Система мировых эпох. Часть 2

[Лекция 44] 22 марта. XLIV. Когда говорится, что принцип инобытия сущест­ вовал от века, это не знгчит, что он был положен вместе с абсолютно вечным, ведь он положен как принцип ино­ бытия именно ею — абсолютной вечностью; / 1 9 2 / стало быть, он не может быть гомогенным ей, он ею лишь положен. Это также не значит, что он существовал бес­ конечное время, ибо если мы говорим, что он существует лишь для того, чтобы существовало время, то мы не можем помыслить то, что было прежде: этим принципом положена граница. Однако сам этот принцип времени еще не есть действительное время. Когда положен один только этот принцип, действительное время еще не положено. Время принципа времени еще не является действитель­ ным временем, скорее наоборот, оно есть негация дейст­ вительного времени, не-время, собственно вечность. Та­ ким образом, уже прежде мира есть некоторое время, но это еще скованное время; и лишь поскольку мы допускаем время прежде мира, мы можем вообще говорить о чем бы то ни было прежде мира. Ибо Бог, поскольку он положен в том принципе инобытия, отвергает время; он допускает действительное время лишь тогда, когда отказывается от этого принципа как исключительного. Та воля, в силу L МЛ: 1-е время, 2-е время которой он есть другой для себя, и воля, в силу которой он делает исключительное бытие преодолимым для сына, — эти две воли не могут быть одной и той же волей, что-то должно находиться посередине между ними. Но между ними может находиться только одно — стремление сына, который побуждает отца разделить его с ним. То время, в котором это происходит, есть, таким образом, второе время после времени абсолютной замкнутости отца, одна­ ко лишь вместе с этим вторым временем то первое впер­ вые действительно полагается как время, ибо прежде этого оно было вне времени, ведь действительное время равно последовательности а + Ъ + с etc, где а, Ь и с суть действительные времена, однако время а, взятое только для себя 1 , не есть и не может быть во времени. Оно становится действительным временем лишь благодаря привходящему второму. Пока о остается исключитель­ ным, оно относится к действительному времени как не­ время, как относительная вечность. Из этого следует, что сам по себе отец есть не желающая времени воля, а сын — причина и, следовательно, господь времени, полагаю­ щий время Бог. Сын есть Бог второго времени. Без сына существовал бы только принцип времени, но не дейст вительное время, а значит, существовала бы одна только возможность творения. Так как творению предшеству­ ет, таким образом, время, в котором отец время отверга­ ет, то ясно, что мир возник во времени; ведь за временем а, в котором бытие принадлежит исключительно отцу, следует второе время, когда сын тоже владеет бытием, время сына. Последовательность а + Ь образует уже действительное время, и в это время, равное великому времени, возник мир; конечно, в малое время, равное £>, / 1 9 3 / его еще не было. Итак, творение начинается вместе со временем Ь и во времени а + Ь. Но так как благодаря второму времени первое тоже становится действитель­ ным, мы можем сказать, что великое время начинается лишь вместе с малым временем; ведь в нем Ь впервые полагает время времени а как прошедшее, т.е. именно как время: оно полагает его как свое prius, как свое 1 МЛ: Точно так же, как в сукцессивном политеизме первый бог А (Уран) был в некотором смысле единственным, как ни один из последующих богов; лишь при появлении бога В (Кроноса) он становится всего лишь первым в ряду богов. прошедшее. Для а становление прошедшим и становление временем — это одно и то же. Лишь таким образом можно помыслить действительное начало времени. Для любого чисто механического взгляда происхождение времени не­ возможно. Механическим я называю такой взгляд, для которого существует лишь одно время, в котором прошед­ шее, настоящее и будущее суть лишь относительно раз­ личные моменты одного и того же времени. Кто придер­ живается такого взгляда на время, кто видит время лишь как целиком и полностью гомологичное, тому описанное возникновение времени покажется совершенно немысли­ мым и невозможным, поскольку такое время, когда оно возникает, должно быть целостным временем, но вместе с тем ему должно предшествовать другое время, и таким образом оно никогда не может начаться; на самом же деле такое время предполагает не время, но не-время. Истин­ ное его начало состоит в том, что во времени не-время полагается как время, поскольку не-время преодолевает­ ся, т.е. полагается в прошедшее. Вопрос о том, сущест­ вовал ли мир бесконечное время, издавна выдвигался в доказательство того, что истинный ответ еще не найден: с одной стороны, легко показать, что понятие бесконеч­ ного времени, собственно, немыслимо; с другой же сторо­ ны, весьма трудно представить возникновение мира во времени. Мы уже говорили, в чем состоит эта трудность. Всякое начало уже предполагает некое прошедшее. Но это прошедшее не может рассматриваться как часть этого настоящего времени, но только как нечто особое в себе, которое становится временем лишь постольку, поскольку становится прошедшим. Если допустить, что это время, чтобы стать прошедшим, сперва должно быть частью настоящего, то прежде какого бы то ни было начала времени я должен мыслить — в качестве прошедшего — другое время, а значит, никогда не смогу помыслить начало. — Чтобы постичь конечность мира, в том числе и во времени, необходимо показать, что при появлении мира полагается время прежде него, что мир может возникнуть лишь постольку, поскольку предполагает тот prius, который, впрочем, в этот момент тоже становится временем. Представим это чисто исторически: относительная (в силу чистой абсолютной исключительности отца) веч­ ность, до-временное время, непосредственно пред-миро­ вая вечность, / 1 9 4 / это первое время для себя самого есть προκάταρξις 1 . Сам по себе отец не может отыскать дейст­ вительное начало; сын впервые предоставляет ему воз­ можность высказать себя: поэтому найденное2 начало есть и. найденное слово: «В начале было слово» . — Второе время есть то, посредством которого первое полагается в прошедшее, а значит, и как время. Истинное начало там, где первое время полагается как прошедшее. Но и само это второе время есть время, задачей которого является действительное преодоление того слепого, теперь уже ставшего преодолимым, но еще не преодоленного бы­ тия. Ведь если бы не было силы отца, противостоящей этому преодолению, то не было бы и времени; но отец, принявший решение произвести многообразие вещей, вновь и вновь возбуждает этот принцип не-времени, что­ бы тем самым возникла высшая разделенность и отчетли­ вость вещей. В этом состоит непрекращающаяся борьба между слепым принципом и тем освобождающим, что стремится обратить его в свободу. В этой борьбе слепое бытие постоянно в той или иной мере преодолевается, поэтому в каждый момент существует определенное вре­ мя, за которым непосредственно следует другое. Это и есть те дни творения,3 о которых сказано: «День за днем пела она перед ним» . Мы, таким образом, имеем здесь одно и то же время. Время настоящего полагает время как последовательность; однако в каждом таком опреде­ ленном времени [sic] всегда пребывает целокупное время = Ъ; я говорю «целокупное», потому что то, что в некото­ ром времени еще не достигнуто, содержится в нем как будущее. Каждое из этих следующих друг за другом времен отличается от других лишь тем, что в нем стало прошедшим. Содержание времени всегда остается одним и тем же; в каждом из следующих друг за другом времен всегда пребывает целокупное неделимое время, каждое из них выступает как αιών. Лишь благодаря этому тихое постоянство времени можно сравнить с постоянством потока; однако редко кто замечает их действительное сходство. Образ потока относится не к теснящим друг друга волнам, но к самой реке, от истока до устья. Река, будучи одной и той же, в каждый момент другая. Поэтому 1 2 3 ПР: Ср.: Bastlius. De hominis structura Π, 10 (PG 30, 53 В ) . ПР: Ср.: Ин 1, 1. ПР: Ср.: Притчи 8, 30. и говорит проницательный Гераклит1: «Нельзя дважды вступить в ту же 2реку, нельзя выйти из той же реки, в которую вступил» . Поток всегда тот же самый и не тот же самый: точно так же и время творения всегда другое. Каждый день порождал нечто новое, и тем не менее это одно и то же последовательно разворачивающееся время. / 1 9 5 / В противоположность времени замкнутости, кото­ рое для себя было до временным временем, будем назы­ вать настоящее время, которое есть и содержит в себе действительное время, временем временным. Между тем это второе время представляет собой лишь время перехода из состояния абсолютной замкнутости во время окончатель­ ного разворачивания, которое есть с, т.е. после-времен­ ное время, в котором уже нет никакого времени и которое можно назвать после-временной вечностью. Таким обра­ зом, собственно время лежит посередине между двумя временами, одно из которых является как прошедшее, другое — как будущее. Все должно прийти в это последнее время, в эту последнюю вечность, однако еще не пришло в нее. Это относится к тем самым вещам, которые невоз­ можно определить а priori. Можно только сказать, что это еще не произошло: это демонстрирует нам вся природа. Здесь я хочу привести высказывание из одного еврейского трактата, в котором творец говорит человеку3: «Остере­ гайся что-либо изменить в моем мире, ибо если он пропа­ дет, никто его не восстановит, и ты предашь смерти даже самого Святого (Мессию)». С тех пор, как человек идет противу путей божьих, природа заключена в круг печали, она есть неподвижное целое, и с тех пор звучит жалоба: Нет ничего нового под солнцем, оно восходит и заходит, чтобы взойти вновь4. Повсюду труд и пот, но труд не приносит плодов; род приходит и род уходит, чтобы дать место следующему за ним. С этого времени тварь — ούχ εκουσα, она обречена на тщету; поэтому и сказано: vamtas vanitatum, ибо все труды не приносят плодов, но всегда лишь возвращается то же самое 5 . Это — истинный 1 2 3 4 5 ПЛ: ПР: МЛ: МЛ: ПР: ... [sic] Ср.: Гераклит, фр. 12 и 49a (DK I, 154 и 161). См. Philosophie der Mythologie, p. 98. Экклезиаст Ср.: Эккл I, 4— I I . исток того времени, в котором мы живем, которое есть время застывшего в неподвижности мира, т.е. время Ь, поскольку оно еще не прошло (ибо еще не произведено новое) и лишь постоянно повторяет самое себя. В процес­ се творения время постоянно возвращается в новом обли­ ке. Сейчас его можно сравнить с совершенно равным себе потоком: оно покоится, не переставая течь, и течет, не утрачивая покоя; оно течет, потому что не может оста­ ваться неизменным, и покоится, потому что не может стать прошедшим. Внешне в природе все — покой; все подвижное перешло в человека, а также в духовный и идеальный мир. — Теперь, когда я довел генеалогию времени вплоть до настоящего, мне остается лишь одно: суммировать всю эту систему / 1 9 6 / в одном [sic] понятии. Во всей этой последовательности времени единственный (das eine) принцип — принцип инобытия — представляет собой собственно длительность, α ι ώ ν мира в высшем смысле. Три представленных времени — время замкну­ тости, творения и вечности — суть χρόνοι α ι ώ ν ι ο ι ' : выражение, которое можно перевести и как вечные ере мена, чтобы именем «вечные* подчеркнуть противопо­ ложность относительным временам этого мира, — и как мировые времена2; в соответствии с этим три времени суть мировые эпохи, а система этих трех времен — система .мировых эпох. В этих временах заключено троякое отношение: во-первых, отец в исключительном владении бытием; во-вторых, подчиненность бытия сыну — это время последовательного преодоления; наконец, в-третьих, время окончательного преодоления, время, вновь приведенное к свободе, — это время будущего, т.е. завершения времени, и это — время духа. Таким обра­ зом, три господа господствуют в разное время. Эта после­ довательность снимается в понятии Бога, поэтому в са­ мом возвышенном понятии Бог предстает как тот, кто был, есть и будет тот же самый Бог. На этом я мог бы завершить мой курс. Эта идея уже была высказана 3 , правда, первоначально в более узком 1 2 3 ПР: Ср.: Рим 16, 25 (В синодальном переводе стихи 25— 27 отсутствуют. — Переводчик.); 2 Тим 1 , 9 ; Тит 1 , 2 . МЛ: 3 мировых времени МЛ: В гак наз. Evangelium aeternum, см. Εν. Spiritus Sancti 1234, которое приписывается францисканскому гереналу Иоганнесу а смысле, одной сектой в С В . [Средние века], однако преследования сделали ее именно сектантской. Несколько глубокомысленных мужей XIII в. отстаивали идею, со­ гласно которой время В.З. есть время отца, время Н.З. — время сына, а время будущего — время духа. Наше время слишком немощно, чтобы судить о таком воззре­ нии; но в определенном смысле каждый согласится с глубокими и волнующими словами Лессинга: «Да, оно грядет, и оно, несомненно, наступит — время нового [от Ласо добавлено: вечного] Евангелия»1. В этом смысле можно понимать также слова одного христианского по­ эта 2 , сказавшего: «Отец был, 3сын есть и поднесь, а дух будет в день последней славы» . Парма, однако Eckard [Echard?] в Scriptt. Ord. Praed. Т. I p. 202 и ел. приписывает его отцу Герардусу. Выдержки из напи­ санного в 1380 г. cod., Sorbonnicus см. у С. du Plessis d'Argentre, CollecÜo iudiciotum de novis erroribus T. I. p. 163 и ел. Главный фрагмент Герман Корнерус (доминиканец из Любека, ок. 1435) поместил в свой Chronicon (у Eccard'a [sic] — corp. histt. med. aev. Т. II p. 849 и ел.) и добавил фрагменты из других источников. Приведенное положение о трояком делении миро­ вой истории есть также в: Alvarus Pelagius, De planctu Ecclesiae f. 113 ap. Mosh. De Begh. [?] et Beguin. [?] p. 290 и ел. ... 1 ПЛ: ... [sic] 2 ПЛ: Ангелус Силезиус 3 ПР: Упомянутые здесь воззрения так называемого «evangelium aeternum» наиболее детально представлены у Иоахима фон Фиоре (Joachim von Fiore). Шеллинг, по его собственному свидетельству, впервые познакомился с взглядами Иоахима по V тому «Истории церкви» Августа Неандера (August Neander) (ср.: Schelling. Philosophie der Offenbarung, IE/4, 298, прим. 1; Neander A. Allgemeine Geschichte der christlichen Religion und Kirche, Bd. V, Abtheilung 1, Hamburg, 1841, 290—307, особенно 300—303), так что 1841 г. выступает здесь как terminus post quem. Однако соответствующий пассаж, имеющий основопола­ гающее значение, следует привести здесь полностью: «In tribus denique statibus distinguitur tempus legis et gratiae: sub lege, sub gratia, sub ampliori gratia; quia gratiam, inquit, pro gratia dedit nobis. Et primus quidem status ascribitur Patri, secundus Filio, tertius Spiritui sancto, sicut et tempus illud quod fuit ante legem, quando erat terra labii unius et sermonum eorundem, unitati divinae / ascribendum est, quae prius generi humano innotuit, quam manifestius de Trinitate quae Deus est sermo apud homines haberetur. Ac per hoc cum tertium tempus sub gratia esse describitur, respectu illius temporis quod fuit ante legem ita geminum fore intelligatur, quomodo tribus Joseph quae gemina fuit, aut sicut На этом я и закончил бы, если бы не чувствовал себя обязанным высказать Вам, высокочтимые господа, слова признательности за Ваше терпеливое внимание. Вы про­ слушали курс, который не был поделен на главы и пара­ графы, ибо целиком был посвящен лишь одной идее. Вы прошли со мной до конца, надеюсь, с пользой для себя; / 1 9 7 / Вы не обманули моих надежд. Теперь у меня есть еще одна просьба к Вам: Вы знаете, как медленно, через сколько промежуточных ступеней мы пришли к нашему последнему результату. Без предшествующего развития эти положения не имеют никакой ценности; все мое изложение было возможно лишь в опоре на веру, что опосредованно можно достичь того, чего нельзя усмотреть непосредственно. Я прочел перед Вами книгу моих мыс­ лей, всю, за исключением разве что нескольких страниц; я преодолел свою давнюю неприязнь к публичным выступ­ лениям. Мне пришлось с горечью наблюдать, какой гвалг [sic] подняли вокруг моих мыслей, — и от многих инте­ ресных идей я был вынужден отказаться, потому что они превратно толковались и получали ложное применение. Мне нет дела до того, что те простые средства, которые я изобрел, могут узурпировать другие, хотя единственное, чем владеет ученый, — это его мысли и идеи, которыми он расширяет сферу знания. Это его единственное досто­ яние и единственный ответ, который он может дать государству, когда оно спросит, что он сделал; поэтому учитель не может не требовать их строжайшей сохраннос­ ти. Но речь не об этом. Чего я хочу от Вас, это чтобы Вы duo ilia gomor quae simul sexsta feria legebantur, quamquam unum ad diem sextum, alterum pertiuet ad sabbatum. Et de his pro loco satis dictum».—Joachim of Piore. Enchiridion super Apocalypsim. Edited with Notes and Introduction by Edward Kilian Burger, Toronto, Ontario 1986, 23; воспроизведено по манускрипту MS Aldini 370 fol. 13 V /14 r , Pavia, Bibliotheca Universitaria. Ср. там же, fol. 4 5 v - 4 7 r (p. 5 6 ) . Lessing. G.E. Die Erziehung des Menschengeschlechts, § 86. Angelus Silesius (Johannes Scheffler). Cherubinischer Wandersmann. Kritische Ausgabe. Hg. von Louise Gnädinger, Stuttgart, 1984, 144 (Drittes Buch, Nr. 215): «Der da war / ist und kommen wird / in Apocal. Der Vater war zuvor / der Sohn ist noch zur Zeit / Der heiige Geist wird seyn im Tag der Herrligkeit». (Он был и есть и грядет в откровении. Отец был прежде, сын есть поныне, святой дух будет в день славы.) не повторяли в дальнейшем отдельные, вырванные из целостного контекста положения, ибо только в нем они могут иметь смысл и значение. Невелика мудрость извле­ кать разрозненные тоны; мы стремимся к целостной ме­ лодии, но чтобы услышать ее в отдельных тонах, требу­ ется чистота душевного настроя. Возможно, многое из того, что Вы услышали, не оставило в Вас следа; но мы ведь часто не понимаем мелодию с первого раза, понима­ ние приходит лишь впоследствии, когда мы вновь прослу­ шаем все тоны, из которых она состоит, — точно так же и Вам многие мои слова станут понятны в дальнейшем, и тогда мелодия зазвучит для Вас сама собой. Я сделал все, чтобы сделать Вас восприимчивыми к высокому. — Еще я хочу подчеркнуть один аспект моего изложения, а именно аспект христианский. Я не хочу защищать его от тех, кто в своей дурной фривольности не выносит серьезности науки, равно и от тех, кто способен лишь на самое примитивное суждение, — я выступаю сейчас про­ тив тех таинственных объединений, что стремятся посеять подозрение по отношению к христианству. В С В . [Сред­ ние века] христианство было единственной защитой от гнета феодализма; / 1 9 8 / от всего того, что обрекало на нищету тысячи людей и что теперь снова хотят навязать человечеству, христианство было единственной защитой, церковь была единственным прибежищем. Христианство сделало мир свободным; христианство — это религия свободы. Истинно конституционный монарх — лишь тот, кто стремится править согласно принципам христианства. Я хотел сказать о христианстве еще кое-что, но время обогнало меня. Я довел свое изложение до того пункта, где должна начать свое исследование натурфилософия. Однако натурфилософию и истинную философию истории я буду развивать в курсе философии мифологии. Мюнхен, 12 сентября 1829 г. (Recog. Мюнхен, 14—26 мая 1830 г.) Recog. Афины, 7 мая 1833 г.