Интересы КНР в Центральной Азии

План-конспект урока «Интересы КНР в Центральной Азии» Цель урока: определить стратегические цели, которые преследует КНР в своей политике по отношению к Центральной Азии, в частности идентифицировать главные комплексы стратегических интересов Китая в регионе. Основные формы работы: лекция, опрос, самостоятельная работа, работа с контурными картами. Основные понятия, формируемые в рамках темы: инициатива «Пояса и Пути», Шанхайская организация сотрудничества, сепаратизм, терроризм, СУАР, сотрудничество. Регион Центральной Азии (Узбекистан, Туркменистан, Таджикистан, Кыргызстан и Казахстан) занимает важное место во внешней политике КНР, учитывая его близость к территории Китая и важное геостратегическое расположение в контексте развития сухопутных торговых маршрутов, которые Китай осуществляет в контексте инициативы «Пояса и Пути». В сентябре 2013 г. Председатель КНР Си Цзиньпин совершил визит в Туркменистан, Узбекистан, Киргизию и Казахстан. Во время визита в Казахстан председатель КНР впервые публично выступил с предложением построить «Экономический пояс Шелкового пути». Стоит отметить, что Центральная Азия никогда не занимала первое место в повестке дня внешней политики КНР. Даже сейчас, несмотря на китайскую активизацию в регионе, для Пекина большую важность имеют вопросы, которые локализуются в регионе Восточной Азии. В то же время (в зависимости от увеличения своего экономического и внешнеполитического веса) Пекин был вынужден осознать невозможность выстраивания и совершенствования комплексной безопасности своей страны без учета фактора Центральной Азии. Исторически первой группой стратегических интересов, которые Китай стал преследовать в своей внешней политике в Центральной Азии, стали интересы в сфере безопасности. С распадом Советского Союза внутри Китая встал логичный вопрос безопасности западных границ и приграничных территорий. Вопрос безопасности в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР) является достаточно чувствительным для китайских властей, несмотря на большую совокупность причин, главными из которых является значительное отставание района в уровне доходов от восточных провинций, а также неоднородный этнический состав населения, что способствует проблеме уйгурского сепаратизма. Распад Советского Союза создал неопределенность на западных границах Китая. Вместо того, чтобы иметь дело с одним государством (СССР), Китаю пришлось строить отношения с пятью новыми государствами, во главе которых были местные национальные политические элиты. Главной целью в первые годы для Китая было убеждение новых государств в необходимости придерживаться принципа «Одного Китая». Необходимость обеспечения безопасности западных границ стало одним из первых мотивов сближения Китая с регионом в формате ШОС. Предшественник Шанхайской организации сотрудничества, которая сейчас объединяет большинство государств региона, «Шанхайская пятерка» возникла из серии переговоров по вопросам границ в начале 1990-х гг. В 1996 г. стороны расширили сотрудничество за счет мер по повышению доверия в военной сфере, а также уменьшения количества вооруженных столкновений в приграничных регионах. С присоединением Узбекистана и окончательным оформлением ШОС в 2001 г., цели и задачи организации были расширены за счет усиления сотрудничества в области военной и контр-террористического сотрудничества и обмена разведывательными данными. Если на начальном этапе КНР преимущественно занималась вопросами жесткой безопасности в приграничных регионах, то с решением пограничных споров и созданием ШОС акцент сместился на борьбу с нетрадиционными вызовами безопасности. Участникам ШОС удалось выработать унифицированный подход к определению главных угроз безопасности, борьба с которыми является главной целью организации. ‑ концепция «трех сил зла» (терроризм, экстремизм и сепаратизм). Сейчас в измерении безопасности главным интересом КНР в регионе является борьба с сепаратизмом. Также отметим, что важное место в центрально-азиатском векторе внешней политики КНР играет Синьцзян-Уйгурский автономный район. Граница Китая со странами Центральной Азии проходит только по территории СУАР, а это около 1700 км границы с Казахстаном, 1000 км - с Кыргызстаном и 450 км - с Таджикистаном. Кроме того, регион и СУАР объединяют общие исторические, культурные и религиозные связи. Также на территории Центральной Азии проживает трёхсоттысячная уйгурская диаспора (в основном в Казахстане и Киргизстане). Привязка проблематики СУАР к проблематике Центральной Азии в мышлении китайских политиков объясняется опасением, что угрозы, которые возникают на территории Центральной Азии, могут «перелиться» на Синьцзян. В этом контексте развитие и поддержка дружеских отношений с руководством государств Центральной Азии ставит своей целью обеспечение того, что сепаратизм в Синьцзяне не будет поддерживаться руководством этих государств. Таким образом, пока угрозы безопасности Китая, которые могут возникнуть в регионе Центральной Азии, имеют нетрадиционный и асимметричный характер. Это является одной из причин того, почему Китай не заинтересован увеличивать здесь свое военное присутствие. Другой причиной является то, что традиционно главным гарантом жесткой безопасности в регионе является Российская Федерация. Три из пяти государств региона (Казахстан, Киргизия и Таджикистан) являются членами Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ). В свою очередь Пекин претендует на роль поставщика «мягкой» безопасности, который обеспечивает безопасность с помощью экономических инструментов. Второй группой интересов Китая в регионе является экономика и вопросы развития. С начала 2000-х гг. наблюдается усиление экономической роли КНР в регионе. Объем торговли с государствами региона (без Туркменистана) с 1992 до 2016 г. вырос с 6,3 млрд долларов до 93,7 млрд долларов (почти в 15 раз). Эти объемы торговли являются сравнительно небольшими по сравнению с общими объемами торговли КНР. В то же время трансграничная торговля со странами Центральной Азии является одним из инструментов стимулирования развития СУАР. Также Центральная Азия является важным элементом китайской стратегии «Идти на Запад», которая имеет целью экономическое и финансовое стимулирование развития менее развитых западных провинций КНР. Согласно этой политики, китайское правительство стремилось решить возрастающее экономическое неравенство между прибрежным регионом и внутренним западным регионом путем построения инфраструктуры. С конца 2016 г. был анонсирован новый пятилетний план развития западных регионов (2016-2020 гг.). В рамках этой государственной политики большая роль отводится мерам открытия, главным инструментом которого является инициатива «Пояса и Пути». Провозглашение инициативы «Пояса и Пути» стало естественным продолжением этой политики, целью которой является усиление связанности с соседними странами, оживление сухопутных торговых потоков и, как следствие, усиление экономического развития СУАР. В этой стратегии Синьцзяну отводится роль транспортного центра. Стоит отметить, что Китай инвестировал миллиарды долларов в развитие транспортной инфраструктуры как часть своей инициативы «Пояса и Пути», а также производственных мощностей. Инфраструктурные проекты включают грузовую железную дорогу, связывающую китайский порт Ляньюньганг с казахстанским городом Алматы, планы для двух железнодорожных коридоров между южным Китаем и Центральной Азией. Что касается промышленности, Китай построил в Таджикистане металлургический завод, который открылся в ноябре 2017 г., а китайские телекоммуникационные компании Huawei и ZTE Corp. построили фабрики в Узбекистане. Пекин также развивает казахский город Хоргос как логистический и производственный центр. В контексте исследования стратегических интересов КНР в Центральной Азии важно обратить внимание на то, что китайские политики считают, что проблемы безопасности и развития являются связанными и контекстуально близкими. В рабочем отчете Центрального комитета, с которым выступил Генеральный секретарь Коммунистической партии Китая Си Цзиньпин 18 октября 2017 г., декларируется «холистический подход к национальной безопасности», который объединяет внутренний и внешний аспекты безопасности, традиционную и нетрадиционную безопасность, в рамках которого КПК обязывается «охранять, помимо прочего, интересы в сфере развития». Таким образом, реализацию инициативы «Пояс и Путь» следует рассматривать и как инструмент достижения стабильности и безопасности посредством стимулирования экономического развития как в СУАР, так и в Центральной Азии. Таким образом, подытожим, что двумя главными группами интересов, которые формируют внешнюю политику КНР в регионе Центральной Азии, являются проблемы безопасности и экономического развития. В регионе Центральной Азии отсутствуют серьезные жесткие угрозы безопасности. Взаимодействие Китая с государствами Центральной Азии формируется с учетом попытки предупредить развитие сепаратизма в Синьцзян-Уйгурском автономном районе. В ближайшем будущем внешняя политика КНР в регионе будет реализовываться преимущественно с помощью экономических инструментов. Пока нет оснований утверждать, что Китай планирует увеличивать собственное военно-политическое присутствие в регионе. Это связано с тем, что угрозы безопасности здесь не так интенсивны, как на восточном направлении. Также военно-политическая сфера в регионе является традиционной зоной влияния РФ. Реализация инициативы «Пояса и Пути» является понятным ответом на комплекс нетрадиционных угроз, которые существуют как в регионе, так и в западных провинциях КНР. Экономические инструменты, которые могут стимулировать развитие слаборазвитых регионов и, как следствие, снимать социальное напряжение, рассматриваются китайскими властями как эффективный метод борьбы с нетрадиционными угрозами безопасности. Оставляя без внимания вопросы влияния проекта на экономическое развитие региона, стоит отметить, что любые ощутимые изменения стоит ожидать только в среднесрочной перспективе. В то же время необходимость для Китая гарантировать безопасность объектов, в которые будут инвестированы китайские средства и транспортные коммуникации, является стратегически важной для функционирования инициативы. Эта проблема может стать основным драйвером углубления взаимодействия Китая и стран Центральной Азии в сфере безопасности в ближайшей перспективе. Вопросы для закрепления: 1. Определите стратегические цели, которые преследует КНР в своей политике по отношению к Центральной Азии. 2. В каком году произошло окончательное оформление Шанхайской организации сотрудничества? 1. 6.Назовите регион, через который проходит граница Китая со странами Центральной Азии. 3. Определить роль, которую играет инициатива «Пояс и Путь» во внешней политике КНР в регионе. 2. 3.Назовите страны, которые входят в Центрально-Азиатский регион. 4. В рамках какой организации развивается основное сотрудничество в сфере безопасности между Китаем и странами Центральной Азии? 3. 7. Назовите основные экономические проекты сотрудничества Китая и центрально-азиатских стран в рамках инициативы «Пояса и Пути». 4. 8. В каком году председатель КНР впервые публично выступил с предложением построить «Экономический пояс Шелкового пути»? 5. 9. Инструменты какой силы Пекин предпочитает применять в регионе центральной Азии? 6. 10.Назовите основную цель деятельности Шанхайской Организации Сотрудничества. Литература к Теме 2 «»Интересы Китая в Центральной Азии» 1. Айнура М. А. Инициатива «Один пояс-один путь» в Центральной Азии // Сравнительная политика. 2018. № 9. С. 139-146. 2. Алиджанова О. Т. Экономические позиции Китая в странах Центральной Азии //Экономика и финансы (Узбекистан). 2018. № 3. С. 38-46. 3. Демидов Е. В .Центрально-азиатский вектор во внешней политике Пекина и некоторые проблемы современного российско-китайского взаимодействия в регионе // Инновации и инвестиции. 2017. ; 4. С. 65-69. 4. Дмитриева М. О.Россия и Китай в Центральной Азии: сотрудничество или соперничество // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: История и политические науки. 2019. № 1. С. 139-146. 5. Жуков С.В., Резникова О.Б. Центральная Азия и Китай: экономическое взаимодействие в условиях глобализации. М., ИМЭМО РАН, 2009, 180 с. 6. Изимов Р. Ю., Мураталиева З. Т. Центральноазиатский трек инициативы «Пояс и путь»: возможности и риски // Вестник международных организаций: образование, наука, новая экономика. 2018. № 3. С. 128-142. 7. Петров Э. Ю., Семерков М. С. Геополитические риски влияния Китая на страны Центральной Азии // Сравнительная политика. 2017. № 8. С. 114-119. 8. Сыроежкин К.Л. Проблемы современного Китая и безопасность в Центральной Азии. Алматы, Казахстанский институт стратегических исследований при Президенте РК, 2006 - 299 с. 9. Чжэньпэн Лян. Интересы Китая в Центральной Азии // The Newman in Foreign policy. 2017. № 39 (83). С. 11-18. Пояснение к видео-материалу: «Азия: сколько Центральной Азии принадлежит Китаю» https://www.youtube.com/watch?v=2tzN7fMwV3U&list=LLxBwTAiDHg3Viir7HCc5NZQ&index=4&t=58s В данном материале предоставлен большой объем данных касательно экономического и энергетического сотрудничества стран Центральной Азии и Китая, что поможет изучить экономический блок стратегических интересов Китая в регионе. Также предоставлена информация о сотрудничестве в сфере безопасности, учитывая количество уйгурской диаспоры в странах региона.