Возрождение в Испании; М. Сервантес «Дон Кихот»

Лекция 9: Возрождение в Испании. М. Сервантес «Дон Кихот». Материал к уроку 1.Возрождение в Испании Весьма своеобразными были литературные и исторические судьбы Испании в эпоху Возрождения. На исходе XV в. все как будто предвещало стране самое радужное будущее. Успешно закончилась затянувшаяся на века реконкиста. В 1492 г. пала Гранада - последний оплот мавританского владычества на Пиренейском полуострове. Этой победе в немалой мере содействовало объединение Кастилии и Арагона в царствование Изабеллы и Фердинанда Католиков (70-е годы XV в.). Испания превратилась наконец в единое национальное королевство. Правительство покровительствовало торговле и промышленности. Экспедиции Колумба и Америго Веспуччи должны были служить экономическим интересам Испании. В начале XVI в. Испания уже представляла собой одно из самых могущественных и обширных государств Европы. Под ее властью помимо Германии находились Нидерланды, часть Италии и другие европейские земли. Испанские конкистадоры захватили в Америке ряд богатых владений. Испания становится огромной колониальной державой. Огромную и мрачную роль в жизни Испании играла католическая церковь. Ее могущество подготовлялось на протяжении ряда веков. Освобождение Испании от мавританского владычества велось под религиозными лозунгами, это поднимало авторитет церкви в глазах широких кругов, усиливало ее влияние. Не пренебрегая земными благами, она становилась все более богатой и сильной. Естественно, что церковь стала верным союзником испанского абсолютизма. На службу ему она поставила "святейшую" инквизицию, которая появилась в Испании в 1477 г. для наблюдения за морисками. Инквизиция была вездесуща и беспощадна, стремясь пресечь и искоренить любое проявление вольномыслия. В XVI в. в Европе не было другой страны, где бы так часто пылали костры инквизиции. Таков был неутешительный итог испанских великодержавных порядков. Первые ростки испанского Возрождения возникли еще в XV в. (сонеты поэта- петраркиста маркиза де Сантильяны и др.). Но развиваться ему пришлось в условиях весьма специфических - в стране, где на каждом шагу можно было встретить пережитки средних веков, где города не получили современного значения, а дворянство, приходя в упадок, не утратило своих привилегий и где, наконец, церкви все еще принадлежала страшная власть над умами людей. В этих условиях испанский гуманизм был лишен той резкой антиклерикальной тенденции, которая столь характерна для гуманизма итальянского, французского или немецкого. В испанской поэзии и драматургии XVI в. широко разрабатывались религиозные темы. В мистические тона были окрашены многие произведения тогдашней испанской словесности. Религиозным порывом охвачены творения крупнейших испанских живописцев XVI в. - Луиса Моралеса и Эль Греко. И, конечно, католическая Испания была страной, мало подходящей для расцвета гуманистической философии. Зато испанская литература, не столь стесненная церковной догмой, достигла в эпоху Возрождения поистине замечательного расцвета. Появились новые темы, связанные, в частности, с жизнью далеких Индий (Америки). Огромное внимание уделялось человеку, его чувствам и страстям, его нравственным возможностям. Высоко ценились героический порыв и рыцарское благородство, т.е. добродетели, унаследованные еще от времен реконкисты. Не ускользали от писателей и темные стороны испанской жизни, порожденные уродливым развитием страны: трагические социальные противоречия, раздиравшие Испанию, массовая нищета и обусловленный ею рост преступности, бродяжничества и т. п. И, хотя о плутоватых бродягах и всех тех, кого обстоятельства выбили из спокойной жизненной колеи, авторы имели обыкновение писать с усмешкой, но в усмешке этой таилась едкая горечь, а у многих внешне комических ситуаций была, в сущности, трагическая подоплека. Это в значительной мере определяло тот внутренний драматизм, который присущ испанской культуре XVI в. Но величие испанской литературы эпохи Возрождения в том, что она не только не отшатнулась от гуманизма, но и обрела глубочайшее человеческое содержание. Испанские писатели проявили замечательную духовную энергию. Достаточно только вспомнить о Сервантесе, чтобы понять это. 2. Какой же представлена Испания времен Сервантеса на страницах романа «Дон Кихот»? Возрождение с его культом разумного человека с трудом пробивало дорогу в абсолютистской Испании. Страна, владевшая полумиром, при Филиппе II, «упрямом, тупом и жестоком деспоте», как характеризуют его авторы учебника «История средних веков», вела непрерывные войны, добиваясь мирового господства. Одним из постоянных ее врагов была Турция. Пришедший навестить Дон Кихота священник «исподволь перешел к столичным новостям т, между прочем, передал за верное, что султан турецкий с огромным флотом вышел в море, но каковы его замыслы и где именно сия гроза разразится, этого-де никто не знает…» (ч. II, гл. I). Добиваясь захвата новых колоний, Испания подчинила себе огромное количество земель в разных частях земного шара. Тот же священник говорит, что «его величество король повелел укрепить берега Неаполя, Сицилии и острова Мальты». Во времена Сервантеса эти территории были испанскими владениями, за которые тысячи и тысячи солдат его величества Филиппа II заплатили своими жизнями. Сервантес, сам испытавший горькую участь воина, посвящает солдатам проникновенные строки: «… беднее солдата нет никого на свете, ибо существует он на нищенское свое жалованье, которое ему выплачивают с опозданием, а иногда и вовсе не выплачивают, или на то, что он сам сумеет награбить – с явной опасностью для жизни и идя против совести. С одеждой же у него бывает подчас так плохо, что рваный колет (военный мундир. – С.Ш.) служит ему одновременно и парадной формой, и сорочкой, и в зимнюю стужу в открытом поле он согревается обыкновенно собственным своим дыханием, а я убежден, что, вопреки законам природы, дыханье, коль скоро оно исходит из пустого желудка, должно быть холодным. (…) От непогоды он сможет укрыться с наступлением ночи, ибо его ожидает ложе, которое человек непритязательный никогда узким не назовет, - на голой земле он волен как угодно вытягивать ноги или же ворочаться с боку на бок, не боясь измять простыни» (ч. I, гл. XXIII). Огромная испанская армия, повинуясь приказам, держала в страхе и повиновении ряд стран, среди которых были и Нидерланды. Сервантес не мог обойти молчанием имя жестокого полководца герцога Альбы, посланного Филиппом II для покорения Нидерландов: хозяин постоялого двора, на котором остановился Дон Кихот, с радостью встречает своего старого знакомого – бродячего актера с обезьянкой на плече. На вопрос актера, можно ли остановиться на постоялом дворе, хозяин отвечает: «Да я бы самому герцогу Альбе отказал, а уж сеньора маэсе Педро пустил…» (ч. 2, гл. 1). Если уж хозяин провинциального постоялого двора знает имя Альбы, грознее которого нет никого, значит, рассказы о его злодеяниях были у всех на слуху! Говоря об Испании как о метрополии, следует упомянуть и об огромных потоках золота, которые хлынули в нее с покоренных территорий, в первую очередь из Южной Америки. Не имея возможности перевозить через океан прекрасные изделия из золота, сделанные аборигенами страны, испанские завоеватели переплавляли их и в слитках увозили на родину. «Исчезло в плавильных тиглях и большинство золотых и серебряных ювелирных изделий из Кахамарки и Куско (областей Мексики) уцелели лишь немногие из них, которые были в «чистом» виде отправлены в сокровищницу испанского короля. Среди них, рассказывают искусствоведы, сохранился большой золотой фонтан, украшенный золотыми птичками и человечками, берущими воду из фонтана; золотые ламы с пастухами в натуральную величину; серебряный орел, вмещающий два кувшина воды; массивная золотая скульптура идола ростом с четырехлетнего ребенка и еще кое-что из «мелочей». Из столицы государства инков завоеватели забрали огромную, десять метров диаметром, пластину из «белого металла» (сплав золота, платины и серебра) с изображением богини Луны. Как сообщают источники, она была такой тяжелой, что не нашлось весов, чтобы ее взвесить, и – дабы определить ее вес и ценность – ее распилили на куски, которые затем переплавили. И выяснилось, что она весила более 920 килограммов. Действительно, меньше чем за полвека после открытия Америки испанские конкистадоры разграбили все сокровища ацтеков, инков, чибча-муисков, не говоря уже о более мелких индейских племенах. Полные трюмы золота и серебра, сундуки жемчуга и колумбийских изумрудов – поистине сказочные богатства мощным «золотым Гольфстримом» хлынули от берегов Карибского моря в королевские подвалы Испании. И что примечательно – до наших дней дошло очень мало великолепных образцов ювелирного искусства мастеров древней Америки: известно, что бесценные сокровища, после того как они достигали берегов Испании, превращались в «золотом лом» и исчезали в плавильных печах. И такая судьба постигла почти все золотые шедевры мастеров-ювелиров доколумбовой Америки!». Вот некоторые цифровые данные: «… только за период с 1503 по 1650 год в Испанию из Нового Света было вывезено 181 333 кг золота и 16 886 815 кг серебра – как правило, в слитках!» Огромный приток золота усилил деление на богатых и бедных. Примеры тому видим и в романе «Дон Кихот»: герцог и герцогиня, пригласившие к себе ради забавы Дон Кихота и Санчо, проводят время в пирах и развлечениях. Их любимый вид досуга – соколиная охота. Вот какой предстала герцогиня бедному идальго во время охоты: «… он подъехал еще ближе и увидел статную даму на белоснежном иноходце; сбруя на нем была зеленая, седло же – серебряное. Дама тоже была во всем зеленом, и одеяние ее было столь богато и столь изящно, что казалось, будто это само изящество» (ч. II гл. XXVII). В распоряжении герцога и герцогини огромное количество людей, прислуживающих им. Только в забаве, связанной с мнимым губернаторством Санчо Пансы, приняли участие тысячи людей. В ответ на речи герцога, расхваливающего охоту как занятие высокопоставленных лиц, Санчо возражает: «… губернатор честный – сиди дома, и ни с места. Хорош бы он был: к нему просители по самонужнейшему делу, а он себе развлекается в лесу! Да этак у него все государство развалится! По правде вам скажу, сеньор: охота и всякие иные потехи – это скорей по части бездельников, нежели губернаторов» (ч. II, гл. XXXI). Если герцог и герцогиня утопают в роскоши, то простые крестьяне едва сводят концы с концами. В письме к своему мужу, ставшему губернатором, его верная жена Тереса сообщает важные сельские новости: «Нынешний год оливки у нас не родились, да и уксусу во всем селе не сыщешь ни капли» (ч. II, гл. XI). Там же они пишет, что их «дочка вяжет кружева, зарабатывает восемь мараведи в день…». Много это или мало? В письме к герцогине Тереса пишет о своем желании побывать в столице и жалуется, что там, должно быть, расходы будут непомерно велики: «… один хлебец стоит реал, а фунт мяса – тридцать мараведи, ведь это просто ужас» (ч. II, гл. XI). Мудрый Дон Кихот дает Санчо и письменные наставления. Радуясь, что Санчо правит разумно, он настаивает на том, чтобы вновь назначенный губернатор заботился об изобилии съестных припасов на вверенном ему острове, ибо «ничто так не ожесточает сердца бедняков, как голод и дороговизна» (ч. II, гл. XXXIX). На страницах своего великого романа Сервантес изобразил таких бедняков: Дон Кихот во время одного из своих странствий встретил группу каторжников. Он «поднял глаза и увидел, что навстречу ему по той же самой дороге идут пешком человек двенадцать, нанизанных, словно четки, на длинную железную цепь, обмотанную вокруг их шеи, все до одного в наручниках. Цепь эту сопровождали двое верховых и двое пеших, верховые – с самопалами, пешие же – с копьями и мечами…» (ч. I, гл. XVI). Узнав, что это невольники и что их угоняют на галеры, Дон Кихот с ужасом спрашивает: «Разве король насилует чью-то волю?» Защитник обиженных расспрашивает, за какие прегрешения они наказаны, и узнает, что один из них украл корзину с бельем, за что был приговорен к трем годам галерных работ, второй крал коней и его приговорили к шести годам каторжных работ и к двум сотням розог. Третий каторжник говорит, что, если бы у него было десять дукатов, он «смазал бы ими перо стряпчего», т.е. дал взятку и теперь гулял бы на свободе. По дорогам Испании той поры брели осужденные, какими их изобразил Сервантес: «Скован он (один из каторжников) был не так, как его спутники: на ноге у него была цепь, столь длинная, что ее достало на то, чтобы обвить все его тело, а шею облегали два кольца – одно припаянное к цепи, и другое, так называемое стереги друга или же дружеское объятие, при помощи двух железных прутьев соединявшееся у пояса с наручниками, которые были замкнуты тяжелыми замками, так что он не мог ни рук поднести ко рту, ни опустить голову на руки» (ч. I, гл. XVI). Видя горестное положение каторжников, Дон Кихот с возмущением восклицает: «… превращать же в рабов тех, кого господь и природа сделали свободными, представляется мне крайне жестоким» (ч. I, гл. XVI). Таким предстаёт реальный мир на страницах романа Сервантеса. Санчо, у которого воры украли осла, причитает о нем так горестно, как об умершем члене семьи: «Ах ты, дитятко мое милое, у меня в дому рожденное, забава моих деток, утеха жены моей, зависть моих соседей, облегчение моей ноши и к тому же кормилец половины моей особы, ибо двадцать шесть мараведи, которые ты зарабатывал в день, составляли половинную долю того, что я тратил на ее прокорм!» (ч. I, гл. XVI). Но Сервантес изобразил на страницах своего романа не только страдающий народ. Изнуренный поборами и эксплуатацией, простой люд давал вооруженный отпор своим притеснителям. Так Сервантес рисует встречу Дон Кихота с предводителем восставших Роке Гинартом, который о себе говорит, что он «не столько жесток, сколь милосерден». Роке похож на русского Владимира Дубровского, который мстит своим обидчикам. Да и как не пойти по пути защиты своих интересов с оружием в руках, если правительство Филиппа II так жестоко расправлялось с восставшими! Примеры этой свирепой расправы – на страницах романа «Дон Кихот». Ещё один эпизод романа рассказывает о том, как уставший Санчо Панса хотел вздремнуть под деревом: «… он почувствовал, что кто-то словно коснулся его головы; он поднял руки и наткнулся на две человеческие ноги в башмаках и чулках. Санчо задрожал от страха; он бросился еще к одному дереву, но и тут с ним произошло то же самое. Он позвал на помощь Дон Кихота. Дон Кихот явился, и на вопрос, что случилось и чего он так испугался, Санчо ответил, что здесь все деревья увешаны человеческими ногами. Дон Кихот ощупал деревья и, тотчас догадавшись, что это такое, сказал Санчо: - Тебе нечего бояться, потому что эти ноги, которые ты осязаешь, хотя и не видишь, принадлежат, разумеется, злодеям и разбойникам, на этих деревьях повешенным: власти, когда изловят их, обыкновенно вешают именно здесь, по двадцать, по тридцать человек сразу. Из этого я заключаю, что мы недалеко от Барселоны. … Когда на небе разгорелась заря, путники обратили свои взоры вверх и увидели, что на деревьях гроздьями висят тела разбойников» (ч. II, гл. XLII). Для наказания провинившихся в каждом селе и городе существовали позорные столбы. Та же верная Тереса в письме к Санчо сообщает, что «в позорный столб ударила молния; дай бог, чтоб и всем этим столбам был такой же конец» (ч. II, гл. XL). Что же читали современники Сервантеса? Каковы были их духовные интересы? Огромной популярностью в те времена пользовались так называемые рыцарские романы, которых было написано великое множество и которые, за немногими исключениями, были полны немыслимыми приключениями: «чародейством, распрями, битвами, вызовами на поединок, ранениями, объяснениями в любви, сердечными муками и разной невероятной чепухой…» (ч. I, гл. I). Сервантес на страницах своего романа иронизирует по поводу их убогого уровня, говоря о том, что подобного типа произведения представляли «нагромождение вздорных небылиц» (там же). Такова Испания, увиденная глазами Сервантеса. Однако в ней нашлись силы, которые выступили в защиту человека и его прав. Это прежде всего писатели, философы, вошедшие в историю мировой культуры как гуманисты. «Идеалом мыслителей и художников Возрождения эпохи был универсальный человек, т.е. человек, стремившийся к постижению самых разных областей знания, сочетающий любовь ко всем проявлениям живой жизни с духовным богатством». Это они (гуманисты) совершили поворот от средневековья с его кострами, виселицами, позорными столбами к качественно новому времени – эпохе Возрождения. Это они выступили против эксплуатации человека. Эпоха, нуждающаяся в титанах, «породила титанов в силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и учености». 3. Мигель де Сервантес (1547 – 1616) Биография – доклад учащегося *(дано на предыдущем уроке). Задание М. Сервантес «Дон Кихот» 1. Знакомство с эпохой (конспект урока). 2.Читаем роман «Дон Кихот» и готовим ответы на вопросы: - История создания романа - Какой предстаёт Испания времён Сервантеса на страницах романа «Дон Кихот»? (по лекции) - Почему Дон Кихот отправился странствовать и почему он был «безмерно счастливым»? -Проанализируйте одну из сцен романа (письменно): посвящение в рыцари, битва с ветряными мельницами, в гостя у герцога, Санчо Панса на посту губернатора, поединок Дон Кихота с Рыцарем Белой Луны. В чём смысл каждой из этих сцен? 3. Напишите эссе (20-25 предложений) на одну из тем: - Почему Санчо Панса назвал Дон Кихота Рыцарем Печального Образа? (Почему герой часто был печальным?) - Может ли Дон Кихот существовать в нашем мире и может ли мир существовать без него? - Роман Сервантеса – пародия на рыцарство или тоска по прошлому? Давайте и мы последуем за благородным рыцарем по пыльным дорогам одной из самых живописных испанских провинций – Ламанчи.