее адекватной передачи информации об объекте и с целью успешного воздействия на получателя текста. Поэтому мы относим метода перевода к методам анализа речевой деятельности. Здесь мы с вами выделили то общее, что есть у метода перевода и у других методов анализа речевой деятельности. 4. Специфика перевода - не оценка, а фиксация фактов несовпадения. Специфика метода перевода, т.е. его отличие от других методов лежит в объекте исследования. Объектом исследования здесь являются «скрытые в том или ином высказывании тонкие смысловые оттенки"» (Зиндер Л.Р.,с.23). Распознать именно эти нюансы мысли на материале данного языка довольно затруднительно, потому что мы находимся в плену родного языка. И мы не способны без специальных усилий, без соответствующего обучения, выйти из его «магического круга». Наиболее простой путь - сравнение с иностранным языком. Но чем отличаются приема сравнения методом перевода от приемы словарных сопоставлений, например, подбора синонимов? В словарях сопоставляются при этом внеконтекстные и внеситуативные значения слов. А нам надо выявить оттенки мысли, которые сопутствуют основным значениям и появления которых зависит от интенций отправителя текста. Они реализуются в контексте и в речевой ситуации. Поэтому мы в синтагматических линейных актуализациях речевых единиц должны изучить фоновый шум, который неосознанно создает отправитель текста. Согласитесь, что при анализе методом перевода учитывается позиция исследователя. И исследователю важно осознать, что он сравнивает ИТ и ПТ не с целью оценки текста по параметрам семантической адекватности и синтаксической корректности, не по параметрам «нормативности» или же общепринятости изложения темы с позиции исследователя одно язычного текста. Нет! Метод перевода в прагмалингвистическом эксперименте - это не оценочный метод! Цель метода перевода в данном случае состоит в том, чтобы обнаружить факты прагмалингвистического несовпадения, которые отнюдь не портят текст. Они свидетельствуют о его индивидуальности, корректности, уникальности, о его отличии от адекватного и корректного другого исходного текста. С помощью метода перевода выявляются тонкие смысловые оттенки, выраженные в одном тексте и невыраженные в другом семантически адекватном тексте. А также тонкие смысловые оттенки, которые содержатся в переводном тексте и не содержатся в исходном тексте. Эти тонкие оттенки смысла содержатся в актуализаторах, которые неосознанно выбрал автор, тем самым, отражая свои пресуппозитивные и личностные свойства. При этом он интуитивно ориентируется на прогнозируемые им аналогичные свойства получателей с учетом речевой ситуации общения. Аналитическое сопоставление ИТ и ПТ служит разработке приемов исследования одноязычного текста для выявления в нем наборов актуализаторов скрытых речевых стратегий автора. Текст оригинала и текст перевода - это две формы существования одного и того же сообщения. ПТ выполняет две функции: свидетельствует о степени понимания переводчиком текста оригинала, а это зависит от воздействующей речевой деятельности автора ИТ. Он также свидетельствует об усилиях переводчика, направленных на достижение воздействия на своего читателя. Эффект воздействия ПТ на своего читателя должен быть равен тому, на какой рассчитывал автор ИТ для своего читателя. Достижение такого воздействия в теоретической литературе называется принципом «динамической эквивалентности» (Ю.Найда). Как мы видим, переводчик решает в своем тексте две разные задачи, но одними и теми же средствами - средствами переводного языка. О реализации первой задачи -степени понимания переводчиком оригинала - можно судить лишь косвенно - по эффективности решения второй задачи - степени воздействия на своего читателя. Поэтому текст перевода можно рассматривать как специфическое письменное свидетельство обратной связи в условиях письменной коммуникации: переводчик выступает получателем ИТ, и его реакция на содержание оригинала отражается в тексте перевода. Кроме того, особенность речевой деятельности переводчика состоит в том, что он психологически настроен на перекодирование. Но при этом он создает неосознаваемый собственный «фоновый шум». Наша задача состоит в том, чтобы рассмотреть этот шум. Это мы и попытаемся сделать, анализируя сопоставляемые тексты по аспектам - семантическому, синтаксическому и прагматическому. 6. Сопоставление исходного и переводного текстов по аспектам. 6.1. Семантика. Семантика обеспечивает адекватность отражение в тексте объективной реальности. Сравнение ИТ и ПТ показывает, что оба текста выражают одно и то же явление объективной реальности Это можно представить в виде схемы. Схема 1. Отношение исходного и переводного текстов к явлениям объективной действительности с позиции семантического аспекта ! ИТ ! ! ПТ ! Объективная Действительность Однако выбор автором и переводчиком языковых единиц для выражения объективной одинаковой действительности может не совпадать по объективным и субъективным причинам. К объективным причинам относятся: несовпадения семантического объема лексем, с помощью которых могут выражаться совпадающие понятия, а также несовпадения членения мира, которые обусловлены разными картинами мира у разных языков. Под лексическим значением можно понимать особую «разновидность психических явлений отражения действительности» (Степанов Ю.С. Основы…, 151) Но существуют разные формы отражения действительности: понятие, представление, восприятие, ощущение. Представление, восприятие, ощущение - это низшие формы отражения действительности. Они отражают индивидуальное. Например, боль, холод - это моё ощущение, а долг - это моё представление. Оно также индивидуально. (Ср., Александр Матросов, декабристы). А вот понятие и значение отражают общее, хотя они и не совпадают. Например, некоторые слова не могут выражать понятия: междометия, имена собственные. Некоторые слова могут выражать оценку. Причем оценка одного и того же явления может быть прямо противоположная. Например, расистский термин «арийский» включает псевдонаучное понятие, в употреблении расистов - это лестная, хвалебная оценка. В употреблении противников расизма - это отрицательная оценка, ср. «арийский нос» в смысле длинный, горбатый или «паяльник» - вульгарно выраженная отрицательная оценка. Слово с семантической точки зрения - сложная структура. В семантической структуре языка значений больше, чем слов. Поэтому слова многозначны. За описанием лексических значений слов закрепился термин «компонентный анализ» или «метод семантических множителей» Он объективно показал, что семантический объем слов, выражающих одно и то же явление окружающей действительности, в разных языках не совпадает. Ср. в русском: ВАННА, Ы, Ж (нем. WANNE) - 1. продолговатый сосуд для купания; 2. процесс мытья; 3. в разных областях техники - термин для приспособлений, сходных с ванной. В нем.: WANNE f, =, n - 1. ванна (тж тех.); 2. чан, бак; 3. Геол. Мульда, котловина, углубление; 4. театр. Оркестровая яма. Что касается суъективных причин несовпадения языковых единиц для выражения автором и переводчиком одного и того же явления объективной действительности, то сюда относятся несовпадения наших индивидуальных знаний о вещах, несовпадения индивидуального уровня понимания денотата коммуникантами, а также существование контекстуальных вариантов значения, которые не отмечены в словарях. Их выражение на переводном языке полностью определяется речевой компетенцией переводчика. Рассмотрим, как переводчик реализует разные контекстуальные значения немецкого слова voraussetzen. В составе семантической структуры немецкого слова voraussetzen заложен ряд контекстуальных вариантов, которые переводчик на русский язык передаёт : 1. Элемент обоснованности в составе значения глаголa voraussetzen переводчик передает следующим образом: „Die Beschreibung der syntaktischen Form setzt eine syntaktische Theorie voraus, die jedem Satz eine Satzstruktur zuordnet…“ ; „Описание синтаксической формы опирается на синтаксическую теорию, которая приписывает каждому предложению его синтаксическую структуру…“ В русском высказывании для передачи содержания глагола voraussetzen используется слово „опираться“. 2. В следующем примере используется компонент предположения: „H. setzt aber gleichzeitig voraus, daß…“; “Одновременно А предполагает, что…“ Переводчик выбрал слово „предполагать“. 3. В следующем примере переводчик подчеркивает одновременность процессуальности происходящих событий. Для передачи этого содержания переводчик выбрал слово „происходить“: „Man beachtet ferner, daß die durch die pragmatische Faktoren hervorgebrachten Änderungen stets die semantische Struktur der Lexikoneinträge oder der Sätze voraussetzt…“; „Заметим далее , что вызываемые прагматическими факторами изменения происходят всегда по отношению к заранее заданной семантической структуре лексических единиц и предложений…“ 4. Далее немецкий автор выдвигает на передний план элемент предшествования в составе семантической структуры глагола voraussetzen. Русский переводчик выбирает словосочетание „заранее заданный“. Ср.: „Die pragmatischen Bedingungen, die die Adäquatheit von (19) bestimmen, sind als Zusammenbedingungen zu betrachten, die Vertrautheit mit der semantischen Struktur von (19) voraussetzten…“ ; „…Прагматические условия, определяющите уместность пары (19), должны рассматриваться как условия, дополнительные к заранее заданной семантической структуре(19)…“. 5. И, наконец немецкий автор сводит все компоненты значения в единый неделимый компонент. Это же делает русский переводчик. Ср.: „Bei (27b)wird normalerweise vorausgesetzt, daß…“; „ Что касается ( 27 ), то с этим вопросом связана презумпция, что…“. Интересно, что в словаре под ред. О.И.Москальской отмечены лишь два лексико-семантических варианта глагола voraussetzen: 1. Предполагаеть наличие чего-л. 2.Предполагать, иметь предпосылкой (условием)(чего-л.). Примеры немецких текстов приводятся по: Kiefer F. Zur Rolle der Pragmatik in der linguistischen Beschreibung //Die neueren Sprachen. Juli, 1978, H.3/4. -S.254-268. Примеры адекватных русских переводов приводятся по: Кифер Ф. О роли прагматики в лингвистическом описании //Новое в зарубежной лингвистике. Вып.16. Лингвистическая прагматика. -С.: Прогресс, 1985. -С.333-348. Конечно, все это проблемы семантического аспекта языка и речи. Однако следует помнить, что, поскольку наши знания о вещах различны, то использование языкового знака и его переводного эквивалента вовсе не гарантирует переводчику, что выбранный им языковой знак переводного языка, а, следовательно, и заложенное в нем автором знание будет адекватно интерпретировано получателем. Однако эта тонкость не мешает нам признавать семантическую адекватность ИТ и ПТ. Но связь семантики с прагматикой в данном случае состоит в том, что выбор отправителем текста ЛСВ слова определяется не только денотатом, но и пресуппозитивными свойствами коммуникантов, особенностями речевой ситуации, их видением объективной реальности, возможностями языковой системы ПТ и др. Как мы видим различия в передаче семантического аспекта сопровождается синтаксической корректностью ИТ и ПТ и совпадением прагматического аспекта, выражаемого в этих текстах. 6.2. Синтаксис. Синтаксис обеспечивает корректную правильную организацию элементов текста. За ней, правда, также стоят возможности и ограничения, заложенные в грамматических системах разных языков. Например, в русском языке после союза «чтобы» всегда используется прошедшее время или инфинитив: Чтобы сделать работу… или Чтобы работа была сделана . В немецком же языке здесь можно употребить либо инфинитивный оборот, либо придаточное предложение с damit , в котором сказуемое может стоять в любом временной форме. Сопоставление ИТ и ПТ в отношении с объективной действительность. Можно представить в виде схемы 2. Схема 2. Отношение исходного и переводного текстов с явлениями объективной действительности с позиции синтаксического аспекта ИТ=============ПТ Система ИТ система ПТ Сравнение синтаксиса ИТ и ПТ покажет языковую компетенцию создателей каждого текста.