Функциональные стили и функциональные разновидности русского литературного языка.

3. Функциональные стили и функциональные разновидности русского литературного языка. Язык представляет собой особую систему. Это означает, в частности, что все принадлежащие языку единицы разных уровней сложности оказываются связанными друг с другом непосредственно или опосредованно; изменение хотя бы одного элемента системы неизбежно ведет к изменению других элементов и перестройке всей системы. При этом наблюдать язык непосредственно мы не можем. Мы воспринимаем отдельные речевые акты, т.е. устные и письменные тексты, в которых реализует себя языковая система. Мы выяснили, что общества без языка не существует. Нет сомнения в том, что язык развивается в ответ на потребности общества – например, формирует новые слова для обозначения новых понятий, «вписывает» их в систему существующих грамматических категорий, определяет правописание и произношение, создает, в ответ на потребности общества различные функциональные стили для обслуживания типовых коммуникативных ситуаций. В таком случае необходимо понять, насколько сознательно общество воздействует на язык и насколько это воздействие плодотворно. Для этого мы должны ответить на следующие вопросы: В состоянии ли индивид (или группа индивидов) изменить языковые привычки коллектива говорящих и тем самым изменить язык? Если это возможно, то в какой степени? Какие уровни и подсистемы языка в наибольшей степени доступны сознательному воздействию общества? История знает довольно много случаев, когда люди пытались сознательно изменить язык, «обновить» или «улучшить» его. Как правило, подобные попытки связаны с какими-то социальным изменениями. Например, Французская буржуазная революция изменила даже такие нейтральные слова, как названия месяцев. Российский император Павел I, взойдя на престол, издал указ, по которому вместо слова “граждане” следовало писать “жители или обыватели”, вместо слова “отечество” – “государство”, а слово “общество” вообще запрещалось к использованию. В середине XIX века многие народы (норвежцы, финны, венгры) в связи с ростом национального самосознания пережили этап так называемого «обновления языка», который состоял прежде всего в избавлении от заимствований и в формировании «исконных» слов. В итоге во Франции приняты те же названия месяцев, что и в большинстве стран Европы, слова граждане, отечество и общество вовсе не исчезли из русского языка, “обновление языка” вовсе не избавило финский и венгерский язык от заимствований, а норвежский даже ввергло в состояние хаоса, когда в стране одновременно существовали два литературных норвежских языка и классическая норвежская литературе переводилась с одного норвежского на другой. Пожалуй, наиболее ранние факты вмешательства человека в язык касаются письменности. В Китае в VIII веке до нашей эры была проведена первая реформа иероглифики для выработки стандартных знаков. Общеизвестен консерватизм английской орфографии. Не раз предлагалось ее реформировать для сближения письма и звучащей речи, однако любая реформа сложившихся норм всегда создает известные социальные и психологические трудности. Поэтому не случайно реформы письма становились возможны только в русле более широких социальных преобразований. Таковы Петровская реформа русской графики 1708-1710 годов и орфографическая реформа 1918 года. Заметим, что новая демократическая орфография была подготовлена еще в 1912 году, однако ввели ее только после революции. Наиболее ощутимы и перспективны результаты сознательного воздействия на язык в области создания терминологических систем. Количество терминов в современных языках огромно, это миллионы слов и словосочетаний. Однако в отличие от орфографических реформ, затрагивающих каждого пишущего, нововведения в терминологии касаются только специалистов, только пользователей специального подъязыка определенной области знания. Эти подъязыки всегда устроены более рационалистически, поэтому здесь легче договориться и следовать рекомендациям терминологических комиссий. Наконец, довольно осознанно общество формирует в языке функционально-стилистические нормы путем запрета или разрешения на использование определенных слов в определенных ситуациях. Например, существует деление всех слов языка на литературные и нелитературные, поэтические и просторечные, высокие и низкие и пр. Таким образом, если иметь в виду одноязычные ситуации, то легко видеть, что основными объектами сознательного воздействия общества на язык являются: 1) графика и орфография; 2) терминология; 3) нормативностилистическая система языка. Эти сферы языка являются, с одной стороны, наиболее рациональными в языке, с другой стороны – периферийными, то есть большинство существующих в настоящее время языков свободно обходятся без письменности, терминов и стилевых различий. Если же мы говорим о многоязычной ситуации, то здесь наибольшие результаты активности общества по отношению к языку связаны с национальноязыковой политикой, то есть с регулированием взаимоотношений между языками . Социально-политическая неоднородность современного мира отражается и на статусе языков: языки различны по количеству говорящих на них людей, по своим общественным функциям, по сферам использования, по авторитету в своей стране и за ее пределами. Одноязычие вовсе не преобладает на земном шаре, гораздо привычнее многоязыковые ситуации. В каждом государстве СНГ, в каждом штате Индии, в каждом государстве Африки и Латинской Америки сложились свои социальные, культурные и этнические условия сосуществования разных языков. В языковой политике национально-языковой компонент является самым заметным. Он включает в себя следующие компоненты: 1. Теоретическая программа, то есть признанное государством представление о том, что такое народ, нация, народность, как связаны они с религией, культурой, языком, государством; в чем заключается справедливость и прогресс в межнациональных отношениях. 2. Юридическая регламентация, то есть существование законов, которые определяют статус и функции всех языков данного государства. Отсутствие законов о языке усиливает позиции языка большинства населения и оставляет без государственной защиты языки национальных меньшинств. 3. Административная практика, то есть наличие специальных механизмов для выполнения принятого закона. Закон о языке будет реализован только тогда, когда специальные учреждения (например: министерство образования, печати, массовой информации) определят, сколько уроков и на каком языке должно быть в средней школе, какие специальности будут обучаться в вузах на языках, отличных от государственного: объемы программ на радио и телевидении, тиражи массовых изданий и пр. 4. Финансово-экономические рычаги , то есть наличие средств на проведение мероприятий национально-языковой политики. В ситуации одноязычия языковая политика будет включать такие вопросы, как, например: Кто имеет право судить о правильном и неправильном словоупотреблении и насколько эти суждения имеют юридическую силу? Нужна ли языковая цензура в средствах массовой коммуникации и что считать запретным? Нужна ли реформа орфографии и насколько радикальная? Развивать ли литературное творчество на диалектах? Некоторые существенные вопросы языковой политики связаны с политикой в области образования, например: Как определить минимум владения родным языком, обязательный для выпускника средней школы? Финансировать ли занятия родным языком в высшей школе и для каких специальностей? 3 Культура – это продукт социальной, а не биологической деятельности людей, язык же выступает как явление и культуры, и природы (например, в любом языке есть и гласные, и согласные, потому что иначе трудно будет воспринимать речь; звуки речи находятся в частотном диапазоне, который способно воспринимать человеческое ухо; средняя длина предложения ограничена объемом оперативной памяти человека и пр.). С другой стороны, язык - это одно из важнейших достижений социальной истории человечества, слагаемое культуры и ее орудие. В культуре каждого народа присутствует как общечеловеческое, так и этнонациональное, соответственно в каждом языке есть отражение как общего компонента культур, так и своеобразия культуры каждого народа. Универсальный компонент обусловлен единством видения мира людьми разных культур: всем нужно различать субъект и объект, предмет и признак, прошлое и настоящее, пространство и время; все языки различают вопросы и утверждения и т.д. Различия в языках также весьма значительны и отражают специфику мировосприятия каждого народа. Язык как явление культуры обладает средствами культурной самоорганизации. Она служит для правильного языкового общения. В устных языках действуют фольклорные правила речевого общения, сформулированные почти одинаково у всех народов в пословицах о речи. Следование этим правилам обеспечивает развитие устного речевого общения. В устно-письменных языках грамматика – учение о формах слов и предложений и стилистические правила использования речи. Эти правила регулируют письменную и литературную речь. В литературных национальных языках дополнительно создаются правила орфографии и орфоэпии, а также законы о печати и авторское право. В межнациональных языках действуют законы о рекламе, о журналистике, о деятельности информационных систем. Эти средства упорядочения языковой деятельности составляют культуру языка и обеспечивают культуру общения. Первый этап – зарождение устного языка человека, он формируется в первобытнообщинном строе. Здесь коммуникация могла осуществляться только голосом. Всякое коллективное действие требовало голосового сигнала, обозначающего начало или конец действия. В ходе развития эти сигналы преобразовывались в словесно-знаковые элементы, и коммуникация обретала характер членораздельной речи. Устные языки не имели письменной фиксации, поэтому число людей, пользующихся ими, было ограничено связями родства и соседства: человек, родившись, включался в родственный коллектив и в нём научался языку этого коллектива. Второй этап – создание письменного языка. В это время формируются первые государственные образования и в них языки древних цивилизаций (египетский, шумерский, персидский, греческий, латинский и т.д.). Эти языки – письменные, связь между кровным родством и языком здесь фактически уже не представлена. Люди делятся на цивилизованных, владеющих письменными языками, и варваров, не знающих письменности. Языки античных цивилизаций обслуживают общество рабовладельческое и феодальное, т.е. такие общества, где уже есть государство, но ещё нет нации. Это письменные и литературные донациональные языки. Письменный язык расширяет границы коммуникации, позволяя, в частности, организовывать действия по управлению государственными и общественными структурами вне пределов видимости, сообщать информацию большой аудитории. В письменном языке фиксируются нормы культуры, регулирующие социальную деятельность людей. Устно-письменные языки изучаются в том числе и людьми, которые не состоят между собой в родстве и которые при семейном обучении и воспитании получили знание разных, взаимно непонятных языков своих родов и семей. Эти устно-письменные языки, на которых специально учатся говорить и писать, обладают литературой. Именно литература побуждает людей к изучению новых языков в их устной и письменной форме. Есть рукописные языки, в которых литература представлена либо очень ограниченно, либо не представлена вовсе, поэтому нет стимула для изучения таких языков, т.к. на них даются только текущие сведения, не имеющие вневременной ценности. Так, например, древний шумерский язык является, в основном, языком письменности, а на древнегреческом существует большая литература. Поэтому классический древнегреческий язык изучали и египтяне, и евреи, и сирийцы: этот язык охватывал большое количество разных народностей, каждая из которых имела свой племенной устный «домашний» язык. Третий этап – становление первых национальных литературных языков. В Европе этот этап начинается примерно с XIII века и развёртывается на протяжении нескольких столетий. Важнейшую роль в развитии национальных языков сыграло изобретение книгопечатания, массовое тиражирование текстов позволило распространить просвещение на широкие социальные слои, сформировать научную, журнальную и художественную литературу на национальных языках Европы. Поэтому национальные языки – это языки просвещения и самосознания нации. Они скрепляют нацию в пределах одного государственного единства, являются двигателем научно-технического и экономического развития наций. Четвёртый этап – формирование межнациональных языков, т.е. выдвижение некоторых национальных языков в качестве средств межнационального общения: межнациональные языки охватывают ряд наций, имеющих свои национальные языки. Их лингвистические системы примерно совпадают с системами тех национальных языков, от которых они образованы (современные английский, французский, немецкий, испанский, арабский, русский, китайский и др.). Главной особенностью межнациональных языков является то, что они в полном объёме пользуются массовой коммуникацией. Данный этап характеризуется интенсивным развитием текстов массовой коммуникации для общественного управления и устройства современного массового производства. Появление массовой информации означает создание новых материалов и новых устройств в технике ведения речи: наряду с печатным словом возникают радио, кино, телевидение, компьютер, разнообразные средства рекламы. Именно массовая информация, фактически охватывая всё общество, формирует у национальных языков их межнациональные качества. Начало этого этапа относится к 20-м годам XX века. Предложенная схема культурного развития языка показывает, что появление новых технических средств создания текстов порождает новые виды языков с новыми правилами речевой коммуникации. Однако появление этих новых правил не имеет следствием отмену старых, они непременно сохраняются. Новые языки представляют собой своеобразное развитие старых, данное через их техническое осложнение. Таким образом, языковое развитие предстаёт как непрерывный процесс, в ходе которого прежние языковые действия и правила соединяются с новыми, создавая качественно иной вид языка. Процесс выделения функциональных стилей в современном русском языке имеет давнюю историю. С расширением общественнопроизводственной практики усложнялись и условия коммуникации, они все больше влияли на параметры создаваемых текстов, усиливая их различие и формируя различные функциональные стили. В.В.Виноградов в соответствии с функциями языка выделял «обиходно-бытовой стиль (функция общения); обиходно-деловой, официально-документальный и научный (функция сообщения); публицистический и художественнобеллетристический (функция воздействия)».1 Иной принцип выделения предлагает в работе «К основаниям функциональной стилистики» (1968 г.) М.Н.Кожина. Она, рассматривая язык прежде всего как орудие познания, связывает лингвистические категории с философскими, выделяя функциональные стили в соответствии с формами общественного сознания: наукой, политикой, религией, искусством. Этим формам соответствуют стили: научный, политико-идеологический (публицистический), законодательный (официально-деловой), религиозный, художественный. «Собственно «отражательная сторона» форм сознания, связанная с «отражательной стороной» языка как орудия познания, определенным образом связана с речью и воздействуя на характер последней, на способ функционирования языковых средств и речевую структуру, эта отражательная сторона способствует образованию функциональных стилей, соответствующих существующим формам сознания»2. В дальнейшем эта система претерпела некоторые трансформации, и в работе «Стилистика русского языка» (1993) М.Н.Кожина указывает на следующую структуру функционально-стилистической системы: «Обычно выделяют пять основных функциональных стилей: научный, официально-деловой, публицистический, художественный и разговорно-бытовой, которые, в свою очередь, распадаются на частные разновидности в зависимости от проявления в речи конкретных задач и ситуации общения, жанра и т.д.»3 Дальнейшие работы по определению функциональных стилей русского литературного языка так или иначе повторяли или уточняли исходную пятичастную схему. Из нее выделяли то язык художественной литературы (Н.М.Шанский, И.Б.Голуб), то разговорную речь (Д.Э.Розенталь), то и первое и второе (Д.Н.Шмелев, Л.К.Граудина, Е.Н.Ширяев).4 В последнем случае разговорная речь и язык художественной литературы называются «функциональными разновидностями», а собственно функциональными стилями являются научный, официально-деловой, публицистический. В качестве признака, выделяющего разговорную речь из системы функциональных стилей, рассматривается некодифицированность, а язык художественной литературы противопоставлен другим по ведущей функции – эстетической. Можно заметить, что языку художественной литературы так же свойственно пренебрежение нормами и правилами, как и разговорной речи. Авторы художественных текстов могут, например, создавать свои произведения вообще без знаков препинания, могут использовать любые лексические и грамматические средства выразительности (в том числе и некодифицированные), могут «придумывать» новые слова и пр. Поэтому выделение разговорной речи и языка художественной литературы из системы функциональных стилей представляется вполне оправданным. Таким образом, общая схема выглядит так: Функциональные разновидности Функциональные стили Язык художественной литературы Научный Разговорная речь Официально-деловой Публицистический Ни для кого не секрет, что в разных ситуациях мы говорим по-разному. Человек, желающий, чтобы его поняли, отбирает из всего многообразия языковых средств те, которые более всего соответствуют выполнению поставленной коммуникативной задачи. Конечно, выбор языковых средство многом определяется уровнем речевой компетенции, социальными, интеллектуальными и иными особенностями, однако существуют определенные общие закономерности, которые позволяют в типовых ситуациях общения отбирать соответствующие языковые средства. Для любого носителя языка понятно, что, отчитываясь о проделанной работе перед начальством, он будет выбирать иные формы, чем говоря о том же самом в кругу друзей или в семье. Особенности языка, обусловленные типовой ситуацией общения, формируют функциональные разновидностями и функциональные стили. Функциональные разновидности и стили языка обуславливают его гибкость, многообразие возможностей выражения, варьирование мысли. Благодаря им язык оказывается способным выразить сложную научную мысль, философскую мудрость, начертать законы, дать указания, отобразить в эпопее многоплановую жизнь народа и в стихотворении – тончайшие оттенки человеческих эмоций. Долгое время разные сферы общения понимались как разные стили языка, соответственно выделялись разговорный стиль, стиль художественный литературы, научный стиль и пр. В последнее время пришли к выводу, что различия между сферами общения таковы, что использовать по отношению к ним одно общее понятие «стиль» нецелесообразно. Поэтому вводится понятие «функциональная разновидность языка». Как видно из подобной схемы, функциональные разновидности и стили речи выполняют различные функции, обслуживая различные ситуации общения. Понято, что различия между отдельными стилями весьма существенны. Так, научная речь нуждается в точных понятиях, деловая тяготеет к обобщенным названиям, художественная предпочитает изобразительность, образность. Однако стиль – это не только способ или манера изложения. За каждым стилем закреплен и свой круг тем, свое содержание. Разговорный стиль, как правило, ограничивается обиходными, бытовыми сюжетами, официально-деловая речь обслуживает суд, право, дипломатию, газетно-публицистическая речь тесно связана с политикой, пропагандой, общественным мнением, рекламой. Итак, каждый стиль, вопервых, отражает определенную сторону общественной жизни, имеет особую сферу применения, свой круг тем, во-вторых, каждый стиль характеризуется определенными условиями общения – официальными, неофициальными, непринужденными; в-третьих, каждый стиль имеет общую установку, главную задачу речи. 3.1. Литературный язык и язык художественной литературы Важно различать «литературный язык» и «язык художественной литературы», хотя эти понятия тесно связаны. Литературная речь – это речь подчеркнуто правильная, речь, в которой соблюдены все нормы, речь, богатая по форме и по содержанию. Язык художественной литературы – своеобразное зеркало литературного языка. Богата литература – богат и литературный язык. Не случайно создателями национальных литературных языков становятся великие поэты, писатели, например Данте в Италии, Пушкин в России. Великие поэты создают новые формы литературного языка, которыми затем пользуются их последователи и все говорящие и пишущие на этом языке. Истинно художественная речь предстает как вершинное достижение языка, в ней возможности национального языка представлены в наиболее полном развитии. Формирование русского литературного языка обычно связывают с двумя великими именами – Ломоносова и Пушкина. Ломоносов в своей теории трех штилей предложил как бы три варианта языка, предназначенные для разных целей. Высоким штилем «составляться должны героические поэмы, оды, прозаические речи о разных материях». Средним штилем рекомендуется писать «все театральные сочинения, в которых требуется обыкновенное человеческое слово. Стихотворные дружеские письма, сатиры, элегии сего штиля должны держаться. В прозе предлагать им пристойно описания дел достопамятных и учений благородных.» Низкий штиль пригоден для комедий, эпиграмм, песен, дружеских писем, изложения обыкновенных дел. Ломоносов разделил слова русского языка на пять групп: 1) церковнославянские «весьма обветшалые»; 2) церковнославянские, хотя в разговоре и не употребляемые, но понятные всем грамотным людям - взываю, господень, отверзать; 3) слова общие и русскому, и церковнославянскому языку – слава, рука, ныне, почитаю; 4) слова, принятые в разговорной речи культурного общества – говорю, ручей, который, пока; 5) простонародные слова. Слова первой группы исключаются из употребления, а использование в разной степени остальных четырех и составляет различие между тремя стилями. Однако литературный язык как язык литературных произведений, понятных и доступных каждому, а не как теоретическое построение, возник именно в эпоху Пушкина, и это теснейшим образом связано с его творчеством. Язык произведений Пушкина, правда, содержит множество заимствований из французского языка, особенно это заметно в построении предложений, но в целом мы в настоящее время можем читать сочинения Пушкина, не испытывая каких-либо сложностей с пониманием. Вполне же очищенная от французских влияний, «кристально-прозрачная» русская проза – это проза Лермонтова. Состояние современной русской речи, изменения, происходящие в языке, обращают на себя внимание как обычных «пользователей», так и лиц, связанных с языком профессионально: журналистов, литераторов, лингвистов. В периодической печати, в научной литературе появляются статьи, авторы которых по-разному оценивают грубые ошибки в речи наших современников: некоторые даже говорят о разрушении, о гибели русского языка. Заботы о судьбах русского языка, сетования по поводу тех изменений, которые в нем наблюдаются, высказываются очень многими. Этой теме посвящаются теле- и радиопередачи, статьи в газетах и журналах. Не раз звучало мнение о том, сколь велика роль русского языка в спасении русского общества, русской культуры и искусства. Конечно, ставить вопрос о гибели русского языка преждевременно. Русскому языку, имеющему многовековую историю, обладающему необозримыми ресурсами в пространстве и времени, никакая «гибель» угрожать не может, во всяком случае, структуре языка ничто не угрожает. Да, отмечается некоторое расшатывание нормы, стираются границы между допустимым и недопустимым. Но это свойственно всем современным языкам, тем более «большим» языкам, на которых говорит этнически пестрое население, тем более что в силу известной демократизации жизни отношение к нарушениям нормы также изменилось. Итак, никакого упадка, оскудения или вырождения русского языка не происходит. Происходит другое: падает или выявляется уже падшая культура владения языком. Наряду с чрезвычайно недоброкачественными текстами всех видов, стилей и жанров, как устных, так и письменных, существуют и множатся, особенно в публицистике, образцовые тексты. Именно в наше время много ярче и оригинальней проявляет себя индивидуальность языковой личности, что для языка первостепенно. Значит, та «порча» языка, о которой так много говорят и пишут, затрагивает не систему языка, а языковую способность (умение говорить) и, соответственно – порождаемые тексты. Новые условия функционирования языка: появление большого числа устных и письменных публичных выступлений способствует общему впечатлению о росте количества ошибок, неверных словоупотреблений, стилистических нарушений и пр. Впервые особенности русского языка конца XX века описаны в работе М.В.Панова "Из наблюдений за стилем современной периодики" ("Язык современной публицистики», 1988): диалогичность, усиление личностного начала, стилистический динамизм. В 30-60 годы существовало такое отношение к литературному языку: норма - это запрет. Норма категорически отделяет пригодное от недопустимого. Теперь отношение изменилось: норма - это выбор. Она советует взять из языка наиболее пригодное в данном контексте. Тем самым размывается граница между конкретными стилями, возникают новые, обусловленные расширенными возможностями допустимого. Отметим еще несколько тенденций и явлений, влияющих на функционирование русского языка: - События второй половины 80-х - начала 90-х годов по своему воздействию на общество и язык подобны революции. - Резко расширяется состав участников массовой и коллективной коммуникации: новые слои населения приобщаются к роли ораторов , к роли пишущих в газеты и журналы. - Резко ослабляется, даже рушится, цензура и автоцензура. Люди начинают говорить и писать свободно - как в частном общении, так и в средствах массовой информации. - Возрастает личностное начало в речи. Безликая и безадресная речь сменяется речью личной, приобретает конкретного адресата. Возрастает диалогичность общения, как письменного, так и устного. Если раньше интервьюер был безликим человеком, роль которого сводилась в озвучиванию более или менее стандартных вопросов, то теперь в интервью участвуют два равноправных собеседника. Интервьюер может не соглашаться со своим гостем, спорить с ним, задавать ему колкие вопросы. Это беседа на равных. - Расширяется сфера спонтанного общения не только личного, но и устного публичного. Люди уже не произносят и не читают заранее написанные речи. Они говорят. - Меняются важные параметры протекания устных форм массовой коммуникации: создается возможность непосредственного обращения говорящего к слушающим и обратной связи слушающих с говорящими. - Меняются ситуации и жанры общения и в области публичной, и личной коммуникации. Жесткие рамки официального публичного общения ослабляются. Рождается много новых жанров устной публичной речи в сфере массовой коммуникации (разнообразные беседы, дискуссии, круглые столы, появляются новые виды интервью и т.п.) Сухой официальный диктор радио и ТВ сменился ведущим, который размышляет, шутит, высказывает свое мнение. В публичном общении возрастает степень неподготовленности и ослабляется официальность. Нельзя сказать, что такое общение ведется теперь на разговорном языке, но число разговорных, жаргонных, просторечных и иных сниженных элементов в нем резко увеличивается. - Появляется много нового и в сфере личного общения между незнакомыми людьми. Наблюдаются две противонаправленные тенденции: появление чувства открытости, чувства общей судьбы, порождающего товарищескую солидарность и усиление отношений враждебности, агрессивности, конкуренции. - Резко возрастает психологическое неприятие бюрократического языка прошлого. - Появляется стремление выработать новые средства выражения, новые формы образности, новые виды обращений к незнакомым. Разные факты, отмечаемые в современной речи, по-разному соотносятся с понятием "норма литературного языка". Так, производные слова, не зафиксированные словарями и грамматиками, часто могут оцениваться как средство выразительности. Как особенно грубые нарушения воспринимаются явления ударения и управления, не соответствующие нормам литературного языка. «Для ортологии релевантна оппозиция высокая литература – низовая литература. Образ языка в определенный период его существования отражается в текстах высокой литературы, которая, обрабатывая «сырой язык», стремится к отбору заданных языковой системой и соответствующих общенациональным языковым пристрастиям вариантов, закрепляет эти варианты в эстетически воздействующих контекстах, выступающих как образцы для подражания. Для низовой литературы язык не является эстетическим объектом, материалом для обработки. Она стремится к натуралистическому, но не образному воплощению языкового быта. Высокая литература формирует у читателя чувство нормы как условие свободы языкового выражения. Лингвистический натурализм низовой литературы создает иллюзию языковой вседозволенности, но фактически демонстрирует полную подчиненность человека говорящего среде языкового обитания и таким образом направленно ограничивает функциональные возможности языка и языковых вариантов. Интеллектуальный и образный примитивизм, небрежность синтаксического высказывания, косноязычие – все это способствует формированию ущербного типа языковой личности»49. Но потребность в чтении даже примитивных беллетристических произведений возникает не у каждого. Чтение объемного литературного произведения – все-таки работа, требующая неких умственных усилий, которых многие избегают. Визуальные образы воспринимаются гораздо легче, к тому же они могут быть и более приятными. Современная массовая культура ориентирована в большей степени на визуальное восприятие яркой движущейся картинки со звуковым сопровождением, где текст играет подчиненную роль. ______________________ 48. Светана-Толстая С.В. Русский язык в массмедийном пространстве [Текст] /С.В.Светана-Толстая. Журналистика и культура русской речи. М., 2006, № 2. - С. 15. 49. Быков Л.П., Купина Н.А. Лингвистический натурализм текстов массовой литературы как проблема ортологии [Текст] / Л.П.Быков, Н.А.Купина. – Русский язык сегодня. Вып. 4. Проблемы языковой нормы. Сб. статей / Ин-т рус.яз. им. В.В.Виноградова РАН – М.: 2006. – с. 107. Язык художественной литературы принципиально ничем не ограничен, для него не существует тех ограничений, которые, например, рекомендуют употреблять какое-либо слово только в одном стиле (научном, официальноделовом) и запрещают употреблять его в других. Язык художественной литературы может использовать языковые средства всех остальных разновидностей языка, в языке художественной литературы может быть использовано любое языковое средство (слово, грамматическая конструкция, тип предложения). Важным будет не само слово, а та эстетическая функция, которую оно выполняет. В этом принципиальное отличие языка художественной литературы от других функциональных разновидностей – в нем реализуется эстетическая функция, функция эмоционально-образного воздействия на читателя или слушателя, и для языка художественной литературы это является важнейшим. Например, разговорная речь во многом противопоставлена литературному языку, однако в языке художественной литературы она широко используется для характеристики персонажей, для придания повествованию живости, убедительности. Так же в зависимости от задач автора, от сюжета повествования могут быть использованы в языке художественной литературы научные термины, официальные документы и пр. В языке художественной литературы личность автора текста проявляется наиболее ярко, она и определяет достоинства литературнохудожественного текста. Именно поэтому в рамках языка художественной литературы так называемые индивидуальные стили, то есть особенности языка конкретного писателя. Изучение индивидуальных стилей составляет одно из направлений стилистики. Именно в нем рассматриваются особенности языка Пушкина, Толстого, Тургенева, Достоевского: составляется словарь того или иного писателя, выделяются особенности построения текста, система образов, приемы раскрытия особенностей персонажа и пр. Изучая индивидуальные стили, говорят и о стилях литературных направлений – символизма, акмеизма, футуризма, натуральной школы. Как правило, такие стили представляют собой разработку стилистических принципов основателя направления рядом его последователей и соратников. Таким образом, все разнообразие индивидуальных стилей существует в пределах одной функциональной разновидности – языка художественной литературы. 3.2. Разговорная речь Разговорная речь – особая функциональная разновидность литературного языка. Разговорная речь противопоставлена всем остальным функционально-стилевым разновидностям речи как некодифицированная сфера общения. Это значит, что нормы и правила разговорного общения никем не регламентируются, и практически все нормы литературного языка могут быть нарушены в разговорной речи. Разговорная речь как особая функциональная разновидность характеризуется тремя основными признаками. Важнейшим является спонтанность, неподготовленность речи. Часто, начиная предложение, говорящие не представляют, как оно закончится и насколько длинным оно будет. Отсюда характерные для разговорной речи неполные предложения или отрывочные слова, которые, тем не менее, выполняют определенную коммуникативно-информативную функцию. Второй отличительный признак – разговорное общение возможно только при неофициальных отношениях между говорящими. Третий признак – только при непосредственном участии говорящих. Даже если один из собеседников говорит значительно больше, второй тем не менее должен постоянно «поддерживать разговор», то есть вставлять какие-то реплики. Разговорное неофициальное общение с непосредственным участием говорящих осуществляется обычно между хорошо знающими друг друга людьми в конкретной ситуации. Поэтому говорящие имеют определенный общий запас знаний, которые называются фоновыми. Эти знания и позволяют строить в разговорном общении такие усеченные высказывания, которые вне этих фоновых знаний совершенно непонятны. Именно фоновые знания позволяют реализовывать не номинативную, а указательную функцию языка, когда мы не называем предмет, а указываем на него: «Вон то», «Та штука». Основной, если не единственной формой реализации разговорной речи является устная форма. К письменной форме разговорной речи можно отнести только записки и другие подобные жанры. Понятия «язык» и «речь» часто путают, и некоторые даже считают, что это одно и то же. Тем не менее понятно, что, например, психологи и физиологи имеют дело только с речью, медики говорят о нарушениях речи – во всех этих случаях заменить речь языком невозможно. Мы говорим об устной и письменной речи, деловой и художественной, монологической и диалогической. Если язык – это система знаков, то речь – это процесс пользования языком. Речь является, таким образом, реализацией тех возможностей, которые предоставляет язык. В лингвистике под речью понимают конкретное говорение, протекающее во времени и облеченное в звуковую форму (в том числе и внутреннее проговаривание – внутренняя речь) или письменную. К речи относят также продукты говорения в виде речевого произведения (текста), фиксируемого памятью или письмом. Языковая система предоставляет нам несколько десятков тысяч слов, множество типов предложений и словообразовательных моделей, множество интонационных конструкций и вариантов произношения. Каждый человек использует лишь часть этих возможностей, формируя свою речь со всеми ее индивидуальными особенностями. Реализуя свою речь, человек совершает определенные речевые действия. Речевые действия каждого современного человека распадаются на четыре главных вида: 1) говорение, 3) чтение, 2) слушание, 4) письмо. Речевые действия могут быть активными (говорение и письмо) и пассивными (слушание и чтение). Обычно объём словаря, необходимый для пассивных действий, шире, чем объём словаря для активных действий. Та часть языка личности, которая используется активно, называется речевой компетенцией. Та часть слов и выражений, которой личность не пользуется активно, но знает их, может быть названа языковой компетенция. Речевая компетенция – это не обязательно пользование всем активным словарём личности, т.е. словарём, который личность в состоянии использовать при говорении и на письме, это скорее умение создавать тексты каждый раз для определённой аудитории с расчётом на понимание этой аудиторией. Речевая компетенция тесным образом связана с речевым этикетом, то есть с осознанием того, какие слова и выражения в каких ситуациях можно, нужно или запрещено употреблять. Языковая компетенция, в свою очередь, связана с глубиной понимания текста, т.е. с тем, насколько человек понимает написанные и услышанные лексические единицы и как он может ими оперировать. Сочетание языковой и речевой компетенции формирует языковую личность. Различие языковых личностей изучается психолингвистикой и психологией. ► С точки зрения психолингвистики различие языковых личностей определяется тем, какими этническими языками владеет данный человек. Так, человек может владеть только одним языком – тогда это моноязычная языковая личность. Человек с детства или уже будучи взрослым может дополнительно к родному языку изучать неродные языки. Человек называется билингвом , если он в равной степени владеет двумя языками, или полиглотом (если языков много). Разными языками человек обычно владеет в разной степени и с разным искусством. Языки, которые изучил человек, в его сознании и навыках влияют друг на друга. Это влияние выражается прежде всего в акценте, а также в построении предложения. ► Психология речи определяет языковую личность по степени владения определённым языком. Она устанавливает врождённые задатки языковой личности; языковые способности, развивающиеся в процессе языковой деятельности; осознаваемые и автоматизированные навыки владения языком и использование языковых навыков в различных ситуациях общения и в разном эмоциональном состоянии человека. Психология речи помогает установить диагноз психического состояния человека, степень его здоровья – сведения, важные для общей и патологической психологии. Совершая речевые действия, мы каждый раз по-разному используем возможности языка. Такое индивидуальное и каждый раз новое использование языка для общения различных индивидов называется речевым актом. Речевой акт должен быть двусторонним – говорениеслушание, чтение-письмо. Речевой акт может быть зафиксирован – записан на бумаге, на магнитофонной пленке и пр. Таким образом, если язык реализуется в речи, то сама речь – в отдельных речевых актах. Под речевым этикетом понимаются разработанные правила речевого поведения, система речевых формул общения. Владение речевым этикетом способствует приобретению авторитета, порождает доверие и уважение. Знание правил речевого этикета позволяет человеку чувствовать себя уверенно и непринужденно, не испытывать неловкости из-за промашек и неправильных действий, избежать насмешек со стороны окружающих. Соблюдение речевого этикета людьми так называемых лингвоинтенсивных профессий имеет, кроме того, воспитательное значение, невольно способствует повышению как речевой, так и общей культуры общества. Нередко степень владения речевым этикетом определяет степень профессиональной пригодности человека. Это прежде всего относится к государственным служащим, политикам, педагогам, юристам, врачам, менеджерам, журналистам, работникам сферы обслуживания, то есть к тем, кто постоянно общается с людьми. Неукоснительное следование правилам речевого этикета в коллективе того или иного учреждения, предприятия, офиса оставляет у клиентов, соучредителей, партнеров благоприятное впечатление, поддерживает положительную репутацию всей организации. Речевой этикет строится с учетом особенностей участников коммуникации, их задач и целей, социального статуса, места в служебной иерархии, профессии, национальности, вероисповедания, пола, характера. Речевой этикет определяется ситуацией, в которой происходит общение. Прежде всего ситуации делятся на официальные и неофициальные (бытовые). Официальные ситуации общения также могут иметь множество разновидностей – презентации, конференции, симпозиумы, совещания, деловые переговоры, консультации и пр. Каждое языковое общество формирует свои правила и нормы речевого этикета. Более того, речевой этикет во многом отражает нравственное состояние общества, его моральные устои. Известно, что в некоторых странах были изданы законы, предписывающие, как надо обращаться к представителям различных слоев общества. Такие законы, изданные Петром I, неукоснительно действовали и в нашей стране вплоть до 1917 г. Обращение к человеку в официальной обстановке (например, «ваше благородие», «ваше высокородие», «ваше превосходительство») строго зависело от принадлежности к одному из 14 классов (статской, военной или придворной службы). Соответственно: «ваше благородие» - 12 класс – губернский секретарь, подпоручик, гоф-фурьер; «ваше высокородие» - 5 класс – статский советник, полковник, камер-юнкер; «ваше превосходительство» - 3 класс – тайный советник, генерал-лейтенант, гофмейстер. Конечно, речевой этикет имеет и национальную специфику, поскольку каждый народ создал свою систему правил речевого поведения. Детально рассматриваются специфические черты речевого поведения разных культур в справочниках под общим названием «Речевой этикет», в которых приводятся русско-английские, русско-французские, русско-немецкие соответствия устойчивых этикетных выражений. В таких справочниках не только даются примеры приветствия, прощания, выражения благодарности, извинения, поздравления, обращения к знакомым и незнакомым людям, но и указываются особенности употребления тех или иных выражений. «В английском языке, в отличие от русского, нет формального разграничения между формами ТЫ и ВЫ. Весь спектр значений этих форм заключен в местоимении YOU. Местоимение THOU, которое по идее соответствовало бы русскому ТЫ, вышло из употребления в XVII в., сохранившись лишь в поэзии и в Библии. Все регистры контактов, от подчеркнуто официальных до грубо-фамильярных, передаются другими средствами языка – интонацией, выбором соответствующих слов и конструкций». Несмотря на то, что в русском речевом этикете есть представление о правилах использования обращений ТЫ и ВЫ, каждый человек в меру своей речевой компетенции устанавливает свои принципы употребления этих местоимений. Например: «В том случае, если я вижу, что участник диалога все время путается, переходя с «вы» на «ты», то я тоже перехожу на «ты», показывая ему, что мы на равных. Если же люди, с которыми долгое время общаешься на «ты», начинают тебе «выкать», да еще называют по имениотчеству, то диалог приобретает язвительную форму общения». Итак, речевая этика – это правила должного речевого поведения, основанные на нормах морали, национально-культурных традициях. Этические нормы, или речевой этикет, регулируют также вопросы обращения ("вы" или «ты», по имени, имени-отчеству, фамилии), способы приветствия и прощания, выражения согласия, одобрения, несогласия и пр. Запрет на сквернословие в большинстве ситуаций речевого общения определяется именно этическими нормами. Главный этический принцип речевого общения – соблюдение паритетности – находит свое выражение на всем протяжении разговора. 1. Приветствие. Обращение. Приветствие и обращение задают тон всему разговору. В зависимости от социальной роли собеседников, степени их близости выбирается ты\вы обращение и формы приветствия. Обращение выполняет контактноустанавливающую функцию, является средством интимизации, поэтому на протяжении всей беседы обращение следует произносить неоднократно. Национальные и культурные традиции предписывают определенные формы обращения к незнакомым людям, и эти формы могут изменяться с течением времени. 2. Этикетные формулы. В каждом языке закреплены способы выражения наиболее частотных и социально значимых коммуникативных намерений. Так, при выражении просьбы в прощении, извинении принято употреблять прямую, буквальную форму: Извините; Простите. При выражении просьбы принято представлять свои интересы в непрямом, небуквальном высказывании, смягчая выражение своей заинтересованности и оставляя за адресатом право выбора поступка: Не мог бы ты сейчас сходить в магазин? При вопросе Как пройти… Где находится… обычно также предваряют свой вопрос просьбой: Вы не могли бы сказать? Существуют этикетные формы поздравлений: сразу после обращения указывается повод, затем пожелания, затем заверения в искренности чувств, затем подпись. Устные формы некоторых жанров разговорной речи также в значительной степени несут печать ритуализации – это тосты, благодарности, соболезнования, поздравления, приглашения. Этикетные формулы, фразы к случаю – важная составная часть речевой компетенции, знание их – показатель высокой степени владения языком. 3. Эвфемизация речи. Поддержание культурной атмосферы общения, желание не огорчить собеседника, не оскорбить его косвенно, не вызвать дискомфортное состояние – все это обязывает говорящего, во-первых, выбирать эвфемистические номинации, во-вторых – смягчающий, эвфемистический способ выражения. Исторически в языковой системе сложились способы иносказательной номинации всего, что оскорбляет вкус и нарушает культурные стереотипы общения. Это касается ухода из жизни, физиологических отправлений, половых отношений. Смягчающими приемами ведения разговора является также косвенное информирование, аллюзии, намеки, которые дают понять адресату истинные причины подобной формы высказывания. В традициях русского речевого этикета запрещается говорить о присутствующих в третьем лице – так показывается уважительное отношение ко всем участникам общения. 4. Перебивание. Встречные реплики. Вежливое поведение в речевом общении предписывает выслушивать реплики собеседника до конца. Однако высокая степень эмоциональности участников общения, демонстрация своей солидарности, согласие, введение своих оценок по ходу речи партнера – рядовое явление диалогов и полилогов. Перебивы более характерны для мужчин, женщины более корректны в разговоре. Как правило, перебивы являются знаком потери коммуникативной заинтересованности, а у говорящего создается впечатление, что его мнением не интересуются – это не способствует созданию благожелательной атмосферы и совместному поиску взаимоприемлемых решений. ВЫ-общение и ТЫ-общение. В русском языке широко распространено ВЫобщение и в неофициальной речи. Поверхностное знакомство, неблизкие длительные отношения старых знакомых показываются употреблением вежливого ВЫ. ВЫ-общение свидетельствует об уважении участников диалога и гораздо чаще используется при длительном общении женщинами. Мужчины разных социальных слоев чаще склонны к ТЫ-общению. Принято считать, что ТЫ-общение является проявлением душевного согласия и духовной близости 3.3. Официально-деловой стиль. Официально-деловой стиль – это стиль документов, международных договоров, государственных актов, законов, деловых бумаг, инструкций и распоряжений. Официально-деловой стиль обслуживает сферу отношений между государствами (международные договоры и соглашения), между организациями или внутри них (деловая переписка, приказы, протоколы, заявления), между государством, организациями и частными лицами (законы, указы, договоры). Особенности данного стиля определяются содержанием документов и их целями – сообщить информацию, имеющую практическое значение, дать указания и предписания, изложить порядок действий, обозначить права и обязанности договаривающихся сторон. В сфере деловой речи мы имеем дело с документом, то есть с деловой бумагой, обладающей юридической силой. Поэтому основная сфера деловой речи – письменная, и этим обусловлен ряд особенностей. Прежде всего, письменная речь – это речь в отсутствие собеседника, соответственно не существует тех общих фоновых знаний, которые облегчают коммуникацию и убыстряют восприятие и усвоение информации. Отсюда требование развернутости и полноты изложения, поскольку необходимо воссоздать ситуацию во всех подробностях, чтобы сделать ее понятной для адресата. В лингвистическом отношении требование развернутости и полноты реализуется в сложных, развернутых предложениях с союзами, передающими логические отношения; в различного рода уточнениях (причастные и деепричастные обороты, вставные конструкции). Другая характерная черта документа – стремление к однозначности. Текст официального документа должен быть предельно четким, не допускающим двоякого толкования. В лингвистическом отношении это проявляется в использовании разного рода терминов и терминообразных слов (постановление, резолюция, истец, квартиросъемщик, поднаниматель), а также всевозможных аббревиатур и цифровых обозначений (ГОСТ1572Н89). Соответственно в документах обычно не употребляются личные местоимения (я, ты, он, она), поскольку это нарушает требования однозначности, точности и ясности изложения. Наконец, для документа крайне важна, а часто и обязательна определенная форма, то есть раз и навсегда установленное размещение частей текста – указание адресата и автора, если это личный документ, название типа документа (протокол, инструкция, заявление, договор, анкета), дата, подпись, визирование и пр. Стремление к унификации таково, что большая часть документов существуют в виде бланков, где автору необходимо лишь заполнить некоторые пробелы. Директивная функция документа реализуется в использовании инфинитивов: «По газону не ходить!». Пишущий, оказываясь связанным со сферой официально-деловых отношений, прежде всего должен дать себе отчет о сложившейся официально-деловой ситуации: нужно представлять себе задачи коммуникации и ее участников. Нужно отметить, что в настоящее время система деловой коммуникации становится все более сложной: в ней появляются новые сферы, каждая из которых характеризуется определенным набором жанров. На пример, характерным для сферы PR-коммуникаций является жанр пресс-релиза, который представляет собой сжатое изложение информационного материала, в котором журналистам сообщается новость (предстоящее событие, итоги конференции) или содержится идея для ее последующего развития и анонсирования. В пресс-релизе изложены основные факты для потенциального создания журналистского материала. Исходя из такового пресс-релиза, редактор решает, интересна ли эта информация для более детального рассмотрения, выбираются параметры публикации. Развитие идеи поручается журналистам. Для сферы рекламы характерны анонс и объявление, поскольку задачей рекламы является воздействие на любей различными способами с целью создания широкой известности товара или услуги, оповещение о потребительских свойствах товара и преимущества различного вида услуг с целью их реализации и формирования на них активного спроса. В настоящее время тексты различных сфер социальных коммуникаций могут сочетать в себе несколько типологических черт: например, в рекламном тексте могут сочетаться черты разговорной и научной речи, отчего возникает определенное количество межжанровых и внежанровых образований. Мы же рассмотрим стандартный набор документов, обеспечивающий производственную деятельность организации или предприятия. Традиционно принято выделять несколько основных типов документов: 1) Директивные и распорядительные документы (законы, постановления, решения, приказы, распоряжения); 2) Административно-организационные документы (планы, уставы, правила, акты, отчеты, протоколы, служебные письма, договоры); 3) Документы по личному составу работающих, личные документы (заявление, автобиография, резюме, характеристика, справка, анкета); 4) Финансовая документация (счет, ведомость); 5) Учетная документация (акт, опись, табель, регистрационные книги). Таким образом, сложившаяся официально-деловая ситуация и диктует выбор соответствующего документа: в одном случае просьба может быть выражена в виде заявления, в другом – в виде запроса или делового письма. Значит, первый этап в деятельности пишущего в сфере делового общения – уяснение характера официально-деловой ситуации и выбор соответствующего жанра документа. Выбор жанра документа обусловливает необходимость знания формы (схемы) соответствующего документа. Всякий документ может быть рассмотрен как ряд или сумма постоянных элементов содержания – реквизитов. Это могут быть следующие данные: 1) об адресате (кому адресован документ); 2) об адресанте (кто является автором документа – заявителем, просителем, исполнителем и как он соотносится с адресатом.); 3) наименование жанра документа (в некоторых документах название обязательно – Заявление, Докладная записка, Доверенность, Приказ; а в некоторых не ставится, например, в деловых письмах); 4) опись документальных вложений и приложение (если они имеются); 5) дата; 6) подпись автора документа и т.д. Кроме того, существует несколько вариантов представления информации, также связанных со спецификой документа: - линейная запись связной речи, характерная для деловой переписки: в этом случае последовательно излагаются причины обращения, характеризуется адресант, излагается цель коммуникации. - трафарет – линейная запись, но с пробелами, которые заполняются переменной информацией (обычно представляет собой заранее подготовленный бланк); трафарет представляет собой вид формализованного текста, в нем заранее предусматривается и типовая ситуация, в пределах которой будет использован служебный документ, и языковая форма, в которой эта ситуация отображается. Трафаретную форму в настоящее время имеют разного рода справки, выдаваемые официальными учреждениями, и договоры о предоставлении различного рода услуг. - анкета – перечень заранее подготовленных вопросов, имитирующих ситуацию диалога. Вопросы составлены с учетом требований профессиональных интересов; текст анкеты обычно располагается по вертикали; - таблица – совокупность данных, представленных в цифровой или словесной форме и заключенных в графы вертикальной и горизонтальной плоскостей. Формализованные типы текстов – анкеты, таблицы, трафареты – являются одним из главных средств унификации формы служебных документов. Унификация оправдана прежде всего с экономической точки зрения: составление унифицированного текста требует меньших затрат труда и времени. Составитель документа, работая по образцу, получает возможность сосредоточить внимание на важнейших, нестандартных аспектах информации. В унифицированных документах адресат может сразу же выделить ключевые моменты сообщения (по данным исследований, унифицированный текст воспринимается почти в десять раз интенсивнее, чем линейный). Таким образом, унификация оправдана и с психологической точки зрения, равно как и с юридической: сама стандартная форма документа придает ему «узаконенный вид» - справка, написанная от руки, представляется менее достоверной, чем справка, отпечатанная на бланке учреждения. Наконец, унификация документов имеет и техническое обоснования – так облегчается подготовка, восприятие и обработка документов. В одном документе допускается сочетать тексты разных видов. Традиционная линейная запись связной речи может быть проиллюстрирована табличным материалом, она может предварять анкету и.т.д. Форма, в которой представляются тексты документов, определяется характером содержащейся в ней информации. Таким образом, схема обусловленности выбора в осуществлении реализации деловой речи такова: типовая официально-деловая ситуация – жанр документа – форма документа – речевое наполнение документа. Рассмотрим схемы организации теста некоторых наиболее распространенных в нашей жизненной практике документов. 1. Заявление. Составные части этого вида документов: 1) наименование адресата (должность); 2) наименование адресанта (заявителя); 3) наименование документа; 4) формулировка просьбы, жалобы, предложения и максимально краткая, но исчерпывающая аргументация; 5) дата; 6) подпись. 2. Доверенность – поручение кому-либо определенных действий, передача определенных прав доверителя. Реквизиты доверенности: 1) наименование документа; 2) наименование доверителя: фамилия, имя, отчество, должность или адрес; 3) точное и исчерпывающее определение круга доверяемых полномочий или прав; 4) наименование доверенного лица: фамилия, имя, отчество, должность или адрес); 5) дата; 6) подпись; 7) необходимое заверение подписью должностного лица и печатью организации – только в этом случае доверенность получает юридическую силу. Документы различаются по степени жесткости текстовых норм. Первый тип документа представляет собой образец-матрицу. Он характеризуется фиксированностью всех трех основных параметров организации текста: набор реквизитов, их последовательность и пространственное расположение. Здесь унификация наиболее жесткая, она характерна для таких документов, как справка или доверенность. Образец-матрица обычно реализован в виде бланков, где на первый план выступает роль пробелов для обозначения переменных элементов в тексте. Составление подобных документов пишущим резко ограничивает его свободу: ему приходится лишь заполнять необходимые графы и сообщать только те сведения, которые были предусмотрены при составлении бланка. Образцы-матрицы требуют от автора минимума усилий. Второй тип документа представляет собой образец-модель, которая предусматривает большую свободу. Важен лишь набор реквизитов и их последовательность. К этому типу документов относится заявление и основная часть деловых писем. Для них характерно размещение текста на бланке, таким образом излагаются такие реквизиты, как полное и краткое название организации, ее почтовый и электронный адрес, номер телефона, дата подписания и отправки документа. Третий тип текста представляет собой образец-схему. Это наименее жесткий тип организации документа, характеризуемого только одним параметром – набором реквизитов, которые и определяют вид документа. Так строятся деловые записки – докладные, служебные и объяснительные. Рассмотрим некоторые виды схематических документов. 1. Докладная записка – документ, адресованный вышестоящему лицу или руководителю с изложением конкретной проблемы и постановкой вопроса. Докладная записка обычно содержит также выводы и предложения. Текст состоит из констатирующей части, в которой излагаются факты, послужившие причиной ее составления (обычно какие-либо нарушения или недостатки) и резюмирующей части, в которой приводятся выводы, предложения, мнение ее автора. 2. Служебная записка – документ внутренней деловой переписки между структурными организациями или должностными лицами, не находящимися в прямом подчинении. В тексте служебной записки излагаются деловые вопросы, решение которых оказалось в зависимости от функций смежного подразделения. 3. Объяснительная записка – документ, объясняющий вышестоящему непосредственному руководителю причины невыполнения какого-либо поручения, нарушения трудовой или технологической дисциплины. Прием на постоянную работу нового сотрудника сопровождается оформлением документов в следующем порядке: резюме или характеристика, заявление, анкета, трудовой контракт (договор), приказ о приеме, запись в трудовой книжке, оформление личного дела, открытие лицевого счета. Автобиография является документом, который автор составляет самостоятельно и в произвольной форме. Основные реквизиты автобиографии: фамилия, имя, отчество; дата рождения; место рождения; сведения о родителях; образование и специальность по образованию; вид трудовой деятельности; последнее место работы и должность; награды и поощрения; участие в общественной работе; семейное положение и состав семьи; домашний адрес и телефон; дата; личная подпись. Приказ, как правило, создается на бланке организации. Он состоит из констатирующей и распорядительной части. Приказ обычно имеет заголовок: «О приеме на работу»; «О командировании»; «О предоставлении отпуска»; «О проведении конференции». Распорядительная часть приказа делится на пункты. Каждый пункт приказа начинается глаголом: назначить, перевести, объявить благодарность, поручить, предоставить, обеспечить. Обычно фамилию печатают прописными буквами, имя и отчество – строчными. Указывают также должность, структурное подразделение, содержание действий относительно указанных лиц. Например, при приеме на работу указывают подразделение, должность, оклад, дату начала работы. При предоставлении отпуска – вид отпуска, количество рабочих дней, даты начала отпуска. В ряде случаев в приказе указывают лицо, уполномоченное контролировать исполнение приказа. Характеристика – это официальный документ, который выдает администрация учреждения своему сотруднику. В ней приводится отзыв о служебной и общественной деятельности сотрудника, оценка его деловых и моральных качеств. Первая часть характеристики – анкетные данные сотрудника. Вторая – данные о трудовой деятельности (сведения о специальности, продолжительности работы на данном предприятии, продвижение по службе, уровень профессионального мастерства). Третья часть – оценка морально-психологических и деловых качеств сотрудника, его отношение к работе, повышению профессионального уровня, поведения и общения. Четвертая часть содержит вывод, в котором указывается назначение характеристики. Текст при этом составляется от третьего лица. Подписывает характеристику непосредственный руководитель. Публицистический стиль Публицистический стиль – это стиль общественно-политической литературы, периодической печати и других средств массовой информации. Его особенности определяются содержанием текстов и основными целями – воздействовать на массы, призывать их к действию, сообщать информацию, формировать общественное мнение. Определяют особенности функционального стиля также и тип средства массовой информации: визуальный (периодическая печать), аудиальный (радио) и аудиовизуальный (телевидение). Много зависит также от преобладания одной из основных функций СМИ: информационной (сообщение о разного рода фактах и событиях), комментарийно-оценочной (анализ и оценка фактов); познавательно-просветительской (пополнение знаний адресата), воздействия (формирования у адресата устойчивых представлений); гедонистическая (развлечение). Основными стилевыми чертами публицистического стиля являются: лаконичность изложения при информационной насыщенности, доходчивость изложения, связанная с широким и недифференцированным кругом потребителей информации; эмоциональность и непринужденности высказывания. Важнейшим понятием для организации массовой коммуникации является информационное поле, которое выстраивается путем иерархизации новостийной информации. Теоретически информационное поле должно иметь вид адекватно отражающей действительность информационное мозаики, но реально всегда существуют сдвиги в сторону позитивной или негативной информации. Общепризнаны два вида ограничений на распространение информации – институциональное (юридически закрепленное – разглашение сведений, представляющих собой государственную тайну) – конвенциональное (этическое – запрет на публичное обсуждение частной жизни людей без их согласия). Лингвистически данные особенности выражаются в использовании: общественно-политической лексики и фразеологии; легко воспроизводимых речевых штампах и клише (труженики полей, работники прилавка, закрома Родины, дружеская атмосфера); характерных особенностей других стилей; изобразительно-выразительных средств языка. Изобразительно-выразительные средства языка, так называемые фигуры речи – отступления от нейтрального способа изложения для эмоционального и эстетического воздействия на читателя. К наиболее распространенным в современных средствах массовой информации фигурам речи можно отнести риторические вопросы (Людям давно предложено позаботиться о себе самим. Какие маневры может предпринять обычный москвич? - Все чаще в печати появляются данные социологических опросов. Но насколько надежны эти данные? Можно ли им доверять? Или это только средство формирования общественного мнения, своеобразный способ пропаганды?); разного рода повторы (Выбор в отсутствие выбора; И жертвы беззакония стали жертвами закона); сравнения (В древние времена на Руси к бороде относились так же фанатично, как большевики к партбилету); каламбуры (Коммунистам в Татарстане ничего не светит, даже полумесяц); ирония 3.4. (Республика Эквадор чувствует свою вину за то, что банановая кожура очень часто появляется на московских улицах) и аллюзия (Человек – это звучит горько; Внимание: всем послам! А на дорогах мертвые с косами стоят… О бедной дворняжке замолвите слово). Для настоящего времени характерна унификация речевой практики, активное сближение и взаимодействие норм письменной и устной речи, книжного и разговорного стилей, ослабление языковой нормы в сторону ее демократизации. При этом важным оказывается сам факт установления языковой нормы, которая зависит от того, какие социальные слои общества оказываются наиболее активными в историческом процессе формирования литературной нормы. Она может культивироваться социальной верхушкой общества или его демократическими слоями. В зависимости от определенного этапа в жизни общества норма может быть в высшей степени жесткой, строго ориентированной на традиции, и, в другом случае, отступающей от традиции, принимающей нелитературные языковые средства. Таким образом, норма языка - понятие социально историческое и динамическое, способное качественно изменяться в рамках возможностей языковой системы. Изменение нормы как реализованной возможности языка определяется как внешними, так и внутренними факторами языковой эволюции на пути приобретения языком средств выражения большей целесообразности. Таким образом, наличие равных нормативных вариантов требует кодификации применительно к той стилистической системе, в пределах которой эти варианты функционируют. Из этого следует, что реальные, действенные нормы могут существовать только в пределах определенного функционального стиля. Таким образом, мы должны сделать вывод о том, что единая, общая языковая норма уступает место нормам определенных функциональных стилей, которые могут существенно варьироваться. Ситуация несколько осложняется и функционально-типологическим многообразием текстов, публикуемых на страницах современных газет и журналов. В настоящее время мы можем встретить на одной газетной полосе публикации, отвечающие требованиям официально-делового или научного стиля, а также тексты с явным преобладанием черт разговорной речи. Мы представляем себе, что различные функциональные стили отличаются не только системой жанров, но и требованиями к созданию текстов. Сейчас это различие особенно заметно, поскольку тексты различных функциональных стилей реализуются в одной и той же коммуникативной ситуации – в средствах массовой информации. Насыщенность терминами, характерная для научной и профессиональной речи, соседствует с разговорно-просторечными конструкциями нередко в пределах одного текста. Тот факт, что язык СМИ выполняет в настоящее время функцию нормализатора, уже отмечен рядом исследователей. Язык прессы обладает огромными возможностями и оказывает сильнейшее влияние на другие разновидности литературного языка и на общество в целом. За последние пятнадцать лет произошли большие изменения в типологии, стилистике и языке российской прессы. К началу ХХI века язык СМИ становится эталонным нормотворческим фактором, влияющим не только на формирование нормы современного русского литературного языка, но на этническую языковую культуру в целом, так как происходит несомненное усреднение, массовизация речевого стандарта. Если до определенного момента СМИ придерживались в своей практике общелитературных норм, эталонных для всего общества, то с конца 80-х годов ХХ столетия разница между традиционными нормативными образцами и средствами выражения, принятыми в СМИ, становится все заметнее. Таким образом СМИ не только выполняют функцию формирования и закрепления нормативных образцов речи, но и сами весьма динамично изменяются, делая эти изменения достоянием миллионов потребителей, и это в тех условиях, когда литература, имеющая возможность представить иные нормативные образцы, становится все менее популярной и востребованной. Для современного времени характерна унификация речевой практики. Тому есть серьезные социальные причины – распространение образования и возросшая роль средств массовой информации. На этом общем фоне и протекает процесс нормализации. Особенно заметны такие тенденции: сближение норм письменной и устной речи, а также книжных и разговорных стилей при сохранении их принципиальной дифференцированности; рост вариантности языковых средств в пределах нормы; дифференцированность нормы применительно к разным речевым ситуациям; ослабление нормы в сторону ее демократизации. Демократизация речевой практики отмечалась уже неоднократно. Этот процесс неразрывно связан с демократизацией общественной жизни, с освобождением от формальных установлений, которые в значительной степени и определяли следование нормативным образцам. Можно встретить различные толкования данного термина и различные оценки данного процесса: одни считают его несомненным благом, другие – неизбежным злом. «Демократизация - это закрепление в литературном языке того, что уже бытует в народном языке, либо наиболее перспективно в ближайшем будущем».23 Демократизация современного русского языка, понимаемая как «постоянное сближение литературной, кодифицированной сферы языка со стихией разговорной речи достигла в настоящее время такой степени, что уже трудно провести разграничительную линию между ними»24. Проникновение в публичную речь и распространение с помощью СМИ в речевой практике самых разных слоев населения элементов жаргонов, вульгаризмов и пр. можно рассматривать как одну из форм реализации тенденции к демократизации русского литературного языка. Однако эта тенденция не является единственной. Рассматривается также и тенденция к интеллектуализации, проявляющаяся в «усложнении дискурса, в возникновении и использовании на всех уровнях языка элементов, связанных с достижениями научно-технического и общественного прогресса в ХХ в.»25. Действительно, как было показано в гл. 1 настоящей работы, в текстах современных публикаций в значительной мере присутствуют термины и терминологические образования, элементы профессиональных жаргонов, отражающие сферы различных наук, синтаксические конструкции, более присущие научному стилю и т.п. Эти приемы направлены на повышение убедительности текста, однако нередко они противоречат самой идее массовой коммуникации, то есть являются непонятными широкому кругу потенциальных адресатов речи. «Сначала научно-техническая, а затем и технотронная революции привели к тому, что научные термины стали широко проникать в язык газеты, часто подвергаясь детерминологизации. Активизировались продуктивные модели словообразования, например, с начальными частями: авто-, видео-, кино-, теле-, супер-, спец- и др. Убыстрение темпа жизни, стремление отразить взаимосвязь вещей и понятий привело к появлению сложных и сложносоставных слов типа: этноконфессиональный, экспресс-знакомства, депутат-лоббист и т.п.»26 Язык СМИ, получивший новые импульсы развития в результате провозглашенной свободы слова, не всегда отражает адекватный подход к трактовке этого понятия. Свобода означает отказ не только от устаревших принципов организации системы массовой ин- формации, но и от системы норм – как речевых, так и этических. Однако современный _________________________ 23. Журавлев В.К. Внешние и внутренние факторы языковой эволюции [Текст]. – М.: Высш.шк., 1982. - С.16. 24. Лейчик В.М. Тенденции интеллектуализации и демократизации в современном русском языке и их выражение в публицистических текстах [Текст] / В.М.Лейчик; Актуальные проблемы лингвистики и терминоведения: международный сборник научных трудов, посв. юбилею проф. З.И.Комаровой. – Екатеринбург: [УГПУ, ИЯ РАН], 2007. – С. 134. 25. Там же. – С. 135. 26. Молоков С.В., Киселев, В.Н. Словарь новых значений и слов языка газеты[Текст] / С.В.Молоков, В.Н.Киселев. - М.: изд. РУДН, 1996. - С. 3. русский язык, как мы видим, сегодня черпает ресурсы для обновления литературной нормы именно здесь – в средствах массовой информации, в разговорной речи, хотя долгое время таким источником была художественная литература. Сменой источника формирования литературной нормы объясняется и утрата нормой прежней жесткости и однозначности. Каков результат этой замены? Случаи неверного словоупотребления, свидетельствующие о небрежности и недостаточной грамотности авторов медиа-текстов, формируют соответствующую речевую культуру: неизбежно перемещаясь из книжной сферы употребления в разговорную, они становятся образцами для массового общения. То есть проблема состоит не только в сознательном отказе от прежних нормативных образцов и принципов, но и в элементарной неграмотности лиц, публикующих свои статьи. Недостаточно серьезная и качественная редактура лишь усугубляет проблему. Таким образом, примером для подражания нередко становятся тексты некачественные, дефектные, однако вся система российской печати ХХ века сформировала «несколько поколений советских людей, догматически доверяющих печатному слову»27. Тексты СМИ становятся образцом для подражания не потому, что они являются образцовыми, а потому, что читатели привыкли видеть в них реализацию нормы. Более того, СМИ в настоящее время выступают как легализатор любого новшества – будь то использование неологизма или вульгаризма. Недаром авторы «Словаря русского общего жаргона» проводили отбор единиц именно по представленности в текстах СМИ: «Под общим жаргоном авторами данного словаря понимается тот пласт современного русского жаргона, который, не являясь принадлежностью отдельных социальных групп, с достаточно высокой частотностью встречается в языке средств массовой информации и употребляется (или, по крайней мере, понимается) всеми жителями большого города, в частности, образованными носителями русского литературного языка»28. Слово, конструкция, выражение, появившиеся в текстах СМИ, тем самым приобретают право на существование и – что важнее – предполагается, что использовать их можно везде и всегда. Таким образом трансформируется один из критериев нормативного языкового явления – освященность ее общественными языковыми авторитетами (обычно писателями и видными общественными деятелями). «Сейчас речь и тех, и других, как и речь других говорящих на русском языке, обнаруживает признаки субъективной нормативности (то есть применения нормы по своему усмотрению) и, кроме того, в полной мере подчиняется особым нормам, не подвергшимся действию кодифицирования, нормам устной речи. Пишущие же, особенно журналисты, все время играя с нормой сознательно или из-за субъективного ее применения (обычно и то и другое в целях выразительности), вольно или невольно выступают в качестве языковых авторитетов, обращающихся с кодифицированной нормой малопочтительно»29. Мы видим, что «тексты массовой информации стали стилистически неоднородными, в них имеет место отказ от общепринятых способов выражения смысла. Если тонкости использования чужой речи не доходят до адресата, то коммуникативная дистанция между отправителем и получателем информации увеличивается. Исследователи совершенно справедливо считают, что отсутствие общего языкового пространства есть проявление речевой агрессивности адресата»42. ________________________________ 27. Лысакова И.П. Язык газеты и типология прессы. Социолингвистическое исследование[Текст] / И.П.Лысакова; СПб.: филологический ф-т СПбГУ, 2005. - С. 241. 28. Ермакова О.П., Земская Е.А., Розина Р.И. Слова, с которыми мы все встречались: толковый словарь русского общего жаргона [Текст]; под общим рук. Р.И.Розиной.- М.: Азбуковник, 1999. с. IV. 42. Бурвикова Н.Д., Костомаров В.Г. Единицы лингвокультурного пространства (в аспекте проблемы толерантности) / Н.Д.Бурвикова, В.Г.Костомаров; Философские и лингвокультурологические проблемы толерантности [Текст]: коллективная монография. [Борисова И.Н., Бурвикова Н.Д., Вепрева И.Т. и др ].; Уральский гос.ун-т им. А.М.Горького, Уральский межрег.ин-т общ. наук (МИОН). - Екатеринбург: изд. Уральского ун-та, 2003. - С. 434. Нарушение общего языкового пространства возникает прежде всего из-за использования лексики с ограниченной сферой употребления, особенно новейших или малораспространенных заимствований (в том числе терминов), которые делают тексты непонятными. Например: В этом анекдоте сконцентрирована вся народная идиосинкразия к специфическому поведению знаменитостей. Примечательно, что мистер Крид не призывает воспроизводить дословные ремейки каких бы то ни было конкретных моделей. Это приведет к тому, что монополии сами будут секвестировать свои программы, в первую очередь за счет инвестиционной составляющей. И Холлидей, и Боринже просто-таки светятся прирожденной харизмой. Им удастся достичь своей цели, особенно с помощью новой звезды хоррора – Наоми Уоттс. У нас широко используют различные топинги – орехи, сироп, шоколадную крошку; Серебряная детская комната служила чилаутом. У городских лягушек в крови больше фагоцитирующих клеток и клеток-предшественников эритроцитов, чем у лягушек из чистых мест. (Известия, № 78, 13.05.05); После долгих сомнений ученые установили, что это фрагмент лучевой кости летающего ящера аждархида. Аждархид из Армении жил во время позднего турона, как и подобный ему летающий ящер, найденный в Узбекистане. (Известия, № 78, 13.05.05). Просто представляется, что некоторые госкопорации, похоже, созданы по инициативе людей, которым доверяет президент Путин. И они таким образом хеджируют свои собственные риски, связанные с выборами. (Эксперт, № 45(586), 2007). Визит самого аффилированного к Абрамовичу лица – это финансовая метка. (Известия, 2008 г.) Чиновники США уже много лет пытаются убедить китайские власти ревальвировать юань или пустить его в свободное плавание. (Ведомости, № 232, 2006). Только каждый четвертый из нанимаемых на эти позиции менеджеров – экспат, говорит партнер хедхантинговой компании Amrop Hever Group Антон Стороженко. (Ведомости, № 232, 2006). Финский ритейлер завершает сделки по крупным участкам в районе МКАД. (РБКdaily, № 230 (299) от 06.12.2007). Без привлечения нефтяных доходов отрицательное сальдо бюджета (так называемый ненефтяной дефицит) продолжило рост – с 3,8% ВВП в прошлом году до 4,5% в нынешнем и порядка 6%, по расчетам МВФ, - в будущем году. (Эксперт, № 45 (586), 2007). РБКdaily представляет рэнкинг управляющих компаний «Эксперт РА» (РБКdaily, № 230 (299) от 06.12.2007). Рынок находится в стадии бокового тренда и высокой волатильности. (РБКdaily, № 230 (299) от 06.12.2007). Инсайд в офсайде: манипулирование рынком оставляют вне биржевой игры (Коммерсантъ, № 219 (4036) от 02.12.2008). Например, на финансовый кризис средства массовой информации отреагировали увеличением числа метафор болезни и лечебных процедур, причем ряд таких слов может оказаться непонятным читателю: Вот этот спекулятивный метаболизм доллара – зловещий сигнал для валютного рынка. (Профиль, № 40 от 27.10.2008). И кредиторам США (Китаю, Японии, России и т.д.) неизбежно придется заниматься санацией американской экономики, после того как доллар (а следовательно, и их валютные резервы) обесценятся в разы. (Профиль, № 40 от 27.10.2008). Я имею в виду разрушение политического пространства, уничтожение основных институтов государства, насаждение нетерпимости к инакомыслию и подавление альтернативных мнений, огосударствление экономики, раковое распространение коррупциогенных схем с участием государственных органов, пренебрежение законными интересами граждан и частного бизнеса. (Газета.ру, 25.10.2008). В Вашингтоне прошел консилиум по оздоровлению мировой экономики и финансов. – (Российская газета, 18.11.2008). Таким «иммунопрепаратом», прежде всего, является применение инновационных технологий, которые, создавая прочную систему ценообразования, оптимизируют собственные издержки. – (Профиль, № 40 от 27.10.2008). Защитники нашей финансовой стратегии последних лет видят в нынешнем кризисе мощнейший аргумент для оправдания политики «стерилизации» денежной массы в форме вывоза «избыточных» доходов и размещения их в иностранных финансовых инструментах. – (Профиль, № 42 от 10.11.2008). Нередко издатели осознают, что создаваемые ими тексты могут быть непонятны адресату и пытаются смягчить сложность текста, вводя в него разговорно-просторечные конструкции, что приводит к смешению норм различных стилей в рамках одной публикации. Например: Почти во всех ситуациях камера держится молодцом и выдает хороший результат. А небольшие «косяки» бывают у всех. Оптика ведет себя достойно, прорисовывая мелкие детали и не страдая типичным для этого класса замыливанием краев снимка. Хроматические аберрации практически отсутствуют. Уровень шумов приемлем, по крайней мере до значения 400 ISO. (Фотогид, 08/2007). Так, у большинства «зарплатных» карт с овердрафтом есть так называемый льготный период (grace period) – определенный промежуток времени, на который можно взять в долг без процентов. Проще говоря, если вы решите «перехватить» у банка пару тысяч рублей до зарплаты, проценты по этому долгу можно не платить». (Акция, № 18 (82), 7.12.2007). Кризис спровоцировал структурные сдвиги на рынке управления активами: резко возросла доля индивидуального доверительного управления, а из ПИФов начался отток средств, причем в основном из фондов акций. Теория инвестирования гласит: покупай на дне, продавай на пике. Тем не менее далеко не каждый становится Уорреном Баффетом. Что же мешает: недостаток интуиции или анализа? Актуальными эти вопросы становятся во время различных кризисов, падений рынков и прочих неприятностей. Достаточно распространено мнение, что одна из главных проблем частных инвесторов – «эффект толпы». Как наглядный пример обычно приводят леммингов. Для справки: лемминги – это такие маленькие зверьки, обитающие в тундре и питающиеся чем попало. В поисках пищи они постоянно мигрируют и периодически натыкаются на естественные преграды – реки и моря, и если стайка леммингов достигла водоема, она уже не может остановиться. Даже когда передний край стаи уже видит, что дальше пути нет, останавливаться поздно, на него давят сзади «коллеги», и в результате большая часть леммингов тонет. Хотя поодиночке это вполне разумные существа, способные неплохо ориентироваться на местности и, как ни странно, плавать. А вот толпа леммингов ни плавать, ни нормально соображать не способна. Согласитесь, сравнение довольно обидное для частных инвесторов. Однако по факту примерно по такому сценарию и развиваются события. Сначала бурный рост рынка: эйфория, рост доходности, радужные прогнозы. Затем, как следствие, перегрев, «раздувание пузыря» и горькое похмелье: стая инвесторов падает и тонет…(РБКdaily, № 230 (299) от 06.12.2007). Таким образом, при соблюдении норм языка мы можем наблюдать нарушение, смешение норм различных функциональных стилей в пределах одного текста современных средств массовой информации. Другой весьма заметной тенденцией в языке современной прессы можно считать массовое изобретение новых слов, авторских окказионализмов. Подобные механизмы, рассматриваемые как вариант языковой игры, подробно описаны в монографии С.И.Сметаниной «Медиатекст в системе культуры (динамические процессы в языке и стиле журналистики конца ХХ века). - СПб.: Изд. Михайлова В.А., 2002. Стремясь сделать свою публикацию более занимательной и запоминающейся, многие авторы придумывают и используют новые, прежде не существовавшие слова. При этом обычно нет необходимости назвать новый предмет: предмет уже давно известен, но условия языковой игры требуют изобретения нового слово, которое просуществует один день, но развлечет читателя. Например, небольшая по объему информационная заметка из рубрики «Срочно в номер» (МК, 19.04.2003) повествует о том, что на месте преступления был схвачен злоумышленник, который угонял дорогие автомобили. Казалось бы, в русском языке достаточно синонимов для названия такого человека – вор, мошенник, угонщик, преступник; можно также использовать оценочную лексику - злодей, негодяй и т.п. Однако журналисту этот список показался явно недостаточным, и он дважды использовал «свежепридуманное» слово КРАДУН. Примеров такого рода новаций в самых разных издания можно найти множество: ОФИЦЕРКА, ПРИШЕЛИХА, НЕТОПЫРИЦА, ШОФЕРЕССА, РОБОТЕССА, ПОСЛИХА, ТЕРАПЕВТИНЯ, ДОКТОРИЦА, ВЕСЕЛИТЕЛЬНИЦА, ПСИХОЛОГИНЯ, КАДРИЦА – для обозначения лиц женского пола; ХОББИРОВАТЬ, ОБУЮЧИВАТЬ, АНАКОНДИТЬ, МАНЬЯЧИТЬ, ОБОЙКОТИТЬСЯ, КАСКАДЕРИТЬ, ЖИЗНЕОБЕСПЕЧИВАТЬ, ЗАСУВЕНИРИТЬ, СБРЭНДИТЬ, ОТРУБЛИТЬ, ПИРАТИРОВАТЬ, КОЛАНИЗИРОВАТЬ, ВЫПРЕМЬЕРИТЬ – для обозначения разнообразных действий и пр. Авторы доверяют своим читателям и уверены, что их правильно поймут, хотя что такое «ОБРАТНОЖИРИВАЮЩЕЕ ДЕЙСТВИЕ» (из рекламного объявления), догадаться довольно сложно, да и глагол АНАКОНДИТЬ (по версии автора – отдыхать после обильного приема пищи) понятен далеко не всем. Подтверждается представление о том, что «журналисты играют со словами и в слова в поисках свежих, необычных номинаций для лиц и фактов, ломая традиционные модели словообразования, грамматики, снимая табу на сочетаемость слов»43. Можно предположить, что далеко не все эти слова войдут в активный словарный запас всех носителей русского языка, однако сам принцип свободного обращения с нормой не может не оказать своего влияния. Последние пятнадцать лет настолько изменили лексический облик современной прессы, что возникло понятие «неологического взрыва», то есть зафиксировано огромное количество слов, прежде в языке СМИ не использовавшихся (см., например, «Словарь новых значений и слов языка газеты» - Молоков С.В., Киселев В.Н., М., РУДН, 1996). Это и новые заимствованные слова, отражающие процессы научно-технического развития и взаимовлияния культур, и разного рода сниженная лексика (диалекты, всевозможные жаргоны, варваризмы). Многие слова подобного рода возникли сто, двести лет назад, однако никогда не попадали на страницы газет, не становились объектом внимания средств массовой информации. Теперь, с отменой целого ряда запретов (как идеологических, так и нравственных), со стремлением создать новый образный ряд, максимально непохожий на явления прежней эпохи, такого рода неологизмы стали наиболее заметной чертой современной газеты, журнала, телепередачи. Есть и еще одна причина возникновения новых слов, связанная с игровыми стратегиями публицистического текста, описанными, в частности, в монографии С.И.Сметаниной «Медиа-текст в системе культуры» (СПб, Издательство Михайлова. 2002, с. 171-235). Те игровые стратегии, которые связаны непосредственно с языком, предполагают и трансформацию устойчивых сочетаний (чрезвычайно популярная модель заголовков), и обыгрывание морфологических категорий, и использование многозначности слова. Но наиболее популярным приемом становится «изобретение» новых слов, авторских неологизмов, которые призваны сделать текст оригинальным, неповторимым. Авторский неологизм может быть абсолютно прозрачным, понятным: «Угонщика, который для отвода глаз прикрывался…ребенком, задержали в среду сотрудники 7-го отдела Московского уголовного розыска. Крадун полагал, что мальчик послужит ему своего рода живым щитом» (МК, 05.03.03). В данном случае автор «изобрел» существительное КРАДУН (и повторил его дважды в тексте небольшой заметки), образовав от глагола КРАСТЬ при помощи распространенного суффикса –УН (см. болтун, прыгун, колдун и пр.). Чуть посложнее: «Народ анакондил дома, переваривая салаты» (описание новогодних праздников) – «Лиза», № 42, 1999. Для того, чтобы догадаться о значении нового глагола, образованного от существительного АНАКОНДА, нужно знать, что это, во-первых, гигантская змея, а во-вторых – что эта змея, поймав и съев добычу, подолгу (неделями) лежит неподвижно, переваривая пищу. Следовательно, глагол-неологизм АНАКОНДИТЬ имеет значение «отдыхать после обильной трапезы», однако это значение становится понятным далеко не сразу и не всем. В приведенных примерах изобретение авторских неологизмов не обусловлено ничем, кроме реализации игрового аспекта речевой деятельности, который «напрямую связан с неологией в том ее разделе, который обсуждает вопросы окказионального образования слов» (Ворожцов Б.Н. Авторские окказионализмы как способ реализации игровой функции языка. – В сб. Лингвистические исследования. К 75-летию профессора В.Г.Гака. – Дубна, «Феникс+», 2001, с. 79). Авторы медиа-текстов легко и свободно оперируют возможностями словообразования, создавая такие слова, как ОФИЦЕРКА, ПРИШЕЛИХА, ШОФЕРЕССА, ПОСЛИХА, ТЕРАПЕВТИНЯ, ПРИВЕРЖЕНКА, ХОББИРОВАТЬ, ОБУЮЧИВАТЬ, МАНЬЯЧИТЬ. Зачастую новое слово является заимствованием, которое заменяет уже существующую в языке единицу. Такая замена позволяет убрать, например, отрицательные коннотации - так «киллер» заменил «наемного убийцу», «путана» - «проститутку», а «рэкетир» - «грабителя». Этот процесс продолжается, хотя пока еще не всем известно, что «Специалист по клинингу» («Работа для вас, № 28, 27.02.03) – это всего-навсего «уборщик». Большой пласт новых заимствований связан с использованием терминов – как научных, так и технологических, причем нередко такое использование ничем не обосновано. Например, в большой статье о мороженом («Седьмой континент», № 4, 2000) неоднократно упоминается «топинг», причем не совсем понятно, что это такое. И только к концу достаточно объемного материала читатель догадывается, что за этим словом скрываются разные добавки к мороженому – сиропы, варенье, шоколадная крошка и пр. Имеет ли смысл такая замена в тексте, рассчитанном не на специалиста? Если же таких заимствований несколько, чтение превращается в головоломку, соответственно затрудняется как восприятие, так и понимание текста. В статье «О восприятии «новой» лексики» («Ученые записки МГСУ», № 3, 1997, с. 134-138) я на примере толкования десяти слов, встречающихся в медиа-текстах (АЙКИДО, АНГАЖИРОВАТЬ, БРОКЕР, ВКУСОВЩИНА, ГРАНТ, ЖАРЕХА, ОХЛОКРАТИЯ, ОТТЯНУТЬСЯ, САСПЕНС, ФРУСТРИРОВАННЫЙ) взятых вне контекста, рассматривала степень понимаемости их значения. Из этих слов вполне однозначными и понятными для 50 человек, студентов московских вузов, были только два (АЙКИДО и ОТТЯНУТЬСЯ), все остальные вызывали разного рода затруднения при толковании, количество неправильных или неточных ответов достигало 3540. В такой ситуации нарушается важнейший принцип массовой информации – массовость. Медиа-текст рассчитан на понимание максимальным числом реципиентов (десятков, сотен тысяч, а то и миллионов). А на деле выходит, что абсолютно точно и правильно понять газетный, журнальный текст могут далеко не все. Так мы сталкиваемся с тенденцией, обратной массовости – с языковой фрагментацией, которая все ярче проявляет себя не только в СМИ современной России, но и в медиа-структурах всего мира. На эту тенденцию указал Джoн Данн из университета Глазго, Великобритания, на Международном конгрессе «300 лет российской газете» (МГУ, октябрь 2002): «Будучи в одно и то же время глобальными и узкопрофильными, пользуясь большой степенью независимости и оперативности и подвергаясь минимальному (или вообще никакому) редактированию или контролю, характеризуясь непринужденным или в некоторых случаях крайне негативным отношением к любым властям, эти новые СМИ открывают просторы для всевозможных региональных языков и диалектов, жаргонов и сленгов, приватных и полуприватных языков и других нестандартных форм выражения. Таким образом каждому потребителю новых СМИ придется найти по нескольку «общих языков». - Материалы Международного конгресса «300 лет российской газете: от печатного станка к электронным медиа», с. 177. Наиболее характерной чертой использования фразеологических единиц в современном газетном тексте можно считать аллюзию – трансформацию некоего устойчивого выражения или известной цитаты. Как правило, такого рода фразеологизм используется в качестве заголовка, придавая подчеркнуто интригующий, рекламный характер тексту: например, «Снег сквозь слезы», «Лучше год могут быть только Альпы» и пр. Использование прецедентных текстов в медийной практике – явление далеко не новое. Различные формы использования текстов, известных потенциальной аудитории, уже описаны, систематизированы и осмыслены. Однако есть некоторые особенности, которые характеризуют современную специфику их реализации, именно это специфика и является предметом нашего рассмотрения. Под прецедентным текстом понимается законченный и самодостаточный продукт речемыслительной деятельности, полипредикативная единица; сложный знак, сумма значений компонентов которого не равна его смыслу; прецедентный текст хорошо знаком любому среднему члену лингвокультурного сообщества, в когнитивную базу которого входит инвариант его восприятия, обращение к нему многократно возобновляется в процессе коммуникации через связанные с этим текстом высказывания или символы, которые являются прецедентными феноменами. Наиболее ярко этот процесс заметен при использовании заголовков. Границы фразеологического фонда, используемого в прессе, то сужаются, то расширяются. Это зависит от того, какие признаки кладутся в основу определения фразеологического статуса устойчивых образований. Если пользоваться большим набором категориальных признаков, то многие фразеологические единицы останутся за пределами фразеологии, если же только одним признаком (воспроизводимостью), то объект фразеологии значительно расширяется. Стилистические свойства составляют своеобразный экспрессивно-эмоциональный фон фразеологической единицы. К межстилевым фразеологизмам относятся, например, такие выражения: «в конце концов», «во всяком случае », «от всего сердца» и т. п. Межстилевых оборотов достаточно много, но все же большинство фразеологизмов образуются и функционируют в разговорном и в книжном стилях. Выполняя чисто номинативную функцию, межстилевые фразеологизмы не выражают отношение говорящего к обозначению предметов и их признакам. Эти фразеологизмы можно назвать нейтральными как в стилевом, так и в эмоциональном планах. В газетных заголовках таких оборотов немного, но иногда встречаются и они: «Люди всё меньше обращают внимания на чернушников и кликуш» (КП, 7 февраля 2006). Как правило, межстилевые фразеологические обороты используются в подзаголовках или лидах. Книжные фразеологические обороты используются в стиле художественной литературе в публицистике, в научных и официальноделовых стилях, например: «в мгновение ока», «стереть с лица земли» и другие. Официально-деловые и терминологические фразеологизмы обычно нейтральны с эмоциональной точки зрения. Но в художественной литературе и публицистике употребляется много книжных фразеологических оборотов, обладающих разной эмоциональной окраской. Значительная часть книжных фразеологизмов характеризуется окраской торжественности и риторичности; например: «на поле брани», «ум, честь и совесть нашей эпохи» и другие. Среди книжных фразеологических оборотов выделяются иронические и шутливые. К ним относятся выражения: «товарищ по несчастью», «плакать в жилетку», «телячий восторг» и т.п. Книжные фразеологические единицы весьма распространены в газетной речи: «Выбираем дары Нептуна» (КП 2–9 февраля 2006); «Мечты о революции в туманном Альбионе» (КП, 31 января 2006). Разговорно-бытовые фразеологические обороты - это устойчивые сочетания, преимущественно употребляемые в устной речи. К ним относится существенная часть фразеологических сращений, единств и пословиц, которые были образованы в живой народной речи. Эти фразеологические обороты обладают ярко выраженной экспрессивностью, чему способствует их метафоричность, например: «играть в бирюльки», «с миру нитке» и другие. Среди разговорных фразеологических оборотов можно выделить группу тавтологических, устаревших словосочетаний, экспрессивность которой выражена повтором слов, имеющих одинаковый корень, например: «тьма тьмущая», «дурак дураком», «чин чином» и другие. Очень яркую эмоционально-экспрессивную окраску шутливости содержат фразеологические обороты каламбурного характера. Они вносят в текст оттенок непринужденности, простоты и некоторой «вольности»: «заморить червячка», «свинью подложить». Благодаря высокой экспрессивности этот тип фразеологизмов стал самым востребованным в современных газетных заголовках: «Суд да дело» (КП, 11 января 2006); «Один в поле не воин» (КП, 2–9 февраля 2006). Просторечные фразеологические словосочетания имеют более сниженный стилистический характер, чем разговорные, например: «показать кузькину мать», «благим матом», и другие. Эта группа фразеологизмов характеризуется ярко выраженной эмоциональностью, часто они имеют отрицательную стилистическую окраску, например: «мелкая сошка», «канцелярская крыса», «кишка тонка», «олух царя небесного», «старая перечница» и другие. Эти фразеологизмы активно используются в газетных заголовках. Трансформируясь, они нередко могут осудить человека, обидеть его: «Вся игра через Жо» (КП, 7 февраля 2006). Стилистические особенности фразеологической единицы свойственны самой природе фразеологической единицы независимо от их принадлежности к функциональному стилю, они существуют в фразеологизме даже при условии отрыва его от контекста, вне сферы языковых средств, составляющих функциональный стиль. Выше мы уже отмечали формирование новой фразеологии (этот процесс выделяет и Н.С.Валгина). Новым в таких выражениях является сочетание слов, а не слова как таковые. В сочетании новых, актуальных фразеологизмов может участвовать определенный набор ключевых слов, объединяющих словосочетания в единое семантическое поле. Например, силовой – «силовые руководители», «силовые министерства», «силовые структуры»; пространство, поле – «конституционное пространство», «административное пространство» (поле), «антимонопольное пространство», «экономическое пространство» (поле), «политическое пространство», «общеобразовательное пространство», «культурное пространство» (поле), «психологическое пространство». Еще одним признаком новой фразеологии является включенность в понятие «фразеологизм» так называемых прецедентных текстов. Термин «прецедентный текст» был введен Ю.Н. Карауловым в 1986 году в ходе VI конгресса МАПРЯЛ. «Назовем прецедентными – тексты, значимые для той или иной личности в познавательном и эмоциональном отношениях, имеющие сверхличностный характер, т. е. хорошо известные и окружению данной личности, включая и предшественников, и современников, и, наконец, такие, обращение к которым возобновляется неоднократно в дискурсе данной языковой личности»98. Феномен прецедентности основывается на общности социальных, культурных или языковых – фоновых знаний адресата и адресанта. Источником прецедентных текстов являются афоризмы и названия фильмов, книг, песен, фрагменты рекламных роликов, ставшие известными высказывания общественных деятелей, политиков и так далее. Прецедентным может быть текст любой протяженности: от пословицы или афоризма до эпоса. Другое название этого феномена – логоэпистема – предложено Н.Д.Бурвиковой и В.Г.Костомаровым. Употребление в заголовке стереотипного, понятного для собеседника изречения свидетельствует о его принадлежности к данному социуму, связи с его культурой и традициями, причем прием этот становится все более и более распространенным и характерным для изданий самой разной направленности и тематики. И официальная, и деловая, и общественнополитическая пресса широко использует прецедентные тексты, в основном в качестве заголовков. «Число прецедентных текстов в современном газетном дискурсе выросло в 5,5 раз по сравнению с тем, которое наблюдалось в среднем за 1 год для газет советского периода (около 220 единиц), и в 3,7 раза по сравнению с газетами эпохи перестройки. Примечательно, что всплески цитатности, характерные для газет второй половины ХХ века, соотносятся с периодами ослабления идеологического контроля («оттепель», перестройка). Сохранение цитатных заголовков на протяжении всего исследуемого периода свидетельствует об особой роли прецедентных текстов как средства выразительности и создания определенного стилистического эффекта». Источниками прецедентных текстов могут стать любые известные обществу высказывания, например: 1. Лозунги советской эпохи: «Ракетки – к бою!» (КП, 14 января 2006); «Даешь Голливуд!» (9 февраля 2006); 2. Литературные цитаты: «Погиб Безруков, невольник чести», (КП, 2–9 февраля 2006); «Рочев-сын к отцу пришел» (КП, 25 февраля 2006); 3. Художественные фильмы, сериалы, песни (названия или цитаты из них): «Семнадцать мгновений зимы» (КП, 28 февраля 2006); «Богатые тоже тонут!» (КП, 21 февраля 2006); «Первым делом самолеты, ну а девушки – потом» (КП, 22 февраля–2 марта 2006); «А мальчики созрели» (МК, 15 июня 2007). 4. Пословицы, поговорки, фольклорные тексты (иногда трансформированные): «Один в поле не воин» (КП, 2–9 февраля 2006); «Как по маслу» (КП, 2–9 февраля 2006), «За пана брата» (МК, 13 ноября 2007). Прецедентные тексты делают газетные заголовки более образными, яркими и выразительными. Нередко эта яркость используется в ущерб здравому смыслу, когда не только формируется некое парадоксальное высказывание, но и не прослеживается никакой его связи с последующим текстом: например, заголовок «А на дорогах мертвые с косами стоят» предваряет достаточно серьезную статью о проблемах использования снегоуборочной техники, а фразой «И кошечки кровавые в глазах» (МК, май 2007) озаглавлена статья-рецензия на детский спектакль – весьма благожелательная, несмотря на зловещий заголовок. Ю.Н. Караулов в работе «Русский язык и языковая личность» определяет: «Назовем прецедентными – тексты, (1) значимые для той или иной личности в познавательном и эмоциональном отношениях; (2) имеющие сверхличностный характер, то есть хорошо известные и широкому окружению данной личности, включая ее предшественников и современников; (3) обращение к которым возобновляется неоднократно в дискурсе данной языковой личности». И далее: «В самом общем смысле можно было бы сказать, что состав ПТ формируется из произведений русской, советской и мировой классики, имея в виду, что сюда входят и фольклорные шедевры» [1, 35]. К этому же вопросу обращался и Ю.В. Рождественский в своей работе «Теория риторики». Он отмечал, что в текстах массовой коммуникации «используются, систематизируются и сокращаются, перерабатываются и особым образом оформляются все другие виды текстов. В результате возникает новый вид текста со своими законами построения и оформления. Такие тексты доводят до получателя (в идеале до каждого человека) самые нужные для его деятельности смысловые части других текстов». [2, 84]. Рассмотрению этой же проблемы, только под названием «цитатное письмо» (по другим источникам – интертекстуальность), посвящен фрагмент работы У.Эко «Заметки на полях «Имени розы»: «Натиск прошлого, натиск всего до-них-сказанного, от которого уже никуда не денешься, побуждает только к тому, чтобы отыскивать уже готовые, освоенные культурой формы и вплетать их в коммуникативный акт, даже не делая ссылки на авторство. При этом создатель текста пытается симулировать эффект непринужденности. Вместо слова, замещающего предмет или ситуацию, он «вынимает» из культурного словаря уже оформленную речевую модель – цитату, оригинальную или трансформированную. Авторский текст оказывается насыщенным чужими текстами, которые «присутствуют» в нем на различных уровнях в более или менее узнаваемом виде: тексты предшествующей культуры и тексты окружающей культуры» [5, 75]. Эко рассматривает использование прецедентных текстов в связи с ситуацией постмодерна, драма которого связана не столько с тем, что «все уже написано» (поскольку написано-то уже давно), сколько с тем, что «все уже прочитано». А прочитано «все» только в ХХ веке с его ликвидацией неграмотности, расцветом средств массовой информации, глобализацией. Таким образом, современный литератор априори уже не может создать ничего принципиально нового и оригинального, что вынуждает его в той или иной степени открыто пользоваться текстами «предшествующей культуры». Сходная проблема стоит и перед журналистом, заинтересованном в нестандартной, оригинальной, запоминающейся подаче материала. Современная медийная практика широко использует приемы, отработанные в беллетристике – это подробно рассмотрено в работе С.И. Сметаниной «Медиа-текст в системе культуры. Динамические процессы в языке и стиле журналистики конца XX в.». Она дает свое определение данному феномену: «Цитатное письмо – особый прием в текстовой деятельности журналиста. Суть его в интеллектуальной, эмоциональнооценочной, формальной переработке «чужого» текста-цитаты, осмысленного и освоенного в системе культуры, и повторное использование его в качестве номинации по отношению к реальным событиям, лицам при создании медиатекста. При этом цитата используется не для доказательства чего-либо, а вместо точного прямого наименования». Читаем далее: «Цитатное письмо – это прием, имеющий отношение к способу изложения (к языку), а не к способу организации (композиции) текста. Цитатное письмо участвует в организации нового смысла, опираясь на фоновые знания» [3, 101]. Казалось бы, цитатное письмо и его вариант – подробно рассмотренная С.И.Сметаниной игра-подражание – предоставляют современным журналистам самые широкие возможности для использования. Цитаты (прямые или несколько измененные) используются в качестве ярких, броских, интригующих заголовков. Например: «Богатые тоже тонут!» (КП, 21 февраля 2006) используются и такие, как: «Мой милый, что тебе я сделала?» (КП 26 января-2 февраля 2006) «Любви все офисы покорны» (КП, 25 января 2006), «Риск здесь неуместен!» (КП, 22 февраля 2006), так и несколько: «У елочки ходила большая крокодила…» (КП, 9 января 2006), Благодаря этому приему журналисты «Комсомольской правды» создали следующие заголовки: «А был ли мальчик-диверсант?» (КП, 1 февраля, 2006); «Мой ласковый и нежный – но, увы, не зверь» (КП, 6 февраля, 2006), «Эти кадры решают всё» (КП, 9 февраля). Интересен заголовок «Если звезды «зажигают…» (КП, 11 февраля 2006). Он создан при помощи усечения известной цитаты из стихотворения В.В.Маяковского: «Если звезды зажигаются, значит это комунибудь нужно», а также синтаксического преобразования. В результате этот заголовок не только привлекает внимание читателей, но и побуждает их додумывать конец выражения, тем самым заставляя прочитать статью. В последнее время наблюдаются некоторые изменения в системе используемых прецедентных текстов. Связано это не только с имущественным, но и с культурологическим расслоением социума. Мы можем заметить, что общих прецедентных текстов становится все меньше. Например, прежде все выпускники средней школы, независимо от региона и специализации, имели некоторое представление о классических произведениях русской литературы (знали имена главных героев, их основные характеристики, основные сюжетные коллизии). Это давало возможность журналистам использовать сформированную таким образом прецеденцию в медийной практике – ссылаться на высказывания автора или героев, приводить примеры, обыгрывать в заголовках и т.п. Можно было смело писать, например: «Наш премьер-министр попал, как Чацкий, с корабля на бал» и всем было понятно, о чем идет речь. Другим источником формирования прецеденции были художественные фильмы или песни. Они были известны абсолютно всем, их знали все жители страны, независимо от возраста, национальности, уровня образования и пр. Соответственно использовались и цитаты, часто в качестве заголовков: «Овсянка, сэр!», «А вас, Штирлиц, я попрошу остаться», «А теперь – горбатый!», «Это нога кого надо нога», «Расцветали яблони и груши», «Каким ты был, таким остался». «Губит живот не пиво, губит живот голова!» (КП, 21 февраля 2006) образовалось в результате трансформации фразы из песни к известному фильму Л. Гайдая «Губит людей не пиво, губит людей вода». В настоящее время мы наблюдаем распад прежней единой прецедентой базы и формирование отдельных, узких прецедентых комплексов, связанных с особенностями конкретной аудитории конкретного издания. Для одних читателей цитируется сериал «Доктор Хаус», для других – «Теория большого взрыва», для третьих – «Счастливы вместе», для четвертых – «Секс в большом городе». Рассмотрим приводимый в уже упомянутой работе С.И.Сметаниной пример такой игры в тексте «Д.Д.Д. – Досье Детектива Доренко» (Известия, 2000, № 40): «Конспект режиссерского сценария. В кадре титры сериала, за кадром голос Джигарханяна: «Краткое содержание предыдущих серий. Частный детектив Доренко знакомится с известным бизнесменом и закулисным политиком Олигарховым, который предлагает ему на выбор три работы – киллером, ассенизатором или ведущим воскресной аналитической программы. Доренко говорит, что не видит между этими профессиями никакой разницы, но выбирает ОРТ, потому что там обещают показать его в очках и в галстуке. Олигархов хочет использовать Доренко в борьбе с местным градоначальником. Бизнесмену кажется, что мэр дал команду врачам-вредителям заразить его гепатитом. Для того, чтобы обезопасить себя, Олигархов покупает летающий госпиталь, ложится в него и направляется в Красноярск. Там он встречается с генералгубернатором, ведущим партизанскую войну за сибирский алюминий с местными жителями, преимущественно ранее судимыми. У генерала такой же утробный голос, как у Доренко, и такой же хриплый, как у Леонтьева». Очевидно, что игровой потенциал данного текста раскрывается только в том случае, если аудитории известен оригинальный текст (сериал «Досье Детектива Дубровского») и в какой-то мере события, излагаемые в форме игры-подражания. Соответственно, современные авторы медийных текстов не могут так же широко использовать возможности единой прецедентной базы, как это было прежде. Данная проблема решается в настоящее время двумя способами. В одном случае авторам приходится обращаться к так называемой локальной прецеденции, опираясь на те источники, которые совершенно точно известны потенциальной аудитории. Поэтому в журнале «Космополитен» ссылаются на сюжеты сериала «Секс в большом городе», а в «Комсомольской правде» - на сериал «Воронины». В другом случае авторы опираются на общепрецедентные сюжеты, которые уж точно известны всем. В настоящее время к таковым относятся, пожалуй, только тексты и сюжеты сказок. Например, «Новая газета» от 17 ноября 2008 года в статье «Покидалы» стилизует ситуацию мирового финансового кризиса под «Сказку о рыбаке и рыбке»: «Механизм лопанья российского мыльного пузыря давно описан А.С.Пушкиным в сказке о золотой рыбке. Сначала жадная старуха попросила: «Дай мне виллы в Ницце и счета в Швейцарии». Золотая рыбка дала. Потом старуха попросила: «А чтобы экономика работала, давай мне кредиты». Золотая рыбка давала. Потом старуха сказала: «Золотая рыбка, при этом я хочу называть тебя Третьим рейхом и каждый день объяснять народу, что я сейчас зажарю тебя на сковородке и воткну в твой американский золотой зад ракеты «Искандер». Золотая рыбка удивилась, но сказала «да». И так старуха и жила: выводила деньги и клала их у золотой рыбки, занимала недостающее у золотой рыбки и еще золотую же рыбку каждый день грозила поджарить на сковородке». Такая форма использования прецедентного текста, безусловно, окажется эффективной в любой аудитории. Таким образом, новая лексика в медиа-тексте отражает целый ряд тенденций, существенно важных для развития языка в целом: это и языковая фрагментация, и реализация игровых стратегий, и поиски новой образности. Масштабы, принципы, условия использования неологизмов в современной публицистике, становление и уточнение значения, виды окказионализмов и их размещение в различных СМИ – вот неполный перечень вопросов, которые требуют еще своего решения. 3.5. Научный стиль Научный стиль обслуживает профессиональную сферу общения. Это стиль научных статей, докладов, монографий, учебников, который определяется их содержанием и целями – по возможности точно и полно объяснить факты окружающей нас действительности, показать причинно следственные связи между явлениями, выявить определенные закономерности, собщить информацию. Возникновение научного стиля связано с расширением профессиональной деятельности людей. Самостоятельность научный стиль приобрел по мере формирования и развития научной терминологии. В настоящее время терминология создает единое информационное пространство, обеспечивающее экономическое, политическое, научное, техническое общение. Термин – это слово или словосочетание, обозначающее понятие специальной области знания или деятельности. К специфическим чертам термина относится: системность, наличие дефиниции, тенденция к однозначности в пределах своего терминологческого поля, стилистическая нейтральность, отсутствие экспрессии. Терминология бывает общенаучной (структура, элемент, модель, функция, фактор, метод); частнонаучной (цитология, турбулентность, изотоп) технологической ( балка двутавровая; аппретирование; флокировка). Общенаучная терминология используется в любых научных текстах, независимо от области знаний. Частнонаучная применяется в отдельных областях знания, однако мы можем наблюдать непрерывный процесс конвергенции – перехода частнонаучных терминов в другие области знания за счет расширения спектра значений. Например, термин «турбулентность» относится как к аэродинамике, так и к физике моря, где означает механизм перемешивания воды в океане системами течений и противотечений. Технологические термины описывают процесс производства, различные операции с сырьем, материалами и деталями. Технологические термины группируются в специальных словарях – например, «Словарь терминов легкой промышленности». Терминологическое обеспечение любой деятельности связано прежде всего с развитием и усложнением системы знаний, необходимостью именования различных объектов и связей между ними. Чем более разработана проблематика определенной области знаний, тем сложнее выделяемые в ней объекты и закономерности, тем более разветвленная и сложная терминологическая система формируется для обеспечения профессиональной коммуникации. С начала XXI века удвоение информации происходит каждые 2 года. Постоянное развитие человеческого познания ставит перед языком задачу обеспечить все стороны жизнедеятельности человека новыми наименованиями. Результатом информационного взрыва стал «терминологический взрыв» - значительный рост числа новых терминов, а также возникновение новых терминологий, сопровождающее появление новых отраслей знания. Так, к примеру, появились терминологические словари по страховым терминам, словари телевидения, словарь социальноэкономических терминов и понятий, терминологический словарь по консервации документов, словарь религиозных терминов и другие. Уровень «терминологизации» достигает таких масштабов, что терминологическая лексика заметно окрашивает речь широкого круга носителей языка. Из этого следует, что термин становится предметом описания не только терминологического словаря. Чрезвычайную актуальность приобретает вопрос об адекватном представлении термина в словаре общелитературного языка с тем, чтобы с достаточной полнотой и объективностью отразить место специальной терминологии в словарном составе языка. Составитель словаря должен решать вопрос об отборе терминов, подлежащих включению в общий словарь, и об их адекватном представлении. Таким образом, вопрос о поиске наиболее объективных методов работы и лексикографической разработки слов, относящихся к специальной терминологии, является специальным как для общей, так и для терминологической лексикографии. Большинство исследователей сегодня признают, что специальная лексика, то есть система слов, обеспечивающих профессиональное общение в определенной сфере деятельности, отличается «функциональной и стилистической неоднородностью и разделяется на несколько отличных друг от друга стилистически и коннотативно пластов, среди которых традиционно выделяются два: 1) собственно терминология (термины) и 2) профессионализмы (профессиональные жаргонизмы) – единицы специальной лексики, предназначенные для неформального общения в среде специалистов» [8; 325]. В настоящее время принято рассматривать сформированный таким образом язык для специальных целей, то есть набор языковых средств (лексических, грамматических, стилистических), используемых в определенной (типовой) коммуникативной ситуации для решения конкретных коммуникативных задач. Язык для специальных целей рассматривается как функциональная разновидность современного развитого этнического языка, обслуживающая специальную сферу знаний или деятельности. Основную часть лексики языка для специальных целей составляют термины разных видов, объединяющиеся в стихийно складывающиеся и сознательно конструируемые совокупности – терминологии и терминологические системы. «Каждая такая совокупность специфична для соответствующей области знания и\или деятельности, отображая теорию или концепцию (теории или концепции), описывающие в определенный период данную область. Термины представляют собой средство вербализации категорий и концептов, характерных для данной области; поэтому в языке для специальных целей каждой специальной области фигурируют собственные термины и их совокупности. Термины, входящие в эти совокупности, могут совпадать по форме, но различаться дефинициями» [3; 167]. Основными стилевыми чертами научного стиля являются: логическая последовательности изложения; однозначность, точность, сжатость при информативно насыщенности содержания; конкретность, бесстрастность, объективность высказывания. Композиция научных текстов также подчиняется достаточно жестким нормам, несмотря на жанровое разнообразие. Лингвистически данные особенности проявляются в: насыщенности терминами (15-20% всей лексики); использовании научной фразеологии (прямой угол, точка пересечения); наличие сложных предложений. Характерной особенностью научного стиля является использование в текстах невербальных средств (цифровые данные, схемы, графики, диаграммы) для большей наглядности и убедительности изложения. В зависимости от жанра выделяют следующие подстили научного стиля: - собственно-научный (монография, статья, доклад); - научно-информативный (реферат, аннотация, патентное описание); - научно-справочный (словарь, справочник, каталог); - учебно-научный (учебник, словарь, методическое пособие, лекция); - научно-популярный (очерк, книга, статья, лекция). Трансформационные процессы в системе функциональных стилей и функциональных разновидностей русского литературного языка. Функциональные стили и функциональные разновидности – явления разного порядка. Сравнивая их по целому ряду параметров, мы обнаруживаем принципиальные различия, которые и определяют специфику текстов, относящихся либо к функциональным разновидностям, либо к функциональным стилям. Рассмотрим эти параметры. 3.6. Разновидности Стили 1.Ограничение тематики + 2.Кодификация + 3.Степень авторской свободы + 4.Жесткая система жанров + 1. Тематика текстов, создаваемых в рамках функциональных разновидностей, ничем не ограничена. Автор художественного текста может писать о чем угодно, в разговорной речи также никакие ограничения не предусмотрены. В то же время научный стиль обслуживает профессиональную сферу общения, официально-деловой – сферу правовых и экономических отношений между различными субъектами, публицистический стиль – стиль общественно-политической литературы, средств массовой информации, газет и журналов, агитации и пропаганды. 2. Кодификация, то есть строгое соблюдение всех норм и правил литературного языка, является обязательным для документа, научной работы или статьи в газете. В разговорной речи, которая отличается, как правило, спонтанностью и неподготовленностью, абсолютная правильность не может быть обеспечена, нет в ней и необходимости: фоновые знания, общие для всех участников коммуникации, позволяют использовать неполные и незавершенные предложения, отрывочные реплики и жесты – это не влияет ни на скорость, ни на качество обмена информацией. Автор художественного текста может изобретать новые слова или вообще отказываться от слов литературного языка, нарушая все правила и нормы. 3. Степень авторской свободны менее всего проявляется в документе, для которого строго обязательным является соблюдение формы. Несколько больше свободы в рамках научного текста, особенно в таких подстилях, как научно-учебный и научно-популярный. Автор публицистического текста, как уже неоднократно отмечалось, балансирует между экспрессией и стандартом: создавая текст, он стремится быть ярким, оригинальным, запоминающимся, однако это стремление вступает в противоречие с критерием массовости коммуникации. Разговорная речь лишь в минимальной степени ограничивает проявление авторской свободы этическими и прагматическими аспектами. Абсолютно свободен автор художественного текста. Он вправе отказаться от соблюдения любых норм – лексических, грамматических, стилистических, рассматривая их как форму ограничения авторской свободы. Автор художественного текста может придумывать новые слова (авторские окказионализмы), использовать различные жаргонизмы, диалектизмы и архаизмы или вообще отказываться от использования всех уже существующих слов. Потенциальный адресат также ничем не ограничивает свободу автора художественного текста. 4. Жесткая система жанров характерна для функциональных стилей, но не для функциональных разновидностей. Жанровые особенности документов и способы их оформления закреплены государственным стандартом: невозможно перепутать протокол и заявление, приказ и объяснительную записку. Создание научного текста также невозможно без реализации требований, четко разграничивающих диссертацию и монографию, учебник и учебное пособие. Функциональный аспект позволяет выделить основные виды текстов, выполняющих определенную задачу и отличающихся сходными свойствами. Функциональные разновидности и стили речи выполняют различные функции, обслуживая различные ситуации общения. «Функциональный стиль общественно осознанная, объединенная определенным функциональным назначением в общественной речевой коммуникации система языковых элементов, способов и принципов их употребления, отбора, взаимного сочетания и соотношения»5. Система функциональных стилей – такая же социально определяемая данность, как и система норм литературного языка. Следовательно, при изменении условий общественной речевой коммуникации закономерно предположить изменение и функционально-стилистической системы, что мы и можем наблюдать в настоящее время. «Функциональный стиль – категория, зависящая от исторически изменяющихся социально-культурных условий использования языка, порожденная сложностью и многообразием общественно-речевой практики. … Функциональный стиль реализуется в устной и письменной формах и имеет особенности в лексике, фразеологии, словообразовании, морфологии, синтаксисе, фонетике, в использовании эмоционально-образных способов выражения, в наличии своей системы клишированных средств».6 Не будем забывать, что стилистика относится к тем сферам языка, которые реально могут подвергаться сознательному изменению со стороны общества. «Можно назвать три основные языковые сферы, допускающие сознательное воздействие людей: 1) графика и орфография; 2) терминология; 3) нормативно-стилистическая система языка»7. Поскольку в последние два десятилетия наблюдается существенная трансформация общественной коммуникативной практики, то эти изменения повлияли также на представление о целостности, составе и развитии системы функциональных стилей. Исследования, посвященные этой проблематике, рассматривают как целостность системы в целом, так и категориальные признаки отдельных функциональных стилей и разновидностей. В качестве основных изменений можно рассматривать выделение новых функциональных стилей и трансформацию существовавших прежде. Выделяются различные новые сферы, отвечающие представлению о функционально-стилистических разновидностях и стилях. Например, есть мнение, что «деловое общение на русском языке не может ограничиваться использованием лексического материала и грамматических конструкций исключительно официально-делового стиля речи, поскольку круг ситуаций, в которых происходит деловое общение, не ограничивается рамками официальных бесед и переговоров деловых партнеров»8, то есть особенности развития деловой коммуникации требуют выхода за рамки делового стиля. Указывается также и на то, что, например, «политическая речь представляет собой особую сферу, в рамках которой общие функции языка приобретают свою специфику, связанную с задачами политической деятельности, политической обстановкой в обществе и речевыми характеристиками контингента участников политической коммуникации» 9, соответственно возможно выделение в качестве определенной разновидности современного русского языка сфера политической речи. Это последнее направление разрабатывается в настоящее время весьма интенсивно. Пожалуй, наиболее заметными в настоящее время являются два аспекта современного общественного дискурса, которые могут рассматриваться как новые функциональные стили - религиозный и рекламный. 3.6.1.Религиозный стиль В настоящее время в обществе активно обсуждаются вопросы толерантности и агрессии, в том числе и языковой. В качестве альтернативы «интолерантным» формам выступает функциональный стиль, прежде не включаемый в стройную функционально-стилистическую систему – религиозный, или религиозно-проповеднический, или церковно-религиозный, или религиозно-культовый. «Очевидно, пора ставить вопрос о наличии в составе современного русского языка особого функционального стиля, который мы предлагаем назвать церковно-религиозным. Термин «церковно-религиозный» кажется нам предпочтительнее по двум причинам: во-первых, он связывает этот стиль не только с религией как формой общественного сознания, но и со сферой общественной деятельности – церковной; во-вторых, он не ограничивает этот стиль только жанром проповеди. Толерантность, доброжелательность, свойственные авторам церковно-религиозных текстов, чужды авторам газетных материалов»10. Отметим, что в работе 1968 г. М.Н.Кожина, обосновывая принципы выделения функциональных стилей, связывала их с формами общественного сознания. «Собственно «отражательная сторона» форм сознания, связанная с «отражательной стороной» языка как орудия познания, определенным образом связана с речью, и, воздействуя на характер последней, на способ функционирования языковых средств и речевую структуру, эта «отражательная сторона» способствует образованию различных функциональных стилей, соответствующих существующим формам сознания»11 Соответственно, должен существовать и религиозный стиль в соответствии с религией как формой общественного сознания. Автор указывает на эту взаимосвязь, отмечая, что в настоящее время (1968 г.) такого стиля в русском языке нет. Однако в конце ХХ века религиозный стиль вполне четко проявляется в системе функциональных стилей. В первую очередь это связано с изменением отношения к религии в современном российском обществе. Многочисленные исследования как подтверждают его существование и развитие, так и выделяют различные жанры этого стиля, его функционально-стилистические особенности и способы реализации текстов. Л.П.Крысин, рассматривая особенности религиозно-проповеднического стиля, как он его называет, находит в нем черты определенного сходства с публицистическим стилем: «Этот стиль близок публицистическому, так как в нем значителен агитационный момент: проповедуя слово Божие, священники стремятся воздействовать на сознание слушателей и убедить их в существовании непреложных религиозных истин. Однако в отличие от публицистики здесь используются не просто экспрессивно окрашенные лексические и фразеологические средства, а слова и выражения, принадлежащие высокому стилю, нередко архаичные»12. С.A.Гостеева анализирует функционирование в современных СМИ текстов на религиозные темы. Рассматривая специфику лексики таких текстов, она указывает, что многие слова непонятны рядовому читателю из-за прерванной традиции открытого повседневного функционирования этой речевой разновидности русского языка. Слова инок, пустынник, иерей, владыка, молебен, литургия, канон требуют разъяснения, комментария в соответствии с функциями средств массовой информации. При этом «выделение в качестве самостоятельного религиозно-проповеднического (религиозно-культового) стиля в современном русском языке имеет определенные основания, его специфика проявляется в системе речевых средств разных уровней»13. В.М.Лейчик рассматривает существование и развитие религиозного стиля в качестве тенденции интеллектуализации современного русского языка. «Этот стиль, который начал формироваться в XI веке и существование которого замалчивалось в советские годы, является одним из самых интеллектуальных: и его лексика, и его синтаксис, близкие церковнославянскому языку, выражают и отражают высшие духовные ценности человечества. Реализуемый в текстах десятка религиозных газет, более 70 журналов только православного направления, в устных произведениях служителей церкви, религиозный стиль продолжает обогащать современный русский язык»14. Широкое распространение текстов религиозного содержания в системе средств массовой информации уже нашло свое отражение и в лексикографической деятельности. «Толковый словарь русского языка начала ХХ1 века. Актуальная лексика» под редакцией Г.Н.Скляревской (СанктПетербург, 2007), выделивший в качестве источников тексты современных газет и журналов, фиксирует, наряду с новейшими заимствованиями и жаргонизмами, значительный объем религиозной лексики, снабженный в статьях соответствующими пометами (Рел. или Церк.). Это названия религиозных праздников и обрядов, основополагающих принципов той или иной религии, отдельных элементов богослужения и т.п.: автокефальный, ангел-хранитель, благочинный, Бог, Богородица, Воздвиженье, Вознесение, воплощение, воцерковиться, дацан, догмат, дьякон, Евхаристия, иерей, исповедничество, Крещение, ламаистский, лютеранский, мироточить, насельник, настоятель, паперть, поститься, покаянный, православный, притвор, притча, приход, причастник, псалом, псалтирь, проповедник, просфора, протестанство, Радоница, Священное Писание, Спаситель, Сочельник, сорокоуст, солея, святцы, Страстная неделя, таинство, трудник, экуменизм, эсхатологический и пр. В заключение следует отметить, что весьма объемный комплекс религиозных текстов функционирует и распространяется посредством существенного количества религиозных изданий различной направленности (газет и журналов как федерального, так и регионального уровня). В этой системе фигурируют как епархиальные, так и малотиражные приходские издания. Существуют детские журналы, журналы для подростков и просветительские издания для лиц невоцерковленных, но интересующихся вопросами религии и вероисповедания – например, журнал «Фома». Можно говорить и о новом направлении в журналистике. “Современная ситуация в православной журналистике свидетельствует о том, что Русская Православная Церковь не только восстановила свою периодическую печать в ее традиционных формах (журнальная и газетная), но и активно осваивает новые формы деятельности: открывает свои Интернетсайты, выпускает видеоприложения к газетам, имеет «свой голос» в телерадиоэфире. Возникли новые печатные издания, выпускаемые в регионах, но распространяющиеся на всю страну либо на соседние регионы: «Православная Москва», «Благовест» (Самара), «Православная газета» (Екатеринбург), «Вера» (Сыктывкар) и др. Есть основания предполагать, что при качественном удовлетворении запросов аудитории число таких газет будет увеличиваться».15 3.6.2.Рекламный стиль B последние годы в связи с развитием в России свободных рыночных отношений, в связи с конкуренцией на рынке товаров и услуг чрезвычайно активизируется реклама во всем многообразии ее видов и форм. И - как закономерный результат этого процесса - складывается особая функциональная разновидность языка, которую можно назвать рекламным стилем. Не все исследователи признают этот факт, вопрос о функционально-стилевом статусе рекламных текстов является дискуссионным. Одни относят рекламные тексты к публицистическому стилю. Другие считают их контаминацией различных стилей, жанров и разновидностей речи. Однако третьи утверждают, что «характер функционирования рекламы в нынешних российских средствах массовой коммуникации уже позволяет делать выводы относительно сложившихся функционально-стилистических особенностей ее текстов на фоне других стилевых разновидностей русского языка».110 Главным, стилеобразующим, фактором для каждого функционального стиля является та сфера человеческой деятельности, где данный стиль применяется. Для рекламного стиля это область рыночных, торговых, экономических и политических отношений. В качестве других, также важных факторов, под влиянием которых формируется стиль, выступают специфические функции, которые он выполняет. Для рекламы такими функциями являются: а) информационно-коммуникативная (распространять в массовом масштабе информацию о товаре или услуге, их характере и месте продажи, выделять товар определенной фирмы); б) экономическая (стимулировать распространение товара). У рекламного текста есть и другие функции (например, выделяется в некоторых случаях социальная функция111), но все они в конечном счете подчинены экономической функции. Хотя две названные выше функции рекламы и соотносимы с информационной и воздействующей функциями публицистики (если экономическую функцию представить как воздействующую, но приспособленную к нуждам рекламы), однако реализуются они в разных сферах общественной жизни и имеют свою специфику. Информационная функция в публицистике осуществляется на практически необъятном поле: в СМИ представлена самая разнообразная информация, которая в каждом случае оформляется с помощью набора тех или иных языковых средств. В рекламе же информация обычно касается лишь товаров и услуг. И языковые средства для этих целей отбираются соответствующие. Воздействующая функция в публицистике направлена на создание общественного мнения по тому или иному вопросу, на формирование мировоззрения читателя, его поведения в обществе и т. д. В рекламе же воздействующая функция неотделима от экономической. Воздействие направлено на создание привлекательного образа товара, на формирование положительного отношения покупателя к товару для того, чтобы убедить потенциального потребителя в необходимости совершить покупку или воспользоваться услугой. Рекламный стиль, как и другие функциональные стили языка, характеризуется особенностями в отборе, сочетании и употреблении лексикофразеологических, морфологических, синтаксических средств. Он обладает своей образностью и выразительностью. В нем используются особые приемы убеждения, языкового манипулирования, языковой игры, употребления лексико-фразеологических, морфологических, синтаксических средств. Он обладает своей образностью и выразительностью. В нем используются особые приемы убеждения, языкового манипулирования, языковой игры, что делает стиль рекламы неповторимым. «Игра слов и образов, искажение правописания и идиом, «неправильный» синтаксис и необычное использование знаков препинания являются очень характерными для рекламы и нередко способствуют созданию наиболее выразительных и успешных рекламных сообщений»112. И если даже этот стиль заимствует у других функциональных стилей отдельные формы, жанры, языковые средства, то они организуются здесь иначе и подчиняются иным целям и задачам. В качестве примера приведем несколько рекламных текстов, в которых хорошо видны наиболее яркие особенности языка рекламы – графические (сочетание латиницы и кириллицы, произвольное использование прописных букв), лексические (искажение фразеологизмов) и грамматические (использование сегментированных конструкций): 1. Графическое выделение: "Окна, которые хранят tоепло" (реклама пластиковых окон), ФАНТАстическое предложение (реклама напитка "Фанта") "СовершенноЛЕТние деревянные окна"; "ОПТимальные цены", "НОРМАльная жизнь" (реклама клиники "Норма"), "уДАЧА на Радио Шансон" (SMS-викторина, в которой в качестве приза предлагаются дачные принадлежности); SуMаSшествие (реклама SMS-лотереи), "Задай WAPрос! Найди ответ" (реклама справочного сайта, доступного для просмотра при помощи мобильных телефонов). 2. Расширение компонентного состава фразеологизма: Ваше окно в Европу (продукты из Болгарии, Германии). Продавец сжатого воздуха (компрессоры). __________________ 112. Ксензенко, О.А. Прагматические особенности рекламных текстов [Текст] /О.А.Ксензенко; Язык СМИ как объект междисциплинарного изучения: учебное пособие [отв. ред. М.Н.Володина]. - М.: Изд. МГУ, 2003. - С. 338. 110. Кара-Мурза, Е.С. О бедной рекламе замолвите слово [Текст] / Е.С.Кара-Мурза; Журналистика и культура русской речи: сб. науч. ст. - Вып. 3. - М.: изд. МГУ, 1997. - С. 65. Сокращение компонентного состава фразеологизма: Если у вас нету дома... (строительная организация). Гастал. Старый друг лучше (лекарство от заболеваний печени). В тихом омуте черти - во! («Русское радио»). 4. Замена компонентов в устойчивом выражении: Плюс компьютеризация всей страны! (компьютеры фирмы Лэнд). Граждане России имеют «Браво» на отдых и «Браво» на труд (напиток «Браво»). Готовь сани летом, а фигуру - зимой (клуб «Триэль»). Если хочешь быть здоров - обувайся! (резиновая обувь). Вольному - «Вольво»! 5. Проявление у фразеологизма буквального значения, фразеологический каламбур: Как раскусить твердый орешек? (щипцы для орехов). Легок на подъем (Аэрофлот). Когда простуда берет за горло (лекарство от ангины). 6. Контаминация, соединение частей двух устойчивых выражений: Сделано с любовью к жизни (автомобиль). Шампанское пьет тот, кто смеется последним (реклама к/ф «Репортаж», герой которого потреблял шампанское ящиками). 7. Сегментированные конструкции (в частности, именительные темы, или именительные представления): Велла. Вы великолепны; Нивея. Все, что нужно вашей коже; Индезит. Прослужит долго; Филлипс. Изменим жизнь к лучшему; Сименс. Маленькие помощники большого дома; Коника. На память; Ремонт. Это вам по силам; Стоматология. Это не страшно. Таким образом, мы видим, что рекламные тексты обладают не только целевой или тематической спецификой, но и лексико-грамматическими особенностями, отличающими их от других текстов. Другое новшество – так называемая «скрытая реклама», когда текст, по форме своей информационный, содержит те или иные сведения (положительного, рекламного характера) о деятельности или услугах некоего предприятия. Скрытая реклама не должна использовать явных рекламных лозунгов или слоганов, она не формулирует прямые призывы к покупке того или иного товара. По сути дела, задача автора такого текста – скрыть свои истинные (рекламные) намерения. Конечно, такой подход не может не отражаться на лингвистических особенностях текста – на его структуре, композиции, выборе слов. Обычно тексты скрытой рекламы принимают форму традиционных для публицистики жанров – интервью, обзора читательских писем, репортажа. Анализ прессы показывает, что особенно часто таким образом рекламируют банковские услуги (система инвестиций, ипотечное кредитование, бюджетно-финансовое обеспечение и пр.) и медицинские услуги (новые лекарственные препараты, витамины, биологически активные добавки, различные специализированные клиники и т.п.). Случайная выборка (газеты за 21 октября 2005 года) дает примеры и того, и другого. 3. Принтбанк: 15 лет в пути Как развивается Принтбанк и созданный на его основе холдинг, рассказывает основатель банка Назим Дамиров - Назим Юсифович, на ваш взгляд, 15 лет для такого образования, как банк, много это или мало? - Если обратиться к периодизации становления и развития банковской системы России в современную постперестроечную эпоху, то 15 лет – это достаточно солидный срок для столь серьезных институтов, коими являются банки. Если банк существует 15 лет, это означает, что на протяжении всего периода клиентам обеспечивалось расчетно-кассовое и другое необходимое банковское обеспечение. Юридические и физические лица солидный срок для столь серьезных институтов, коими являются банки. Если банк существует 15 лет, это означает, что на протяжении всего периода клиентам обеспечивалось расчетно-кассовое и другое необходимое банковское обеспечение. Юридические и физические лица снабжались кредитными средствами, которые вкладывались ими в реальные сектора экономики, в бюджет поступали налоговые отчисления, в структурных подразделениях банка трудились специалисты, повышавшие свой профессиональный уровень, получавшие возможность обеспечивать свое благосостояние. Иными словами, любой банк за 15 лет своего существования серьезно интегрируется в социально-экономическую структуру общества. - А каковы особенности стратегии и тактики развития непосредственно Принтбанка? В последние года деятельность банка ознаменовалась рядом положительных событий: во-первых, реорганизация банка в открытый акционерный, а во-вторых, вхождение в систему страхования вкладов. И то, и другое с одной стороны, способствует формированию дальнейшего положительного имиджа банка, а с другой – несомненно, повышает нашу ответственность перед клиентами и партнерами. Основой для достижения стоящих перед банком стратегических задач является последовательное проведение политики, ориентированной на клиентов, продвижение высокотехнологичных банковских продуктов и услуг, последовательное развитие каналов их доставки потребителям. Московская правда, № 231, 21.10.2005 Интервью опубликовано на первой полосе в рубрике «Юбилей». ПРЕПАРАТЫ ВАЛЕНТИНА ДИКУЛЯ: СТРАТЕГИЯ ПОБЕДЫ НАД БОЛЯМИ В СУСТАВАХ Два года назад в аптеках появились Бальзамы Валентина Дикуля. За это время они помогли сотням тысяч людей и, по итогам прошлого сезона, признаны самым популярным средством при заболеваниях суставов. Но интерес к Бальзамам продолжает расти, и сегодня Валентин Дикуль отвечает на самые частые и наболевшие вопросы. У меня болит все: и поясница, и колени, и руки. Посоветуйте, какой комплекс из ваших препаратов можно составить. Р.Е.Пермякова, г. Липецк. Во-первых, используйте Бальзам и таблетки Радикулин. Они разработаны специально для помощи при болях в пояснице. Бальзам снимет боль и мышечное напряжение, как бы «расправит» сжатые мышцы и предотвратит защемление нервных корешков, усилит кровоток в околопозвонковых тканях. Таблетка Радикулин, в которые входит Пантомар (порошок неокостенелых рогов оленя), улучшает состояние всего опорно-двигательного аппарата, стимулируют восстановление хряща и межпозвонковых дисков, активизируют обменные процессы. Курс приема Радикулина – 1 месяц, после недельного перерыва повторите. А для рук и коленей используйте специальный Бальзам для суставов: он содержит активные противовоспалительные и регенерирующие компоненты. Комплексное применение всегда более эффективно. Многие лекарства от болезней суставов имеют опасные побочные действия. Насколько безвредны Бальзамы Дикуля? С.Звонарева, Читинская область. Действительно, нестероидные противовоспалительные препараты, если их долго применяют, могут вызвать желудочные кровотечения и разрушение хряща. Я – убежденный сторонник натуральной, природной медицины, уже более 30 лет занимаюсь лекарственными травами. Мои Бальзамы и таблетки Радикулин составлены исключительно из природных компонентов, поэтому они совершенно безвредны, в том числе и для желудка, а по эффективности сопоставимы с лекарственными препаратами. Мои родители уже 3 месяца пользуются Бальзамом при заболеваниях суставов, очень довольны. Не ослабнет ли эффект Бальзама от длительного применения? Е.Кисина, Москва. Вы исходите из опыта применения анальгетиков, эффективность которых действительно со временем падает, так как возникает привыкание. Но мои Бальзамы анальгетиков не содержат, обезболивающий эффект дают в них натуральные лечебные средства: пчелиный яд, медвежья желчь, барсучий жир, мумие и экстракты лекарственных растений. Они не только снимают боль и отек, но и воздействуют на причины болезни: гасят воспаление, стимулируют восстановительные процессы в хрящевой и межпозвонковой ткани. Обезболивающее действие этих натуральных веществ не ослабевает и при длительном применении, однако между месячными курсами следует делать недельный перерыв. Труд-7, № 196, 21-23 октября 2005 Данные публикации дают пример скрытой рекламы, когда в статьях приводится только та информация, которая способна создать благоприятное впечатление о предприятии или продукте. Основатель банка и создатель лекарственного препарата «как бы» рассказывают о результатах своей работы, отвечая на вопросы журналистов или откликаясь на письма заинтересованных читателей. Прием этот используется очень широко, поскольку многие читатели, да и телезрители, отказываются от явной рекламы, пролистывая специальные рекламные страницы или переключая телевизор в момент демонстрации рекламного блока. А скрытая реклама, «замаскированная» под публицистический текст, может быть более эффективной. Чаще всего тексты скрытой рекламы «маскируются» под интервью, письма читателей и репортаж. Наряду с приведенным ранее примером ответа на письма читателей встречается и еще один вариант – само читательское письмо, а не ответ специалиста является рекламным текстом. Автор рассказывает о своих проблемах (как правило, типичных) и о том, как эти проблемы решаются с помощью того или иного рекламируемого средства. Все будет хорошо! Моя дочь всегда часто болела. Картина, знакомая многим: утром отводишь в детский сад здорового ребенка, а вечером у него температура. Мне приходилось постоянно отпрашиваться с работы и брать больничные. Это не радовало ни меня, ни руководство компании, в которой я работаю. Я переживала, что, как только ребенок пойдет в школу, ситуация еще более осложнится. Дочка будет пропускать занятия в школе, и ей придется постоянно наверстывать упущенное. Я не говорю о том, что из-за постоянных простуд и ангин, можно было забыть про школу танцев, о которой мечтает дочка. В прошлом году я услышала об отечественном препарате «Анаферон детский», который относится к новой, перспективной группе противовирусных средств-иммуномодуляторов, эффективно способствующих укреплению иммунитета и защите организма от проникновения вирусов. Как известно, к сожалению, ресурсов организма, накопленных за летнее время дачной жизни на свежем воздухе, солнце и фруктах, хватает ровно на месяц. Поэтому, начиная с октября, мы по совету врача начали принимать «Анаферон детский» в качестве профилактики. Так как «Анаферон детский» создан по технологии сверхмалых доз, принятой в гомеопатии, он широко применяется даже у младенцев, начиная с шестимесячного возраста, поэтому я давала его дочке на протяжении всего эпидемического осенне-зимнего сезона. Конечно, дочка пару раз болела, но уже не было такой высокой температуры и простуды протекли болев легкой форме и самое главное, без осложнений. Она быстрее поправлялась, а мои больничные сокращались на два-три дня. Как объяснил мне врач, «Анаферон» » создан по технологии сверхмалых доз, принятой в гомеопатии, он широко применяется даже у младенцев, начиная с шестимесячного возраста, поэтому я давала его дочке на протяжении всего эпидемического осенне-зимнего сезона. Конечно, дочка пару раз болела, но уже не было такой высокой температуры и простуды протекли болев легкой форме и самое главное, без осложнений. Она быстрее поправлялась, а мои больничные сокращались на два-три дня. Как объяснил мне врач, «Анаферон» активирует собственную систему интерферонов в организме ребенка, что обеспечивает естественную реакцию на вирусную инфекцию. Я была приятно удивлена, когда обнаружила в аптеке еще и «Анаферон» для взрослых. Он теперь тоже в нашей домашней аптечке. В этом году, мы с дочкой опять начнем активную профилактику и, уверена, успешно подготовимся к очередной эпидемии. Она пойдет в первый класс и очень радуется этому событию. А еще, мы недавно купили ей нежно-розовое трико для занятия бальными танцами. Я тоже радуюсь и верю, что с «Анафероном» мы победим и простуды, и грипп. Вам и вашим детям тоже желаю – НЕ БОЛЕТЬ! С уважением, Светлана Ильина Ридерс Дайджест, октябрь 2005 Вместе с письмом опубликована фотография миловидной улыбающейся женщины с подписью «Светлана Ильина, 39 лет, программист, мама семилетней дочери». В такого рода текстах, как правило, используются языковые единицы определенных групп: 1) термины и профессиональная лексика данной сферы деятельности – они придают высказываниям убедительность, а говорящий предстает высококвалифицированным, компетентным специалистом, достойным доверия: периодизация становления и развития банковской системы; расчетно-кассовое банковское обеспечение; юридические и физические лица; кредитными средства; высокотехнологичные банковские продукты; защемление нервных корешков; кровоток в околопозвонковых тканях; опорно-двигательный аппарат; межпозвонковые диски; противовоспалительные и регенерирующие компоненты; нестероидные противовоспалительные препараты; анальгетики. 2) слова и словосочетания со значением положительной оценки, которые призваны убедить читателя в высоком качестве предлагаемого продукта или услуги, создать положительный образ: достаточно солидный срок; серьезные институты; специалисты, повышавшие свой профессиональный уровень; возможность обеспечивать свое благосостояние; положительные события; положительный имидж; ответственность перед клиентами и партнерами; политика, ориентированная на клиентов; последовательное развитие; разработаны специально; улучшает состояние; стимулирует восстановление; активизирует обменные процессы; активные компоненты; натуральная, природная медицина; совершенно безвредны; натуральные компоненты. Можно говорить о том, что в этом случае задача не просто информировать читателя о различного рода событиях, а обеспечить наиболее эффективное положительное восприятие, создать разными средствами наиболее привлекательный образ товара или услуги, заинтересовать, побудить к пользованию предлагаемой услугой. Одним же из главных требований к рекламному тексту является культурная и духовная близость к получателю: реклама должна говорить с потенциальным потребителем на одном языке, использовать близкие и понятные образы, поэтому в рекламе очень активно используются сленг и разговорные выражения, способствующие созданию эмоциональноэкспрессивной окраски, образности, доходчивости и действенности рекламного текста, предназначенного для массового читателя, а потому близкого ему по структуре. При этом возможность использования в рекламе разнообразных средств воздействия на аудиторию в известной степени ограничивается этическими нормами и юридическими актами, поэтому в рекламных сообщениях на достаточно "ограниченном пространстве" (поскольку одной из характерных особенностей рекламных текстов является краткость) можно наблюдать крайне высокую концентрацию разнообразных стилистических приемов. Так, для рекламы характерны игра слов и образов, искажение правописания и идиом, "неправильный" синтаксис и необычное использование знаков препинания – это способствуют созданию наиболее выразительных и успешных рекламных сообщений. Как отмечалось выше, в рекламе можно наблюдать крайне высокую концентрацию разнообразных стилистических приёмов (подобная особенность рекламных текстов является чертой интернациональной). Одним из специфических признаков рекламного текста считается его креолизация: прагматическое сочетание вербальной и невербальной части сообщения. Значительная часть рекламных текстов сопровождается рисунком, иллюстрацией, фотографией, которые должны создать позитивный образ товара или услуги. Причем иллюстрация далеко не всегда является изображением предлагаемого товара: это могут быть улыбающиеся лица довольных людей или изображение книги в рекламе образовательных услуг. Рекламный стиль, как и другие функциональные стили языка, характеризуется особенностями в отборе, сочетании и употреблении лексикофразеологических, морфологических, синтаксических средств. Он обладает своей образностью и выразительностью. В нем используются особые приемы убеждения, языкового манипулирования, языковой игры, что делает стиль рекламы неповторимым. «Игра слов и образов, искажение правописания и идиом, «неправильный» синтаксис и необычное использование знаков препинания являются очень характерными для рекламы и нередко способствуют созданию наиболее выразительных и успешных рекламных сообщений»45. И если даже этот стиль заимствует у других функциональных стилей отдельные формы, жанры, языковые средства, то они организуются здесь иначе и подчиняются иным целям и задачам. Это значит, что на рекламные тексты нельзя ориентироваться при поиске правильного написания или произношения, для них неправильность, нарушение нормы - залог успеха. Но, чем успешнее и ярче рекламные тексты, тем лучше они запоминаются, тем быстрее пополняют список так называемых «новых фразеологизмов». Таким образом, мы можем говорить о том, что социальная востребованность и разнообразие современных рекламных текстов, их функциональное своеобразие, жанровые особенности и специфические языковые черты формируют в настоящее время рекламный стиль, или, возможно, функциональную разновидность, реализуемую не только в изданиях общественно-политической направленности, но и в специализированных газетах и журналах: «Из рук в руки», «Товары и цены», «Строительство и ремонт», «Работа и зарплата», «Работа для Вас», «Центрплюс», «Экстра-М» и пр.