Эрнст Иоганн Бирон (1690 – 1772) — это фаворит российской императрицы Анны Иоанновны, регент Российской империи осенью 1740 года, герцог Курляндии и Семигалии, граф Священной Римской империи.
Фаворит Анны Иоанновны
Когда Анна Иоанновна была избрана на престол, она взяла фаворита в Россию и по случаю коронации (28 апреля 1730 года) назначила его обер-камергером, «с рангом действительного генерала».
Тогда же Бирон получил диплом на графский титул Священной Римской империи. В 1737 году он был избран курляндским дворянством (при содействии России) на место последнего герцога из рода фон Кеттлеров, и с того времени именовался «божией милостью Эрнст-Иоганн герцог Курляндский». Польский король Август III, обязанный России своим престолом, согласился признать его кандидатуру. Российской империи выгодно было иметь главой Курляндии зависимого от нее человека. К этому в свое время стремился и Петр I.
В правление Анны Иоанновны Бирон управлял герцогством из Петербурга. По мнению В. Н. Строева (1873—1931), Бирон как курляндский герцог «всегда был верен интересам России и не давал увлечь себя ни императору Священной Римской империи, ни прусскому королю».
Государственная деятельность Бирона. Бироновщина
Бироновщина – это система государственного управления Российской империи 1830-х годов, в царствование Анны Иоанновны.
Писавшие о правлении Анны Иоанновны во второй половине XVIII века, представляли Бирона злым гением со дня появления (Миних, его адъютант Манштейн, княгиня Н. Долгорукова и многие другие). По их изображению Бирон был человеком грубым, корыстолюбивым, необразованным и кровожадным. Именно на нём лежали обвинения в господстве иностранцев, в казнях, совершавшихся по приказанию временщика-иностранца, в казнокрадстве и разорении народа. Действительно, государством управляли иностранные министры (Остерман и Миних), но они выдвинуты были еще Петром Великим, в полной мере усвоили его традиции и действовали в российских интересах. Также с Бироном их разделяла непримиримая вражда. Бирон не привез в Петербург массы курляндцев, и они не составляли собой ничего сплочённого, как впоследствии при Петре III голштинцы. Президентами большинства коллегий, как и сенаторами, были русские. Много иностранцев было среди дипломатов и в армии, но так было и при Петре Великом.
Бирон был о русских невысокого мнения и не скрывал этого. Однако такая осведомлённая свидетельница, как жена английского посланника леди Джейн Рондо, отмечает у Бирона желание не раздражить русских неуважением к традициям и обрядам. Это подтверждается и известиями других иностранцев. Наконец, поддержку в нём находили многие государственные люди, например, Анисим Маслов – передовой человек в крестьянском вопросе. Бирон поддерживал на Украине против Миниха князя Шаховского и ввёл против Остермана в кабинет министров Бестужева-Рюмина. Политических репрессий в правление Анны было много, но Бирон в них не был заинтересован. В них заинтересованы были лично императрица и лица, которым она была обязана своей неограниченной властью (архиепископ Феофан, С. А. Салтыков, Остерман, граф Г. И. Головкин).
Имевшая немного прав на императорский престол, Анна Иоанновна ревниво относилась к разговорам в народе о её правах. В делах об оскорблении ее величества постоянно фигурировало имя Бирона и его отношение к императрице, однако в этих случаях оскорблённой была императрица, а не Бирон. Позже, при Елизавете Петровне, резали языки и секли кнутом тем, кто говорил об отношениях Бирона и её предшественницы. Жалоба Бирона фигурировала в деле Волынского, однако она была незначительным фактом среди других обвинений. Некоторые при Анне были обязаны избавлением от опалы Бирону.
Рассказы о корыстолюбии Бирона главным образом основаны на беспочвенном утверждении историка Болтина, что Бирон забрал недоимки на миллионы рублей, а государство разорил. Также не доказано и обвинение Татищева, что Бирон при помощи клиента Шемберга эксплуатировал лучшие горные заводы и прочие промыслы в свою пользу. Деятельность Бирона при императрице и степень его влияния мало поддаются такому определению.
Регент Российской империи
Сделавшись после смерти императрицы в силу ее завещания регентом (в октябре 1740 года), Бирон искал среди русского общества популярности и стал заниматься делами. Не любивший его посланник Франции Шетарди писал: «Он непрерывно занят всем, что может его сделать более угодным народу; последний терпел от медлительности и затруднений, которыми отличалось ведение дел; чтобы сократить сроки делопроизводства, Бирон отправлялся третьего дня в сенат, оставался там четыре часа…». И действительно, многие первые меры Бирона отличались гуманностью.
Слово «бироновщина» имеет не народное происхождение; народных преданий или песен о периоде Бирона не сохранилось. В делах, в которых фигурировали отношения Бирона и государыни, были замешаны гвардейские солдаты, чиновники и дворяне, недовольные строгостью Анны. Александр Пушкин по этому поводу высказал замечание: «Он имел несчастие родиться немцем».
Бирон в воспоминаниях современников
Граф Миних:
"У него были две страсти: одна — к лошадям… Герцог убедил ее величество сделать издержки на устройство в России конских заводов, поскольку в лошадях был недостаток. Племенные жеребцы доставлялись из Англии, Неаполя, Испании, Персии, Германии, Турции и Аравии. Было желательно, чтобы эти заводы поддерживались и после. Вторая его страсть — игра. Он не мог без карт провести ни дня и играл игру, что ставило в затруднение часто тех, кого он выбирал партнёрами. Он был красивой наружности, вкрадчив и предан императрице, которую и покидал, не оставив вместо себя около ее своей жены".
