Берестяные грамоты — это записи, сделанные на березовой коре, памятники древнерусской письменности XI—XV вв.
Грамоты представляют интерес как источники по истории повседневной жизни, а также по истории восточнославянских языков.
Открытие грамот
Впервые берестяные грамоты были обнаружены в Великом Новгороде, где их сохранности благоприятствовали природные условия – характер почвенного покрова. Ещё в XIX веке были найдены фрагменты берестяных грамот, хранившиеся потом в музее древностей, открытом местным краеведом и археологом В. Передольским. Утверждается, что Передольский, не обладая источниковедческими знаниями, не сумел прочитать текст на фрагментах, а большая часть коллекции была утрачена в 1920-е годы. В своих публикациях Передольский не упоминает о берестяных грамотах.
Работавшая под руководством А.В. Арциховского Новгородская археологическая экспедиция неоднократно находила листы берёзовой коры и писа́ла — заострённые костяные или металлические стержни, известные как инструмент писания на мягкой поверхности. До открытия грамот версия, что это писала, не была преобладающей, и их зачастую описывали как гвозди, шпильки или «неизвестные предметы». Древнейшие новгородские писала происходят из слоёв 950—980 годов. Тогда у Арциховского родилась гипотеза о возможности нахождения процарапанных на бересте грамот. Однако война прервала поиски археологов, и работы возобновились лишь в конце 1940-х годов.
На Неревском раскопе 26 июля 1951 года найдена берестяная грамота №1.
Она содержала перечень повинностей в пользу землевладельцев Фомы, Иева и Тимофея. Грамоту нашла новгородка Нина Акулова, пришедшая подработать на раскопе во время декретного отпуска. Заметив буквы на свитке бересты, она позвала начальницу участка Г.А. Авдусину, а та — Арциховского, на радостях выписавшего Акуловой премию. Археологический слой нахождения первой берестяной грамоты, Арциховский датировал XV веком. Чтобы прочитать текст полностью, реставратор А. Кирьянов применил особую методику: береста промыта тёплой водой с содой, развёрнута и зажата между стёклами. Так она поступила к специалисту по палеографии М.Н. Тихомирову.
Тот же археологический сезон принёс 9 документов, опубликованных лишь в 1953 году (сначала открытие грамот не получило освещения, что связано с идеологическим контролем в науке). Наиболее ранние из грамот датируются XII веком.
Открытия показали, что, вопреки опасениям, при создании грамот почти не использовались чернила (три грамоты из тысячи); текст процарапан на коре и без труда читается.
Количество грамот
С 1951 года берестяные грамоты находят в Новгороде, а затем и в других древнерусских городах. Новгородская экспедиция работает ежегодно, но количество грамот сильно варьируется в разные сезоны (от нуля до сотни) в зависимости от изучаемого слоя. Много грамот найдено при археологическом контроле за работами (прокладка коммуникаций, строительство), а также найдено случайно. Среди случайных находок — грамота № 463, найденная в посёлке Панковка в куче вывезенного отработанного грунта, который собирались использовать для благоустройства сквера и фрагмент № 612, найденный в цветочном горшке при пересадке цветов.
К 2010 году новгородских берестяных грамот насчитывалось 973. К октябрю 2017 года новгородских грамот насчитывается более 1100.
Общая характеристика
Берёзовая кора получила распространение на Руси как материал для письма не позднее начала XI века и вышла из широкого употребления в середине XV века в связи с распространением ставшей дешевой бумаги. Чернильные рукописи на бересте известны и в позднюю эпоху. Береста рассматривалась как непрестижный материал для письма, непригодный для хранения; её использовали как материал для личных записей и частной переписки, а официальные документы и ответственные письма писались на пергаменте (бересте доверялись черновики). В грамоте № 831, представляющей собой черновик жалобы, есть указание переписать на пергамент и потом послать. Лишь немногие грамоты хранились долго: два берестяных листа с записью литературных произведений, найденные в земле в развёрнутом виде, и две берестяные книжечки: с записью молитв и с текстом заговора от лихорадки.
В силу этих обстоятельств обнаруженные берестяные грамоты, как правило, представляют собой выброшенные документы, попавшие в землю в тот момент, когда в них исчезала надобность. Таким образом, находки не связаны с древним архивом (даже в случае, когда концентрация грамот связана с нахождением на этом месте учреждения или канцелярии.
Целые грамоты в момент обнаружения представляют собой свёрнутые свитки с выцарапанным на внутренней стороне текстом (реже на обеих сторонах). Меньшая часть таких целых документов лежат в развёрнутом виде в земле. Текст на бересте помещается в строку, в подавляющем большинстве без деления на слова.
Значительную долю составляют фрагменты грамот, повредившихся после попадания в землю, или уничтоженных перед тем, как их выбросили. Эта практика упомянута в «Вопрошании» Кирика Новгородца XII века, где спрашивается, нет ли греха в том, чтобы по разрезанным грамотам «ходили ногами». Цель уничтожения понятна: адресаты заботились, чтобы письмо не прочёл посторонний. Современные исследователи и оказываются в роли «постороннего». Хотя в интерпретации грамот накоплен большой опыт, и общий характер в большинстве случаев удаётся уловить (лишь совсем маленькие фрагменты не поддаются интерпретации), наличие лакун и оборванных букв затрудняет истолкование некоторых мест.
Датировка
Главным методом датирования грамот является стратиграфическое датирование (на основе археологического слоя), в котором играет важную роль дендрохронология.
Некоторое количество грамот можно датировать благодаря известным лицам или событиям. Обычно данный способ употребляется одновременно со стратиграфическим датированием и подкрепляет его.
