Философия науки: эволюция предмета и понятий

Лекция 3. Философия науки: эволюция предмета и понятий Направление исследовательского поиска и круг проблем философии науки ХХ в. определялись в значительной мере под влиянием развития позитивизма. Первые позитивистские доктрины середины ХIХ столетия были одновременно и первыми версиями философии науки. Позитивизм представляет собой мощное идейное течение, охватившее многообразные сферы деятельности – науку, политику, педагогику, философию, историографию в Европе в середине XIX в. Идеи позитивной философии выдвигаются и систематически разрабатываются Огюстом Контом (1798-1857гг.). Согласно закону Конта о 3-х стадиях, духовный прогресс человечества проходит последовательно три этапа - теологический, метафизический и позитивный. К числу основателей и крупнейших представителей первого позитивизма принадлежит и Герберт Спенсер (1820-1903). Он, так же как Милль и Конт, подвергает резкой критике не основанные на опыте построения умозрительной метафизики, стремится обосновать решающее значение научного метода как источника объективных и истинных знаний о мире и человеке. Идея постепенного эволюционного прогресса является доминирующим принципом его методологии. Согласно замыслу Г.Спенсера позитивная философия должна иметь синтетический характер, интегрируя весь наличный комплекс научных знаний о мире и человеке на основе идеи эволюции, истолкованной в терминах материи, движения и силы. Дж. Ст. Миллем в трактате «Система логики силлогистической и индуктивной» обосновываться и развиваться изыскания Д. Гершеля в области истории, и прежде всего методологии науки. И Д. Гершель, и Дж. Ст. Милль в своих исследованиях основываются на теоретико-познавательных воззрениях Д. Юма и Дж. Беркли. Согласно Дж. Ст. Миллю все претендующие на правдоподобие, или истинность научные знания проистекают из опыта и являются результатом обобщения данных чувственного восприятия посредством индуктивного метода. Дедуктивные методы расцениваются Миллем лишь как вариации и комбинации индуктивных. С целью различения существенных свойств от несущественных, выделения из последовательности сменяющих друг за другом свойств тех, которые взаимосвязаны устойчивым законом, Дж.Ст. Милль вводит четыре формы индуктивного метода: метод согласия, метод различия, метод сопутствующих изменений и метод остатков. Главные задачи научного познания, основанного на принципах индуктивного, или экспериментального метода сводится Миллем к выявлению причинно-следственных связей и установлению фактов. Второй этап развития философии науки оформляется под влиянием потребности разрешения проблем, связанных с кризисом оснований естествознания (физики) и математики на рубеже XIX –XX. Попытки его преодоления были предприняты с одной стороны, самими учеными, а с другой - философами Марбургской школ неокантианства. Проблемы философии науки на втором этапе ее исторической эволюции формулируются и разрабатываются, прежде всего, в рамках стратегий «второго позитивизма», одним из основателей и наиболее ярким представителем которого является Э.Мах (1838-1916), - выдающийся немецкий физик, автор работ в области философии и истории науки. Продолжая традиции первого позитивизма, Э.Мах стремится обосновать непогрешимость теоретико-познавательных и методологических установок классического сенсуализма и эмпиризма. Убедительность доводов в пользу внеопытного происхождения математики и априорности ее утверждений относительности пространства, времени и движения, множественности логик, принципиальной ненаблюдаемости квантово-механических объектов осознается Э.Махом как необходимость переосмысления и совершенствования не столько теоретико-познавательных, сколько логических и методологических принципов наука первого позитивизма. Э.Мах наряду с отстаиванием взглядов Милля и Гершеля подвергает кантианские идеи Уэвелла о ведущей роли теории в научном познании едва ли не уничтожающей критике. Мах придает исключительно важное значение системе средств логико-математической аналитики в научном познании, т.к. считает, что ни индуктивный, ни дедуктивный методы сами по себе не могут рассматриваться в качестве надежных средств производства позитивного знания. Так же Э.Мах считает, что теоретические обобщения, фиксирующие научные законы, есть не что иное, как более или менее общепринятые условности, проистекающие из мало обоснованных допущений. Идеи конвенционализма как формы рациональной осмысленности и преодоления кризисных явлений в научном познании отстаиваются и развиваются – Анри Пуанкаре (1854-1912). Конвенционализм Пуанкаре основывается на убеждении, что исходные положения научных теорий принимаются в результате произвольных соглашений членов научного сообщества в силу того, что удовлетворяют требованиям простоты, непротиворечивости, эффективности. Непосредственной предпосылкой формирования конвенционалистской модели науки Пуанкаре послужили предпринятые им попытки рационального истолкования проблемы множественности геометрий, или природы неевклидовых геометрий. Пуанкаре разделяя взгляды И. Канта и Уэвелла по вопросу о важной роли теоретического мышления в научном познании, стремится использовать принцип условности в смысле зависимости описания объекта познания от субъективных особенностей его мысленной реконструкции. А.Пуанкаре отрицает возможность независимого от теории опыта, тем самым выходит далеко за пределы провозглашенных первым позитивизмом философско-методологических идеалов позитивной науки. В решении вопроса об истинности научных знаний различие позиций Маха и Пуанкаре достигает значений противоположности классической и неклассической науки, обозначают начало смены философско-мировоззренческих приоритетов научного поиска. Незыблемыми для них остаются убеждения, что наука развивается в направлении реализации некого совершенно определённого познавательного идеала и значение теории в научном познании отнюдь не исчерпывается её инструментальной, вспомогательной ролью. В области теории познания взгляды Э.Маха и А.Пуанкаре совпадают. В.И. Ленин посвятил изучению и критике воззрений Э.Маха, Р. Авенариуса и А.Пуанкаре книгу - «Материализм и эмпириокритицизм». В.И.Ленин показывает, что рассматривая ощущения в качестве единственной и последней реальности, отрицая возможность независимого от них существования внешнего мира, они не оригинальны в своих воззрениях и по существу всего лишь повторяют уже скомпрометировавшие себя идеи более ранних форм субъективного идеализма и агностицизма. Метафизическую и теоретико-познавательную оппозицию эмпириокритицизму в рамках второго этапа исторической эволюции философии науки составили Марбургская и Баденская школы неокантианства. Лидер Марбургской школы Г.Коген (1842-1918) систематически разрабатывал транцендентальный метод, включающий метафизическую и собственно транцендентальную стадии. По-мнению Г. Когена, применение транцендентального метода открывает реальную перспективу преодоления ограниченности эмпириокритицизма и позитивизма вообще и предоставляет возможность обоснования естественнонаучных знаний. Процесс познания предмета отождествляется с процессом его становления, а главная задача философии сводится к поиску универсальных предпосылок, порождающих структур этого процесса. В отличие от Канта, пространство и время истолковываются не как априорные формы чувственного созерцания, а как системы идеальных отношений. Как и лидер Марбургской школы, глава Баденской – Вильгельм Виндельбанд (1848-1915) стремится обосновать трансцендентально-логический характер априорности в его отличие от психологизма и субъективизма позитивистов. В.Виндельбанд приходит к заключению, что изучая культуру сначала необходимо вскрыть общезначимые предпосылки разумной деятельности, на которой базируется все что мы называем культурой; затем следует установить, какие из этих предпосылок определяются специфически человеческими, в широком смысле слова эмпирическими условиями. Полученный остаток будет содержать в себе только всеобщую сверхэмпирическую необходимость самого разума. Виндельбанд отстаивает позицию, согласно которой научные знания должны классифицироваться и систематизироваться на основе различий их метода. Тем не менее, подчеркивается возможность идентификации знаний посредством их соотнесения с критериями истины как высшей ценности. Согласно Виндельбанду именно ценности образуют условия рационального истолкования индивидуального, уникального за счет придания единичному факту значения. Антиномичность законов природы и ценностей культуры Виндельбанд рассматривает в качестве решающего довода в пользу вывода о принципиальной несовместимости методов познания природы и истории. Идея несовместимости номотетического и идеографического методов систематически разрабатывается Генрихом Риккертом (1863-1936). Если учесть, что Риккерт отождествляет предмет познания с совокупностью трансцендентальных правил и норм, предпосланных человеческой деятельности, то и истинность наших знаний устанавливается отнюдь не путём их соотнесения с действительностью. Истинность понимается как согласованность образных, или теоретически построенных представлений между собой. Третий этап развития позитивизма в форме неопозитивизма по-существу совпадает и с третьей стадией эволюции предмета, понятий и круга проблем философии науки, охватывающей 20-е – 40-е гг. прошлого века. Неопозитивизм в формах логического эмпиризма, философии анализа и лингвистической философии, критического рацоинализма отдаёт предпочтение теоретико-познавательному подходу. Благодаря развитой И. Кантом аргументации, когнитивная модель физико-математических наук приобрела недосягаемо высокий престиж в глазах научного сообщества, а научное знание стало рассматриваться как абсолютно достоверное, согласующееся с эмпирическими данными, интуитивно ясное и логически корректное. В качестве единственного критерия легитимности математической теории начинает рассматриваться её непротиворечивость. Исследования в данном направлении осуществлялись на основе воспринятых от старого позитивизма антиметафизических установок и последовательного проведения принципов радикального эмпиризма. Основное внимание концентрировалось на задачах логического анализа языка науки средствами математической логике. Благодаря существенному вкладу в разработку системы средств логико-математической аналитики, авторитет неопозитивизма оказался сопоставим с авторитетом математического естествознания, а его идеи в области философии науки получили весьма широкое распространение в форме аналитической философии. В послевоенное время вовлечение в научный поиск многочисленных коллективов учёных самых различных специальностей, обслуживающего их персонала, технических средств, инвестиционных проектов и т.д. требовало смены эпистемологических приоритетов исследования науки, - социологическими. Неокантианство было, наряду с различными версиями позитивизма, наиболее влиятельным направлением философии науки второй половины XIX – первой трети XX века. Их противоположность может быть осмыслена в рамках традиционного для новоевропейской системы знания противопоставления рационализма и эмпиризма. Причем позитивизм, включая сюда махизм и эмпириокритицизм, выражал эмпирическую установку, в то время как неокантианство – рационалистическую. Четвёртый этап эволюции предмета, круга проблем и понятий философии науки является следствием укрепления позиций социологии науки и наукометрии и начинается с момента публикации книги Т. Куна «Структура научных революций» (1962г.). По мнению Куна, научное знание не является репрезентацией физической реальности в форме эмпирически выверенных и логически непротиворечивых теорий. Научное знание формируется на основе верований ученых в незыблемость принципов той, или иной парадигмы, включающей нередко мало взаимосвязанные сочетания общих взглядов на мир, общепринятые истины и методологические правила, концептуальные схемы, различного рода теории, процедуры эмпирической интерпретации и логического конструирования и т.д. Становление и принятие новой парадигмы затрагивает всё научное сообщество и осуществляется в виде социально-технологического, или даже идеологического процесса практически нейтрального по отношению к опытно-экспериментальным данным, или требованиям логико-математического, собственно теоретического характера. В рамках социокультурного подхода, ориентирующегося на поиски социальных факторов науки и ее развития, наука идентифицируется либо с научным сообществом, либо с социальным институтом, либо с системами формальных или неформальных коммуникаций внутри научного сообщества. Знание в этом случае утрачивает свойство объективности и превращается в совокупность убеждений, оправданных в силу интерсубъективности на основе консенсуса. Последовательно выступая против сложившегося в логико-методологических и теоретико-познавательных исследованиях образа науки как идеальной формы актуализации знания, приверженцы социологии науки широко используют возможности культурно-исторического подхода. Пятый, стартовавший с середины 90.х гг., этап исторической эволюции философии науки может быть охарактеризован как процесс и одновременно результат перехода от социологического и социокультурного к информационно-коммуникативному истолкованию научного знания. В социологии науки и историко-научных исследованиях не передний план выдвигаются проблемы форм и направлений развития коммуникативной активности научного сообщества. Наряду с информационно-коммуникативным сдвигом в социологии и историографии науки, очевидно коммуникативный характер приобретают и исследования в области антропологии науки. Изучение процессов, протекающих в зоне научных коммуникаций, подводит к необходимости переосмысления статуса научной теории как формы знаково-символической, языковой репрезентации объекта исследования. Синтетический характер социальной эпистемологии, её установки на целостное видение науки как предмета философского исследования, рельефно обнаруживается не только в ориентациях на междисциплинарность, но и в стремлениях опереться на многообразные, нередко представляющиеся несовместимыми теоретические предпосылки своего становления и эволюции. И с исторической, и с современной точек зрения предметом социальной эпистемологии науки являются взаимоотношения между знанием и обществом, научным познанием и социокультурным творчеством. К концу 60-х – началу 70-х годов ХХ в. взаимосвязи между историей и философией науки осознаются в качестве необходимого элемента стратегии понимания рациональных условий новоевропейского культурно-цивилизационного творчества. К концу ХХ – началу ХХI вв. эта взаимосвязь достигает сращенности, что обнаруживается во многих пунктах пересечения проблемных полей исторических и философских исследований науки. Этот факт является и выражением и, одновременно, подтверждением выдвинутой и обоснованной в ХIХ в. мысли К. Маркса о том, что в действительности есть только одна единственная наука – наука истории. Из такого понимания сути дела исходят современные история и философия науки. Однако, несмотря на актуальность проблем истории науки, вплоть до ХIХ в. они не были предметом специального исследования ни философов, ни ученых.