Тридцатилетнее правление Николая I (1825—1855) — это период наивысшего могущества самодержавия и одновременно кризиса феодально-крепостнического строя. Вступление императора на престол омрачилось событиями на Сенатской площади, оставившими на его характере и мировоззрении неизгладимый отпечаток. Николай убедился, насколько серьезна для монархической власти угроза со стороны желавших преобразований общественных сил.
Теория официальной народности
Мировоззрение нового императора отличались консерватизмом. Вера в божественное происхождение царской власти и в божественное покровительство монаршей особе была характерной чертой его взглядов. К правлению он относился как к возложенному на нео свыше долгу. Это определило охранительный характер царствования, лейтмотивом которого стали слова, сказанные после восстания декабристов:
«Революция на пороге, но, клянусь, она не проникнет, пока во мне сохраняется дыхание жизни, пока… я буду императором».
Главную угрозу вековым устоям страны император видел в вольномыслии, исходившем из Европы. Важным аспектом его внутренней политики стало строительство «умственных плотин» для ограждения общества от пагубного влияния европейского Просвещения.
В правление Николая I окончательно оформилась доктрина монархического государства. В 1832 году С.С. Уваров, товарищ министра народного просвещения, в докладе императору сформулировал триаду: «православие, самодержавие, народность», назвав ее залогом силы и величия Отечества. Эта формула провозгласила новый принцип: опора монархической власти на патриархальное крестьянство, минуя скомпрометировавшее себя на Сенатской площади дворянство. Доктрина, получившая название «теория официальной народности», основывалась на идее имперского превосходства и национальной исключительности. Она была должна обеспечить идейную изоляцию России от Запада.
Укрепление государственного строя
После 14 декабря монарх не без оснований полагал, что родовитое дворянство не заслуживает доверия, и полагался на бюрократию и армию. Бюрократизация и милитаризация государственного строя достигли огромных размеров. Армия была для Николая I не только инструментом власти, но и идеальной моделью общественной организации, которую он желал распространить на всю страну. По подсчетам историка П.А. Зайончковского численность чиновничества в первой половине XIX века выросла более чем в четыре раза, достигнув цифры в 61 тысячу человек. Социальную базу режима, кроме армии и бюрократии, составляли провинциальные помещики с патриархальными представлениями и жившие трудом крепостных крестьян.
Основной целью внутренней политики стало укрепление государственного строя, для чего следовало навести «порядок» в государстве: так наладить самодержавно-бюрократический механизм, чтобы он работал без перебоев. Исходя из легитимистских убеждений, император полагал, что в основе порядка лежит закон; так же важен и контроль над соблюдением закона.
Была проведена кодификация права. Исполнение ответственной и трудоемкой работы император возложил на М.М. Сперанского. Попытки систематизировать законодательство предпринимались регулярно со времен Петра I, но к моменту вступления Николая I на престол накопились тысячи указов и распоряжений, иногда противоречивших друг другу. Все признавались действующими. Объем законодательства настолько возрос, что в судах нормальное производство дел стало невозможно. Для обоснования судебных решений приходилось делать обширные выписки из множества актов
М. М. Сперанский и его ведомство осуществили колоссальный труд, собрав и приведя в систему более 30 тысяч актов — от 1649 года до 1825 года. Результатом явились:
- «Полное собрание законов Российской Империи» в 47 томах;
- «Свод законов Российской Империи» — действующие законы в 15 томах.
В опубликованном в 1833 году «Своде» законы располагались по тематико-хронологическому принципу (административно-сословное, государственное право, уголовное, полицейское и т. д.).
Упорядочение законодательства не привело к избавлению от административного и судебного произвола. В деле наведения порядка император должен был действовать доступными средствами и инструментами. Бороться с чиновничьим произволом было поручено самим чиновникам, для чего была налажена практика сенатских ревизий.
Исключительное значение в системе управления приобрела Собственная его императорского величества канцелярия, которая стала органом личной власти Николая I. Ее отделения постепенно получили роль вторых министерств, изымая важнейшие категории государственных дел в свое ведение. Среди отделений канцелярии выделялось Третье, которое возглавил ближайший сподвижник и личный друг Николая I барон А.Х. Бенкендорф. В функции отделения входило:
- обеспечение «безопасности престола и спокойствия государства»;
- сыск по политическим делам;
- надзор за общественными деятелями, учеными и писателями;
- слежка за иностранными подданными в России;
- борьба с фальшивомонетчиками;
- наблюдение за расколом и сектантством;
- надзор за действиями администрации;
- ведение статистики крестьянских волнений.
Предельная концентрация власти у одного человека на практике оборачивалась полной бесконтрольностью за реальным состояние дел в стране.
Российский властный произвол исходил не лично от монарха, а царил повсюду на местах. Добиться от чиновников соблюдения законности можно было только введением общественного контроля. Но для этого необходимо создавать учреждения, несовместимые с сословно-крепостническим строем, — свободную прессу, народное представительство, политические партии.
Крестьянский вопрос
Ведущее место занимал крестьянский вопрос. Необходимость отмены крепостного права осознавалась и императором, и некоторыми лицами из его окружения. Сторонником скорейшего исполнения этой меры был А.Х. Бенкендорф, исходивший из соображений государственной безопасности, который не раз отмечал, что «из года в год распространяется между помещичьими крестьянами мысль о вольности».
Но Николай I, опасаясь недовольства дворян, предпочитал действовать осторожно, и меры по устройству судьбы крепостных крестьян свелись лишь к частным изменениям. Запрещено было продавать крепостных крестьян без земли или землю без крепостных, отдавать крепостных на заводы, ограничивалось право помещика ссылать крестьян в Сибирь, продавать с публичного торга с разделением семейств, платить крестьянами частные долги.
В западных губерниях в 1844 году была проведена инвентарная реформа, в ходе которой правительственные чиновники проводили описание имений и четко определили повинности и земельные наделы крестьян. Занесенные в инвентари сведения не подлежали дальнейшим изменениям. Правительство стремилось выполнить «примирительную» роль, регулируя отношения между помещиков и крепостных крестьян.
Важным явлением стала реформа в отношении государственных крестьян, проведенная в 1837—1841 годах министром государственных имуществ П.Д. Киселевым. Реформа способствовала улучшению социальных и экономических условий жизни «казенных» крестьян, составлявших более 34 % податного сельского населения. Размер оброка стал соотноситься с доходностью надела. В деревне формировались кредитные кассы, выдававшие нуждавшимся крестьянам ссуды на льготных условиях. В течение двадцати лет было начали работу свыше 2,4 тысяч сельских приходских училищ, что способствовало росту уровня грамотности крестьян. В деревнях организовывались ветеринарные и медицинские и пункты.
