Доиндустриальное общество

термин, введённый М. Вебером для обозначения теоретически сконструированной социальной реальности, которая выражает общие ценностные установки своего времени и является рационально правильной. И.Т. – это не то, что есть в действительности, а своеобразный «эталон» вообра жаемого явления или действия, как если бы оно имело место в идеальных усло виях для своего времени. Вебер и его последователи использовали И.Т. как своеобразный метод познания общества: с помощью этой теоретической конст рукции можно судить о степени расхождения идеала и реальности.

отношения между владельцами предприятий и менеджерами, с одной стороны, и рабочими — с другой, часто являются отношениями конфликта. Термин «индустриальный конфликт» относится как к возможным формам конфликта, так и к его источникам. По общему мнению индустриальных социологов, формы конфликта разнообразны и включают абсентеизм (невыход на работу), саботаж, ограничение производительности и отказ от сотрудничества, которые могут возникать как на индивидуальной, так и на коллективной основе, а также коллективное соглашение и забастовки, представляющие собой исключительно коллективные проявления конфликта. Источники конфликта объясняются различным, часто противоположным образом. Согласно положениям человеческих отношений школы, конфликт возникает тогда, когда индустрия не в состоянии содействовать интеграции рабочих в некую общность, оказывающую социальную поддержку, таким образом, конфликт между менеджерами и рабочими не является неизбежным. Согласно другим подходам, конфликт неизбежен. Р. Дарендорф (Dahrendorf, 1959) утверждал, что всегда будет существовать конфликт между теми, кто обладает властью (authority), и теми, у кого ее нет. Многие последователи Вебера связывают индустриальный конфликт со столкновением экономических интересов в отношениях найма, поскольку рабочие и менеджеры имеют различные интересы касательно заработка и затрачиваемых усилий. Марксисты также придерживаются экономического объяснения существования конфликта, полагая, что найм при капитализме по природе своей сопряжен с эксплуатацией и вызывает противостояние менеджмента и труда. При объяснении источников конфликта приоритет в последние годы принадлежит именно экономическим подходам. Выдвигаемые объяснения индустриального конфликта отражают альтернативные модели фирмы и системы найма. Школа «человеческих отношений» использует унитарную модель фирмы как однородной общности с общими интересами и ценностями и значительным потенциалом гармонии. Марксистский подход основывается на дихотомической и оппозиционной модели, подчеркивая фундаментальную и всеобъемлющую природу конфликта. Эксплуатация означает, что фирмы расколоты на два лагеря, имеющие совершенно разные интересы, и что рабочие вынуждены трудиться против своей воли. Современным марксистам приходится объяснять в связи с этим, почему индустриальный конфликт, по крайней мере в его очевидном коллективном проявлении, имеет настолько невыраженный, подавленный характер в современной экономике. Современные веберианские экономические подходы являются, как правило, плюралистическими, поскольку они предполагают, что в фирмах существует множество делений и конкурирующих интересов как в рамках менеджмента или труда, так и между ними. Между тем, согласно плюралистическим подходам, различные стороны внутри фирмы оказываются заинтересованными в сотрудничестве, поскольку, работая вместе, они могут достигать более высоких результатов. Таким образом, конфликт возникает внутри этой более широкой кооперативной структуры. Если Вебер считал, что рынок труда позволял работодателям господствовать над работниками, то, согласно некоторым современным подходам, найм не является чем-то принудительным, поскольку люди могут выбирать, наниматься им на работу или нет.

группы ревностных приверженцев неортодоксальных религиозных убеждений и практик, которые иногда, но не всегда, имеют восточное происхождение. В последние годы новые религиозные движения или культы привлекают значительное внимание прессы, особенно это касается темы предполагаемого «промывания мозгов» новых участников. Тем не менее, не все культы подобного рода являются новыми — религиозные инновации в Европе и Америке имели долгую историю в XIX и ХХ вв. Однако вспышки религиозного рвения любого рода могут иметь циклический характер. Например, утверждалось, что контркультура 1960-х гг. была связана с ростом новых религиозных движений, впоследствии пришедших в упадок. Существование новых религиозных движений получает непропорционально широкую, судя по их относительно небольшим размерам, огласку. По оценкам А. Баркер (Barker, 1984), в 1982 г. насчитывалось, например, лишь 700 приверженцев Муна и 200 последователей движения «Трансцендентальная медитация». Данные, полученные П. Хиласом (Heelas, 1996), показывают, что только 5% населения США имеют убеждения, связанные с новыми религиозными движениями, а реальными членами таких движений является гораздо меньшая доля американцев. Новые движения отличаются значительным разнообразием с точки зрения свойственных им религиозных убеждений. Одни из них связаны с такими восточными религиями, как буддизм или индуизм, другие являются евангелическими христианскими, третьи имеют смешанные характеристики или определяются личными, часто идиосинкразическими убеждениями их основателей. Р. Уоллис (Wallis, 1984) выделяет различные типы новых религиозных движений — «отвергающие мир» (world-rejecting), «принимающие мир» (world-affirming) и «приспо сабливающиеся к миру» (world-accommodating). Движения первого типа (такие, как Церковь Объединения, состоящая из последователей Муна) имеют тенденцию к закрытости, рассматривают внешний мир как угрожающий и предполагают отречение новообращенных от своей прошлой жизни. Новые члены таких движений, как правило, молоды, происходят из среднего класса, являются высокообразованными, однако отличаются социальной маргинальностью. Принимающие мир движения (например, «Трансцендентальная медитация») находят источник несчастий в индивиде, а не в обществе. Они не отвергают мир, а стараются наладить с ним более эффективные отношения. Такие движения пополняют свои ряды за счет социально интегрированных людей среднего возраста из всех социальных классов. Для движений, приспосабливающихся к миру (например, движения «Домашняя церковь»), религиозный опыт является не коллективным, а личным, отличающимся энергичностью и энтузиазмом. Новые религиозные движения, в частности, отвергающие мир, часто обвиняются в «промывании мозгов» своих новых членов. Каких-либо серьезных подтверждений этому нет, и в действительности процесс рекрутирования является крайне неэффективным. Лишь весьма незначительная часть входящих в контакт с этими движениями становится их участниками, при этом для большинства новых религиозных движений характерна высокая доля покидающих их ряды. Принимая во внимание небольшие размеры новых религиозных движений, можно предположить, что резкая общественная реакция на их деятельность содержит элементы моральной паники, усиливающейся характерным для некоторых движений стремлением к отвержению мира, что ведет к отречению их приверженцев от предшествующей семейной жизни.