Предмет, история, методология и основные направления дифференциальной психологии

ТЕМА № 1: ПРЕДМЕТ, ИСТОРИЯ, МЕТОДОЛОГИЯ И ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ Учебный вопрос 1. Предмет дифференциальной психологии Дифференциальная психология — (от лат. differentia — различие) — это раздел психологии, изучающий психологические различия как между индивидами, так и между группами людей, объединенных по какому-либо признаку, а также причины и последствия этих различий. Предметом дифференциальной психологии (ДП) являются закономерности возникновения и проявления индивидуальных, групповых, типологических различий. По определению основателя дифференциальной психологии В. Штерна — это наука о существенных различиях в психических свойствах и функциях. ДП имеет трехсоставную структуру, в которую входят области индивидуальных, групповых и типологических различий. Дифференциальная психология Область индивидуальных различий (особенности нервной системы, познавательных психических процессов, интеллекта, мотивации и т.д.) Область групповых различий (группы по половому, социальному, расово-этническому, возрастному и т.д. признакам) Область типовых различий (типологии темперамента, характера, акцентуаций характера, личности и др.) Задачи дифференциальной психологии: 1. Изучение источников вариабельности измеряемых признаков. С этой задачей ДП наиболее тесно связана область индивидуальных различий. 2. Анализ группового распределения признаков. Данная задача пересекается с таким разделом ДП, как область групповых различий. В рамках данной задачи изучаются психологические особенности групп, объединенных по какому-либо признаку — половому, возрастному, расово-этническому и др. 3. Изучение особенностей образования типов в различных типологиях. С указанной задачей связана область ДП, изучающая типовые различия (тип — симптомокомплекс, устойчивое сочетание определенных признаков) на основании анализа отдельных типологий. В качестве примера здесь можно привести одну из древнейших типологий — типологию темперамента, основанную на преобладании в организме определенной жидкости (крови, слизи, желчи, черной желчи), и типы темперамента (сангвиник, холерик, флегматик, меланхолик), выделяемые в данной типологии. Поэтому к основным задачам данного курса относятся следующие: — обозначить круг проблем, адекватно отражающих содержание дифференциальной психологии; — раскрыть теоретические концепции, причины и факторы, определяющие индивидуальные, групповые и типологические различия; — ознакомить с работами наиболее выдающихся представителей дифференциальной психологии прошлых исторических эпох и настоящего времени; — ознакомить с некоторыми подходами для сравнения и оценки различий, научить выявлять индивидуальные, типологические, групповые различия с помощью адекватных задаче методов исследования. Методы дифференциальной психологии. Для ДП характерны: 1. Общенаучные методы (наблюдение, эксперимент). 2. Собственно психологические методы — интроспективные (самонаблюдение, самооценка), психофизиологические (методика кожно-гальванических реакций, электроэнцефалографический метод, методика дихотомического прослушивания и др.), социально-психологические (беседа, интервью, анкетирование, социометрия), возрастно-психологические («поперечные» и «продольные» срезы), тестирование, анализ продуктов деятельности. 3. Психогенетические методы. Существует несколько разновидностей психогенетических методов, но все они направлены на разрешение задачи определения доминирующих факторов (генетики либо среды) в формировании индивидуальных различий. а. Генеалогический метод — метод исследования семей, родословных, который использовался Ф.Гальтоном. Посылкой для использования метода является следующее: если некоторый признак является наследственным и кодируется в генах, то чем ближе родство, тем выше сходство между людьми по этому признаку. Таким образом, изучая степень проявления определенного признака у родственников, можно определить, является ли данный признак наследуемым. б. Метод приемных детей. Метод состоит в том, что в исследование включают 1) детей, максимально рано отданных на воспитание биологически чужим родителям-воспитателям, 2) приемных и 3) биологических родителей. Поскольку с каждым из биологических родителей дети имеют 50% общих генов, но не имеют общих условий жизни, а с приемными, напротив, не имеют общих генов, но разделяют средовые характеристики, то возможно определение относительной роли наследственности и среды в формировании индивидуальных различий. в. Близнецовый метод. Начало методу близнецов положила статья Ф.Гальтона, вышедшая в 1876 г. — «История близнецов как критерий относительной силы природы и воспитания». Но начало реальных исследований в данном направлении приходится на начало 20-го столетия. Существует несколько разновидностей данного метода. а) метод контрольных групп Метод основан на изучении двух существующих типов близнецовых пар: монозиготных (МЗ), образованных из одной яйцеклетки и одного спермия и имеющих практически полностью совпадающий хромосомный набор, и дизиготных (ДЗ), хромосомный набор которых совпадает лишь на 50%. ДЗ и МЗ пары помещаются в идентичную среду. Сопоставление внутрипарного сходства у таких моно- и дизиготных близнецов покажет роль наследственности и среды в возникновении индивидуальных различий. б) метод разлученной близнецовой пары Метод основан на изучении внутрипарного сходства разлученных в раннем возрасте волею судьбы моно- и дизиготных близнецов. Всего в научной литературе описано около 130 таких пар. Обнаружено, что разлученные МЗ близнецы обнаруживают большее внутрипарное сходство, нежели разлученные ДЗ. Описания некоторых пар разлученных близнецов иногда поражают идентичностью их привычек и предпочтений. в) метод близнецовой пары Метод заключается в изучении распределения ролей и функций внутри близнецовой пары, нередко представляющей собой замкнутую систему, в силу чего близнецы образуют так называемую «совокупную» личность. г) метод контрольного близнеца Подбираются особо похожие монозиготные пары (идеально идентичные экспериментальная и контрольная группы), а затем в каждой паре одного близнеца подвергают воздействию, а другого нет. Измеряя различия в признаках, на которые было направлено воздействие, у двух близнецов, оценивают эффективность воздействия. Требуется отметить, что многочисленные исследования близнецов показывают, что: — корреляция между результатами тестов на умственное развитие монозиготных близнецов очень высока, у разнояйцевых — значительно ниже; — в области специальных способностей и личностных черт корреляции между близнецами слабее, хотя и здесь монозиготные проявляют большее сходство, чем дизиготные; — в отношении многих психологических качеств различия внутри пар дизиготных близнецов не превышают различия внутри пар монозиготных близнецов. Но существенные различия проявляются чаще всего среди дизиготных; — в отношении шизофрении процент соответствия между моно-зиготными, дизиготными и братьями с сестрами таков, чтопоказывает наличие наследственной предрасположенности к данному заболеванию. Здесь весьма интересным может быть известный в истории психогенетики случай четырех монозиготных близнецов (четверни Джениян); все четверо близнецов, хоть и в разные сроки, заболели шизофренией. 4. Математические методы. Использование методов статистического анализа явилось одной из предпосылок выделения ДП в полноценную науку. Следует отметить, что и здесь одним из первопроходцев был известный англичанин Ф.Гальтон, который стал применять данный метод для доказательства своей теории наследуемости гениальности. Обычно используют следующие приемы статистического анализа. Дисперсионный анализ — позволяет определить меру индивидуального варьирования показателей. Зачастую именно дисперсионный анализ дает основную психологическую информацию. Так, представим себе, что в двух студенческих группах средний балл, полученный на экзамене по общей психологии, составляет 4 балла. Но в первой группе были и тройки, и двойки, и пятерки, а вторая группа активно списывала и в результате все ее участники получили по 4. Абсолютный среднегрупповой результат одинаков для обеих групп — 4 балла, но за ним стоит совершенно различный психологический смысл. Индуктивная статистика. Основная задача индуктивной статистики — определять, насколько статистически значимы различия между выборками. Для этого определяют разность между средними значениями двух распределений показателей, отклонения от среднего значения и с помощью специальных критериев и формул производят расчеты. Так, к примеру, если мы имеем группу испытуемых, на которую было оказано воздействие, то с помощью индуктивной статистики можно определить, имеется ли статистически значимое различие в показателях, которые демонстрируют испытуемые до и после воздействия. Корреляционный анализ. Устанавливает, во-первых, наличие связи, зависимости между изучаемыми переменными (например, между ростом и весом ребенка, между уровнем интеллекта и школьной успеваемостью, между временем, затраченным на подготовку к экзамену, и полученной оценкой). Во-вторых, показывает, сопровождается ли увеличение одного показателя возрастанием (положительная корреляция) или уменьшением (отрицательная) другого. Иными словами, корреляционный анализ помогает установить, можно ли предсказывать возможные значения одного показателя, зная величину другого. Коэффициент корреляции — это величина, которая может варьироваться в пределах от +1 до –1. В случае полной положительной корреляции этот коэффициент равен плюс 1, при полной отрицательной — минус 1. В случае, если коэффициент корреляции находится около 0, обе переменные не зависимы друг от друга. Для того, чтобы можно было делать выводы о степени выраженности корреляции, пользуются специальными формулами и расчетными таблицами. Учебный вопрос 2. Этапы развития дифференциальной психологии Говоря об особенностях развития психологии как науки, Г. Эббингауз подчеркивал: «Психология — это наука, имеющая долгое прошлое и краткую историю». Данные слова известного немецкого ученого можно с полным основанием отнести и к развитию ДП. В истории ДП можно выделить три глобальных периода. Начало первого периода можно отнести к 6–5-вв. до нашей эры. Первый период — донаучный — связан с появлением интереса к индивидуальным различиям, попыткам найти им объяснение. Это и первые попытки дифференцировать соплеменников и представителей других племен (присваивание тотема), и фиксация индивидуальных особенностей в имени (например, в именах индейцев, что нашло поэтическое отражение в романах Ф. Купера). К этому же периоду относятся и первые попытки систематизации индивидуальных различий, что выражалось в составлении разнообразных гороскопов — по звездам, гороскопов друидов и т.д. К таким же первым попыткам систематизации можно отнести и хиромантию — одну из древнейших систем предсказания индивидуальных особенностей человека, черт его характера, пережитых им событиях и грядущей судьбе по кожному рельефу ладоней. В рамках донаучного периода возникли некоторые идеи, пересекающиеся с современными исследованиями. Так, научной психологией хиромантия неизменно отвергалась, однако изучение эмбрионального развития пальцевых узоров в связи с наследственностью дало толчок к возникновению новой отрасли знания — дерматоглифики. На сегодняшний день исследуется гипотеза о том, что формирование кожного рисунка ладоней, как и развитие мозга, происходит на определенном периоде внутриутробного развития и обусловлено влиянием генного набора родителей или хромосомными аберрациями у плода. По данному направлению проведена серия интересных экспериментальных исследований уже в рамках современной психологии и психофизиологии. Так, Б. Г. Ананьев и его коллеги проводили в 60-х годах эксперимент на базе ЛГУ. В цель исследования входило сопоставление пальцевых узоров и свойств нервной системы. Реакция студентов, вызванная продуцированной стрессовой ситуацией, связанной с предложением оставить отпечатки пальцев, фиксировалась и сопоставлялась с определенным типом линий на пальцах (петли, завитки, дуги). Были получены определенные корреляционные связи. Дальнейшие эксперименты были сосредоточены на поисках зависимости между поперечными узорами на ладонях и генными аномалиями (например, болезнью Дауна), коэффициентами интеллекта, а также были предприняты работы по изучению дерматоглифики левшей и серийных убийц. В настоящий момент возрождается интерес к еще одному древнему направлению изучения индивидуальности — физиогномике. Надо сказать, что первые попытки определять характер человека, ориентируясь на особенности его лица, предпринял еще Аристотель (по этому поводу историки спорят: многие из них считают, что первенство принадлежит Пифагору). Аристотель связывал характер человека с характером похожего на него по внешнему облику животного. Так, человек, похожий на льва, — бесстрашен, благороден, смел; человек, похожий на волка, — активен, любознателен; человек, похожий на кабана, — хитер, жаден и т.д. Данные изыскания продолжил в эпоху Возрождения И. Г. Лафатер, а в 19 в. — Ч. Ломброзо. На сегодняшний день интерес к физиогномике держится на достаточно высоком уровне. Второй этап включает в себя развитие ДП в рамках философии и медицины. Здесь можно вспомнить о работе Платона «Классификация характеров», Теофраста (трактат «Этические характеры»), назвать труды Гиппократа, Галена, Галля. Наблюдения за различиями в характерах и моральных установках людей можно найти и в работах Локка, Монтеня, Дидро. Наиболее отчетливо стремление проанализировать отличия людей друг от друга проявилось в описании способностей. Так, ученые Х. Уарте, К. Гельвеций заложили основы научного подхода к проблеме индивидуальности в рамках психологии способностей. Однако объективное изучение индивидуальных различий могло происходить только на основе их экспериментального исследования. Хотя у самого основателя экспериментальной психологии В. Вундта не было работ, направленных на выявление индивидуальных различий, но у его первых учеников — Крепелина, Кеттела и других — появилась установка на переориентацию эксперимента в этом направлении. Так зародилась новая область психологической науки — дифференциальная психология. Ее развитию способствовали также запросы практики: педагогической, медицинской и индустриальной. Подлинным вдохновителем организации нового направления исследований стал английский ученый Ф.Гальтон. В психологии его заслуга состояла в создании техники изучения индивидуальных различий, для исследования которых он создал ряд методик. Под впечатлением эволюционного учения своего кузена Ч.Дарвина он придавал решающую роль в физическом и психическом развитии индивида фактору наследственности. Занимаясь экспериментально-психологическими исследованиями (изучая пороги чувствительности, время реакции, ассоциации и другие психические процессы), Гальтон обращал главное внимание не на общие для всех индивидов законы, а на их вариативность у различных людей. Для изучения этой вариативности он изобрел ряд специальных методик, которые и стали истоком дифференциальной психологии. Особо значимым явилось внедрение в психологию новых математических методов, главным образом статистических. Любимым изречением Гальтона было: «Все, что возможно сосчитать, - считайте!» В своей новаторской книге «Наследственный гений» (1869) он дал статистический анализ огромного количества биографических фактов, утверждая приложимость статистических закономерностей к распределению способностей. Подобно тому как люди среднего роста составляют самую распространенную группу, а высокие и низкорослые встречаются тем реже, чем больше они отклоняются от нормы, люди отклоняются от среднего и в отношении умственных способностей. Эти отклонения Гальтон под влиянием дарвинизма считал строго определяемыми фактором наследственности. Фактор наследственности, по его мнению, действует в эволюционном развитии совместно с фактором приспособления к среде. К среде приспособляется весь вид, но приспособление вида достигается за счет генетически обусловленных вариаций врожденной формы. Под влиянием этого общебиологического подхода Гальтон выдвинул положение о том, что различия между индивидами как телесного, так и психологического порядка можно объяснить только в терминах учения о наследственности. Все другие причины (воспитание, пребывание в определенной среде и т. д.) существенного значения не имеют. Изучив и статистически обработав огромный биографический материал, касающийся родственных связей выдающихся личностей Англии, Гальтон утверждал, что высокая даровитость определяется степенью и характером родства. Из четырех детей, например, шанс родиться талантливым имеет только один. В изучении вопроса о происхождении умственных способностей Гальтон использовал наряду с биографическим методом и анкеты. Он разослал крупнейшим ученым обстоятельную анкету, по материалам которой была написана монография «Английские люди науки: их природа и воспитание» (1874). Решающую роль в развитии способностей к научной деятельности он опять-таки приписывал наследственности, влияние же внешних условий и воспитания считал незначительным, а иногда и отрицательным. В дальнейшем к исследованию индивидуальных различий путем анкетирования Гальтон присоединил эксперимент. Он разработал специальные приборы для исследования индивидуальных особенностей - свисток для исследования звуковысотного слуха, дактилоскопию, глазомерную линейку и т.д. На международной выставке в Лондоне в 1884 г. Гальтон в целях исследования как можно большего числа людей организовал специальную лабораторию. Через нее прошло свыше 9 тысяч испытуемых, у которых измерялись наряду с ростом и массой различные виды чувствительности, время реакции и другие психические качества. Считалось, что эти качества определяются наследственностью с такой же неотвратимостью, как рост или цвет глаз. Эта идея проходит через все работы Гальтона, собранные в книге «Исследование человеческих способностей» (1883). Свои исследования по диагностике различий в психических качествах людей Гальтон использовал для обоснования идеи о необходимости отбора наиболее приспособленных. Он утверждал, что человеческий род можно улучшить тем же путем, каким выводится новая порода собак или лошадей - путем соответствующих браков в течение нескольких поколений. Это направление он назвал евгеникой. Понятие евгеники впоследствии использовалось для выделения особой породы людей, отобранных среди тех, кто выделялся своим высоким уровнем одаренности. Эта идея была антигуманной, хотя сам Гальтон поставил ее совсем не как социальную, но как важную медицинскую и психологическую проблему учета наследственных факторов в развитии индивида. Гальтон был автором многих методов диагностики различных признаков и установления корреляции между ними. Накапливая данные о развитии детей, детская психология нуждалась и в методах математической обработки, которые доказывали бы объективность полученных на разных детях данных и возможность их соотнесения между собой. Этой цели служили разработанные Гальтоном основы математической статистики, так же как и работы его ученика Пирсона, занимавшегося проблемами корреляции и вычислившего коэффициент корреляции различных параметров (памяти, мышления, эмоций и т.д.) между собой. Метод исчисления корреляции между переменными существенно обогатил психологию, стал предпосылкой разработки одного из важнейших психологических методов - факторного анализа. Среди достижений Гальтона особо следует выделить разработку метода тестов. Тест (испытание) стал одной из основных методик в лаборатории Гальтона. Этот метод прочно вошел в науку независимо от тех теоретических положений, которые соединял с ним сам автор. Статистический подход - применение серии тестов к большому числу индивидов - выдвигался как средство внедрения в психологию точных количественных методов. Это получило большое практическое применение, а дальнейшее совершенствование техники разработки и применения тестов, распространение их на исследование важнейших психологических параметров (памяти, мышления, личности), по существу, изменили общий облик психологии, дав возможность сформировать систему объективных методов психологического исследования людей. Особо значимым явилось внедрение в психологию новых математических методов, главным образом статистических. В своей новаторской книге «Наследственный гений» (1869) он дал статистический анализ огромного количества биографических фактов, утверждая приложимость статистических закономерностей к распределению способностей. Исследование индивидуальных различий на психически больных людях было предпринято немецким ученым Э. Крепелином (1856–1926). В процессе своей практической деятельности Крепелин пришел к выводу о необходимости модифицировать экспериментальные методы, подчинив их, как он подчеркивал в статье «Психологический опыт в психиатрии», задаче выяснения индивидуальных признаков и способов их сочетания в целостные картины душевной жизни, отличающие одного человека от другого. На основании результатов своих исследований он разработал классификацию психических заболеваний, на которой основаны современные подходы. Ученик Вундта — американский психолог Д. М. Кеттелл (1860–1944) стал одним из первых психологов, разрабатывавших новые методы диагностики индивидуальных различий — тесты. Хотя термин «тест» получил распространение благодаря Кеттелу, сам метод тестирования начал приобретать популярность благодаря работам А. Бине (1857-1911) по измерению интеллекта. Для более точной диагностики интеллекта немецкий психолог Штерн предложил ввести коэффициент интеллекта (IQ), который является постоянной величиной и рассчитывается по формуле: где УВ — умственный возраст, высчитываемый по шкале Бине-Симона, а ФВ — физический возраст ребенка. Нормой считался коэффициент от 70 до 130%, ниже этого показателя были умственно отсталые дети, выше — одаренные. Именно В. Штерн многими учеными признается основателем дифференциальной психологии. В 1900г. он пишет работу «О психологии индивидуальных различий: идеи к дифференциальной психологии», которая была переиздана в 1911 году уже под заголовком «Дифференциальная психология и ее методические основы». В этих работах В. Штерн намечает основные направления развития ДП. Хотя термин «тест» получил распространение благодаря Кеттелу, сам метод тестирования начал приобретать популярность благодаря работам А. Бине (1857-1911). Бине был доктором медицины и права Парижского университета. В 1889 г. он организовал первую французскую лабораторию экспериментальной психологии в Сорбонне. Занимаясь исследованием большого круга вопросов (патология личности, развитие эмоций у детей, педагогическая психология, дефектология, психология искусства), Бине наибольшее внимание уделял проблеме интеллектуального развития и диагностике уровня этого развития. Его наиболее значительными трудами являются «Психология умозаключения» (1886), «Введение в экспериментальную психологию» (1894), «Методика исследования умственного развития» (1922). Бине одним из первых психологов начал экспериментально исследовать этапы развития мышления у детей, задавая им вопросы на определение понятий (например, что такое стул, что такое лошадь и т.д.). Обобщая ответы детей от 3 до 7 лет, он пришел к выводу, что за это время дети проходят три стадии в развитии понятий - стадию перечислений, стадию описания и стадию интерпретации. Эти исследования привели его к мысли о том, что возможно разработать определенные нормативы интеллектуального развития детей и методы, позволяющие провести диагностику процесса формирования их мышления. В начале XX в. Бине получил заказ от Министерства просвещения Франции на разработку метода, позволяющего выделять при поступлении в школу детей, которые должны учиться во вспомогательных классах. Для этой цели он разработал серию вопросов разной степени сложности и на основании ответов детей определял уровень их интеллекта, отсеивая детей с отставанием или задержкой умственного развития. Эти методы настолько хорошо показали себя при первых испытаниях, что Бине решил создать тесты не только для выделения нормальных и аномальных детей, но и для общей диагностики интеллектуального развития у всех детей от 3 до 18 лет. Для каждого возраста он сформулировал определенные задания разной степени сложности, исследующие различные стороны интеллектуального развития. Так, были задания на проверку словарного запаса, умения считать, памяти, общей осведомленности, пространственной ориентации, логического мышления и т. д. Предназначалось не меньше пяти-семи заданий для определенного возрастного периода, причем Бине подчеркивал, что важно не столько содержание тестов, сколько их многочисленность. Это было связано с его убеждением, что интеллект является врожденным качеством и его уровень не изменяется с возрастом, меняется лишь содержание разрешаемых проблем. Поэтому смышленый ребенок всегда лучше справится с заданием, а большое количество заданий поможет избежать случайностей. Наибольшей трудностью при конструировании заданий была необходимость строить их так, чтобы уровень знаний ребенка, его опыт не влияли на ответ, т. е. испытатели должны были исходить из того минимального опыта, который имеется у всех детей этого возраста. Только в таком случае, подчеркивал Бине, мы сможем отличить обученного ребенка от ребенка способного, так как дети с высоким интеллектом, но не имеющие специального обучения будут в равном положении с детьми среднего интеллекта, которых учили в хороших учебных заведениях или дома. Это положение Бине актуально до сих пор и служит необходимым условием при разработке новых тестов и модификации старых, а также при переводе и модификации зарубежных тестов. Примером того, как забвение этого принципа приводит к неверной диагностике, являются широко известные случаи применения тестов в России в 20-е годы. В это время, после революции и гражданской войны, не только в деревнях, но и в городе дети плохо питались и уж тем более не знали об экзотических фруктах, таких, как бананы или апельсины. Одно из заданий теста Бине представляло собой задачу на деление - ребенку давали шесть апельсинов, которые ему надо было разделить между собой, мамой и папой. Многие дети даже в 8-9 лет не могли решить эту задачу и были признаны интеллектуально отсталыми, хотя проблема была не в том, что они не могли поделить 6 на 3, а в том, что они не знали, что такое апельсин. К сожалению, такие ошибки случаются и в настоящее время. Например, при тестировании детей из детского дома, для которых всякое напоминание о семье и родителях создает аффективную ситуацию, им задают вопрос о том, хватит ли чашек в сервизе на шесть человек, который стоит у мамы в буфете, если к вам в гости пришли двое ваших друзей с родителями. Для более объективного измерения интеллекта Бине считал необходимым задавать ребенку все вопросы, а не только те, которые рассчитаны на его возраст. Вопросы были пронумерованы, причем нумерация шла от первого вопроса для 3-летнего ребенка до последнего для 18-летнего. Данные заносились в специальную таблицу, причем правильный ответ отмечался плюсом, а неправильный -минусом. С этого момента развитие ДП вступает в третий этап. О необходимости использовать тесты при обследовании психически больных людей писал и российский ученый Г. И. Россолимо (1860-1928). В 1911 г. он создал на собственные средства первый в России Институт детской психологии и неврологии, переданный им впоследствии в дар Московскому университету, в котором он с 1917г. занимал должность профессора кафедры нервных болезней. Россолимо принадлежит идея разработки новых методов диагностики психически больных детей. Им была создана программа наблюдений за детьми «План исследования детской души». Она стала первой схемой научного наблюдения, при котором изучались и познавательные процессы, и поведение, и соматическое состояние. Прослеживая связь между изменениями в психике и характером нервного заболевания, он стремился получить целостную картину психического состояния ребенка. Наибольшую известность среди всех диагностических методов, разработанных Россолимо, приобрела его «Методика психологических профилей», опубликованная в 1910 г., а затем, уже переработанная, в 1917г. Она заключалась в количественной оценке различных психических функций, на основании которой выявлялась индивидуальная картина психического состояния человека. Диагностировался уровень развития 22 психических процессов (11 - по сокращенному варианту). При этом все психические функции делились на три группы: группа «А» - внимание и воля, группа «В» -память и восприятие, группа «С» - мышление, комбинаторные способности, наблюдательность. По каждому из этих процессов давалось десять заданий, в зависимости от выполнения которых оценивалась «сила» испытуемого по десятибалльной системе, т. е. за правильные ответы на все десять заданий испытуемый получал десять баллов. Сумма положительных ответов заносилась на график в виде точек, при соединении которых получалась кривая -«психологический профиль» субъекта. По результатам обследования можно было вычислить общий уровень развития психических процессов, а также получить качественный анализ полученного профиля из соотношения внимания, воли, памяти и мышления. Задания варьировались по категориям испытуемых (дети, взрослые, образованные, необразованные). Для детей младшего школьного возраста была разработана специальная серия заданий «Краткий метод Россолимо», а для дошкольников создана особая система заданий «Метод элементарных представлений профессора Россолимо». Он также предложил формулу перевода профилей с графического языка на арифметический. Методы диагностики Россолимо обогащали клинические исследования данными, касающимися психического развития больных, что имело большое значение при диагностике различных болезней. Эти результаты способствовали развитию новой тогда еще отрасли - дифференциальной психологии, так как давали новые материалы, описывающие разные виды индивидуальности. На сегодняшний день принято выделять три центра развития ДП: 1. Европа — в рамках работ В. Штерна, А. Бине, Ф. Гальтона, Ч. Спирмена, и др. 2. Америка — работы А. Анастази, Д. Кеттелла, Г. Мюнстерберга и др. 3. Отечественное направление — работы А. Ф. Лазурского (учение о психических уровнях и классификации личностей), Б. М. Теплова, В. Д. Небылицына, В. С. Мерлина, В. М. Русалова (изучение свойств нервной системы, темперамента и др.). Учебный вопрос 3. Области пересечения с другими науками и научными дисциплинами Программа учебного курса предполагает активное творческое восприятие сообщаемой информации, сравнение ее со знаниями, полученными в процессе изучения других курсов — «Истории психологии», «Общей психологии», «Физиологии высшей нервной деятельности», «Возрастной психологии» и др. Место дифференциальной психологии среди других научных дисциплин: 1. ДП изучает индивидуальную специфику протекания познавательных психических процессов, эмоций, способностей, интеллекта и т.д. В данной области своего изучения ДП находится в тесном пересечении с общей психологией. 2. ДП изучает возрастную специфику познавательных процессов, стилей реагирования, исследует индивидуальную вариативность соотношений психологического, социального, биологического, календарного возрастов, имеющиеся периодизации психического развития и т.д. В данной области своего изучения ДП находится в связи с возрастной психологией. 3. Говоря об индивидуальной вариативности свойств нервной системы, межполушарной асимметрии, темперамента и т.д., ДП находит свои взаимосвязи с психофизиологией. 4. ДП изучает индивидуальную вариативность, обусловленную социальным статусом субъекта, принадлежностью его к определенной социоэкономической группе, и в данной области своего изучения находится в связи с социальной психологией. 5. Говоря о различных подходах к пониманию «нормы» и отклонении от нее, девиациях развития, акцентуациях характера, ДП образует связи с медицинской психологией. 6. ДП исследует индивидуальные особенности, обусловленные этнокультурной принадлежностью субъекта. Данная область ДП находится в пересечении с этнопсихологией. Можно проследить связи ДП с рядом других психологических дисциплин. Необходимо только отметить, что в ДП основной акцент делается не только на выявлении, констатации определенных особенностей субъекта, но и на факторах, причинах и последствиях, которые связаны с данными особенностями. Основные понятия дифференциальной психологии: — индивид, — личность, — индивидуальность. Индивид — человек как представитель рода Homo Sapiens, единичное природное существо. К индивидным свойствам относятся пол, возраст, тип нервной системы, расовая принадлежность, межполушарная асимметрия и др. Личность — человек как субъект социальных отношений и сознательной деятельности. Индивидуальность — человек, характеризующийся своими социально-значимыми различиями от других людей, неповторимость человека. Существует немало противоречий по вопросу соотношения личности и индивидуальности. Существенно различаются подходы к решению данного вопроса А. Н. Леонтьева, Б. Г. Ананьева, В. С. Мерлина и др. Имеется огромное количество обозначений индивидуальности у различных авторов — целостная индивидуальность (С. Л. Рубинштейн и В. М. Русалов), комплексная индивидуальность (Б. Г. Ананьев), интегральная индивидуальность (В. С. Мерлин), субъектно-деятельностная индивидуальность (А. В. Брушлинский). В советской психологии проблемы индивидуальности долгое время оставались как бы на втором плане и детально не разрабатывались. Впервые проблему целостной индивидуальности поставил С. Л. Рубинштейн, который ввел в научный оборот понятие совокупной человеческой индивидуальности, состоящей из свойств биологического и социального происхождения. С. Л. Рубинштейн понимал индивидуальность как многоплановое образование, рассматривая индивидуальность во взаимодействии его разноуровневых психических процессов и свойств Б. Г. Ананьев подошел к проблеме человеческой индивидуальности со стороны комплексной целостности, внутренней замкнутости ее основных свойств. В его понимании структура индивидуальности многоступенчатая и многоуровневая. Началом иерархии служат первичные свойства индивида (общесоматические, нейродинамические, билатеральные) и вторичные свойства индивида (темперамент, задатки). На третьем уровне человек рассматривается как личность. Составляющими личностной подсистемы являются социальные роли в зависимости от социального статуса личности, мотивы поведения, цели, ценности, мировоззрение личности, характер, склонности. На четвертом уровне человек рассматривается как субъект деятельности. Таким образом, интеграция свойств индивида, личности и субъекта деятельности является основой индивидуальности. Б. Г. Ананьев подчеркивал, что свойства низшего уровня выступают как общая причина, порождающая свойства высшего уровня. В. С. Мерлин ввел понятие интегральной индивидуальности, подчеркивая, что все природные и социальные качества (биохимические, общесоматические свойства, темперамент, свойства личности, социальные роли в социальной группе и исторических общностях) плотно связаны. Индивидуальность — это саморазвивающаяся, саморегулируемая, автономная, уникальная и неповторимая биопсихосоциальная система. Она включает многомерные и многоуровневые связи, охватывающие все устойчивые факторы развития человека. Это форма бытия отдельного человека, в рамках которой он сохраняет целостность и тождественность самому себе в условиях непрерывных внешний и внутренних изменений. Иными словами, индивидуальность — биопсихосоциальное своеобразие человека, а совокупность индивидуальных свойств человека следует рассматривать как иерархическую саморегулирующуюся систему. Проблема индивидуальности и на сегодняшний день широко обсуждается в психологической, социологической и философской литературе. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Дифференциальная психология — это раздел психологии, изучающий психологические различия как между индивидами, так и между группами людей, объединенных по какому-либо признаку, а также причины и последствия этих различий. История дифференциальной психологии насчитывает три периода: — донаучный (астрология, хиромантия и др.); — период развития в рамках философии (Платон, Гиппократ, Дидро, Гельвеций, Х. Уарте и др.) и первых психологических экспериментальных исследований (Крепелин, Кеттелл, Гальтон, Бине и др.); — период развития дифференциальной психологии как самостоятельной психологической дисциплины (после выхода в 1911 г. в свет работы В. Штерна «Дифференциальная психология и ее методологические основы»). Среди ученых, внесших наибольший вклад в развитие данной дисциплины, можно назвать зарубежных психологов В. Штерна, А. Анастази, Г. Айзенка, Д. Кеттелла, К. Леонгарда, а также отечественных исследователей А. Ф. Лазурского, В. С. Мерлина, Б. М. Теплова, В. Д. Небылицына, В. М. Русалова, А. В. Либина и др. Среди методов дифференциальной психологии, помимо общепсихологических, выделяют генеалогический метод, близнецовый и его многочисленные разновидности, метод приемных детей. Широко используются в дифференциальной психологии математические методы ТЕМА № 2: ИСТОЧНИКИ ИНДИВИДУАЛЬНЫХ РАЗЛИЧИЙ: ИНДИВИД, ЛИЧНОСТЬ, ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ Учебный вопрос 1. Взаимодействие среды и наследственности Основу индивидуальных различий следует искать в наследственности индивида и в условиях окружающей среды, в которых он развивается. Давайте для начала рассмотрим то, что подразумевается под термином «наследственность». Естественно, что первой мыслью, возникающей при этом, является предположение, что понятие «наследственность» означает наследственность биологическую. Только фигурально мы можем говорить о «социальной наследственности», употребляя, например, выражение «культурное наследие двадцатого века» или «семейная удачливость». Так называемое социальное наследие в действительности не может устоять под влиянием окружающей среды. Индивидуальная наследственность человека в основном состоит из особых генов, которые он получает от родителей при зачатии. Чтобы оказывать определенное влияние, фактор наследственности должен, таким образом, иметь особый ген или комбинацию генов. Гены группируются в хромосомы, или «окрашивающиеся тельца», названные так потому, что они становились видимы внутри клеточного ядра, когда окрашивались для наблюдения. Хромосомы соединены попарно, два члена каждой пары сходны между собой по своему проявлению и функции. Число хромосом в каждой клетке в целом постоянно для каждого вида, но отличается у разных видов. Каждая человеческая клетка, например, содержит 48 хромосом (24 пары); в каждой клетке комара их 6 (3 пары); а в каждой клетке рака их 200 (100 пар). Каждый индивид начинает свою жизнь с одной клетки — это оплодотворенная яйцеклетка. Эта клетка делится на две дочерние клетки, каждая из которых снова делится и т. д. до тех пор, пока миллионы клеток не становятся зрелым организмом. Во время процесса клеточного деления, известного как митоз, каждая хромосома внутри клеточного ядра удваивается, разрываясь на две части, и каждая клетка, возникшая в результате такого деления, получает идентичный набор хромосом. Все клетки тела, таким образом, имеют одинаковую наследственность. Из одних клеток развиваются глазные клетки, из других — кожа, кости и т. д. в зависимости от влияния клеточного окружения. Такие условия, как сила тяготения, давление, пригодность кислорода и других химических веществ, а также электрические поля действуют по-разному на разные клетки, в зависимости от положения клетки по отношению к другим клеткам. С технической точки зрения это означает, что устанавливаются «дифференциальные градиенты» развития, такие как поверхностно-внутренние, дорсально-вентральные или антеро-постериорные градиенты. Следуя изначальной клеточной дифференциации, гены по-разному взаимодействуют с клеточным окружением, вызывая последующее специализированное развитие различных клеток. Когда индивид достигает половой зрелости, другой тип клеточного деления приводит к формированию специализированных репродуктивных клеток, женских яйцеклеток или мужских сперматозоидов. Этот процесс называется мейозом, или уменьшением, поскольку число хромосом в каждой репродуктивной клетке в два раза меньше изначального. Вместо удвоения, происходящего при митозе, две хромосомы в каждой паре разделяются и расходятся по дочерним клеткам. Необходимо отметить, что при данном типе клеточного деления каждая клетка может получить разную комбинацию хромосом, поскольку хромосомы в каждой паре соединяются случайно. Более того, хромосомы не всегда разделяются, сохраняя целостность половинок в дочерних клетках, но сегменты одной половины могут соединяться с сегментами другой («кроссинговер»), увеличивая, таким образом, разнообразие возможных генных комбинаций в дочерних клетках. Когда яйцеклетка с набором материнских хромосом при зачатии оплодотворяется сперматозоидом с набором отцовских хромосом, общее число хромосом восстанавливается и сохраняется при последующем митозе развивающегося плода. Наследственной основой индивидуальных различий является почти бесконечное разнообразие возможных генных комбинаций, особенно в таком сложном организме, как человек. Во-первых, необходимо отметить, что в целом даже простые свойства человека зависят от совокупного влияния большого числа генов. Во-вторых, родительские клетки, принимающие участие в процессе зачатия, содержат различные комбинации генов, возникшие в результате мейоза. В-третьих, когда клетки двух организмов, материнского и отцовского, соединяются для создания нового организма, то тем самым они еще больше увеличивают разнообразие возможных генных комбинаций. Из этого следует, что двое детей от одних родителей, то есть братья или сестры, не могут иметь одинаковую наследственность. То же самое справедливо для разнояйцевых близнецов, которые хоть и рождаются в одно и то же время, но развиваются из разных яйцеклеток, и с точки зрения наследственности похожи друг на друга не более, чем обычные братья или сестры. Разнояйцевые близнецы могут быть одного пола, а могут быть и разнополыми, они могут быть не похожими друг на друга. С другой стороны, однояйцевые близнецы развиваются из разделившихся половинок единой оплодотворенной яйцеклетки, и поэтому имеют один и тот же набор генов. Такие индивиды с точки зрения наследственности являются копиями друг друга. Простейшей иллюстрацией механизма наследственности могут служить единичные факторы, зависящие от одной-единственной пары генов. Примером такого единичного фактора является альбиносность, или отсутствие пигментации в глазах, волосах и на коже. Если индивид получил ген альбиносности от каждого из своих родителей (ее), он сам станет альбиносом. Индивиды с двумя генами нормальной пигментации (ее) будут иметь нормальную пигментацию. Оба этих индивида являются гомозиготными в отношении альбиносности. Это означает, что оплодотворенная яйцеклетка, или зигота, из которой такие индивиды выросли, получила одинаковые гены или альбиносности, или нормальной пигментации от обоих родителей. Если индивид получил ген альбиносности от одного родителя и ген нормальной пигментации от другого (Сс), он называется гетерозиготным по данному признаку. Такой индивид будет проявлять нормальную пигментацию, поскольку нормальная пигментация является доминирующим признаком, а альбиносность — рецессивным. Иными словами, альбиносность, будучи рецессивным признаком, проявляется только тогда, когда индивид получает рецессивный ген альбиносности от обоих родителей. Гетерозиготные индивиды (Сс), хотя и выглядят как люди с нормальной пигментацией, тем не менее несут в себе ген альбиносности, который они могут в свою очередь передать своим потомкам. А другие единичные признаки не проявляют доминирования. Например, возьмем расцветку домашней птицы. Черная и пятнисто-белая птицы несут в себе генные пары, ни одна из которых не является доминантной. Их скрещивание даст потомков третьего цвета, так называемых «голубых андалузцев», не похожих ни на одного из родителей. Необходимо добавить, что в случае, когда некие признаки по крайней мере в настоящее время рассматриваются как доминантно-рецессивные, дальнейшие исследования могут не обнаружить доминирования. Когда признак является доминантно-рецессивным, гетерозигота, естественно, не отличается от одной из гомозигот. Поэтому в действительности его гетерозиготность часто просто не берется в расчет. С развитием техники анализа, повышением степени ее доступности отличия могут быть найдены. Например, в случае патологии у носителя соответствующей гетерозиготы она может проявляться в слабой форме, которую можно обнаружить современными методами. Наличие гетерозиготности можно определить посредством химического анализа или других тонких технологий. Даже когда различие между гетерозиготностью и гомозиготностью не имеет практического значения в жизни индивида, это может быть полезной информацией, которую должны будут учитывать его потомки. Что касается пола индивида, то он детерминируется парой хромосом, известных как половые хромосомы, которые обозначаются X и Y. Если ребенок получает Х-хромосому от каждого родителя, он будет женского пола; если получает хромосомы X и Y, то мужского. От своей матери ребенок может получить только X хромосомы, от отца — X, или Y. Y-хромосома сравнительно мала, считается, что в ней содержится очень мало генов. Современная генетика считает, что при определении пола действительно происходит взаимодействие генов Х-хромосомы с генами другой хромосомы. Существует мнение, что в каждом индивиде есть все необходимые для обоих полов гены. Но наличие двух Х-хромо-сом приводит к развитию женских половых признаков и подавлению мужских. Если же есть только одна Х-хромосома, то развитие получают мужские признаки. Определенные гены в Х-хромосоме отвечают за признаки, связанные с полом. Среди наиболее известных — дальтонизм и гемофилия (интенсивное и продолжительное кровотечение из-за низкой сворачиваемости крови). Оба эти признака зависят от рецессивного гена, заключенного в Х-хромосоме. Если дочь наследует такой признак только от одного из родителей, то нормальный ген в другой Х-хромосоме, являющийся доминантным, не даст проявиться дефекту или заболеванию. Они проявятся только в том случае, если девочка унаследует несущий дефект ген от обоих родителей. Если же такой ген, содержащийся в Х-хромосоме, получает мальчик, дефект неизбежно проявится, поскольку в его Y-хромосоме нет гена, соответствующего нормальному развитию. Следовательно, подобные признаки более распространены среди мужчин, чем среди женщин. Некоторые другие признаки, такие как облысение, являются зависимыми от пола, то есть они ведут себя как доминантные у одного пола, и как рецессивные — у другого. Таким образом, облысение будет развиваться у мужчины, если ген, связанный с облысением, был передан ему кем-либо из родителей. У женщины облысение будет развиваться, только если гены облысения были получены ею от обоих родителей. Еще одна группа признаков, известных как ограниченно-половые, присутствуют у представителей обоих полов, но их проявление у представителей одного пола сдерживается наличием половых гормонов. Многие физические, различия между полами, вероятно, связаны с признаками этого типа. Поэтому отказ функционирования эндокринных половых желез или нарушение их деятельности может привести к изменению этих признаков. Примером такого ограниченно-полового признака может служить наличие бороды. Необходимо отметить, что всякий раз, когда какое-либо свойство зависит от единичных признаков, которые определяются единственной генной парой, тогда в результате мы имеем, качественно отличающиеся друг от друга, четко идентифицируемые типы. Однако большинство свойств зависит от множественных факторов, при этом с ростом количества факторов число получающихся в результате комбинаций резко увеличивается1. Даже когда число влияющих факторов сравнительно невелико, получающиеся в результате индивидуальные различия являются количественными и их распределение может приближаться к нормальному графику. Человеческий рост может быть иллюстрацией такого мультифакторного признака. Когда речь идет о мультифакторном признаке, проявление или непроявление самого признака может зависеть от единичного фактора. Иными словами, действие множественных факторов зависит от наличия особого гена, который поэтому может рассматриваться как ограничивающее условие. В качестве иллюстрации уместно вспомнить пример с альбиносностью. Сегодня известно, что цвет человеческих глаз зависит от присутствия нескольких генных пар. Из различных комбинаций таких генов возникает почти непрерывный цветовой ряд. Однако если индивид от обоих родителей (ее) получил конкретный фактор, вызывающий альбиносность, то он будет альбиносом, независимо от того, какую комбинацию генов, связанных с цветом глаз, он несет. Влияние всей комбинации генов упраздняется присутствием генной пары альбиносности. Подобно этому, пятнистая шкура у определенной породы крупного рогатого скота возникает от действия единичного рецессивного фактора. Но степень пятнистости образует фактически непрерывный ряд и зависит от множества модифицирующих множественных факторов. Этот тип отношений особенно соответствует возможной роли наследственности в развитии некоторых психологических характеристик (слабоумия). И наконец, существует понятие генного баланса. Анализируя материал, генетик обязательно должен изучить влияние конкретных генов на развитие каждого признака. Как бы то ни было, мы должны помнить, что каждый признак в действительности является результатом взаимодействия всех генов, унаследованных индивидом. Снайдер и Дэвид так выражают современную точку зрения генетиков по этому поводу: «Ген всегда оказывает действие при наличии других генов; отсюда возникает идея генного баланса, согласно которой любой признак является результатом целого генного комплекса, действующего в данной среде. Изменчивость признака может быть следствием изменчивости в единственном гене, но всегда при наличии остальных генов». 1 В этой связи генетики говорят о главных генах, которые действуют как единичные факторы, производящие эффект распознавания, и полигенах, которые, со своей стороны, влияют на совокупное развитие мультифакторных признаков. Один и тот же ген, конечно, может действовать в качестве главного гена в этиологии одного признака и выступать как полиген в этиологии другого признака. Характер окружающей среды Понятие «окружающая среда» также требует прояснения. Обычно ее понимают в географическом или житейском смысле. Ребенок, живущий в трущобе, будет рассказывать о «бедном окружении». Или же его окружающая среда может представлять собой французскую деревню, американский городишко либо шахтерское сообщество Уэлса. С психологической точки зрения такие описания окружающей среды в высшей степени неадекватны. Например, нельзя сделать вывод, что 8-летний мальчик и его 5-летний брат, находясь в одной и той же комнате в одно и то же время, хоть в какой-то момент обладают тождественным психологическим окружением. Сам факт, что окружение первого в настоящий момент включает в себя младшего брата, а окружение последнего включает брата старшего, определяет наличие психологического различия. К тому же различия в опыте у двух братьев, в свою очередь, будут являться причиной различий того, что каждый из них станет извлекать из настоящей ситуации. В этой ситуации очевидным является одно: факт, что у двух ребят, взятых из одного дома, психологическое окружение не было тождественным. Психологически окружающая среда состоит изо всей совокупности воздействий, которые индивид получает от зачатия до смерти. Это активное понятие окружающей среды, при котором физическое присутствие объектов не означает, что мы относим их к окружающей среде, — это происходит только в том случае, если объекты служат стимулами для индивидов (ср. 15, 27). Данное определение является более широким, чем то, которым пользовались до сих пор, оно включает в себя все формы стимулирования и охватывает целиком весь жизненный цикл. Важность пренатальной окружающей среды в развитии индивида не требует доказательств. Изменения в питании, секреции желез и других параметрах физического состояния матери может оказать существенное и продолжительное влияние на развитие эмбриона. То, что структурное развитие организма определенно зависит от факторов окружающей среды, ясно показывают многочисленные экспериментально спровоцированные изменения у низших животных. Например, у фруктовой мухи дефективный ген заставляет организм производить «редуплицированные ножки», то есть дублировать отдельные места сочленения ножек или сами ножки. И хотя наследуемость этого дефективного гена очевидна, при определенных внешних условиях признак не проявляется (14). Когда мух, имеющих данный ген, содержат при сравнительно высокой температуре, дополнительные ножки или их сочленения не развиваются. Последовательность поколений, выросших в таких условиях, будет иметь нормальный фенотип. Однако если каким-то потомкам позволят развиваться при более низкой температуре, то дефект проявится вновь. Это свидетельствует о том, что даже очевидный «наследственный дефект» развивается только при определенных условиях окружающей среды. Экспериментально выводимые мутанты представляют собой другой пример влияния пренатальной окружающей среды (24, гл. 6 и 7). В экспериментах с икринками рыб рыбьи «сиамские близнецы» получались в результате убыстрения или замедления их скорости развития путем воздействия на них на ранних стадиях пониженной температурой, недостаточным содержанием кислорода или ультрафиолетовыми лучами. В некоторых случаях один близнец оказывался гораздо меньше другого и дефективным, в то время как больший близнец представлял собой совершенно нормальную рыбу. Подобно этому, применяя различные химические или механические средства, удавалось получить двухголовых мутантов среди головастиков и некоторых видов рыб. Кроме этого, искусственно индуцировалась фундаментальная изменчивость в числе и расположении глаз пескарей. Если икринки пескаря помещались в морскую воду и туда добавлялось достаточное количество магнезиума хлорида, у большинства эмбрионов глаза формировались особым образом. Вместо обычных двух глаз у многих эмбрионов начинал развиваться центральный, «циклопический», глаз (его название связано с известным мифом об одноглазом Циклопе). У других наблюдалось развитие единственного бокового глаза, расположенного на правой или на левой части головы. Или два глаза оказывались расположенными друг к другу патологически близко. Те же самые аномалии развития можно получить, используя другие физические и химические средства. Главным фактором, определяющим развитие аномального свойства, является то, на какой стадии развития эмбриона вводится некий агент, при этом природа и специфика последнего не так важны. Здесь важным оказывается изменение скорости развития, влияющее на гармоничный рост различных частей организма. Комментируя эти эксперименты, Стокард писал: «Иными словами, генетические составляющие этих рыб вызывают у них развитие двух глаз в нормальной морской воде, и эти же составляющие вызывают появление единственного циклопического глаза при добавлении в морскую воду магнезиума хлорида. Если бы нормальная морская вода имела такой состав, который вызывал бы развитие рыб с одним-единственным циклопическим глазом, а экспериментатор захотел бы поместить икринки в нашу обыкновенную морскую воду, но обнаружил бы, что у него развиваются рыбы с двумя глазами вместо одного, то тогда эти «двуглазые уроды» в воображении исследователя стали бы монстрами». Таким образом, мы не можем говорить о некоторых свойствах как о «нормальных» для данного вида, определенных наследственной конституцией. Если окружающая среда, в которой развиваются организмы, подвергнется более или менее устойчивым изменениям, то изменившиеся вслед за ней свойства организма придется признать нормальными. Сходство в развитии организмов столь же опосредованно по отношению к сходству условий окружающей среды, сколь и к обладанию одними и теми же генами. Существует большое количество данных по воздействию радиации на пренатальное развитие. Большая часть этих исследований проводилась на крысах. Результаты показывают, что наличие радиации на эмбриональной стадии развития вызывает различные морфологические отклонения, включая резкие изменения в развитии черепа и скелета. Наблюдения за различными видами также показали, что во время пренатальной жизни происходит значимое развитие поведения плода, соответствующее влиянию специфических условий пренатальной окружающей среды. «Нулевая точка», с которой начинается развитие поведения индивида, возникает до момента его рождения; «поведенческий возраст», который имеет индивид на момент своего рождения, сильно отличается у разных видов. Этапы моторного развития эмбрионов были установлены у многих животных. Чувствительность к различным типам воздействий была замечена уже в самом начале пренатальной жизни. Поэтому, исследуя поведенческое развитие индивида, нельзя игнорировать тот факт, что многие функции развиваются у него еще до рождения. При этом необходимо брать в расчет возможность влияния на развитие плода температурных и других изменений в окружающей его среде. Исследование пренатального обучения открывает интересную область изысканий, связанных с развитием поведения. Наконец, обратим внимание на то, что уточнение понятия окружающей среды привело к его постепенному расширению настолько, что оно потеряло отчетливую границу с понятием наследственности. Бытовавшее отождествление окружающей среды с «внешними», а наследственности — с «внутренними» влияниями оказалось ошибочным в свете расширяющегося познания того, как же действуют наследственность и окружающая среда. В предыдущем разделе мы имели дело в основном с межклеточной средой, то есть средой, в которой развивается каждая индивидуальная клетка. Признано, что такое клеточное окружение играет важную роль в различных процессах. Но продолжая анализ, мы должны рассмотреть также внутриклеточную среду. Очевидно, что гены осуществляют свое влияние в среде, состоящей из цитоплазмы клетки. Роль внутриклеточной среды становится особенно важной после некоторых дифференциаций, происшедших в процессе клеточного деления. Развитие клеток, содержащих тождественные гены, но отличающихся структурой цитоплазмы, будет различаться. Генетики предполагают, что гены могут действовать как катализаторы, возбуждающие химические изменения в цитоплазме, сами оставаясь при этом неизменными. Подобное действие некоторых генов может приводить к различным результатам (а может и не привести ни к какому результату) в зависимости от химического состава цитоплазмы данной клетки. Эта теория не исключает того, что гены могут оказывать свое влияние и по-другому. Необходимо добавить, что каждый ген должен рассматриваться как действующий в окружении других генов внутри одной клетки. Такая взаимная зависимость генов как раз и является тем, что составляет, понятие генного баланса, рассмотренное в предыдущем разделе. С несколько иной точки зрения можно сказать, что сами гены, остающиеся главным фактором в любом определении наследственности, не являются абсолютно непроницаемыми для окружающих влияний. Эксперименты показали, что гены могут видоизменяться под воздействием Х-лучей, космического излучения, лучей ультрафиолетового спектра, температурных изменений и определенных химических веществ, например, таких как горчичный газ. Поскольку сами гены находятся под воздействием различных факторов, то изменения, вызванные этими факторами, не обязательно проявляясь у прямых потомков, передаются будущим поколениям. В таких случаях наследственная изменчивость, или мутация, возникает под влиянием факторов окружающей среды. Такие влияния окружающей среды являются неспецифическими в том смысле, что они стимулируют или увеличивают частоту генных изменений, но не определяют природу изменения. Взаимодействие наследственности и окружающей среды Первоначальное понятие «инстинкта», по-прежнему сохраняющееся в популярной литературе, означает поведение, полностью определяемое наследственностью. Деление поведения на «инстинкты» и «навыки», соответствующие «врожденному поведению» и «приобретенному поведению», предполагает исключительное действие или наследственности, или окружающей среды в рамках данной деятельности. Эта теория, подразумевающая передачу поведенческих функций, как таковых, не находит поддержки в современной генетике. Доказано, что каждое качество индивида и каждая проявляемая им реакция зависят и от его наследственности, и от окружающей его среды. Несмотря на свою необоснованность, мнение, что психологические свойства могут быть разделены на те, которые наследуются, и те, которые являются приобретенными, несет в себе неверно выраженные обобщения о наследовании поведенческих свойств. Споры, связанные с «наследованием» умственных способностей, особых талантов или, например, безумия, часто создают впечатление, что имеется в виду наследование поведения, как такового. Как бы то ни было, при тщательном рассмотрении становится очевидным, что наследственные факторы и факторы окружающей среды не могут разводиться подобным образом, и поведение не может разделяться на то, которое наследуется, и на то, которое приобретается. Другим возможным вариантом трактовки отношения между наследственностью и окружающей средой является теория совместного вклада. Согласно этой точке зрения и наследственность, и окружающая среда влияют на все поведенческое развитие и итоговые поведенческие свойства могут рассматриваться как результат их совместного влияния. Никто не спорит, что поведение определяется и наследственностью, и окружающей средой, но теория совместного вклада утверждает, что эти факторы редко проявляются сами по себе. Как бы то ни было, именно это допущение лежит в основе попыток определения пропорции между вкладом наследственности и вкладом окружающей среды в развитие конкретного поведенческого свойства1. Например, утверждение, что «на развитие умственных способностей наследственность влияет на 75 %, а окружающая среда — на 15 %», является иллюстрацией такого подхода. Заметим, что те же самые исследователи, которые предложили делать оценку с точки зрения пропорционального вклада, выступили против подобной точки зрения на наследственность и окружающую среду, очевидно, убедившись в несовершенстве этой процедуры. Самой распространенной точкой зрения на отношение между факторами наследственности и окружающей среды является теория взаимодействия. Она заключается в том, что действие наследственного фактора и фактора окружающей среды не является накопительным или дополнительным, но, скорее, таким, что природа и степень влияния каждого из факторов зависит от вклада другого. Иными словами, любой фактор окружающей среды будет иметь различное влияние, в зависимости от специфики наследуемого материала, с которым он имеет дело. Точно так же любой наследственный фактор будет действовать по-разному в условиях различной окружающей среды. Очевидно, что любая оценка пропорциональности вклада наследствености и окружающей среды будет, с этой точки зрения, несостоятельной, поскольку пропорция будет изменяться так же, как изменяются наследственность или окружающая среда. На вопрос: «Каков относительный вклад наследственности и окружающей среды в индивидуальные различия, скажем, в IQ?» — может быть бесконечное число возможных ответов. В качестве иллюстрации к этому пункту мы сперва можем рассмотреть непсихологическое свойство, наследственность которого известна. Число фасеток в глазах фруктовой мухи дрозофилы сильно изменяется у разных типов, отличающихся друг от друга своим генным составом. Температура, при которой хранятся личинки, также влияет на число развивающихся глазных фасеток. Взаимодействие этих двух факторов, наследственности и окружающей среды, можно проиллюстрировать графически. Эти графики показывают воздействие температуры на число глазных фасеток у двух типов мух, различающихся своим генетическим составом (для удобства графики обозначены как «генетический тип А» и «генетический тип В»). Необходимо заметить, что форма графика для генетического типа А отличается от формы графика для генетического типа В. Различие в числе глазных фасеток между двумя генными типами было гораздо больше при 16 градусах, чем при 25. При этом воздействие температуры на один генетический тип было сильнее, чем на другой. Таким образом при воздействии изменяющейся окружающей среды на индивидов с разной наследственностью получилось «различное различие»; «различное различие» также получилось при изменениях наследственности в условиях разной окружающей среды. Таким образом, «соотношение» вкладов наследственности и окружающей среды изменяется так же, как и другие факторы. Действие отношений подобного типа — между наследственностью и окружающей средой — можно легко найти в развитии многих человеческих свойств. Если мы, например, спросим, до какой степени вес тела зависит от таких факторов окружающей среды, как диета и упражнения, а в какой — от наследственных факторов, то на этот вопрос нет ни одного ответа, который был бы справедлив для всех индивидов или всех условий окружающей среды. Из-за различий в наследственных факторах вес тела определенных индивидов больше зависит от различия в диетах, упражнениях и т. д., чем у других индивидов. У индивидов подобного типа влияние наследственности меньше. Таким образом, пропорциональный вклад наследственности и окружающей среды по отношению к весу тела может сам определяться наследственными факторами и изменяться от индивида к индивиду. Пропорциональный вклад наследственности и окружающей среды может изменяться в результате изменения окружающей среды, например в результате изменения количества потребляемой пищи. Так, когда общее количество потребляемой пищи является низким, как при голодной диете, тогда, несомненно, вес тела в гораздо большей степени зависит от различий в количестве пищи. Когда общее количество потребляемой пищи велико, индивидуальные различия в весе тела, вероятно, гораздо меньше зависят от диеты. Если речь идет о поведенческих свойствах, то еще бессмысленнее искать единственное значение, которое бы выражало относительный вклад наследственности и окружающей среды. Предположим, нас спрашивают: «Как велик вклад наследственности и окружающей среды в развитие умственных способностей?» Отвечая на этот вопрос, мы возьмем вначале в качестве примера Томми, ребенка с IQ = 40. Мы знаем, что его слабоумие коренится в непарном развитии мозга, которое происходило вследствие метаболического расстройства, зависящего, в свою очередь, от единственного рецессивного гена. Поскольку данное наследственное расстройство существенно сужает границы для интеллектуального развития Томми, это означает, что его интеллектуальный уровень в очень большой степени зависит от его наследственности. Следующей возьмем историю Джима, чей IQ тоже 40. Но в его случае причиной интеллектуальной отсталости является пре-натальная церебральная травма, которая делает возможности его интеллектуального развития также весьма ограниченными. В этом случае умственные способности ребенка в очень большой степени являются результатом воздействия фактора окружающей среды, так как перед его рождением с ним случилась травма. Другой случай — судьба Билла, чей IQ * 40 является результатом его жизни в изолированном горном селении, где он не имел возможности посещать школу. Интеллектуальное развитие данного ребенка снова будет в очень большой степени зависеть от окружающей среды. Очевидно, что последствия такого вывода очень различаются для Билла и для Джима. Билл имеет больше шансов на улучшение, чем Джим. Анализируя нашу последнюю иллюстрацию, давайте совершим путешествие в воображаемую страну, в которой мы встречаем мальчика по имени Блике, чей IQ опять-таки 40. У Бликса голубые глаза, а в его стране существует древний закон, по которому дети с голубыми глазами не могут посещать школу или учиться у кого бы то ни было. Теперь, поскольку цвет глаз строго определен наследственными факторами, мы можем сделать вывод, что на состояние умственных способностей Бликса более всего повлияла наследственность. Некоторые генетики поддерживают такую интерпретацию IQ = 40, полученного Бликсом. С позиции логики это достаточно обоснованная интерпретация. В стране Бликса гены голубых глаз предопределяют неизбежность интеллектуального отставания индивида. Естественно, в другой окружающей среде они могут иметь противоположный эффект или будут нейтральными по отношению к его интеллектуальному развитию. Но гены всегда действуют в специфической окружающей среде. Между генами и сложным человеческим поведением существует много промежуточных шагов, на протяжении которых одна окружающая среда может смениться другой. Давайте рассмотрим другой пример, связанный с рейтингами теста на умственные способности. Предположим, мы обнаружили различие величиной в 10 пунктов по шкале IQ между двумя однояйцевыми близнецами, воспитывавшимися в разных детских домах (А и В), и различие величиной в 30 пунктов по шкале IQ между двумя детьми, не состоящих в родственных отношениях друг с другом, один из которых воспитывался в детском доме А, а другой — в детском доме В. Можем ли мы сказать, что разница в 10 пунктов между однояйцевыми близнецами выражает различия окружающей среды в этих двух детских домах, а разница в 30 пунктов между детьми, не являющимися родственниками, свидетельствует о том, что 10 пунктов из 30 относятся к влиянию окружающей среды, а 20 пунктов — к влиянию наследственности? Можем ли мы сделать из этого вывод о том, что влияние наследственности на IQ в два раза сильнее, чем влияние окружающей среды? Если следовать концепции взаимодействия, ответ на оба вопроса будет «нет». Действительно, очень слабое наследственное различие между двумя детьми, не являющимися родственниками, могло намного усилиться различиями между окружающей средой двух детских домов. Разница между двумя домами в стимулировании со стороны окружающей среды могла, таким образом, быть гораздо большей для детей, не являющихся родственниками, чем для однояйцевых близнецов. Простое вычитание конечного результата не может проявить относительный вклад факторов, изначальное взаимодействие между которыми привело к образованию разницы в IQ. Все примеры взаимодействия, которые мы рассматривали, — глазные фасетки фруктовой мухи, гипотетические примеры с весом тела и IQ — демонстрируют взаимозависимость наследственности и окружающей среды, являющейся фундаментальной для понятия взаимодействия. Короче говоря, взаимозависимость означает, что влияние любого фактора окружающей среды на конкретный признак зависит от особенностей наследственности; и, наоборот, влияние любого наследственного фактора зависит от условий, в которых он действует. Концепция взаимодействия предполагает, что точным выражением взаимоотношения между наследственностью и окружающей средой является не арифметическое действие сложения, но арифметическое действие умножения^. Полученные индивидуальные признаки могут рассматриваться скорее как результат, чем как совокупность действия факторов наследственности и окружающей среды. В этих условиях малейшее изменение в воздействии окружающей среды в сочетании с небольшим изменением наследственности могут в итоге привести к очень большому отличию показателей. Мы должны рассматривать такое «умножение» влияний как то, что происходит в развитии индивида последовательно, когда каждый новый «результат» сам становится основой для дальнейшего умножения в возросшем масштабе. Таким образом, небольшая изначальная разница между двумя индивидами может привести к тому, что у них будут очень разные пути развития. Из концепции взаимодействия следует еще один вывод, который надо знать. Любая оценка относительного влияния наследственности и окружающей среды на индивидуальные различия, очевидно, зависит от существующего в данной популяции диапазона различий в отношении наследственности и окружающей среды, а также их степени. Например, восприимчивость к дифтерии, как было доказано, зависит от рецессивного наследуемого фактора и иммунитета, связанного с соответствующим доминантным фактором. Данное заболевание возникает только при условии наличия бацилл дифтерии. Если теперь мы рассмотрим популяцию всех тех, кто несет в себе наследственную восприимчивость к данному заболеванию, то индивидуальные различия в развитии болезни должны быть всецело отнесены на счет различий окружающей среды, то есть наличие инфекции. С другой стороны, в популяции, в которой все в равной степени подвержены воздействию бацилл, какие-либо индивидуальные различия коренятся в наследственных различиях, в частности, в том, присутствует ли доминантный ген иммунитета. Поэтому на вопрос: «Насколько изменчивость в развитии дифтерии зависит от наследственности?» — в этих случаях для двух разных популяций ответ будет противоположным. Таким образом, для остальных популяций останется широкий спектр промежуточных по своим значениям ответов, зависящих от относительной частоты появления бацилл дифтерии и от относительной частоты появления индивидов с доминантным геном иммунитета к дифтерии в каждой популяции. Понятия «наследственности» и «окружающей среды» до сих пор употреблялись нами без уточнений исключительно из соображений краткости. Из этого нельзя, однако, делать вывод, что за этими понятиями стоит нечто однозначное или всесильное. И наследственность, и окружающая среда являются общими понятиями, за которыми скрываются сложные переплетения многих специфических влияний. При развитии индивида взаимодействие осуществляется как внутри каждого из специфических факторов, относящихся к этим двум категориям, так и между ними. Говорить обо всех этих тысячах генов, каждый из которых обладает особыми химическими и другими качествами, как если бы они составляли единую силу, действующую как нечто целостное и направляющую развитие в определенное конкретное направление, было бы в высшей степени неправильно. Еще более очевидным является то, что окружающая среда вовсе не является некоей сущностью, чем-то, что может быть однозначно противопоставлено наследственности. Клеточная среда, воздействие на гены радиации, родовые травмы, образование и социо-экономический уровень — все это вряд ли можно рассматривать как одинаковые типы влияния. Наследственность и окружающая среда: наиболее распространенные заблуждения В обыденном сознании в отношении действия наследственности и окружающей среды по-прежнему преобладают многочисленные заблуждения. Мы вкратце рассмотрим некоторые из наиболее распространенных заблуждений, — это необходимо для дальнейшего анализа проблемы соотношения наследственности и окружающей среды. Наследственное против врожденного. Одной из наиболее частых причин возникновения путаницы является смешение понятий «наследственного» и «врожденного». Бытующее мнение, что все, что присутствует при рождении, непременно является наследственным, является результатом отсутствия точности в употреблении понятий. Словарные определения таких понятий, как «наследственный», «врожденный», «прирожденный» и «урожденный» трудно различить. Естественно, они часто используются как взаимозаменяемые и в научной, и в популярной литературе. Ученые обычно употребляют все эти понятия или большинство из них, как синонимы «наследственного». С другой стороны, неспециалисты часто неверно интерпретируют все эти термины, связывая их по смыслу с рождением, которое присутствует в корнях таких слов, как «врожденный», «прирожденный» и «урожденный». Конечно, некорректно рассматривать влияние наследственности на развитие какого-либо признака как влияние, которое прекращается с рождением, так же как и влияние окружающей среды считать таким, которое начинается только с момента рождения. Наследственные факторы могут воздействовать на развитие индивида через много времени после рождения, — фактически, в течение всей жизни. Наследственная восприимчивость к различным заболеваниям, например, может не проявляться в молодом возрасте. Даже в том возрасте, в котором индивид умирает, многое происходит, как показывают наблюдения за долговременными родовыми тенденциями, под влиянием наследственных факторов. Наследственные влияния могут начать проявляться в любом возрасте. Что касается влияний окружающей среды, то они, как мы знаем, начинаются задолго до рождения индивида, в течение пренатального периода его жизни. Влияния наследственности и окружающей среды сосуществуют во времени. Момент рождения не может рассматриваться ни как начало, ни как окончание действия этих факторов, но как одно из событий в процессе развития, который начинается с зачатия индивида и заканчивается с его смертью. Сходство с родителями. Другим распространенным заблуждением является убежденность в том, что наследственность предполагает сходство с родителями, и наоборот. Легко доказать, что и то, и другое неверно. Наследственность не влечет за собой сходства прямых наследников и их родителей. Гены постоянны от поколения к поколению. Они не «изготавливаются» конкретными родителями, а просто передаются ими своим детям. Таким образом, индивид наследует гены не только от своих родителей, но также от всех своих прямых предшественников. Признак, который не проявлялся в течение многих поколений, может начать проявляться из-за конкретной комбинации генов, например двух рецессивных генов. В результате индивид окажется в чем-то не похож на своих родителей или непосредственных предков. Примеры такого рода обычны в семейных хрониках. Одной из наиболее близких нам иллюстраций является случай, когда двое родителей с коричневыми глазами, имеют голубоглазого ребенка через комбинацию двух рецессивных «голубоглазых» генов. В таких случаях наследственность и в самом деле способствует тому, что ребенок оказывается не похожим на своих родителей. Противоположное утверждение, что сходство родителей с ребенком неопровержимо указывает на наследственность, также не имеет оснований. Такое сходство может развиться в ходе многочисленных контактов родителя и ребенка, как в прена-тальный (в отношении матери), так и в постнатальный период. Родители и дети по отношению друг к другу являются не только наиболее близким окружением, чем индивиды, в родственных отношениях не находящиеся, но они составляют части внешнего окружения и друг для друга. Таким образом, взаимное влияние, так же как и общие побуждения, могут послужить причинами сходства. Поэтому никакое сходство между родителями и ребенком не может быть отнесено к наследственному без анализа его происхождения. Наследование приобретенных признаков. Теория Ламарка о наследовании приобретенных признаков не получила подтверждения ни в экспериментальных открытиях генетики, ни в данных эмбриологии, относящихся к механизму наследственности. Кроме этого, существует расхожее мнение, что родители могут передавать своим детям те физические и психические качества, которые они развили в себе, тренируясь и приобретая жизненный опыт. Например, такое мнение может выражаться в убеждении, что если родители посещают колледж, то их дети в результате «унаследуют» прекрасные интеллектуальные способности; или если родители увлекаются атлетикой, то у их детей будут более сильные мышцы. Подобные утверждения делаются также в отношении наследуемости родительских страхов, интересов, предубеждений, этических и эстетических стандартов, профессионального мастерства и т. д. Истинное положение дел заключается, разумеется, в том, что детям передается только то, что действует непосредственно через гены. Конечно, теоретически возможно, что определенные действия родителей могут привести к воздействию на гены активных физических агентов. Примером может послужить радиоактивное облучение. Воздействие различных типов радиации на генные изменения, или мутации, уже упоминалось нами в предыдущем разделе. Как бы то ни было, гены очень устойчивы к внешним воздействиям, и факторов, способных воздействовать на них, очень мало. Некоторые другие факторы, такие как алкоголь, могут повреждать цитоплазму репродуктивных клеток, воздействуя, таким образом, на развитие ребенка, но не могут приводить к тем наследуемым изменениям, которые передаются последующим поколениям. Такие непосредственные воздействия на гены или цитоплазму, однако, весьма далеки от передачи интереса, например, к классической или к авангардистской манере рисования! «Материнские впечатления». Еще более наивные представления о том, что влияет на качества будущего ребенка, характерны для беременных женщин. Сюда относятся бытовые объяснения так называемых «родовых отметин», суеверие, что у мужчины могут быть густые брови, если его мать во время беременности была напугана мохнатым эрдельтерьером! Другим широко распространенным примером является убеждение в том, что если будущая мать посещает во время беременности лекции, концерты и т. д., то ее ребенок будет неравнодушен к «культуре». Все эти убеждения относятся к суевериям и женским сказкам. На развитие плода можно повлиять лишь косвенно, через биомеханические воздействия. Так, через кровь мать может передать своему плоду определенные токсичные вещества, болезнетворные бактерии и т. д. — все то, что способна перенести ее кровь. Кроме этого, на развитие эмбриона серьезное влияние способен оказать общий уровень метаболизма в материнском организме, ее питание и состояние ее эндокринной системы. Из этого следует, что повторяющееся во время беременности эмоциональное возбуждение, например, может воздействовать на плод опосредованно — через химические изменения в материнской крови. Но это не означает, что страхи матери или другие ее переживания могут оказывать на эмбрион особое физическое или психологическое воздействие. Наследственность, окружающая среда и изменчивость. Еще одно распространенное заблуждение касается того, насколько изменчивость признаков может быть связана с наследственностью или воздействием окружающей среды. С одной стороны, существует убеждение, что, коль скоро что-то проявилось как наследственное, то его уже ничем, или почти ничем, не изменить. Это совершенно неверно. Наследственные заболевания, например, не являются ни неизбежными, ни неизлечимыми. Их можно предотвратить, и они поддаются лечению. Качества, полученные по наследству, можно скорректировать такими факторами окружающей среды, как диета, упражнения или образование. Существует очень мало наследственных признаков, которые не могут быть изменены известными факторами окружающей среды. Такими неизменяемыми признаками являются, например, группа крови и цвет глаз. С другой стороны, существует мнение, что признаки или различия между индивидами, относящиеся к влиянию окружающей среды, можно легко изменить, что они мимолетны, искусственны и даже немного «нереальны». Такое мнение столь же неверно, как и предыдущее. Можно легко доказать, что различия, возникшие под влиянием окружающей среды, столь же «реальны», как и полученные по наследству. Их нельзя игнорировать или отметать в сторону. Напротив, было бы некорректно полагать, что все устойчивые свойства непременно наследственного происхождения. Слабоумие, имеющее причиной пренатальную мозговую травму, очень плохо поддается лечению и улучшения состояния, как правило, не происходит. Аналогично этому, те качества характера и те навыки, которые сформировались у человека к двенадцати годам, никаким сравнительно кратковременным последующим опытом или образованием нельзя так просто «отменить». «Структурные» и «функциональные» характеристики До сих пор мы рассматривали действие факторов наследственности и окружающей среды вообще, без специальных ссылок на психологию. Теперь мы можем попытаться применить эти понятия к психологическим явлениям. Психологию интересует поведение индивидов. Структурные характеристики в этой связи важны тем, что накладывают определенные ограничения на развитие поведения. Кошка не может научиться летать, потому что у нее нет крыльев. Если у ребенка поражена щитовидная железа, его движения будут замедленными, а поведение неразумным. Для развития определенных типов поведения, голосовых органов, рук и нервной системы должны быть необходимые предпосылки. Природа и развитие телесных структур, очевидно, играют свою роль в определении того, каким будет поведение индивида. Как бы то ни было, наличие определенных структурных признаков является условием необходимым, но не достаточным для развития особого типа поведения. Иными словами, наличие всех структурных предпосылок само по себе не означает, что данное поведение проявит себя. Из этого также следует, что отсутствие данного типа поведения не означает наличия неких структурных недостатков, а поведенческим изменениям не обязательно сопутствуют изменения структурные. За исключением индивидов, страдающих сильными патологическими нарушениями, структурные возможности большинства людей таковы, что предоставляют для поведенческих изменений практически неограниченные возможности. Много недоразумений и споров в психологии при обсуждении проблем наследственности и окружающей среды связано с неразличением поведенческих и структурных свойств. Утверждения, касающиеся «наследования» слабоумия, музыкального таланта, математических способностей, преступных наклонностей, являются в принципе неправильными. Естественно, что нематериализованные функции, как таковые, не могут мистическим образом передаваться через гены. Гены представляют собой особые химические образования, которые через многочисленные последовательности взаимодействий с другими образованиями в своем окружении приводят в конце концов к развитию структурной организации индивида. Никаких «потенций», «тенденций», «влияний», «детерминант» или других подобных абстракций в генах нет! Что еще можно сказать о роли наследственности в поведении! В конечном счете ясно, что наследственные факторы не могут оказывать на поведение прямого воздействия, но только через структурную организацию индивида. Прямой вопрос о роли наследственности в поведении, таким образом, снимается и преобразуется в вопрос изучения роли структурных характеристик в развитии поведения. Каким образом данные поведенческие характеристики соотносятся со структурными условиями, такими как поврежденные железы, патологические состояния головного мозга, химический состав крови и т. п., и каким образом они соотносятся с функциональными условиями, то есть с предшествовавшим опытом поведенческих реакций индивида? Вопрос о наследственности и окружающей среде может вставать только тогда, когда требуется связать специфические структурные условия с определенной поведенческой характеристикой. Если, например, конкретный поведенческий недостаток регулярно ассоциируется с определенным состоянием мозга, то можно, в свою очередь, проследить, насколько это состояние связано с наличием или отсутствием особого гена или генных комбинаций. С другой стороны, состояние мозга может быть результатом воздействия физических и химических свойств пренатальной окружающей среды, перенесенных родовых травм. Один-единственный дефектный ген может не дать мозгу развиваться нормально и тем самым будет способствовать возникновению слабоумия. В таком случае данная конкретная форма слабоумия будет проявляться в генетических исследованиях фамильной родословной как фактор наследственности Менделя. Это не оправдывает, конечно, утверждений, что слабоумие является простым менделевским рецессивом, как считалось в некоторых устаревших психологических работах. Прежде всего, мы должны понимать, что для нормального умственного развития требуется не один ген. Несомненно, что умственное развитие зависит от действия многих генов. Подмена одного специфического гена может, тем не менее, нарушить действие всех остальных генов. Следовательно, конкретный дефект в структурной характеристике может быть передан как фактор наследственности Менделя, хотя сама характеристика зависит от совокупного эффекта большого количества генов. При этом наличие всех необходимых генов не является гарантией нормальных умственных способностей. Интеллектуальное развитие, как и любое другое психологическое развитие, зависит от истории индивидуальных реакций, которые надстраиваются над его структурной организацией. Несколько слов надо сказать об употреблении в контексте настоящего изложения терминов «структурный» и «функциональный». Каждое из этих слов, несомненно, приобрело много значений, в которых они здесь не употребляются. Под «структурным» мы имеем в виду удобное обозначение того, что в разных случаях называют органическим, соматическим или физиоген-ным. Данный термин включает в себя анатомический, физиологический и биохимический факторы, влияющие на поведенческое развитие. В этом смысле структурная этиология может сама быть исследована на разных уровнях, — от анатомии органов до внутриклеточных и молекулярных свойств. С другой стороны, термин «функциональный» используется для обозначения поведенческой, опытной, психогенной или психологической этиологии. Функциональное обусловливание в этом смысле охватывает спектр от первичных психологических реакций организма до развитого поведения. РЕЗЮМЕ Наследственность складывается из совокупности всех генов, которые передаются индивиду обоими родителями во время зачатия. Каждый индивид получает уникальную комбинацию генов за исключением однояйцевых близнецов. Организм и его гены на протяжении всей жизни взаимодействуют с окружающей средой. Окружающая среда представляет собой очень широкое понятие, включающее в себя все: от внутриклеточной и межклеточной среды внутри самого организма до масштабных внешних влияний, с которыми он сталкивается от своего зачатия до самой смерти. Индивидуальная окружающая среда включает в себя все стимулы, на которые организм реагирует. Из этого следует, что окружающая среда у двух индивидов всегда будет разной, даже если поместить их в одни и те же условия. Например, окружающая среда для живущих в одном доме брата и сестры будет различаться по многим важным параметрам. Чем больше мы узнаем о действии наследственности и окружающей среды, тем более осознаем, что они неизбежно переплетаются. Наследственность определяет границы, внутри которых организм может развиваться. Если речь идет о сложных психологических качествах человека, то возможности внутри этих границ так многообразны, что позволяют существовать почти беспредельному количеству вариантов. К тому же если задать вопрос, насколько интеллектуальные или личностные качества зависят от наследственности, а насколько — от окружающей среды, то он окажется бессмысленным, поскольку ответов на него столько же, сколько существует индивидов. Надо изменить формулировку вопроса и спрашивать — не «насколько», а «как». Что нам нужно знать, так это modus operandi: то, как конкретная наследственность и окружающая среда вызывают в поведении специфические различия. Существует множество заблуждений, связанных с действием наследственности и окружающей среды. Не все то, что имеется при рождении, относится к наследственности, поскольку пренатальная окружающая среда может влиять на основные структурные и поведенческие характеристики организма. При этом наследственность влияет на то, что может проявиться через большой промежуток времени после рождения. Сходство с родителями может зависеть как от наследственности, так и от окружающей среды. Различия между родителями и детьми могут также быть результатом действия каждого из факторов. Достижения родителей не могут передаваться детям через наследственность. Будущая мать во время беременности может влиять на плод только посредством биохимических и физических факторов, воздействующих на него. И наконец, было бы ошибкой полагать, что нельзя повлиять на наследуемые качества, изменить их, или считать изменения, вызванные воздействием окружающей среды, чем-то несущественным и нестойким. Поскольку влияние наследственности на поведение всегда опосредованно, то встает важный вопрос, касающийся «структурных» (анатомо-физиолого-биохимических) условий, которые ограничивают поведенческое развитие. Такие структурные условия зависят как от действия фактора наследственности, так и от фактора окружающей среды. «Поведение, не являющееся результатом научения» является поведением, целиком детерминированным структурными свойствами организма. Термин «созревание» используется в связи с появлением поведения определенного типа по достижении индивидом определенной стадии структурного развития. Поведение, не являющееся результатом научения, подразделяется на тропизмы, рефлексы и инстинкты. Эти термины, особенно такие как «созревание» и «инстинкт», надо применять с осторожностью, чтобы избежать необоснованных выводов. Психологические тесты не измеряют «врожденных способностей». Иная точка зрения является следствием непонимания природы наследственности и ее взаимодействия с окружающей средой. Таким образом, наследственность и окружающая среда не являются целостными факторами, но представляют собой некое абстрагирование. И то и другое включает в себя большое количество разных факторов, взаимодействующих друг с другом во все более сложном комплексе, действующем на протяжении всей жизни индивида. За исключением патологических случаев, каждый человек обладает структурными предпосылками для практически беспредельной вариативности поведенческого развития. Эволюция человека движется в сторону расширения пределов изменчивости, налагаемых наследственностью, таким образом, человеческое поведение во все большей степени зависит от условий окружающей среды. У современного человека нет гена, отвечающего за изучение математики или за понимание абстракционизма. Что у него есть, так это генетическая конституция, которая в беспрецедентно высокой степени освобождает большую часть его поведения от наследственных ограничений и которая открывает невообразимые возможности для действия в окружающей среде. Проблема отношения между наследственностью и окружающей средой достаточно сложна. Учебный вопрос 2. Личность, индивид, индивидуальность Говоря об основном соотношении понятий практически во всех теориях, касающихся человека, человеческих сходств и отличий, ис­следующих эффективность проявления так называемых человече­ских качеств, свойств, традиционно выделяют следующие понятия: организм — индивид — личность — индивидуальность. Два крайних полюса — человек — субъект и человек — мир обозначаются, так или иначе, на уровне вполне полного разведения. Организм (позднелат. Organismus, organize — устраиваю, сообщаю стройный вид) — живое тело, обладающее совокупностью свойств, отличающих его от неживой материи. Организмы — главный предмет изучения в биологии. Для удобства рассмотрения все организмы рас­пределяются по разным группам и категориям, что составляет био­логическую систему их классификации. Самое общее их деление — на ядерные и безъядерные. По числу составляющих организм клеток их делят на внесистематические категории одно- и многоклеточ­ных. Организм (organism) — любая биологически целостная структура со взаимоподчиненными, функционирующими как единое целое составляющими частями, отдельная особь, индивидуум. В широком смысле организмом называют организмы, живущие колониями, семьи общественных животных и т.п. Самое главное отличие живых организмов от элементов неживой природы постоянный обмен веществами и энергией между организмом и окружающей средой. Вот основные свойства живого: • дыхание — процесс, при котором происходит газообмен между организмом и окружающей средой; • питание — усвоение питательных веществ, пищи живым орга­низмом; • выделение — процесс вывода ненужных или вредных для орга­низмов продуктов жизнедеятельности; движение изменение тела или частей тела особи в простран­стве; • рост — увеличение массы и размеров особи за счет процессов биосинтеза; • развитие — усовершенствование организма в течение жизни; раздражимость — способность организма избирательно реаги­ровать на воздействия окружающей среды; • размножение — воспроизведение себе подобных особей; • наследственность — свойство передавать потомкам свои при­знаки. Самое главное отличие живых организмов от элементов неживой природы — постоянный обмен веществами и энергией между организмом и окружающей средой. Таким образом, организм — это основная единица жизни, реаль­ный носитель ее свойств, так как только в клетках организма проис­ходят процессы жизни. Как отдельная особь организм входит в со­став вида и популяции, являясь структурной единицей популяцион­но-видового уровня жизни. Итак, с организмом теперь все ясно — постарались биологи и химики. Индивид (от лат. Individuum — неделимое) — 1) человек как еди­ничное природное существо, представитель вида Homo sapiens, про­дукт фило- и онтогенетического развития, единства врожденного и приобретенного, носитель индивидуально своеобразных черт (за­датки, влечения и т.д.); 2) отдельный представитель человеческой общности; выходящее за рамки своей природной (биологической) ограниченности социальное существо, использующее орудия, знаки и через них овладевающее собственным поведением и психическими процессами. Оба значения термина «индивид» взаимосвязаны и описывают человека в аспекте его отдельности и обособленности. Наиболее об­щие характеристики индивида: целостность психофизиологической организации; устойчивость во взаимодействии с окружающим ми­ром; активность. Признак целостности указывает на системный ха­рактер связей между многообразными функциями и механизмами, реализующими жизненные отношения индивида. Устойчивость определяет собой сохранность основных отношений индивида к дей­ствительности, предполагая вместе с тем существование моментов пластичности, гибкости, вариативности. Активность индивида, обе­спечивая его способность к самоизменению, диалектически сочетает зависимость от ситуации с преодолением ее непосредственных воз­действий. А вот другое — единичное как противоположность совокупности, массе; отдельное живое существо, особь, отдельный человек, в отли­чие от стада, группы, коллектива. В логике индивидом называют любой объект, обозначаемый единичным, или собственным, именем. Логические формальные исчисления, содержащие общие и экзис­тенциальные рассуждения, обычно предполагают существование непустой области каких-либо индивидуальных предметов инди­видов, к которым относятся утверждения формальной системы. При­рода индивида для логики безразлична, требуется только, чтобы они отличались один от другого и чтобы каждый индивид обозначался одним именем. И наконец — само понятие индивид отвечает, прежде всего, на вопрос, в чем данный человек подобен всем другим людям? То есть, указывает на объединение данного человека с человеческим видом. Индивидные свойства не являются личностно формируемыми, сами по себе они не характеризуют человека как гражданина или специа­листа. Однако индивидные свойства человека не являются нейтраль­ными к личностным и профессиональным качествам, поскольку они составляют природную основу развития человека как личности. По­этому индивидные свойства человека (тип нервной системы, задатки, состояние здоровья и т.д.) необходимо учитывать при профориен­тации, профотборе и осуществлении индивидуального подхода в обучении и воспитании. Личность — общежитейский и научный термин, обозначающий: I) человеческого индивида как субъекта отношений и сознательной деятельности (лицо, в широком смысле слова) или 2) устойчивую систему социально значимых черт, характеризующих индивида как члена того или иного общества или общности. Хотя эти два поня­тия — лицо как целостность человека (лат. Persona) и личность как его социальный и психологический облик (лат. Peesonalitas) — тер­минологически вполне различимы, они употребляются иногда как синонимы. Сущностная характеристика личности и ее основные особенности определяются: • содержанием мировоззрения человека, его психологической сущностью; • степенью целостности мировоззрения и убеждений, отсутствием или наличием в них противоречий, отражающих противополож­ные интересы разных слоев общества; • степенью осознанности человеком своего места в обществе; • содержанием и характером потребностей и интересов, устойчи­востью и легкостью их переключаемости, их узостью и много­гранностью; • спецификой соотношения и проявления различных личностных качеств. Личность настолько многогранна в своих индивидуально-психо­логических проявлениях, что соотношение ее разнообразных качеств может сказываться и на проявлениях мировоззрения, и на поведе­нии. С конца 1930-х гг. в психологии личности началась активная диф­ференциация направлений исследований. В результате к началу XXI в. сложилось много различных подходов и теорий личности. Если опре­делить количество современных теорий личности формально, то су- шествует по меньшей мере около 50 вариантов, и каждый из них может быть, в свою очередь, оценен по нескольким параметрам. Вообще личность является базовой категорией и предметом изу­чения психологии личности. Личность — это совокупность выработанных привычек и пред­почтений, психический настрой и тонус, социокультурный опыт и приобретенные знания, набор психофизических черт и особенностей человека, его архетип, определяющие повседневное поведение и связь с обществом и природой. Также личность наблюдается как про­явления «поведенческих масок», выработанных для разных ситуаций и социальных групп взаимодействия. Комплекс устойчивых компонентов личности: • темперамент; • характер; • способности; • мотивация. Итак, личность — феномен общественного развития, конкретный живой человек, обладающий сознанием и самосознанием. Структура личности — целостное системное образование, совокуп­ность социально значимых психических свойств, отношений и дей­ствий индивида, сложившихся в процессе онтогенеза и определя­ющих его поведение как поведение сознательного субъекта деятель­ности и общения (рис. 1). Личность — саморегулируемая динамическая функциональная система непрерывно взаимодейству­ющих между собой свойств, отношений и действий, складываю­щихся в процессе онтогенеза человека. Стержневым образованием личности является самооценка, которая строится на оценках инди­вида другими людьми и его оценивании этих других. В широком, традиционном смысле личность — это индивид как субъект со­циальных отношений и сознательной деятельности. В структуру лич­ности входят и все психологические характеристики человека, и все морфофизиологические особенности его организма — вплоть до осо­бенностей обмена веществ. Популярность и стойкость такого рас­ширенного понимания в литературе видимо объясняется его сход­ством с обыденным значением этого слова. В узком смысле — опре­деляемое включенностью в общественные отношения системное качество индивида, формируемое в деятельности совместной и об­щении. Согласно А.Н. Леонтьеву1, личность — качественно новое обра­зование. Она формируется благодаря жизни в обществе. Поэтому личностью может быть только человек, и то лишь достигнув опреде­ленного возраста. В ходе деятельности человек вступает в отношения с другими людьми — отношения общественные, и эти отношения становятся личностно образующими. Со стороны самого человека его формирование и жизнь как лич­ности выступают, прежде всего, как развитие, трансформация, под­чинение и переподчинение его мотивов. Это представление доста­точно сложно и требует пояснений. Оно не совпадает с традицион­ной трактовкой — в широком смысле. Суженное понятие позволяет вычленить очень важный аспект человеческого бытия, связанный с общественным характером его жизни. Человек как общественное существо обретает новые качества, кои отсутствуют, если его рас­сматривать как существо изолированное, несоциальное. И каждая личность с определенного времени начинает вносить определенный вклад в жизнь общества и отдельных людей. Вот почему рядом с понятиями личности и личностного появляется понятие обще­ственно значимого. Хотя это значимое может быть и общественно неприемлемым: преступление — столь же личностный акт, как и подвиг. Для психологической конкретизации понятия личности нужно ответить хотя бы на вопросы о том, в чем состоит новообра­зование, называемое личностью, как происходит формирование личности, как представляется с позиции самого субъекта рост и функционирование его личности. Критерии сформировавшейся личности таковы: 1) наличие в мотивах иерархии в определенном смысле — как способности преодолевать собственные непосредственные побуж­дения ради чего-то другого — способности к поведению опосредо­ванному. При этом предполагается, что мотивы, благодаря коим преодолеваются непосредственные побуждения, социальны по про­исхождению и смыслу (просто опосредованное поведение может иметь в основе и стихийно сложившуюся иерархию мотивов, и даже «стихийную нравственность»: субъект может не отдавать себе отчета в том, что именно заставляет его поступать определенным образом, однако действовать вполне нравственно); • способность к сознательному руководству собственным пове­дением; это руководство ведется на основе осознанных мотивов- целей и принципов (в отличие от первого критерия, здесь предпола­гается именно сознательное соподчинение мотивов — сознательное опосредование поведения, что предполагает наличие самосознания как особой инстанции личности). В дидактическом плане все свой­ства, отношения и действия личности можно условно объединить в четыре тесно связанные функциональные подструктуры, каждая из коих — сложное образование, выполняющее определенную роль в жизнедеятельности: система регуляции; • система стимуляции; • система стабилизации; • система индикации. Личность — опосредующее звено, через которое внешнее воздей­ствие связано со своим эффектом в психике индивида. Появление личности обусловлено тем, что индивид в деятельности совместной с другими индивидами изменяет мир и посредством этого изменения преобразует и себя, становясь личностью. Личность характеризуется: 1) активностью — стремлением субъекта выйти за собственные пределы, расширить сферу деятельности, действовать за границами требований ситуации и ролевых предписаний; 2) направленностью устойчивой доминирующей системой мо­тивов интересов, убеждений, идеалов, вкусов и прочего, в чем проявляют себя потребности человека; 3) глубинными смысловыми структурами (системами смысло­выми динамическими, согласно Л.С. Выготскому), обусловлива­ющими ее сознание и поведение; они относительно устойчивы к вербальным воздействиям и преобразуются в деятельности со­вместной групп и коллективов (принцип опосредования деятель­ностного); 4) степенью осознанности своих отношений к действительности: отношения, установки, диспозиции и пр. Развитая личность обладает развитым самосознанием, что не исключает неосознаваемой психи­ческой регуляции неких важных сторон ее активности. Субъективно для индивида личность выступает как его Я, как система представ­лений о себе, конструируемая индивидом в процессах деятельности и общения, которая обеспечивает единство и тождественность его личности и обнаруживает себя в самооценках, в чувстве самоуваже­ния, уровне притязаний и пр. Образ Я представляет собой то каким индивид видит себя в настоящем, в будущем, каким он хотел бы быть, если бы сумел, и пр. Соотнесение образа#с реальными обсто­ятельствами жизни индивида позволяет личности изменять поведе­ние и реализовать цели самовоспитания. Апелляция к самооценке и самоуважению личности — важный фактор направленного воздей­ствия на личность при воспитании. Личность как субъект межличностных отношений обнаруживает себя в трех репрезентациях, образующих единство: 1) личность как относительно устойчивая совокупность ее интра- индивидных качеств: симптомокомплексы психических свойств, образующих ее индивидуальность, мотивы, направленности лич­ности, структура характера личности, особенности темперамента способности; 2) личность как включенность индивида в пространство межин- дивидных связей, где взаимоотношения и взаимодействия, возника­ющие в группе, могут трактоваться как носители личностей их участ­ников; так преодолевается, например, ложная альтернатива в пони­мании взаимоотношений межличностных либо как феноменов группы, либо как феноменов личности: личностное выступает как групповое, групповое — как личностное; 3) личность как «идеальная представленность» индивида в жиз­недеятельности других людей, в том числе за пределами их наличного взаимодействия; как результат активно реализуемых человеком смысловых преобразований сфер интеллектуальной и аффективно- потребностной других личностей. Индивид в своем развитии испы­тывает социально детерминированную потребность быть лич­ностью - полагать себя в жизнедеятельности других людей, продол­жая свое существование в них, и обнаруживает способность быть личностью, реализуемую в социально значимой деятельности. На­личие и особенности способности быть личносгью могут выявляться с помощью метода субъективности отраженной. Развитие личности происходит в условиях социализации индивида и его воспитания. А теперь поговорим об индивидуальности. Индивидуальность (от лат. Individuum — неделимое, особь) — со­вокупность характерных особенностей и свойств, отличающих один индивидуум от другого; своеобразие психики и личности индивида, ее неповторимость, уникальность. Индивидуальность проявляется в чертах темперамента, характера, в специфике интересов, качеств перцептивных процессов. Индиви­дуальность характеризуется не только неповторимыми свойствами, но и своеобразием взаимосвязей между ними. Предпосылкой фор­мирования человеческой индивидуальности служат анатомо-физиологические задатки, которые преобразуются в процессе воспитания, имеющего общественно обусловленный характер, порождая широ­кую вариативность проявлений индивидуальности. Существует мне­ние, что индивидом рождаются, личностью становятся, а индивиду­альность отстаивают. В психологии этот термин [индивидуальность] употребляется при описании двух явлений: • индивидуально-психологических различий (индивидуальность как своеобразие психологических свойств человека), • иерархической организации психологических свойств человека (индивидуальность как высший уровень этой организации по отношению к индивидному и личностному). Во втором случае индивидуальность определяется единством свойств человека, а в первом - только отличительными его свой­ствами. Итак, индивидуальность — неповторимое своеобразие какого- либо явления, отдельного существа, человека. В самом общем плане индивидуальность в качестве особенного, характеризующего данную единичность в ее качественных отличиях, противопоставляется ти­пичному как общему, присущему всем элементам данного класса или значительной части их. Идея индивидуальности возникает в античной философии в связи с разработкой древнегреческими атомистами Левкиппом и Демок­ритом понятия атома, или индивида (греч. Atomos, как и лат. Individuum неделимый) как множества качественно своеобразных элементов бытия, обладающих определенной «формой» и «положе­нием», т.е. выступающих как индивидуальность. После древнеримского философа Сенеки за индивидуальностью утверждается обозначение отдельного существа, которое не может быть далее разделено, не утрачивая своей специфики. В средневековой схоластике понятие «индивидуальность» огра­ничивается человеческой личностью. Начиная с эпохи Возрождения, акцентирование индивидуаль­ности отдельного человека в противопоставлении традиционным общественным связям и установлениям становится исходной точкой различных концепций новоевропейского индивидуализма. В философии XXVII в. понятие «индивидуальность» получает наиболее полное развитие у немецкого философа Лейбница2 в его учении о монадах как о множестве замкнутых в себе специфических субстанций бытия. Лейбниц Готфрид Вильгельм фон (нем. Gottfried Wilhelm von Leibniz, 21 июня (I июля) 1646, Лейпциг, Германия — 14 ноября1716, Ганновер, Германия) — выдающийся немецкий философ, математик, юрист, дипломат. В настоящее время в различных науках и в философии понятие индивидуальность получает разный смысл в зависимости от той или иной его конкретизации. В биологии (физиология, зоология, этология, генетика) индиви­дуальность характеризует специфические черты данной особи, дан­ного организма, заключающиеся в своеобразии сочетания наследс­твенных и приобретенных свойств, что является результатом онто­генеза и выражается в особенностях генотипа и фенотипа. В психологии проблема индивидуальности ставится в связи с це­лостной характеристикой отдельного человека в самобытном мно­гообразии его свойств мыслей, чувств, воли, стремлений, желаний, потребностей, мотивов, интересов, настроений, переживаний, со­стояний, действий, поступков, привычек, склонностей, способно­стей и других особенностей. Их конкретное сочетание образует уни­кальную целостную структуру переживающего. Вопрос об индивидуальности поднимается и при ана­лизе темперамента и характера человека, поиске оснований для вы­деления типов людей (их классификаций — в характерологии, фи­зиогномике, графологии и т.п.) и ставится как проблема соотноше­ния в человеке типологических свойств и индивидуальных различий, т.е. индивидуальность описывается как набор признаков, присущих данному человеку. В советской психологии проблемы индивидуальности долгое время оставались как бы на втором плане и детально не разрабатывались. Впервые проблему целостной индивидуальности поставил С. Л. Рубинштейн, который ввел в научный оборот понятие совокупной человеческой индивидуальности, состоящей из свойств биологического и социального происхождения. С. Л. Рубинштейн понимал индивидуальность как многоплановое образование, рассматривая индивидуальность во взаимодействии его разноуровневых психических процессов и свойств Б. Г. Ананьев подошел к проблеме человеческой индивидуальности со стороны комплексной целостности, внутренней замкнутости ее основных свойств. В его понимании структура индивидуальности многоступенчатая и многоуровневая. Началом иерархии служат первичные свойства индивида (общесоматические, нейродинамические, билатеральные) и вторичные свойства индивида (темперамент, задатки). На третьем уровне человек рассматривается как личность. Составляющими личностной подсистемы являются социальные роли в зависимости от социального статуса личности, мотивы поведения, цели, ценности, мировоззрение личности, характер, склонности. На четвертом уровне человек рассматривается как субъект деятельности. Таким образом, интеграция свойств индивида, личности и субъекта деятельности является основой индивидуальности. Б. Г. Ананьев подчеркивал, что свойства низшего уровня выступают как общая причина, порождающая свойства высшего уровня. В. С. Мерлин ввел понятие интегральной индивидуальности, подчеркивая, что все природные и социальные качества (биохимические, общесоматические свойства, темперамент, свойства личности, социальные роли в социальной группе и исторических общностях) плотно связаны. Индивидуальность — это саморазвивающаяся, саморегулируемая, автономная, уникальная и неповторимая биопсихосоциальная система. Она включает многомерные и многоуровневые связи, охватывающие все устойчивые факторы развития человека. Это форма бытия отдельного человека, в рамках которой он сохраняет целостность и тождественность самому себе в условиях непрерывных внешний и внутренних изменений. Иными словами, индивидуальность — биопсихосоциальное своеобразие человека, а совокупность индивидуальных свойств человека следует рассматривать как иерархическую саморегулирующуюся систему. Проблема индивидуальности и на сегодняшний день широко обсуждается в психологической, социологической и философской литературе. Существует немало противоречий по вопросу соотношения личности и индивидуальности. Существенно различаются подходы к решению данного вопроса А. Н. Леонтьева, Б. Г. Ананьева, В. С. Мерлина и др. Имеется огромное количество обозначений индивидуальности у различных авторов — целостная индивидуальность (С. Л. Рубинштейн и В. М. Русалов), комплексная индивидуальность (Б. Г. Ананьев), интегральная индивидуальность (В. С. Мерлин), субъектно-деятельностная индивидуальность (А. В. Брушлинский). В социальной психологии индивидуальное обычно противопо­ставляется коллективному (групповому). Индивидуальность рассмат­ривается как основная структура, определяющая целостность и свое­образие отдельного человека. Процесс индивидуализации, т.е. осо­знания и культивирования человеком своей индивидуальности, рассматривается как вторичный по отношению к социализации приобщению человека к миру культуры. Индивидуализация пред­ставляет собой рефлексивное обособление человеком своего Я от исполняемых им ролей социальных, которые в процессе интериоризации* становятся достоянием внутреннего мира человека. Индиви­дуальность реализуется как через поведение человека в ситуациях общения, так и через культивирование им различных способностей в актах деятельности. Таким образом, наряду с понятием «личность» употребляются термины «человек», «индивид», «индивидуальность». Содержательно эти понятия переплетены между собой. Человек — это родовое понятие, указывающее на отнесенность существа к высшей степени развития живой природы — человечес­кому роду. В понятии «человек» утверждается генетическая предо­пределенность развития собственно человеческих признаков и ка­честв. Индивид — это единичный представитель вида Homo sapiens. Как индивиды, люди отличаются друг от друга не только морфологичес­кими особенностями (такими как рост, телесная конституция и цвет глаз), но и психологическими свойствами (способностями, темпера­ментом, эмоциональностью). Индивидуальность — это единство неповторимых личностных свойств конкретного человека. Это своеобразие его психофизиоло­гической структуры (тип темперамента, физические и психические особенности, интеллект, мировоззрение, жизненный опыт). Соотношение индивидуальности и личности определяется тем, что это два способа бытия человека, два его различных определения. Несовпадение же этих понятий проявляется, в частности, в том, что существуют два отличающихся процесса становления личности и индивидуальности. Становление личности есть процесс социализации человека, ко­торый состоит в освоении им родовой, общественной сущности. Это освоение всегда осуществляется в конкретно-исторических обсто­ятельствах жизни человека. Становление личности связано с приня­тием индивидом выработанных в обществе социальных функций и ролей, социальных норм и правил поведения, с формированием уме­ний строить отношения с другими людьми. Сформированная лич­ность есть субъект свободного, самостоятельного и ответственного поведения в социуме. Становление индивидуальности есть процесс индивидуализации объекта. Индивидуализация — это процесс самоопределения и обо­собления личности, ее выделенность из сообщества, оформление ее отдельности, уникальности и неповторимости. Ставшая индивиду­альностью личность — это самобытный, активно и творчески про­явивший себя в жизни человек. В понятиях «личность» и «индивидуальность» зафиксированы различные стороны, разные измерения духовной сущности человека. Суть этого различия хорошо выражена в языке. Со словом «лич­ность» обычно употребляются такие эпитеты, как «сильная», «энер­гичная», «независимая», подчеркивая тем самым ее деятельностную представленность в глазах других. Об индивидуальности говорят, «яркая», «неповторимая», «творческая», имея в виду качества само­стоятельной сущности. Если добавить о структуре (материал психологии личности), то различают статистическую и динамическую структуры личности. Под статистической структурой понимается отвлеченная от ре­ально функционирующей личности абстрактная модель, характери­зующая основные компоненты психики индивида. Основанием для выделения параметров личности в ее статистической модели явля­ется различие всех компонентов психики человека по степени их представленности в структуре личности. Выделяются следующие составляющие: • всеобщие свойства психики, т.е. общие для всех людей (ощуще­ния, восприятие, мышление, эмоции); • социально-специфические особенности, т.е. присущие только тем или иным группам людей или общностям (социальные уста­новки, ценностные ориентации); • индивидуально-неповторимые свойства психики, т.е. характе­ризующие индивидуально-типологические особенности, свой­ственные только той или иной конкретной личности (темпера­мент, характер, способности). В отличие от статистической модели структуры личности модель динамической структуры фиксирует основные компоненты в психике индивида уже не отвлеченно от каждодневного существования чело­века, а наоборот, лишь в непосредственном контексте человеческой жизнедеятельности. В каждый конкретный момент своей жизни че­ловек предстает не как набор тех или иных образований, а как лич­ность, пребывающая в определенном психическом состоянии, кото­рое так или иначе отражается в сиюминутном поведении индивида. Если мы начинаем рассматривать основные компоненты статисти­ческой структуры личности в их движении, изменении, взаимодей­ствии и живой циркуляции, то тем самым совершаем переход от статистической к динамической структуре личности. Наиболее распространенной и приемлемой нами является пред­ложенная К.К. Платоновым3 концепция динамической функциональной структуры личности, которая выделяет детерминанты опре­деляющие те или иные свойства и особенности психики человека обусловленные социальным, биологическим и индивидуальным жиз­ненным опытом Субъект – (от лат. буквально «лежащее внизу, подлежащее, подверженное). Термин «субъект» возник в античной логике и в течение всего Средневековья означал предмет суждения, то, чему приписывается признак, выражаемый предикатом («логический субъект»); столь же давно термин «субъект» используется грамматистами примени­тельно к языковому воплощению логического субъекта («грамма­тический субъект»). При этом строго разграничить логический субъект и его языковые корреляты оказалось затруднительно в силу тесной взаимосвязи грамматических категорий с логическими. За­метим, что русские термины подлежащее и сказуемое, обозначаю­щие грамматические (синтаксические) категории, представляют собой поморфемный перевод латинских терминов subjectum и praedicatum. В результате калькирования в некоторых славянских языках, в том числе в русском, возникли национально-интернациональные тер­минологические дублеты субъект/подлежащее, где первый термин непосредственно восходит к соответствующему латинскому термину, а второй представляет собой результат калькирования этого же тер­мина (или его греческого прототипа) средствами исконно славянс­кого терминологического словообразования. Поэтому та тонкая смысловая разница между терминами субъект и подлежащее, которая объективно существует в отечественном (в славяноязычном) линг­вистическом узусе, оказывается непереводимой на основные запад­ноевропейские языки, так как на эти языки оба члена указанной дублетной пары переводятся совершенно одинаково: нем. Subjekt, франц. Sujet, англ. Subject и т.д. В XIX в. к паре «грамматический» («синтаксический») vs. «логи­ческий» субъект добавилось понятие «психологический субъект». В середине XX в. появляется еще субъект «понятийный», но при­мерно с конца 1960-х гг. он переименовывается в «семантиче­ский». Для обозначения психологического субъекта в современной линг­вистике обычно употребляют термин «тема» (или, в работах англо­фильского толка, термин «топик»; иногда употребляются термины «данное», «основа сообщения»). Итак, логический субъект — это тот предмет, о котором выска­зывается суждение, а также член суждения, обозначающий этот предмет. Психологический (коммуникативный) субъект — это то представ­ление («тема»), которое служит отправным пунктом сообщения, а также слово (или группа слов), выражающее это представление. В повествовательных предложениях психологический субъект, вы­раженный словом или группой слов, сопровождается синтаксичес­кой безударностью (если он занимает позицию в начале фразы). Итак: • субъект — индивид или группа как источник познания и преоб­разования действительности; носитель активности, осуществляющий изменение в других людях и в себе самом как другом. Субъектность человека проявляется в его витальности, деятель­ности, общении, самосознании. Субъект есть целеполагающее, целостное, свободное, развивающееся существо. Человеческое общество не есть некий «сверхорганизм» с подвиж­ными микроорганами, функциональными элементами которого яв­ляются отдельные люди. Человечество, на какой бы стадии истории мы его ни застали — достаточно богатое многообразие индивидуализи­рованных живых существ. Это многообразие имеет досоциальные предпосылки и превосхо­дит любое другое внутривидовое многообразие. Такова специфика человеческого бытия, и удивление перед нею всегда было компонен­том удивления, порождающего философию. Не только на Западе, но и на Востоке, не только в культуре Нового времени, но и в Антич­ности, и в пору Средневековья мы встречаем мыслителей, которые упрекают существующее общество за то, что оно не ценит неповто­римости и уникальности отдельных людей, нивелирует их или не­правомерно разделяет на категории. Отдельные люди (как великие, так и малые) — единственные ак­тивные агенты исторического процесса. Сколь ни властно заявляет о себе «общественное целое», его все-таки нельзя мыслить в качестве закулисного кукловода, который движет человеческими марионет­ками. Каким-то уголком философствующего ума, какой-то способ­ностью духовного усмотрения это постигалось всегда. И все-таки, как только дело доходило до социальных прогнозов, политических проектов, ученых рекомендаций и оценок, предостав­ляемых в распоряжение власти, эта извечная очевидность реши­тельно отставлялась в сторону. На первый план выходило подчине­ние единичного всеобщему через жесткую фиксацию особенного. И не приходится удивляться тому, что, хотя догадка о глубокой и неустранимой персонализированное™ социума стара как мир, нор­мативное признание последней появляется лишь в'Западной Европе Нового времени, да еще и по сей день скорее остается идеальным регулятивом, чем работающим императивом социальной, экономи­ческой и политической практики. Для человека как индивидуального феномена философия исполь­зует множество выражений, отсылающих друг к другу и друг друга замещающих. Более или менее фиксированным смыслом, на наш взгляд, обладают три упомянутых выше термина: индивид, индиви­дуальность и личность. Термин «индивид» употребляется, прежде всего, для обозначения всякого отдельно взятого представителя человеческого рода. Фило­софия XIX столетия часто пользовалась в этих же целях предельно абстрактным выражением «единичный», встречающимся и в совре­менной литературе. В обоих случаях не предполагается различение в человеке «природного» и «общественного», «внешнего» и «внут­реннего», тела и духа. В социальной философии словом «индивид» издавна обозначался единичный представитель какой-либо группы (исторически опреде­ленного сообщества, общины, корпорации). Уникальность реальной жизни и деятельности отдельного чело­века в это понятие не входит. Индивид экземплярен. Это не просто «один», а всегда «один из...». Различия людей как индивидов — это, во-первых, различия между самими общественными группами, к которым они принадлежат, а во-вторых, различия в том, насколько полно типические признаки одной и той же группы выражены в раз­ных ее представителях. С помощью понятия «индивид» подчеркива­ется исходная зависимость каждого отдельного человека от со­циальных условий, в которых совершалось его личностное форми­рование (от объективного социального положения, характера включения в общественное производство, от решающего для его группы общего интереса и т.д.). Учебный вопрос 3. Теории индивидуальности В отечественном направлении развития дифференциальной психологии можно отметить работы А. Ф. Лазурского (учение о психических уровнях и классификации личностей), Б. М. Теплова, В. Д. Небылицына, В. С. Мерлина, В. М. Русалова (изучение свойств нервной системы, темперамента и др.). В отечественной психологии в изучении индивидуальных различий между людьми, с точки зрения В. М. Русалова, исторически намети­лись два подхода. Первый можно условно назвать «содержательно-смысловым», он направлен на познание и измерение индивидуальных вариаций характера, знаний, умений, способностей, смыслов, пере­живаний, мотивов, целей и других предположительно устойчивых внут­ренних содержательно-смысловых, или «личностных», структур инди­видуальной психики человека. Второй  «поведенческий»  связан с анализом объективно регистрируемых всевозможных психофизиоло­гических форм индивидуального поведения  от биохимических, ве­гетативных и электрофизиологических до сложнейших моторных проявлений. Первый подход наиболее отчетливо представлен в дифферен­циальной психологии, второй более характерен для отечественной диф­ференциальной психофизиологии. Как указывает В. М. Русалов, психологов, прежде всего, интересовал факт индивидуальных различий в сфере интеллекта, характера, мыш­ления и восприятия. Отсюда основной задачей дифференциальной психологии, особенно на ранних этапах ее развития, было создание строгих, стандартизованных методов и процедур для оценки индиви­дуально-психологических различий именно по этим важнейшим пси­хологическим характеристикам. Однако чтобы доказать реальное су­ществование определенных устойчивых личностных структур, так называемых личностных черт, или интеллектуальных факторов, диф­ференциальная психология, по мнению Б. М. Теплова, должна опи­раться на объективно регистрируемое психофизиологическое прояв­ление поведения. И в связи с этим, по определению Теплова, к индивидуально-психологическим различиям следует относить не лю­бые случайные вариации (флуктуации) психического, то есть не лю­бые различия, а только те, которые имеют устойчивое поведенческое психофизиологическое проявление и не зависят (или зависят мини­мально) от условий наблюдения и ситуации (В. М. Русалов, 1979). Следовательно, с точки зрения Б. М. Теплова, индивидуально-пси­хологические различия по многим чертам личности, а также и интел­лекту, фиксируемые с помощью тестов, особенно как это имело мес­то в практике психотехники и педологии, должны рассматриваться как случайные. Они, как считал Б. М. Теплое, не могут быть отнесе­ны в разряд собственно индивидуальных различий до тех пор, пока не будет доказана их связь со свойствами нервной системы и выявле­но их устойчивое «поведенческое» (нейродинамическое) проявление на вегетативном, электроэнцефалографическом, моторном и т. д. уровнях. Дифференциальная же психофизиология, изучающая психофизиологические, а более широко — биологические основания возникновения устойчивых индивидуальных структур психики, как раз и была призвана, по мнению Б. М. Теплова и В. Д. Небылицына, выполнить эту функцию. Однако основоположники дифференциальной психофизиологии считали, что сама дифференциальная психофизиология, опирающаяся на широкий набор объективно регистрируемых устойчивых биологических показателей, не может обойтись без учета внутренних, пусть даже индивидуально-неустойчивых личностных структур (мотивов, целей и т. д.), поскольку неучет личностных особенностей лишал бы исследователя понимания той реальной роли, которую играют психофизиологические показатели в реальной жизнедеятельности человека (В. М. Русалов, 1991). Термин дифференциальная психофизиология был предложен В. Д. Небылицыным (1969) для обозначения всего комплекса иссле­дований, связанных с изучением природных основ индивидуально-психологических различий (Проблемы дифференциальной психофи­зиологии, 1969). В настоящее время дифференциальную психофизиологию можно определить как дисциплину, изучающую роль всей совокупности био­логических свойств, и прежде всего свойств нервной системы, в детер­минации устойчивых индивидуально-психологических различий между людьми. Центральной задачей дифференциальной психофизиологии выступает выяснение закономерностей взаимопроникновения и вза­имообусловливания биологических и социальных свойств в каждом конкретном человеке (В. М. Русалов, 1979). Таким образом, два подхода к изучению индивидуальных различий между людьми — дифференциально-психологический и дифференци­ально-психофизиологический — долгое время развивались практичес­ки независимо друг от друга. И только за последние 20 лет в лаборатории психологии и психофизиологии индивидуальности им. В.Д. Небылицына Института психологии АН СССР была поставлена конкретная задача их сближения путем разработки такой концептуальной модели, которая объединила бы в органическое целое внутренне устойчивое «содержание» личности и внешне наблюдаемые, биологически обус­ловленные особенности «поведения» человека. В наиболее общем виде соотношение биологических особенностей человека и формальных свойств его психики может быть представлено следующим образом: биологические особенности — элементы более низкой системы, включающиеся в систему более высокого порядка, а именно систему формальных свойств психики человека. В отличие от формальных содержательные свойства психики высту­пают через смысловые психологические структуры, конкретные моти­вы, знания, отношения, цели и т. д. и представляют собой такие свой­ства, признаки и черты индивидуальной психики, которые формируются в результате взаимодействия человека с предметным миром, его соци­альной средой. Изучение индивидуальных вариаций содержательных характеристик психики выходит за рамки дифференциальной психофи­зиологии и является предметом дифференциальной психологии. В лаборатории В.М. Русалова сформировались два возможных под­хода к сближению дифференциальной психофизиологии и дифференци­альной психологии. Первый был связан с выбором в качестве объектов для «взаимопроникновения» таких характеристик, которые считались традиционными в дифференциальной психологии — особенности тем­перамента, характера, интеллекта, когнитивные стили. Другой же подход был направлен на проведение исследований психофизиологических ос­нов индивидуальных различий в ранее практически не изученной произ­вольной сфере психики человека на модели антиципации как одной из форм опережающего отражения человеком внешнего мира. Уже первые результаты сопоставления некоторых дифференциаль­но-психологических и дифференциально-психофизиологических ха­рактеристик, как указывает В.М. Русалов, дали весьма обнадеживаю­щие результаты. Так, многие интеллектуальные и темпераментальные характеристики оказались довольно тесно связанными с интегральны­ми характеристиками биоэлектрической активности мозга человека. Например, скорость психических процессов, играющая важную роль в общем уровне интеллекта, оказалась положительно связанной с уров­нем пространственно-временной синхронизации ЭЭГ-процессов (или общемозговой лабильностью); подвижность психических процессов (пластичность), входящая, как известно, в структуру креативности, оказалась положительно связанной с вариабельностью вызванных по­тенциалов (или «стохастичностью нейронных сетей мозга»); характе­ристики умственной и психомоторной выносливости, определяющие общую работоспособность человека, оказались отрицательно связан­ными с общей «мощностью» активированности (по данным энергии медленных ритмов ЭЭГ) (В.М. Русалов, 1991). Был выявлен и ряд интегральных электрофизиологических харак­теристик (возможно также относящихся к общим свойствам нервной системы), которые лежат в основе динамики произвольных действий, выражающих различные индивидуальные особенности антиципации (В. М. Русалов, 1991). Подавляющее большинство работ отечественных исследователей, посвященных проблеме индивидуально-психологических различий, было выполнено в рамках единой методологии, интегрирующей пред­ставления об основных уровнях организации индивидуальности. В ка­честве теоретической основы в этих исследованиях выступала концеп­ция свойств нервной системы, разработанная И.П. Павловым и подвергнутая анализу рядом авторов, как в нашей стране, так и за ру­бежом (В. М. Русалов, 1979; Mangan, 1982; J. Strelau, 1983). Основываясь на идеях В.Д. Небылицына и П.К. Анохина, В.М. Русалов предложил концепцию трехуровневой структуры свойств нервной системы. В дополнение к уровням, предложенным В.Д. Небылицыным (уровень нейронов и уровень комплексов струк­тур мозга), В.М. Русалов ввел третий уровень — свойств целого моз­га, отражающих функциональные параметры интеграции нервных процессов в целом мозге (В.М. Русалов, 1979). Он отмечал, что тре­тий уровень является наиболее важным для анализа физиологичес­ких основ индивидуальных различий в формально-динамических параметрах поведения (включая особенности темперамента и общих способностей). Подобно Б.М. Теплову и В.Д. Небылицыну, В.С. Мерлин рассмат­ривал темперамент как структуру, относящуюся к формально-динами­ческому аспекту индивидуального поведения, относительно независи­мому от его содержательного аспекта. Однако в отличие от представителей школы Теплова, Небылицына В.С. Мерлин сосредо­точил внимание не на отдельных измерениях темперамента, а на це­лых комплексах его свойств. Сравнивая свою концепцию с идиографическим подходом к исследованию личности, В.С. Мерлин (1977, 1986) определял эту концепцию как «интегральную теорию индивиду­альности», подчеркивая таким образом, что понятие индивидуальнос­ти интегрирует в себе всю совокупность свойств человека (И.В. Боев, 1999). Основываясь на принципах системного анализа, В.С. Мерлин раз­личал следующие уровни в структуре индивидуальности: 1) биохимический; 2) соматический; 3) нейродинамический (свойства нервной системы); 4) психодинамический (темперамент); 5) свойства личности; 6) социальные роли. Структура этих уровней и взаимоотношения между ними состави­ли главный предмет исследований В. С. Мерлина и его коллег, что по­зволяет отнести подход В.С. Мерлина к классу концепций индивиду­альности, базирующихся на модели человека (И.В. Боев, 1999). Согласно В.С. Мерлину, создателю теории интегральной индиви­дуальности, понятия «индивид» (организм) и «личность» включаются, встраиваются в более общее интегральное понятие «индивидуальность» в определенной последовательности. Индивидуальность, по Мерли­ну, — это иерархически упорядоченная система свойств всех ступеней развития материи — от физических, биохимических, физиологических, нейродинамических (свойств организма), психодинамических (свойств индивида), личностных свойств и т. д. вплоть до групповых и обще­ственно-исторических. В настоящее время существует несколько центров по изучению индивидуальности в России. В центре научного поиска пятигорской психологической школы, под руководством В.В. Белоуса, ведется изучение полиморфной индивиду­альности, представляющей собой сложнейшее объединение и взаимодей­ствие проблемы теории интегральной индивидуальности, интегративной психологии развития и психологии индивидуальности. В настоящее вре­мя наиболее интенсивно развивается учение об интегральной индивиду­альности, являющееся одним из важнейших механизмов интеграции наук о человеке и основой, костяком в постановке и решении сложных и ори­гинальных проблем современного человекознания (В.В. Белоус, 2000). «В условиях Северокавказского региона интегральная индивидуаль­ность изучается в аспекте внутренней и внешней детерминации; в за­висимости от возрастных, половых, этнических, профессиональных и других факторов; предпринята попытка в определении ее места и роли в современной науке; сделан шаг к обоснованию универсальности и уникальности теории интегральной индивидуальности, к построению ее многомерной типологии и т. д.» (В.В. Белоус, 2000, с. 120). Создание интегративной психологии развития основывается на до­стижениях теории интегральной индивидуальности и на принципах теории систем. Предметом изучения являются внутриуровневые и межуровневые связи свойств возрастных психологических характери­стик. Внутриуровневые связи свойств характеризуют особенности дан­ного возраста, межуровневые — условия существования возрастной структуры индивидуальности на той или иной ступени индивидуаль­ного развития (онтогенеза). Единство межуровневых и внутриуровне­вых связей представляет собой непрерывный жизненный цикл чело­века в целом. Опираясь на принципы многомерности и многоуровневости, лежа­щие в основе любой целостной индивидуальности (комплексной, ин­тегральной, факторной, субъектно-деятельностной, специально-цело­стной и т. п.), выдвинута гипотеза о реальном существовании иерархической модели всеобщей индивидуальности, обладающей ин­дивидуальными или общевидовыми свойствами, в частности, такими важнейшими образованиями, как: • открытость и независимость от то­чек зрения отдельных личностей; • способность к разработке и осуще­ствлению важных идей; • общепризнанный авторитет и духовное лидер­ство; • глобальность интеллекта; умение выражать интересы различных типов индивидуальностей; • опыт и разумность использования интел­лекта (В. В. Белоус, 2000). Важнейшим научным центром, где проводятся исследования ин­дивидуальности, является г. Пермь. Основатель центра — доктор психологических наук, профессор В.С. Мерлин. В настоящее время ведущими исследователями проблем индивидуальности являются Л.Я. Дорфман, Б.А. Вяткин, А.И. Щебетенко. В центре внимания этого коллектива — изучение разноуровневых свойств интегральной индивидуальности, особенности устройства ин­тегральной индивидуальности. Так, Л.Я. Дорфман к особенностям интегральной индивидуальности относит следующие: иерархический способ организации, многоуровневость, единство процессов интегра­ции и дифференциации, гибкость многозначных и жесткость однозначных связей между индивидуальными системами. Им рассматриваются вопросы метаиндивидуальности и интраиндивидуальности, которые относятся к различным иерархическим уровням интегральной инди­видуальности, связи между ними носят опосредованный характер. Ус­ловиями существования такого рода связей является индивидуальный стиль деятельности. Дорфман отмечает противоречие, которое суще­ствует в теории В.С. Мерлина. По его мнению, оно состоит в том, что интегральная индивидуальность показана в качестве самостоятельной системы, но логика «поведения» интегральной индивидуальности как самостоятельной системы прерывается в ее взаимоотношениях с вне­шним окружением. Интенсивно проводятся исследования индивидуальности под ру­ководством доктора психологических наук В.М. Русалова. Отличитель­ная черта исследований — развитие концепции общих свойств нервной системы как основных детерминант индивидуально-психологических различий. Из спектра индивидуальных свойств человека основное вни­мание уделяется изучению формально-динамических характеристик, к которым относится темперамент. Большое значение придается раз­работке психометрических методов оценки темперамента в целях объективного изучения места темперамента в структуре индивидуаль­ности, выяснение его роли в развитии общих способностей. В.М. Русаловым была предложена модель целостной индивидуальности: ■ дифференциально-психофизиологический (низший) уровень, представленный свойствами организма; ■ дифференциально-психологический (высший) уровень, состоя­щий из личностных, индивидных и иных социокультурных об­разований. В Психологическом институте РАО, в лаборатории психофизиоло­гии способностей, под руководством доктора психологических наук Э.А. Голубевой, проводятся исследования индивидуальности в рам­ках изучения природных предпосылок способностей. В структуре индивидуальности Э. А. Голубевой были выделены уро­вень организма и личность. К системообразующим свойствам она от­несла эмоциональность, активность, саморегуляцию. Таким образом, изучение индивидуальности на современном этапе включает множество вопросов, разрешение которых требует дальней­ших исследований и научных поисков. Авторов различных подходов объединяет идея о целостном, интегративном подходе к исследованию индивидуальности, поиску системообразущих механизмов определя­ющих развитие и саморазвитие индивидуальности. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Индивид — человек как представитель рода Homo Sapiens, единичное природное существо. К индивидным свойствам относятся пол, возраст, тип нервной системы, расовая принадлежность, межполушарная асимметрия и др. Личность — человек как субъект социальных отношений и созна-тельной деятельности. Индивидуальность — человек, характеризующийся своими социально-значимыми различиями от других людей, неповторимость человека. Существует немало противоречий по вопросу соотношения личности и индивидуальности. Существенно различаются подходы к решению данного вопроса А. Н. Леонтьева, Б. Г. Ананьева, В. С. Мерлина и др. Имеется огромное количество обозначений индивидуальности у различных авторов — целостная индивидуальность (С. Л. Рубинштейн и В. М. Русалов), комплексная индивидуальность (Б. Г. Ананьев), интегральная индивидуальность (В. С. Мерлин), субъектно-деятельностная индивидуальность (А. В. Брушлинский). В советской психологии проблемы индивидуальности долгое время оставались как бы на втором плане и детально не разрабатывались. Впервые проблему целостной индивидуальности поставил С. Л. Рубинштейн, который ввел в научный оборот понятие совокупной человеческой инди-видуальности, состоящей из свойств биологического и социального проис-хождения. С. Л. Рубинштейн понимал индивидуальность как многоплановое образование, рассматривая индивидуальность во взаимодействии его разноуровневых психических процессов и свойств Б. Г. Ананьев подошел к проблеме человеческой индивидуальности со стороны комплексной целостности, внутренней замкнутости ее основных свойств. В его понимании структура индивидуальности многоступенчатая и многоуровневая. Началом иерархии служат первичные свойства индивида (общесоматические, нейродинамические, билатеральные) и вторичные свойства индивида (темперамент, задатки). На третьем уровне человек рассматривается как личность. Составляющими личностной подсистемы являются социальные роли в зависимости от социального статуса личности, мотивы поведения, цели, ценности, мировоззрение личности, характер, склонности. На четвертом уровне человек рассматривается как субъект деятельности. Таким образом, интеграция свойств индивида, личности и субъекта деятельности является основой индивидуальности. Б. Г. Ананьев подчеркивал, что свойства низшего уровня выступают как общая причина, порождающая свойства высшего уровня. В. С. Мерлин ввел понятие интегральной индивидуальности, подчер-кивая, что все природные и социальные качества (биохимические, общесо-матические свойства, темперамент, свойства личности, социальные роли в социальной группе и исторических общностях) плотно связаны. Индиви-дуальность — это саморазвивающаяся, саморегулируемая, автономная, уникальная и неповторимая биопсихосоциальная система. Она включает многомерные и многоуровневые связи, охватывающие все устойчивые факторы развития человека. Это форма бытия отдельного человека, в рамках которой он сохраняет целостность и тождественность самому себе в условиях непрерывных внешний и внутренних изменений. Иными словами, индивидуальность — биопсихосоциальное своеобразие человека, а совокупность индивидуальных свойств человека следует рассматривать как иерархическую саморегулирующуюся систему. Проблема индивидуальности и на сегодняшний день широко обсуждается в психологической, социологической и философской литературе. ТЕМА № 3: ИНДИВИДНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ЧЕЛОВЕКА Учебный вопрос 1. Индивидные характеристики: половые и возрастные различия Характеристика понятий «пол», «гендер» и связанных с ними В широком смысле пол – это совокупность телесных, физиологических, поведенческих и социальных признаков, на основании которых индивида считают мальчиком/мужчиной или девочкой/женщиной. В русском языке термин «пол» используется в связи с родовой принадлежностью, биологическими характеристиками и сферой сексуального поведения, что существенно затрудняет постановку и обсуждение связанных с различными аспектами пола проблем. Последнее время в научный обиход входят английские Sex, связанные прежде всего с функцией размножения, биологический пол, и gender, пол в его психосоциальном, социокультурном и психологическом аспектах. Психологический пол – понятие, которое описывает связанные с полом особенности переживаний и проведения в категориях маскулинности (от лат. maskulinus – мужcкой) и феминности (от лат. femininus –женский). Психологический пол делят на маскулинный, фемининный, андрогенный. Половая дифференциация – в узком смысле, биологический аспект процесса формирования пола, включающий в себя внутриутробный и послеродовой этапы, на которых происходят телесная и половая дифференцировка и половая дифференцировка мозга. Социокультурный аспект этого процесса описывает понятие половой социализации. Половая социализация – начинающийся после рождения процесс освоения ребёнком половых/сексуальных ролей и формирование половой/сексуальной идентичности. Гендерная идентичность (половая идентичность) – переживание себя как человека опре­деленного пола. В отличие от гендерной роли, отражающей внешние признаки моделей поведения и отношений, позволяющих другим людям судить о степени принадлежности кого-либо к мужскому или женско­му полу, гендерная идентичность характеризует внутреннее, глубоко личное переживание себя как человека определенного пола. Существен­ным компонентом гендерной идентичности является сексуальная, или половая, идентичность, отражающая представление человека о своих сексуальных предпочтениях (гетеро-, гомо- или бисексуальных). Гендерная идентичность и гендерная роль у одного и того же человека не всегда совпадают. Половая роль – существующая в данной культуре и опосредованная субкультурой модель поведения, определяемая системой традиций, стереотипов, предписаний, экспектаций (ожиданий), которую индивид должен усвоить и соответствовать ей, чтобы его признали мальчиком/мужчиной или девочкой/женщиной. Половые различия – в отличие от половых ролей, связаны с биологическими детерминантами пола. В этой лекции речь пойдёт о различиях между мужчинами и женщина в контексте половых различий, полоролевых различий и гендерных (психологический пол) различий. Математические методы установления различий между полами. По любой психологической черте женщины сильно отличаются друг от друга, и то же самое касается мужчин. Сопоставление двух групп осуществляется с использованием методов математической статистики. Например, установление совпадений между двумя группами осуществляется путём установление процента испытуемых в одной группе, достигающих или превышающих медиану другой. Полное совпадение в том случае, когда 50% из одной группы достигают или превышают медиану другой. При сопоставлении группы мужчин и женщин должны соответствовать друг другу (репрезентативность). Например, не корректно сопоставлять девушек студенток ВУЗа и юношей, учащихся ПТУ. Разница может быть связана не с половыми различиями, а с различиями в уровне образования, социокультурной среде, проф. направленности. На установление половых различий повлияли научные теории. Например, широкое распространение среди психологов получила теория большей мужской изменчивости, согласно которой амплитуда интеллекта среди мужчин шире, чем среди женщин. В соответствии с этим среди мужчин должно быть больше одарённых, а также умственно отсталых людей, чем среди женщин. Сторонники теории большей мужской изменчивости считают её справедливой для всех особенностей, как физических, так и психологических (а не только для интеллектуальных). В подтверждение этому представлены данные о большем количестве знаменитостей, интеллектуально одарённых мужчинах. Также установлено в нескольких странах, что в учреждениях для слабоумных больше мужчин, чем женщин. Однако объяснение этому: неконкурентный характер многих занятий, доступных женщинам. Это делает распознание умственно отсталых т необходимость принудительного лечения менее вероятной для женщин, чем для мужчин. Девочка на уровне идиотии может выжить вне учреждения, обратившись к домашней работе или к замужеству как средству существования. Мальчиков чаще заставляют работать на заводе, где вскоре обнаруживается их умственная отсталость в процессе конкуренции. Наиболее исчерпывающие исследования интеллекта с полным распределением для каждого пола не подтвердили гипотезу о разбросе в половых различиях. К. Пирсон оспаривал адекватность предыдущих исследований. Более поздние обследования с тестированием интеллекта, специальных способностей и достижений дали в результате небольшие и неустойчивые различия. Сравнительная изменчивость двух полов различается в зависимости от конкретного рассматриваемого признака, возраста испытуемых, их социального и экономического уровня. Результаты тестов на интеллект различаются в зависимости от самого теста. Биологические и культурные факторы различий между полами. Физические различия. Длительный период вынашивания и воспитания детей, биологически достающийся партнёру женского пола, имеет большое значение в половой дифференциации интересов, эмоциональных черт, профессиональных целей и достижений во многих сферах. Влияние половых гормонов – это прямой источник половых различий в психологических чертах. Наличие мужских или женских половых гормонов влияет на определённые аспекты поведения, как, например, агрессивность. В то же время пропорция гормонов андрогена (общее собирательное название группы стероидных мужских половых гормонов) и эстрогена (общее собирательное название подкласса стероидных женских половых гормонов) в организме (и мужчин, и женщин) обуславливает то, в какой степени индивидуум развивает маскулинные или феминные качества. Другой источник общих половых различий – определяющие пол хромосомы (XX и XY). Установлены половые различия в строении тела, анатомических особенностях, физиологическом функционировании и биохимическом составе. Разница с возрастом увеличивается. Вес мальчиков при рождении на 5% больше, чем девочек. К 20 года эта разница увеличивается на 20%. Увеличение мужского роста происходит от 1-2% в детстве до 10% к 20 годам. Относительно мышечной силы наблюдаются устойчивые расхождения в пользу мужчин в любом возрасте. Ещё с младенчества мальчики проявляют большую «мышечную реактивность». Жизненный объём лёгких (ЖОЛ) у мальчиков на 7% выше, чем у девочек. В зрелом возрасте – на 35%. Это важно, поскольку ЖОЛ является существенным фактором непрерывной выработки энергии. Таким образом, соразмерно весу своего тела, мужчина потребляет и производит больше энергии, чем женщина. Все эти физические различия будут играть важную роль в половых различиях в игровой активности, интересах, достижениях в различных сферах работы. Большая сила и подвижность мальчиков повышают вероятность манипулирования механическими предметами, и поэтому косвенным образом содействую развитию более чётких механических понятий. Агрессивности и доминированию в социальных отношениях могут изначально способствовать большие размеры тела, сила и выносливость. Другое важное половое различие заключается в акселерации у девочек. Девочки не только раньше достигают физической зрелости, но на протяжении всего детства они также быстрее продвигаются к своему взрослому статусу. Разница колеблется от 12 до 20 месяцев. Акселерация, как важный фактор развития девочек с младенчества, может способствовать их более быстрому продвижению в приобретении языковых навыков и давать преимущество для вербального развития в целом. Девочек отличает более раннее начало полового созревания по отношению к эмоциональной и другим личностным характеристикам. Социальное значение акселерации: вследствие физической акселерации девочки подростки стремятся к общению со старшими мальчиками. Это, вероятно, объясняет обычную возрастную разницу в браке. Поскольку девушка, как правило, бывает моложе юношей, с которыми общается, и моложе мужчины, за которого выходит замуж, большинство друзей мужского пола имеют перед ней превосходство в образовании, развитии и общем опыте. Такая ситуация может лежать у истоков социальных установок по отношению к двум полам. Различие в жизнеспособности связанных с полом дефектах. В любом возрасте женщины проявляют больше жизнеспособности, чем мужчины. Более высокая смертность мужчин, чем женщин. Начиная с большей распространённости внутриутробной и младенческой смерти мальчиков, чем девочек. Зачатие мальчиков на 20-50% больше, чем девочек (Y-носящий сперматозоид легче и подвижнее X-носящего). Однако рождается мальчиков на 5-6 % больше, чем девочек. На протяжении всей жизни представитель мужского пола во многих биологических отношениях проявляет большую уязвимость. Он более восприимчив к инфекциям и чаще страдает физическими недостатками. Почти любые дефекты, за исключением небольшого числа, более распространены среди мужчин. Причина полового различия в жизнеспособности и физических нарушениях заключается в половых хромосомах. Поскольку женщина получает две Х хромосомы, эффект дефектного гена может быть уравнён нормальным геном в другой. Социальное значение жизнеспособности. Преобладание женщин в старших возрастах – обстоятельство, влияющее на сравнительные возможности для брака. Большее женское соперничество в браке. Различия в поддержании гомеостаза. Гомеостатические механизмы, стремящиеся к поддержанию организма в нормальном состоянии, работают у мужчин в более узких пределах. Поэтому мужчины показывают меньшую флуктуацию (отклонение от среднего, колебания) в таких измерениях как температура тела, основной метаболизм, кислотно-щелочной баланс и уровень сахара в крови. Женщины больше подвержены покраснению лица, обмороку и др. Эксперименты показали большую реактивность девочек, чем мальчиков к стрессом ситуациям, однако девочки быстрее восстанавливаются. Влияние культурных факторов. Культурные факторы играют важную роль в дифференциации половых ролей и соответствующих половых различий в поведении. Даже когда физические расхождения способствуют половым различиям в поведении, то это обычно влияние косвенного характера. К расхождениям в личностном развитии двух полов приводят скорее социальные следствия физических различий, чем биологические половые различия сами по себе. С младенчества мальчики и девочки воспитываются в разных «субкультурах». С ними во многом по-разному обращаются родители, другие взрослые, друзья. Личности матери и отца сами по себе являются важными факторами в развитии представлений ребёнка о половых ролях. Однако для мальчиков и девочек существует ещё много других способов, позволяющих осознать, чего от них ожидают в речи, манерах и других аспектах поведения. Половые различия в способностях Моторные навыки. В среднем мальчики превосходят девочек не только мускульной силой, но и скоростью и координацией крупных телесных движений (например, метание мяча). У мужчин более короткое и согласованное время реакции, чем у женщин. Ловкостью рук, как правило, отличаются девочки (в раннем детстве девочки раньше и лучше научаются одеваться). Мелкие, тонкие движения – у женщин. Перцептивные процессы. Быстрое восприятие деталей и частая смена внимания лучше у женщин. У мужчин лучше пространственная ориентация. Вербальные функции. Женское превосходство в вербальных функциях отмечается с младенчества до зрелого возраста. Память. Девочки преуспевают и в тестах на память. Но расхождения не большие и не устойчивые. Пространственные и технические склонности в пользу мужчин. Числовые способности – различия в пользу мальчиков. Художественные способности – в дошкольном возрасте девочки рисуют более детально, чем мальчики. В позднем детстве и зрелом возрасте – женщины превосходят, но не на много. В музыкальных способностях различий на установлено. Половые различия в личности Исследования игровой активности выявили более частую занятость мальчиков в активной, энергичной игре, в деятельности, включающей мышечную ловкость и умение, а также в играх с высокой степенью организации и соперничества. Девочки склонны к сидячим, умеренным играм, ограниченным в амплитуде действия. В чтении, кинофильмах и радиопрограммах мальчики предпочитаю приключения, путешествия и исследования. Среди девочек наиболее популярны любовные истории и романы о детях и семейной жизни. Профессиональный выбор студентов, позволяет предположить стремление юношей к работе, позволяющей получить власть, выгоду и независимость, в то время как девочки более всего ценят работу, дающую интересный опыт, либо в сфере социального обслуживания. В позднем подростковом возрасте «сферы жизненных интересов»: физическое здоровье, безопасность, деньги, секс. Девочек заботят вопросы личной привлекательности, личная философия, режим дня, психическое здоровье, манеры, личностные качества, а также домашние и семейные взаимоотношения (жен. журналы). Систематический анализ подслушанных разговоров показал, что в мужских разговорах распространены такие темы как деньги, коммерческие дела и спорт. Женщины предпочитают разговоры о других женщинах и одежде. Женщины значительно больше беседуют о людях. Профессиональные интересы. Мужчины оказывают более стойкое предпочтение технической, вычислительной и научной работе. Женщины интересуются литературой, музыкой, художественной, социальной сферами деятельности, а также канцелярской работой. Женщин отличает большая социальная ориентация. Это проявляется в раннем возрасте и продолжается до старости. Один из возможных факторов социального интереса и социальной ориентации девочек заключается в их более раннем языковом развитии. Первостепенная значимость принадлежит традиционным половым ролям и стереотипам. На протяжении всего детства заметны половые различия в общительности. Играя в детском саду, мальчики проявляют интерес к предметам, а девочки к личностным взаимоотношениям. Девочки обнаруживают больше ответственности и «материнского поведения» по отношению к другим детям. Большая озабоченность девочек вопросами внешности является косвенным проявлением интереса к мнению о себе окружающих. Девочки более завистливы. Их чаще раздражают ситуации, затрагивающие их социальный престиж. Общительность положительно коррелирует со счастьем у женщин, но незначительно у мужчин. Мужчин отличает более сильная потребность в достижениях и продвижению, чем женщин. Различия в эмоциональной адаптации. В детстве невротические симптомы проявляют и девочки и мальчики одинаково часто, различия заключаются в способах проявления эмоциональной неуравновешенности. Способы выражения плохой адаптации у девочек – сосание большого пальца, чрезмерная замкнутость, робость, застенчивость, опасливость, сверхчувствительность и мрачность, колебания настроения. У мальчиков – повышенная активность, привлекающее внимание поведение ревность, соперничество, лживость, воровство, эгоистичность, вспышки гнева. После 14 лет число невротических симптомов у девочек значимо выше, чем у мальчиков. Т.о. женщины более эмоционально неуравновешенны, чем мужчины. Одно из самых устойчивых половых различий заключается в большей агрессивности мужчин. Это обусловлено и биологически и отчасти культурно. В связи с этим у мальчиков больше проблем с поведением, больше склонность к правонарушениям. У мужчин выше стремление к лидерству и доминированию. Различия в мускулинности/феминности во многом обусловлены полоролевыми стереотипами и культурными традициями. Таблица 1 - Психологические проявления половых различий людей Психологические особенности человека Большая выраженность у женщин Большая выраженность у мужчин Скорость и координация крупных телесных движений + Ловкость рук + . Скорость сенсомоторной реакции + Переключение внимания + Скорость и точность восприятия + Пространственная ориентация + Скорость чтения, беглость речи + Вербально-логическая память + Пространственное воображение + Технические способности + Числовые способности + Интерес к технической, вычислительной, экономической, политической деятельности и научной работе + Интерес к литературной, музыкальной, художественной, социальной сферам деятельности, канцелярской работе + Общая социальная ориентация + Мотивация достижения + Эмоциональная неуравновешенность + Невротичность + Агрессивность + Доминирование, стремление к лидерству + Противоправное поведение + Кроме того, есть определенные основания утверждать, что у мужчин чаще, чем у женщин, проявляются критическое отношение к окружающим, независимость от их оценки; объективность как ориентация на реальные факты, а не на субъективные впечатления и чувства; 6ольшая склонность к решению отсроченных, долговременных, а не текущих задач. В то же время словесные поощрения женщин чаще возбуждают и ускоряют, а не расслабляют и замедляют их деятельность. Женщины чаще испытывают страхи, сложность и неудачи в интимных отношениях; это причина большинства их психических расстройств. Несмотря на достижение относительной финансовой независимости, женщины в большей мере видят свой успех в любви, замужестве, тогда как мужчины чаще настроены на деловые достижения. Итак, большинство современных психологов сходится в том, что психологическое предназначение женщины состоит в сохранении и развитии внутреннего мира, поддержании эмоциональных отношений с людьми, а мужчины призваны завоевывать и охранять внешнее пространство жизни своей семьи. Энергия мужчин направлена вовне, женщин ‑ внутрь, мужчины активны, женщины чувствительны (восприимчивы, что вовсе не означает пассивности). Возрастные различия Обычно под понятием «возраст» подразумевают период существования живого организма от момента рождения (для растений – от появления проростка из семени или споры) до исчисляемого периода. Такой период называют календарным, хронологическим или паспортным, если речь идет о человеке, возрастом. Особенности развития тела, соответствие биологическим, физиологическим показателям в таком показателе не учитываются. Принимая во внимание индивидуальные особенности живых организмов, факторы развития, специалистами было введено понятие «биологический возраст» (синоним – «возраст развития»), описывающий соответствие состояния и функций субъекта среднестатистической норме среди конкретного вида живых существ. Юридический возраст – еще одно понятие, относящееся к правовой сфере жизни человека. Разделяют по возрастам периоды дееспособности, правоспособности, возрастные цензы покупки и употребления алкоголя, табака, наступление криминальной ответственности за правонарушения и т. п. К этой же категории относят и возраст вступления в брак в семейном праве, возраст сексуального согласия. Календарный или паспортный возраст – показатель отрезка времени от появления человека на свет до исчисляемого момента. Он отражается в документах, служит основой для сравнения с нормами по возрасту. Однако физическое развитие человека и его психоэмоциональные аспекты, этапы формирования не всегда совпадают с показателями календарного возраста. Такое явление позволяет выделять биологический возраст человека, оценивающий его физиологическую зрелость, а также стадии развития и соответствия нормам психического и умственного развития. Индивидуальные особенности роста, физического и психического развития варьируются в достаточно широких рамках. Нормы по возрастам устанавливаются на основании общих показателей для календарного возраста человека, однако эти данные могут отличаться от биологического возраста. Для определения биологического возраста или возраста развития ребенка опираются на следующие критерии физиологической зрелости: • ядра окостенения или зрелость костей скелета, их порядок изменения и сроки; • характеристики зубов: данные о прорезывании молочных и постоянных зубов, так называемая зубная зрелость; • развитие вторичных половых признаков человека: сроки, порядок, степень сформированности к конкретному периоду. Биологическая зрелость, возрастной период, оцениваемый в детском возрасте как начало пубертата, базируется на дате менархе (первой менструации) у девочек и поллюции у мальчиков. Шкалы для оценки и нормативные таблицы зрелости для каждого критерия способствуют определению совпадения или расхождений календарного и биологического возраста человека. Об умственном развитии детей разного возраста судят на основании соответствия показателям умений и навыков, достигнутых ребенком к определенному периоду. При отклонениях в развитии могут фиксироваться данные «психоэмоциональное развитие по возрасту на уровне 2-3х летнего ребенка», «отклонения в умственном развитии», «несоответствие речевого развития нормам возраста» и т. п. Методы изучения возрастных различий. 1) Метод поперечных срезов (поперечный подход). Например, группы испытуемых в возрасте от 10 до 18 лет проходят тестирование одновременно и результаты каждой возрастной группы проставляются напротив соответствующего возраста. Предполагается, что эти значения являются показателями нормального развития, приблизительно соответствующие тем значениям, которые можно было бы получить при ежегодном тестировании подростка от 10-летнего возраста до достижения им 18 лет. Критика метода: - действие селективных факторов (учащиеся старших классов более однородная группа, чем учащиеся младших классов, некоторые отсеиваются из-за неусмпеваемости); - различия фонового опыта (нельзя сравнивать разновозрастные группы из-за различия их фонового опыта. Например различия между сегодняшними 15 летними и 40 летними не только возрастное. Когда нынешним 40 летним было по 15 образование было на другом уровне, другие социальные взгляды, меняющиеся условия культуры). 2) Метод продольных срезов (исторический метод или продольный подход). В связи с перечисленными недостатками метода поперечных срезов исторический метод лучше. Примеры исследований: 1) исследование одарённых детей, 1500 школьников, получивших высокий IQ. Исследование в детстве и в зрелом возрасте (Стэндфортский у-т). 2) Исследование интеллектуального развития 61 младенца от 1 месяца до 25 лет (Калифорнийский у-т). Критика метода: - значительное число выбывших из группы за длительный период времени; Наиболее желательно комбинировать оба метода для наилучших результатов исследования. 3) Графики роста. На графике изображают возрастные изменения, происходящие во внешних данных, таких как рост, телесные пропорции и другие структурные характеристики (органические, соматические или физиогенные характеристики). Внешние данные достаточно и их можно легко интерпретировать. «Графики роста» применяются для выражения тестовых значений и поведенческих данных. Они показывают как индивид ведёт себя в разном возрасте в некой стандартной ситуации. В этом случае это то же самое, что график научения. Изучение интеллектуального развития. Результаты тестирования 4208 испытуемых Терстоуном и Акерсоном по шкале Стенфорд-Бине. От 4 до 10 лет график поднимается плавно. В 11-15 лет – резкий скачёк вверх, 15-18 лет – плавно вверх. Рис. 1. Возрастные изменения по результатам теста Стэнфорд—Бине; межгрупповые данные. (Данные из Терстоуна и Акерсона, 100, с. 576.) Таким образом, резкий рост интеллектуального развития наблюдается во время подросткового периода. С возрастом индивидуальные различия в интеллекте увеличиваются. Обращаясь к возрастным свойствам, следует учитывать, что возраст человека обладает метрической и топологической характеристиками. Метрическая характеристика определяется суммой прожитых лет. То­пологическая оценка характеризует фазы, периоды развития психоло­гических особенностей и поэтому становится центральной для рас­смотрения в данном контексте. Так, в период биологического созревания организма происходит общее улучшение психофизиологических характеристик. Развитие многих сенсорных функций достигает оптимума примерно к 20 годам, а интеллектуальных — к 18-20 годам; до 25 лет прогрессирует память и цветовая чувствительность. Время сенсомоторных реакций улучша­ется до 20-25 лет. В исследованиях Л. А. Шварц и С. В. Кравкова установлено, что функционирование сенсорно-перцептивной сферы человека достигает своего оптимума к 25 годам. Показатели невербального интеллекта достигают своего оптимума к 30-35 годам, вербальный интеллект развивается еще и после 40. Величины уровневых показателей развития объема, переключения и избирательности внимания нарастают постепенно, наиболее высокие показатели уровня развития объема, переключения и избирательности приходятся на возраст 27-33 года. Одной из основных характеристик мышления в период 20-40 лет является комплексный характер мыслительных операций при высоком уровне интеграции различных видов мышления. Теоретическое мышление проверяется практикой, под влиянием которой происходит обогащение и теоретического мышления. Имеющиеся экспериментальные данные позволяют говорить о том, что на протяжении периода ранней взрослости (от 18 до 40 лет) наблюдается неравномерность развития конкретных видов мышления. Практическое мышление имеет самые высокие показатели развития (оптимумы) в возрасте 31–35 лет. В студенческие годы развитие практического мышления еще не опосредовано профессиональной деятельностью и выработкой ее индивидуального стиля. Однако наблюдаются оптимумы в развитии теоретического мышления, которые приходятся на возраст 20, 23, 25 и далее 32 года. Оптимумы в развитии образного мышления также приходятся на возраст 20, 23, 25 лет, в последующем только 32, 35 и 39 лет. По результатам исследований К. Ригеля было выявлено, что важным достижением когнитивного развития в период ранней взрослости является формирование диалектического мышления (как понимания противоречий). Это позволяет человеку адекватно воспринимать окружающую действительность и принимать адекватные решения. Учеными в последние десятилетия предполагается наличие сдвига пика становления самосознания с возраста 17-19 на 23-25 лет. В целом онтогенетическое развитие можно разбить на три большие фазы. Первой фазой является обрисованный фронтальный прогресс функций, который заканчивается примерно в 24-25 лет. На второй фазе начинается медленное гетерохронное (разное по времени) снижение показателей продуктивности этих функций. Однако фаза некомпенсируемой биологически обусловленной общей инволюции неминуемо наступает примерно после 48-50 лет. Так, к 50 годам снижается острота зрения, а немного позже происходит сужение поля зрения. Высокий уровень вербально-логических функций сохраняется до 45 лет, а памяти — до 45-50 лет. После 50 лет существенно уменьшается возможность образования сложных дифференцированных рефлексов. Приведенные данные позволяют говорить о существовании в oнтогенезе двух достаточно четко выраженных рубежей снижения продуктивности психологических функций — в возрасте 20-25 и 45-50 лет. Качественное изменение внутриструктурных отношений между раз­личными компонентами интеллекта является определяющим для вы­деления как этапного и возраста 34-36 лет. Тем более что примерно к этому времени достигает оптимума такая важнейшая психофизиоло­гическая функция, как внимание. Кроме того, нельзя не выделить воз­раст 11-14 лет и в среднем около 60 лет, когда происходят изменения поведения, во многом обусловленные изменениями в половой сфере. Таким образом, выделяются периоды онтогенеза человека, ограни­ченные 11-14, 20-25, 34-36, 45-50 и примерно 60 годами. Главным критерием выделения указанных границ явились продуктивность ос­новных психофизиологических функций, формирующих общие спо­собности, а также изменение структуры отношений психофизиологи­ческих функций и первичных потребностей. То есть, такая периодиза­ция имеет преимущественно биологическую основу. Особенности проявления биологически обусловленных свойств личности, темперамента можно проследить на разных возрастных этапах. Так, среди учащихся 4-8 классов в группе подростков с несформированной структурой характера выделены «порывистый», «опасливый», «порывисто-опасливый» типы. У «порывистого» типа в поведении превалируют упрямство, вспыльчивость, капризность, драчливость. Они не принимают школьных требований, проявляют неповиновение. Подростки «опасливого» типа проявляют робость, боязливость, неуверенность, нерешительность. Они инертны в пове­дении, пассивны к школьным требованиям. В условиях организован­ной жизни класса они подчиняются коллективным требованиям, но при отсутствии таких условий легко попадают под влияние ребят «порывистого» типа, становятся исполнителями их желаний. «Поры­висто-опасливый» тип является промежуточным и сочетает в себе черты двух других типов. Среди той же категории учащихся у подростков с более сформировавшимся поведением было установлено три типа: регулируемый, полный саморегулируемый и неполный саморегулируемый. Поведение подростков регулируемого типа упорядочивается социально направленны­ми воздействиями (требованиями, правилами, примерами); отклонения в поведении у таких подростков незначительны и легко поддаются корректировке. Подростки полного саморегулируемого типа в различных жизненных обстоятельствах самостоятельно организуют и корректируют своё поведение, не испытывая при этом необходимости в дополнительной внешней стимуляции. Подростки неполного саморегулируемого типа в одних случаях самостоятельны в проявлении своего поведения, в других случаях им необходима дополнительная стимуляция. В целом, обобщая многочисленные исследования, можно гово­рить о выделении психологических типов подростков, поступки кото­рых определяются преимущественно социальным окружением и подростков, относительно независимо, самостоятельно организую­щих свое поведение, реализуя собственные особенности. На другом полюсе возрастного континуума также выделяются три типа стариков и старости: старик-негативист, отрицающий у себя на­личие каких-либо признаков старости, старик-экстраверт и старик-ин­троверт. Старик-экстраверт признает наступление старости, но к этому признанию приходит через внешние влияния и путем наблюдения ок­ружающей действительности, особенно в связи с выходом на пенсию (наблюдение за выросшей молодежью, расхождение с ней во взглядах и интересах, смерть близких и друзей, новшества в области техники и социальной жизни, изменение положения в семье). Старик-интро­верт остро переживает процесс старения, что проявляется в тупости по отношению к новым интересам, оживлении воспоминаний о про­житом — реминисценции, в интересе к вопросам метафизики, в мало­подвижности, ослаблении эмоций, ослаблении сексуальных моментов, стремлении к покою. Таким образом, можно констатировать, что возрастные проявления свойств личности как бы преломляются через изначальные типологи­ческие особенности человека, которые сохраняются на протяжении всей его жизни. Прежде всего это касается типологии темперамента и типологии направленности человека: на себя или на окружение, интроверсии—экстраверсии, по К. Юнгу. Но тогда получается, что люди, направленные вовне, приспосабливающиеся к внешней среде, открыты для изменений со стороны социального окружения. Социально обусловленные различия Социальное воздействие на психологию личности осуществляется посредством изменения ее положения в системе общественных отношений, т. е. изменения ее статуса, и изменением ее социальных ролей. Жизнь человека протекает в определенном обществе, он — современник определенной эпохи и сверстник определенного поколение. Различия между поколениями, преемственность поколений — «это реальный механизм, по которому происходит взаимосвязь между индивидуальным временем развития личности и социально-исторически контекстом этого развития». Под поколением при этом понимается интервал времени между средним возрастом родителей и их детей. В нашей стране этот интервал в настоящее время составляет примерно 24-25 лет. Человек в своей жизни особенно тесно связан 3 поколениями: «отцов», «сверстников», «детей»; или «сверстников», отцов», «дедов»; или «сверстников», «детей», «внуков». Важнейшее значение приобретают периоды смены этих триад. Первый такой период приходится в среднем на возраст 24-25 лет, когда у человека обычно происходит качественное изменение статуса и социальных ролей, свя­занное с образованием семьи, рождением детей, что определяет его переход в другое поколение, а кроме того, часто это время начала тру­дового пути (после окончания вуза) и изменения в связи с этим его статуса и ролей. Вторым важным периодом становится возраст 48-50 лет — возраст перехода в категорию дедушек и бабушек, приобрете­ния самостоятельности детьми, но также нередко это горькое время прощания с родителями. Еще обычно это возраст вступления в период пика своей служебной карьеры, время получения наибольших прав. Можно выделить и возраст примерно 60 лет, когда смена статуса и ро­лей происходит в результате завершения трудовой деятельности, вы­хода на пенсию. С позиции психологического изменения личности ка­ждый новый статус открывает для нее новые возможности для форми­рования и развития новых форм поведения, которые при реализации новых ролей превращаются в новые черты личности, новые ценност­ные ориентации. Таким образом, осуществляются развитие, рост лич­ности, расширение сферы ее взаимодействия с окружением. Итак, несмотря на качественную разнородность факторов, опреде­ляющих возрастные изменения психических свойств и черт личности, заметно хронологическое совпадение периодов, наиболее этому спо­собствующих, что подчеркивает необходимость выявления истинных психологических механизмов возрастных изменений психики человека. " В детерминации как общественного развития, так и жизни отдельного человека большое значение придается социально-классовым различиям между людьми. Существуют разные подходы к определению клас­совой структуры общества. В настоящее время чаще различают высший, средний и низший классы. В высший класс обычно включают самых состоятельных и известных людей, лиц, обладающих наибольшим социальным статусом. Средний класс включает предпринимателей среднего уровня, людей интеллектуального труда, мелких торговцев и высококвалифицированных, высокооплачиваемых рабочих. Малоквалифи-цированные и низкооплачиваемые рабочие наряду с другими катего­риями мало- и неимущих причисляются к низшему классу. Изучение особенностей детского воспитания показывает, что среди мальчиков и девочек из семей более высокого социально-экономиче­ского уровня больше ценится конформизм по отношению к стандартам взрослых и традиционным правилам поведения, в то время как у детей представителей низкого социально-экономического статуса в большем почете самоутверждение и агрессивность. У школьников низшего со­циального статуса значительно чаще проявляются невротические со­стояния, эмоциональная неуравновешенность и возбудимость. Для представителей низшего класса в целом для всех возрастов характерна большая частотность психозов. У представителей высшего социально-экономического уровня количество психозов существенно уступает количеству возникновения невротических состояний. Исследование установок обнаружило тесную связь более высокого социально-экономического уровня с более консервативными установ­ками и низшего — с более радикальными. Так, по данным Р. Центерса, среди представителей крупного бизнеса ультраконсерваторов и кон­серваторов оказалось около 90%, а радикалов — около 10%; в мелком бизнесе — 70 и 10%; среди специалистов высшего уровня — 65 и 10%; служащих учреждений («белые воротнички») — 55 и 20%; квалифици­рованных рабочих — 45 и 30%; малоквалифицированных рабочих -30 и 50%; неквалифицированных рабочих — 30 и 40% соответственно. Существуют данные, указывающие на положительную связь между социально-экономическим статусом человека и уровнем его интеллек­та. Это касается и детей из семей, относящихся к разным классам, в том числе и по показателям невербального интеллекта. Но следует учиты­вать, что из-за значительно большего количества людей, входящих в низшие классы, общее число интеллектуалов среди них оказывается более значительным. Учебный вопрос 2. Межполушарная асимметрия мозга Межполушарная асимметрия мозга — (от лат. asymmetria — несоразмерность) характеристика распределения психических функций между левым и правым полушариями мозга; фундаментальная закономерность работы головного мозга не только человека, но и животных. В настоящее время проблема межполушарной асимметрии изучается, прежде всего, в рамках функциональной специфичности больших полушарий. Функциональная специфичность больших полушарий — это специфика переработки информации и мозговой организации функций, присущая правому и левому полушарию головного мозга, которая определяется интегральными полушарными факторами. Иными словами, это специфика того вклада, которое вносит каждое полушарие в любую психическую функцию. Процесс становления асимметрии называется латерализацией. Латерализация основана на функциональной асимметрии и взаимодействии полушарий мозга в обеспечении психической деятельности человека. Как известно, правое и левое полушария мозга соединены мозолистым телом и рядом комиссур, которые выступают в качестве проводников, через которые полушария обмениваются информацией и «улаживают» проблемы взаимодействия. Кроме того, исследования последних десятилетий показали, что существуют определенные анатомические различия между двумя полушариями, которые проявляются уже с момента рождения человека (Е. Д. Хомская). Асимметрия есть свойство всего живого, которое по-разному проявляется — в тропизмах, направлении завертывания молекулярной спирали и т.д. Например, развитие центральной нервной системы уже у плоских червей сопровождается возникновением билатеральной асимметрии всего тела. Тело оказывается разделенным в продольном направлении на две половинки, каждая из которых представляет собой зеркальное отражение другой, причем левая половина находится под контролем правой стороны мозга, и наоборот. В физиологии животных используют понятие «лапость» (аналогично «рукости»), и наблюдения показывают, что у млекопитающих также все парные органы имеют ту или иную степень асимметрии, существуют доминирующие и подчиненные конечности. Но абсолютного доминирования не существует — у каждого человека наблюдается индивидуальное сочетание церебрального доминирования, доминирования руки, ноги, глаза и уха. Встречаются люди, в равной степени владеющие правой и левой рукой, — их называют амбидекстрами. Правши составляют около 90 % всех людей, по-видимому, доминирование правой руки существовало уже у пещерных предков человека. Предположительно, при создании наскальных изображений человека контур руки нередко наносился с помощью трафарета, которым служила свободная рука самого художника, и в 80 % таких случаев это была левая рука, и, следовательно, контур обводился обычно правой рукой. На разных этапах онтогенеза существует высокая степень реорганизации внутри полушарий и между ними, поэтому до пяти лет можно говорить не об эквипотенциальности полушарий, а скорее о повышенной чувствительности к адекватной стимуляции, которая и способствует нарастанию функциональной асимметрии. В то же время этот период высокой способности к компенсации. Так, например, пренатальные повреждения, вплоть до полного удаления полушария (в раннем возрасте), практически не сказываются на овладении ребенком речью. Теории происхождения асимметрии Происхождение (точнее, оформление) леворукости связывают с действием трех групп факторов — средовых (включая культурные), генетических и патологических. Одна из первых генетических моделей наследования рукости опиралась на закон Менделя и предполагала, что это качество определяется действием одного гена. Однако было обнаружено, что почти половина детей двух леворуких родителей оказываются праворукими, что противоречит данной модели. Другая модель (М. Аннет) основана на том, что рукость является функцией двух генов, один из которых определяет локализацию центров речи (L — в левом полушарии и доминирует, l — в правом полушарии, рецессивный), а другой определяет, какой рукой будет управлять речевое полушарие — контрлатеральной или ипсилатеральной (соответственно С и с). И, наконец, третья модель (Дж. Леви и Т. Нагилаки) основана на гипотезе о существовании отдельного гена «правостороннего сдвига» и его рецессивного аллеля. Наличие этого гена обеспечивает изначальную предрасположенность человека к тому, чтобы у него доминировала правая рука, а центр речи располагался в левом полушарии. Таким образом, данный ген определяет не только рукость, но и церебральное доминирование. Последняя модель в наибольшей мере охватывает факты, накопленные в области изучения асимметрии. Альтернативными «генетическим» представляются гипотезы возникновения межполушарной асимметрии, базирующиеся на признании главенствующей роли культурных условий. Сторонники данной концепции рассматривают левшество и правшество как результат социального воспитания, опыта, условий жизни. Наряду с представленными выше теориями, широко распространены представления о патологическом происхождении левшества. Среди сторонников данной точки зрения можно обнаружить представления о том, что любое проявление леворукости есть следствие и родовой травмы, и врожденной энцефалопатии, и др. Функции левого и правого полушария В процессе эволюции предков человека каждое мозговое полушарие приобретало все большую специализацию, что в особенности проявилось в предпочтительном пользовании правой или левой рукой, развитии речи, пространственной ориентации и полярности эмоциональных состояний. В целом, выделяют моторную, сенсорную, психическую асимметрии Наблюдения ученых за работой обоих мозговых полушарий, ставших независимыми после перерезки мозолистого тела (первые операции подобного рода были произведены для облегчения состояния больных с тяжелыми формами эпилепсии при безуспешном терапевтическом лечении судорожного состояния), позволили выявить важную роль мозолистого тела в межполушарных взаимодействиях и в особенности значение доминантного полушария в объединении информации. Так, например, нервные сигналы, вызванные раздражением левой руки и приходящие в правое полушарие, автоматически передаются в доминантное левое полушарие, и лишь после того, как левое полушарие ознакомится с информацией, в правое посылается команда, заставляющая левую руку выполнить нужное движение. Результаты исследований на расщепленном мозге подтвердили левостороннюю локализацию центров речи у большинства людей (у подавляющего большинства людей центры речи расположены в левом полушарии и только 5% правшей и 30 % левшей разговаривают с помощью правого полушария), доминирование правого полушария в восприятии пространственных отношений между частью и целым, а также доминирование правого полушария при внешнем выражении понимания зрительной информации. Дальнейшие исследования показали, что в различных системах организма фактическая асимметрия мозга может быть неодинаковой и неравной по значимости участия левого и правого полушария в осуществлении ВПФ. Установлено, что функцией левого полушария является оперирование вербально-знаковой информацией, а также чтение и счет, тогда как функциями правого — оперирование образами, ориентация в пространстве, различение музыкальных тонов, мелодий и невербальных звуков, распознавание сложных объектов (например, человеческих лиц), продуцирование сновидений. По-видимому, каждое полушарие отвечает и за направленность чувств человека и их вербальную или негативную окраску. Так, например, если патологический очаг у больного эпилепсией находится в левом полушарии мозга, человека нередко охватывает беспредметный смех, а если в правом, то больной более склонен к грусти и слезам. Кроме того, удалось обнаружить, что у людей в состоянии депрессии в области правого полушария нередко регистрируются аномальные электрические волны. Все перечисленное привело к предположению, что правое полушарие ответственно за негативные эмоциональные состояния и способствует тому, что человек видит прежде всего отрицательные стороны событий, а левое придает эмоциям положительную окраску. Основные функции левого и правого полушария представлены в табл. 2. Таблица 2 - Функции левого и правого полушарий Левое полушарие Правое полушарие логическое мышление вербальный интеллект математические вычисления произвольное запоминание аналитические тенденции восприятия устная речь размер прозы и поэзии ритм музыки сознательное правая рука правый глаз чтение и письмо двигательная сфера интерпретация мимики и жестов запоминание имен образное мышление невербальный интеллект образная память непроизвольное запоминание синтетические тенденции восприятия метафорический смысл речи, интонации, чувство юмора звуковысотные соотношения тембр и гармония в музыке бессознательное левая рука левый глаз ориентировка в пространстве чувственная сфера распознавание мимики и жестов, узнавание лиц детерминирует второсигнальный тип (по И. П. Павлову) с левым полушарием связаны шизоидность, психастения детерминирует первосигнальный тип с правым полушарием связаны истероидность, эмоциональная лабильность Латерализация функций полушарий развивается постепенно и завершается в период полового созревания. Существуют данные, свидетельствующие о наличии асимметрии в раннем периоде жизни, полученные при анатомическом исследовании мозга плодов и новорожденных. Рядом ученых была отмечена и значимость асимметрии в стимуляции сенсорных каналов, обусловленная взаимоотношениями ребенка и матери с первых же дней жизни. Данные, собранные в различных культурах, говорят о том, что в манере матери держать ребенка наблюдается явная левосторонняя тенденция, то есть младенец находится чаще слева от материнской груди, что приводит к неодинаковой стимуляции его левых и правых рецепторов. В настоящее время известны работы по определению пренатальных признаков функциональной асимметрии, которыми являются правостороннее предпочтение поворота головы плода, сосание большого пальца ведущей руки. Описаны ранние постнатальные признаки латеральности, проявляющиеся в асимметрии коленных рефлексов, хватательных рефлексов начальных шагательных движений и др. Следует добавить, что существует предположение, что предиктором доминантности руки может служить и предпочитаемое спонтанное положение младенца в позе «фехтовальщика». Здесь детерминантой является то, в какую сторону направляется голова и рука младенца (направо или налево). Эта поза обусловлена тоническим шейным рефлексом, который наблюдается у плода и сохраняется в течение 8 месяцев после рождения. Применение метода дихотомического прослушивания позволило отметить асимметрию уже у новорожденных, по-разному реагирующих на речевую и неречевую информацию. Использование ЭЭГ показывает изменение активности головного мозга в зависимости от качества стимуляции (речь — левое полушарие, музыка — правое). В целом же, результаты исследований в области изменения асимметрии с возрастом весьма вариабельны, что говорит о преждевременности каких-либо окончательных выводов по данному вопросу. Профили функциональной асимметрии Профиль асимметрии — это преобладание левой или правой частей в совместном функционировании парных органов (рук, ног, органов зрения и слуха). Профиль асимметрии является одним из параметров индивидуальности. Т. А. Доброхотова и Н. Н. Брагина приводят следующую частоту распределения различных профилей у мужчин и женщин (табл. 2). Таблица 2 - Частота (в %) правой и левой асимметрии у мужчин и женщин Профиль ассиметрии ассиметрия рук ног глаз ушей Преимущественно правый П П П Л П Л П П П П Л П Л П П П Смешанный П П Л Л П Л П Л П Л Л П Л П Л П При изучении профилей у здоровых испытуемых было зарегистрировано только 38 % полных правшей и ни одного полного левши. Самым частым было левшество слуха, затем ног, третье место занимало левшество зрения, и реже всего встречалась леворукость. При смешанном профиле чаще всего встречалось проявление левшества в сочетании слуха и зрения, затем слуха и ногости и лишь затем зрения и ногости и зрения и рукости. В целом, данные о проявлении леворукости колеблются между 4,3% и 7%. Многие авторы отмечают большую выраженность леворукости среди мужчин, а также среди транссексуалов и гомосексуалов. Имеются данные и о различной частоте левшей в разных регионах земли. Так, в Голландии леворукость установлена у 11,2%, а в средней полосе России — у 6,7%. Установлен рост леворукости, в последнее время что связывают как с улучшением акушерской помощи и врачебной помощи новорожденным, что уменьшает летальность детей, рожденных с мозговой патологией, которая связана с вероятностью компенсаторной леворукости в дальнейшем, так и со снижением социального давления на леворуких (в частности, отход от переучивания). Левоногость выражается в доминировании левой ноги по частоте использования, скорости и точности движения, длине шага. Левоногие при ходьбе по необозначенной местности отклоняются вправо за счет большей длины шага левой ноги (кривая движения приближается к кругу с направлением по ходу часовой стрелки). Известно, что частота левоногости у детей увеличивается с возрастом. Левшество в зрении исследуется по прицельной способности, при этом чаще всего регистрируется такое распределение: правая асимметрия — 63%, левая — 30%, симметрия — 7%. Асимметрия слуха проявляется в остроте восприятия, локализации источника звука. Метод определения слуховой асимметрии — метод дихотомического прослушивания. Левоухость часто сочетается с праворукостью у детей и взрослых и может быть единственным признаком левшества в правом профиле асимметрии. Следует отметить, что, в целом, теории происхождения асимметрии, данные относительно функций левого и правого полушарий и представленности профилей функциональной асимметрии чрезвычайно противоречивы, несистематизированы, исследование латерализации крайне актуально и является одним из самых перспективных направлений в психологии будущего. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Межполушарная асимметрия мозга — характеристика распределения психических функций между левым и правым полушариями мозга. Происхождение асимметрии связывают с действием трех групп факторов — средовых (включая культурные), генетических и патологических. В процессе эволюции предков человека каждое мозговое полушарие приобретало все большую специализацию, что в особенности проявилось в предпочтительном пользовании правой или левой рукой, развитии речи, пространственной ориентации и полярности эмоциональных состояний. Установлено, что функциями левого полушария является оперирование вербально-знаковой информацией, чтение и счет, аналитические функции, произвольность памяти, тогда как функциями правого — оперирование образами, ориентация в пространстве, различение музыкальных тонов, мелодий и невербальных звуков, распознавание сложных объектов. Профиль асимметрии — это преобладание левой или правой частей в совместном функционировании парных органов (рук, ног, органов зрения и слуха). Профиль асимметрии является одним из параметров индивидуальности. ТЕМА № 4: ЛИЧНОСТНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ЧЕЛОВЕКА Учебный вопрос 1. Личность – дифференциально-психологический аспект Корни человеческой личности Вряд ли кто-либо из современных исследователей всерь­ез будет говорить о том, что "личностью рождаются". Нет и такого раздела в дифференциальной психологии разви­тия: "Личность младенца". Однако весьма заманчиво об­наружить некую природную канву, на которой впослед­ствии — под влиянием многообразных средовых воздей­ствий — произрастают те или иные личностные черты. Хотя в работах такого плана существует отчетливая тенденция называть выявленные различия темпераментальными, сами авторы склонны давать определения и интерпретировать обозначенные явления с довольно явно выраженным "лич­ностным уклоном". Известный американский психолог, профессор Гарвардского университета Джером Каган со своими сотрудниками выявили, что некоторые новорожденные обла­дают тенденцией, которую можно назвать уязвимостью или "робостью", проявляющейся при встрече с незнакомыми предметами, людьми или ситуациями. Эта тенденция со­храняется в поведении субъекта и впоследствии. Во время своего первого школьного дня "уязвимые", стоя в сторо­не, сосредоточенно наблюдают за играми своих более рас­крепощенных сверстников. Эти психологические особен­ности постепенно трансформируются в устойчивую черту у взрослых людей> которые зачастую остаются застенчи­выми на протяжении всей своей жизни (Zimbardo, 1990), Несмотря на очевидность жизненных фактов, практи­чески неразработанной остается проблема взаимосвязи психических процессов и личностных черт, или общей психологии и психологии личности, если говорить о бо­лее широком контексте. Однако уже в работах первых со­временных персонологов имплицитно существовала тен­денция рассматривать формирование личностных свойств в контексте функционирования более общих по своей при­роде ментальных явлений. Концепции личностных черт Различные личностные теории оперируют разными кон­структами, имеющими неодинаковый уровень как теоре­тических обобщений, так и степени абстракции. Но наи­более распространенным является понятие черты, описы­ваемой, как правило, каким-либо существительным или прилагательным, а также рассматриваемой в качестве пре­диктора поведения личности. Понятие личностной черты, впервые предложенное Г.Оллпортом, было достаточно всеобъемлющим: "Генерализованная и сфокусированная нейропсихическая система (характерная для индивидуума), обладающая спо­собностью воспроизводить функциональный эквивалент, ре­левантный множеству стимулов, а также инициировать и ре­гулировать устойчивые (эквивалентные) формы адаптивного и экспрессивного поведения" (Allport, 1937). Исходя из этого определения можно предположить, что множество признаков, характеризующих форму взаимо­действия субъекта с миром, упорядочивается за счет вве­дения двух начальных координат, относящихся к адаптив­ному и экспрессивному типам поведения. В современных теориях (Phares & Chaplin 1997) выде­ляется несколько базовых признаков черты как психоло­гического конструкта: * черта не есть состояние и поэтому обозначает некую общую тенденцию поведения и ожиданий (McAdams, 1995). "Я впечатлительный" означает устойчивую характеристи­ку, тогда как "меня впечатляют твои успехи" описывает лишь временное состояние эмоционального реагирования; * черта является количественным измерением, позво­ляющим сравнивать степень выраженности конкретной характеристики у разных людей; * черта может иметь иерархическую организацию* то есть более широкая черта включает в себя несколько спе­цифических черт. Дескриптивные системы, базирующиеся на анализе черт, позволяют описывать личность через мно­жество уровней; * черта как конструкт создает основу для общего языка не только между различными формальными теориями лич­ности, но между формальными теориями и неформальными описаниями человеческой личности в повседневной жизни. Устойчивость многих личностных черт во времени под­тверждена экспериментально. Различия между детьми в агрессивности, доминировании, зависимости, социабель-ности и застенчивости сохраняются на протяжении всего периода, начиная со среднего и позднего детства через подростковые годы вплоть до взрослости (Huesman et aL, 1984). В дополнение к этому, клинические наблюдения показывают, что детям, имеющим в возрасте десяти лет поведенческие проблемы, довольно сложно избавиться от них во взрослой жизни (Patterson, 1982). Психологическая черта кроме описательного аспекта поведения включает в себя и каузальный. Поэтому теории черт ставят своей целью анализ индивидуальной психоди­намики с точки зрения поиска причинных механизмов: "В своей наиболее простой форме диспозиции и их пове­денческие проявления связаны, по определению, непосред­ственно — чем более выражена у личности черта добросове­стности, тем более добросовестно его по­ведение" (Mishel & Skoda, 1995), Эти два аспекта, дескриптивный и каузальный, при­сутствуют во всех наиболее развитых концепциях личнос­тных черт. Мы рассмотрим в качестве примера только не­многие из десятков развиваемых на сегодняшний лень кон­цепций. Экстраверсия/нейротицизм/психотицизм Понятие экстраверсии—интроверсии было сформули­ровано для описания наиболее фундаментальных разли­чий в человеческом поведении швейцарским психоло­гом Карлом Юнгом, недолгим последователем Зигмун­да Фрейда. Как димензиональная черта эта характерис­тика личности, впервые представленная так Г.Айзенком (1947), в последнее время изучается в самых раз­личных контекстах (см. Zuckerman & Сото, 1983). Наибо­лее общие характеристики этой черты выглядят следую­щим образом: Интроверсия - ориентация на внутренние стимулы; заторможенность поведения; низкий уровень вовлеченности в различные формы активности. Экстраверсия - стремление к стимуляции извне; расторможенность поведения; интенсивное вовлечение в разные формы активности. Активносгь/социабельность/эмоциональность Концептуально эти личностные свойства связаны с соответствующими темпераментальными параметрами. Называя эти черты "личностными", авторы трехкомпонентной концепции личности (Buss, Ptomin, 1984) фак­тически отождествили уровни темперамента и личности. Неудивительно, что все три параметра, как показывают многочисленные исследования, удовлетворяют критери­ям выделения психобиологических черт — наследствен­ности, стабильности и эволюционной значимости. Про­являясь уже у младенцев, эти черты сохраняются и в личности взрослых. Тревожность Тревожность (выступающая также под названиями "нейротицизм" и "эмоциональная нестабильность") считает­ся одним из важнейших измерений личности, связанным со спецификой индивидуальных реакций на стресс. С одной стороны, тревожность сопряжена с возбуждением не­рвной системы, проявляющимся в сердечно-сосудистых и дыхательных ритмах, гастроэнтерологических симптомах, уровне кровяного давления. С другой стороны - показана тесная связь тревожности с оценочными процессами, с тем, воспринимает ли человек для себя данную ситуацию как угрожающую (Sptelberger, 1966). В этой связи извест­ный американский психолог (Калифорнийский универси­тет, Беркли) Рихард Лазарус (Lazarus 1993) обращает вни­мание на различие между тревожностью как димензиональной переменной и стрессом как ситуативной пере­менной. В зависимости от общей концепции личности, которой придерживается исследователь, определение тре­вожности и порождающего ее механизма рассматривают­ся под различными углами зрения, Зигмунд Фрейд (1936) различал тревожность как эмоциональное состоя­ние или как состояние, сопровождающееся специфично-неприятным переживанием, а также как некую моторную разрядку. В любом случае тревожность, по Фрейду, есть результат подавления со стороны Эго (Я) идущих из тем­ноты внесознательной сферы психики импульсов. Многие персонологи рассматривали тревожность как отражение "разрыва между сильно выраженными потребностями субъекта и ожиданиями малой вероятностью их удовлет­ворения" (Rotter, 1966). Как стабильная черта — а не вызванное ситуативным влиянием состояние — тревожность впервые начала изу­чаться Тэйлор (Taylor, 1953), на основе разработанной клинической шкалы измерения хронической тревожности. Концептуальная модель развивается ведущим специалис­том в этой области Чарльзом Спилбергером (Флоридский университет, США) обосновавшим рассмотрение тревож­ности как черты, A(anxiety)-trait и состояния, A-state. По определению, тревожностъ-как-черта есть проявление в поведении индивидуума тенденции воспринимать боль­шинство ситуаций, объективно ничем не угрожающих, как опасные (Spielberger, 1983). Тревожность-как-состояние есть проявление эмоционального возбуждения, варьирующее в интенсивности и во времени. Измеряющий оба вида тре­вожности опросник (STAJ) состоит из двадцати пунктов, оцениваемых по четырехбалльной шкале Ликерта (никог­да/редко/часто/всегда). Факторизация шкал показала на­личие четырех субизмерений тревожности (Spielberger, Sydeman, 1994), воспроизводимых, как подтвердили и наши исследования, на данных русскоязычной выборки. Резуль­таты кросс-культурной валидности для отдельных пунктов опросника совпадают с более ранними исследованиями STAI (Hanin & Spielberger, 1983). Гнев Выделившись в качестве одного из подизмерений тре­вожности в экспериментах Чарлза Спилбергера (Spielberger, 1988; 1994), гнев как устойчивая черта личности стал пред­метом самостоятельных исследований. Автор концепции определяет гнев как "эмоциональную характеристику, описывающую ощущения, интенсивность которых варьи­рует от средне выраженного раздражения или досады до ярости и бешенства что сопровождается активацией ав­тономной нервной системы. В руководстве к опроснику, измеряющему гнев-как-черту и гнев-как-со-стояние (STAXI), указывается, что гнев является более элементарным состоянием по сравнению с враждебнос­тью или агрессией. Модель гнева-как-черты имеет несколько примечательных характеристик; * гнев рассматривается как предиспозиция или тенден­ция воспринимать широкий спектр ситуаций как прово­цирующие; * различается гнев как характеристика темперамента (гневливость без связи с провоцирующий ситуацией) и как реакция (вызванная, например, критикой, неприят­ным обращением и пр.); * пункты шкалы сконструированы таким образом, что­бы оценить степень выраженности стремления подавлять гнев (Anger-In), проявлять гнев вовне (Anger-Out), а так­же контролировать гнев (Anger-Control). Исследование описанной модели на русскоязычной выборке (Eckhardy Kassinove, Tsytsarev & Sukhodotsky, 1995) показало высокую консистентность адаптированных суб­шкал и выявило средние значения, совпадающие с дан­ными американской выборки. При этом в российской вы­борке (исследование было проведено в Санкт-Петербур­ге) мужчины характеризовались более высоким уровнем проявления гнева (Anger-Out), чем женщины. Застенчивость По мнению профессора Стэнфордского университета Ф.Зимбардо, застенчивость — не личностное расстройство, а, скорее всего, определенный паттерн или черта, связанная со стремлением избегать общения или уклоняться от социальных контактов (Zimbardo, Weber, 1997). Вполне возможно, что застенчивость есть про­явление своего рода социальной фобии, но, независимо от интерпретации остается главный вопрос — где скрываются корни этого явления? Можно отметить связь застен­чивости с одной из темпераментальных тенденций, обна­руживающихся уже у младенцев, которую Дж. Каган (1994) назвал "сдерживанием". Предрасположенность к такому типу поведения может затем развиваться в фор­му социальной тревожности, рассматриваемой как «выу­ченные реакции». Влияние широкого культурного контек­ста становится решающим фактором в развитии имеющейся предрасположенности, а также в формировании "выучен­ной застенчивости". В последнее десятилетие число амери­канцев, считающих себя застенчивыми, возросло с 40% до 50% (Carducci & Zimbardoy 1995). Среди наиболее влия­тельных факторов, определяющих этот сдвиг показателей, Зимбардо выделяет: * компьютерные технологии и информационную дей­ственность интеракций, позволяющих людям, сохраняя дистанцию, поддерживать контакты с другими без непос­редственного личного общения; * автоматизация работы, уменьшающая процесс живо­го общения; * влияние бесконтрольной криминализации общества, воспитывающее в людях страх, удерживающий их от кон­тактов; * необратимые изменения в семейных структурах, от­ражающие в несколько раз возросшее число разводов, се­мей с одним родителем или отсутствием родителей дома из-за чрезмерной занятости. Все это обучает детей стерео­типам взаимодействия, которое они позднее переносят в свою жизнь; * снижение ценности совместного отдыха, благодаря развитой индустрии развлечений. Вполне возможно, что культурологические предпосылки развития застенчивости будут разными в других странах, но это не исключает перспективы исследования застенчивости как феномена, наиболее ярко отображающего взаи­модействие социальных и биологических факторов в формировании личностных черт. Теории личностных факторов: три, шестнадцать, пять В отличие от Г.Оллпорта, который ставил акцент на изучении уникальных, идеографических аспектов лично­сти, дифференциально-ориентированные психологи ис­пользуют мультивариатийный статистический анализ для определения важнейших факторов, образующих личность. Ганс Айзенк одним из первых применил факторный анализ к исследованию личности. При этом он полагал, что вначале нужно сформулировать гипотезу о соотноше­нии измеряемых переменных, которая затем должна тес­тироваться с помощью факторного анализа. Эта стратегия получила название критериального анализа (Eysenck, 1950), Свои базовые факторы — интроверсию, экстраверсию, нейротицизм и, позднее, психотицизм, Айзенк назвал "типами", подчеркивая тем самым отличие диспозиций, находящихся наверху иерархической структуры и имею­щих более широкий диапазон проявлений, от специфи­ческих черт, образующих нижний уровень личностной иерархии. Например, за общим фактором "психотицизм" следуют образующие его компоненты второго уровня — агрессивность, эмоциональная холодность, эгоцентризм, безличность, импульсивность. Третий уровень психотицизма как личностной диспозиции образован такими пара­метрами как антисоциальность, неэмпатийность, креатив­ность, "безумие" ("тронутость"). Несмотря на столь ши­рокий спектр поведенческих проявлений, свойственных этим трем базовым измерениям, сам автор называет их "биологическими диспозициями личности" (Eysenck, 1990), не будучи, однако, всегда последовательным в построе­нии интерпретационных схем. Центральная роль Е (экстраверсия—интроверсия), N (нейротицизм—эмоциональная стабильность) и Р (пси­хопатия или эмоциональная независимость) факторов в организации личности подтверждалась результатами обследования десятков тысяч людей в разных странах. Хотя достаточных оснований для отнесения этих измеряемых с помощью опросников черт к биологически детермениро-ванным переменным еще недостаточно, Айзенк аргумен­тированно обосновывает связь Е с биологической систе­мой возбуждения (arosai system), N с системой активации (activating system), a P с генетически детерминированной тенденцией "импульсивность vs контроль". Другой подход в использовании факторного анализа в изучении личности развивает один из лидеров американс­кой психологии Раймонд Кэтгелл. По его мнению, базо­вое измерение личности невозможно заранее предсказать, его нужно открыть в результате обработки данных, полу­ченных путем измерения разных черт у большого множе­ства людей. Р.Кеттэл (1971; 1990) формулирует два важных положения для теории личностных черт, выделяя среди последних поверхностные (вторичные) и порожда­ющие (первичные), которые в свою очередь разделяются на конституциональные, имеющие генетическую обуслов­ленность, и характерологические (mold), развивающиеся под влиянием опыта и обучения. В своей концепции Кэттелл различает также * темпераментальные (конституциональные порожда­ющие) черты, детерминирующие стиль индивидуального реагирования, включающий эмоциональную реактивность, скорость и энергию реакций личности на средовую стиму­ляцию; * черты-способности, определяющие эффективность реагирования; * динамические черты, относящиеся к движущим си­лам реакций и образующие два класса признаков — эрги, врожденные черты, мотивирующие поведение субъекта (направленность на "борьбу", "стадное чувство", автоно­мия), и «сентименты» формирующиеся под влиянием социокультурных норм; а также аттитюды, являющиеся проявлением интереса к чему-либо. Все эти черты образуют взаимосвязанную систему, на­полняющуюся содержанием в зависимости от конкретно­го аспекта анализа человеческого поведения. В качестве базовой Кэттелл принял шестнадцатифакторную модель, описывающую наиболее важные с его точки зрения изме­рения личности (см., например, Мельников, Ямпольский, 1985). Столь существенная разница в определении базовых измерений личности — от трех в концепции Айзенка до шестнадцати в концепции Кэттела — объясняется отсут­ствием консенсуса между психологами относительно общепринятой дескриптивной модели личности. Еще одна важная попытка в этом направлении, предпринятая в пос­ледние десятилетия, связана с разработкой теоретической и экспериментальной базы для подтверждения универсаль­ности пяти связанных между собой измерений личности, получивших название Большой Пятерки (Big—Five-Model). Начиная с 1980-х годов, пятифакторная модель многи­ми психологами признается одной из наиболее удачных для идентификации и структурирования личностных свойств (1996). Существует два основных подхода к анализу пяти, считающихся базовыми, измерений лич­ности — модель Большой Пятерки, разрабатываемая в рам­ках лексикографической традиции, и Пятифакторная мо­дель (FFM — five factor model), основанная на психомет­рическом подходе. Большая Пятерка: лексическая модель Первоначально в список английских слов, так или иначе описывающих личность, вошло 18 000 пунктов (Allport & Odbert, 1936). Наиболее удачно идею имплицитного при­сутствия в языке психологических описаний личности сформулировал Р.Кэтгел: "Все аспекты человеческой личности, которые имеют значение и вызывают интерес или же являются полезны­ми, уже получили запись в субстанции языка". Некоторые исследователи склонны обозначать явление, о котором пишет Кэтелл, термином "языковая личность" (Караулов, 1981). Применение в этом разделе данного термина представляется допустимым. Следующим этапом в анализе "языковой личности" стало выделение из первоначального списка наиболее общеупотребительных слов, составленного Оллпортом и Одбергом, двух тысяч восьмиста прилагательных, характеризующих личностные черты (Norman, I967). Дальнейшая работа над структурировани­ем описаний с применением современных методов фак­торного анализа привела Льюиса Голдберга к выделению пяти измерений, базирующихся на лексической гипотезе (1996). В соответствии с основной идеей лексической гипотезы, а наиболее важные индивидуальные различия во взаимо­действии между людьми кодируются в виде отдельных тер­минов в некоторых или даже во всех языках мира" (Goldberg, 1993). Еще в 1938 году Л.Тёрстоун, используя факторный ана­лиз для структурирования описаний, с помощью которых человек характеризует себя и других, после обработки 1300 оценок шестидесяти важнейших личностных черт выде­лил пять независимых факторов. Р.Кэттелл, используя лек­сический подход, обнаружил двенадцать факторов, из ко­торых только пять характеризуются стабильной воспроиз­водимостью (1990). Приведем краткие характеристи­ки этих наиболее исследуемых на сегодняшний день пяти факторов (по Goldberg, 1993): I. Экстраверсия или Вовлеченность: общительность, напористость, высокая активность / спокойствие, пас­сивность и сдержанность. II. Доброжелательность или Приятность: доброта, до­верчивость и теплота / враждебность, эгоизм и недовер­чивость. III. Добросовестность или Надежность: организован­ность, основательность и надежность / беззаботность, небрежность, ненадежность, IV. Эмоциональная стабильность / Нейротицизм: рас­слабленность, уравновешенность, устойчивость / нервоз­ность, удрученность, раздражительность, V. Культурность, интеллектуальность или Открытость к опыту: вдохновленность, любознательность, креативность vs узость интересов, заурядность, ограниченность. Описанные измерения представляют собой часть иерар­хической структуры личностных свойств, образуя, по мнению исследователей, наиболее абстрактный, то есть базо­вый, уровень. Остальные, более частные характеристики, каковых насчитываются десятки, образуют нижний уро­вень иерархии. Однако практически все исследователи обходят стороной вопрос об иерархической соотнесенности факторов внутри самой модели Большой Пятерки. Между тем, 1-й и IV-й факторы относятся, как свидетельствуют данные этих же авторов (см. к примеру, Eysenck) 1990) к биологически обуслов­ленным подструктурам, тогда как остальные три фактора входят в личностные структуры, обусловленные влиянием преимущественно содержательно интерпретируемых пове­денческих тенденций, в том числе, как следует из контек­ста, направленностью личности. Возможно указанная труд­ность связана и с тем, что существуют большие сложнос­ти в определении иерархической структуры понятий в са­мом языке, хотя эта задача уже формулируется в после­дних работах следующим образом: "Целостная таксономия личностных свойств должна вклю­чать как горизонтальные, так и вертикальные черты и соот­ветствующие им признаки значений. Горизонтальный аспект относится к степени схожести среди свойств одного и того же иерархического уровня (например, скромность включает компоненты застенчивости и кооперативности. Вертикаль­ный аспект относится к иерархическим соотношениям меж­ду свойствами (например, надежность является более абст­рактным и общим концептом, чем пунктуальность). Для создания целостной модели личности, безуслов­но, необходимо объединение обеих тенденций — "верти­кальной" и "горизонтальной". Использование иерархичес­кой шкалы для измерения черт в данном контексте очень эффективно, но необходимо учитывать и горизонтальные тенденции, обозначающие базовые источники таксономии. Следующая особенность заключается в том, что верти­кальные отношения между свойствами легко различимы лишь в некоторых случаях анализа личностных свойств, закодированных в естественном человеческом языке {Goldberg, 1993; Hampson et aL, 1986; John et ai, 1991), тог­да как горизонтальные отношения очевидны для многих Поэтому делом будущего является оп­ределение в описании личности граней, относящихся к более частным, чем пять базовых факторов, иерархичес­ким уровням. В завершении психолингвистической темы в исследова­ниях личности отметим, что пересечение части факторов Большой Пятерки с измерениями других моделей (в част­ности, Г.Айзенка и Р.Кэттелла) служит, к сожалению, поводом для противопоставления исходных точек зрения, но не для поиска объединяющих различные концепции аргументов. Пять Факторов: психометрическая модель В отличие от акцента на проекции поведенческих осо­бенностей в лексических закономерностях, в FFM учиты­вается, что личностные шкалы разрабатывались для изме­рения наиболее важных индивидуальных различий, выяв­ленных в личностных теориях (McCrae & Costa, 1996). Ав­торы психометрического подхода приводят большое ко­личество данных, характеризующих взаимосвязи измере­ний FFM с важнейшими параметрами, общими для мно­гих личностных шкал, описывающих темпераментальные, эволюционные, психопатологические, мотивационные, межличностные характеристики на основе факторно-ана­литических, типологических и кросс-культурных моделей. Результаты исследований позволили сформулировать по­стулаты Пяти фактор ной Теории Личности, характеризующие основные тенденции проявления уни­версальных черт с учетом следующих позиций: (1) Индивидуальность. Все взрослые люди могут быть охарактеризованы специфической комбинацией личност­ных черт, влияющих на паттерны мыслей, чувств и пове­дения. (2) Происхождение. Изучаемые личностные черты есть эндогенные базовые тенденции. (3) Развитие. Черты развиваются в детстве, достигая своей сформированности во взрослом возрасте субъекта и сохраняясь неизменными у адаптированных индивидуумов. (4) Структура. Черты организованы иерархически — от узких и специфичных до широких, более общих диспо­зиций. Исследуемые пять факторов образуют высший уро­вень личностной иерархии. Отмечается также три важных вывода по результатам психометрического- изучения пяти базовых личностных факторов: * Несмотря на различные теоретические предпосылки все исследуемые факторы обладают высокой конвергент­ной валидностью, подтвержденной на большом количе­стве экспериментальных данных. * Каждый из пяти факторов имеет глубокие концепту­альные корни в различных психологических концепциях* * Дальнейшее изучение этих факторов предполагает, что обозначаемые ими черты весьма перспективны для анализа личности, Пятифакторный личностный опросник, более известный как «Большая пятерка» («Великолепная пятерка»), разработан американскими психологами Р. МакКрае и П. Коста в 1983-1985гг. В последующем опросник совершенствовался и в окончательном виде в 1992 г. представлен тестом NEO PI (аббревиатура. От английского словосочетания: «Нейротизм, экстраверсия, открытость – личностный опросник»). По мнению Р. МакКрае и П. Коста, выделенных на основе факторного анализа пяти независимых переменных (нейротизм, экстраверсия, открытость опыту, сотрудничество, добросовестность) вполне достаточно для адекватного описания психологического портрета личности. Пять фундаментальных факторов, позволяющих охарактеризовать структуру личности человека, были определены в итоге научных исследований психологов разных стран. К этим факторам относятся: 1. нейротизм (neuroticism, N). 2. экстраверсия (extraversion, E). 3. открытость опыту (openness to experience, O). 4. согласие (agreebleness, A). 5. сознательность (conscientiousness, C). В настоящее время тест-опросник «Большая пятерка» приобрел большую популярность и практическое значение как за рубежом, так и в России. В русском переводе опросник был адаптирован к условиям русской культуры В. Е. Орлом в соавторстве с А. А. Рукавишниковым и И. Г. Сениным. Известна японская версия «Большой пятерки»5PFQ, (сост. Хийджиро Теуйн), которая также была переведена и адаптирована в 1999 г. к отечественным условиям социальной среды психологами Курганского государственного университета. Эта версия пятифакторного личностного опросника в интерпретации А. Б. Хромова представлена ниже. Экстраверсия/интроверсия Привязанность / Обособленность Самоконтроль / Импульсивность Эмоциональная устойчивость /Эмоциональная неустойчивость Экспрессивность / практичность Нейропсихологическая интерпретация личностных параметров Заложенная И.П. Павловым традиция поиска нейрофи­зиологических механизмов психологических особенностей индивидуальных различий прочно укоренилась в современ­ной психологии личности (возможно, даже вопреки пер­воначальному замыслу самого И.П. Павлова, подчеркива­ющего, что его эксперименты касаются "лишь" законо­мерностей высшей нервной деятельности, т.е. уровня тем­перамента), В этом подразделе мы не будем подробно оста­навливаться на проблеме слитности, недифференцирован­ности — следующей из неразличения уровней в онтологи­ческой иерархии субъекта (организм, индивид, личность, индивидуальность) — таких широко используемых в ис­следованиях личности конструктов как экстраверсия—ин-троверсия, сила нервной системы, уровень активации, поиск ощущений, импульсивность и др. Оставим эту инте­ресную тему для другой книги, а сейчас обратим внима­ние на исследования, затрагивающие самый глубинный пласт механизмов функционирования личности. Одной из наиболее влиятельных нейропсихологических концепций в объяснении природы личностных черт остается, наряду с концепцией о возбужении—торможении как базовом параметре нервной системы - гипотеза об роли ретикулярной формации (одной из важнейших структур мозга) в уровне активации/возбужения индивида (1949). Также в среде биологически ориентирован­ных исследователей личности принято считать, что суще­ствует множество анатомо-физиологических механизмов, ответственных за организмический уровень активации/воз­буждения — эндокринная система, периферическая не­рвная системa, наконец, нервная система в целом, со все­ми ее структурами и уровнями (см. Strelau, Eysenk, 1987). Таким образом, соотношение между нейрофизиологичес­кими и психологическими проявлениями личности (пра­вильнее сказать — индивидуальности) человека, проана­лизированное в контексте изучения ее биологических ос­нов, можно представить в виде схемы (рис. 1) Рис. 1. Нейрофизиологическая интерпретация психологических параметров Нет единого мнения по поводу того, какая именно из исследуемых психологических черт описывается фак­тором более высокого порядка. По мнению Г.Ю. Айзенка (1993), это, безусловно, экстраверсия/интроверсия, в то время как импульсивность является лишь подизмерением глобальной характеристики. У.Ревель с коллегами (1987), ссылаясь на собственные дан­ные, считают, напротив, импульсивность фактором более высокого порядка, связанным с индивидуальными разли­чиями в уровне возбуждения/активации. Майкл Айзенк (Eysenk, 1987) приводит серьезные ар­гументы в пользу той точки зрения, что индивидуальные различия в уровне тревожности (нейротицизма) могут быть поняты лишь при одновременном учете как биологичес­ких механизмов (возбуждения, вызванного функциони­рованием лимбической системы), так и специфики ког­нитивной системы человека. П.В.Симонов (1984) предположил, что причину нейроти­цизма (эмоциональной нестабильности) нужно искать во взаимодействии двух локализованных во фронтальных структурах мозга механизмов — неокортекса—гипоталамуса и гипокампа—амигдаллы. Согласно Теории Энергетической Регуляции Э.Тэйла (1987), проявление одного из полюсов шкалы экст­раверсия—интроверсия зависит от специфики взаимодей­ствия в структуре личности четырех автономных подсис­тем — системы "входа" (приема), хранения и проявления (expression) энергии» а также системы контроля или мо­ниторинга, осуществляющей регуляцию и интеграцию остальных трех. Таким образом экстраверт (или низкоре­активный, по Айзенку, субъект) обладает развитой сис­темой приема, а интроверт вовлечен в менее интенсивное взаимодействие и обладает системой приема с более жес­тким "фильтром". Слишком большой приток энергии и информации извне раздражает интроверта, поэтому он значительное внимание уделяет источникам стимуляции. Хотя моторная экспрессия экстраверта обильна, она име­ет значительную энергетическую стоимость, поэтому его регулятивная система скорее нацелена на контроль за рас­ходованием энергии, в то время как у интроверта регуля­ция связана с контролем «входа». Несмотря на разнообразие и плодотворность психофи­зиологических изысканий в области изучения личности, сами исследователи продолжают весьма критично оцени­вать собственные результаты. Нередко в научной литерату­ре можно встретить заявления типа: "Психофизиологичес­кий подход к анализу личности обречен на неудачу!" или "Изучение биологических основ личности — бессмыслен­ное занятие для любителей абсурда". На одиннадцатой ежегодной конференции Британского Психофизиологического Общества один из наиболее влиятельных ученых-пси­хофизиологов Джеффри Грэй (1983) объявил, что психофизиологии индивидуальных различий просто не существует, Э.Тэйл и Дж.Эдвардс (1983) "смягчили" ситуацию, отметив, наряду с бесспорными достижениями, "семь смертных грехов" своей науки, сре­ди которых — теоретическая нелепость, одержимость ис­следованием корреляций в ущерб самим процессам, не­достаточность психометрических и физиологических зна­ний, тривиальность экспериментирования, процедурная нечувствительность, а также низкий уровень обработки данных и интерпретации. Однако завершить краткий раз­говор о природных детерминантах индивидуальности и личности хотелось бы в позитивном ключе (как это сдела­ли, в конце концов, практически все из перечисленных выше авторов). Возможно, в разработке психобиологичес­ких теорий индивидуальных различий необходимо больше внимания уделять анализу иерархической организации индивидуально-средового взаимодействия, учитывая связь многих личностных компонентов с высшими уровнями регуляции поведения. Иерархическая организация личности В приведенных выше двух типах определений понятия "личность", скрываются две фундаментальные ошибки, проявляющиеся независимо от позиций авторов. Первая драматическая ошибка, которую можно опреде­лить как "уплощение структуры", заключается в понима­нии личности всего лишь как совокупности (Веккер, 1998) образующих ее свойств (черт, диспозиций, пере­менных etc.), а не как определенным образом организо­ванной саморазвивающейся системы. Эта ошибка приво­дит к исключению из поля зрения исследователя важней­шего вопроса о механизмах формирования как отдельных личностных черт, так и личностных структур в целом. Второе, не менее трагическое, заблуждение связано с акцентированием внимания на абстрактно понимаемой "целостности" личности, без апелляции к механизмам интеграции и координации, эффектом функционирования которых и является целостность личности как, в пер­вую очередь, ментального феномена, хотя и порожденно­го взаимодействием субъекта с социальной средой. Нахо­дясь в плену установки "абстрактной целостности" лич­ности, ученый, завороженный магией полисемантических терминов, упускает из виду те "мелочи", которые образу­ют необходимую для любой продуктивной концепции кон­кретно-ориентированную систему координат. Иерархический подход к анализу личностных феноме­нов позволяет избежать этих ошибок, акцентируя внима­ние исследователей на механизмах формирования свойств, образующих упорядоченную систему взаимодействий, од­ним из эффектов функционирования которой является целостность личности. Мы уже затрагивали эту тему в раз­деле о Большой Пятерке. Разведение уровней внутри личностной организации позволяет говорить о существовании прототипических черт и базовых функциональных состояний, а также о на­личии черт (факторов) n-го порядка. Одним из первых обратил внимание исследователей на феномен иерархич­ности Айзенк, положивший принцип иерархической организации структуры личности в основу анализа рас­сматриваемых им интегральных свойств — экстраверсии, нейротицизма и психотицизма (1947; 1997). Однако, на наш взгляд, в этой фундаментально обоснован­ной концепции кроется та же ошибка неразведения уров­ней в структурной организации каждого свойства. Так, ря-доположенными прототипическими компонентами нейротицизма оказываются тревожность, депрессивность (их можно отнести к уровню темпераментальных, биологи­чески детерминированных признаков) и низкая самооцен­ка и чувство вины, являющиеся признаками Я-концеп­ции как одной из подструктур характера (соответственно имеющего другой тип детерминации по сравнению с тем­пераментом). В определении производных, более сложных, чем прототилические признаки, черт существует еще боль­шая путаница. Кроме того, Айзенк, как и многие другие исследователи, не рассматривал анализируемую им иерар­хическую организацию в контексте взаимодействия трех основных детерминирующих факторов — наследственных программ, социокультурных норм и жизненного опыта субъекта. Опираясь на данные многих исследователей, изучаю­щих факторную структуру отдельных личностных свойств, а также соотношение между первичными и вторичными признаками в общей структуре личности, представим име­ющиеся на сегодня факты в виде предварительной схемы. Примеры для каждого из выделяемых уровней, включаю­щего в себя как прототипические, так и производные ком­поненты, приведем лишь выборочно, указывая один по­люс признака. Существенно отметить, что производные компоненты или факторы объединяют несколько прототипических признаков. При этом выделяемые уровни лишь указывают на необходимость дифференциации признаков, но не показывают преемственности между включенными в схему характеристиками. Рис. 2. Иерархическая организация личности (фрагмент) I, II, III — уровни проявления черт, отображающие стадии их фор­мирования в процессе развития системы личности Формально-динамическая модель личности С точки зрения формального подхода структура личности включает в себя четыре базовых интегральных параметра: темперамент, стиль, способности (включая интеллект) и характер. Каждый параметр не является исключительно автономным образованием, функционирующим независи­мо от остальных, а находится в общем поле взаимо­действия, характеризующемся паттерном индивидуальных проявлений. Темперамент (Небылицын, 1976; Русалов, 1986; Бодунов, 1977) включает два основных компонента — ак­тивность (эргичность, темп, пластичность) и эмоциональ­ность, реализующиеся в физической и коммуникативной среде. Стиль мы рассматриваем как механизм, интегриру­ющий параметры биологических программ и характерис­тики процесса социализации. Способности определяют продуктивность функционирования всей системы инди­видуальности в конкретных ситуациях. Характер опреде­ляется устойчивыми мотивационными тенденциями, ти­пом самооценки и балансом позитивного / негативного жизненного опыта. Описанные структуры можно предста­вить в виде единой формально-динамической модели лич­ности (Libin, 1995). Рис. 3. Формально-динамическая модель личности: 1. Моторные стили, перцептивные стили; 2. Стили операций и действий; 3. Когнитивные стили, стили мышления; 4. Эмоциональные стили, мотивационные стили, аттрибутивные стили, защитные стили, стили совладания, стили поведения и деятельности; 5. Стили жизни. Важным положением формально-динамической тео­рии личности (ФДЛ) является экспериментально и кон­цептуально обоснованный вывод о связующей роли стиля в структуре личности (Мерлин, 1986; Royce, Powell, 1983). Стилевой механизм выполняет сопрягаю­щую и компенсаторную функцию в структуре личности и выражается в оптимизирующем и адаптационном эф­фектах. Предложенная диспозициональная модель лич­ности, включающая в себя симптомокомплекс стилевых свойств, является иллюстрацией не только дифферен­циации, но и интеграции используемых объяснитель­ных конструктов с позиций теории об иерархической природе целостной индивидуальности. Важно также от­метить, что форма взаимодействия индивидуума с ми­ром детерминируется как свойствами его индивидуаль­ности, так и семантикой фрагментов среды, включен­ных в сферу взаимодействия. Функционирующая личность: постоянство / изменчивость Уже один из основателей персонологии Генри Мюррей, подытоживая результаты первых исследований, в ка­честве одного из основных выводов отмечал: "Для индивидуума характерно проявление тенденции ре­агировать одинаковым способом в одинаковых ситуациях, каковая тенденция увеличивается с возрастом. Здесь обнару­живается, таким образом> как схожесть (постоянство), так и изменчивость (вариативность)" (Murray, 1938). В большинстве личностных теорий проблема постоянст­ва—изменчивости рассматривается в терминах влияния раннего опыта или в терминах потенциальной возможно­сти изменения в фиксированный период времени. Анализ этой проблемы предполагает использование данных лич­ностных измерений, которые существуют в нескольких формах, L-данные (Life record — жизненные записи) вклю­чают сведения об особенностях семьи, образования, про­фессии, брака; Q-данные (Observers--ч наблюдатели) пред­ставляют собой рейтинги или описания личности, сде­ланные родителями или другими наблюдателями (опросники, самоотчеты, шкалы самооценок и т. п.) ; S-данные (Self-observation — самонаблюдение) являются резуль­татом самоописания, включая ответы на личностные оп­росники и интервью; Т-данные (test — тест, измерение) есть результат выполнения экспериментальных тестов, поведенческих заданий, объективных лабораторных изме­рений (Block, 1977). Наиболее устойчивыми во времени являются Q- и S-данные, коррелирующие также между собой и яв­ляющиеся предикторами реальных жизненных пока­зателей (L-данных). Так, оценка родителями агрессивности детей оказалась предиктором устойчивого проявления этого параметра на протяжении последующих двадцати двух лет (Eron & Yarmel, 1987). Т-данные показывают мень­шую стабильность. Изучая взаимодействие матери и мла­денца, психологи собрали два вида данных — временные показатели (частота проявления) различных видов актив­ности, таких как взгляды, улыбки, звуковые сигналы, прикосновения взрослых, и оценки, сделанные наблюдате­лями, представившими заключение о стремлении мла­денцев к близости и поддержанию контактов. Глобаль­ные выводы наблюдателей показали большую устойчи­вость во времени, чем тестовые оценки (Waters, 1978). Хотя Т-данные образуют лишь низкозначимые корреля­ции с Q- и S-данными, они могут являться предикторами в хорошо организованных с психометрической точки зре­ния лонгитюдных исследованиях. Например, полученная в лабораторном эксперименте оценка (характеризующая специфику всего дошкольного периода) способности де­тей отказываться от вознаграждения оказалась связанной с проявлением в подростковом возрасте высокой степени активности, умения планировать и успешно справляться со стрессом и фрустрацией (Mishel & Shoda, Peak, 1988). Стабильность личностных свойств во времени связана с важнейшей дифференциально-психологической дихото­мией ''наследственное—приобретенное". Личностные пе­ременные, коррелирующие с генотипически детермини­рованными диспозициями, являются более предпочтитель­ным объектом исследования, чем культурно-сформирован­ные установки (такие как "правдивость—нечестность") или стереотипы (например, маскулинность—фемининность)/ Индивидуальные различия оказывают влияние и на устойчивость личностных проявлений во времени. Дж.Блок (Block, 1971), анализируя участников двух лонгитюдных программ в университетах Беркли (Berkeley Giudance) и Окланда (Oakland Growth Studies), отмеча­ет психологические различия между теми субъектами, чьи личностные показатели оставались устойчивыми в период от подростковости до взрослости (Постоянные), и группой, в которой отмечались значительные флуктуа­ции (Переменчивые), «Постоянные» обоего пола отли­чались более высокими показателями интеллекта, эмо­циональности, социальной успешности и адаптивности в юности, чем «Переменчивые». В качестве возможных фак­торов, продуцирующих эти изменения, можно выделить процесс психобиологического созревания, а также дав­ление социальных норм, включая полоролевые ориен­тации (Caspi, Bemy 1990). На момент проведения перво­го обследования Переменчивые обнаруживали меньшую степень созревания. Однако это объяснение может быть принято лишь частично, так как мужчины из этой груп­пы не отличались по уровню зрелости, оживленности и адаптивности от своих собственных показателей в юнос­ти. Что касается влияния социального фактора, то Дж.Блок обнаружил, что женщины из группы Постоян­ных проявляли большую консервативность, подчиняемость и лучшую адаптивность, чем их сверстницы из группы Переменчивых, которые частично характеризо­вались «мятежным духом». В другом лонгитюдном иссле­довании (Kagan & Moss, 1962) также был сделан вывод, что мужчины и женщины, проявляющие неконформ­ность по отношению к культурным нормам, вероятнее всего будут демонстрировать изменения в личности, свя­занные с воздействием этих норм. Интересна гипотеза, согласно которой ранний жизнен­ный опыт имеет столь продолжительное во времени влия­ние благодаря неразвитому самосознанию у ребенка до второго года жизни (Kagan, 1981; 1984). Появление довольно стабильных индивидуальных различий в период среднего и позднего детства, возможно, связано с формированием субъективной системы убеждений и ожиданий, которая находит ответный резонанс (или диссонанс) во все рас­ширяющемся социальном взаимодействии. Интра- и интериндивидуальный статус личности При всем многообразии личностных проявлений, саму личность можно рассматривать скорее как центральную подсистему (тогда как в качестве "периферических" ин­дивидуальных подсистем выступают сенсорно-перцеп­тивные процессы), как главный регулятор взаимодей­ствия субъективного мира психической реальности с объективной социальной и предметной средой. (Не­маловажным является положение о том, что все три ас­пекта — субъективный мир психики, социальная и пред­метная среда — являются специфически-человеческими измерениями физической реальности и могут быть опи­саны с помощью универсальных понятий пространства-времени и энергии—информации). Однако существует целый ряд процессов, относящихся к системе человека, но не считающихся личностными. Учебный вопрос 2. Способности в структуре индивидуальности Способности в структуре индивидуальности Способности ‑ это индивидуально-психологические особенности личности, являющиеся условием успешного выполнения той или иной продуктивной деятельности. Самыми главными в определении способностей представляются три момента: во-первых, указание на то, что способности отличают одного человека от другого, во-вторых, что, в отличие от дефектов, они обеспечивают успех, в-третьих, факт несводимости способностей к знаниям, умениям, навыкам. Способности невозможно расположить на одном уровне индивидуальности; имея комплексную природу, они «прорастают» сквозь все уровни, взаимодействуя с другими качествами. Существует несколько концепций способностей. 1. Теории наследственности понимают способности как биологически детерминированные явления, развитие и проявление которых зависит целиком и полностью от унаследованного фонда. Этой позиции придерживался Ф.Гальтон, обосновывая наследуемость таланта по данным энциклопедических словарей и генеалогиям известных людей. 2. Теория приобретенных способностей. Гельвеции в XVIII веке утверждал, что посредством воспитания можно сформировать гениальность любого уровня. Это утверждение несколько смягчалось Эшби, который считал, что способности складываются из врожденных программ и работоспособности. 3. Наконец, третий подход, утверждающий диалектику врожденного и приобретенного в способностях, развивался в основном в отечественной психологии. Врожденными могут быть лишь анатомо-физиологические особенности, а сами способности ‑ результат становления (причем врожденное и наследуемое не отождествляется). Способности формируются в деятельности и потому зависят от ее содержания и от общения со взрослыми, дающими ребенку эталоны действий и достижений. На этом основании П.Я.Гальперин предполагал, что способности есть результат интериоризации. Но не только извне происходит их формирование. Б.М.Теплов утверждал, что можно воспитать музыкальные способности очень высокого уровня, но все же соглашался со своими оппонентами в том, что способности в целом социальны, а вот задатки передаются только по наследству и, таким образом, являются индивидными характеристиками. Способности ‑ явление динамическое; нельзя говорить об их присутствии до того, как они проявились, и нельзя считать их окончательно развившимися. Они историчны и отвечают запросу культурной практики: абсолютный слух у ребенка не проявляется, пока он не оказался перед задачей распознавать звуки по высоте. Появление новых видов профессиональной деятельности также высвечивает, обнаруживает и новые виды способностей ‑ экономические, к программированию и т.д. Представляя собой психофизиологическую основу способностей, задатки содержат в основном свойства нервной системы. А.Г.Ковалев и В.Н.Мясищев отмечали, что сила, уравновешенность и подвижность нервных процессов, способствуя коммуникативным и волевым качествам, улучшают деятельность, в которой эти качества необходимы. А слабая (чувствительная) нервная система благоприятна для занятий искусствами. Задатки проявляются и в склонностях к определенному виду деятельности, и в повышенной любознательности ко всему, осуществляя таким образом связь между способностями и темпераментом. Способности описывают посредством нескольких характеристик. Так, они обладают качеством (определяющим ту деятельность, которой они благоприятствуют) и количеством (мерой выраженности). По качеству чаще всего выделяют общие способности (систему индивидуально-волевых качеств личности, которая обеспечивает относительную легкость и продуктивность в овладении знаниями и осуществлении различных видов деятельности) и специальные, или частные (систему свойств личности, которая помогает достигнуть высоких результатов в какой-либо специальной области деятельности ‑ музыкальной, сценической, математической). Для задатков частных способностей существуют периоды, особо благоприятные (их называют сензитивными), в течение которых задатки могут раскрыться ярче. Музыкальные, математические способности обычно проявляются рано, до 5 лет, когда активно развиваются слух и музыкальная память ребенка, а лингвистические или изобразительные ‑ несколько позже. Характеризуя вначале только период особой чувствительности психики к развитию задатков талантов, впоследствии понятие сензитивного периода, используемое Н.С.Лейтесом, стало использоваться и в психологии развития в целом, характеризуя оптимальные периоды развития тех или иных психических функций (восприятия формы, звуковой стороны речи и пр.). В проявлении способностей могут также выделяться уровни ‑ репродуктивный (воспроизводящий, когда человек демонстрирует лишь то, чему его научили) и продуктивный, творческий (талант и гениальность, при которых человек порождает нечто субъективно или объективно новое). А еще в структуре способностей выделяют опорные свойства, без которых проявление способностей вообще невозможно (например, для изобразительной деятельности это чувствительность зрительного анализатора, сенсомоторные качества, образная память) и ведущие свойства, которые задают верхний предел развития способностей (творческое воображение). Или, говоря о структуре способностей, выделяют задатки и операции, при помощи которых способности реализуют себя. Итак, способности имеют синтетическую природу естественного и социального характера, обладают сложной, комплексной структурой, благодаря которой они приобретают такое качество, как возможность компенсации. Относительная слабость какой-либо отдельной способности не исключает успешности овладения деятельностью в целом. И, напротив, наличие изолированной способности не предполагает однозначно успешности. Отдельные способности сосуществуют друг с другом, оказывают взаимовлияние и приводят к появлению феномена одаренности. Исследования интеллектуальных способностей Среди всех видов способностей наиболее исследованными можно считать интеллектуальные. Однако в связи с тем, что единого понимания природы и про явлений мышления не существует, индивидуальные вариации касаются лишь тех качеств, для которых существует подходящий психодиагностический инструмент. То есть логика развития практической психологии (от дифференциальной психологии к диагностике) нарушается. Если обратиться к индивидуальным различиям интеллекта, то большинство психологических моделей включает те переменные, которые выделяются, если существует подходящий инструмент для их измерения, поэтому такие теории и называют факторными. Первая из них была создана в 1927 году Ч.Спирменом, который выделил два фактора (только не стоит путать эту теорию с двухфакторными теориями психического развития В.Штерна, К.Бюлера и др.). Спирмен отмечал, что в каждой интеллектуальной деятельности содержится общий фактор g (general) и множество специфических s (specific), свойственных только данному виду деятельности (вспомним разделение способностей на общие и специфические). Специфические отражают особенности ситуации, поэтому бессмысленно стараться измерить их (например, человек хорошо сдал экзамен, потому что за дверью его ждала любимая девушка, но подобная удача была единственной в его жизни и поэтому не характеризует его интеллектуальных проявлений). А фактор g проявляется в высокой корреляции между отдельными тестами и, таким образом, отражает устойчивые характеристики человека (то есть если ученик успевает и по математике, и по истории, это вызвано действием фактора общего интеллекта). Психодиагностика в основном стремится к вычленению и измерению именно фактора g, для чего создаются культурно-свободные тесты типа прогрессивных матриц Дж.Равена или теста интеллекта Р.Кеттелла (которые, по замыслу создателей, могут быть предложены людям разного социального происхождения и уровня образования). Позже стали создаваться многофакторные теории. Например, Дж.Келли в своей книге «Перекрестки человеческого ума» (1928), критически рассмотрев результаты Спирмена, определил в качестве главных не генеральный, а несколько групповых, включающих действия с пространственными соотношениями, числами, словесным материалом, память и скорость мышления. А.Л.Терстоун в 1938 году выделил целых 12 факторов (первичных умственных способностей, как он их называл), среди которых наиболее часто встречаются следующие (1): V ‑ вербальное понимание (чтение, аналогии, предложения с нарушенной структурой); W ‑ беглость речи (анаграммы, рифмовки, наименования); N ‑ число (скорость и точность арифметических действий); S ‑ пространство (восприятие неподвижных форм и их соотношений и «манипулятивная визуализация», посредством которой воспринимаются пространственные изменения; возможно, фактор S содержит в себе два фактора); М ‑ ассоциативная память (механическое запоминание; возможно, можно расщепить на слуховую и зрительную память); Р ‑ скорость восприятия (быстрота и точность схватывания визуальных подробностей); I (R) ‑ индукция, или общее рассуждение (способность выводить правила; изначально содержал в себе индукцию и дедукцию). После публикации работ Келли и Терстоуна критики отмечали поворот на прагматические аспекты изучения интеллекта; сегодня мы можем увидеть связь конкретных выделенных исследователями факторов и с проявлениями темперамента, и с особенностями индивидуального стиля деятельности. Еще несколько позже, в 50-е годы, британский психолог С.Барт предложил рассматривать структуру интеллекта как включающую 5 уровней. Низший представляет собой элементарные моторные и сенсорные процессы; второй, более общий, включает перцепцию и моторную координацию; третий представлен процессами выработки навыков и памятью как основой этого процесса; четвертый включает в себя логическое обобщение и, наконец, пятый уровень образует фактор общего интеллекта g. Данный подход послужил основой дальнейших эмпирических разработок в области иерархических систем интеллекта, одну из которых представляет и предложенная Ф.Верноном модель. Достоинством иерархических систем является возможность справиться со все увеличивающимся количеством факторов и соподчинить их (1, 2, 6). Вершину модели Вернона представляет все тот же фактор g, ниже располагаются два главных групповых фактора: вербально-образователъный (V:ed) и практико-технический (К:m), которые, в свою очередь, можно дальше разделить на мелкие групповые факторы ‑ вербальный, числовой, пространственный, механико-информационный, мануальный. Наконец, на самом низшем уровне располагаются специфические ситуационные факторы. Смысл этой модели состоит в том, что человек может проявлять себя интеллектуалом не во всех видах деятельности, а либо в вербально опосредствованных, либо в области «ручного мышления», т.е. иметь специализацию, и эти области (практика и образованность) вполне сопоставимы по значимости их вклада в культуру. В самом деле, каждый из нас встречал очень одаренных в своей практической, обычно невербальной, области людей (например, хирургов, художников), которые не могли объяснить секреты своего мастерства в словесной форме, однако владели им намного лучше, чем методисты и преподаватели соответствующей области знания. На совершенно иных основаниях построил свою модель Дж.Гилфорд (1967), который представил интеллект в виде параллелепипеда, измерения которого соответствуют трем свойствам мышления ‑ операциям (что умеет человек), содержанию (природе материала, форме подачи информации) и результатам (форме итоговой обработки информации). Операций выделено пять (оценивание, конвергенция как нахождение единственно правильного решения, дивергенция как нахождение спектра решений, понимание имеющейся информации и ее запоминание). Форм содержания определено также пять (зрительная, слуховая, символическая, семантическая (представленная словесно), поведенческая (проявляющаяся в задачах практической коммуникации). Результаты могут принимать шесть вариантов (элементы, классы, отношения, системы, преобразования, значение). Таким образом, 5 x 5 x 6 = 150 ‑ всего модель Гилфорда включает 150 факторов, которые никак между собой не соподчиняются. Например, нельзя сказать, что человек, анализирующий реальное поведение, «умнее» или «глупее» того, кто рисует в жанре символизма. Каждый из маленьких кубиков должен быть валидизирован (подтвержден) как фактор интеллекта, что требует создания адекватного диагностического средства. К настоящему времени, однако, обрели свое подтверждение только 105 из числа теоретически обоснованных факторов. Теории множественности интеллектов Факторные теории не исчерпывают всего многообразия теорий интеллекта. В последнее время наблюдается отход от рассмотрения интеллекта как чисто информационного, внеценностного процесса, и предпринимаются попытки выделить в нем характеристики, позволяющие, образно говоря, использовать его для радостей повседневной жизни и приближающие к пониманию «жизненной мудрости» (по выражению немецкого психолога П.Бальтеса). Одна из концепций этой направленности (трехкомпонентная теория интеллекта) разработана американским исследователем Р.Стернбергом. Первой составляющей интеллекта является так называемый компонентный интеллект, связанный с особенностями обработки информации и включающий исполнительские компоненты, основанные на перцептивных и мнестических процессах, компоненты, способствующие приобретению знаний, и метакомпоненты, осуществляющие контроль над стратегией решения задач и мышлением в целом. Вторая составляющая, эмпирический интеллект, обеспечивает эффективность овладения новой ситуацией и включает в себя способность справляться с новой ситуацией и способность автоматизировать некоторые процессы. И, наконец, третья составляющая, ситуативный интеллект, отвечает за проявление интеллекта в социальной ситуации и состоит из практического интеллекта, проявляющегося в повседневных бытовых действиях, и социального интеллекта, отражающегося в общении с другими людьми. Интеллект как множественное явление понимался так же и Г.Айзенком, который выделял и соподчинял три вида интеллекта в следующей последовательности: биологический, психометрический, социальный. X.Гарднер выделил 6 видов интеллекта, прибавив к традиционно выделяемым лингвистическому, логико-математическому и пространственному еще три вида ‑ музыкальный, кинестетический и личностный. Еще один взгляд на природу мышления отражен в работах Д.Хорна, который выделял два типа интеллекта. Текучий интеллект ‑ это те способности, благодаря которым человек обучается всему новому (т.е. память, индукция, восприятие новых связей и отношений и т.д.). Метафора «текучий» подчеркивает тот факт, что интеллект как бы вливается в различные виды интеллектуальной деятельности на протяжении взросления человека. После окончания юношеского возраста его развитие идет на спад. Текучий интеллект отражает биологические возможности нервной системы ‑ ее работоспособность и интегративность. В отличие от текучего, кристаллизованный интеллект ‑ это широкая область интеллекта, включающая умения формулировать суждения, анализировать проблемы и строить обобщения. Этот тип интеллекта развивается с опытом и образованием, опирается на осведомленность и прогрессирует на протяжении всей жизни человека. И, наконец, еще одна компонентная модель интеллектуальных способностей представлена в концепции мудрости, созданной известным исследователем геронтопсихологии П.Бальтесом. Мудрость ‑ это экспертная система знаний, ориентированная на практическую сторону жизни и позволяющая выносить взвешенное суждение и давать полезные советы по жизненно важным или неясным вопросам. Мудрость обладает пятью основными свойствами. Во-первых, она связана с решением важных, смысложизненных вопросов. Во-вторых, уровень используемых знаний очень высок. В-третьих, эти знания сбалансированы и могут использоваться в особых ситуациях. В-четвертых, мудрость сочетает в себе ум и добродетель и может использоваться как для блага отдельного человека, так и для человечества в целом. В-пятых, мудрость легко распознается другими людьми. К сожалению, мудрость не является нормативным психологическим образованием, и поэтому не многим удается ее достичь. Перечисленные в данном разделе подходы возвращают к пониманию места интеллектуальных способностей в структуре индивидуальности как способа реализации мировоззрения, т.е. пытаются связать между собой средства и ценности и поместить их в контекст реальной жизни человека как носителя интеллекта. Отметим, что в последнее время интерес к взаимодействию когнитивных и личностных качеств ощутимо возрастает, гуманизируя ранее отвлеченные исследования мышления и отвечая идее целостности индивидуальности. Таблица 1 Структура мудрости как формы интеллекта по П.Бальтесу МУДРОСТЬ Фактуальные знания о практической стороне жизни Процедурные знания практической стороны жизни Знания, учитывающие относительность ценностей жизни Знания, учитывающие неопределенность жизни Знание контекста жизни и общественных перемен Источники вариативности интеллекта В связи с тем что факторы ‑ самая популярная характеристика интеллекта, широко обсуждается вопрос об их природе ‑ поскольку это выражение корреляций поведенческих (в том числе и интеллектуальных) характеристик, то они описательны, а не сущностные. Как они возникают и являются ли результатом опыта или врожденными способностями? Для ответа на этот вопрос обращаются к опытам по формированию установок у приматов: после того как обезьяны научились различать треугольник и круг, другие формы они также стали различать намного быстрее. Поэтому можно сделать вывод, что факторы ‑ результат обобщенного опыта, и пока будут различаться поведенческие проявления и формы опыта индивидов, у них будут появляться новые факторы интеллекта. Исследовалась также наследуемость интеллектуальных способностей, причем обнаружены весьма неоднозначные и противоречивые закономерности. Так, было показано, что по мере взросления детей обнаруживается увеличение коэффициента корреляции показателей интеллектуальности детей и родителей. Причем эта закономерность усиливается с повышением экономического статуса семьи (т.е. в финансово благополучных семьях дети ближе к родителям по интеллекту, чем в семьях бедных). Последнее, однако, никак не относится к семьям с приемными детьми (что странно, так как экономическое благополучие ‑ фактор явно средовый). Но зато, если в семье живут вместе дети родные и приемные, то внутри группы последних тоже наблюдается интеллектуальное сближение, но только между собой, а не с приемными родителями или их биологическими детьми. Таким образом, в приемной (фостерной) семье формируются две группы похожих друг на друга по интеллекту детей ‑ группа родных и группа приемных; а влияние среды и наследственности приводит разными путями к схожим результатам. Наиболее значимыми среди внутрисемейных факторов изменчивости оказываются статус сиблинга, пол ребенка, интервалы между рождением ребенка и ближайших к нему сиблингов и т.д. Так, изучая многодетные семьи, разные авторы сталкивались с тем, что уровень интеллекта детей имеет тенденцию уменьшаться по мере возрастания количества его старших братьев и сестер, хотя эта тенденция также изменяется в зависимости от социально-экономического уровня семьи и особенностей культуры. Если же родители имеют какие-то особенности, отклонения интеллекта в ту или другую сторону от средней величины, то у биологических детей эта особенность компенсируется посредством обратного сдвига в направлении средней величины (это правило носит название генетического регресса). Генетическая теория объясняет регресс тем, что чем больше отклонение, тем меньше вероятность сохранения отвечающей за этот уровень интеллекта генной комбинации. В ряде современных исследований, проведенных благодаря изучению близнецов, было показано, что корреляции интеллекта детей с характеристиками семейной среды (образованием, структурой семьи, экономическим статусом) начинает увеличиваться с возраста двух лет. Близнецы растут в особой ситуации по сравнению с одиночно рожденными детьми, поэтому на всех полученных результатах может сказываться и это обстоятельство; важно, что младшие из близнецов часто испытывают менее благоприятное отношение к себе со стороны родителей, что также сказывается на их интеллекте. Что же касается психопатологии родителей (шизофрении, паранойи и психопатии у матерей), то это не оказывает влияния на сходство их интеллекта с интеллектом детей. Обобщая данные (если только это можно назвать обобщением), Д.Хорн предложил так называемую «модель путей»: на основании 28 эмпирически полученных коэффициентов корреляции было выделено 9 основных параметров, «путей», ведущих от факторов к интеллекту детей. Эти пути от генетических отклонений доминантности, от аддитивной составляющей генотипа, от общесемейной среды, от средовых особенностей, определяемых интеллектом родителей, от социально-экономического статуса семьи и т.д. Итак, по мнению ряда исследователей, изучение психогенетики интеллекта приводит к выводам о более низкой, чем предполагалось ранее, наследуемости интеллектуальных признаков, и о высокой обусловленности вариативности показателей семейной средой. Понятия одаренности и гениальности Все ранее перечисленные факторные модели интеллекта очень мало затрагивают наиболее насущную проблему дифференциальной когнитологии ‑ науки о генезисе креативности (творческих способностей, одаренности, гениальности человека), проблему одаренности. Одаренность понимают по-разному. Существует по крайней мере пять дефиниций, каждая из которых выделяет различные составляющие одаренности как комплексного феномена, являющегося объектом изучения психофизиологии, дифференциальной и социальной психологии. Одаренность можно понимать как 1) качественно своеобразное сочетание способностей, обеспечивающее успешность деятельности, 2) общие способности (в отличие от специфических), обусловливающие широту возможностей человека, 3) умственный потенциал ‑ интеллект, предполагающий широту обобщения, логичность (а не способности к искусствам), 4) совокупность задатков, природных данных, обеспечивающих начальный высокий уровень в какой-либо деятельности (наличие врожденных предпосылок), 5) талантливость (условия для успехов самого высокого уровня). Одаренность показывает, благодаря каким начальным, структурным условиям возможно достижения высокого результата. Однако этот результат может быть и не достигнут. В отличие от одаренности, гениальность, как мы увидим ниже, подчеркивает не потенциальные и структурные, а актуальные и процессуальные характеристики творческого процесса. Термин «гениальность» употребляется как для обозначения способности человека к творчеству, так и для оценки результатов его деятельности, предполагая врожденную предрасположенность к продуктивной деятельности в той или иной области и достижение выдающегося результата. Гений, в отличие от таланта, представляет собой не просто высшую степень одаренности, а связан с созданием качественно новых творений. Четко разграничивает гении и таланты формула: «Гений делает то, что должен, талант ‑ то, что может». По Бюффону, гениальность заключается в необычайной мере выдержки. Уордсворт определил гениальность как акт обогащения интеллектуального мира каким-то новым элементом. Гете утверждал, что исходной и завершающей особенностью гения является любовь к истине и стремление к ней. Согласно Шопенгауэру, сутью гения является способность видеть общее в частном и беспрестанно "влекущее вперед изучение фактов, чувство подлинно важного. По Карлейлю, гениальность ‑ это прежде всего необычайная способность преодолевать трудности. По Рамон-и-Кахалю ‑ это способность в период созревания идеи к полному игнорированию всего, не относящегося к поднятой проблеме, и доходящая до транса способность концентрации. По В.Оствальду ‑ это самостоятельность мышления, способность наблюдать факты и извлекать из них правильные выводы. По Люкка: «Если оценивать продуктивность объективно, а именно как превращение налично существующего в ценность, как превращение временного в вечное, то гениальность идентична наивысшей продуктивности, а гений ‑ продуктивен непрерывно, потому что именно творчество является его сущностью, именно превращение слова в дело». Следовательно, решающую роль в повышенной творческой отдаче играет вовсе не сверхнормальное дарование, а повышенное стремление к реализации, очень сильная установка, ведущая к непрерывным поискам самого себя. Гении нередко долго не находят ту область, в которой они наиболее одарены. Согласно определению оксфордского словаря, гений ‑ это природная интеллектуальная сила необычайно высокого типа, исключительная способность к творчеству, требующему воображения, оригинального мышления, изобретения или открытия. Таким образом, главным в феномене гениальности оказывается повышенный тонус, способность концентрации, мощность жизненных сил (а из начальные способности приобретают не первостепенное значение). Поэтому не удивительно, что в поиске генетических предпосылок гениальности открываются особенности обмена веществ, гормонального баланса, приводящие к повышенной продуктивности. К настоящему времени прослеживается четыре основных подхода, пытающихся объяснить феномен гениальности. 1. Патологические теории связывают гениальность с безумием, слабоумием, «расовой дегенерацией», упадком физиологических функций гениев. Традиция эта ведет начало от Аристотеля и Платона, отмечавших особенности бреда великих людей. В дальнейшем было показано, что уровень их психического здоровья действительно часто бывает далеким от нормы. По мнению В.Ланж-Эйхбаума, изучившего 800 биографий известных людей, патологическое состояние повышает эмоциональную сензитивность, ослабляет самоконтроль, приводя людей в состояние подавленности, что, в свою очередь, ставит их перед необходимостью гиперкомпенсации; все это вместе приводит к повышению креативности. 2. Психоаналитические теории заостряют внимание на мотивационных компонентах творчества, рассматривая его в качестве одной из психологических защит (сублимации). Согласно этому подходу, творчество является компенсаторным ответом на психологические или физиологические проблемы (Бетховен, Демосфен). 3. Теории качественного превосходства рассматривают гениального человека как изначально отличающегося от других, обладающего «креативным интеллектом» ‑ способностью порождать не только субъективно, но и объективно новое. 4. Теории количественного превосходства рассматривают гениальность как достижение верхнего предела способностей, которые изначально присущи многим, но обычно не получают мотивационного или образовательного подкрепления. Эмпирических доказательств верности какой-либо одной из перечисленных теорий пока не получено, и гениальность рассматривают как полидетерминированное явление. Предпосылки гениальности в работах В.П.Эфроимсона Исследованию гениальности, понимаемой как повышенная умственная активность, посвящены работы выдающегося российского генетика В.П.Эфроимсона, использующего метод патографии (изучения болезней) великих людей прошлого. Понимая гениальность как результат взаимодействия социальных и биологических факторов, к средовым он относил следующие условия: 1) Становление в детско-подростково-юношеском периоде твердых ценностных установок (нечто подобное импринтингу). 2) Выбор деятельности в соответствии с индивидуальными дарованиями, которые имеются у каждого человека. 3) Оптимальные условия для развития этих дарований, иногда активно созданные даже вопреки социуму. 4) Наличие благоприятных социальных условий (социального заказа, «спроса») для самореализации. Значение исключительной одаренности повышают социальные и информационные кризисы, стимулирующие поиск новых ресурсов. Однако решающее значение в развитии и проявлении гениальности В.П.Эфроимсон оставляет за наследственностью, устанавливая тесную связь между сверходаренностью и особенностями физиологии человека, приводящими к экзотическим заболеваниям (столь же редким, впрочем, как и сама гениальность). Им выделено пять наиболее устойчивых комплексов «синдром» ‑ гениальность. 1. Один из многих возможных механизмов возникновения и передачи потомству повышенного интеллекта ‑ повышенный уровень мочевой кислоты (подагра и гиперурикемия). Подагрическая стимуляция мозга может повышать его деятельность до уровня талантливости или гениальности. Междисциплинарное исследование, посвященное роли подагриков в мировой культуре, показало, что весьма значительное количество крупнейших деятелей истории и культуры действительно страдали подагрой, в частности, Александр Македонский, Петр Первый, Шарль де Голль. 2. Синдром Марфана, особая форма диспропорционального гигантизма, ‑ результат системного дефекта соединительной ткани; наследуется доминантно, т.е. по вертикальной линии, но с очень варьирующими проявлениями. При полном проявлении наблюдаются: высокий рост при относительно коротком туловище, огромные конечности, арахнодактилия (длинные паукообразные пальцы), вывих xpyсталика. Крайняя худоба и деформированная грудная клетка могут сопровождаться пороком сердца и аневризмой аорты. Но при этом тяжелом, редком заболевании (1 : 50 000), существенно сокращающем продолжительность жизни, имеет место повышенный выброс адреналина, который поддерживает высокий физический и психический тонус: сюда могут быть отнесены Авраам Линкольн, Г.-Х. Андерсен, Корней Чуковский. 3. Тестикулярная феминизация (синдром Морриса) ‑ наследственная нечувствительность периферических тканей к маскулинизирующему действию мужского гормона семенников, в результате чего развитие организма, обладающего мужским набором хромосом (46/XY) и семенниками, парадоксально идет по женскому направлению. Развивается псевдогермафродит ‑ высокая, стройная, статная, физически сильная женщина без матки, с малым влагалищем, семенниками, конечно, не менструирующая и не рожающая, но в остальном способная к сексуальной жизни и сохраняющая нормальное влечение к мужчинам. В силу бесплодия псевдогермафродитов, носителей мутации, эта аномалия очень редка среди населения (порядка 1 : 65 000 среди женщин). Псевдогермафродитизм должен был бы порождать тягчайшие психические травмы, но эмоциональная устойчивость этих больных, их жизнелюбие, многообразная активность, энергия, физическая и умственная, просто поразительны. Например, по физической силе, быстроте, ловкости они настолько превосходят физиологически нормальных девушек и женщин, что девушки и женщины с синдромом Морриса (легко определяемые по отсутствию полового хроматина в мазках слизистой рта) подлежат исключению из женских спортивных состязаний. Среди наиболее известных женщин, страдающих этой редкой аномалией, скорее всего, ‑ Жанна д'Арк, Елизавета Тюдор, Аврора Дюдеван (Жорж Санд), Елена Блаватская. 4. Гипоманиакально-депрессивный психоз как стимулятор умственной деятельности. У большинства рассматриваемых В.П.Эфроимсоном лиц имели место четкие клинические проявления психического расстройства в фазах депрессии, отказ от пищи, мутизм, многонедельное молчание, уничтожение готовых произведений, самоубийство, а настоящие мании с бессмысленной гиперактивностью почти отсутствовали. Рассматривая психопатологическую стимуляцию умственной деятельности, необходимо относить сюда лишь те случаи, когда больные на высоте вспышки в направлении маниакальности проявляют не бессмысленную суетливость, а, наоборот, повышенную работоспособность, с резким, многосезонным, а чаще и многолетним периодом уныния и бездеятельности между творческими подъемами. Необходимо подчеркнуть ошибочность стремления видеть в психозе и психопатии стимул творчества в тех случаях, когда в действительности болезнь творчеству препятствовала. Примерами гениальных циклоидов могут быть Байрон, Роберт Берне, сюда же относят и А.С.Пушкина. 5. Гигантолобие и высоколобие. Создавший человечество естественный отбор направлялся на увеличение головы и особенно лобных долей, что позволяет предполагать наличие некоторой корреляции между размером высоты лба с интеллектом. Согласно некоторым данным, в большинстве тканей транскрибируется только 3 – 6% уникальной ДНК, тогда как в тканях мозга мыши транскрибируется 10 – 13% этой ДНК, а в мозге человека ‑ 20%. Иными словами, в мозге, как в никакой другой ткани, максимально мобилизуется и используется генотип человека. При том что часть мозга человека, которая управляет физиологической функцией центральной и периферической нервных систем, составляет около трети или четверти его объема, тогда как 2/3 – 3/4 (что, конечно, очень неточно) выполняет функцию мышления. Именно благодаря этим данным вопрос о значении объема мозга теряет свою примитивность. Согласно древнему канону, высота головы равна одной седьмой длины тела, высота лба составляет треть высоты лица. Антропологическая и психометрическая положительная корреляция между размерами лба и уровнем мышления подтверждена при изучении серий портретов истинно крупных деятелей в любой области. При спорности классификации почти для любой выдающейся личности общая картина оказывается достаточно четкой: средняя характеристика приходится где-то посередине между графами «высоколобые» и «очень высоколобые», тогда как гигантолобые примерно так же часты, как среднелобые. Если подагра, гиперурикемия, гипоманиакальность, синдром Марфана раскрывали механизм гениальности около 25-70% гениев, то огромнолобые и просто высоколобые повышают раскрываемость до 100% и выше, так как многие люди обладали двумя факторами (при этом гигантолобие не исключает пустоголовие, отмечает В.П.Эфроимсон). К высоколобым гениям относили династию Толстых, П.А. Чаадаева. Итак, гениальность в значительной мере обусловлена генетическими механизмами, проявляется в сверхконцентрации на значимой деятельности и нередко сопровождается нарушениями физического и психического здоровья. Для диагностики креативности ‑ наиболее близкого гениальности явления ‑ создано намного меньше методик, чем для изучения репродуктивного мышления. Общий принцип составления тестов креативности заключается в том, что одна задача может обрести много решений; таким образом, единственно правильного результата не существует, т.е. исследуется не конвергентное (сходящееся к одному решению), а расходящееся мышление. Количество (беглость) и оригинальность этих решений служат показателями творческих способностей. Наиболее известными являются Калифорнийский тест креативности, не адаптированный к нашей культуре, и тест Торранса, которым можно пользоваться и в нашей стране. Ориентированные на диагностику вербальной и образной креативности тесты включают как графические задания (дорисовать кружок до осмысленного образа), так и вербальные (например, придумать как можно больше заголовков к истории о том, что в универмаг привезли перчатки, и все на левую руку). Проблема теории гениальности и психодиагностики креативности, однако, не может быть к настоящему времени признана решенной. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Личность — психологический носитель социальных свойств. Отмечая различия между понятиями "индивид" и "лич­ность", обычно указывают, что это формально-логически равнозначащие понятия, относящиеся к одному и тому же классу объектов (Ломов, 1984), хотя в каждом из них раскрываются разные признаки субъекта. При этом в "понятии "личность" фиксируются те признаки, которые определяются принадлежностью индивида к обществу (со­циальное качество)". Совсем недавно так широко распространенное опреде­ление личности лишь как совокупности свойств (или фак­торов) постепенно становится достоянием исторической психологии. На современном же этапе исследователей привлекают "своей простотой" два круга проблем — 1): ис­точники возникновения личностных черт, анализ слож­ной природы их детерминации; и 2) стремление понять личность как особый, не сводимый ни к каким другим уровням психической реальности, феномен: Одни считают, что источники индивидуального своеобразия организации человеческой личности скрываются в специфике нервной системы, другие убеждены, что лич­ность — чисто социальный феномен, никак не связанный с таким "заземленным" понятием, как организм. Прогрес­сивную установку выражает мнение Л.М.Веккера (1981; 1998), считающего личность основным носителем именно психосоциальных свойств человека. Обозначить границу при переходе от концепции личности к пониманию инди­видуальности, интегральной по самой своей природе, очень сложно. Можно лишь указать на трудноуловимую грань меж­ду процессами интериоризации и экстериоризации (Вы­готский, 1926), в которых отражается специфика "собст­венно-личностного" и "личностно-общественного" про­явления. Наконец, личность, особенно в своих высших проявле­ниях, оказывается, по мнению многих категоричных в своих выводах авторов, структурой, максимально разведенной с исходными — организмическим и индивидным — уровня­ми (в смысле их влияния на личностные образования). ТЕМА № 5: ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ ВАРИАЦИИ САМОСОЗНАНИЯ Учебный вопрос 1. Теоретические положения, лежащие в основе изучения Я-концепции Самосознание, как форма сознания, характеризует­ся специфическим предметным содержанием, про­тотипом которого выступает человек, осознающий себя са­мого как познающего, действующего, сознающего себя в различных связях и отношениях с миром, в различных фор­мах своей активности и жизнедеятельности в целом. Глав­ными свойствами самосознания выступают его рефлексив­ность, выражение отношений человека к действительнос­ти, диалогичность. В другой трактовке самосознание определяется как собственный опыт себя, форма существования которого совпадает с формой существования опыта внешнего мира: зна­ниями, эмоциональными и ценностными оценками, поведен­ческими программами. Самосознание, являясь результатом, продуктом, неотъ­емлемым компонентом становления человека как личности, выступает ее сложнейшим интегративным свой­ством, центральным образующим или подструк­турой. В определение самосознания исследователи включают понятие «отношение», обозначающее как реальное, так и субъективное отношение. В первом случае возникновение, функционирование, развитие, сложность и дифференцированность самосознания связываются с действительными от­ношениями личности, с предметным отношением к дру­гим людям, с практической деятельностью и ее результа­тами. Самосознание раскрывается как осознание чело­веком своего способа жизни, своих отношений с миром и с людьми, как построение личностью через действия своих отношений к миру и одновременно как выражение ею свое­го отношения к миру. Во втором случае самосознание определяется как феноменологическое превращение форм действительных отношений личности. Подчеркивается особая роль в самосознании субъективных отношений чело­века, которые «в известном смысле» порождают самосозна­ние», включены в его структуру. Дифференциа­ция самосознания обосновывается в единстве «нарастающей глубины осмысливания (отражения] реальной... действитель­ности» и формирующихся психологических структур отно­шения личности к ее требованиям, а также требований личности к действительности. Сознательное, об­щественное отношение человека к труду выделяется в ка­честве основы и стержня самосознания. Критерии самосознания: 1) выделение себя из среды, осознание себя как субъекта, автономного от среды (фи­зической среды, социальной среды); 2) осознание своей активности — «Я управляю собой»; 3) осознание себя «через другого» («То, что я вижу в других, это может быть и мое качество»); 4) моральная оценка себя, нали­чие рефлексии — осознание своего внутреннего опыта. Ощущение человеком своей единственности поддержи­вается непрерывностью его переживаний во времени: по­мнит о прошлом, переживает настоящее, обладает на­деждами на будущее. Непрерывность таких переживаний и дает человеку возможность интегрировать себя в еди­ное целое. Конкретными проявлениями самосознания выступают Я-концепция, оперативные Образы Я, измерения Я-концеп­ции, самооценка. Я-концепция — устойчивая, более или ме­нее осознанная, индивидуальная система представлений че­ловека о себе, интегрирующая его различные проявления в многообразных жизненных ситуациях. В психологическом анализе самосознания она выступает главным предметом ис­следования. «Я-концепция» играет важнейшую роль в формиро­вании целостной личности. Представления человека о са­мом себе даже в детском возрасте, а тем более во взрос­лом периоде жизни, стремятся быть согласованными, не противоречащими друг другу, иначе произойдет фрагмен­тация личности и человек будет страдать от смешения ролей. «Я-концепция» включает в себя как реальное, так и идеальное «Я» — наши представления о том, каковы мы на самом деле и какими бы нам хотелось и следовало быть. Человек, воспринимающий эти два «Я» как не слишком далеко отстоящие друг от друга, скорее станет зрелым и приспособленным к жизни, чем тот, который ставит свое «реальное Я» намного ниже «идеального Я». Если какая-то информация идет вразрез с нашими представлениями о себе, мы, скорее всего, не пропустим ее через наш «фильтр». Когда поведение человека согла­суется с его «Я-образом», он часто может обойтись и без одобрения со стороны окружающих: он доволен собой и ему не надо других наград. Т.е. «Я-концепция» может выполнять функцию самопоощрения. Но «Я-концепция» может нести в себе и самообвинительные тенденции. Люди, считающие себя неудачниками, могут подсознательно под­рывать свои усилия по исправлению ситуации, с тем что­бы сохранить привычный прежний свой образ. Резкая перемена «Я-образа» — даже в лучшую сторону — мо­жет восприниматься человеком очень болезненно, так как ему придется вновь вести борьбу за идентичность. Уильям Джемс (1842-1910) – (американский психолог и философ) первым из психологов начал разраба­тывать проблематику «Я-концепции». Глобальное, лич­ностное «Я» он рассматривал как двойственное образова­ние, в котором соединяются «Я-сознающее» и «Я-как-объект». Это две стороны одной целостной личности, всегда существующие одновременно. Одна из них являет собой опыт («Я-сознающее»), а другая — содержание этого опыта («Я-как-объект»). «Я-как-объект» — это то, что человек может назвать своим. В этой области Джемс вы­деляет 4 составляющие: «духовное Я», «материальное Я», «социальное Я», «телесное, физическое Я». Само­оценка человека зависит от того, кем он хотел бы стать, какое положение хотел бы занять в этом мире, именно это служит точкой отсчета в оценке им собственных ус­пехов или неудач. Чтобы улучшить представление о себе, человеку надо либо добиваться успеха, либо снизить свой уровень притязаний. Символический интеракционизм В первые десятилетия нашего века изучение Я-концепции временно переместилось из традиционного русла психологии в область социологии. Главными теоретиками здесь стали Кули и Мид - представители символического интеракционизма. Ими был предложен новый взгляд на индивида - рассмотрение его в рамках социального взаимодействия. Символический интеракционизм опирается на три основные посылки. Во-первых, люди реагируют на окружающую сроду в зависимости от тех значений, которыми они наделяют элементы своего окружения. Во-вторых, эти значения являются продуктом социального взаимодействия. В-третьих, эти социокультурные значения подвержены изменениям в результате индивидуального восприятия в рамках такого взаимодействия. "Я" и "другие" образуют единое целое, поскольку общество, представляющее собой сумму поведений составляющих его членов, накладывает социальные ограничения на поведение индивида. Хотя чисто теоретически и возможно отделить Я от общества, интеракционизм исходит из того, что глубокое понимание первого неразрывно связано со столь же глубоким пониманием второго - в том, что касается их взаимозависимого отношения. Чарлз Кули - американский социальный психолог. Первоначально точка зрения Кули заключалась в том, что индивид первичен по отношению к обществу. Однако позже он пересмотрел этот взгляд и в большей степени акцентировал роль общества, утверждая, что личность и общество имеют общий генезис и, следовательно, представление об изолированном и независимом эго-иллюзия. Действия индивидов и социальное давление оказывают взаимное модифицирующее влияние. Позже произошел дальнейший сдвиг в основах этой теории, когда Мид пришел к выводу о том, что личность фактически определяется социальными условиями. Экспериментально можно показать, что главным ориентиром для Я-концепции является Я другого человека, то есть представление индивида о том, что думают о нем другие. Как неоднократно было показано, "Я-каким-меня-видят-другие" и "Я-каким-я-сам-себя-вижу" весьма сходны по своему содержанию. Кули первым подчеркнул значение субъективно интерпретируемой обратной связи, получаемой нами от других людей, как главного источника данных о собственном Я. В 1912 году Кули предложил теорию "зеркального Я", утверждая, что представления индивида о том, как его оценивают другие, существенно влияют на его Я-концепцию. Зеркальное Я возникает на основе символического взаимодействия индивида с разнообразными первичными группами, членом которых он является. Такая группа, характеризующаяся непосредственным общением ее членов между собой, относительным постоянством и высокой степенью тесных контактов между небольшим количеством членов группы, приводит к взаимной интеграции индивида и группы. Непосредственные отношения между членами группы предоставляют индивиду обратную связь для самооценки. Таким образом, Я-концепция формируется в осуществляющемся методом проб и ошибок процессе, в ходе которого усваиваются ценности, установки и роли. Джордж Мид (американский философ, психолог, социолог, представитель Чикагской социологической школы) Соответственно, самосознание или «объективное познание себя» происходит в интерактивной ситуации с другими. Но оно этим не ограничивается, а детерминирует мышление индивида (внутренний диалог с другими). Эти «другие»: - или «значимые другие», т.е. конкретные люди из нашего окружения; - или «обобщенные другие» (представители различных социальных групп или институтов). В итоге, согласно Миду, наше самосознание – «драматическая структура». Она включает в себя и прошлое: мы заимствуем из воспоминаний роли других, их отношение к нам и реагируем на это в нашем воображении. Я, Самость (Self) выступает в двух аспектах: просто Я («I») и меня («Me»). Если «Me» - это свойственная данному индивиду совокупность установок других, то «I» имеет автономный характер. Важно то, что «I» и «Me» находятся в диалектическом взаимодействии друг с другом. Эрик Эриксон (немецкий психолог, психоаналитик) – автор теорий стадий психосоциального развития (8 стадий), а также как автор термина кризис идентичности. Юность, на которую приходится пятая стадия в схеме жизненного цикла Эриксона, считается очень важным периодом в психосоциальном развитии человека. Уже не ребенок, но еще и не взрослый (от 12-13 до примерно 19-20 лет в американском обществе), подросток сталкивается с различными социальными требованиями и новыми ролями, что и составляет существо задачи, которая предъявляется человеку в этом возрастном периоде. Новый психосоциальный параметр, появляющийся в юности, на положительном полюсе предстает в виде эго-идентичности, на отрицательном полюсе — в виде ролевого смешения. Задача, с которой встречаются подростки, состоит в том, чтобы собрать воедино все имеющиеся к этому времени знания о самих себе (какие они сыновья или дочери, студенты, спортсмены, музыканты, девушки-скауты, хористы и т. д.) и интегрировать эти многочисленные образы себя в личную идентичность, которая представляет осознание как прошлого, так и будущего, которое логически следует из него. Эриксон (Erikson, 1982) подчеркивает психосоциальную сущность эго-идентичности, обращая пристальное внимание не на конфликты между психологическими структурами, а скорее на конфликт внутри самого эго — то есть на конфликт идентичности и ролевого смешения. Основной упор делается на эго и на то, как на него влияет общество, в особенности группы сверстников. Следовательно, эго-идентичность можно определить следующим образом. Неспособность юных достичь личной идентичности приводит к тому, что Эриксон назвал кризисом идентичности. Кризис идентичности, или ролевое смешение, чаще всего характеризуется неспособностью выбрать карьеру или продолжить образование. Многие подростки, страдающие от специфичного для этого возраста конфликта, испытывают пронзительное чувство своей бесполезности, душевного разлада и бесцельности. Они ощущают свою неприспособленность, деперсонализацию, отчужденность и иногда кидаются в сторону «негативной» идентичности — противоположной той, что настойчиво предлагают им родители и сверстники. В этом ключе Эриксон интерпретирует некоторые виды делинквентного поведения. Однако неудачи в достижении личной идентичности не обязательно обрекают подростка на нескончаемые поражения в жизни. Возможно, даже в большей степени, чем другие представленные здесь персонологи, Эриксон подчеркивал, что жизнь — это постоянные изменения. Благополучное разрешение проблем на одной жизненной стадии не дает гарантии, что они не появятся вновь на следующих стадиях или что не будет найдено новое решение старых проблем. Эго-идентичность — это борьба «на всю жизнь». Во многих, а может быть и во всех обществах определенной части подростковой популяции разрешены и законодательно закреплены определенные отсрочки в принятии ими ролей взрослых. Для обозначения этих интервалов между подростковостью и взрослостью Эриксон ввел термин психосоциальный мораторий. В США и других технологически развитых странах психосоциальный мораторий институционализирован в форме системы высшего образования, что дает возможность молодым людям попробовать определенное количество различных социальных и профессиональных ролей до того, как они решат, что им нужно на самом деле. Есть и другие примеры: многие молодые люди бродяжничают, обращаются к различным религиозным системам или пробуют альтернативные формы брака и семьи до того, как найдут свое место в обществе. На основе работ Эриксона, в них были выделены четыре самостоятельных ориентации, или статуса эго-идентичности: 1) диффузия идентичности; 2) предрешенность; 3) мораторий; 4) достижение идентичности. Диффузия идентичности характеризуется «отягощенностью отсутствием обязательств». Индивидуум с диффузией идентичности может переживать или не переживать кризис, но в любом случае здесь наблюдается минимум или даже отсутствие принятых индивидуумом ценностей и ролей, отсутствие заветной мечты. Предрешенность — состояние юноши или девушки, уже утвердившихся в своих основных ориентациях. Однако при этом отсутствуют признаки (или их очень мало) того, что они переживали кризис. Примером «предрешенной идентичности» может служить студент колледжа, решивший стать зубным врачом, потому что это профессия его отца и деда. Статус моратория на идентичность предполагает, что человек находится в данное время в состоянии кризиса (выбирает между альтернативами), и его предпочтения слишком слабы и неопределенны. Студентка колледжа, видящая себя в будущем химиком, министром или журналисткой, — пример, иллюстрирующий состояние упорной и продолжительной внутренней борьбы с неопределенностью выбора, характерной для этого статуса. Наконец, статус достижения идентичности относится к людям, пережившим период кризиса и сделавшим определенный выбор в отношении профессиональных и идеологических целей и позиций. Карл Роджерс Феноменологический подход в понимании «Я-концеп­ции», развитый Карлом Роджерсом (1902-1987), американский психолог, основывается на сле­дующих положениях: • поведение человека зависит от ра­курса индивидуального восприятия, которое преломляет­ся в феноменальном поле сознания человека, центром которого является «Я-концепция»; • «Я-концепция» — это одновременно и представление, и внутренняя сущность ин­дивида, которая тяготеет к ценностям, имеющим куль­турное происхождение; • «Я-концепция» регулирует пове­дение, обладает относительной стабильностью, обусловли­вает довольно устойчивые схемы поведения; • расхождения между опытом индивида и его «Я-концепцией» нейтрали­зуются с помощью механизмов психологической защиты (искажения восприятия и отрицания); • главным побуждением всякого человека является стрем­ление к самоактуализации. Большой вклад в исследование закономерностей фор­мирования «Я-концепции» внес К. Роджерс, подчерки­вая важность позитивного отношения, безусловного при­нятия ребенка со стороны значимых родных для форми­рования здоровой «Я-концепции». Поскольку позитивное отношение к себе зависит от оценок других людей, преж­де всего значимых родителей, то может возникнуть раз­рыв между опытом индивида и его потребностью в пози­тивном отношении к себе. Вместе с «Я-концепцией» раз­вивается потребность в позитивном отношении со сторо­ны окружающих. Развитие «Я-концепции» — это не просто процесс накапливания данных опыта, условных реакций и навязанных другими представлений. «Я-концепция» представляет собой определенную систему. Изменение од­ного аспекта может полностью изменить природу целого. Таким образом, «Я-концепция» — это прежде всего сис­тема самовосприятий человека. В рамках структуры «Я-концепции» К. Роджерса су­ществуют две основные модальности: 1) «реальное Я» — установки, связанные с тем, как человек воспринимает свои актуальные способности, роли, свой актуальный статус, т.е. с его представлениями о том, каков он на самом деле; 2) «идеальное Я» — установки, связанные с пред­ставлениями человека о том, каким он хотел бы стать. Если «реальное Я» и «идеальное Я» резко отличаются, то их низкая конгруэнтность (совпадение) порождает низ­кую самооценку, высокую тревожность, признаки депрес­сии. Расхождения между «реальным Я» и «идеальным Я» могут приводить к искаженному восприятию реаль­ности — субцепции, порождать различные психологичес­кие трудности. Если возникает рассогласование между реальным опытом и «реальным Я», то может возникать психологическая дезадаптация как результат попыток ог­радить сложившуюся «Я-концепцию» от угрозы столкно­вения с таким опытом, который с ней не согласуется. Это приводит к искажениям в восприятии опыта или к игно­рированию опыта в форме неверной его интерпретации. Роджерс полагал, что благодаря психотерапевтическому воздействию восприятие «идеального Я» становится бо­лее реалистичным и «реальное Я» начинает больше гар­монировать с миром. Учитывая то, что человеку порой приходится скрывать свои истинные мысли и чувства, демонстрируя вместо этого те, которые получат одобре­ние окружающих, то в результате человек все меньше остается самим собой, «маскируется, притворяется», что приводит к разладу между «реальным Я», формируемым средой, и той частью психики, от которой вынужден че­ловек отказаться, что становится для него источником тревоги. Напротив, если человек почувствует, что его принимают таким, каков он есть, то он склонен раскры­вать свои подлинные мысли, чувства, эмоции. Таким об­разом, личность уравновешена тем лучше, чем больше согласия между «реальным Я» и его чувствами, мыслями и поведением. Результатом несоответствия между «реальным Я» и жизненным опытом, с одной стороны, и между «реаль­ным Я» и тем «идеальным Я» — образом, который сло­жился у человека о себе самом, с другой, могут быть тревога и нарушение психологической адаптации. Учебный вопрос 2. Структура и содержание Я-концепции «Я-концепция» как совокупность установок человека, направленных на самого себя, включает, по исследовани­ям Роберт Бернса (1932-2007) (английский психолог), следующие уровни: 1) образ «Я» — пред­ставления человека о самом себе, рефлексивная когнитив­ная схема; 2) самооценка — эмоциональная оценка этого представления, поскольку конкретные черты образа «Я» могут вызывать более или менее сильные эмоции, связан­ные с их принятием или осуждением; 3) потенциальная поведенческая реакция, т.е. те конкретные действия, ко­торые могут быть вызваны образом «Я» и самооценкой. Предметом самовосприятия и самооценки человека могут стать и его тело, и его способности, и его социальные от­ношения, и множество других личностных проявлений. Образ Я носит специфичный ситуативно-измен­чивый характер, отражает самовосприятие в данный момент времени, содержит ограниченный набор характеристик че­ловека (главным образом, интериоризованный репертуар со­циальных ролей). Осознание Образа Я связывают с ситуа­тивными препятствиями в деятельности, с приспособитель­ной реакцией в ответ на внешнее воздействие других людей, с более ранними сроками возникновения, чем Я-концепция. Его изменения не изменяют Я-концепцию личности. Вместе с тем, понятие Образ Я может употребляться не только в значении оперативно-ситуативного образа, но и синони­мично понятию Я-концепция, и для обозначения достаточно устойчивых, включенных в Я-концепцию ее измерений, от­ражающих представления человека о себе в конкретных сфе­рах его жизнедеятельности. Самооценка рассматривается как включенная в самосоз­нание, но не тождественная ни Я-концепции в целом, ни ее когнитивной или самоотношенческой составляющим. Опи­раясь на концепцию оценочной функции психики Н.А. Бату­рина [4] и на положения Л.В. Бороздиной [7] о самооценке, мы определяем последнюю как автономный элемент само­сознания, функция которого заключается в представлении самосознанию его содержания в форме оценки-результата. Эта форма такова, что позволяет результаты различных по содержанию и по оценочным основаниям (когнитивного или эмоционального) сравнений использовать для последу­ющей регуляции поведения и деятельности человека, в том числе и для преобразования Я-концепции. Одним из структурных важнейших компонентов «Я-концепции» личности являются самооценки. Самооцен­ка определяется как ценность, значимостью которой че­ловек наделяет себя в целом и отдельные стороны своей личности, деятельности, поведения. Каждый из нас, намеренно или сам того не осознавая, нередко сравнивает себя с окружающими и в итоге выра­батывает довольно устойчивое мнение о своем интеллек­те, внешности, здоровье, положении в обществе, т.е. фор­мирует «набор самооценок», от которого зависит, скром­ны мы или высокомерны, требовательны к себе или самоуспокоенны, застенчивы или кичливы. Невозможно понять истоки некоторых межличност­ных столкновений без анализа самооценки конфликтую­щих людей. Как вы себя оцениваете? Какое место займе­те на шкале: самый умный самый глупый самый красивый самый уродливый У большинства людей проявляется тенденция оцени­вать себя чуть выше среднего. Это позволяет сделать вы­вод, что человеку свойственна потребность в достаточно высокой самооценке, т.е. каждому хочется уважать себя. Самоуважение — один из истоков психологической ус­тойчивости, хорошего настроения. Допустим, человек со­вершил ошибку, сделал что-то не так. Если этот человек обладает достаточно высоким уровнем самооценки, он может успокоить себя: «Ничего страшного, ведь в целом я отнюдь не глупец, подобное для меня не характерно», т.е. срабатывает психологическая защита, и человек ус­покаивается. У людей, страдающих неврозами, самооценка чаще бывает завышенной или заниженной, а иногда даже край­ней (самый добрый, самый стеснительный, самый чест­ный). Люди с истерическими проявлениями высказыва­ют такие суждения: «Я гораздо умнее, красивее, добрее большинства людей, но я самый несчастный и самый боль­ной». Какие же трудности общения возникают у людей с завышенной самооценкой? Человек, считающий себя на­много умнее других и тем более намеренно это подчерки­вающий, неминуемо вызывает раздражение окружающих. Это естественно — ведь мысль «видите, какой я умный» подразумевает пренебрежительное отношение к окружа­ющим. А кому приятно, чтобы его кто-то считал глу­пым? Неадекватное самомнение, подчеркивание своих до­стоинств, надменность, пренебрежение к другим — неис­сякаемый источник негативизма окружающих. Нередко приходится общаться с людьми, которые из-за неадек­ватно высокой самооценки ревниво-завистливо относятся к успехам сослуживцев. «Самый худший и злобный вид зависти — зависть к умственному превосходству», — ут­верждал Д. Филдинг. Когда чьи-то способности и успехи не сопровождаются скромностью, они провоцируют за­висть и негативное отношение окружающих. Завышен­ная самооценка способствует и такой черте характера, как чрезмерная обидчивость. Обида, как правило, — это чувство, возникающее в ответ на несправедливое к себе отношение окружающих. Но что значит для человека «несправедливое»? А то, что чье-то мнение о нем ниже его собственного мнения о себе. Отсюда ясно, что завы­шенная самооценка способствует обидчивости, нетерпи­мости к малейшим замечаниям (правда, бывает и другая крайность: с высоты своего «Я» человек даже серьезную критику не принимает близко к сердцу). Человек с не­адекватно высокой самооценкой потенциально конфлик­тен в ситуациях, когда речь заходит о вознаграждениях и поощрениях за труд. Несовпадение ожидаемой и реаль­ной наград закономерно выливается в обиду и зависть, которые накапливаются и, наконец, прорываются рез­ким обвинением в чей-либо адрес. С какими же трудностями в общении сталкивается человек с заниженной самооценкой? Представления о себе как о менее способном, некрасивом, невезучем, несчаст­ном, больном присущи, в основном, людям с тревожным, застревающим и педантичным типами акцентуации ха­рактера, создают пониженный фон настроения, закреп­ляют «комплекс неполноценности». Стойкая излишне низ­кая самооценка влечет за собой чрезмерную зависимость от других, несамостоятельность и даже заискивание, про­является робость, замкнутость, даже искаженное воспри­ятие окружающих. Как обычно человек реагирует на попытки окружаю­щих снизить его самооценку упреками, критикой? По­нятно, что удовольствия при этом он не испытывает, но эмоции его зависят от того, кто критикует, за что крити­кует, с какой целью и, главное, насколько высказанная оценка случившегося расходится с собственной. Редко обижаются на критику со стороны людей, мнением кото­рых очень дорожат (их замечания не для того, чтобы унизить, а чтобы помочь). Подчас не принимают во вни­мание упреки со стороны случайных посторонних людей. Но у каждого есть какие-то особенно уязвимые стороны, критика которых вызывает резкие негативные эмоции. Для женщин почти всегда обидна негативная оценка их внешности, хозяйственности, опрятности, для мужчин — профессиональных качеств и традиционно мужских дос­тоинств (силы, смелости, выдержки). Есть слова, кото­рые, прозвучав, наносят такой ущерб взаимоотношени­ям, что все последующие «компенсирующие» действия не могут их исправить. Например, в пылу семейной ссоры муж заявил жене: «Я разлюбил тебя. Ты мне неприят­на». И хотя это не так, что подтверждают дальнейшие поступки, подобные необдуманные слова уносят с собой тепло супружеских отношений. Следует учесть, что нельзя по конкретному поводу давать общую отрицательную оцен­ку личности и в то же время нельзя изводить человека постоянными мелочными упреками. Иначе такая критика вызывает обиду, неприязнь, озлобление, желание оправ­дать себя и обвинить, напасть на надоевшего критика. Как реагирует человек на попытки окружающих за­высить его самооценку лестью, комплиментами, похва­лой? Многие чувствуют себя неуютно, сталкиваясь с че­ловеком, источающим непрерывные восторги в их честь. Дело в том, что в ситуации, когда один человек хвалит другого, они находятся в неравных отношениях: первый осознает свою цель и истинные чувства и четко понима­ет, что у него за этим кроется — лесть, комплимент или заслуженная похвала. Тот же, кто слушает, оказывается в более трудном положении, поскольку не всегда может уло­вить цель собеседника. Поэтому неудивительны насторо­женность и негативизм, с которым встречают хвалебный поток, особенно со стороны неспециалиста. Лесть — это явно преувеличенная похвала, произносимая с целью заво­евать чье-либо расположение. Если она усваивается тем, кому адресуется, то наносит ему вред — делает его надмен­ным, самодовольным и самоуспокоенным, а в последующем закономерно рождает неприязнь и насмешки окружающих. Комплимент, в отличие от лести, не преследует выго­ду и является следствием искреннего сиюминутного вос­торга или привычной вежливости. Своевременно сказан­ный комплимент, хоть и ненадолго, но повышает настро­ение человека. Заслуженная похвала поддерживает и адекватно по­вышает уровень притязаний человека и тем самым по­буждает его браться за более трудные задачи — вот в чем польза похвалы. Она произносится и реже, и убежден­нее, без патетических восторгов, а если к тому же исхо­дит от человека, чьим мнением дорожат, то доставляет удовольствие. На формирование самоуважения и самооценки влияют многие факторы, действующие уже в раннем детстве, — отношение родителей, положение среди сверстников, от­ношение педагогов. Сопоставляя мнение о себе окружаю­щих людей, человек формирует самооценку себя, причем любопытно, что человек вначале учится оценивать дру­гих, а потом уже оценивать себя. И лишь к 14—15 годам подросток овладевает умением самоанализа, самонаблю­дения и рефлексии, анализирует достигнутые собствен­ные результаты и тем самым оценивает себя («Если я не спасовал в трудной ситуации, значит, я не трус», «Если смог осилить трудную задачу, значит, я способный» и т.п.). Сложившаяся у человека самооценка может быть адекватной (человек правильно, объективно оценивает себя) либо неадекватно завышенной или неадекватно за­ниженной. А это, в свою очередь, будет влиять на уро­вень притязаний личности, который характеризует сте­пень трудности тех целей, к которым стремится человек и достижение которых представляется человеку привле­кательным и возможным. Уровень притязаний — тот уро­вень трудности задания, который человек обязуется дос­тигнуть, зная уровень своего предыдущего выполнения. На уровень притязания оказывает влияние динамика не­удач и удач на жизненном пути, динамика успеха и неус­пеха в конкретной деятельности. Уровень притязания может быть адекватным (человек выбирает цели, кото­рые реально может достичь, которые соответствуют его способностям, умениям, возможностям) либо неадекват­но завышенным, заниженным. Чем адекватнее самооцен­ка, тем адекватнее уровень притязаний. Заниженный уровень притязаний, когда человек вы­бирает слишком простые, легкие цели (хотя он мог бы достичь значительно более высоких целей), возможен при низкой самооценке (человек не верит в себя, низко оце­нивает свои способности, возможности, чувствует себя «неполноценным»), но также возможен и при высокой самооценке (когда человек знает, что он умный, способ­ный, но цели выбирает попроще, чтобы не «перетруж­даться», «не высовываться», проявляя своеобразную «со­циальную хитрость»). Завышенный уровень притязаний, когда человек ставит перед собой слишком сложные, не­реальные цели, объективно может приводить к частым неудачам, к разочарованию, фрустрациям. В юности час­то выдвигаются завышенные, нереалистические притяза­ния, переоцениваются свои способности, в результате эта беспочвенная самоуверенность часто раздражает окружа­ющих, вызывает конфликты, неудачи, разочарования. Только путем многочисленных проб и ошибок человек постигает меру своих реальных возможностей. Но, как ни неприятна бывает юношеская самоуверенность, пси­хологически гораздо опаснее пониженное самоуважение, заниженный уровень социальных притязаний человека, побуждающий его уклоняться от всякой деятельности, отказываться от достижения поставленных целей, избе­гать людей (так как он не верит в себя, боится критики, насмешки) либо быть послушным орудием в руках дру­гих людей. Для таких ребят нужно постараться созда­вать ситуации, в которых бы они получали ощутимое доказательство своей социальной и человеческой ценнос­ти, «поверили в себя», чтобы блокировать этот опасный для личности процесс. Самоуважение — обобщенное отношение личности к самой себе — прямо пропорционально количеству дос­тигнутых успехов и обратно пропорционально уровню при­тязаний (самоуважение — успех — притязание), т.е. чем выше притязание, тем большими должны быть достиже­ния человека, чтоб он мог себя уважать. Низкое самоуважение означает острую неудовлетво­ренность собой, отрицательную оценку своей личности, склонность к неврозу, депрессии, когда признание и ги­пертрофия собственных недостатков служат для невро­тика не стартовой площадкой для их преодоления, а сред­ством самооправдания, отказа от деятельности. Но неудовлетворенность собой и высокая самокритич­ность далеко не всегда свидетельствуют о пониженном самоуважении; так, у интеллектуально развитых и твор­ческих людей остро осознается расхождение между теми свойствами, которые которые есть, и теми, которыми бы они хо­тели обладать. Отсюда недовольство собой, которое по­буждает человека ставить себе более сложные задачи, стре­миться к усовершенствованию, к самоактуализации. Если человек выдвигает нереалистические притязания, он ча­сто сталкивается с непреодолимыми препятствиями на пути к достижению цели, терпит неудачи, испытывает фрустрацию. Фрустрации — специфические эмоциональные состо­яния человека, возникающие в случае появления непрео­долимых препятствий на пути к достижению желаемой цели. Фрустрация проявляется как агрессия, озлоблен­ность, которая может быть направлена на других (агрес­сивная фрустрация) либо на себя, и тогда человек обви­няет в неудачах самого себя (регрессивная фрустрация). Часто повторяющиеся состояния фрустрации могут зак­репить в личности человека некоторые характерные чер­ты: агрессивность, завистливость, озлобленность — у од­них; вялость, неверие в себя, «комплекс неполноценнос­ти», безразличие, безынициативность — у других. Если человек длительное время не выходит из фрустрационного состояния, то формируется невроз — болезнь, возни­кающая вследствие конфликта человека с окружающей средой на почве столкновений желаний человека и дей­ствительности, которая их не удовлетворяет. Несмотря на то, что большинством ученых поведен­ческая составляющая включается в самосознание и в Я-кон­цепцию. В психологичес­кой литературе трактовки поведенческого компонента са­мосознания осуществляются посредством понятий: действия, поведение, волевая форма самосознания, саморегуляция. В первой трактовке поведенческим компонентом Я-кон­цепции обозначаются конкретные действия, поведенческие реакции, или потенциальные поведенческие реакции, по­рождаемые образом Я и самооценкой; Я-поведение или поведенческая составляющая Я-концепции. В работах различных отечественных ис­следователей содержанием поведенческого компонента вы­ступают поддержание эмоционального тонуса и чувства гор­дости за себя и свою профессию; степень выраженности личностных качеств, изученных с помощью 16-факторного опросника Кеттелла, проективного рисуночного теста «Не­известное животное» и теста С. Розенцвейга; стаж и харак­тер (пассивная позиция у студентов и активная позиция у действующих преподавателей) включенности в профессию. Во второй трактовке поведенческий компонент Я-кон­цепции обозначается как волевая форма самосознания. Она проявляется в сознательной регуляции личностью своих дей­ствий и поступков, в специфической функции или форме самосознания — самоконтроле, ориентирующем человека на вне его лежащие вещи; в регулятивной, дей­ственно-волевой стороне самосознания или саморегуляции. Содержанием поведенческого компонента являются интег­ральные волевые качества личности: сдержанность, само­обладание, самоконтроль, самодеятельность, самодисциплина; разумная организация своего поведения, установле­ние «правильных» взаимоотношений с другими людьми, виды саморегулирования, соответствующие уровням са­мосознания временные и уровневые аспекты поведения. В другой трактовке поведенческий компонент есть са­морегуляция или специфическая форма регуляции поведе­ния, предполагающая момент включения в него результатов самопознания и эмоционально-ценностного отношения к себе. Это выражается для зрелого самосознания и личности в тонкости, дифференцированности, адекватнос­ти всех осознанных поведенческих реакций, поступков, вер­бальных проявлений. В разных психологических подходах согласованность, внутренняя непротиворечивость самосознания и Я-концеп­ции обозначается как специфическая способность личности или потребность человека во внутренней гармонии, или характеристика самоактуализирующейся личности и условие ее самореализации. С внутренней противоречивостью Я-концепции связы­ваются эмоциональный отклик людей на различную по со­держанию и не всегда адекватную информацию о них са­мих, а также совершение человеком реальных, но несов­местимых с его ценностями действий, с неоправданием человеком собственных ожиданий. Психиатрии извест­ны феномены множественных, чередующихся Я, раздвое­ния и множественности личности, широко обсуждаемые в психологической литературе для подтвержде­ния фактов появления «двойника» в самосознании. Внутренняя противоречивость Я-концепции обусловлена рядом факторов: • «контекстуального диссонанса», возника­ющего в результате реального отличия какого-то качества человека от среднего; • изменения статуса и межролевого кон­фликта; • внезапного изменения образа жизни, соци­альной ситуации и, как следствие, мировоззренческих взгля­дов человека; влияния «статусных» людей и социальных ожи­даний на инициированного в новую роль человека; • сложности и многообразия деятельности человека, порож­дающей дифференцированность и тонкость его самосозна­ния; конфликта в мотивационной сфере; • наличия фаль­шивого Я, сковывающего подлинные стремления личности и выступающего внутренне хронически действующим фрустратором. В качестве психологического механизма уст­ранения рассогласования рассматривается внутренний диалог, который с развитием самосознания начинает играть существенную роль в становлении личности. В рамках внут­реннего диалога происходит соотнесение, образование свя­зи между знанием о себе, о своих чертах, самоотношением и потребностями и мотивами субъекта. Различают внут­ренние диалоги, характерные для нормально функциониру­ющего самосознания, и присущие множественной личности конфликтные диалоги — следствие законсервировавшегося примитивного родительско-детского внутреннего диалога. В рамках структурного подхода наиболее изучены ве­личины дистанций между измерениями Я-актуальное, Я-идеальное, Я-отраженное, Я-настоящее, Я-прошлое, Я-будущее и последствия этих дистанций для сознания, самочув­ствия, поведения человека. Менее изучены связи между компонентами (когнитивным и самоотношенческим) и харак­теристиками Я-концепции, с одной стороны, и поведением человека, с другой стороны. В различных исследованиях согласованность Я-концепции и реального поведения субъекта изучается в разных контекстах. Но для психологической практики наиболее ак­туально установление связи между характеристиками Я-кон­цепции и поведением человека. Так, нечеткая Я-концепция может препятствовать адаптивным первичной и вторичной оценкам стрессовых ситуаций и активному совладающему поведению. Особенности Я-концепции коррелируют со склонностью к депрессии или к тревоге, а также к совмеще­нию той и другой. Ясность Я-концепции (степень внутренней последовательности, стабильности и уверенности убеждений, знаний человека о Я) прямо связана со стремлением людей обращаться к социальной поддержке, с развертыванием ак­тивных стилей (деятельностного, планирующего, позитивной переинтерпретации событий) совладающего поведения. Дефекты общего самосознания, выявленные у серийных преступников, могут проявляться в тотальном характере их самоутверждения, в частности, в сексуальной агрессии. Несмотря на неоднозначность связи между Я-концепцией и поведением, не всегда явной ее фиксации из-за со­циальной неприемлемости, нравственных сомнений челове­ка или его страха перед последствиями, все же созна­тельное последовательное поведение расценивается как результат представлений человека о самом себе, форми­рующихся на основе последовательного обращения с ним окружающими. Даже в случае невроза не проникающая в сознание человека потребность удовлетворяется в совме­стимых с Я-концепцией осознанных формах поведения. Несовместимое с Я-концепцией поведение человека раз­вертывается при стрессе, шоке, серьезной опасности, не­произвольных движениях во сне, сильно обострившейся органической потребности, в гипнотическом трансе, в со­стоянии алкогольного или наркотического опьянения, во­обще при детерминированном неосознанными органически­ми ощущениями поведении и трактуется самим человеком как бесконтрольное и не предполагающее ответственности с его стороны. Несовпадение Я-концепции человека и его внешних про­явлений (внешнего экспрессивного Я) может быть следстви­ем как сознательного, умелого сокрытия человеком своего Я в соответствии с ситуацией общения, так и неточнос­ти, неадекватности, трудностей в осознании им своих от­дельных характеристик, обусловленных индивидуальными различиями по степени легкости, адекватности и уров­ню развития самосознания. Нарушения самосознания При всех психических заболеваниях самосознание поражается раньше, чем предметное сознание. Существу­ют специфические расстройства самосознания: • деперсонализация, когда происходит утрата своего «Я», все происходящее в своей психике люди восприни­мают как бы со стороны, как что-то внешнее или чужое; • расщепление ядра личности. Оно как бы раздваива­ется, больные жалуются на постоянное присутствие двух чуждых начал, конфликтующих между собой. Каждое из этих начал «Я» обладало памятью, индивидуальностью, утверждало собственную жизненную целостность, но не признавало саму мысль о возможном существовании дру­гих начал; • нарушение телесной идентификации, когда люди жалуются, что части своего тела воспринимают как что-то от них отдельное; • крайние формы нарушения самосознания (дереали­зация), когда утрачивается чувство реальности не толь­ко своего бытия, но появляются сомнения в подлинности существования всего окружающего мира. Учебный вопрос 3. Факторы динамики самосознания и Я-концепции Благодаря трудам отечественных психологов, источник развития самосознания усматривается в общении человека с другими людьми, в деятельности, в ре­альных создаваемых самодвижением деятельности трансфор­мациях субъекта, в становлении реальной самостоятельнос­ти человека, во внутренней работе человека над собой, в осмыслении человеком собственного поведения и условий его реализации, в столкновении личностных черт человека с его актуально значимыми мотивами в ситуациях поступка. Анализ развиваемых в отечественной психологии кон­цепций уровневого строения самосознания и ис­следований, так или иначе затрагивающих проблемы само­сознания , приводит к следующим выводам. Субъект низшего уровня самосознания преимущественно и в основ­ном осознает в форме образа или в форме самооценки от­дельные свои качества, привязанные к конкретным ситуа­циям, предметы, характеристики и условия своей деятель­ности. Он частично относится к отдельным характеристикам и фрагментам труда, а не к труду в целом; характеризуясь внешней утилитарной мотивацией, мотивами признания и принадлежности. Он оценивает свои качества с точки зре­ния технологии деятельности или вынужден приспособить свои действия к действиям других людей, эксплуатируя ранее наработанные навыки и шаблоны. Качества субъек­та, отраженные на низших уровнях самосознании, есть, главным образом, субъектно-деятельностные, так как от­вечают технологии деятельности, обеспечивая ту или иную (в том числе и профессиональную) идентичность, воспри­няты в другом человеке и перенесены на себя, составляют содержания Я-действующего и Я-отраженного. Для лиц с неразвитым самосознанием, несформированной Я-концепцией характерны неадекватность внешних ролей внутрен­ним, выполнение несвойственных и чуждых самому чело­веку профессиональных и социальных ролей, допущение че­ловеком манипуляций в свой адрес со стороны других лю­дей, неспособность оценить себя, отдифференцировать от других людей и выбрать удовлетворяющий человека способ самовыражения, невозможность как гармонического сочета­ния самовыражения и саморегуляции, так и истинной само­реализации. Субъект высшего уровня самосознания целостно осозна­ет свой профессиональный труд, пределы собственной дея­тельности, свое Я, свои возможности, качества, чувства и побуждения, еще не проявленные, а устремленные в буду­щее и существующие как перспектива. Он осознает цели сво­ей жизнедеятельности и средства их достижения; переоцени­вает свое прошлое, настоящее и будущее. В качестве его ведущей мотивации выступают собственные ценности и мо­тивы, реализующие потребность в самореализации. Субъект рассматривает свои качества как условие потребности само­реализации и оценивает их с точки зрения мотивов, выража­ющих эту потребность, или рассматривает свои нынешние мотивы в соотнесении с исходной (прошлой) потребностью в самореализации. Он активно противоборствует внешним об­стоятельствам, организуя и творчески выполняя собственную деятельность. Качества субъекта, представленные в самосоз­нании на его высших уровнях — личностные. Они индивиду­ально неповторимы и своеобразны, включая всю полноту воз­можностей человека, выходящих за пределы конкретной дея­тельности. Лица с развитым самосознанием, сформированной Я-концепцией, характеризуются наличием постоянного само­контроля и малой импульсивности в поступках, более пол­ным видением своих качеств; выраженностью и развернутос­тью внутреннего диалога, а также усилением его роли в ста­новлении личности; активной рефлексивной критичностью и наличием феномена сопротивления адаптирующим воздействи­ям к жизненным ситуациям. Результаты анализа психологической литературы, по­священной самосознанию, позволяют выделить влияющие на его динамику следующие факторы: профессионально-деятельностные, социально-психологические, индивидуаль­но-психологические или личностные, специализированные психологические мероприятия, жизненные события и си­туации. Профессионально-деятельностные факторы связаны с включением новых признаков развивающейся профессии; с формой, предметом, методом, операциями, экстремаль­ным характером деятельности; с ходом профессионального обучения и профессионализации в целом; со стажем работы; с карьерными кризисами (кризисом 45 лет, норматив­ными кризисами карьеры и утраты профессии и с ненормативным кризисом самоактуализации); с кризисом профес­сиональной идентичности в связи со вторичной профессионализацией; с переходом к новым видам деятельности и ка­рьерам; с потерей или сменой работы. Социально-психологические факторы динамики Я-кон­цепции связаны с любой новой ролью человека и опробова­нием им себя в разных сферах жизнедеятельности; с включе­нием в новые социальные группы и установлением новых си­стем взаимоотношений; с предоставлением новой социальной средой благоприятных возможностей для высвобождения ра­нее сдерживаемых стимулов; с социально-психологическими оценками окружающих и с образом, который создается в гла­зах окружающих; с мнением родителей; с допустимой крити­кой или поддержкой других людей и профессиональным сооб­ществом; с обесцениванием оценочных оснований в данной со­циальной группе. Все эти факторы влияют на Я-концепцию человека с учетом значимости окружающих и их оценок для субъекта, условий вынесения оценок; восприимчивости са­мого субъекта к мнениям других людей, меры единодушия окружающих в их оценках, предвосхищения субъектом по­следствий принятия этих оценок. К собственно индивидуально-психологическим и лич­ностным отнесем следующие факторы: повзросление, воз­раст и возрастные кризисы; обретение личностью практи­ческого опыта; способность личности изменять свои соб­ственные образы и ее аутопсихологические способности; повышенная чувствительность воспринимающих свою не-реализованность людей к новым возможностям; воспомина­ния, осмысление прошлых переживаний и представлений о себе в прошлой же созидательной деятельности и плани­рование будущего; эмоциональные напряжения и глубокие переживания личности; принятие человеком новой карти­ны мира; выраженность и развернутость внутреннего, ха­рактерного для зрелой личности диалога; словесные само­приказы; осознание неправильной приспособляемости или неконгруентности между представлением о себе и актуальным опытом; углубленная работа самосознания, самопозна­ния и самокорректировки; изменение отношения личности к себе, к предметам, к другим людям, к ситуациям; изме­нение критериев самооценивания. И.С Кон, основываясь на данных зарубежных ис­следователей по возрастной динамике Я-концепции, отме­чает, что, начиная с 25-летнего возраста, она отличается высоким постоянством и мало изменяется вплоть до глубо­кой старости. Э. Берн приводит временные закономернос­ти изменения образов к новой действительности, выделяя сроки в полтора (для приспособления к новой действитель­ности) и шесть (для хорошего освоения нового образа) меся­цев. По данным М. Мольца Образ Я (отражает внешность) изменяется после трех недель (21 день) работы над ним. Следующую группу факторов составили жизненные со­бытия и ситуации, связанные с жизненными неудачами или достижениями в значимой и избранной самим человеком жиз­ненной сфере, с кризисными событиями жизненного пути. Вообще разрушение или вынужденная смена личностью до­статочно четкой, сложившейся до наступления поворотного-события Я-концепции служит признаком отнесения со­бытия к разряду жизненных. Последняя группа факторов динамики Я-концепции свя­зана со специализированными психологическими меропри­ятиями: психотерапией; приемами позитивного мышления; психологическими занятиями с привлечением психосинте­за, НЛП, центрированной на человека терапии и дидактотерапии; интегративного группового консультирования, тренинговых занятий; активных форм социально-психологичес­кого обучения. Пределы изменения Я-концепции под влиянием факто­ров различной природы зависят от дифференци­альной избирательности системы ценностей и самооценок; значимости качеств для человека; уровня притязаний, цен­ностных ориентации; ценностной иерархии деятельностей и сфер жизни, в которых человек видит главную сферу самореализации; критериев измерения жизненных успехов и неудач, стабилизации основных психических структур индивидуальной способности человека к изменению своих образов. Формирование «Я-концепции» начинается с раннего детства, проходя ряд этапов. 1. Телесное выделение себя из окружающего мира на­чинается в младенчестве и завершается к двум годам, когда ребенок понимает, что его телосуществует незави­симо от внешнего мира и принадлежит только ему. Двух­летний ребенок способен узнавать себя в зеркале, уста­навливает границы своих владений («мой ботинок», «моя кукла»), выделяя себя и другого ребенка как отдельных существ. 2. Формирование отношения к себе происходит в те­чение дошкольного детства: ребенок, например, считает себя «хорошим» или признает себя «неумехой»; в основ­ном такие самооценки ребенка являются прямым отра­жением отношений к нему окружающих, прежде всего родителей, братьев, сестер. Эти ранние отношения к себе со временем становятся базисными элементами «Я-кон­цепции» человека, хотя их трудно выявить впоследствии, поскольку они приобретаются в то время, когда речевое развитие ребенка еще не позволяет их адекватно верба­лизовать. Дошкольники очарованы собой, и поэтому мно­гие их занятия и мысли направлены на то, чтобы как можно больше узнать о себе. Они сравнивают себя с дру­гими детьми, обнаруживая различия в росте, цвете во­лос, поле, происхождении, симпатиях. Они сравнивают себя со своими родителями, узнают, что у них есть об­щие с ними черты, и открывают новые для себя формы поведения, которые стараются перенять. Желая как мож­но больше узнать о себе, дошкольники задают множество вопросов: о том, откуда они появились, почему им стано­вятся малы их ботинки, хорошие они дети или плохие и т.д. По мере того как дети узнают, кто они и что собой представляют и начинают расценивать себя как актив­ную силу в своем окружении, они создают из разрознен­ных знаний когнитивную теорию себя, или «личный сце­нарий», помогающий им интегрировать свое поведение. Наиболее сильное влияние на развивающийся у ребенка «Я-образ» обычно оказывают родители, поскольку имен­но они снабжают детей определениями правильных и не­пра не­правильных действий, образцами поведения и оценками поступков, и все это кладется в основу собственных пред­ставлений ребенка. Происходит процесс интернализации, в ходе которого ребенок делает социальные правила и нормы поведения частью самого себя, т.е. принимает их как собственные ценности. Как дети интернализуют эти ценности? Вначале ребенок может просто копировать сло­весные формулировки родителей: например, рисуя мел­ком на стене, ребенок говорит себе: «Нельзя, нельзя, нельзя!», т.е. ребенок делает то, что ему хочется, и в то же время пытается сдержать себя, говоря, что этого де­лать не следует. Через несколько месяцев он, вероятно, сможет настолько контролировать себя, что не поддастся побуждению, которое сейчас еще не способен побороть. Развивающаяся «Я-концепция» и формирующиеся соци­альные понятия способствуют попыткам детей управлять своим поведением. На «Я-концепцию» ребенка влияет степень иденти­фикации с матерью, с отцом. Девочки, которые близки с матерью, чувствуют себя более уверенными, умными, са­мостоятельными. Те, кто такой близости не ощущает, видят в себе негативные качества — мятежность, им­пульсивность, обидчивость и бестактность. Мальчики, ко­торые близки с отцами, обладают более высокой само­оценкой и стабильностью образа «Я» по отношению к тем, кто описывает свои отношения с отцом как отчуж­денные. Таким образом, положительные отношения маль­чика с отцом и девочки с матерью гораздо важнее для формирования адекватной «Я-концепции», чем принад­лежность к какому-либо социальному классу. 3. В школьном возрасте происходит существенное из­менение «Я-образа» в зависимости от успехов/неудач в учебе, от отношения учителей, родителей и сверстников к ребенку. Если ребенок способен добиться успеха в уче­бе, он включает трудолюбие в качестве составной части в свой «Я-образ». А дети, неуспевающие в школе, могут начать чувствовать себя неполноценными по сравнению со сверстниками, и это чувство может остаться у них на всю жизнь, особенно обостряясь в ситуациях оценива­ния. Если, однако, они все же смогут преуспеть в чем-то, что ценится в их среде (в спорте, музыке, искусстве или иных занятиях), у них есть еще шанс сохранить трудо­вой настрой, положительный «Я-образ» и желание дово­дить дела до конца. Способность видеть себя отличным от других людей, обладающим определенными свойства­ми, составляет «Я-образ». Самоуважение означает виде­ние себя человеком, обладающим положительными каче­ствами, т.е. человеком, способным достигать успеха в том, что является для него важным. В младшем школьном возрасте самоуважение в значительной степени связано с уверенностью в своих академических способностях, кото­рая соотносится со школьной успеваемостью. Дети, кото­рые хорошо учатся в школе, имеют более высокую само­оценку, чем неуспевающие ученики. Если ребенок при­надлежит к социальной среде, где образованию не придается большого значения, его самоуважение может быть вообще не связано с достижениями в учебе. 4. В отрочестве и юности самооценки принимают бо­лее отвлеченный характер, и у подростков появляется заметная озабоченность тем, как их воспринимают окру­жающие. Найти себя, собрать из мозаики знаний о себе собственную идентичность становится для подростков и юношей первостепенной задачей. Именно в этот период их интеллект достигает такого уровня развития, кото­рый позволяет им задумываться над тем, что представ­ляет собой окружающий мир и каким ему следует быть. С 12 лет у подростков возникает интерес к собственному внутреннему миру, они размышляют о себе, познают себя, анализируют свои личностные качества. С обнаружением в себе этих новых познавательных способностей юноши и девушки развивают эго-идентичность — целостное, связ­ное представление о себе, формируется «Я-образ» к 15— 16 годам. Было выявлено, что в раннем подростковом возрасте девочки чаще имеют низкую самооценку по срав­нению с мальчиками, и эти различия усиливаются к кон­цу периода юности. На основании представления о себе как личности у подростка к 16—17 годам возникает осо­бое личностное новообразование — психологическая го­товность к самоопределению. Л.И. Божович определяет это возрастное образование личности подростка с точки зрения самосознания субъекта: самоопределение характе­ризуется осознанием себя в качестве члена общества и кон­кретизируется в новой, общественно значимой позиции. Самоопределение личности предполагает не только знание субъекта о себе, но и деятельность его, осуществляемую в соответствии с этими знаниями. 5. На протяжении всего взрослого периода жизни «Я-концепция» человека одновременно стремится сохра­нить преемственность и претерпевает изменения. Как, правило, те, кто имел негативную «Я-концепцию» при вступлении в период юности, становясь взрослыми, со­храняли ее. Важные события жизни — смена работы, женитьба, рождение детей и внуков, развод, потеря ра­боты, война, личные трагедии — заставляют нас пере­сматривать отношение к себе. Если новый жизненный опыт, полученный индивидом, согласуется с существую­щими представлениями о себе, он легко ассимилируется, входит внутрь «Я-концепции». Если новый опыт не впи­сывается в существующие представления, противоречит уже имеющейся «Я-концепции», то «оболочка» «Я-кон­цепции» срабатывает как защитный экран, не допуская чужеродное тело внутрь этого сбалансированного орга­низма. В том случае, когда отличие нового опыта от уже имеющихся представлений индивида о себе непринципи­ально, он может внедряться в структуру «Я-концепции», насколько это позволяют адаптационные возможности со­ставляющих ее самоустановок. Противоречивый опыт, вносящий рассогласование в структуру личности, может усваиваться также и с помощью защитно-психологичес­ких механизмов, например таких, как рационализация. Формирование самосознания, идентичности — непре­кращающийся процесс. Взрослые должны переструкту­рировать свою личную, профессиональную и семейную идентичность по мере того, как меняется их внутренний и внешний мир. Люди, которые могут увлечься своей работой, значительную часть своего чувства идентичнос­ти черпают в карьере. Другие могут приобрести свою идентичность не столько в профессиональной деятельно­сти, сколько в семье или где-либо еще. Три системы раз­вития взрослого человека предполагают динамические вза­имодействия между тремя «Я»: как индивидуума, как члена семьи и как работника. 90% мужчин и женщин указывают, что их семейные роли и обязанности являются важнейшими компонента­ми при определении себя. Лишь в очень редких случаях мужчина или женщина определяли себя исходя прежде всего из своей карьеры, а не семьи. Идентичность человека как компетентного работника складывается, когда человек заинтересован, увлечен сво­ей работой (внутренняя мотивация), показывает в ней хорошие результаты. Люди, достигшие идентичности себя как компетентного работника, утверждают, что они про­должали бы работать, даже если бы могли этого не де­лать, имея полную материальную обеспеченность, посколь­ку они получают от работы большее удовлетворение, чем от досуга. В последние годы большинство работающих уже не определяют себя преимущественно через свою тру­довую деятельность, а пытаются найти баланс между се­мьей, работой и развлечениями. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Развитие самосознания человека неразрывно связано с процессом самопознания как процесса наполнения самосознания содержанием, связывающим человека с другими людьми, с культурой и обществом в целом, процесс, происходящий внутри реального общения и благодаря ему, в рамках жизнедеятельности субъекта и его специфических деятельностей. Феномены самопознания касаются вопроса о том, как происходит самопознание, в том числе и того, что уже усвоено или присвоено, превращено в “Я” субъекта и в его личность, и какие формы приобретают результаты этого процесса в самосознании. Как научное понятие Я-концепция вошла в обиход специальной литературы сравнительно недавно, может быть потому в литературе, как отечественной, так и зарубежной, нет единой его трактовки; ближе всего по смыслу к нему находится самосознание. Но Я-концепция - понятие менее нейтральное, включающее в себя оценочный аспект самосознания. Это динамическая система представлений человека о самом себе, в которую входит как собственно осознание своих физических, интеллектуальных и других качеств, так и самооценка, а также субъективное восприятие влияющих на данную личность внешних факторов. ТЕМА № 6: ДУХОВНО-МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ Учебный вопрос 1. Человек и его ориентации Проблема ценностей, ценностных ориентаций является предметом разностороннего изучения в социологии, философии, психологии, но большинство работ по изучению этого вопроса выполнена в рамках социологии. Само же понятие впервые введено в 1912 г. У. Томасом и Ф. Знанецким (американским и польским социологами). В связи с разнообразием подходов к проблеме ценностей, ценностных ориентаций существует неопределенность дефиниций этих понятий. В психологии понятие ценностной ориентации используется при определении характера отношения человека к миру, его наиболее обобщенного аффективного аспекта, при этом ценностные ориентации понимаются как элемент структуры сознания личности (интересы, убеждения, идеалы, диспозиции). Ценности — это предметы, явления действительности, которые являются или могут являться объектом стремления, интереса, потребности для какого-нибудь субъекта. Разумеется, ценности могут существенно меняться на протяжении даже короткого срока, но в своей совокупности сохраняются тысячелетиями для общества и человечества в целом. Без определения сущности общечеловеческих ценностей невозможно понять и принять субъективную для каждого человека ценность, особенность которой может проявиться лишь в сравнении, соотнесении ее с чем-то общим, с каким-то эталоном. Жизнь является условием реализации любых ценностей, поэтому ценность жизни следует признать базовой ценностью. Конечно, для каждого человека любая ценность приобретает индивидуальную окраску и форму, присущую только данной личности. Социальные ценности, преломляясь сквозь призму индивидуальной жизнедеятельности, входят в психологическую структуру личности в форме личностных ценностей, являющихся одним из источников мотивации ее поведения. Превращение социальной ценности в личную происходит только тогда, когда человек ощущает и воспринимает ее как собственную. Тогда в структуре конкретной личности возникает и закрепляется личностно значимая ценность — идеальное представление о направлении, задающем жизненный тон и выступающем источником смыслов. В психологии ценности рассматриваются в тесной взаимосвязи с познавательными и волевыми процессами, образующими содержательную сторону направленности личности, основу ее отношения к действительности. Выделяются следующие признаки ценностей: • общее число ценностей, являющихся достоянием человека, сравнительно невелико; • все люди обладают одними и теми же ценностями, хотя и в различной степени; • ценности организованы в системы; • истоки человеческих ценностей прослеживаются в культуре, обществе, его институтах и личности; • влияние ценностей прослеживается практически во всех социальных феноменах, заслуживающих изучения. Наука, занимающаяся изучением ценностей, называется аксиологией, т. е. это наука о ценностях жизни и культуры, исследующая важные стороны духовного развития общества и человека, содержание внутреннего мира личности и ее ценностные ориентации. В психологической науке Д. А. Леонтьев предлагает различать собственно ценности и рефлексивные ценностные представления, присутствующие в сознании. Он выделяет три группы явлений: 1) ценность как знание об общественных идеалах, которые выработаны общественным сознанием и присутствуют в обобщенных представлениях о должном в различных сферах общественной жизни; 2) ценность как действие, к которому стремятся, то есть предметное воплощение общественных идеалов, которые требуют конкретных действий людей. Эти действия могут быть благородными, бескорыстными, направленными на общее благо и не противоречить личным устремлениям индивида; 3) ценности как личные идеалы, которые присутствуют в мотивационных структурах личности (моделях должного) и побуждают ее к предметному воплощению в своей жизни и деятельности. Ценности включают в себя нужды, потребности, привязанности, желания, ожидания, в связи с которыми формируется тенденция выбора. Говоря о социально-психологическом содержании ценностей как регуляторов поведения, к выделенным трем группам явлений следует добавить четвертую, как реально существующую в нашей жизни: 4) ценность как критерий моральной оценки и нравственной позиции индивида. Она присутствует в самооценке личности и ее самосознании, определяет позицию индивида по отношению к другим людям, а также влияет на выбор друзей и партнеров, равно как и на характер межличностных отношений. Именно с этой стороной ценностей связан когнитивный диссонанс, когда личность испытывает дискомфорт в связи с поступком, который она расценивает как неосмотрительный, глупый или аморальный, вступающий в противоречие с системой ценностей общества. Данные четыре формы существования ценностей взаимосвязаны и переходят одна в другую. По мысли Леонтьева, эти переходы упрощенно можно представить себе следующим образом: общественные идеалы (например, ценность образования) усваиваются личностью и в качестве «моделей должного» побуждают ее к активности – человек стремится получить образование. В процессе обучения происходит достижение и предметное воплощение ценности (человек становится студентом); предметно же воплощенные ценности (полученное образование), в свою очередь, становятся основой для формулирования личных и общественных идеалов у следующего поколения (образование – это ценность). Одновременно эта ценность может стать критерием для формирования моральной нормы. В данном случае моральной ценностью является не только само образование, но важны, во-первых, цели, которыми руководствовался человек, то есть ради чего он прикладывал свои усилия и волю, а во-вторых, средства, которые он использовал для достижения цели. На примере того же высшего образования можно показать, что оно имеет разную ценность: 1) для тех, кто поступил по условиям честного участия в конкурсе; 2) для тех, кто учится по желанию родителей, готовых платить за обучение; 3) для тех, кто поступил с помощью взятки или «блата». Понятно, что чем меньше сам индивид прикладывает усилий, стремясь к достижению той или иной цели, тем меньшую ценность она представляет для него. Личные ценности являются источником индивидуальной мотивации, они функционально эквивалентны потребностям. Можно сказать, что ценности связаны, с одной стороны, с удовлетворением жизненно важных биологических потребностей, а с другой – они основаны на социальном взаимодействии и выполняют функцию, регулирующую поведение людей. Ценности разделяются другими людьми и могут сохраняться на протяжении жизни нескольких поколений. Существует трактовка ценностей, когда под ними понимают элементы структуры сознания личности: интересы, убеждения и т.п. При этом в определениях ценности присутствует и другой полюс ценностного отношения: если ценностями называют элементы социальной среды, то лишь те, в отношении которых индивид или группа занимают позицию оценки; если ценности – это интересы, то это интересы в некоторых компонентах социальной среды. Поэтому при исследовании системы ценностей мы имеем дело преимущественно с совокупностью внешних условий и внутренних особенностей поведения человека. Отмеченная отнесенность понятия ценности к сферам внутреннего и внешнего мира человека в общем случае не совпадает с разделением ценностей на ценности общества и ценности личности. Ценности личности – это не только избирательное отражение материальных и духовных ценностей общества в сознании человека; ценностями личности могут быть названы даже кажущиеся «внешними» по отношению к человеку компоненты его среды, и это можно показать на предметах, обладающих весьма ощутимой внешней оболочкой. Одежда человека, его вещи, жилище, его семья, дети – все это может являться ценностями личности. Соответственно, ценности личности – это не просто вариант ценностного инварианта общества. Ценности личности, так же как и ценности группы, скорее являются конкретизацией ценностей общества, причем вид этой конкретизации зависит как от позиции личности в социальной системе, так и от уровня ее развития. Присваивая ценности, человек наделяет их субъективным содержанием и индивидуальным значением. Б.С. Братусь определяет личностные ценности как «осознанные и принятые человеком общие смыслы его жизни». Он проводит разделение личных ценностей как осознанных смыслов жизни и декларируемых, «навязываемых», внешних по отношению к человеку ценностей, «не обеспеченных «золотым запасом» соответствующего смыслового, эмоционально-переживаемого, задевающего личность отношения к жизни, поскольку такого рода ценности не имеют, по сути дела, прямого касательства к смысловой сфере» [Б.С. Братусь, 1988]. Г.Л. Будинайте и Т.В. Корнилова также подчеркивают, что «личностными ценностями становятся те смыслы, по отношению к которым субъект определился» [Г.Л. Будинайте, Т.В. Корнилова, 1993]. Осознание и принятие человеком личностных смыслов выступает, таким образом, необходимым условием образования личностных ценностей. В. Франкл, напротив, считает, что человек обретает смысл жизни, переживая и переосмысливая определенные ценности. Ф.Е. Василюк отмечает, что смысл является пограничным образованием, в котором сходятся идеальное и реальное, жизненные ценности и возможности, их реализации [Ф.Е. Василюк, 1984]. По мнению Д.А. Леонтьева, личностные ценности являются одновременно и источниками, и носителями значимых для человека смыслов. Ценности связаны с идеалами, и нередко это отражается в определениях ценностей. Об этом, в частности, указывается в работах И.С. Кона, В.С. Собкина, Е.В. Шороховой и др. Например, образы художественной, публицистической литературы справедливо рассматриваются в качестве носителей культурных ценностей. И именно они являются средством представления образа для усвоения – моделями идеального способа поведения, идеального стиля жизни. Крайне важными в психологических исследованиях являются различия между понятиями ценность и норма. Часто их используют как синонимы. Особенно трудно усмотреть различие между моральными нормами и социально-этическими ценностями. Нормы организованы таким образом, что, как правило, всегда существует возможность выполнять все нормы сразу, а невозможность этого характеризует противоречивость системы. В то же время обычным является такое положение дел, когда одними ценностями жертвуют во имя других, и это не ставится в вину ни ценностной системе, ни человеку. В связи с этим можно отметить, что нормативная система более жестко детерминирует поведение, чем ценностная. Норма не знает градаций: либо норма выполняется, либо нет. Служение же ценностям может различаться по «интенсивности» и «ситуативности». Рассмотрим отношения между понятиями ценность и цель. Некоторая часть ценностей может трактоваться как цели, но только как терминальные (лат. terminus – предел, конец) цели всей жизнедеятельности человека, которые и придают ей смысл. Терминальные ценности были названы М. Рокичем ценностями-целями. Наряду с этим существуют и так называемые инструментальные ценности, которые не являются целями жизнедеятельности, а выполняют роль принципов, ее регулирующих. Инструментальные ценности были названы М. Рокичем ценностями-средствами. Таким образом, важное свойство ценностей – быть ориентирами в деятельности и поведении людей. В структуре человеческой деятельности ценности тесно связаны не только с познавательными и аффективными, но и с волевыми ее сторонами. Процесс принятия ценностей и включения их в личную систему предполагает наличие волевого акта. Р.С. Немов определяет включение воли в управление деятельностью человека как «активный поиск связей цели и осуществляемой деятельности с высшими духовными ценностями человека, сознательное придание им гораздо большего значения, чем они имели вначале» [Р.С. Немов, 1994]. Роль ценностей в регуляции волевой сферы личности рассматривается в работе Ш.А. Надирашвили. По мнению ученого, высший уровень психической активности человека – волевая активность – регулируется ценностными ориентациями индивида [Ш.А. Надирашвили, 1987]. В социально-психологической литературе ценностями часто называют некоторые элементы структуры сознания. Наиболее близким к ценностям в этом случае является понятие ценностных ориентаций, так как другие диспозиции: фиксированные установки и аттитюды – не обладают необходимой степенью общности, которая дала бы возможность рассматривать их в одной плоскости с ценностями. Понятие ценностных ориентаций обозначает субъективное отношение человека к некоторым аспектам социальной системы, характеризует один из полюсов ценностного отношения. При этом В.А. Ядов и А.Г. Здравомыслов выделяют основную функцию ценностных ориентаций – регулирование поведения как осознанного действия в определенных социальных условиях. Как подчеркивает В.Д. Сайко: «Система ценностных ориентаций является важнейшей характеристикой личности и показателем ее сформированности. Степень развитости ценностных ориентаций, их особенности и становление позволяют судить об уровне развития личности, цельность и устойчивость которой выступает как устойчивость ее ценностных ориентаций» [В.Д. Сайко, 1986]. Ценности служат основой для формирования и сохранения в сознании людей установок, которые помогают человеку выразить свою точку зрения, занять определенную позицию, дать оценку. В таком случае ценности становятся частью сознания. Наряду с этим, ценности выступают в преобразованном виде как мотивы деятельности и поведения, так как ориентация человека в мире и стремление к достижению определенных целей строго соотносятся с ценностями, вошедшими в личностную структуру. Именно поэтому ценности указывают на состояние, которое определяется целью деятельности и поведения человека, разделяющего эту ценность, указывают на объект стремлений как на благо, что позволяет человеку строить целенаправленную деятельность, осуществлять личностное, профессиональное, жизненное самоопределение [Д.В. Каширский, 2002]. Ценности складываются в системы и как изолированные элементы не развиваются. Объектом научного исследования выступает система ценностей как целостное психологическое образование. Объектом развития также выступает система ценностей, входящая своей структурой в личность, как систему более высокого порядка. Система ценностей образует содержательную сторону направленности личности и выражает внутреннюю основу ее отношения к действительности. Личностные ценности представляют собой ось сознания, вокруг которой располагаются смыслы и переживания человека и с точки зрения которой они оцениваются и интерпретируются. Ценности являются важнейшим компонентом структуры личности и потому определяют поведение и отношение субъекта к окружающему миру. Они прямо влияют на характер и особенности профессионального, жизненного и личностного самоопределения человека. Невозможность реализации субъективных ценностей, блокировка лежащих в их основе потребностей, может переживаться человеком очень болезненно, приводя к внутренним противоречиям и конфликтам, результатом разрешения которых может являться как прогрессивное развитие личности, так и ее разрушение: аномальное, девиантное, преступное поведение и пр. Ценность – это приобретенное, усвоенное из опыта предыдущих поколений людей обобщенное понятие о том, что для человека и сообщества является значимым. Содержание ценностей отражает цели, которыми руководствуются люди, когда думают, принимают решения и действуют. Ценности можно рассматривать как этический показатель того, чего можно и должно хотеть в этой жизни, как оценивать других людей и себя в отношениях с ними и к чему следует стремиться и чего стараться достичь, но только с помощью тех средств, которые одобряются обществом. В свою очередь, средства достижения целей тоже являются ценностями. Выражение «цель оправдывает средства» было многократно опровергнуто самой жизнью, потому что грязными руками чистую работу сделать невозможно. Изучение ценностей показало, что они связаны с возрастом, полом и культурой сообщества. Так, например, в молодости человек может больше всего ценить независимость и свободу, а к старости – благополучие и жизненный комфорт. Мужчины больше стремятся к достижениям, а женщины в большей степени ориентированы на ценности любви и семьи. Различия же ценностей в разных культурах требуют отдельного рассмотрения. Пример: Американские антропологи Ф. Клакхон и Ф. Стродбек считают, что ценностная ориентация – это комплекс строго определенных принципов, происходящих из взаимодействия элементов, разрозненных с теоретической точки зрения, – оценочных, когнитивных и т. п., которые в своем синтезе придают особую значимость разным проявлениям данной культуры, составляют ее центральную тематику, детерминируют различные человеческие поступки и дают ответы на вопросы о том, что принято называть общечеловеческими проблемами. Эти ориентации закладываются в период социализации ребенка в рамках конкретной культурной традиции. Авторы выделили пять основных общечеловеческих проблем, на решение которых нацелена каждая культура: – отношение человека к времени; – отношение человека к природе и «сверхприродному»; – отношение людей к человеческой натуре; – отношение человека к другим людям; – направленность деятельности человека. Современный английский культуролог Ричард Льюис на основе изучения разных европейских и азиатских культур предложил сходные критерии: – способ организации времени; – стиль сбора и получения информации; – способ определения статуса окружающих людей; – коммуникативные модели и стили поведения. Первый и основной критерий – это способ организации человеком своего времени. Опираясь на этот критерий, Льюис выделил три типа культур. 1. Моноактивные культуры, в которых человек планирует свою жизнь, составляет расписания, организовывает свою деятельность в определенной последовательности, разбивая ее на этапы. В конкретный промежуток времени он способен делать только одно дело и полагает, что только при такой организации труда он сможет действовать эффективно, качественно и сделает большее количество работы. Например, финны исповедуют принцип: «В одно время – одно дело», зато итальянцы и латиноамериканцы могут делать несколько дел одновременно. 2. Полиактивные культуры, в которых человек приучен делать много дел сразу, планировать очередность дел в зависимости от их актуальной значимости. Люди, принадлежащие к этим культурам, не составляют расписание и не соблюдают пунктуальность. Когда представители моноактивной культуры встречаются с представителями полиактивной, они могут испытывать чувства взаимного раздражения, возникают обиды и конфликты. Это касается в первую очередь опозданий – например, немцы начинают в строго определенное время, а испанцы опаздывают примерно на 15 минут. 3. Реактивные культуры, в которых человек придает большее значение вежливости и уважению, предпочитает молча и спокойно слушать собеседника, осторожно реагировать на предложения другой стороны. Организация времени зависит от реакции человека на слова и поведение партнера. Представители этих культур редко инициируют действия или дискуссии, предпочитая сначала выслушать и выяснить для себя позицию других людей, отреагировать на нее и только затем сформулировать свою собственную. По мнению Льюиса, представители реактивных культур – это лучшие в мире слушатели, поскольку концентрируются на том, что им говорят, не отклоняются от темы разговора, практически никогда не прерывают собеседника. Выслушав, они не торопятся с ответом, задают много вопросов с целью прояснить намерения и ожидания говорящего. К таким культурам относятся, например, финская и японская. Вторым критерием является стиль сбора и получения информации, который позволил Льюису разделить все деловые культуры также на три типа: 1. Культуры, в которых люди ориентированы исключительно на факты, получение информации осуществляется на основе документов. Для этого разработаны формализованные методики получения информации – коммуникационные сети и формализованная документация. 2. Культуры, в которых люди ориентированы на диалог, получение информации осуществляется в процессе общения с другими людьми. Представители этих культур изучают контекст событий, анализируют не просто факты, а отношение окружающих людей к этим фактам, эти люди обладают огромным количеством информации. Ориентированные на диалог люди стремятся использовать личные отношения, чтобы решить проблему, выстроить систему взаимного доверия. 3. Культуры, в которых люди ориентированы на то, чтобы внимательно выслушать собеседника. Они сочетают использование печатной информации с естественной склонностью внимательно выслушать и вступить в дружелюбный диалог. Люди стараются не совершать опрометчивых поступков, долго продумывают свои решения, адаптируя их к изменяющейся обстановке. Это «слушающие культуры», по определению Льюиса. Третий критерий – способ определения статуса человека в обществе – позволил выделить стили лидерства в организациях. Менеджеры в моноактивных культурах приобретают технические знания, опираясь на факты и логику, а не на эмоции и чувства, они концентрируют свое внимание и внимание своих подчиненных на непосредственной задаче и результатах, они организованы, твердо придерживаются повестки дня, тщательно планируют свою работу. Менеджеры в полиактивных культурах более общительны, во взаимоотношениях с подчиненными полагаются на свое красноречие и умение убеждать, часто эмоциональны при общении с людьми, уделяют общению столько времени, сколько необходимо для решения проблемы. Менеджеры, работающие в реактивных культурах, также ориентированы на людей, но управляют с помощью знания, терпения, спокойного контроля, не проявляя эмоций. Им присущи скромность и вежливость, они стараются создавать гармоничную атмосферу, командный дух, благоприятный психологический климат. Четвертый критерий – коммуникативные модели и стили поведения – позволяет описать особые манеры и обычаи в общении. В каждой культуре люди создали собственный код поведения, представления о правильном и неправильном, должном и недолжном, о том, что вызывает уважение, и о том, что подвергается осуждению. Этот свод правил, привитый родителями и учителями, охватывает не только основные ценности и социальные представления, но и манеру поведения и общения с окружающими людьми. В каждой культуре сложились свои представления о должной манере поведения. Экскурсия на гору Сноудон Однажды летом Р. Льюис обучал предпринимателей из трех стран – Италии. Японии и Финляндии. На среду была запланирована экскурсия на гору. Но накануне пошел дождь, дорогу размыло. Вечером финны предложили отменить экскурсию: не очень весело взбираться на склон гору в дождь – мокро, скользко. Льюис согласился и объявил об отмене. Итальянцы стали протестовать: зачем отменять мероприятие (освобождение от занятий), которого они так ждали? От мелкого дождя никто не умирал. Льюис решил узнать мнение японцев. Те были очень тактичны: если итальянцы хотят пойти в поход, то они с удовольствием присоединятся; если поход отменят, то они будут рады позаниматься вместе с финнами. Итальянцы принялись высмеивать финнов, те хмурились, что-то бормотали в ответ, и чтобы «сохранить лицо», согласились идти. Было объявлено, что экскурсия состоится. Дождь шел всю ночь и все утро. В 8 утра под дождем Льюис побежал к автобусу. В нем сидели 18 хмурых финнов, 12 улыбающихся японцев и ни одного итальянца. Под дождем все полезли на гору, там пообедали и побрели назад. Покрытые грязью, к 5 часам вернулись назад. Увидели итальянцев, которые пили чай с шоколадом. В этот день они благоразумно остались дома. Когда финны спросили, почему, итальянцы ответили: «Шел дождь». В моноактивной и полиактивной культурах способом коммуникации является диалог. Один человек может прерывать монолог другого частыми вопросами, комментариями, демонстрируя вежливый интерес к предмету разговора. Паузы в разговоре очень незначительны по времени, едва только один партнер замолкает, слово берет второй. В реактивных культурах предпочтительным способом общения является монолог – пауза – размышление – монолог. Люди не только хорошо переносят паузы в разговоре, но и рассматривают их как значимую часть разговора. Аргументы, высказанные партнером, требуют, по их мнению, длительного, молчаливого осмысления (98, с. 24—72). По данным Льюиса, к моноактивным культурам относятся следующие страны (по степени выраженности показателей): Германия, Швейцария, США (белые англосаксы-протестанты), Швеция, Австрия, Великобритания, Канада, Новая Зеландия, Австралия, ЮАР, Дания, Бельгия. К полиактивным культурам относятся (по степени выраженности показателей): страны Латинской Америки, арабские страны, африканские страны, Индия, Пакистан, Испания, Южная Италия, Полинезия, Португалия, Россия, Чили, Северная Италия (Милан, Турин, Генуя), Чехия, Словакия, Хорватия, Венгрия, Франция. К реактивным культурам относятся Япония, Китай, Тайвань, Сингапур, Гонконг, Финляндия, Корея, Турция (с учетом мусульманских тенденций), Вьетнам, Лаос, Камбоджа, Малайзия, Индонезия (98, с. 69—78). Хотя Льюис и не создал строго научной методики, которая бы позволяла определять наличие того или иного критерия в культуре, его исследования содержат много живых наблюдений. Его работа подтвердила тезис о том, что международного этикета поведения не существует, но, устанавливая деловые отношения с той или иной страной, необходимо предварительное изучение ее культурно-ценностных ориентации. Ценности отличаются значительной стабильностью и образуют ядро формирования личности. В них выражены мотивирующие цели и соответствующие способы действий для их достижения. Люди придерживаются примерно одних и тех же ценностей: семья, благополучие, здоровье, свобода, равенство, справедливость и др. Однако ценности изменяют свою значимость в разные эпохи, так как связаны с условиями жизни и культурой общества. Ценности играют центральную роль в социальном познании и представляют собой ту самую основу, которая необходима для понимания ментальных обобщений. Одной из важнейших психологических характеристик зрелой личности является система ее ценностных ориентаций, которая образует содержательную сторону направленности личности и выражает внутреннюю основу ее отношений к действительности. Понятие ценностные ориентации было введено американским социологом Т. Парсонсом в 1962 г. Выделяют пять основных типов трактовки этого понятия: 1) как направленность личности; 2) как потребность; 3) как индивидуальный опыт социальной жизнедеятельности; 4) как внутриличностное образование; 5) как источник сознательной деятельности и поведения. Ценностные ориентации очень часто определяются через понятия отражения, установки (аттитюда) (А. Г. Здравомыслов, Д. Н. Узнадзе, В. В. Сусленко). Так, в теории Узнадзе ценностные ориентации — фиксированные установки относительно тех элементов социальной действительности, которые обладают высокой ценностью для индивида. Генетически ценностные ориентации образуются из отбора актуальных установок после объективации, осознания субъектом своего поведения с точки зрения социальных норм и ценностей. При наличии ситуации, в которой возможно удовлетворение определенной потребности, включается особое регулятивное образование, которое было названо Д.Н. Узнадзе установкой. Функция установки, по А.С. Прангишвили, состоит в том, что она «указывает» потребности предмет, способный удовлетворить ее в данной ситуации [А.С. Прангишвили, 1973]. Установки и ценности объединяет общее для них состояние готовности. Как пишет О.М. Краснорядцева, «готовность поступить тем или иным образом уже содержит в себе оценку, а оценивание предполагает установку как готовность определенным образом реализовать ценности» [О.А. Краснорядцева, 1998]. В то же время число ценностей, которыми может располагать индивид, значительно меньше, чем число установок, связанных с конкретными ситуациями. По мнению М.С. Яницкого, именно ценности определяют основные качественные характеристики установки, имея большую субъективную значимость, а не наоборот [М.С. Яницкий, 2000]. В социальной психологии часто используется такое понятие, как социальная установка, или аттитюд, которое У. Томас и Ф. Знанецкий определяли как «состояние сознания индивида относительно некоторой социальной ценности», «психологическое переживание индивидом ценности, значения и смысла социального объекта». В отличие от установки, имеющей в большей степени неосознаваемый характер, аттитюд понимается как осознанное явление, которое человек может выразить в языке. Аттитюды, помогая человеку осмыслить явления социальной действительности, необходимы для выражения того, что является для него важным и значимым. Установки, аттитюды и ценностные ориентации личности регулируют реализацию потребностей человека в различных социальных ситуациях. В.Я. Ядов объединяет все описанные выше регулятивные образования как диспозиции, т.е. «предрасположенности», и выделяет иерархическую организацию системы диспозиционных образований. В разработанной им схеме на низшем уровне системы диспозиций располагаются элементарные фиксированные неосознаваемые установки, связанные с удовлетворением витальных потребностей. Второй уровень составляют аттитюды или фиксированные установки, формирующиеся на основе потребности человека во включении в конкретную социальную среду. Третий уровень составляют базовые социальные установки, ответственные за регуляцию общей направленности интересов личности. Высший уровень диспозиций личности образуют ценностные ориентации, соответствующие высшим социальным потребностям. Они отвечают за отношение человека к жизненным целям и средствам их удовлетворения. Ценностные ориентации тем самым выражают то, что является для человека наиболее важным, то что обладает для него личностным смыслом. В зарубежной психологии наравне с терминами «ценность», «ценностные ориентации» используется понятие «аттитюд», обозначающий внутреннюю позицию человека, выражающуюся в готовности действовать в соответствии с предыдущим ценностным опытом. Теория М. Рокича Широкую известность и наибольшую популярность, на сегодняшний день, приобрела классификация ценностей Милтона Рокича. Его книга «Природа человеческих ценностей» (1973) дала огромный импульс эмпирическому изучению ценностей. Ценности – это «устойчивое убеждение в том, что определенный способ действия или определенные жизненные цели наиболее предпочтительны для индивида и общества другим способам деятельности или другим конечным целям» (Rokeach, 1969). Система ценностей – это иерархическое упорядочивание ценностей по степени их важности, построенное на основе ранжирования ценностей на континууме важности. М. Рокич различает установки и ценности. Установка – это «долговременная организация нескольких убеждений, которая касается определенного объекта или ситуации, предрасполагающая субъекта действовать определенным, предпочтительным для него способом». Ценности отличаются от установок тем, что: 1. Ценности над-ситуативны и над-объектны, а установки привязаны кобъектам и ситуациям; 2. Ценности выступают в качестве стандарта или меры, регулируя не только установки, но и действия, сравнения, оценки и оправдания себя и окружающих; 3. Ценность, в отличие от установки, представляет собой отдельное предпочтение особого режима поведения или особого состояния существования. Таким образом, сотни индивидуальных установок подчинены десяткам инструментальных ценностей, которые, в свою очередь, подчинены двадцати терминальным ценностям. М. Рокич понимал ценностные ориентации как абстрактные идеи, положительные или отрицательные, не связанные с определенным объектом или ситуацией, выражающие человеческие убеждения о типах поведения и предпочтительных целях. Разработанная М. Рокичем методика, основана на прямом ранжировании списка ценностей. М. Рокич различает два класса ценностей: 1. Терминальные - убеждения в том, что конечная цель индивидуального существования стоит того, чтобы к ней стремиться. Стимульный материал представлен набором из 18 ценностей. 2. Инструментальные - убеждения в том, что какой-то образ действий или свойство личности является предпочтительным в любой ситуации. Стимульный материал также представлен набором из 18 ценностей. Это деление соответствует традиционному делению на ценности - цели и ценности-средства. При анализе полученных ранжировок ценностей, психолог обращает внимание на их группировку испытуемым в содержательные блоки по разным основаниям. Так, например, можно выделить "конкретные" и "абстрактные" ценности, ценности профессиональной самореализации личной жизни и т.д. Инструментальные ценности могут группироваться в этические ценности, ценности общения, ценности дела; индивидуалистические и конформистские ценности, альтруистические ценности; ценности самоутверждения и ценности принятия других и т.д. Психолог должен попытаться уловить индивидуальную закономерность. Если не удается выявить ни одной закономерности, можно предположить несформированность у респондента системы ценностей или неискренность ответов в ходе обследования. Достоинством методики является универсальность, удобство и экономичность в проведении обследования и обработке результатов, гибкость - возможность варьировать как стимульный материал (списки ценностей), так и инструкции. Существенным ее недостатком является влияние социальной желательности, возможность неискренности. Поэтому особую роль в данном случае играет мотивация диагностики, добровольный характер тестирования и наличие контакта между психологом и испытуемым. Применение методики в целях отбора, экспертизы должно быть весьма осторожным. Особенности проведения процедуры тестирования: Респонденту предъявляются два списка ценностей (по 18 в каждом), либо на листах бумаги в алфавитном порядке, либо на карточках. В списках испытуемый присваивает каждой ценности ранговый номер, а карточки раскладывает по порядку значимости. Последняя форма подачи материала дает более надежные результаты. Вначале предъявляется набор терминальных, а затем набор инструментальных ценностей. Для преодоления социальной желательности и более глубокого проникновения в систему ценностных ориентаций испытуемого возможны изменения инструкций, которые дают дополнительную диагностическую информацию и позволяют сделать более обоснованные выводы. Так, после основной серии можно попросить испытуемого ранжировать карточки, отвечая на следующие вопросы: 1. "В каком порядке и в какой степени (в процентах) реализованы данные ценности в Вашей жизни?" 2. "Как бы Вы расположили эти ценности, если бы стали таким, каким мечтали?" 3. "Как, на Ваш взгляд, это сделал бы человек, совершенный всех отношениях?" 4. "Как сделало бы это, по Вашему мнению, большинство людей?" 5. "Как это сделали бы Вы 5 или 10 лет назад?" 6. "Как это сделали бы Вы через 5 или 10 лет?" 7. "Как ранжировали бы карточки близкие Вам люди?" Обследование лучше проводить индивидуально, но возможно и групповое тестирование. Инструкция: "Сейчас Вам будет предъявлен набор из 18 карточек с обозначением ценностей. Ваша задача - разложить их по порядку значимости для Вас как принципов, которыми Вы руководствуетесь в Вашей жизни. Каждая ценность написана на отдельной карточке. Внимательно изучите карточки и, выбрав ту, которая для Вас наиболее значима, поместите ее на первое место. Затем выберите вторую по значимости ценность и поместите ее вслед за первой. Затем проделайте то же со всеми оставшимися карточками. Наименее важная останется последней и займет 18 место. Разработайте не спеша, вдумчиво. Если в процессе работы Вы измените свое мнение, то можете исправить свои ответы, поменяв карточки местами. Конечный результат должен отражать Вашу истинную позицию". Стимульный материал к методике «Ценностные ориентации» Список А (терминальные ценности): 1. активная деятельная жизнь (полнота и эмоциональная насыщенность жизни); 2. жизненная мудрость (зрелость суждений и здравый смысл, достигаемые жизненным опытом); 3. здоровье (физическое и психическое); 4. интересная работа; 5. красота природы и искусства (переживание прекрасного в природе и в искусстве); 6. любовь (духовная и физическая близость с любимым человеком); 7. материально обеспеченная жизнь (отсутствие материальных затруднений); 8. наличие хороших и верных друзей; 9. общественное признание (уважение окружающих, коллектива, товарищей по работе); 10. познание (возможность расширения своего образования, кругозора, общей культуры, интеллектуальное развитие); 11. продуктивная жизнь (максимально полное использование своих возможностей, сил и способностей); 12. развитие (работа над собой, постоянное физическое и духовное совершенствование); 13. развлечения (приятное, необременительное времяпрепровождение, отсутствие обязанностей); 14. свобода (самостоятельность, независимость в суждениях поступках); 15. счастливая семейная жизнь; 16. счастье других (благосостояние, развитие и совершенствование других людей, всего народа, человечества в целом); 17. творчество (возможность творческой деятельности); 18. уверенность в себе (внутренняя гармония, свобода от внутренних противоречий, сомнений). Список Б (инструментальные ценности): 1. аккуратность (чистоплотность), умение содержать в порядке вещи, порядок в делах; 2. воспитанность (хорошие манеры); 3. высокие запросы (высокие требования к жизни и высокие притязания); 4. жизнерадостность (чувство юмора); 5. исполнительность (дисциплинированность); 6. независимость (способность действовать самостоятельно, решительно); 7. непримиримость к недостаткам в себе и других; 8. образованность (широта знаний, высокая общая культура); 9. ответственность (чувство долга, умение держать свое слово); 10. рационализм (умение здраво и логично мыслить, принимать обдуманные, рациональные решения); 11. самоконтроль (сдержанность, самодисциплина); 12. смелость в отстаиваниях своего мнения, взглядов; 13. твердая воля (умение настоять на своем, не отступать перед трудностями); 14. терпимость (к взглядам и мнениям других, умение прощать другим их ошибки и заблуждения); 15. широта взглядов (умение понять чужую точку зрения, уважать иные вкусы, обычаи, привычки); 16. честность (правдивость, искренность); 17. эффективность в делах (трудолюбие, продуктивность в работе); 18. чуткость (заботливость). С помощью методики М. Рокича, созданной на основе его теории, было проведено огромное число самых разнообразных исследований, в которых было показано, что действия человека определяются приоритетностью его ценностей. Так, например, люди, которые придают наибольшее значение «спасению души», регулярно ходят в церковь; люди, высоко оценившие «здоровье», ведут, как правило, здоровый образ жизни. Наиболее объективным нам представляется следующее определение: ценностные ориентации — это личностное образование, отношение личности к ценности, которое характеризуется осознанностью, устойчивостью, положительной эмоциональной окрашенностью, готовностью реализовать ценность в деятельности. Ценностные ориентации личности представляют собой основные формы функционирования ценностей, ступени их перехода в деятельность. Ценностные ориентации личности регулируют поведение человека на уровне определения целей жизнедеятельности, способов достижения этих целей, формируя отношение субъекта к окружающему миру, себе, своему поведению, так как составляют внутренний критерий этого отношения. По Т. Парсонсу, существуют два вида ориентации: мотивационная, относящаяся к тем аспектам ориентации деятеля на окружающую ситуацию, которые способствуют действительному или возможному удовлетворению или неудовлетворению потребностей деятеля; ценностная, относящаяся к тем аспектам ориентации деятеля, которые связывают его с соблюдением определенных норм, стандартов, критериев отбора. Оба вида включают три основных момента: катектический (волевой), когнитивный, оценочный. В содержании ценностных ориентаций выделяют две стороны: содержательную (предметы, явления, идеалы, конкретные условия существования) и динамическую (степень значимости предмета ценности для человека, эмоциональная направленность личности, мера ее активности в достижении цели — Г. Е. Залесский, Б. С. Круглов, Д. А. Леонтьев, С. Л. Рубинштейн, В. А. Ядов). Теория Ш. Шварца Наиболее используемой на настоящий момент представляется структура ценностей, разработанная в «теории универсального содержания и структуры ценностей» Ш. Шварца и У. Билски. Ценности – это «желаемые, выходящие за рамки конкретных ситуаций цели, отличающиеся друг от друга по значимости и являющиеся руководящими принципами в жизни людей» (S.H. Schwartz, 2007). В ценностном опросе Ш. Шварца участвовало более 28000 учителей и студентов из 70 стран. Данная концепция послужила основой проведенного Европейского социального исследования, в котором принимали участие более60000 респондентов из 33 европейских стран. Во всемирном ценностном опросе принимали участие представители 45 стран. Основываясь на большом литературном материале, Ш. Шварц и У. Билски выводят из трех универсальных человеческих потребностей 10 основных мотивационных типов, а из них – мотивационные цели. В основу классификации ценностей положены типы мотивационных целей, которым соответствуют определенные ценности. Классификация типов ценностей по Ш. Шварцу Типы ценностей Содержание базовых ценностей Власть – богатство - социальный статус и престиж, контроль или доминирование над людьми и ресурсами Достижения - личный успех через демонстрацию способностей, соответствующих социальным стандартам Гедонизм - собственное удовольствие и чувственное наслаждение. Стимуляция (риск – новизна)– жизнь, наполненная острыми ощущениями, новизной и вызовами. Самостоятельность - независимость в мышлении и принятии решений, творчество, исследование. Универсализм - понимание, высокая оценка и защита благополучия всех людей и природы, толерантность. Доброта- сохранение и повышение благополучия людей, с которыми человек часто общается. Традиция - уважение, приверженность и принятие обычаев и идей, которые исходят от традиционной культуры. Конформность - умеренность, скромность, сохранение публичного образа. Безопасность - стабильность, безопасность и гармония общества, семьи и человека. Самореализация - Мотивационная цель – независимые мысль и действия, диктуемые потребностью индивида быть автономным и независимым. К данному типу целей авторы относят такие ценности как интеллект, смысл жизни, независимость, творчество, духовную жизнь, мудрость, полезность, интерес. Стимулирование. Мотивационная цель – новизна и состязание в жизни, необходимые для поддержания оптимального уровня активности организма. К данному типу целей относятся такие ценности как самоуважение, зрелая любовь, выбор собственных целей, отвага, потакание себе. Гедонизм. Мотивационная цель – удовольствие, чувственное наслаждение, наслаждение жизнью. Этот мотивационный тип выведен из необходимости удовлетворения биологических потребностей. Ему соответствуют такие ценности как любознательность, удовольствие, уединение, разнообразие жизни, честолюбие и наслаждение жизнью. Достижение. Мотивационная цель – достижение личного успеха посредством проявления компетентности, исходя из признанных культурных стандартов, тем самым получение социального одобрения. Этому соответствуют такие ценности как достижение успеха, социальное признание, широта взглядов, умелость. Власть. Мотивационная цель – достижение социального статуса, престижа и господства над людьми. Этот мотивационный тип отличается от предыдущего тем, что относится к достижению господства в пределах общей социальной системы, а не в конкретном взаимодействии. Этому типу соответствуют ценности: авторитетность, власть, чувство принадлежности. Безопасность. Мотивационная цель – стабильность, безопасность и гармония общества, семьи и самого индивида. Она вытекает из основных индивидуальных и групповых потребностей. К данному типу целей относятся такие ценности как здоровье, внутренняя гармония, мир на Земле, национальная безопасность, благочестие, чистоплотность. Конформность. Мотивационная цель – ограничение действий и побуждений, причиняющих вред другим или нарушающих социальные ожидания и нормы. Эта мотивационная цель выводится из потребностей групп к самовыживанию и потребности личности взаимодействовать с другими людьми. Этому соответствуют следующие мотивационные цели: уважение родителей и старших, скромность, умеренность, сохранение своего публичного образа, взаимоуслужливость, обязательность. Традиция. Мотивационная цель – уважение и поддержание обычаев, принятие и признание идей, существующих в определенной культуре и религии. Традиционное поведение становится символом солидарности группы, выражением уникальности ее мира и предполагаемыми гарантами ее выживания. К данному типу целей относятся такие ценности как социальный порядок, уважение традиций, защита семьи, самодисциплина, настоящая дружба, верность. Благосклонность (заботливость). Мотивационная цель – поддержание и повышение благополучия людей, с которыми человек находится в постоянном контакте и поддерживает личные отношения. Мотивационная цель выводится из потребности позитивного взаимодействия для того, чтобы способствовать благополучию группы, а также из биологических потребностей в аффиляции. Этому соответствуют следующие цели: единство с природой, благосклонность, защита окружающей среды, мир прекрасного, довольство своим местом в жизни, вежливость, умение прощать. Универсализм. Мотивационная цель – понимание, признательность, терпимость и поддержание благополучия всех людей и природы. Этот мотивационный тип не был выведен априори из трех указанных универсальных человеческих потребностей, а был обнаружен эмпирическим путем в исследованиях ценностей. Можно сказать, что реализация мотивационной цели этого блока обеспечивает возможность удовлетворения всех универсальных потребностей. К данному типу целей относятся такие ценности как равенство, социальная справедливость, свобода, ответственность, честность. В теории Ш. Шварца и У. Билски рассмотрены также и динамические отношения между ценностями. По их представлениям, все мотивационные типы, а, следовательно, и ценности личности, могут находиться в отношениях совместимости или противоречия. Именно эти отношения образуют структуру ценностей личности или группы. Совместимость или противоречие ценностей определяется, в конечном счете тем, к какому мотивационному типу они принадлежат. Сама логика отношений между ценностями выводится из отношений между тенденциями (мотивами) поведения и соответствующими им поведенческими актами. Каждому мотивационному типу соответствуют цели, определяющие стремления человека, а стремлениям, в свою очередь, соответствуют некоторые действия, и эти действия могут быть совместимыми или противоречащими друг другу. Таким образом, отношения между ценностями определяют некоторую схему поведения человека и, в конечном счете, стратегию его поведения. На основе этих положений была выделена следующая типология противоречий между ценностями: 1) ценности сохранения (консерватизм) – (безопасность, конформность, традиции) противоположны ценностям изменения (стимулирование, саморегуляция); 2) ценности самопреодоления (универсализм, благосклонность) противоположны ценностям самовозвышения (власть, достижение, гедонизм). Саморегуляция и стимулирование противоречат конформности, традициям и безопасности, поскольку существует некоторая оппозиция между сохранением собственных независимых взглядов и действий индивида и сохранением традиций, защитой стабильности и неизменности общества. Универсализм и благосклонность противоречат власти и достижению, так как принятие других людей как равных и благожелательное отношение к их благосостоянию плохо сочетаются с преследованием собственных целей и доминированием. Гедонизм противоречит конформности и традициям, выражая конфликт между потворствованием себе и сдерживанием собственных потребностей, принятием социальных ограничений. Непротиворечивые отношения имеют следующие пары: 1. Власть и достижения – оба мотивационных типа обозначают социальный успех и содержат некоторую оценку (оба делают особое ударение на социальное превосходство и уважение). 2. Достижения и гедонизм – связаны с получением удовольствия, с потаканием самому себе (оба касаются потворства своим желаниям). 3. Гедонизм и стимулирование – связаны с желанием аффективно- приятного возбуждения (оба вызывают стремление к позитивному эмоциональному переживанию). 4. Стимулирование (полнота жизненных ощущений) и саморегуляция – включают внутреннюю мотивацию творчества и стремление к изменению личности. 5. Саморегуляция и универсальные ценности – выражают возможность справедливого и комфортного существования в различных условиях. 6. Универсальные ценности и благосклонность – имеют отношение к удовлетворению потребностей, связанных с существованием во внешнем мире, к вынесению своих собственных интересов за пределы личностного мира, отказ от эгоистических интересов. 7.Традиции и конформность – подчеркивают самоограничение, покорность и подчинение. 8.Конформность и безопасность – относятся к защите гармонических отношений (оба предполагают защиту порядка и гармонию отношений). 9. Безопасность и власть – связаны с избеганием или преодолением угрозы неопределенности в отношениях и ресурсах (оба ставят акцент на избежание или преодоление опасности, неопределенности путем контроля за взаимоотношениями и природными ресурсами). Вслед за М. Рокичем, Ш. Шварц и У. Билски разделяют терминальные и инструментальные ценности. Терминальные ценности представляют собой некоторые конечные состояния, конечные цели деятельности индивида, например, такие ценности, как «верная дружба», «богатство», «мир на Земле» и т.д. Инструментальные ценности – это принципы действия индивида, модели и способы его поведения. Примерами инструментальных ценностей могут служить «готовность прощать», «уважение старших», «самостоятельная постановка цели» и т.д. И, наконец, все ценности были разделены Ш. Шварцем и У. Билски еще на две большие группы: 1. Ценности, выражающие интересы индивида. Эти ценности объединяются в следующие ценностные (мотивационные) блоки: власть, достижения, гедонизм, стимулирование, саморегуляция. 2. Ценности, выражающие интересы группы. Они принадлежат таким ценностным (мотивационным) типам, как благосклонность, традиции, конформность. Универсализм и безопасность выражают как индивидуальные интересы, так и интересы группы. На основе теории универсального содержания и структуры ценностей Ш. Шварцем была создана опросная методика. Она использовалась для изучения различных кросс-культурных проблем социализации; зависимости ценностей от условий жизни людей, демографических характеристик, религиозной принадлежности, структуры общества, тендерных различий. Развитие концепции базовых индивидуальных ценностей (A Refined Theory of Basic Personal Value) Ш. Шварца, направленное на повышение прогностической способности теории, приводит к увеличению количества ценностей и расширению мотивационно-ценнностного континуума (уточненная теория ценностей, Ш. Шварц, Т.П. Бутенко). Согласно теории Ш. Шварца, ценностные ориентации существуют на двух уровнях — нормативных идеалов и личностных приоритетов. Первый уровень более стабилен и отражает представления человека о том, как нужно поступать, определяя жизненные стратегии поведения. Второй более зависим от внешней среды, например, от группового давления, и соотносится с конкретными поступками человека. Таким образом, ценностные ориентации находятся во взаимодействии друг с другом, образуя иерархизированную структуру, которую можно представить в виде ядерно-центрической модели. Ядро составляют те, что имеют наибольшее значение для субъекта: стабильные и устойчивые. На периферии — те ценностные ориентации, которые имеют меньшее значение для субъекта и подвержены большим изменениям. Несмотря на различие в трактовке и понимании ценностных ориентаций, можно отметить и общие моменты: • функция регуляции поведения; • ценностные ориентации входят в структуру самосознания; • ценностные ориентации являются одним из основных элементов мировоззрения. Выделяют пять основных функций ценностных ориентаций: 1) экспрессивная, способствующая самоутверждению и самовыражению; 2) адаптивная, выражающая способность личности удовлетворить свои основные потребности теми способами и посредством тех ценностей, которыми располагает данное общество; 3) защитная, при которой ценностные ориентации выступают своего рода фильтром, пропускающим только ту информацию, которая не требует существенной перестройки всей системы личности; 4) познавательная, направляющая на объекты и поиск информации, необходимой для поддержания внутренней целостности личности; 5) координирующая внутреннюю психическую жизнь, гармонизирующая психические процессы, согласуя их во времени и применительно к условиям деятельности. С возрастом увеличивается влияние системы ценностных ориентаций на поведение личности, так как реализация потребностей, интересов в большей степени опосредуется направленностью личности, составной частью которой является система ценностных ориентаций. Большинство авторов полагают, что ценностные ориентации существуют внутри более широкого, синтетического понятия — направленности личности, которое включает в себя доминирующие ценностные ориентации и установки, проявляющиеся в любой ситуации, и развитие ценностных ориентаций тесно связано с развитием именно этого понятия. Учебный вопрос 2. Типы личности по Э. Шпрангеру Эдуард Шпрангер (1882-1953) – немецкий философ, психолог и педагог выделил культурно-психологические типы личности, или идеальные типы индивидуальности. Теория Шпрангера восходит к идеям немецкого философа и психолога В. Дильтея, считавшего основной задачей психологии раскрытие целостной душевной жизни личности, достигаемой с помощью понимания как основного метода наук о духе. Последнее, в свою очередь, трактуется как внутреннее, интуитивное постижение, тесно связанное с переживанием. Основные положения теории Шпрангера: 1) психическое развивается из психического; 2) психическое сводится к интуитивному пониманию "модулей действительной жизни"; не следует искать каких-либо объективных причин развития личности, необходимо лишь соотнесение структуры отдельной личности с духовными ценностями и культурой общества. Основные характеристика личности, по Шпрангеру, – это ценностная ориентация, посредством которой она познает мир. Исходя из этого, Шпрангер выделил шесть форм познания мира, назвав их типами понимания жизни. Согласно Шпрангеру, основные типы человеческого существования, или жизненные формы, представляют собой исторически неизменные структуры, остающиеся постоянными в многообразии и изменчивости жизни. По его мнению, понимание индивида возможно на основе его отношения к историческому окружению – явлениям культуры. Выделяя шесть основных человеческих ценностей, он обосновывал концепцию о шести жизненных формах, или культурно-психологических типах, каждому из которых соответствует своеобразная структура мотивации, восприятия реальности и организации эмоциональной сферы жизнедеятельности, эти культурнопсихологические типы выступают как идеальные типы индивидуальности. Основные идеальные типы индивидуальности по Э. Шпрангеру 1. Теоретический человек – это всего лишь конструкция. В реальном мире его никогда не будет, хотя он обладает своей внутренней логикой, к которой может приближаться живой человек, а именно если у него с выраженной односторонностью господствует познавательная установка. Какова же эта установка? Теоретический человек, в чистом виде, знает лишь одну страсть: страсть к проблеме, к вопросу, которая ведет к объяснению, установлению связей, теоретизированию. Его переживания оторваны от реальной жизни: он может отчаяться от невозможности познать, ликовать из-за чисто теоретического открытия, будь это даже то открытие, которое убивает его. Он изнуряет себя как психологическое существо ради порождения чисто идеального мира закономерных связей. Для него имеет ценность лишь чистота методов познания – истина любой ценой. Мир для него – это бесконечное производство сущностей и система отношений зависимости. С помощью этого представления он преодолевает зависимость от момента. Он живет в мире без времени, его взгляд проникает в далекое будущее, иногда охватывает целые эпохи. Погружаясь в них, он связывает прошедшее и будущее в закономерный порядок, создаваемый его духом. Его "Я" причастно к вечности, светящейся в непреходящей ценности его истин. В практическое поведение он также вносит систему, которая отсутствует у существ, живущих моментом, руководимых инстинктами. В равной мере он соединяет в себе предметность, необходимость, всеобщую закономерность и логику. В наиболее естественном и чистом виде эта форма жизни воплощается в профессиональных ученых, которые, как правило, приходят к постановке своих жизненных задач в результате свободного интереса. Теоретик при этом легко может погрузиться в спекуляции, отрываясь от мира фактов, как например, Гегель. Продуктивная познавательная установке заключается, по Э.Шрангеру, в соединении эмпирии и концептуальной работы, что присуще критическому представителю теоретического человека. К нему автор относит Платона и Канта. 2. Экономический человек – это необязательно человек, связанный с производством. Самое главное то, что основным мотивом, определяющим самые различные сферы личности и характер ее бытия, является мотив полезности. В самом общем плане экономическим человеком является тот, кто во всех жизненных связях на первое место ставит полезность. Все для него становится средством поддержания жизни, борьбы за существование и наилучшего устройства своей жизни. Он экономит материал, силы, время – только бы извлечь из этого максимальную пользу. Вернее было бы назвать его практичным человеком, так как с понятием "экономика" связана и вся область техники. Смысл же его действий не в самой деятельности, а в ее полезном эффекте. Греки назвали бы его "делающим", но не деятельным. Удел экономического типа - техника и естественные науки. Прототип данного типа, по Э.Шпрангеру, - Ж.Ламетри. Ценность познания для экономического человека - направленность на познание того, что приносит пользу себе, коллективу, человечеству. Э.Шпрангер различает и другие, особые формы экономического типа на основании объекта практической, то есть профессиональной деятельности: земледелец, скотовод, книжный издатель и др. Однако он подчёркивает, что уже во времена Руссо лишь один крестьянин представляет собой “целостного человека”, который “вкладывает ещё душу в свою работу”, “все остальные втягиваются в процесс овладения природой, который начинает господствовать и над самим человеком. “И эта власть ещё страшнее, чем власть природы”. Близко к экономическому человеку стоит, считает Э.Шпрангер, тип потребителя, если он располагает всеми материальными благами. Г.Гордон относит к экономическому типу стереотип преуспевающего американского бизнесмена; 3. Эстетический человек. Если душа выступает как формирующая сила, дающая цвет, форму, ритм, то только в этом случае мы имеем тип эстетического человека. Суть его наиболее коротко можно сформулировать как стремление к оформленному выражению своих впечатлений. Эстетический человек обладает собственным миропониманием: особой способностью предвидения или проникающей интуицией. Для теоретика люди подобного типа – мечтатели, романтики. Что касается экономических ценностей, то принцип полезности и эстетический взгляд противостоят друг другу. Приписывание полезности эстетическому человеку разрушает его сущность. Эстетический человек так же, как и теоретический, беспомощен перед лицом экономических условий жизни. При рассмотрении эстетического типа мы имеем в виду не столько деятелей искусства, создающих материальные произведения, сколько людей, творящих самих себя, обладающих внутренней структурой эстетического типа. Людей данного типа можно рассматривать с разных позиций. Например, с позиции того, является ли для них наиболее важной красота души, природы или произведений искусства, создают они эстетические ценности или только наслаждаются ими. Различие между ними касается и того, как они относятся к действительности, то есть реалисты они или идеалисты. Реалисты воспринимают впечатления в их исходной данности. Ценители сиюинутных впечатлений, - импрессионисты, - схватывают от жизни один только её “запах”. Идеалисты перерабатывают впечатления сообразно собственным эстетическим ценностям, они как бы создают свой внутренний мир. В своём крайнем выражении идеалисты - это сентиментальные экспрессионисты, которые во всём находят лишь отзвуки своих душевных состояний. Наконец, по степени “развития эстетического органа” различаются лирические натуры (их волнует моментальное воздействие на эмоциональную сферу каких –то мелких деталей происходящего в данный момент), эпические натуры (обращённые к осмыслению жизни во всей её полноте) и располагающиеся между ними драматические натуры; 4. Социальный человек. Аргументом против выделения социального человека как особой формы жизни могло бы быть утверждение, что она не обладает никаким собственным содержанием. В самом деле, всякое общество исповедует экономические или теоретические, эстетические или религиозные ценности или же все эти ценности одновременно. Для социального поведения характерен особый акт, а именно обращенность к чужой жизни и чувство себя в другом. Особая жизненная форма, которую мы назвали социальной, возникает, когда потребность в самоотречении ради другого человека становится ведущей жизненной силой. Все духовные акты, имеющие отношение к прагматике, целиком исключаются, так как в них определяющим является не социальный момент, а какие-то другие, например экономические или политические. Социальная направленность в своем высшем проявлении – это любовь. Она может быть основополагающим чувством, обращенным ко всей жизни. Но она может быть направлена и на отдельный предмет или круг предметов и при этом не терять характера ведущей потребности, определяющей всё индивидуальное бытие. Отдельный человек становится предметом любви как средоточие ценностей. Можно любить другого человека, потому что в нем открывается ценность истины, или красоты, или святости. Подлинная любовь, полагает Э.Шпрангер, не имеет ничего общего с жалостью, благотворительностью, она - отражение высшей всепоглощающей любви, вырастающей из внутренней духовной структуры человека. Социальные формы жизни определяются содержанием ценностей. Это может быть любовь к человеку, правде, просвещению, возвеличиванию в человеке красоты и формы. Это также любовь матери, у которой “инстинкт любви” организует всю её личность. Не меньшая тайна - любовь мужчины и женщины. При этом, по мнению Э.Шпрангера, женщина живёт любовью, мужчина же больше любит “своё произведение”. Прообразы социального типа, по Э.Шпрангеру, - Л.Н. Толстой, Песталоцци, а также Великий инквизитор в романе Ф.М.Достоевского “Братья Карамазовы”. 5. Политический человек. Власть представляется прежде всего общественной формой, в которой могут быть отражены четыре содержательные сферы ценностей. Один человек может подчинить другого или благодаря своему уму и знаниям, или экономическим и техническим средствам, имеющимся в его распоряжении, или благодаря внутреннему богатству, или, наконец, благодаря религиозной вере, воспринимаемой другим человеком как божья благодать. Власть всегда заключается в одной из этих форм. Особый случай, когда человек направлен не на одну из этих ценностей, а главным для него становится могущество само по себе. Власть можно определить как способность, а также стремление делать собственную ценностную направленность ведущим мотивом других людей. Здесь мы имеем тотальность мироощущения: самоутверждение, достижение успеха, жизненная сила, энергия бытия. Наиболее ярко эта сторона жизни проявляется в организованной коллективной власти государства. Так как государство по своей идее представляет высшую власть, то все частные проявления власти как-то связаны с ним, посредством его реализуются, ограничиваются или же направляются против него. Поэтому все проявления отношений, основанные на власти, носят стиль, который можно было бы назвать политическим в широком смысле слова. В связи с этим людей, ведущей ценностью которых является власть, мы будем называть политическими, пусть даже отношения, в которые они включены, и не являются политическими в прямом смысле. Политический человек “должен воплощать в себе коллективную власть: действовать от имени многих. И только в этом случае, когда вождь имеет за собой мощную группировку, которую он представляет, мы встречаем высшие политические натуры, людей императивного характера, в которых сконцентрирована надиндивидуальная сила...”. На этой основе выделяются разные политические типы в соответствии с формой законодательства. Уже Платон перечислял эти типы: аристократический, тимократический, олигархический, демократический, титанический. Различие политических типов касается и методов власти. “...стремящийся господствовать посредством знания - авторитет..., благодаря своей интересной личности - эстетический аристократ или аристократ образования..., посредством богатства - плутократ..., религиозными средствами - теократ”. При этом лица, действующие на других “посредством внушения” и обмана, не “опираются на содержание своих ценностей”; 6. Религиозный человек – это тот, чья духовная структура постоянно и вся целиком направлена на достижение высшего переживания ценностей. Имеются три основные формы религиозного типа. Различие между ними проводится на основании того, в каком отношении находятся ценности, о которых мы уже говорили, к общему смыслу жизни: позитивном, негативном или смешанном (как позитивном, так и негативном). Если все жизненные ценности переживаются как стоящие в позитивном отношении к высшему смыслу жизни, мы имеем тип имманентного мистика; если же они ставятся в негативное отношение, то возникает тип трансцендентного мистика. Если же они оцениваются частью позитивно, частью негативно, то возникает дуалистическая религиозная натура. К религиозному типу Э.Шпрангер причисляет Спинозу и Д.Бруно, погибших по вине церкви. Таковы культурно-псхологические типы по Э. Шпрангеру. Он полагал, что в каждом человеке могут быть представлены ориентации на все эти типы ценностей, но в разной пропорции, какая-то из них при этом будет доминировать. Учебный вопрос 3. Особенности морального сознания и нравственного поведения МОРАЛЬ — (от лат. moralis нравственный) 1) нравственность, особая форма общественного сознания и вид общественных отношений (моральные отношения); один из основных способов регуляции действий человека в обществе с помощью норм. В основе нравственного сознания находится категория нравственности. Нравственность - это понятие, которое является синонимом морали. Мораль возникла раньше других форм общественного сознания, еще в первобытном обществе, и выступала регулятором поведения людей во всех сферах общественной жизни: в быту, в труде, в личных отношениях. Мораль поддерживала общественные устои жизни, формы общения. Мораль очень часто ошибочно отождествляется с нравственностью. Но два этих понятия, если разобраться, несут в себе противоположный смысл. И хотя в некоторых словарях нравственность до сих пор трактуют как синоним морали, попробуем разобраться, почему же делать этого не стоит. Мораль – принятая в данном конкретном обществе система норм и ценностей, призванная регламентировать взаимоотношения людей. Нравственность – неукоснительное соблюдение человеком своих внутренних принципов, носящих при этом всеобщий, универсальный характер. В чем же разница между моралью и нравственностью? Мораль и нравственность – фундаментальные философские категории, которые находятся в ведении науки этики. Но смысл, который они несут, различен. Сущность морали состоит в том, что она предписывает или запрещает конкретные людские действия или поступки. Мораль формируется социумом, а потому она всегда отвечает интересам определенной группы (национальной, религиозной и т.д.). Задумайтесь, даже у преступных кланов есть своя мораль! При этом им обязательно противостоит другая часть общества – со своими устоями и нормами, а из этого следует, что моралей одномоментно может быть великое множество. Обычно мораль зафиксирована в законе (кодексе), в котором закреплены определенные нормы поведения. Каждый поступок человека согласно данному закону оценивается обществом негативно или позитивно. Интересно, что в одном и том же социуме мораль может со временем измениться до неузнаваемости (как, например, произошло в России в XX веке), диктуя прямо противоположные принципы поведения. Нравственность же неизменна по содержанию и крайне проста по форме. Она абсолютна и выражает интересы человека (и человечества) в целом. Одними из главных нравственных ориентиров считаются отношение к другому, как к самому себе, и любовь к ближнему, а значит, нравственность изначально не приемлет насилия, презрения, унижения, ущемления чьих-либо прав. Наиболее нравственно поступает тот человек, который совершает нравственные поступки, даже об этом не задумываясь. Он просто не может вести себя по-другому. Мораль направлена в первую очередь на самоутверждение, а нравственность – на бескорыстный интерес к другому человеку. Нравственность наиболее близка к идеалу, к универсуму. Выводы: Нравственность связана с духовной, а мораль – с социальной сферой. Нравственности свойственно постоянство, мораль же крайне изменчива. Нравственность едина для всех, а моральных устоев великое множество. Нравственные устои абсолютны, а моральные – условны (зависят от места и времени). Мораль стремится соответствовать некому образцу (обычно где-то прописанному), нравственность основывается на «внутреннем законе». Мораль – это набор правил поведения, в основе которых лежит подразделение всех человеческих поступков на справедливые и несправедливые. Всегда, когда говорят о морали, имеют ввиду две категории – добро и зло, с точки зрения которых и определяют, правильно поступил человек или нет. Мораль контролирует отношение человека: • к другим людям; • к животным; • к природе. Мораль – это некие абстрактные мысли, идеи о том, что такое добро и зло, а нравственность – это действительные поступки людей, совершаемые ими в жизни. Представим в виде таблицы мораль и нравственность, их соотношение. Мораль Нравственность Относитесь к другим так, как хотите, чтобы относились к вам. Человек вежливо общается с другими людьми и ждет от окружающих такого же поведения по отношению к себе. Проявляйте уважение к старшим. Человек помогает пожилым людям донести сумку, открывает двери, уступает место в общественном транспорте. Не воруйте. Человек не берет чужого, спрашивает разрешения хозяина вещи перед тем, как пользоваться ею. Психологическая категория ценности относится к широкому классу мотивационных явлений. В психике людей ценность возникает вместе с появлением позитивной или негативной эмоции, соединенной с конкретным знанием, которое позволяет сделать выбор вариантов поведения или деятельности. Сказанное указывает на интегративный характер ценностей как психологических образований, включающих в свой состав когнитивный, эмоциональный и поведенческий компоненты и выступающих в неразрывном единстве этих компонентов. Так Ж. Пиаже, а позднее и Л. Колберг, указывал на связь морального развития с общими когнитивными возрастными изменениями. Моральные суждения, проявляющиеся в «уважении индивидуума к нормам общественного строя и его чувстве справедливости», у детей формируются на основе взаимодействия между их развивающимися мыслительными структурами и постепенно расширяющимся социальным опытом. О связи интеллектуального и нравственного развития писал Л.С. Выготский: «умственное развитие является благоприятным условием для морального воспитания» [Л.С. Выготский, 1996]. Как считается в возрастной психологии, дошкольный возраст является периодом интенсивного морально – нравственного развития ребенка, закладывает основы для формирования ценностного сознания личности. Именно в данном периоде начинают формироваться основы моральных ценностей. Становление внутренних моральных форм происходит в несколько этапов: 1 этап – развитие морального сознания; 2 этап – формирование и становление моральной саморегуляции; 3 этап – это начало развития нравственности. Формированию морального сознания в психологии посвящено немало исследований, в основе которых лежат идеи Ж. Пиаже. Он был сторонником когнитивной школы и начал свое объяснения с определения нравственности (морали) как принятия и почитания индивидом правил социальной системы, владения им чувством справедливости. Под справедливостью Ж. Пиаже понимал попечение о взаимообмене и равноправии среди людей. Согласно Ж. Пиаже, чувство нравственности зарождается у детей вследствие взаимодействия их формирующихся когнитивных структур и понемногу расширяющегося социального опыта. Исследуя моральные суждения детей, Ж. Пиаже предлагал детям решить разного рода моральные проблемы и, исходя из этого, он пришел к выводу, что в возрасте от 5 до 12 лет моральные представления детей имеют свойство меняться от нравственного реализма к нравственному релятивизму. Нравственный реализм проявляется как однозначное понимание хорошего и плохого, ценность которого исходит от значимого взрослого. В этот период дети уверены, что следует оценивать действия людей только по последствиям. А начиная примерно с 11 лет, нравственный релятивизм признает право каждого на уважение и основывается на внутренних убеждениях. Концепция Ж. Пиаже об этапах морально-нравственного развития была дополнена, описана и расширена Л. Кольбергом, выделявшим шесть стадий морально – нравственного развития. Лоуренс (Лоренц) Кольберг (1927-1987) — американский психолог, специалист в области психологии развития. Один из основателей теории когнитивизма, в том числе теории развития нравственности. Это фигура мирового масштаба, и ни один серьезный учебник по детской психологии не обходится без упоминания о его теории морального развития. Мораль, в той или иной степени, присуща любому человеку, иначе он и не человек вовсе. Но в какой степени? И что это за мораль? Каким образом асоциальный младенец приобщается к человеческой морали? В своей теории нравственного развития Л. Кольберг как раз выразил ответы на эти и другие смежные вопросы. А его гипотетические дилеммы призваны диагностировать уровень развития морального сознания человека, в равной степени как взрослого, так и подростка, и ребенка.  По мнению Кольберга, нравственное развитие имеет три последовательных уровня, каждый из которых включает две четко выраженные стадии. На протяжении этих шести стадий происходит прогрессивное изменение оснований морального рассуждения. На ранних стадиях суждение выносится с опорой на некие внешние силы — ожидаемое вознаграждение или наказание. На самых последних, высших стадиях суждение уже основывается на личном, внутреннем моральном кодексе и практически не поддается влиянию других людей или общественным ожиданиям. Этот моральный кодекс стоит выше любого закона и общественного соглашения и может иногда, в силу исключительных обстоятельств, вступать с ними в конфликт. Таким образом, Лоуренс Кольберг вслед за Ж. Пиаже пришел к заключению, что правила, нормы, законы создаются людьми на основе взаимного соглашения и что при необходимости их можно изменять. Поэтому взрослый человек, пройдя через все этапы нравственного развития, приходит к осознанию того, что в мире не существует ничего абсолютно правильного или неправильного и что нравственность поступка зависит не столько от его последствий, сколько от намерений человека, его совершающего. Одной из самых известных теорий нравственного развития является теория Лоуренса Колберга, которую он разработал в 80-е годы. Колберг предлагал своим испытуемым, в состав которых входили дети, подростки и взрослые, короткие рассказы нравственного характера. После прочтения рассказов испытуемые должны были ответить на некоторые вопросы. В каждом рассказе главный герой должен был решить нравственную проблему – дилемму. Испытуемого спрашивали, как бы он в этой ситуации разрешил эту дилемму. Колберга интересовали не сами решения как таковые, а обоснования решений.   Пример дилеммы: Одна женщина умирала от редкой разновидности рака. Только одно лекарство могло бы ее спасти. Это лекарство – препарат радия, который изобрел местный аптекарь. Изготовление лекарства стоило аптекарю очень дорого, но за готовое лекарство он запрашивал цену в 10-кратном размере превышающую стоимость затрат. Чтобы купить лекарство, нужно было заплатить 2000 долларов. Муж женщины, которого звали Хайнц, обойдя всех своих друзей и знакомых, сумел собрать 1000 долларов, то есть половину требуемой суммы. Он попросил аптекаря снизить цену или продать ему лекарство в кредит, потому что жена умирает и лекарство ей необходимо срочно. Но аптекарь ответил: «Нет. Я открыл это лекарство и хочу сделать на нем деньги». Муж женщины пришел в отчаяние. Ночью он взломал дверь и украл лекарство для жены». Испытуемых спрашивали: Должен ли Хайнц украсть лекарство? Почему да или нет? Хорошо или дурно для него украсть лекарство? Почему это правильно или дурно? Есть ли у Хайнца обязанность или обязательство украсть лекарство? Почему да или нет? Если бы Хайнц не любил свою жену, должен ли был он украсть лекарство для нее? (Если субъект не одобряет воровство, спросить: будет ли различие в его поступке, если он любит или не любит свою жену?) Предположим, что умирает не его жена, а чужой человек. Должен ли Хайнц стащить лекарство для чужого? Предположим, что это домашнее животное, которое он любит. Должен ли Хайнц украсть, чтобы спасти любимое животное? Важно ли для людей делать все, что они могут, чтобы спасти жизнь другого? Воровать – противозаконно. Дурно ли это в моральном отношении? Почему да или нет? Вообще, должны ли люди пытаться делать все, что они могут, чтобы повиноваться закону? Осмысливая снова дилемму, что бы вы сказали, какая самая ответственная вещь, которую нужно сделать в этой ситуации Хайнцу? Дилемма II. Хайнц залез в аптеку. Он украл лекарство и дал его жене. На следующий день в газетах появилось сообщение о грабеже. Офицер полиции м-р Браун, который знал Хайнца, прочитал сообщение. Он вспомнил, что видел, как Хайнц бежал от аптеки, и понял, что это сделал Хайнц. Полицейский колебался, должен ли он сообщить об этом. Должен ли офицер Браун сообщить о том, что кражу совершил Хайнц? Предположим, что офицер Браун близкий друг Хайнца. Должен ли он тогда подать рапорт о нем? Продолжение: Офицер Браун сообщил о Хайнце. Хайнц был арестован и предстал перед судом. Были избраны присяжные. Работа присяжных – определить виновен или нет человек в совершении преступления. Присяжные признают Хайнца виновным. Дело судьи – вынести приговор. Должен ли судья дать Хайнцу определенное наказание или освободить его? Почему это является наилучшим? С позиции общества, должны ли люди, нарушающие закон, быть наказаны? Как это применить к тому, что должен решить судья? Хайнц сделал то, что подсказала ему совесть, когда он украл лекарство. Должен ли нарушитель закона быть наказан, если он действовал не по совести? Продумайте дилемму: что, по вашему мнению, является самой ответственной вещью, которую должен сделать судья? Почему? Конечно, люди по-разному отвечали на поставленные вопросы. Проанализировав их ответы, Колберг пришел к выводу, что в развитии моральных суждений можно выделить определенные стадии. По началу люди в своём развитии опираются на внешние критерии, а затем на личные критерии. Он выделил 3 основных уровня морального развития (преднравственный, конвенциональный и постконвенциональный) и 6 стадий – по две стадии на каждом уровне. Уровень 1. Основанный на наказании и поощрении. 4-10 лет. Поступки определяются внешними обстоятельствами и точки зрения других людей не учитываются. 1-я стадия – Стремление избежать наказаний и быть послушным. Ребенок считает, что нужно подчиняться правилам, чтобы избежать наказания. 2-я стадия – Opиентация на полезность. Стремление к получению личной выгоды. Характер рассуждений таков: нужно подчиняться правилам ради получения вознаграждения или личной выгоды. Уровень 2. Основанный на социальном согласии.10-13 лет. Придерживаются определенной условной роли и при  этом ориентируются на принципы других людей. 3-я стадия – Ориентация на поддержание хороших отношений и одобрение со стороны других людей (быть "хорошим мальчиком" или "хорошей девочкой"). Человек считает, что нужно подчиняться правилам, чтобы избежать неодобрения или неприязни со стороны окружающих людей. 4-я стадия – Ориентация на авторитет. Мораль, поддерживающая власть и закон. Рассуждения: нужно подчиняться правилам, чтобы избежать осуждения со стороны законных властей и последующего чувства вины. Уровень 3. Постконвенциональный. 13 лет и >. Основанный на принципах. Истинная нравственность возможна только  на этом уровне. Человек судит исходя из собственных критериев. 5-я стадия – Ориентация на общественный договор, индивидуальные права и демократически принятый закон. Человек считает, что нужно соблюдать законы данной страны ради всеобщего благосостояния. 6-я стадия –Ориентированная на общечеловеческие нравственные нормы. законы свободной совести каждого человека. Люди считают, что нужно следовать универсальным этическим принципам, независимо от законностей и мнения других людей.   Каждая последующая стадия основывается на предыдущей. Преобразует её и включает в себя. Люди в любой культурной среде проходят все стадии в одном и том же порядке. Многие люди не переходят 4 стадию. 6-ой стадии достигает меньше 10% людей старше 16. Проходят в разной скорости и потому границы возраста условны.  Опираясь на идеи Пиаже, Л. Кольберг обозначил этапы нравственного развития, основанные на интеллектуальной зрелости детей. Кольберг, как и Пиаже, предполагал, что смена стадий нравственного развития связана с общими когнитивными возрастными изменениями, прежде всего с децентрацией и формированием логических операций. При этом он считал, что на нравственное развитие влияет как общий уровень образования, так и общение ребенка со взрослыми и сверстниками, желание получить награду за хорошее поведение. Именно этот, последний, фактор вызывает наибольшее количество критических замечаний, хотя большинство исследователей в целом принимают последовательность этапов формирования нравственности, разработанную ученым. Теория Кольберга нашла подтверждение в результатах ряда исследований, показавших, что мальчики (девочки остались за рамками его опытов), по крайней мере в западных странах, обычно проходят стадии морального развития именно так, как это описано Кольбергом. С целью уточнения своей теории Кольберг предпринял с первой обследованной им группой (48 мальчиков) двадцатилетнее лонгитюдное исследование, интервьюируя всех участников эксперимента каждые четыре года с единственной целью — определить уровень моральных суждений опрашиваемых. К концу 70-х это исследование практически исчерпало себя, полностью подтвердив гипотезы Кольберга. Особенности морального сознания у мужчин и женщин Л.Кольберг полагал, что главное в моральных отношениях людей ‑ это «справедливость» (justice), основанная на личной честности и правах других, однако этот вывод был сделан на основании длительных (в течение 40 лет) исследований, проводимых в мужских колледжах. Позднее было показано, однако, что это традиционно мужская ценность, а женщинам более свойственно объяснять добрые поступки ценностью «заботы» (саге), ориентированной на потребности других и требующей отказа от собственных притязаний, жертвенности. Таким образом, по мнению К.Джиллиган, женщины ориентируются в своем моральном поведении не на объективные права, а на субъективную выраженность эмоционально воспринимаемой потребности другого человека (помогают не тому, кто заслужил, а тому, кто демонстрирует свое бедственное положение и вызывает, больше сочувствия). Проявления «мужской» и «женской» морали отмечались многими исследователями. Так, ранжируя по значимости 15 терминальных ценностей М.Рокича, российские женщины отвели «честности» 7-е место, а «правдивости» ‑ 11-е. Мужчины «честность» поставили на 6-е место, а «правдивость» на 9-е (примечательно, что в США и мужчины, и женщины отводят указанным ценностям 1-е или 2-е места). Отечественный исследователь В.В.Знаков, изучая проявления лживости у мужчин и женщин, также отметил несколько выразительных особенностей (6). Так, например, уже в определениях лжи женщины продемонстрировали более высокую рефлексию (объяснения нравственных категорий даются им легче). Далее можно выделить по крайней мере два типа лжи ‑ эгоцентрическую (когда о тех, кому говорят неправду, не думают, а преследуют только свои собственные цели) и альтруистическую (случаи «лжи во спасение», добродетельной лжи, при которой человек старается свести к минимуму последствия какой-то значимой информации). Альтруистическая ложь более присуща женщинам и фемининным мужчинам, эгоцентрическая ‑ мужчинам и маскулинным женщинам. Объясняя необходимость лжи, женщины чаще обращаются к ее причинам («Оттого что боялся...»), мужчины ‑ к целям («Для того чтобы победить...»). Женщины также чаще отмечают эмоциональные оттенки происходящего. Таким образом, женщины в своих моральных суждениях скорее процессуальны, а мужчины ‑ результативны. И еще одна примечательная деталь: самооценка женщин по шкале правдивости существенно ниже, чем средняя самооценка мужчин. Трудно сказать, однако, является ли это выражением их объективной склонности к притворству или просто результатом более высокой рефлексии и критичности к себе по сравнению с мужчинами. Интересно, что особенности морального сознания и нравственного поведения, обладающие половым диморфизмом, проявляются уже в подростковом возрасте. В отдельном исследовании мы изучали соотношение мотивов и ценностей альтруизма и достижения в сознании и поведении старших школьников (учеников 10-го класса). Оказалось, что если мальчик обладал выраженными качествами альтруизма, то и учился он, как правило, лучше других. Иная картина наблюдалась у девочек. Девочки, популярные по критерию готовности оказать помощь, учились весьма посредственно (13). Изучая самосознание подростков, мы обнаружили также, что в субъективном семантическом пространстве девочек образы «Филантропа» и «Преуспевающего» резко разведены, а у мальчиков, напротив, чаще интегрированы. И, наконец, в ситуации достижения мальчики демонстрируют повышение готовности оказывать помощь другим, а девочки, напротив, ослабление этого мотива. Таким образом, и на ментальном, и на поведенческом уровнях мальчики воспринимают (переживают) альтруистическое и эгоистическое как взаимоусиливающее, то есть они скорее кооперативны, а девочки обладают достаточно сегментизированными субличностями, одна из которых обязательно главенствует над другой. То есть, ставя перед собой определенные прагматические цели, девочка внутренне как бы отказывается от альтруистической линии поведения, и, наоборот, ориентируясь на любовь к людям, она заранее готовит себя к жертвам тем, что ей тоже дорого. Эта интересная особенность, по-видимому, обусловлена культурно (потому что Россию многие считают «женской» страной) и может помочь объяснить многие качества российского менталитета (в частности, уступчивость, легкий отказ от борьбы за достижения и пр.). Но, по большому счету, это качество вовсе не полезно. За рубежом изучалось влияние разных условий на моральное сознание (13). В исследованиях особенностей семьи ребенка было показано, что у детей обнаружена положительная связь между уровнем суждения и свободой, которой располагает на работе его отец. Более автономными оказываются суждения детей из высших слоев общества (по сравнению с детьми из средних слоев). А подростки из неполных семей, которые росли в условиях жесткого контроля, чаще оказываются «ненадежными» (меняющими основание аргументов) в своих рассуждениях, в отличие от «надежных», в семьях которых господствовал положительный эмоциональный климат и было принято открыто разрешать конфликты. Среди взрослых влияние на моральные рассуждения, сравнимое по силе с семейным у детей, оказывали профессия и общая направленность личности. Так, было обнаружено, что в группе естественников и инженеров моральные правила понимаются как обязательные, неизменные и противопоставленные повседневной действительности; в группе гуманитариев, в противоположность этому, нормы рефлексируются, моральное законотворчество и реальная жизнь не имеют четких границ. Актуальным для зарубежной психологии является также изучение связи промилитаристской ориентации и моральной зрелости. Было показано, например, что субъективное принятие военной службы положительно коррелирует с конвенциональным уровнем, а отвержение ‑ с постконвенциональным уровнем развития морального суждения по Кольбергу. Кроме того, оказалось, что дилеммы из военной жизни решались на более низком уровне, чем гипотетические (это явление получило название «сегментизация сознания»). Сравнение политических ориентации в Германии показало, что «левые» чаще применяли конвенциональную и постконвенциональную аргументацию, а «правые» ‑ доконвенциональную. В то же время обнаружено, что демократические взгляды чаще сочетаются с высоким уровнем морального развития, из чего делается вывод о том, что смысл демократизации и состоит в повышении моральности граждан. Существуют и данные кросс-культурных исследований в области изучения морального сознания (8, 12). Так, российско-американский исследователь В.А.Лефевр обнаружил, что нормативные и идеальные представления о нравственном очень сильно различаются в России и США. Если для россиянина типично легкое использование дурного средства для достижения высокой цели (такое сознание Лефевр назвал дизъюнктивным), то для американского гражданина это исключено, американское сознание конъюнктивно и, если средство не может быть честным, значит, нехороша и сама цель. Это характеризует нормативное (общераспространенное) сознание. Иные требования, однако, предъявляются к герою (т.е. формируют представление об идеальном). В России это человек бескомпромиссный («Лучше умереть стоя, чем жить на коленях», «Ни шагу назад...»), а в США ‑ напротив, обладающий высокой гибкостью и способностью приходить к соглашению. По оценкам и прогнозам В.А.Лефевра, западная этическая система более жизнеспособна, ибо бескомпромиссность приводит к уничтожению всех несогласных (что и было продемонстрировано неоднократно в истории нашей страны) и в конечном счете ‑ к саморазрушению. Регулярные учебные опросы студентов, впрочем, проводимые нами при помощи дилемм Кольберга на протяжении последних десяти лет, показывают, что привычная дизъюнктивность российского сознания постепенно смягчается. Итак, результаты исследований, показывают широкую вариативность форм реального и ментального взаимодействия человека с другими людьми, которые, однако, к настоящему моменту недостаточно систематизированы и соотнесены с другими проявлениями человеческой индивидуальности. Заключение Человек как открытая и самоорганизующаяся система с разноуровневой иерархической организацией психических процессов, состояний, свойств, образований включает и подсистему отношений к многообразию внутреннего и внешнего мира. Личностные ценности как элемент данной подсистемы определяют социальное взаимодействие людей, борьбу и согласование их интересов и требований, задавая критерии, используемые для оценки общества и личности, выступая движущей силой и регулятором поведения и деятельности. Личностные ценности – это интериоризированные и принятые человеком критерии должного, позволяющие отделить добро от зла, пользу от вреда, истину от заблуждения, достойное от недостойного. Личностные ценности выступают для индивида в виде своеобразной системы координат, предназначенной для структурирования образов субъективной реальности, наделения событий «внутренней» и «внешней» жизни оценочными компонентами (маркерами). Ценности существуют объективно, на уровне общества, отдельных социальных групп, являются ядром культуры, и субъективно, как явления «вторичные», отраженные, существующие на уровне личности, сознания и деятельности (поведения), как субъективная реальность культуры. Культурные ценности и ценности субъекта образуют единую взаимообусловленную систему. Ценности являются относительно стабильными характеристиками общества и субъекта, поэтому они могут выступать в качестве важнейших аспектов при анализе и оценке как объективной (истории, культуры), так и субъективной (личности, сознания, деятельности) реальности. Личностные ценности имеют двойственную природу. С одной стороны, они социальны по генезу и опосредствованы по строению, ибо обусловлены обществом, появляются у человека во взаимодействии и общении с другими людьми, благодаря интериоризации социальных, культурных ценностей. С другой стороны, ценности индивидуальны – в них сосредоточен неповторимый жизненный опыт человека, представлено своеобразие его потребностей и переживаний. Интериоризация ценностей культуры не происходит механически путем простой проекции знаков культуры на психику человека. Личностные ценности рождаются в результате активного взаимодействия человека и культуры, через совершение определенного «внутреннего акта» (открытия ценности субъектом, ее творения, порождения). Личностные ценности представляют собой важнейший компонент психологической структуры личности, составляют содержательную сторону ее направленности, определяют отношение субъекта к Миру, лежат в основе жизненных выборов. В отличие от других составляющих направленности личности (потребностей, мотивов, смыслов) ценности – более «четкое», «градуированное» образование (категория). Если мотив – то, что побуждает и направляет деятельность («что нужно»), а смысл – то, ради чего она совершается («зачем нужно»), то ценность выступает в качестве метакатегории как сопоставление субъектом между собой всех актуализированных мотивов (предметов, событий, образов, переживаний и пр.) и смыслов по критерию личностной значимости. Ценность – «сгусток» потребностей, их «отработанное», отрефлексированное, вербализированное представительство в личности. Личностные ценности представляют важнейший элемент структуры сознания. Они присутствуют в сознании на двух уровнях (в двух планах): уровне значения (знака, «называния») и уровне смысла, будучи «обеспеченными» эмоционально-переживаемым, потребностно-пристрастным отношением субъекта. Соответственно, могут быть выделены методы эксплицитной диагностики личностных ценностей, позволяющие вскрыть содержание ценностей субъекта на уровне присутствия их в сознании в виде значений, а также методы имплицитной диагностики, направленные на выявление личностного смысла, который субъект вкладывает в присвоенную ценность. К методам эксплицитной диагностики ценностей относятся разнообразные опросники, требующие от респондента выразить свое отношение к заранее подготовленному психологом списку жизненных сфер. К методам имплицитной диагностики относятся процедуры, раскрывающие уникальность ценностного мира субъекта и реализуемые, в частности, методами субъективной и экспериментальной психосемантики. Психологический подход к изучению личностных ценностей требует признания двойного бытия ценностей в сознании и реализации названных выше исследовательских стратегий в их связанности, единстве номотетического и идеографического подходов. Личностные ценности пронизывают человеческую деятельность, выступая в роли важнейших условий на стадии ее планирования (замысла), реализации и оценки результатов. Так, личностные ценности выступают одним из оснований для выбора цели на стадии постановки и принятия цели действия. Личностные ценности служат основанием для выбора средств действия, когда выбранное средство оценивается на возможные последствия его использования в координатах «плохо – хорошо», «уместно – не уместно» и др. Когда субъект производит выбор средства, он берет (или не берет) на себя ответственность за последствия своих действий для себя и других людей. Личностные ценности участвуют в оценке (моральной, нравственной, эстетической, эмоциональной) предвидимых результатов деятельности, а также ее последствий. Личностные ценности имманентны деятельности (поведению) и требуют своей жизненной реализации. Невозможность реализации личностных ценностей может являться причиной девиантного, делинквентного, криминального поведения.