Попытки реформ корейского государства
Последний аргумент в пользу того, что клика Кимов может эффективно управлять Чосоном и поэтому не сможет предотвратить угрозу насильственного «открытия» Кореи с перспективой превратиться в колонию, стал невидим из-за подъема крестьянских движений.
В стране вновь обострилась борьба среди основных клановых партий за доминирование при дворе, поскольку нороны, на которых традиционно опирались андонские Кимы, упорно не пускали к властным рычагам своих «южных» и «северных» конкурентов. Пик невольности пришелся на 1863 год, когда ван Чхолджон (1850-1863) умер, не оставив прямого наследника.
Воспользовавшись временной властной неопределенностью, инициативу дворцовых интриг перехватили «южные» и «северные», которым удалось совместных усилиями посадить на Ванский трон 12-летнего представителя боковой ветви династии Ли–Джехвана, сына одной из вдов покойного Чхолджона. В 1864 году его провозгласили ваном под тронным именем Коджон (1864-1907).
Символом реформационного обновления Кореи Тэвонгун решил сделать официальную королевскую резиденцию – сеульский дворец Кёнбоккун, построенный в 1865 году. Резиденция была обнесена мощным забором, за которым разместили пышный тронный зал, несколько дворцов для проживания и работы вана, его семьи и центрального правительства страны, в окружении капризных павильонов и беседок.
Как это происходит, в Тэвонгун-реформатора вдруг иссякли средства, а нововведения требовали все больших расходов. Тогда Ли Хайн не стал долго ломать себе голову, а пошел проторенным предшественниками путем – начал чеканить монету, заставляя население принимать новые деньги (танбекчон) по явно завышенному курсу, а когда и этих средств не хватило – начал силой сгонять людей на выполнение различных повинностей в пользу государства под видом отработочной ренты.
Страна погружалась в хаос: ликвидация сословных регламентаций ломала традиционный общественный уклад, денежные махинации привели к финансовому коллапсу, а организация бесплатных работ по линии отработочной государственной ренты отрывала от основной работы десятки тысяч производителей, что крайне негативно повлияло на объемы производства.
Единственное, в чем Тэвонгун достиг несомненных успехов, была борьба против открытия страны иностранцами.
Открытие страны иностранцами.
Первыми были американцы. Летом 1866 года американская шхуна «Генерал Шерман» подошла к Пхеньяна, демонстративно игнорируя таким образом режим самоизоляции. В ответ корейцы шхуну сожгли, а весь ее экипаж – вырезали. Осенью того же года в ответ на недавние публичные казни французских миссионеров к берегам Кореи подошла мощная французская эскадра (семь кораблей). Захватив остров Канхвадо, где находилась летняя резиденция корейских ванов, французы ограбили и вывезли оттуда королевский национальный архив и королевскую библиотеку, после чего отправились на столичный Сеул.
Победа в столкновениях с интервентами дорого обошлась Чосон. Корейское хозяйство было окончательно развалено, и в 1872 году всю страну охватили народные волнения.
Этим сразу же воспользовались противники Тэвонгун. Благодаря их интригам в 1873 году (в связи с совершеннолетием вана Колонна) институт тэвонгун (с маленькой или большой?) был ликвидирован, а власть в стране перехватили представители рода Мин, представительницей которого была официальная жена вана – королева Мин Мьонсон.
Мирный договор на Канхвадо и его последствия
Придя к власти, клика Минов решила отойти от тэвонгуновской политики жесткой самоизоляции, мечтая провести эффективную модернизацию Чосон по примеру Японии. Для этого в сентябре 1875 году Мины начали официальные переговоры с Японией относительно возможного восстановления дипломатических отношений, однако официальный Токио справедливо расценил это как признак слабости своего соседа, и уже в октябре 1875 года вместо дипломатической миссии в устье р. Ханган (на которой стоит столичный Сеул) вошла японская военная эскадра из 800 десантников на борту. Корея подписала с Японией неравноправный кабальный договор, который был заключен 26 февраля 1876 на речном острове Канхва (недалеко от Сеула).
Мирный договор на Канхвадо символизировал собой конец эпохи самоизоляции Кореи и вызвал неоднозначную реакцию в обществе.
Потеряв свои экономические позиции, Корея начала постепенно терять и политический суверенитет. Цины заставили Минов подтвердить вассальный статус Чосон в отношении Китая и направили в Сеул китайского резидента, который должен контролировать корейское правительство, и группу китайских офицеров для реорганизации корейских вооруженных сил. Внешняя политика Чосон была передана под контроль еще одного цинского ставленника – немца П. фон Мёллендорфа.
В 1885 году в Тяньцзине Япония и Китай договорились и определили параметры корейской «независимости». Согласно условиям достигнутого соглашения Китай и Япония обязались вывести из полуострова войска и «приглашали» Чосон создать собственную армию, однако в случае «возникновения в Корее серьезных конфликтов» стороны-подписанты оставляли за собой право (без какого-либо согласования с корейским правительством!) снова ввести на полуостров войска, уведомив об этом другую сторону.
С тех пор Корея фактически перестала существовать как суверенное государство, и только противоречия между самими колониальными хищниками (к числу которых, кроме Цинов и Японии, присоединились европейцы и американцы) не давали возможности ни одной из сторон окончательно навязать Корее свой протекторат.
Однако это не помешало использовать Корею как плацдарм для боевых действий сначала Цинам и японцам во время японо-китайской войны 1894-1895 гг., затем то же самое делали японцы и россияне во время русско-японской войны 1904-1905 гг., полностью игнорируя вопрос корейского суверенитета. Официально процесс колонизации Кореи Японией завершился в 1910 году.
