Кризис культуры в СССР во времена Сталина
Во времена Сталина искусство, гуманитарные и социальные науки, даже некоторые естественнонаучные школы, должны были служить только одной цели – восхвалению Сталина и созданной им системы. Литература и искусство, выдававшие тогдашнюю систему террора за рай на земле, назывались не «сталинским фикционализмом», а «социалистическим реализмом».
Это введенное на I съезде Союза писателей СССР обозначение направления в литературе, распространившееся затем на все сферы искусства, было эквивалентно генеральной линии партии. Уклонение от него сурово каралось, иногда даже смертью. Дискуссии по вопросам литературы и искусства, чем-то напоминавшие внутрипартийные дискуссии 20-х годов, были жестоко подавлены Сталиным. Литературный и художественный авангард, определявший картину культуры 20-х годов, должен был уступить место социалистическому реализму.
Авангард с его жаждой экспериментов и лихорадочными поисками новых форм выражения плохо сочетался с жесткими структурами тоталитарного государства. Типичное для сталинизма стремление к огосударствлению общества, экономики и партии распространилось также и на сферу культуры.
Таким образом, сталинскому режиму удалось добиться того, к чему безрезультатно стремились и царское самодержавие, и ленинское руководство – превратить большинство интеллигенции в конформистов.
В то время в Советском Союзе, аналогично тому, как это ранее уже было в Третьем Рейхе, развернулась борьба с «абстрактным», так называемым «вырожденческим» искусством, которое не отвечало «здоровому народному восприятию».
Если в Третьем Рейхе абстракционистов называли «большевиками в культуре», то сталинисты клеймили их как «фашистов». Несмотря на различия, существовавшие между «национал-социалистическим» и «социалистическим» реализмом – культ войны в одном случае и воспевание труда в другом – оба эти направления в искусстве служили еще большему закабалению общества, борьбе против любого инакомыслия.
После разгрома Третьего Рейха сталинская политика в сфере культуры, как уже было сказано, начала все заметнее приобретать некоторые заимствованные у национал-социализма черты. Этноцентризм этой политики, ее неприятие чужого и чуждого достигли почти таких же абсурдных форм, что и в Третьем Рейхе, где «чуждым» считалось не только абстрактное искусство и психоанализ Фрейда, но даже теория относительности Эйнштейна.
Изменения в культуре с приходом «Оттепели»
Лишь после смерти Сталина эта непримиримая борьба с современными течениями, имевшая разрушительные последствия для советской культуры, хотя бы в некоторых областях была прекращена. Советская интеллигенция восприняла это с благодарностью. Многие ее представители стали горячими сторонниками «нового курса».
Процесс постепенной либерализации и отхода от сталинских форм управления уже в 1954 году получил название, введенное Эренбургом, который в том же году опубликовал роман «Оттепель». В этом романе показана атмосфера, царившая в стране после смерти Сталина. Заголовок романа очень быстро стал символическим обозначением для всей эпохи.
XX съезд КПСС символизировал для реформаторов начало новой эпохи свободы. Но очень скоро они убедились, что критики Сталина в партийном руководстве не были готовы отказаться от монополии на истину, не желали терпеть никаких отклонений от генеральной линии партии в какой бы то ни было форме.
К первым жертвам «поздних заморозков» во время «оттепели» принадлежал писатель В. Дудинцев, опубликовавший летом 1956 года роман «Не хлебом единым», в котором критиковал советскую бюрократию. Этот роман поднял волну негодования в официальной советской прессе.
Еще большее возмущение властей вызвал опубликованный на Западе в 1957 году роман Б. Л. Пастернака «Доктор Живаго», в котором автор дистанцируется от официальной лубочной картины большевистской революции. То, что Пастернак был удостоен за свой роман Нобелевской премии, было воспринято советским руководством как беспримерная провокация. (Пастернак отказался принять Нобелевскую премию из-за политического давления властей).
Борьба с декадентством и нападки на инакомыслящих
Борьба с так называемым «декадентским» абстрактным искусством, якобы противоречащим эстетическим идеалам социализма, продолжалась и после 1956 года. В этой связи весьма характерными являются пренебрежительные высказывания Хрущева о выставке московских художников в декабре 1962 года, на которой в большом количестве были представлены абстрактные полотна.
Инакомыслящие, отклонявшиеся от генеральной линии партии, подвергались не только словесным нападкам. Многие из них были арестованы (например, поэт И. Бродский, ставший затем лауреатом Нобелевской премии).
Другие, например, генерал П. Григоренко, из-за их направленной против режима деятельности были объявлены психически больными и изолированы в психиатрических клиниках.
Но это было только одной стороной медали, так как хрущевский период ассоциируется не только с репрессиями, но и с либерализацией советской политики в области культуры. Были опубликованы многие смелые произведения, беспощадно критиковавшие сталинское прошлое, например, повесть Солженицына «Один день Ивана Денисовича», повествующая о буднях ГУЛАГа, или критические стихотворения Е. Евтушенко.
Рупором критически настроенной интеллигенции стал возглавляемый А. Твардовским литературный журнал «Новый мир», символизировавший либеральную сторону хрущевской системы. Можно сказать, что эпоха Хрущева представляла собой как бы голову двуликого Януса – время, в котором антисталинские и сталинские черты образовывали своего рода единое целое и были практически неотделимы друг от друга.
