Немецкая классическая философия

Тема: «Немецкая классическая философия» 1. Немецкая классическая философия как особый вариант Просвещения. Хронологические рамки: конец XVIII - первая половина XIX в. Пять великих классиков Иммануил Кант (1724-1804); Иоганн Фихте (1762-1814); Фридрих Шеллинг (1775-1854); Георг Гегель (1770-1831); Людвиг Фейербах (1804-1872). Термин «классическая немецкая философия» был введен Фридрихом Энгельсом в его поздней работе «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии», опубликованной в 1886 году. Сам Энгельс специально не разъясняет, что он имеет в виду под «немецкой классической философией». Но под классикой обычно имеется в виду высшая мера чего-либо, некая завершенная форма. И после классики, как правило, идет снижение уровня. В свое время мы уже говорили о античной философской классике, которая была представлена именами Сократа, Платона и Аристотеля. Понятие немецкой классической философии прежде всего предполагает выделение нескольких ключевых фигур в европейской философии первой половины XIX века, которые аккумулируют в себе основное содержание философского процесса этого исторического периода. Это Иммануил Кант, Иоганн Готлиб Фихте, Фридрих Вильгельм Йозеф фон Шеллинг и Георг Вильгельм Фридрих Гегель. Именно эти четыре фигуры образуют смысловое ядро того, что обычно называется немецкой классической философией. Энгельс прибавляет к ним еще Людвига Фейербаха, который обозначает границу этой традиции и делает возможным переход к критической материалистической (марксисткой) философии, являющейся, по мысли Энгельса, кульминацией всего развития европейской философии первой половины XIX века. Предпосылки немецкой классической философии и ключевое идейное ядро мы обнаруживаем в философии Просвещения (XVIII в.), немецкие классики по сути сами были просветителями. Но Просвещение это имело свои особенности. Об этом мы начинали говорить в предыдущей лекции. Сам термин Просвещение сформулировал И. Кант. Он в 1784 г. выпускает статью с названием «Ответ на вопрос: что такое Просвещение?» Просвещение – это выход человека из состояния своего несовершеннолетия, в котором он находится по собственной вине. Sapere aude! – имей мужество пользоваться собственным умом! – таков, следовательно, девиз Просвещения. Сохраняется преданность идеям Просвещения. • Рационализм – направленность мышления на разумность и естественную упорядоченность мира, наличие в нем внутренней логики и гармонии, а также убеждением в способностях разума постичь этот мир и устроить его на разумных началах.  • Сциентизм – концепция, заключающаяся в абсолютизации роли науки в системе культуры, в идейной жизни общества. • Деизм – представление о том, что Бог – создатель мира, но не вмешивается в течение природных и общественных процессов, в повседневную жизнь человека.  • Социальный оптимизм – вера в возможности устройства общества на разумных началах. Но, И. Кант порывает с замыслом французских просветителей. «Посредством революции можно, пожалуй, добиться устранения личного деспотизма и угнетения со стороны корыстолюбцев или властолюбцев, но никогда нельзя посредством революции осуществить истинную реформу образа мыслей; новые предрассудки, так же как и старые, будут служить помочами для бездумной толпы» – пишет Кант. Поэтому он отказывается от идеи прямого политического участия, свободы, в первую очередь политической (хотя и поднимал бокал в годовщину французской революции). Кант будет восставать против этой мысли, настаивая на свободе иной – свободе пользования собственным разумом. Такая особенность как социальный оптимизм будет развита в рамках немецкой классической философии как идея морального субъекта. Люди все сделаны по одному образцу, наделены чувствами, разумом, а потому моральны, поскольку обладают единой природой. Это и есть основание солидарности людей, не общий бог (богов много разных), а единая человеческая природа, выраженная в морали – вот основание единства. Это и есть гуманизм. Философ не должен бежать от мира или быть пассивным созерцателем, а просвещать каждого. Поэтому для немецких классиков важен Бог, как проводник в мире, голос неба и безоговорочный судья разделяющий добро и зло. Это и есть основания морального чувства, которое движет людьми. Я так же напомню вам, что задача Просвещения состояла в том, чтобы научиться сочетать счастье и нравственность – по мнению французских и английских просветителей, это возможно, только посредством самореализации себя в обществе. Вся организация человеческого общества должна гарантировать счастье каждому человеку. Каждый должен возделывать своей сад – это означает, что каждый должен принять участие в коллективном усилии. Но, французская революция показала утопизм этих проектов и Кант уже с гневом обрушится на этот принцип счастья и социализаторские идеи Просветителей. Каждый должен возделывать свой сад – это означает подчинить принципу внутренней свободы ограниченной категорическим императивом (долгом). 2. Философия И. Канта Немецкий философ Иммануил Кант (1724-1804) прожил всю свою жизнь в городе Кенигсберге в Восточной Пруссии, который после Второй мировой войны отошел к России (1758 по 1762 гг.). В ходе семилетней войны в 1757 года Кант стал русским подданным и принес присягу императрице Елизавете Петровне. В результате сегодня могила великого немецкого философа Канта находится в российском городе Калининграде (Альбертина – это тот университет, где он учился и где более 40-лет преподавал). Четвертый из 12 детей шорника (его отец делал конскую сбрую). Учился в кёнигсбергском университете, а потом и преподавал там же. Более 10 лет учительствовал, чтобы кормить свою семью, где рано умерли родители. Лишь получив должность профессора Кенигсбергского университета, он смог забыть об унизительной экономии. Философ всю жизнь оставался холостяком, а на вопросы о том, почему он так и не женился, отвечал: – Когда у меня была охота завести семью, на это не было средств; когда появились средства, пропала охота. Ученый был слаб здоровьем, но разработал собственное понятие здорового образа жизни, поэтому дожил до преклонного возраста, ел один раз в день. Был педантом настолько, что жители Кенигсберга сверяли свои часу по ежедневным прогулкам Канта. Каждое утро Иммануила начиналось в 5 часов. Не снимая ночной одежды, Кант отправлялся в рабочий кабинет, где слуга философа Мартин Лампе подготавливал хозяину чашечку слабенького зеленого чая и курительную трубку.  Докритический период философии И.Канта (1747-1770) «Всеобщая естественная история и теория неба», 1755 г. В этом космогоническом произведении речь идет об образовании Солнечной системы из газопылевого облака. Впоследствии эта теория получила название теории Канта-Лапласа. В физике Кант обосновывал относительность движения и покоя, в биологии занимался вопросами классификации животного мира, в антропологии предложил идею естественного происхождения рас. С 1970 г. Начинается критический период в философии Канта. «Критика чистого разума» (1781) «Критика практического разума» (1788) «Критика способности суждения» (1790) Фактически направленность его работ в этот период можно сформулировать через три вопроса Канта. Что я могу знать? (Теоретический разум, исходит из опытных оснований, является в основании природным, законы природы, человек как часть феноменального мира) Что я должен делать? На что я смею надеяться? (Разум практический, сверчувственный, человек как часть ноуменального мира, законы морали, то, что делает его неприродным существом). Он рационально формулирует общезначимые суждения и логические необходимости морального сознания, подчиняющие себе волевые акты людей. Это не познающий, а «непосредственно законодательствующий разум» (Кант), теория которого может быть только «этикой чистой воли» (Г.Коген). Основные требования практического разума – безусловные принципы, обладающие достоинством самоочевидности – выявляются с помощью особого мысленного эксперимента.  Задача Канта будет состоять в том, чтобы снять противоречие между теоретическим и практическим применением разума в вопросе о возможности познания сверхчувственного мира. Практический разум преобладает над теоретическим. Высшее выражение практического разума – его постулаты свободы воли, бессмертия души, существования Бога. Гносеология Канта Кант не согласен с французскими материалистами, которые ограничивали познание только материальными объектами, (отказывая в возможности сверхчувственного познания). Тогда получается, что теоретическое знание может быть сведено только к чувственному опыту, а это в свою очередь приводит к выводу, что человек – это природная машина, и нет никакой человеческой свободы и нравственности. Кант не согласен и с рационалистами, чья метафизика ничем не покреплена. Не столько субъективная очевидность, сколько логическое доказательство гарантирует объективную истинность наших суждений. Сам принцип «мыслю, следовательно, существую», который Декарт считал наиболее достоверным для нашего разума, еще Лейбниц отнес вообще не к истинам разума, а к истинам факта, не считая такую истину принципиально отличной от множества других, ей подобных. «Первичных истин факта, – пишет он, – существует столько же, сколько непосредственных восприятий, или, иначе говоря, «сознаний»». Я сознаю не только самого себя как мыслящего субъекта, но сознаю и свои мысли; то или иное содержание мыслится мною не менее истинно и достоверно, чем само «я мыслю». Поэтому первичные истины факта можно свести к двум следующим: «я мыслю» и «мною мыслится многообразие». Отсюда следует не только то, что я существую, но и то, что я многообразным способом определен». А в чем причины этого многообразия???? Главный порок метафизики Кант видел в том, что она догматична, поскольку некритически исходит из того, что познание мира в целом возможно и при этом даже не ставит вопрос об условиях и границах нашего познания, об устройстве познавательных способностей. Во многом идеи Канта формируются под влиянием шотландского иронической и скептической манеры философа Д. Юма. Канта пишет: «Юм пробудил меня от догматического сна». Дэвид Юм создает сложную чувственно-рациональную систему познания, считая, что человеческий опыт, уже располагает впечатлениями, неизвестно как полученными, в ходе образования идей (сталкиваясь с ощущениями). Нашему познанию, что-то предшествует в самом разуме. Юм создает новое учение о причинности, согласно которому большая часть того, что мы рассматриваем как причинно-следственные связи, есть только привычка и вера. Юм развивает эти идеи в Трактате о человеческой природе (1738). Кант разрабатывает собственное учение о познании – трансцендентальную логику. 1. Кант снимает противоречие между субъектом и объектом познания, переходя от метафизики к теории субъекта Кантовская критика метафизики привела к пересмотру того, что и как должна изучать философия, и прежде всего она обнаружила пустоту той логики, которой пользовалась традиционная метафизика. Эта логика, которую Кант называл «общей логикой», рассматривала только форму суждения и умозаключения, не затрагивая их содержания, Например, если мы возьмем умозаключение «все люди смертны, Кай – человек, следовательно, Кай смертен», то это умозаключение верно не потому, что в нем речь идет о людях и некоем Кае, который тоже человек. Оно верно по своей форме, в которой все содержательные компоненты легко заменяются неопределенными символами: все А суть В, х есть А, следовательно, х есть В. Формальная логика существует, практически не изменяясь, на протяжении почти двух тысячелетий, то есть со времен Аристотеля, что дало Канту повод высказать следующее замечание: «Что логика уже с древнейших времен пошла этим верным путем, видно из того, что со времен Аристотеля ей не приходилось делать ни шага назад». Формальная логика формулирует четыре следующих закона построения мыслей: 1) закон тождества; 2) закон противоречия; 3) закон исключенного третьего; 4) закон достаточного основания. Закон тождества может быть выражен в виде формулы "А есть А" аналогично суждению "цветок есть цветок". Это означает, что независимо от изменений, происходящих в явлении, суть понятия "цветок" не меняется. Под этим также подразумевается тождество в самом мышлении. Иными словами, понятие "цветок" имеет одно и то же значение во всех случаях. Кроме того, этот принцип может также означать соответствие двух понятий, как, например, в суждении "птица есть животное". Закон противоречия может быть выражен формулой "А не есть А и не А", аналогично суждению "цветок не есть цветок и не цветок" или "птица не есть животное и не животное". Смысл этого закона заключается в том, что два отрицающих друг друга понятия не могут быть одновременно истинными. Закон исключенного третьего можно выразить формулой "А есть либо В, либо не В". Это означает, что суждение "А есть либо В, либо не В" не допускает наличия какого-то третьего, промежуточного суждения. Открытие закона достаточного основания принадлежит Лейбницу. Согласно этому закону, всякая мысль становится истинной только в том случае, если для нее может быть сформулировано достаточное основание. В более общем смысле он становится законом причины и следствия, который гласит, что все существующее имеет достаточное основание для своего существования. Недостаток такой формальной логики Кант видел в том, что она не позволяет получать нового знания, а только преобразует уже имеющееся знание. Это логика анализа, а не логика синтеза. И основной замысел Канта, реализованный в его «Критике чистого разума», состоял в том, чтобы создать совершенно новую логику, принципиально отличную от аристотелевской, именуемой «общей». Эту новую логику Кант назвал трансцендентальной логикой. При этом понятие трансцендентального стало центральным и самым сложным понятием всей философии Канта. 1.1 Устанавливает понятие трансцендентального субъекта До Канта в философии использовались два взаимосвязанных понятия: имманентное и трансцендентное. Слово «имманентный» происходит от латинского слова «присущий». В кантовском случае имеется в виду то, что присуще самому познающему субъекту. «Трансцендентное» переводится с латыни как «выходящее за пределы», или, другими словами, «потустороннее». Здесь следует уточнить, что логика научного познания до Канта шла двумя путями – путем эмпиризма, который пытался вывести все знание из опыта, доставляемого чувствами извне, и рационализма, который пытался вывести все знание из самого разума. И тот, и другой путь, как констатирует Кант, полностью исчерпали себя и зашли в безнадежные тупики. В таких случаях обычно говорят, что истина должна лежать посередине. Но посередине, как заметил в свое время Гете, лежит не истина, а проблема. Для Канта и для всей последующей немецкой философии такой проблемой стал трансцендентализм. Иначе говоря, в центре внимания Канта оказалось трансцендентальное, т. е. то, что лежит посередине между имманентным и трансцендентным, а иначе – между субъектом и объектом. Но что именно находится между субъектом и объектом познания? С точки зрения старой формальной логики, между субъектом и объектом ничего поместить нельзя, потому что, согласно одному из основных законов этой логики – закону исключенного третьего, – верным является или утверждение или его отрицание, а третьего не дано. Дело в том, что субъект и объект являются в определенном отношении противоположностями: субъект – активен, объект – пассивен, субъект – идеален, объект – материален. Иначе говоря, субъект и объект – это тезис и антитезис. Но в том-то и дело, что известна и другая логика – логика диалектического синтеза, в которой тезис и антитезис соединяются в синтезе. Возникает трансцендентальный субъект -  не личный, но и не обезличенный. Кант еще не принимает диалектики в ее положительном значении. Не принимает он ее сознательно, но объективно и по сути поступает в полном с ней соответствии. Вообще надо заметить, что трансцендентальная философия Канта во многих отношениях межеумочная, т.е в ней многое недосказано. Поэтому от нее можно идти в разные стороны. Но в любом случае обойти кантовскую проблему диалектического синтеза субъективного и объективного нельзя, если мы хотим понять, в чем состоит основная новация трансцендентальной логики Канта. И начнем мы с того, как он изменил сами понятия субъекта и объекта, в результате чего они смогли стать одним и тем же. Под субъектом мы обычно имеем в виду отдельного человеческого индивида. Но каким образом этот индивид становится субъектом, способным к любой самостоятельной деятельности, в том числе и познавательной? Когда этот индивид появляется на свет, он никаким субъектом не является, а только кричит и просит есть. Но вот он научается производить какие-то самостоятельные действия. Потом произносит первые слова, которые он, понятно, перенимает у взрослых. Потом его в школе учат читать и писать, складывать и вычитать и многому другому. А субъектом научного познания он становится, как правило, только после окончания высшего учебного заведения. Иначе говоря, навыки и способности самостоятельного познания мира индивид приобретает в обществе, посредством культуры. А потому возможно говорить о том, что именно культура является подлинным субъектом. Это не значит, что отдельный человеческий индивид таковым не является. Но в качестве эмпирического субъекта он производен от трансцендентального субъекта. Вот это различение между эмпирическим и трансцендентальным субъектом и ввел Кант, тогда как во всей предшествующей философии познающий субъект был подобен Робинзону на необитаемом острове. Теперь понятно, что трансцендентальный субъект существует для эмпирического субъекта вполне объективно, как объективно существуют для ребенка его родители, учителя и все взрослые люди — носители тех субъективных способностей и возможностей, которые ребенок от них усваивает. Субъективное, таким образом, существует объективно. Точно так же существуют уже не люди, а вещи, в которых при всей их объективности явно присутствует что-то субъективное. Разве книги, произведения искусства, да и вообще все творения рук человеческих не таковы, в сравнении с природой, т. е. камнями, деревьями, планетами и т. п.? Их своеобразие в том, что эти предметы несут в себе смыслы и значения, которыми их наделил человек. И становятся они таковыми в результате субъективной человеческой деятельности. Таким образом: Как мы видим, субъективное становится объективным, а объективное субъективным, что и требовалось доказать. У Канта действия субъекта невозможны без объективных предпосылок, а объекты, с которыми имеет дело человек, обладают субъективным значением. Трудность, однако, состоит в том, что сам Кант так, как мы сейчас, не говорит и не рассуждает. Он просто постулирует существование особой реальности — трансцендентальных условий и предпосылок познания. Нечто трансцендентальное должно быть, потому что без него невозможно человеческое познание. Иначе говоря, Кант не выводит трансцендентальные условия человеческого познания, а просто констатирует их наличие. В этом и состоит серьезная трудность в понимании кантовской философии. Поэтому нужен анализ структуры трансцендентального субъекта не для того, чтобы вскрыть источники заблуждений («идолы разума» Бэкона), а чтобы решить вопрос: что такое истинное знание как таковое?  Мы уже говорили о своеобразии немецкой классической философии, которая осмысливает культуру как особая реальность, наряду с реальностью природы. Иначе говоря, культура получает в немецкой классике субстанциальное значение, тогда как во французском Просвещении, например, культура выступает лишь в роли цивилизации. А цивилизация для французских просветителей – это некая культурная среда, внутри которой человек может оставаться «естественным существом». Это означает, что только в немецкой классике культура из внешнего условия становится основанием человеческого в человеке. И этот переворот происходит уже у Канта, хотя не всегда все это выражено ясно и понятно. Трансцендентальное — это, по сути дела, культура. И никак иначе его понять нельзя. Иногда Канта приходится додумывать в свете дальнейшего развития науки и философии для того, чтобы правильно его понять. Но таков метод, предложенный самим Кантом и его последователями, а именно метод конструирования, в отличие от простого копирования внешних объектов, как это предлагали делать эмпирики. Если трансцендентальное — это синтез объективного и субъективного, то кантовская трансцендентальная логика оказывается логикой синтеза. !Гипотеза Канта: объективность знания обусловливается структурой трансцендентального субъекта! 1.2 Познание по Канту Итак, трансцендентальная логика Канта оборачивается теорией познания нового типа. ! Кант совершает своеобразный, по его же словам, «коперниканский переворот». «Мы не можем объяснить, каким образом наше знания сообразуется со своим предметом, не окажется ли более успешной попытка объяснить познание, если исходить из противоположного предположения, а именно, что познаваемый предмет сообразуется с нашими познавательными способностями» ! Предмет познания не является независимым от нашего познания. Процесс познания выступает как процесс конструирования предмета познания; это не пассивное восприятие предмета; нет, при этом субъект вкладывает что-то в познаваемый предмет, т. е. привносит в него нечто от себя. Процесс познания у Канта оказывается не пассивным копированием объекта субъектом, как это представляли себе эмпирики, а активным процессом творчества, созидания, синтеза нового содержания. Познание - это синтез априорных (присущих самому разуму вне опыта) и апостериорных форм (присущих благодаря опыту). Механизм человеческого познания состоит из трех уровней. 1 Чувственное познание – объективный материальный мир (мир вещей в себе), он воздействует на чувственные рецепторы человека, хаос чувственных импульсов (апостериорные формы чувственности – 5 органов чувств), но на выходе наше чувственное восприятие – есть оформленные восприятия как оформленные структуры (вещи для нас). Вещи для нас – это жизненный мир человека в котором он сознательно живет. Если происходит такая струтктурация, то есть трафарет, который это делает. Априорные формы чувственности – пространство и время помогают это сделать. Поэтому Кант агностик – познание объективного мира является невозможным. Априорные формы чувственности имеют трансцендентальный характер – они присущи человеку, но присущи ему не как отдельному человеку, а всему человеческому роду в целом. 2 Рассудочное познание – на основе восприятий мы выстраиваем суждение – комбинацию восприятий. Априорные категории рассудка – 12 категорий, которые группирует по 4-ем типам – качество, количество, отношение, модальность. Категории количества: - Единство - Множество - Цельность (в некоторых переводах – «всеполнота» или «всеобщность») II. Категории качества: - Реальность - Отрицание - Ограничение III. Категории отношения: - Субстанция и принадлежность (в некоторых переводах – «Субстанция и акциденция») - Причина и действие / следствие – Взаимодействие. IV. Категории модальности: - Возможность и невозможность - Существование и несуществование - Необходимость и случайность. Это знание, которое рассудок выстроил, опираясь на чувственное восприятие. Это тоже мир вещей для нас. Это тоже жизненный мир человека. Может ли человек выйти за границы вещей для нас. Нужен третий уровень. Разумное познание – как мы можем помыслить мир вещей в себе, только используя априорные представления. Априорные идеи разума - идея мира (мир вне нас), идея души (мир в нас), идея Бога (есть ли что-либо выходящее за рамки мироздания). Этим исчерпываются проекты размышлений человека – это три магистральных направления по которым мы двигаемся от мира вещей для нас (феномен) к миру вещей в себе (ноумен). Суждения рассудка на входе и на выходе - ???? Симптомом неудачи разума являются антиномии – пара противоположных суждений всеобщего характера, которые имеют одинаковый доказательный статус. Эта ситуация Буриданова осла - это модель средневекового логика Буридана, который мыслит только доводами разума. Это грозит смертью от голода. Разум, который пытается оторваться от чувственного познания – это и есть буриданов осел. 1. Мир конечен-мир бесконечен; синтез здесь невозможен. 2. Существует предел деления вещей – все делимо до бесконечности. 3. Все причинно обусловлено – есть свобода воли. 4. Бог есть – бога нет. Антиномия – есть необходимое следствие эффективной работы разума, а не заблуждение само по себе. Возникновение антиномий подтверждает агностицизм. Человек обречен жить в своем жизненном мире и не может понять объективный мир. Поэтому метафизика (учение о сверхчувственных сущностях) бессмысленна, общая философская картина мира невозможна, есть множество картин мира, присущих разным культурам и историческим периодам. Истина не одна, их много. По Канту человек имеет дело только с «вещами для нас», «Вещь в себе» для нас закрыта. Если в мире все бессмысленно, что мешает выдумать какой-то смысл (Л.Кэррол) Всё страньше и страньше! Всё чудесатее и чудесатее! Всё любопытственнее и любопытственнее! Всё страннее и страннее! Всё чудесится и чудесится! — Куда мне отсюда идти? — А куда ты хочешь попасть? — А мне все равно, только бы попасть куда-нибудь. — Тогда все равно куда идти. Куда-нибудь ты обязательно попадешь. Мир ноуменального – непознаваем, а мир феноменального - мир явлений, доступен для познания человеческим разумом. Таким образом, познание по Канту имеет не пассивный, а активный характер (познание не работает как пассивный отпечаток воздействий), метафора печати – так мир оставляет на душе человека свои следы). Познание человека есть активный процесс, мы активно конструируем мир, свой жизненный мир, конструируем под себя мир, в котором мы можем жить. 1.3 Этика Канта «Критика практического разума» Еще до Канта было принято различать понятия теоретический разум и практический разум. Теоретический разум – разум, направленный на познание окружающего мира, отражение сущего. Практический разум – область должного, как человеку надлежит вести себя в этом мире. К моменту нового времени считалось, что практический разум есть следствие разума теоретического, от сущего к должному. До Канта считалось, что познание сущего ведет автоматически к познанию должного. По Канту так это не работает. 1. Познание сущего – невозможно. Теоретический разум принципиально не полон, но это не означает, что человек остается на уровне человека природного, выведенного за границы морали. Теоретический и практический разум взаимодействуют. Когда мы поднимаемся по ступеням человеческого познания до антиномий, обнаруживаются его границы. Почти каждый из нас сталкивается в своей жизни с такими ситуациями, когда доводы «чистого» разума почему-то нас никак не убеждают. Чаще всего это случаи, когда дело касается наших нравственных и идеологических установок. Возникает подозрение, что эти установки продиктованы не разумом, а чем-то иным. В поэтической речи это часто называют «чувством», «сердцем», «душой» и противопоставляют «холодному» рассудку. Теоретический разум – это царство необходимости, но, когда мы говорим о практическом разуме – мы имеем дело со свободой. От необходимости к свободе невозможно перейти. Проблема человеческого долженствования решается Кантом. В основе человеческой свободы, по Канту, лежит способность человека самому определять свои поступки и делать собственный выбор. Но свободу при этом следует отличать от произвола как удовлетворения случайных прихотей и желаний. Так чем же, собственно, руководствуется человек в своих свободных поступках? Звездное небо над головой и нравственный закон внутри меня. Откуда он берется? Есть два закона. Максимы – частная субъективная норма, которая указывает мне поведение в конкретный момент времени. Императив – всеобщая, универсальная норма, которая указывает поведение для всех людей. Гипотетический императив – условный, что должен делать человек, если у него есть желание. Если человек хочет стать врачом, он должен получить медицинское образование. Если хочешь, то должен (императивность обусловлена устройством мира). Мир навязывает любому человеку модель поведения. Но, не в полной мере этика. Категорический императив – это чисто этический императив, он безусловный, как должен вести себя человек независимо от организации мира, от места человека в этом мире и он не является обязательным для выполнения. Как маяк светит кораблям, даже если они плывут в другую строну. 1 Ты должен поступать так, чтобы максима твоей воли могла претендовать на статус всеобщего закона. 2 По отношению к другому человеку и к самому себе как к представителю человечества поступай так, чтобы никогда не выступал как средство, а всегда как цель. Автономия человеческой воли – я сам себе задаю закон человеческого долженствования, обеспечиваем условия человеческой воли. Когда человек на основании своей воли формирует модель своего поведения. Если он не автономен, то относимся к нему как к средству. Человек имеет в душе принцип поведения, нравственный закон, который и делает его человеком, позволяет ему не скатиться до животного состояния войны всех против всех. Итак, чтобы быть свободным, человек, по Канту, должен руководствоваться в своем поведении такой инстанцией, как нравственный долг. Однако, в противоположность Спинозе, у которого быть свободным – это значит следовать познанной природной необходимости, быть свободным, по Канту, – это значит сознательно следовать необходимости, выраженной в понятии долга. На что я смею надеяться? Разбивает все классические доказательства бытия Бога Человеческому бытию присущи два фундаментальных положения: 1. Человек должен быть счастлив. Он должен иметь возможности для удовлетворения всех своих потребностей. 2. Человек должен быть достоин быть счастливым. Должен вести себя этично, согласно категорическому императиву. Они должны быть взаимосвязаны, мир только тогда будет наделен смысловой целостностью, если два этих стремления согласуются друг с другом. Но, на земле мы этого не обнаруживаем. Значит должен быть иной мир, где должно быть совпадение этих фундаментальных устремлений. Это гарантировано Богом. Он обеспечивает это совпадение, не в земной жизни. Мы должны надеяться на Бога. Кант различает законы природы и законы свободы. И хотя индивид у него принадлежит обоим мирам, человеком он становится именно тогда, когда начинает руководствоваться долгом как особым нравственным законом. Тем не менее, последняя инстанция нравственного поступка, по Канту, это Бог. Отрицая известные теоретические доказательства бытия Бога, Кант при этом, как уже говорилось, ограничивает разум, чтобы дать место вере. Это значит, что Бога нельзя постичь с помощью науки, в него можно только верить. Но его бытие необходимо, потому что без этого невозможна человеческая нравственность. В результате, отбросив известные доказательства бытия Бога, Кант тут же предлагает новое доказательство, на которое, как известно, ссылается Воланд в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита»: «Вы полностью повторили мысль беспокойного старика Иммануила по этому поводу, – говорит Воланд Берлиозу. – Но вот курьез: он начисто разрушил все пять доказательств, а затем, как бы в насмешку над самим собою, соорудил собственное шестое доказательство!». Дело в том, что в этике Канта Бог – это такой нравственный идеал, без устремленности к которому человек оказывается зверем. Кант против Юма с его естественной религией. Здесь стоит вспомнить другой великий роман Ф.М. Достоевского – «Братья Карамазовы», в котором речь идет о том, что, если Бога нет, то все позволено. Именно так рассуждал и Кант, у которого Бог выступает в роли воплощенного нравственного закона, а доказательством бытия Бога становится сам факт существования нравственности. Но в таком случае в учении Канта вопрос веры и вопрос нравственности оказывается одним и тем же вопросом. А постулаты «Бог существует» и «Моя душа бессмертна» становятся этическими постулатами, или, как выражается Кант, постулатами практического разума. Освободив строгую науку от решения богословских вопросов, Кант перемещает их в сферу этики. Однако, настаивая на том, что вера в Бога есть основа нравственности, а бытие Бога – аксиома нравственного сознания, Кант создает новые проблемы. Причем некоторые из них были осознаны уже самим Кантом. Таким образом, Кант различает мир в вещей в себе и мир вещей для нас, область теоретического разума и область практического разума, сущее и должное не связано между собой, от теоретического разума перейти к практическому разуму. 3 Иоганн Готлиб Фихте (1762-1814). Наукоучение. Цикл сочинений «Наукоучение» «Наукоучение» – общее обозначение комплекса сочинений Фихте, в которых он на протяжении всей жизни перерабатывал и развивал свое «учение о науке», отождествлявшееся им с философией вообще как «знанием знания», «наукой о сознании» (в отличие от традиционного понимания философии как онтологии) Основной труд Фихте «Назначение человека» (1800) Фихте - первенец в крестьянской семье в Рамменау. Однажды богатый соседний помещик, барон фон Мильтиц, приехал в Рамменау к родственникам, желая послушать знаменитого пастора, но опоздал и застал лишь самый конец проповеди. Ему посоветовали позвать «гусятника Фихте», который повторит всю проповедь наизусть. Каково же было удивление фон Мильтица, когда восьмилетний Фихте почти дословно повторил проповедь, и притом не только осмысленно, но и с большим воодушевлением. Восхищенный барон решил дать мальчику образование, устроил его в школу и взял на себя расходы по обучению. Весной 1794 года приехал в Йену, чтобы занять предложенную ему кафедру философии, его имя было достаточно хорошо известно и привлекло на его лекции большое число слушателей. Публичные лекции Фихте, посвященные теме «Назначение ученого», посещало так много людей, что большая аудитория Йенского университета не могла вместить всех желающих. Фихте считал, что его учение – это лишь разъяснение правильно понятой им философии Канта, но на самом деле далеко от нее отошел и прежде всего от присущей ей созерцательности Кант заметил, что Фихте слишком удалился от его основных принципов, якобы развивая их.  Фихте считал, что этот зияющий разрыв между мирами теоретического и практического разума должен быть преодолён. Фихте согласен с основной идеей Канта о том, что мир теоретического разума и мир практического разума непосредственно не связаны. Сущее – царство необходимости, Должное – царство свободы. Между ними перехода нет. От необходимости нельзя перейти к свободе. Фихте предлагает свою теорию, если нельзя перейти от объекта к субъекту, от необходимости к свободе. У Фихте, Шеллинга и Гегеля началом философской теории, как и началом мира, является действующий субъект, причем исходным действием этого субъекта оказывается так называемая «рефлексия» от латинского «reflexio». Изначально это слово означало «отражение». А в классической философии рефлектировать – это значит осознавать, осмыслять, анализировать самого себя. Открытие Фихте, в данном случае, заключалось в том, что понять себя, как он считал, невозможно иначе, как соотнося себя с чем-то другим. А в результате рефлективное движение обрело у Фихте форму круга. И в этом движении от Я к другому и обратно, согласно Фихте, заключается суть нашего сознания. За основание надо брать субъекта – царство свободы, а необходимость выводится из духа, из свободы. Первичного субъекта Фихте определяет как я – общечеловеческий деятельный дух, результатом его деятельности становится объективация свободы, которая застывает как необходимость. Студент пишет лекцию и он свободен написать все, что захочет. Его я может как угодно реализовать себя. Результат деятельности Я будет определяться как не-Я (те письмена, те рисунки, которые оставляет ручка студента на бумаге). Не-Я становится ареной действия для дальнейшего действия Я. Я+ потом будет не-Я+. По мере такой разворачивания деятельности область необходимости все больше возрастает в своих объемах, а царство свободы все сокращается. Под Я понимается общечеловеческий дух, а не-я все что нас окружает – культурный контекст активности Я. Развитие культуры и цивилизации есть объективация человеческого Я. Индивидуального человеческое я – маленькое (индивидуальный человеческий дух). Маленькое я появляясь на свет выступает сначала просто как не я своих родителей и развиваясь становится Я как носитель большого Я (возрастает автономия человеческого духа и свобода). Общая стратегия жизни объективация Я в не-я. Так царство свободы превращается в царство необходимости. Итак, погрузившись вовнутрь себя, философ, по мнению Фихте, находит там первичный мыслительный акт. Его суть заключается в том, что Я своей деятельностью порождает не-Я, а затем смотрится в него, словно в зеркало. В одних случаях термин, которым Фихте обозначил это первичное действие Я, переводят как Дело – Действие, в других – как Акт – Продукт. В любом случае должно быть ясно, что мир, в котором мы живем, согласно Фихте, создан деятельностью субъекта. А «вещь в себе», на которую ссылается в своем учении Кант, ему уже просто не нужна. Ведь не только идеи и понятия, но и наши ощущения в наукоучении Фихте порождаются только деятельностью субъекта. Это и есть субъективный идеализм. Если первично сознание (дух, идеальное начало) – идеализм. Если первосознание имеет объективный характер – это объективный идеализм. подразумевающих существование независящей от воли и разума субъекта реальности внематериальных априорных схем.  В качестве первоосновы мира в объективном идеализме обычно рассматривается всеобщее сверхиндивидуальное духовное начало («идея», «мировой разум» и т. п.). Если субъективное начало – субъективный идеализм (Я – это первоначальный субъект, обладающий свободой воли и выступающий как общечеловеческий дух). Подразумевающих внематериальных априорных схем в сознании познающего субъекта. Сводится к сознанию. Поэтому так важно воображение, которого, например, лишен компьютер. Ведь воспринимая вещи мы их таким образом создаем. Воспринимаемый нами предмет, утверждает Фихте, не существует независимо от нас, а лишь воспринимается нами в этом качестве. Таким образом, уже в трактовке чувственного восприятия Фихте последовательно проводит линию субъективного идеализма. Мы воспринимаем чувственные образы как нечто внешнее только потому, доказывает он, что не узнаем в них продукт своей бессознательной деятельности. В прессе того времени даже появился шутливый вопрос к супруге известного философа: а как относится госпожа Фихте к тому, что супруг воспринимает ее как плод своего воображения? Итак, конструирование в фантазии составляет, согласно Фихте, суть теоретического мышления. Иногда он называет эти действия «интеллектуальным созерцанием» или «внутренним зрением», подчеркивая тот факт, что воображение помогает теоретику усматривать единство в многообразии, ухватывать суть, скрывающуюся за деталями В философии Фихте возникают свои противоречия. Проблема в том, что философия Фихте не может претендовать на тотальность, всеобъемлемость. Она объясняет формирование культуры и цивилизации. Но не объясняет природные явления – солнце, небо, землю. Это ведь не отчуждение человеческого духа. Ее надо генерализовать, сделать универсальной. Философия переходит с позиции субъективного идеализма к объективному идеализму к абсолютному духу (огромному духу), который генерализовал себя в природе, обществе, культуре и объяснял все мироздание. Это начал делать Шеллинг, а закончил Гегель. Это движение от субъективного идеализма к объективному идеализму. 4 Натурфилософские идеи Шеллинга Фридрих Вильгельм Йозеф  Шеллинг (1775 – 1854) «Система трансцендентального идеализма» Шеллинг на 13 лет моложе Фихте (из семьи пастора церкви) и первоначально является его жарким сторонником, они дружат и много переписываются, но постепенно их пути расходятся, поскольку Шеллинг занимается изучением природы и никак не может вывести из Я природу как не-я. Мы не только мыслим природу, доказывает Шеллинг, и не только воображаем ее, но и практически взаимодействуем с ней, и в результате обязательно испытываем физическое сопротивление объектов, вызванное их материальным содержанием. Но в учении Фихте нет материи, поскольку кантовская «вещь в себе», которая представляла материальное начало в философии Канта, была отброшена Фихте с самого начала. Таким образом, Шеллинг обнаруживает слабость не только субъективизма, но и идеализма, заключенного в наукоучении Фихте. Новейшие открытия показали, что физические явления: электричество, магнетизм, свет – невозможно истолковать механистически, что здесь имеет место принципиально иная форма движения. Тем более это относится к явлениям жизни. Живое невозможно объяснить без принципа целесообразности, который противоположен принципу механической причинности. Это понимал уже Кант. Но Шеллинг был первым мыслителем, который дал развернутую критику механицизма, который до этого безраздельно господствовал в естествознании. В противоположность механистической картине природы Шеллинг создает принципиально иную картину. Он развивает динамическое воззрение на природу, согласно которому природа проходит ряд качественно отличных ступеней, которые Шеллинг называет потенциями. В общем и целом этим «потенциям» в более привычной для нас терминологии соответствуют основные формы движения материи: механическая, физическая, химическая, биологическая и социальная. Кроме того, сущность природы, согласно Шеллингу, составляет так называемая полярность, или единство противоположных сил, примером чего являются полюса магнита, положительное и отрицательное электричество и т. п. Картина природы, построенная таким образом, получает у Шеллинга название натурфилософии. Человеческое познание как бы движется по ступеням развития самой природы и постигает природу в ее же собственных формах. Механизм, химизм, организм – это не только формы самой природы, но и формы нашего мышления о ней, т. е. категории. В общем природа, считает Шеллинг, «устроена» так же, как и мышление. Поэтому, собственно, и возможно познание. Если бы !!!!!мышление имело свои собственные законы развития, а природа свои, то тогда познание было бы совершенно необъяснимо. И здесь Шеллинг стоит на общей с Кантом и Фихте точке зрения: человек познает природу в ее же собственных формах, в категориях, которые являются одновременно и формами объективного бытия, и логическими формами. Природа в своем развитии, в своем «потенцировании» как бы проявляет тенденцию к появлению субъективности. На уровне механизма природа предстает перед нами как чистый объект. А вот на уровне живого организма природа приобретает уже некоторые черты субъекта, а именно активность, произвольное движение и даже некоторые формы мышления, ведь высшим животным не откажешь в определенной сообразительности. Казалось бы, еще один шаг, еще одна «потенция», и природа породит свой «высший цвет» – мыслящий дух. Но Шеллинг не делает этого шага, поскольку считает, что природа в ее традиционном понимании не может породить дух. Шеллинг не видит возможности объяснить рождение духа из материи на пути простой эволюции. И поэтому он предлагает изменить саму суть нашего воззрения на природу. Но чем выше мы поднимаемся по лестнице природных форм, указывает Шеллинг, тем организованней природа, тем больше в нее «проникает закономерность», а значит, ее «необходимой тенденцией» является «одухотворение». • Природа есть «абсолютное» – первопричина и первоначало всего, охватывающее все остальное; • Природа есть единство субъективного и объективного, веч­ный разум; • Материя и дух едины и являются свойствами природы, раз­личными состояниями абсолютного разума; • Природа есть целостный организм, обладающий одушевленно­стью (едины живая и неживая природа, материя, поле, элек­тричество, свет); • Движущей силой природы является ее полярность – наличие внутренних противоположностей и их взаимодействие (на­пример, полюса магнита, плюсовые и минусовые заряды электричества, объективное и субъективное и т. д.). Но Шеллинг рассматривает творческую силу природы как проявление ее духа и сравнивает ее с творчеством человека в это он близок венскому кружку романтиков, где были Гете и Новаллис. Шеллинг затем эволюционирует в сторону философии откровения – мистической интуиции созерцания Абсолюта. Его схему продолжит Гегель, который тоже входил в этот кружок и доведет ее до совершенства. Значение немецкой классической философии от Канта до Шеллинга 1. Нашли продолжение черты философии Нового времени – вера в могущество разума, гуманизм, неотчуждаемые права личности. 2. Что касается общего характера классической немецкой философии, то в ней происходит смещение акцентов с анализа природы на исследование человека, человеческого мира и истории. При этом уже у Иммануила Канта ясно выражена мысль об автономности человека и мира культуры относительно природы. До этого философы знали, с одной стороны, природу, а с другой – человека, который рассматривался как особого рода природное тело, наделенное нетелесной душой. Представители немецкой классики впервые осознают, что человек живет не в мире природы, а в мире культуры. И только глядя на него как на творца и одновременно продукт культуры, можно разгадать целый ряд философских загадок. 3. Вспомним, к примеру, рационалистов Нового времени, которые считали, что о сущности окружающего мира мы узнаем, лишь погрузившись в глубины самого разума, поскольку чувственное многообразие природных тел скрывает от нас основу бытия. Иначе ставится этот вопрос в немецкой классике, где речь идет о разумно организованной действительности, где сущность мира может нам открываться непосредственно. И чем дальше продвигается мысль немецких философов, тем яснее становится, что речь идет не о первозданной природе, а о мире культуры, организованном в соответствии с законами Истины, Добра и Красоты. Но откуда берется этот мир? Где его корни? В ответе, который дают на этот вопрос в немецкой классике, скрыта колоссальная мистификация, поскольку она, начиная с Канта и заканчивая Гегелем, выводит мир культуры из деятельности человеческого духа, который у Гегеля превращается даже в Абсолютный дух. Таким образом, мыслящий субъект оказывается основой мироздания. Но нужно иметь в виду, что иного ответа и не могло быть на рубеже XVIII-XIX веков, когда материально-производственная деятельность человечества еще не достигла сегодняшних масштабов. Деятельность людей толкуется здесь только как духовная деятельность, а потому на самые фундаментальные вопросы представители классической немецкой философии отвечают с позиции сначала субъективного, а затем объективного идеализма. 3. Другая особенность этой философии заключается в том, что, обратившись к внутренней лаборатории субъекта, к исследованию его деятельных способностей, немецкие философы покидают уровень популярного изложения философии. Гегель замечает, что все героические попытки философа Фихте «принудить читателя к пониманию» не увенчались успехом. Таким образом, одна из особенностей классической немецкой философии проявилась в том, что она была обречена на неуспех. Иначе говоря, она не могла стать популярной. И это по той простой причине, что не может быть популярной серьезная наука (отсюда отказ о просветительства). Всякая популяризация науки ведет к тому, что поступаются сначала научной формой ради простоты изложения, а затем самим содержанием – ради простоты восприятия. Что касается немецкой классики, то здесь была поставлена противоположная задача. Кант и Фихте в особенности стремились превратить философию в науку. Именно с этим связаны приемы дедукции и конструкции, которые они использовали для построения философской теории. Но как раз эти приемы с самого начала отпугивают даже не очень робкого читателя, и он откладывает «Критику чистого разума» Канта или до лучших времен, или навсегда, вынося свой «авторитетный» вердикт: этого понять невозможно. 4. Идеализм. «Вплоть до появления кантовской философии, – пишет в связи с этим Гегель, – публика еще шла в ногу с философией; до появления кантовского философского учения философия возбуждала к себе всеобщий интерес. Она была доступна и ее желали знать; знание ее входило вообще в представление об образованном человеке. Ею поэтому занимались практики, государственные люди. Теперь, когда выступил путаный идеализм кантовской философии, у них опускаются крылья. Таким образом, уже с выступлением Канта положено было начало этому отделению от обычного способа сознания». Разрабатывается идеалистическая философия – направление в философии, исходящее из первичности духовного, мыслительного, психического и вторичности материального, природного, физического.