Кафкианский кошмар – это понятие, возникшее после выхода произведения «Замок» Ф. Кафки. Это понятие подразумевает не просто абсурдность сущего, а запредельность абсурда.
Сон в творчестве Ф. Кафки
Творчество Ф. Кафки является одним из наиболее оригинальных явлений в литературе модернизма.
Сон для Кафки имеет важнейшее значение, и не только как прием, но и как сюжетообразующий фактор. Примечательно, что даже если речь идет не о сновидении, логика развития действия зачастую выстраивается исходя из сюжетики сна. Такая черта характерна не только для художественной прозы писателя, но и для дневниковых записей. В них документальная основа сочетается с художественным вымыслом.
Статья: Сновидческие миры Кафки
Сюжет повествования своих произведений Кафка строит по тому же принципу, по которому происходит оформление сюжетики кошмарного сновидения:
- Алогичность;
- Неправдоподобность причинно-следственных связей;
- Фантасмагоричность;
- Внезапное появление людей и предметов, которых не должно быть в данном месте.
Образы, мысли, события, поступки связаны между собой, подобно видениям в бреду. Они возникают в самых простых, но сложно опосредованных ассоциациях.
Существует даже понятие «кафкианский», который вошел во многие языки мира для обозначения обстоятельств и чувств человека, оказавшегося в лабиринте гротескных кошмаров жизни.
Невероятное, жуткое событие писатель описывает сдержанно, как что-то обыденное, повествование очень размеренное, ведется протокольным языком, что усиливает эффект ужаса у читателя.
Парадоксально то, что для Кафки является характерным правдоподобие эпизодов, деталей, поведения отдельных людей, предстающих в необычных и часто даже абсурдных ситуациях.
В некоторых произведениях идет речь о сновидении в буквальном смысле. Например, у Кафки есть рассказ «Сон». Рассказ начинается со слов «Йозефу К. снилось:…».
Часто кошмарный сон начинается сразу после пробуждения героя. рубеж пробуждения отделяет новый хронологический отрезок времени, а также новый строй связей и взаимоотношений, абсолютно непохожий на все то, что было, то есть возникает ирреальная реальность. Ярким примером этому является начало рассказа «Превращение». Герой рассказа Грегор Замза, проснувшись после беспокойного сна, обнаруживает, что превратился в ужасное насекомое. При этом подчеркивается, что это пробуждение не мнимое, оно не является продолжением сна. Реальность же оказалась гораздо страшнее любого кошмара.
Подобная ситуация складывается в романе «Процесс». Герой произведения во сне видит, что его кто-то оклеветал. После пробуждения он видит пристава, который сообщает, что он арестован.
Если бы к большинству произведений Кафки, в которых не фигурирует мотив сна, в начало добавить фразу «Мне приснилось, что…», повествование стало бы жизнеподобным. Однако писатель не добавляет этой фразы. По логике сна Кафка строит даже те произведения, в которых герой не грезит и не просыпается. Например, один из признаков того, что человеку снится сон – он во сне может осознавать себя кем угодно, проживать роль другого человека или даже объекта. Например, в новелле «Мост» герой «…был мостом». Здесь аллегоричность заменена на фактическое тождество. В произведении автор дает не иносказательное сравнение человека и моста, а равенство понятий.
Часто эмоции героев произведений Кафки неотделимы от его собственных, рассуждения персонаже часто перекликаются с философией писателя. Поэтому в мыслях Кафки так же сложно различить сон и реальность, как и в мыслях его персонажей. Кафка иногда в своих дневниковых записях говорит о том, что все написанное далее является описанием сна.
Но при этом можно наблюдать и иную ситуацию, когда идет описание парадоксальных, алогичных событий, но нигде не указано, это сон или явь.
И.И. Гарин характеризовал творчество Кафки как «сновидческий реализм». Произведения Ф. Кафки выстраиваются по логике сна, однако многие его фантасмагории впоследствии, уже после смерти писателя, воплотились в реальность. Кафка в своих фантазиях был более реалистичным, чем многие авторы его современности. Он стал пророк века катастроф и разрушений, мира, в котором человек бесконечно одинок.
Абсурдизм произведений Ф. Кафки
Абсурдизм Кафки совершенно не похож на английский нонсен Л. Кэролла, Э. Лира, абсурд русских ОБЭРИУТов (Д. Хармс). Абсурдные парадоксы Ф. Кафки принципиально неразрешимы, они основываются на наложении разных логик (например, логики всеобщего и логики единичного). В новелле «Мест» благодаря оригинальному художественному приему «ложное первое лицо» создает эффект отождествления субъективного и объективного. При этом лицо может быть совершенно любым – персоналия истолковывается как всеобщее.
В романе «Процесс» и в новелле «Приговор» персонажи действуют по логике, которая им навязана чужим сознанием. Наложение логик формирует абсурд в чистом виде.
Кафка называл свои произведения малой формы «кафкианскими конструкциями».
Кафкианские «конструкции» - это химеры воображения писателя, которые живут по правилам верификации. Каждая «конструкция» при этом может быть составлена из реальных деталей. В условиях идентификации всеобщего и единичного любой текст, истинность которого принимается на веру, оказывается мифом. В текстах Кафки фантастика обладает своеобразной логикой, которую исследователи определяют как «логика мифа». Но мифа не традиционного, а индивидуального авторского. Логика индивидуального авторского мифа характерна многим произведениям 20 века.
В кафкианских текстах мифологизируются любые субъективные состояния. Конструирование мифа у Кафки отличается от фантастики главным образом тем, что сюжет в условиях идентификации всеобщего и единичного из фантастической возможности превращается в данность, не нуждающуюся в подтверждении логичности и истинности и не требующую объяснений. В мире Кафки нарушены традиционные причинно-следственные отношения, а вместо рациональной логики здесь бессознательные ассоциации и ряды возможных вариантов, которые не помогают выбрать единственный ответ, восстановив логику, а напротив, все больше запутывают понимание текста.
